***
Воскресенье всегда было трудным и ненавистным. И причина этого то, что завтра стадо, так и не отдохнувших учеников, вновь поплетётся в школу. И я гордо вхожу в их число. Но ещё оно было плохим тем, что через каких-то пару часов я должна быть у своего репетитора. И пусть это был бы обычный репетитор, но в его лице восстал сам Артём Васильевич. И сейчас я хотела сбежать, улететь, спрятаться где-нибудь в темном сундуке, но только не идти к нему. Но всё-таки Ира была права-мама с меня три шкуры снимет, если узнает, что я не пошла. Ну и что мне делать? Куда бежать? Я плюхнулась на кровать и уткнулась лицом в подушку. Вдруг трель моего телефона вернула меня из мыслей. От неожиданности я слегка подпрыгнула на кровати. Я взяла в руки телефон. На экране высветился неизвестный номер, что меня немного удивило. Недолго посомневавшись, я все же взяла трубку: — Привет, Оля, это Глеб, ты помнишь меня? — игривый голос прозвучал на другом конце провода. — Ах, Глеб… да, помню, — я замялась. Наверно потому что не ожидала, что он мне позвонит. Да и в тот день я несла полную ахинею, ему не стало противно? — Вот и отлично, — искренне обрадовался он, — Как насчет прогуляться? Я бы хотел с тобой пообщаться в трезвом состоянии, — расхохотался Глеб, а я так и не поняла, кого он имел ввиду: меня или себя. Но, думаю, сейчас это было не так важно. А почему бы не сходить? Маме скажу, что пошла к учителю, а сама прогуляюсь с Глебом. Всё-таки он мне еще тогда показался очень хорошим, хоть помню я далеко не всё. — Я не против, давай в шесть? Тебе удобно? — Да, без проблем.***
Я сидела в кафе недалеко от моего дома, отстукивая ритм пальчиками по столу. Здесь мы договорились встретится. Я пришла пораньше, так как сказала маме, что иду на занятия. А из-за того, что дом Артёма Васильевича находится не так уж близко к моему, мама меня отправила за пол часа до начала. Я успела прочитать всё меню, выпить кружку кофе, как в здание зашёл Глеб. Я демонстративно помахала ему рукой, а он, увидев, подошёл к столу и сел напротив меня. — Привет, — улыбнулся парень во все тридцать два, — Давно ждёшь? Надо было написать, я бы пришёл пораньше. — Привет, нет, всё хорошо, я только пришла, — Глеб улыбнулся и бросил взгляд на уже вторую, почти допитую чашку кофе. Я лишь улыбнулась в ответ. Парень заказал себе чашку того же бодрящего напитка и начал разговор: — Ну давай, расскажи о себе, — он положил голову на ладошки и любопытно уставился на меня, — В тот день ты говорила несвязанными словами, да и я там что-то перепил, — Глеб ухмыльнувшись почесал затылок. — Да я, если честно, все моментами помню, — я отвела взгляд. Что-то мне подсказывает, что он не так часто видит одиноко выпивающих девушек в каком-то несчастном клубе. Стыдно даже. Но в тот день я явно перепила, — Что тебя интересует? — Ну, я бы хотел узнать тебя получше. Чем ты вообще занимаешься? Есть какие-то увлечения? — поинтересовался он. — Ну, увлечений особо нет. Единственное, чем я занимаюсь последние десять с лишним лет это — зубрёжка, так сказать, до десятого пота, — Глеб удивлённо взглянул на меня. Хах, видимо не ожидал, что та девушка, которая всю ночь глушила Мохито, полностью отдаёт себя учёбе. — И как? Есть успехи? — Красный аттестат за девятый класс и ни одной четвёрки за четверть, год или семестр, — я гордо улыбнулась. Да, я определённо довольна собой. Но с другой стороны, как мне это всё пригодится? — Ничего себе, если честно, не ожидал, — парень искренне удивился, — У тебя, наверно, хорошие отношения с учителями? — Да нет, я бы не сказала, — я изменилась в лице, так как в голову полезли мои последние споры с нашим недоучителем. — Ты не ладишь с Артёмом? — Глеб выгнул бровь, хитро улыбаясь. Видимо догадался, что я сейчас его имела ввиду. — Терпеть его не могу, — зло бросила я, отворачивая голову к окну. — Хах, с ним трудно поладить, точно так же, как и понять его. Порой даже мне трудно представить, что творится в его голове, — Глеб залился смехом, — Но, знаешь, он очень хороший, — Парень тепло улыбнулся. Не хочу это понимать. Не хочу это признавать. Не хочу, чтоб что-то связанное с ним было в моей голове. Может быть в нём и есть что-то хорошее, но если взвесить все минусы и плюсы, то минусы перевесят с большим отрывом. — Может это и так, но я не хочу о нём говорить, — я облокотилась на стол, — Расскажи лучше, что у тебя там с девушкой, вы помирились? — глаза загорелись, а Глеб побледнел в лице. Я всегда интересовалась другими отношениями, но никогда не строила свои. Может быть, потому что просто не было времени. Да и не нравился мне никогда никто. Посмотрев на глупые лица моих тупых одноклассников вообще об отношениях думать не захочется. — Мы расстались ещё тогда, перед тем, как я пришёл в клуб, — по его лицу было видно, что говорить об этом он не хотел. Но моё любопытство это не остановило. — А из-за чего поссорились, если не секрет? Если ты не хочешь об этом говорить — то не надо. Наверное больно разговаривать об разрыве… — На самом деле больно говорить не о разрыве, а осознавать, что последние два с половиной года прожиты буквально зря, — Глеб разочарованно выдохнул. Два с половиной? Ого, не так уж мало для отношений. Мне вот трудно представить, как меня неделю терпеть можно, а тут два с половиной. — Наверное она была очень хорошей, раз вы так долго встречались, — сделала вывод я, который Глебу явно не понравился. — Да нет, настоящей стервой, — я чуть ли не подавилась кофе от такого резкого заявления. — Но тогда зачем вы встречались? Разве не разумно было бы бросить её? — я ничего не понимала. Как все может быть таким сложным, или это он всё усложняет? — Я до последнего надеялся, что она изменится, что поставит наши отношения на первый план, но видимо, ей это было просто не нужно, — он говорил спокойно. И почему-то у меня сложилось такое чувство, что он не любил её. Не может любящий человек говорить всё это с таким равнодушным выражением лица. — Ты любил её? — вопрос сам вырвался, что я даже не успела подумать. Глеб поднял на меня взгляд. — Нет, — всё так же ровно бросил он. — Что такое любовь? Для меня любовь — это всего лишь выгодные отношения парня и девушки. Без бабочек в животе и какой-либо химии. Никогда не верил в неё, — я слегка скривилась. Я верила в любовь. Всегда. Хоть я и не испытывала этого чувства, но я верила, что она есть, — Но знаешь, когда мне сказали, что Маша ходит «налево», а потом я и лично в этом убедился, у меня не было к ней ни капли ненависти. Это было скорее отвращение, презрение, но далеко не ненависть. Просто плевать было на неё, — он пожал плечами. Видимо эта девушка была настоящей мразью, раз пошла на измену. Наверное, я никогда этого не пойму. Я даже и представить не могу этого. Блевать сразу же тянет. — Я не думала, что она была такой дрянью, — я опустила глаза. Как он может так спокойно об этом говорить? Даже у меня сейчас в горле какая-то обида за него застряла. А ему плевать? — Ты не должна переживать так из-за этого, я не потерял что-то столь важное. С другой стороны, если бы я не пришёл той ночью в клуб, мы бы не встретились, — по его лицу расплылась улыбка. — Это точно, — улыбнулась в ответ я. Мы ещё долго болтали с Глебом. И за это время я поняла, что не чувствую себя рядом с ним, как не в своей тарелке. Мне комфортно. Так, как будто мы с ним уже давно знакомы. Не нужно строить из себя мадам и притворно улыбаться, хотя у него шуточки были безумно смешными. Мы просидели в кафе около двух часов. Вскоре Глеб проводил меня домой. Подходя к дому, я начала молиться, чтобы Артём Васильевич не позвонил маме и не сказал, что я так и не присутствовала на его занятиях. Но, судя по всему, этого не произошло. Я пробежала к себе в комнату и облегчённо вздохнула. И вот, когда я уже расслабилась и собиралась лечь спать, на телефон пришла смс-ка с неизвестного номера: «Почему на занятия не пришла?» Я, конечно, очень удивилась. И вообще, где он мой номер взял? Блин, он же мой классный руководитель… у него вся моя контактная информация есть. Через десять минут последовала другая: «Нехорошо игнорировать своего классного руководителя» Господи, убейте его кто-нибудь. Ну или меня. Уж лучше смерть, чем вот это вот всё. И всё же я решила ему не отвечать. Да и что я напишу: «Не пошла, потому что из-за позапрошлой ночи не хочу видеть вашу наглую физиономию»? Да и отсчитываться перед ним, что у меня болел живот или голова тоже не хотелось. Вскоре я уснула.***
Утро понедельника у нас всегда было живым. Мама носилась по дому, мотаясь из комнаты в комнату, как я поняла, она уже прилично опоздала. Лёша тоже находился в движении, выполняя свой алгоритм собирания в колледж. И только моё тело не хотело ни подыматься, ни одеваться и уж тем более идти в школу. Но всё-таки не могу же я из-за какого-то балбеса расстроить маму, поэтому я начала лениво собираться. Не уделяя много времени своей внешности, я накинула куртку и вышла из дома. Видимо Всевышний надо мной просто смеётся, раз вся та история с огромной пробкой вновь повторяется. Но на этот раз первым у меня не математика. Хвала небесам. Я решила, что доберусь до школы быстрее пешком и, заплатив, выскочила из машины. С учётом того, что больше половины пути мы уже проехали, идти оставалось минут десять.***
Уроки длились непривычно долго. Ну может быть мне так казалось, ибо весь день я бегала слоняясь по коридорам в надежде случайно не столкнуться с математиком. Ира непонимающе косилась на меня. Светка смотрела, как на какого-то отброса общества. А весь класс искренне не понимал, что же случилось с главной зубрилкой. И я даже представить не могла, как пойду на эту злосчастную математику. Не хочу смотреть на него. Не хочу смотреть в эти каре-зелёные глаза. Потому что не знаю, как себя вести. Кажется, я вообще ничего не знаю. В последние дни я просто не сопротивляясь плыву по течению. Время, хоть медленно, но всё же шло. И постепенно приближался самый, в последнее время, ненавистный мне урок — алгебра, она же математика. И одно я знала точно — на неё я не пойду. Я дождалась звонка и выскочила из класса, схватив портфель. Выбежав в коридор, я быстрыми шагами направилась в кабинет медика. Что ж, взять справку о больном животе не составило проблемы. Медсестра у нас была добрая пожилая женщина. Конечно, многие пользовались её добротой, но я беру эту справку от силы второй раз, поэтому она без проблем отпустила меня домой, тем более это последний урок. Я вышла из её кабинета и со спокойной душой направилась к гардеробу. Да, безусловно, вечно я бегать не могу. Но, может быть, потом я смогу всё-таки найти в себе силы и явится на его урок. Закутавшись в шарф я вышла из здания. Сбегаю с поля боя, как последний трус. Да плевать. Не хочу идти и всё. Я быстрыми шагами начала покидать ещё опасную зону, как голос сзади ввёл в ступор: — Смирнова, а у тебя разве сейчас не урок? — Чёрт. Блять. Видимо смерти моей хочет. Почему из всех тех, с кем я могла столкнуться, я встретила именно его?! Артём Васильевич. Какого хера он не на уроке? Хотя, опаздывать на занятия для него — простое дело. — У меня живот болит, я домой пойду, — проговорила я на ходу, ускоряя шаг. Сзади меня послышались быстрые шаги, от чего сердце начало отчаянно пропускать удары. Одним резким движением я была прижата к кирпичной стене. Артём Васильевич упёр руки по бокам от меня, перекрывая все пути отступления. Что ему нужно? Хочет извинится? А мне от его извинений ни горячо, ни холодно. Но слышать их не хочу. Хоть убейте не хочу. «Мы были слишком пьяны, прости». Если он скажет это, то я просто рассыплюсь. Рассыплюсь на молекулы и меня никто никогда не соберёт. — И долго ты собираешься от меня бегать? — голос был жёстким и грубым. От этого сердце колотилось ещё сильней. — Я не понимаю о чем вы, — попыталась адекватно ответить, но голос дрожал. Как же я глупо выгляжу сейчас. — Ушла, ничего мне не сказав, не пришла на занятия, на сообщения не отвечаешь, ещё и с урока моего решила сбежать? Ты издеваешься что ли? — он повысил тон. А у меня земля под ногами проваливаться начала. Он искал меня. Значит точно извинится хочет. Но я не хочу слышать эти ужасные слова. Не хочу! То ли от безысходности, то ли от страха я сожмурила глаза. Потому что смотреть на него не хотелось, да и видеть его не хотелось тоже. Хочу, чтоб не было того дня, когда пришёл к нам новый учитель и нарушил поток моей спокойной жизни. Я стояла, всем телом прижавшись к стене, а он замолчал. Я не видела его выражение лица, но его прерывистое дыхание обжигало кожу. Он взял мою руку и положил на неё что-то холодное. Я приоткрыла глаза и посмотрела на свою ладонь. Моя золотая цепочка. Кулон с небольшой фоткой моего отца. — Нельзя забывать такие важные вещи, — на этот раз его голос был каким-то спокойным, умиротворенным. Меня начало трясти. — Больше не теряй, — пробубнил он и направился к школьной двери. Я безжизненно скатилась вниз по стене. Он искал меня, чтобы отдать мне кулон? Почему он не извинился? — Я недавно переехал, поэтому у меня дома даже одеяла второго нет. Я был пьян, поэтому прости, что завалился спать к тебе, — все так же равнодушно отчеканил он, даже не оглядываясь. Хлопнула школьная дверь. И в эту секунду что-то внутри меня щёлкнуло и из глаз градом побежали слёзы. Какая же я дура! Конченная идиотка. Напридумывала себе, даже не разобравшись. А он ведь ничего плохого не сделал. В итоге, злодейкой оказалась я. Я прижала цепочку к груди. Что бы я делала, если бы потеряла её. После смерти отца, мама подарила мне этот кулон. Конечно, папу он не заменит, но так я чувствую, что он всегда рядом со мной. Слёзы не прекращали течь. Благо школьный двор был пустой. Вскоре я всё же нашла в себе силы подняться и поплестись в сторону дома.