Преданные

      Тсуна был сам на себя не похож. Хром и Мукуро как могли старались его поддержать, но... Могли они плохо. Оба Тумана со сложным детством обладали просто ужасными социальными навыками и не знали, что делать с впавшим в депрессию человеком.       Тсуна перестал ходить в школу. Целыми днями он лежал на кровати, а бессмысленно пялиться в потолок стало его хобби.       Нана занесла костяшки пальцев над дверью его комнаты, но так и не решилась постучать. Она видела, как плохо было ее сыну, и даже знала причину этого, но не могла отойти от роли простодушной домохозяйки. Слишком привычно, слишком сложно срывать с себя маску, которую носишь без малого вот уже четырнадцать лет. Хотелось обнять сына, сказать, что ему нечего бояться - мама защитит от всего, разорвет на куски любого, кто посмеет причинить боль ее дорогому ребенку. Но она уже слишком долго обманывала - своего мужа-мудака Емицу, своего сына, даже себя саму. Нана слишком слишком сильно погрязла в паутине этой лжи, думая, что так будет лучше для всех, и теперь ей ничего не оставалось, только играть дальше в наивную домохозяйку, которая верит, что сыну просто нездоровится вот уже пятый день.       - Тсу-кун, что ты хочешь на ужин? - постаралась она выдать самый беззаботный тон.       Тсунаеши не ответил, хотя Нана точно знала, что он в своей комнате и не спит.       Плечи женщины безвольно опустились. Но она продолжала давить из себя улыбку, хотя больше всего в этот момент хотелось дать волю слезам. Даже сильные женщины вроде Наны могли плакать, когда дело касалось их детей.       - Тогда я приготовлю твои любимые гамбургеры, идет? - жизнерадостный тон дал осечку, и закончила Нана отчасти неуверенно.       Так и не дождавшись ответа, Нана ушла вниз. Горечь и переживания за Тсуну потихоньку уходили, вытесняясь злостью.       ...Кухонный нож проткнул насквозь разделочную доску и застрял в столешнице.       Как же она ненавидела эту чертову Вонголу и своего никчемного муженька Емицу, тех, кто заставил страдать ее сына!       - Не прощу... Никогда не прощу... - глухо рычала "обычная японская домохозяйка", выдергивая застрявший нож.

***

      - Реборн, ты должен тренировать нового наследника Вонголы, - слова были ожидаемы, находящийся в Италии сильнейший киллер уже был в курсе всех событий. Успел даже оценить наследничка, второго сына Емицу.       Киллер-младенец лишь больше надвинул шляпу на глаза и отпил кофе из миниатюрной чашки. Да уж, кофе Наны-сан было в разы лучше того, что подавали в штаб-квартире CEDEF.       Пауза затягивалась. Емицу, сам того не признавая, начал нервничать.       Реборн внезапно ухмыльнулся.       - Кто сказал тебе, что я кому-то что-то должен, Никчемный Емицу?       - Н-но как же... У тебя контракт! - осекся мужчина.       - Верно. И по этому контракту я должен тренировать Саваду Тсунаеши и никого другого. К тому же этот контракт был последним, больше у меня нет долгов перед Вонголой. Так что оставь этот тон, Никчемный Емицу, а то мне придется научить тебя уважению, - Леон сполз с полей шляпы в руку киллера и превратился в пистолет.       Емицу невольно сделал шаг назад. Жажда убийства была настолько сильно ощутима, что ее, казалось, можно было резать ножом.       У Реборна больше не было долгов перед Вонголой, следовательно, у Емицу не было никакой защиты. Аркобалено Солнца мог себе позволить убийство Внешнего Советника, и не понес бы никакого наказания: во-первых, они и Дон Тимотео были старыми друзьями, а во-вторых, никто в здравом уме не стал бы связываться со столь опасным человеком. Даром, что Реборн выглядел как младенец - от этого было лишь страшнее.       Пока Емицу отвлекся на проносящиеся в голове мысли, Реборн уже исчез. Даром, что Емицу сам был сильным бойцом, и он как обычный школьник не смог бы уследить за Реборном. Его способность внезапно исчезать и появляться просто поражала.       Только недопитый кофе остался на журнальном столике немым предупреждением. Реборну не понравилось гостеприимство CEDEF, и Емицу теперь следовало опасаться и его.       Да уж, решение сделать новым боссом своего второго сына принесло больше проблем, чем ожидалось.

***

      Шел шестой день. Тсуна понимал, что надо было что-то делать... Но что? И зачем?       Идти в школу, где Кёко, напоминающая о Рёхее, где Ямамото и Гокудера, видеть их лица и сходить с ума от боли и тоски? Пересекаться с друзьями, которые его предали, и ради чего это - учебы, которая ему и так не давалась?       Тсуна вообще не думал об учебе, раньше все его время было занято приключениями и тренировками с Реборном. Тогда Тсуна бы и в страшном сне представить не мог, что когда-нибудь будет скучать по репетитору-садисту, но вот - этот день настал.       Что ему делать? Где найти цель для дальнейшего существования? Ради чего ему жить, когда его бросили почти все?       - Не время разлеживаться, Глупый Тсуна!       - Ре...? - Тсуна даже не успел произнести это слово, на голову опустился тяжелый Леон-молот.       - РЕБОРН! - Тсуна мгновенно разозлился и стукнул репетитора подушкой. Безрезультатно, впрочем, только подушка зря улетела в противоположную стену.       Реборн ухмылялся. Как обычно. Словно и не было этого времени, когда Тсуна был погружен в свое горе.       Это мгновенно отрезвило Тсунаеши.       - Разве ты не должен сейчас быть в Италии и учить нового наследника?       - О, наконец-то ты начал пользоваться логикой, Глупый Тсуна. К сожалению, вывод все равно неверный. По контракту я останусь твоим репетитором, пока не сделаю из тебя достойного босса мафии.       - Н-но... Я же б-больше не наследник Вонголы... - от волнения Тсуна начал заикаться.       - Это не имеет значения, Глупый Тсуна. Ноги в руки и вперед, ты совсем обленился, пока я отсутствовал. Кто разрешал тебе бросать тренировки? - Реборн снова замахнулся Леоном-молотом, но Тсуна внезапно напал. С объятиями и слезами, и как ни странно, нападение увенчалось успехом - сильнейший киллер мира оказался обездвижен.       - Я т-так рад, Реборн...       Тсуна был рад даже тумакам от Реборна. Это ведь значило, что репетитор его не бросил, что еще не все кончено. Реборн был чем-то невероятно надежным, на нем словно держалась вся реальность Тсунаеши. Тсуна так привык к хаосу, что создавал вокруг себя Аркобалено Солнца, что не представлял своей жизни без этого. Тсуна был действительно, просто до сумасшествия, невероятно рад.       Растрогался даже Леон и, вернув себе изначальную форму, забрался на шляпу.       Реборн не знал что делать. Он не ожидал такого от Тсуны.       - Эй, перестань, Глупый Тсуна. Боссы мафии так себя не ведут! - мафиози сначала хотел пинком спустить мальчишку на пол с кровати, но рука не поднялась.       Как ни странно, слова на Тсуну подействовали - он отпустил Реборна и вытер слёзы кулаком.       - Я стану самым достойным боссом мафии, обещаю тебе, Реборн.       Он выглядел до нелепости забавно в мятой-перемятой пижаме, с покрасневшими глазами, мокрыми ресницами и этой счастливой улыбкой на лице. И все же Реборну не хотелось даже подшутить над ним, что случалось донельзя редко. В Тсуне наконец-то появилась решимость.       Честно говоря, Реборн боялся, что потеря почти всех хранителей сломает Тсуну. Но этот глупый ученик оказался на редкость сильным, и Реборну это льстило, словно его педагогические старания были не зря.       ...Тсуна наконец-то понял, что ему нужно сделать. Пусть он больше не связан с Вонголой, было бы глупо предполагать, что мафия оставит его в покое. Он создаст новую семью, ту, в членах которой сможет быть уверен на все сто. И он покажет всему теневому миру, чего он стоит.       Он больше не будет Никчемным Тсуной. И он отомстит Вонголе за то, что она отняла у него семью.       Савада Тсунаеши после шести проведенных в глубокой депрессии дней наконец обрел смысл жизни.