Экстра капс

Смех его звучит мурлычаще. Радиоактивная буря снаружи, за толстыми бетонными стенами полицейского участка набирает обороты - тоже мурлычет и хрипит, а Соломон смеется приглушенно. Трухлявые кости в почти истлевшей форменной рубашке, скинутые с кровати, хрустят под ботинком Эр-Джея, когда он фыркает и, скрестив руки на груди, отворачивается от Соломона. - Конечно, давай, посмейся, - бубнит он и кривит губы едва ли не в отвращении. Кости хрустят снова и бьются, как камни, когда Соломон утягивает его к себе на кровать и Эр-Джей проезжается по ним ногами. С кровати поднимается пыль, тугое мутное облако, но оседает оно довольно быстро, и Соломон уже лежит, подстелив куртку подкладкой под голову на вонючие пятнистые подушки, а Эр-Джей усаживается рядом, вытирая нос и поглядывая на него краем глаза. - Ты мог сказать раньше, - с улыбкой приподнимает брови Соломон и Эр-Джей фыркает снова. - Это ведь замечательно. - И в каком месте? Меня брезгуют целовать. Просто отлично. - Не думал, что тебе это настолько нравится. Большинство мужчин хотят всунуть в чей-нибудь рот свой член, кончить, а потом уже думать о поцелуях. Эр-Джей рдеется новой волной румянца - такого ему, конечно, тоже не видать. Не с этим помешанным чистюлей. - Стоило раньше пошатнуть мою уверенность в том, что если ты кончаешь со мной - ты доволен. - Я доволен, - выпаливает Эр-Джей и стонет, снова смущенный темой, закрыв лоб ладонью. - Но я хочу... целоваться. - Заводит? - Да. Еще как, думает он и оборачивается на узкое забитое окошко в другом конце погруженного в подсвеченный оранжевыми всполохами их лампы полумрак помещения, обшаривает взглядом, чтобы отвлечься, абрисы разбросанных по полу предметов. Перевернутые столы, блестящий от преломления скудного света клыкам осколков монитор терминала, сломанная мебель, скелеты, лежащие в нелепых и неожиданных позах. И посреди этого всего Соломон, спрыгнувший с кровати и вытянувший из-под нее сваленные сумки с их скарбом. Он ищет и находит, и выносит на свет лампы коробочку зубной пасты (Эр-Джей помнит, кажется, все этапы кустарного производства этого"сокровища" и то, как тщательно к этому процессу подходит Соломон) и пушистую зубную щетку. - Тогда начнем, - растягивается в очередной улыбке Сол. - Пасты набираешь с пол-ногтя, чистишь все зубы, как делаю я, утром и вечером. Скептический взгляд Эр-Джея он встречает и стойко выдерживает, вкладывая ему в руки предметы гигиены. - Дойдем до Даймонд-сити, я попрошу дока провести тебе санацию и полечить зубы, - и качает головой, когда Эр-Джей раздраженно раздувает ноздри. - Не из-за меня, а потому что у тебя зубы болят, ты шипишь даже от колы. Это ненормально, я не выдержу если еще, ну, как в тот раз. Блять, да мне дурно до сих пор. Эр-Джею тоже дурно, вспоминая эту историю про рванье зуба - он тогда чуть кровью не захлебнулся, а Соломон, видимо, занервничал (впервые, мать его, так сильно) и вкатил ему такую дозу обезболивающих, что проснулся Эр-Джей только через несколько часов, с полным ртом тампонированной ваты, пересохшей глоткой и обкусавшим все ногти до мяса от психоза Соломоном рядом. Из-за крови, из-за зубов, из-за того, что это был Эр-Джей - по какой причине Соломон схватил такой стресс, сейчас можно было только гадать, но больше он зарекся трогать его рот. Только смотрел цепко каждый раз, как Эр-Джей шипел и обсасывал зубы, трогая их языком, когда от еды или сладости они начинали ныть. Стоило понять раньше, что его это бесит не меньше, чем антисанитария в этом рту, да и на всем Маккриди творящаяся. - А если, - смотрит с прищуром Эр-Джей, и выговаривает мстительно. - Док сделает херню и получится, как тогда, с тобой? Или хуже? - Тогда я его убью, - пожимает плечами Соломон. - Мне уже может быть все равно даже на такую месть после похода к нему. Эр-Джей открывает пасту, нюхает содержимое и пробует на язык. Немного горчит и жжется, но в целом - похоже на какие-то промокшие и потерявшие половину сладости конфеты. - Но боюсь, это единственный шанс получить то, чего тебе хочется, - Соломон поджимает губы и садится рядом, тоже оглядывая хлам на преферии светового пятна от лампы. - Либо мы занимаемся твоим ртом и здоровьем в целом, либо все оставляем, как было. - Это, видимо, подразумевает, что отсосешь ты мне только после того, как вычистишь жесткой щеткой с Абраксо с ног до головы? - язвит Эр-Джей, краснея ушами, но очень зло и отчаянно. - Именно, - мягко отвечает ему Соломон и тянет на себя, чтобы удобнее было расстегивать ему ремень и ширинку. - Я вымою тебя всего и особенно задницу, потому что ты не представляешь, что и насколько сильно я хочу с этой задницей сделать. - То есть тебе тоже хочется, - останавливает его руки Маккриди, чтобы задержать ускользающую тему и додавить то, что вдруг обнаружил. - И ты тоже молчал. - Коварно молчал, составляя идеальный план заманить тебя в Сэнкчуари и там предаться санитарным извращениям. - Засранец, - прыскает со смеху Эр-Джей, почему-то чувствуя глубокое облегчение от этой шутки и всего разговора в целом. - Нельзя просто немного снизойти с небес на землю и признать, что мытье в наше время роскошь? - Не-а, - возобновляет движения Соломон, уже не расстегивая, а оглаживая через штаны с нажимом его пах. - Я вывел тебе вшей, вылечил эти мерзкие грибки, лишаи, что там еще... Осталось всего ничего. Надеюсь продержаться. Дрочкой одной все-таки сыт не будешь. Целовать его в шею Соломон не брезгует, как и в подбородок, за ушами, в ключицы - и руки у него умелые и ласковые, говорить больше не хочется. Но Эр-Джей с удовольствием отмечает, что последнее слово осталось за ним.