***
Руслан сидел в его кабинете на кушетке и, болтая в воздухе ногами, игрался с его стетоскопом, слушая собственную грудную клетку. – Какая-то баба, психолог из Америки, выделила пять стадий принятия информации о смерти. – Элизабет Кюблер-Кросс. – Всё-то ты знаешь. Откуда ты всё знаешь? Так вот, хорошо, что ты встретился со мной на пятой стадии. А то в гневе я был страшен. Видишь этот шрам? – Руслан указал на белую бороздку шрама, рассекающую пополам костяшку над безымянным пальцем. – Он остался у меня после того, как я ударил кулаком в стену. – А стадия депрессии? – А что там? – Ну, как ты её пережил? – Дрочил и плакал. – Господи, ты когда-нибудь бываешь серьёзным? – Эту стадию я тоже прошёл.***
Они сидели на диване и смотрели какой-то старый чёрно-белый ужастик, посмеиваясь, время от времени, над абсурдностью происходящего на экране. Руслан лежал облокотившись спиной на грудь Юлика, а тот, обняв его одной рукой, пальцами второй выводил одному ему видимые узоры на коже парня. А иногда он просто очерчивал контуры его татуировок. – Тебе тоже надо набить татуировку. – Что? – А что, тебе пойдёт. Что-нибудь такое жутко умное, в твоём стиле. Каких-нибудь древнегреческих богов. – Расскажи мне лучше про свои. – Эту, – сказал Руслан, указывая на череп животного, – я набил, когда мне было три года. В детском садике воспитательница заставляла меня есть манную кашу с комочками, и я решил, что таким образом смогу выразить свой протест против подобного произвола. Коснувшись пальцами рёбер Руслана, Юлик тут же принялся его щекотать, сцеловывая с губ парня заливистый смех.***
Руслан, устроившись с ногами в мягком кресле, что-то печатал на своём ноутбуке, изредка бросая долгие взгляды в сторону Юлика, который сидел на диване и читал какую-то книгу. – Юлий, нам надо серьёзно поговорить, – сказал парень, отставляя компьютер на журнальный столик. – Что такое? – спросил тот, сразу же закрывая книгу. – Ты должен мне кое-что пообещать. После моей смерти… – Нет, замолчи! Ничего не желаю слышать, – воскликнул Юлик, вскакивая на ноги. – Нет, погоди! Послушай меня! Ты не утонешь. Ты останешься жить, и у тебя будет много ребятишек, и ты умрёшь старой, старой женщиной в тёплой постели. Но не здесь. Не этой ночью. – Ты мне что, «Титаник» только что процитировал? – Видел бы ты своё лицо, – захохотал Руслан, тут же подрываясь с места и пытаясь укрыться от летящей в него подушки.***
Потирая щёки руками, на которых были надеты смешные варежки с оленями, подаренные ему Юликом, Руслан пытался пускать ртом колечки из пара, который вырывался изо рта при дыхании. – Пойдём, я покажу тебе свой любимый небоскрёб. – А разве они не все здесь одинаковые? – Нет, конечно! Этот особенный, – воскликнул Руслан, хватая мужчину под руку. Оказавшись в самом сердце Москва-Сити, Юлик, задрав голову, с удивлением оглядывался по сторонам. – Тут… – Красиво? – Очень ярко, – пробормотал он, окидывая взглядом конструкции из стекла и металла. – Вот, – Руслан указал на что-то рукой, – Башня Эволюция. Здорово, да? А вон там, – другой рукой он указал куда-то в неизвестном направлении, – стоит лавочка, возле которой мне впервые разбили сердце. И нос. – Что? – Ну, с носом моя промашка, признаю. Нечего было лезть на скейт. – А сердце? – Один парень сказал, что зашкварно носить рошераны в две тысячи семнадцатом году. Это разбило мне сердце! Юлик рассмеялся и тут же замолчал, заметив, как у Руслана уже начали дрожать губы от холода. Он набрал номер такси и до самого приезда машины обнимал парня, укутав того полами собственной куртки.***
Раздался звонок в квартиру и Юлик, держа в руке недоеденный бутерброд, поспешил к двери. Сначала вошёл большой и шелестящий свёрток, а следом за ним и Руслан. – Это что? – Юлик подозрительно покосился в сторону гигантского пакета, ведь от Руслана можно было ожидать всего, чего угодно. – Когда у тебя День рождения? – Одиннадцатого июня. – Ха, как я угадал, – хлопнул в ладоши парень. – Так сейчас конец апреля. – К чёрту детали. Разворачивай. Юлик потянулся к пакету и, надорвав его, заметил там нечто сине-жёлто-зелёное и плюшевое. Когда с пакетом было покончено, в его руках оказался огромный, размером с половину самого Юлика, игрушечный волнистый попугайчик. – Что… – Не благодари, я знаю, что ты очень хотел себе такого, – Руслан чмокнул его в щёку. Тут ему на глаза попался тот самый бутерброд. – Юлик, когда ж ты уже начнёшь питаться нормально? Так, доставай кастрюлю, сейчас я тебе каши какой-нибудь сварю. Парень уже скрылся на кухне, принимаясь грохотать тарелками и шкафчиками, а Юлик так и остался стоять в коридоре, прижимая к себе плюшевую птицу, чье огромное крыло прикрывало его счастливую улыбку.***
Юлик, тихо напевая себе под нос какую-то незамысловатую мелодию, гремел кастрюлями. После долгих уговоров от Руслана он согласился приготовить на ужин своё фирменное блюдо – спагетти под соусом карбонара и теперь, стоя над плитой, следил за тем, чтобы макароны не разварились, а ветчина не пригорела. Руслан сидел тут же за столом и, подогнув под себя одну ногу, внимательно разглядывал что-то на экране ноутбука. – Юлик, а какой у тебя рост? – Метр восемьдесят три. – Как бы ты описал себя тремя словами? – Тебе всё это зачем? – спросил он, поворачиваясь в сторону парня, который уже что-то печатал. Ответа не последовало. – Руслан? Ты что там делаешь? Юлик прикрутил огонь на плите и подошёл к парню, заглядывая ему через плечо. – Ты… Ты мне анкету на сайте знакомств делаешь?! – Ну, да. А что такого? Я должен быть уверен, что оставлю тебя в хороших руках. Юлик так и стоял на месте с открытым ртом. – Тебе водички может принести? – спросил Руслан, покосившись на притихшего мужчину. – Смотри, как тебе этот? Иван, тридцать два года, бизнесмен. По-моему ничего такой. – Руслан… – Юлик и Иван, неплохо звучит да? – Да не нужен мне никакой Иван! Что за чушь ты несёшь? – Юлик, я, пребывая в трезвом уме и при здравой памяти, забочусь о твоём будущем. – Я отказываюсь это слушать, – ответил мужчина, разворачиваясь, чтобы вернуться к готовке. Руслан тут же вскочил с места и схватил его за руку. – Ладно, прости меня, – он подошёл ближе и крепко обнял Юлика. – Но пообещай, что потом, когда я… В общем, ты подумай над моей идеей, ладно? Обещаешь? Юлик завёл руки себе за спину и скрестил пальцы. На двух руках. – Обещаю. – Вот и хорошо. – Руслан затих и несколько раз втянул носом воздух. – Юлик, у тебя что-то пригорело. С громким «чёрт» мужчина бросился к плите, пытаясь спасти сегодняшний ужин. Руслан покачал головой и сел за стол, вновь обращая всё своё внимание на экран. На вопрос «Сохранить внесённые данные?» он нажал «Нет» и закрыл крышку ноутбука.***
Они лежали на раздвинутом диване, Юлик на спине, а Руслан на нём, устроив голову у него на груди. Парень вдруг приподнялся и посмотрел прямо на Юлика. Как только тот вопросительно глянул в ответ, Руслан наклонился и впился в его губы страстным поцелуем, пробираясь руками мужчине под футболку. – Я хочу тебя, – шептал он между поцелуями, прервавшись на секунду для того, чтобы стянуть собственную футболку. – Руслан, я не… – Хватит! Хватит обращаться со мной как с хрустальной вазой! Я нормально себя чувствую. Так что заткнись и целуй. Эта ночь не была похожа ни на одну из тех, что когда-то были у Юлика хоть с кем-либо. Потому что ещё никого не хотелось так, как этого мальчишку. Такого сумасбродного, такого дерзкого, такого искреннего и самого-самого любимого. Он целовал так, будто тонет, а Юлик был его единственным источником кислорода, он шептал свои «люблю» задыхаясь, и стонал, сначала от боли, а потом от дикого желания. От его пальцев точно потом останутся синяки. Он был повсюду, и его было так бесконечно мало. Таких как он больше никогда не будет. Осторожно высвободив свою руку из-под его головы, Юлик закрылся в ванной и, включив воду в раковине, без сил рухнул прямо на холодный кафельный пол. Он чувствовал себя так, будто на него несётся огромный поезд, а он стоит, не в силах пошевелиться, и только ждёт удара. Его измолотит под колёсам и кому потом собирать его по кусочкам? Потому что сам он не был уверен, что сможет это сделать. Юлик смыл с лица солёные дорожки от слёз и, стараясь не шуметь, вернулся в комнату, устраиваясь под боком у мирно спящего парня.