Always

Джэхван не любил долго засиживаться в общежитии, ведь он не выносил шум. Как только комната стала наполняться людьми, он тотчас полетел вниз к тому, кто его ждёт и наверняка не расстаётся со своей гитарой. Как там Джэхван сказал? Ах да, что Чон его соперник. Но это не так. Совсем. Джэхван думает, что ошибся, ведь его соперник — сердце, что сейчас бьётся быстрее обычного, из-за чего ладошки неожиданно вспотели. Он слышит тихий голос Сеуна, напевающего песню о любви. Ему идёт так петь. Немного успокоившись, Джэхван постучал в дверь и открыл её, натыкаясь взглядом на тёплую улыбку и блеск в глазах напротив. Сеун сидел на своей кровати, прижимая к груди гитару, и Джэхван подумал, что хотел бы так же… Парень покачал головой, выбивая из своей головы подобные мысли. О чём он вообще думает в этот момент?! Плюхнувшись на кровать рядом с другом, он кивнул. Сеун понял его без слов и через несколько секунд по помещению, да и за его пределами, слышалась мелодия гитары и два приятных голоса, подстраивающихся друг под друга. Джэ и не думал, что PRODUCE может так сплотить его с другими трейни, в частности с ним. Джэхван украдкой смотрит на него: Сеун глаза закрывает, когда поёт наедине с собой, и улыбается едва заметно уголками губ, заставляя Кима невольно умилиться этой незначительной привычке. Сеун последний раз задевает струны души Джэхвана гитары, заканчивая песню и улыбаясь уже Джэхвану. Тот, как заворожённый, смотрит на Чона: — Ну, как тебе? — Сеун с интересом смотрит на старшего, убирая гитару в сторону (очень осторожно) и откидываясь назад на подушки. Джэхван хочет сказать, что «все и так понятно», но останавливает себя. — Хорошо. Но уж точно не лучше меня! — вздёрнув нос, Джэхван закутался в сеуновское одеяло, откуда теперь были видны лишь его глаза, стреляющие в сторону соперницы гитары, что так и манила к себе. — Хён, это не смешно, — Сеун кидает на него взгляд и фыркает, стараясь сдержать смешок, но Джэхван, закутанный в одеяло (с Человеком-пауком, да, но Киму этого знать не положено) был очень забавным. Чон прикрыл смех за кашлем, отводя взгляд в сторону. — Давай тогда я просто спою? — проговорил он, начиная петь. — Айщ, ну что ты за младшенький такой, а? — хнычет Джэхван, закрывая голову подушкой, но из одеяла не вылезая. — Хён… Я… — Ким замер, откидывая подушку в сторону и ожидая чего угодно (нет, только предложение руки и сердца) от Сеуна. Джэхван кивнул, мол, продолжай, а Сеун мысленно умер раз пятьсот. — Я хочу сказать… Хочу сказать, что… Что ты… Ты м-м… — кажется, ещё секунда, и на одного Ким Джэхвана в этом мире станет меньше. Хотелось сказать «Не тяни» и обнять такого взволнованного Сеуна. — Ты… Айщ, почему это так сложно? — Чон прикрыл горящее лицо подушкой, стараясь не показать румянец на своих щеках (хотя в темноте-то не видно). — Ты… Эм… В одеялке с Человеком-пауком? — Джэхван замер, переосмысливая слова, а после вскакивая с кровати. — Где? Где паук?! — Нет-нет, хён, я хотел сказать, что!.. — Не шевелись! На тебе паук! — Джэхван преодолел расстояние от одной кровати к кровати Сеуна, склоняясь над парнем под его же пристальным взглядом, который после смягчился. — Хён, ну что за ребячест... — он замирает, потому что Ким ведёт пальцем по губам младшего, заставляя того смущаться. — Тсс, молчи, — шепчет Джэхван, обнимая ничего не понимающего Сеуна. — Ты тоже мне нравишься, малой… А может даже что-то большее… Ким Джэхван очень любит свою бессонницу. И чужие губы он тоже очень любит, особенно когда их обладатель сам выпрашивает поцелуи, залезая под одеяло к Джэхвану и щекоча нежную кожу трепетными прикосновениями и горячим дыханием.