Первый снег

      Этим утром Арису проснулась раньше обычного. Часов у неё не было, но, судя по тому, что солнце только начинало вставать, было около пяти утра. Рука все ещё болела, хоть девушка обработала рану и наложила повязку. Все, как учила мама. Арису надеялась, что рана затянется самостоятельно — видеться с Заелем не особо хотелось. Сумасшедших арранкаров ей сполна хватило ещё вчера.       Девушке снова снились кошмары. Такое с ней бывало достаточно часто, но сегодня к привычному сюжету добавилась новая деталь — улыбка Нноиторы. Она будто вернулась на пять лет назад, только к ещё более злому и опасному противнику. С этим нужно было что-то делать. Второй раз в жизни Арису жалела, что не умела драться. Её коньком была защита — да и та давала сбой.       Девушка взяла в руки гитару. В её заключении был один несомненный плюс — отсутствие соседей и слишком тонких стен. Не было никого, кто мог бы возмутиться игрой в такую рань. Тренировалась она ежедневно, терпеливо доводя движения пальцев до автоматизма, а мелодию — до идеала. Когда не приходится думать о том, какой аккорд нужно сыграть следующим, «вплести» реяцу в музыку становится намного легче. А чем точнее и лучше контроль над ними, тем сильнее будет эффект техники. Эту незамысловатую истину знал каждый бард, однако на одном знании далеко не уедешь. Поэтому нужна была постоянная практика, лучше — всю жизнь.       Чрезмерное упорство, впрочем, имело и негативные последствия: руки девушки были покрыты мелкими шрамами — реяцу в буквальном смысле прорывало себе путь наружу. Напоминание о том, почему не стоит терять контроль над силой.       Арису задумчиво перебирала струны гитары. Пока все получалось как по маслу, но мысли девушки были где-то далеко. Почему-то вспомнился её новый знакомый. Какое все-таки странное у него имя. Он действительно хотел услышать её музыку снова?       Арису была одинока. В школе завести друзей так и не удалось: дети, к сожалению, не особенно любят тех, кто отличается от них. Даже если отличие только внешнее: альбинос среди темноволосых и кареглазых японцев был буквально белой вороной. Кроме того, Арису была застенчивым ребенком, часто молчала и не умела знакомиться, хоть в душе и очень хотела. По мере взросления робость постепенно ушла. Девушка устроилась на работу в магазин, сняла квартиру и зажила самостоятельной, пусть и одинокой, жизнью.       Впрочем, Арису до сих пор вспоминает два года учебы в колледже со счастливой улыбкой: это было хорошее время. Тогда в их группу после каникул пришла новая ученица. Рыжая как апельсин, вся в веснушках и экстраверт от макушки и до кончиков пальцев, девушка не была красавицей, но притягивала к себе невероятной харизмой. И она сразу заметила такую похожую и не похожую на неё одновременно Арису.       Она хорошо помнит их знакомство. Лили (так её звали), вошла в аудиторию вся мокрая — с самого утра шел дождь, а зонт девушка, похоже, не взяла. Впрочем, это её не особо беспокоило — Лили непринужденно улыбнулась одногруппникам и плюхнулась на место рядом с Арису.       — Привет, что тут происходит? Арису не сразу сообразила, о чем идёт речь:       — Что?       Лили недоуменно подняла бровь:       — В прямом. Почему все такие унылые?       — Так ведь контрольная. И предмет та ещё дрянь.       — Ну и отлично ведь!       Арису все меньше понимала но вую знакомую.       — Почему?       — Ты что, совсем не шаришь? — девушка шутливо обиделась. — Если получишь «отлично», то будет повод напиться. Если завалишь — тем более будет повод напиться!       Арису замялась, не зная, что ей ответить. Лили расхохоталась:       — Видела бы ты своё лицо! Шучу я, шучу… — она игриво подмигнула, — впрочем, в каждой шутке есть доля шутки. Я, кстати, Лили. Давай будем друзьями?       — А я — Ёсида Арису, — девушка робко улыбнулась. — И я не против.       Так всё и было.       Когда Арису вспоминает об этом, ей кажется, что это было очень давно. Но она до сих пор помнит тот день. Дождь лил как из ведра, а её жизнь навсегда изменилась.

***

      Было скучно. Полдень остался позади, и из-за раннего пробуждения казалось, что день был бесконечно долгим. Арису сыграла все песни, что знала, навела в комнате порядок (впрочем, в комнате было не так много вещей, чтобы процесс затянулся надолго) и начала перечитывать ту единственную книгу, что догадалась захватить с собой. Мир, похоже, забыл о ней.       Вообще-то Арису любила читать. В детстве она часто засиживалась с книгой допоздна, порой даже читала с фонариком под одеялом, не в силах дождаться утра. Мама всегда ругала её за это, боясь, что и без того плохое зрение дочери станет ещё хуже. Но Арису, конечно, её не слушала.       Девушка любила истории о героях, раз за разом преодолевающих трудности и решающих загадки. Они были везучими, ничего не боялись и никогда не сдавались, как бы жизнь их ни била — в общем, не были похожими на обычных людей и на неё саму. Арису это нравилось и она сама втайне мечтала оказаться в каком-нибудь невероятном приключении, сделать что-то значимое, доказать, что она живёт не напрасно. Вот только почему, когда это «что-то» случилось, всё происходит совсем не так, как хотелось бы? Права была мама, когда говорила, что мечты, конечно, сбываются, но совсем не обязательно именно так, как нам того хочется.       Вдруг в дверь постучали. Громко. Арису не сразу поняла, что происходит — настолько неожиданным был звук. «Рановато для ужина», — подумалось ей. Но Улькиорра редко стучался, прежде чем войти: он презирал человеческие замашки. Может, Старрк?       — Открыто, — она аккуратно закрыла книгу и отложила в сторону.       В дверь снова постучали.       — Открыто! — неужели её голос настолько тихий?       Дверь с грохотом распахнулась.       — Гриммджо? — кого-кого, а его Арису ожидала увидеть меньше всего.       Они уже успели познакомиться раньше. Ну как — познакомиться… оказалось, что-то безлюдное место среди скал, которое Арису выбрала для своих тренировок, было не таким уж безлюдным. Гриммджо облюбовал его намного раньше и был, мягко говоря, не очень рад посторонним. Ещё меньше он был рад «аккомпанементу» и всяким беловолосым и не в меру робким барышням с гитарой. Поэтому в одну из таких случайных встреч они сильно повздорили. После этого Арису частенько мысленно шутила о том, что талант у нее, похоже, не только к музыке, но и к выведению из себя Гриммджо — быстро, бесплатно и со стопроцентной гарантией. Как он до сих пор не перешёл от слов к делу для неё оставалось большой загадкой.       — Какого Айзена ты не открываешь? — негодовал мужчина, захлопнув за собою дверь.       «Началось…» — Арису уже пожалела, что жаловалась на скуку. На ближайшие десять минут аттракцион неудержимого веселья ей обеспечен.       — Вообще-то я уже дважды сказала, что дверь открыта.       «И если бы ты стучал потише, то непременно услышал бы», — мысленно добавила она.       — В таком случае тебе стоит научиться говорить погромче!       «А ты, похоже, мог бы преподать мне парочку уроков…» — девушка пыталась оставаться невозмутимой. Она надеялась, что если будет оставаться спокойной, то Гриммджо тоже сбавит обороты, но, похоже, это не особо работало.       — Обещаю подумать об этом на досуге. Так что ты хотел?       — Ты, помнится, просила научить тебя драться… — мужчина вдруг замялся. Ну и дела!       Арису не удержалась:       — А ты, кажется, послал меня куда подальше, назвав бездарной… как ты там выразился? Певичкой?       У неё до сих пор остался неприятный осадок после последней ссоры. В частности, из-за этой фразы. Девушка давно привыкла к комментариям о своей внешности и колкости на эту тему её не задевали, но увлечения — другое дело.       — Ну, может, я и ошибся… ты не певичка. Ты же не поешь, а играешь, — попытался выкрутиться Гриммджо.       Арису едва не задохнулась от такой наглости:       — То есть из содержания моего вопроса тебя смутило только это?       Гриммджо расплылся в улыбке:       — Ну ладно, не бездарность. Но слабачка точно! Не представляю, как ты в тот раз победила Нноитору, но, похоже, без этой погремушки твоя крутость сходит на нет?       Девушке искренне хотелось ударить его чем-то тяжёлым. Например, книгой рядом. Смущал лишь тот факт, что в ответ мог прилететь удар куда сильнее. Поэтому она просто вздохнула.       — Он всем рассказал о случившемся что ли?       Гриммджо фыркнул и сел рядом с девушкой:       — Слухи здесь разлетаются быстрее птичек, завидевших кота. Привыкай.       Арису чувствовала себя неуютно, сидя так близко от своей главной (после Нноиторы, конечно) головной боли. Она тихонько отодвинулась, благо места на диване хватало.       — Так каков будет твой положительный ответ? — Гриммджо повернулся и уставился на неё.       — Какой ответ?       — Тормозишь, подруга… ученицей моей будешь, спрашиваю?       «Твою ж мать…» — только и смогла подумать девушка. Очередная идея начала осуществляться не по плану.       — Выбора у меня, я так понимаю, нет?       — Ну, ты ж сама хотела, так какие проблемы?       «Хотела. Но тогда я и не догадывалась, насколько ты невыносим», — думала девушка, глядя на него.       Так и началась одна из самых безумных недель в жизни Арису. И одна из самых весёлых — тоже.