Принц и зомби

      В предрассветном тумане очертания домов как будто расплылись, а воздух наполнился прохладой. Город был погружен в тишину, и лишь изредка слышался крик какой-нибудь птицы или стрекот сверчка. Если закрыть глаза на валявшийся повсюду мусор и брошенные разрисованные машины с выбитыми стеклами, то можно было подумать, что пригород просто спит, а через пару часов на работу потянутся первые трудяги. Будут прощаться с сонными супругами, здороваться с соседями, вышедшими на утреннюю пробежку, заводить автомобили, а потом отправятся в центр к своим офисам. Но все это было в прошлом…       На белесой от тумана сырой улице показалась темная фигура. Зед шел, слегка пошатываясь и как обычно подволакивая ноги. Его рот был измазан кровью, ею же была залита толстовка спереди. Зомби остановился перед нужным домом, отыскав его по запаху, и молча стал смотреть в единственное окно с задернутыми шторами. Его взгляд, обычно индифферентный и остановившийся, сейчас выражал тоску. Казалось, вместе с событиями этой ночи в его сердце вошло что-то новое, какое-то до сих пор неизведанное чувство, заставлявшее его горло болезненно сжиматься, а грудь ныть. Так он и простоял перед дверями до самого рассвета, лучи которого пробились в комнату сквозь рваные занавески и разбудили Финна.       Разлепив заплаканные опухшие глаза, скаут сел в постели и сонно оглянулся по сторонам. В этот момент произошедшее накануне с новой силой обрушилось на него потоком пугающих воспоминаний. И, словно в подтверждение этому, подойдя к окну и отодвинув в сторону занавеску, он вздрогнул, увидев стоящего прямо перед домом Зеда с измазанным кровью ртом. Зомби мог видеть бледное личико скаута и взлохмаченные после сна золотистые волосы. Парнишка стоял так какое-то время, словно оценивая степень опасности. Однако его мысли внезапно оказались прерваны едва различимым далёким гулом. Где-то вдалеке зоркий скаут различил высокий столб пыли. С замиранием сердца Финн дёрнул окно, чтобы открыть его и предупредить Зеда, но оно как назло заело. В отчаянии кинувшись обратно к двери, он принялся поспешно отодвигать в сторону мебель, разбирая баррикаду. Минуту спустя входная дверь дома распахнулась, и скаут как был — в одних бриджах — выскочил на крыльцо.       — Скорее внутрь! — скомандовал он, спустившись по ступенькам и схватив зомби за руку. Затащив его в дом, парнишка запер дверь и осторожно выглянул наружу через смотровое окошко. Он успел как раз вовремя: из-за холма показалась тяжело вооружённая колонна транспорта: несколько джипов с открытым салоном, какие используются на сафари, и бронетранспортер. Внутри сидел передовой отряд выживших, и на их одежде и машинах Финн заметил герб его отца. Что же он, в конце концов, творит? Ведь этот зомби может в любую секунду снова кинуться на него, а люди его отца совсем близко… безумец, он точно сошёл с ума. Зед не понял, почему Финн вдруг так засуетился, но был несказанно рад, что тот сам завел его в дом. Да, он по-настоящему радовался и даже силился улыбнуться своим окровавленным ртом.       — Финн… Финн… — мычал труп, топчась рядом с мальчишкой, но не решаясь коснуться его. — Финн… Вдруг его лицо посерьезнело, и он опустил взгляд, а его руки безвольно повисли. Как ему теперь быть? Ведь чтобы вернуть прежнее отношение к себе, нужно что-то сделать? Но что?.. он не помнил.       Финн резко обернулся к мертвецу, и его глаза пылали.       — Ты снова обманул меня, опять! Ты… ты хотел сожрать меня, Зед! — зашипел на него парнишка, стараясь не сорваться на крик, чтобы не привлечь к дому внимание солдат. Внезапно он так разозлился, что ударил зомби кулаком в грудь, а затем снова и снова.       — Ты же обещал, что не причинишь мне вреда!       Несмотря на злость, Финн не мог заставить себя по-настоящему сильно ударить мертвеца. Его руки словно разом лишились силы, а на глазах вновь выступили слёзы. Зед широко открытыми глазами смотрел на мальчишку, даже не чувствуя его ударов, которые становились все слабее. Он не знал, что делать. Тяжелое чувство, наполнявшее его сердце, казалось, вот-вот должно было перелиться через край. Вдруг он подался вперед и заключил Финна в объятия. Он не понимал, что с ним происходит, его тело действовало само. Труп молча прижал паренька к груди, запустив пальцы в его золотистые волосы, и наклонил голову, сведя брови.       — П-прости, — наконец, вырвалось у него вместе с тяжелым вздохом. Так иногда вздыхают собаки, чувствующие, что провинились перед хозяином: горько и порывисто. Финн сразу как-то притих в этих холодных объятиях. А спустя мгновение Зед почувствовал, как парнишка обнял его в ответ, крепко обхватив руками и не обращая внимания на испачканную чьей-то кровью толстовку.       — Х-хорошо… — выдохнул он, стараясь выровнять сбившееся от переживаний дыхание.       — Идём наверх, я хочу умыть тебя. Сказав это, скаут взял мертвеца за руку и повёл в ванную, где тот вчера напал на него. Там он усадил зомби на край ванны, а сам подобрал уроненную ранее пластиковую бутылку и набрал в неё воды. Для этого пришлось снова сбегать к бачку в туалете. Утолив жажду, Финн подошёл к Зеду и намочил взятое из стопки полотенце, став вытирать его лицо. Зед поначалу был напряженным и хотел что-то сделать, что-то сказать, но затем почему-то расслабился, прикрыв глаза и позволяя мальчишке приводить его в порядок.       Он не знал, как так вышло, что Финн все еще тут, да еще и вытирает с его лица кровь. Это было неестественно, противоречило всякой логике. Потенциальная жертва должна ненавидеть своего убийцу и пытаться убежать. Зед не считал себя убийцей, но знал, что чудовище спит в нем, и в любой момент может очнуться. Он не врал, когда говорил Финну, что никогда не обидит его. Он, Зед, не обидит. А вот тварь, живущая в нем и периодически берущая над его слабым сознанием верх — она может навредить. И страстно желает этого…       Мертвец понял, что сейчас его самый большой враг — это его голод. С ним нужно бороться и как-то уничтожить. Иначе он не сможет находиться рядом с мальчишкой. Уже идя сюда, он помышлял о том, чтобы вернуться домой, забыть обо всем и оставить несчастного скаута в покое. Не заслужил этот мальчишка такого кошмара. Но он понял, что не может его оставить. Это было сильнее его. Ноги сами шли к дому, где он оставил Финна, а образ парнишки не стирался из памяти. Он был его единственной надеждой на спасение.       Между тем, Финн ничего не мог с собой поделать, так как всё больше воспринимал Зеда не как кровожадное чудовище, а как больного, не всегда отдающего отчет своим действиям человека. Ему так хотелось как-то помочь ему, и если не вернуть к жизни, то, хотя бы, сделать его существование комфортным и радостным, сделать так, чтобы Зеду не пришлось больше поедать людей. Размышляя об этом, скаут не заметил, как его пальцы начали поглаживать жёсткие и сухие волосы мертвеца, убирая с лица мешающиеся пряди чёлки. Влажное полотенце в последний раз скользнуло по рту Зеда, а затем скаут вдруг качнулся вперёд и легко коснулся его холодных губ своими. Во рту сразу появился металлический привкус чужой крови. Зед широко открыл свои глаза, не понимая, что происходит. Тем не менее, по какой-то причине в его душе вдруг поднялась настоящая буря, затмив разум.       Ощущение горячих губ мальчишки, прижимающихся к его рту, было совершенно новым и фантастическим. На секунду мертвецу даже показалось, что он сам теплеет от этого прикосновения. Вот только… вот только он не представлял, что ему теперь делать. И ужасно боялся, что невероятное мгновение сейчас закончится и будет безвозвратно утрачено.       Поначалу Финн хотел подарить Зеду лишь утешительный поцелуй. Из тех, которыми успокаивают расстроенных детей. Однако взгляд скаута встретился с взглядом мертвеца, и внезапно Финн со всей остротой ощутил радость и облегчение от того, что Зед вернулся. Что он вновь прежний, что случайный патруль выживших не заметил его и не пустил пулю в голову в тот момент, когда он был так беззащитен: медлителен, подавлен и почти слеп от солнца. Мальчишка порывисто обнял зомби и выронил полотенце, подарив ему уже куда более смелый и жадный поцелуй. В своей горячности он даже не испугался того, что может заразиться или спровоцировать Зеда. Зомби свел брови, подрагивающими пальцами неловко сжав талию мальчишки. Если раньше ему казалось, что поедание мозгов — это величайшее наслаждение, дарящее калейдоскоп эмоций и переживаний, недоступных его разуму, то сейчас он понял, насколько заблуждался. Оказалось, что в мире есть вещи куда более впечатляющие.       Обычно запах скаута вызывал у него голод, который он успешно подавлял, однако сейчас к привычному чувству голода примешивалось еще одно странное и смутно знакомое ощущение. Оно подсказало ему, что делать на инстинктивном уровне, и Зед ответил на этот порывистый поцелуй, довольно грубо прижав к себе Финна. Он просто еще не слишком хорошо рассчитывал силу, а потому в порыве внезапно проснувшейся страсти мог причинить боль. Но такие грубые объятия даже понравились парнишке. По крайней мере, во вздохе, который сорвался с его губ, было скорее наслаждение, нежели боль или испуг. Забыв обо всём на свете, скаут провёл ладонями по шее зомби и обхватил его лицо руками, продолжая целовать его холодные губы с привкусом крови. Соображай Финн чуть лучше в этот момент, он бы удивился тому, откуда в трупе может взяться ответная страсть, но сейчас он чувствовал лишь взаимность и желание продолжать.       — Пойдём… пойдём в комнату… — прошептал Финн сбивчиво, как будто сам был зомби и не мог связать и пары слов. Зед поднялся и пошел за своим другом. Шатало его сильнее обычного, он и сам чувствовал, что его будто ведет от какого-то странного жаркого ощущения во всем теле. Он даже не думал, что его давно остывшая кровь, превратившаяся в какую-то нелицеприятную темную и густую массу, может разогреваться. Или дело было не столько в крови и мертвом сердце, сколько в чем-то другом? Он не знал, что вызывает такую бурю в его сознании. Но отрываться от мальчишки ему не хотелось: руки сами тянулись к этому теплому мягкому телу, пушистым светлым волосам и бархатистой коже. Их хотелось трогать, ласкать, гладить. Голод отошел на второй план.       Остановившись позади парня, Зед наклонился, так как был куда выше, и глубоко вдохнул его аромат, уткнувшись носом в шею мальчишки. Запах Финна чуть изменился: мертвец явственно слышал в нем желание. Финн прикрыл глаза, ощутив прикосновение к шее, а затем взял руки мертвеца за запястья и прижал его ладони к своему животу и груди. Кожа тут же покрылась мурашками, а соски напряглись от такого контраста в температуре. Скаут опустил руки и расстегнул свои бриджи, которые тут же соскользнули с него. Мальчишка закусил губу и, сгорая от стыда и желания, передвинул ладонь Зеда на свой пах. Зомби мог ощутить, как в его ладонь ткнулся маленький горячий и скользкий на конце член скаута.       — Ложись… — выдохнул Финн, облизнувшись.       Зед вздрогнул, ощутив под пальцами горячую кожу парня. Он был такой… беззащитный. Не сильнее маленького цыпленка, которого стоило лишь слегка сжать в руке, и у того бы сломался позвоночник. Эта хрупкость сводила с ума: зомби панически боялся как-то навредить своему юному другу, ведь он сам был куда сильнее и опаснее. Вирус сделал его тело грубым, неповоротливым и крайне прочным, быть аккуратным и нежным с подобным набором характеристик у него бы не получилось. Но и сопротивляться желанию Финна зомби не мог: словно загипнотизированный, он кивнул и сел на постели, неловко закинув на нее ноги. Затем зомби лег, не отрывая взгляда белесых глубоко посаженных глаз от обнаженного тела парнишки. Финн тут же забрался следом, усевшись на Зеда верхом. Его самого, похоже, сейчас ничто не смущало. По крайней мере, он об этом не думал, просто не желал думать.       Скаут потянул за язычок молнии, но она не поддалась, так как давно намертво склеилась от многочисленных кровавых подтёков, которые попадали на неё. Тогда мальчишка заставил Зеда поднять руки и попросту стащил с него толстовку через голову. Следом за ней на пол отправилась и футболка. Увидев мертвенно-бледную кожу, Финн прижал к ней ладонь и провёл пальцами по одному из выпуклых шрамов, оставленных на груди мертвеца пулями. Скаут точно не знал, что заставляло его делать все это, но полагал, что это как-то связано с почти болезненным, щемящим ощущением в груди, которое Зед вызывал у него. Двигаясь плавно, так, чтобы сознание зомби успевало фиксировать его, парнишка занялся стоптанными берцами на его ногах, а затем расстегнул его джинсы и потянул их вниз.       Зед даже забыл дышать. На самом деле, мертвецам, разумеется, не нужно насыщать кровь кислородом. А потому дыхание как таковое им ни к чему. Однако этот рефлекс настолько силен у человека, что даже после смерти не так-то просто отказаться от него. Зед тоже вдыхал и выдыхал бесполезный для него воздух, но сейчас боялся пошевелиться, завороженный движениями мальчишки, так смело восседавшего на нем. Когда Финн стащил с трупа штаны, его взгляду предстал довольно крупный член, который, разумеется, не был эрегирован. Сложно ожидать от мертвецов, что они будут возбуждаться, как обычные люди (или что вообще смогут возбудиться). Кажется, Зед смутился: он отвел глаза, подняв руки и неловко схватив мальчишку за предплечья. Он не знал, что именно его так расстроило, но, вероятно, все дело было в различиях между ними. Мальчишка был куда горячее и привлекательнее, и зомби остро ощутил собственную ущербность.       Но Финн и не думал как-либо проявлять недовольство или разочарование. Вместо этого он потянулся к зомби и нежно чмокнул его в губы, улыбнувшись, а затем опустился вниз. В следующий момент Зед почувствовал горячее дыхание у себя в паху, а затем влажный язык скользнул по его члену. Скаут не мог пользоваться руками, так как мертвец всё ещё удерживал его предплечья, но, похоже, это ему никак не мешало. Его язычок снова и снова скользил по нежной, пусть и холодной плоти, а затем парнишка подцепил его орган губами и втянул его в рот, став неторопливо посасывать. По телу Зеда прошла дрожь. Он округлил глаза и распахнул рот, забавно хмуря брови. Кажется, он был в совершеннейшем шоке от всего происходящего. Финну не противно касаться его? Да еще так… Зомби осторожно опустил взгляд вниз, и вдруг почувствовал, что между его ног разгорается настоящий пожар. Давно забытое ощущение возбуждения постепенно овладевало им, заставляя орган твердеть и наливаться кровью. Примерно в этот же момент в груди он ощутил вялую пульсацию, словно давно уснувшее сердце встрепенулось и решило начать качать кровь. Зед осторожно отпустил руки Финна, а сам прижал свою холодную ладонь к щеке мальчишки.       Финн поднял взгляд на Зеда. С такого ракурса его острое личико в веснушках казалось ещё более узким и почти инфернальным. Убрав с лица выбившиеся из хвостика золотистые пряди, мальчишка наконец смог воспользоваться рукой и обхватил твердеющий член горячей ладонью, став помогать себе. Его влажный жадный рот не прекращал ласкать орган зомби, всё активнее заглатывая его по мере того, как тот наливался кровью и увеличивался в размерах. Наконец, Финн слегка отстранился и поддел крайнюю плоть кончиком языка, очертив им показавшуюся головку. Она была темно-серого цвета, как и десна мертвеца, но, похоже, это жутковатое зрелище нисколько не смущало парня.       Внезапно Зед, до сих пор лежавший неподвижно и лишь запоздало вздрагивавший от действий парня, довольно проворно схватил того за плечи и перевернулся вместе с ним, подмяв Финна под себя. Поначалу можно было решить, что это нападение, ведь лишь во время атаки медлительные зомби могут сгруппироваться и двигаться стремительно. Зед издал булькающий звук горлом, вжимая мальчишку в матрас, а затем вывалил бледный язык, жадно проведя им по лицу скаута. Слюна его была клейкой и тягучей, как слизь, а изо рта все еще пахло кровью. Но, несмотря на чудовищность его образа, похоже, зомби не собирался жрать его. Финн понял, что с ним явно что-то не так, потому что его возбуждение не спало даже после мимолётного испуга, вызванного такой внезапной активностью его мёртвого друга. Скаут прерывисто втянул воздух ртом, когда Зед облизал его, и понял, что мертвецом сейчас движет вовсе не голод.       Холодные пальцы, не в меру сильно сжимавшие его плечи, оставляли синяки, но мальчишке было так хорошо, что он не желал прекращать из-за такой мелочи. Зед почувствовал, как Финн развёл ноги, позволяя ему пристроиться между ними. Сам не понимая, что им движет, он сплюнул на ладонь, смазал свой член и подхватил рукой ногу мальчишки под коленом, входя в него. Из горла зомби вырвался сдавленный вздох, а перед глазами потемнело. Заторможенность мертвеца позволила Финну немного привыкнуть к размерам партнера, а также давала некоторую свободу действий. Зед неуверенно толкнулся, всматриваясь в раскрасневшееся лицо парнишки, словно боялся, что на нем отразится гримаса боли. Но тот, похоже, испытывал вовсе не боль или, по крайней мере, не только ее. Внезапно волна необъяснимой нежности накрыла сознание трупа, и он с тихим мычанием наклонился, неряшливо поцеловав мальчишку. Финн подставил рот под поцелуй, а затем провёл язычком по холодным губам и со стоном подался навстречу, насаживаясь на член. Слюна Зеда была очень вязкой, скользкой и отлично заменяла смазку, к тому же скаут не был девственником, а потому уже спустя мгновение зомби почувствовал, как его плотно обхватывают мышцы горячего нутра парнишки.       Финн закинул руки за голову и вцепился в прутья изголовья, а его ноги тем временем обхватили Зеда за талию. Выдохнув с новым стоном, мальчишка выгнулся, снова толкнувшись бёдрами и закатив глаза. На этот раз он загнал в себя твёрдый как камень орган почти до основания. Казалось, тепло мальчишки передавалось и мертвецу. Тот в буквальном смысле согревал своего давно остывшего друга, и теперь Зед начинал ощущать себя почти живым. Даже двигаться стал чуть более расторопно. Он вжал мальчишку в матрас, начав жадно иметь его, издавая при этом хриплые звуки, напоминавшие не то стоны, не то рычание. Его мозг озарялся вспышками удовольствия, которые с каждым новым судорожным движением становились все сильнее.       Со стороны, конечно, это все смотрелось просто кошмарно, словно кадр из какого-то трешового фильма ужасов, ведь Зед выглядел все так же: его мертвенно-бледное тело было покрыто старыми шрамами и довольно свежими ссадинами, оставлявшими на простынях темные пятна. Болезненно проступающие под кожей черные вены наполняла густая вязкая масса, заменявшая ему кровь. Его подрагивающая голова с сухими ломкими, как старая пакля, волосами, и похожая на пергамент кожа вызывали ассоциации с огородными пугалами. Все это уродливо контрастировало со свежим и дышащим жизнью телом мальчишки.       Труп ронял слюну, невидящим взглядом таращась на Финна, и неловко двигался, стараясь не завалиться набок, так как от умопомрачительных ощущений терял ориентацию в пространстве. Но самому скауту было не до внешней привлекательности процесса. Его сердце заходилось от нежности к Зеду, а тело плавилось от удовольствия под напором грубых ласк и жёстких толчков зомби. Даже несмотря на неторопливый темп, Финн чувствовал, что вот-вот кончит, а потому всячески старался оттянуть этот момент, кусая себя за руку, которой зажимал себе рот, а свободной рукой цепляясь за плечи и шею Зеда. В какой-то момент мальчишка пискнул и со вздохом привлёк голову зомби к своей груди, мелко дрожа. В этот миг мертвец почувствовал, как Финн разрядился прямо ему на живот. Зед еще несколько раз толкнулся в почти болезненно вздрагивавшего мальчишку, а затем в его мозгу буквально взорвался фейерверк потрясающих по своей силе и яркости ощущений. Пульсирующее наслаждение прокатилось по его телу, а затем мертвец медленно опустился на Финна, положив голову ему на грудь. Впрочем, по тихому сиплому стону мальчишки он понял, что вот-вот раздавит его, и сделал над собой усилие, чтобы отстраниться от него и откинуться рядом на спину.       Он какое-то время молча таращился в покрытый сетью трещин потолок, а затем повернул голову к парню. Это ведь не сон? Это произошло на самом деле? Должно быть так, ведь мертвецы не могут видеть снов. Финн всё ещё тяжело дышал, лёжа на постели и пытаясь как-то прийти в себя после случившегося. Боль во всем теле, саднящее ощущение сзади и отголоски томного удовольствия не могли отвлечь скаута от внезапно навалившегося чувства вины. Он и раньше испытывал это чувство. После их первого раза с ныне покойным Биллом. Вот и теперь, он никак не мог отделаться от мысли, что не имел права втягивать Зеда во всё это. Стал бы зомби прикасаться к нему, если бы был жив или хотя бы помнил о своём прошлом? А может, ему вообще не нравились парни при жизни? Финн чувствовал себя мерзким в этот момент. Его буквально разрывало от осознания собственной подлости. Ведь Зед не понимал, не мог до конца осознавать случившегося. А он, Финн, попросту поддался своим чувствам и «нездоровому влечению», как, бывало, любил говаривать его отец, рассуждая на счет гомосексуалов. Поступить так с зомби было все равно, что вовлечь в интимную связь умственно отсталого человека: он не отдавал себе отчета в своих действиях. Зед протянул руку и провел большим пальцем по щеке скаута, надеясь лишь на то, что никак не навредил ему. Почувствовав прикосновение к щеке, парнишка вздрогнул и поднял взгляд на мертвеца.       — Прости. Прости меня, Зед… — выдохнул Финн, закрывая лицо руками и вытирая выступившие слёзы.       — Ты ведь, наверное, вообще не гей. Но я был так счастлив, когда ты вернулся…       Сказав это, парнишка понял, что была ещё одна вещь, которая сильно беспокоила его. Перед его взором вновь появился впавший в голодное безумие Зед, а затем Зед с окровавленным ртом и толстовкой. Что же ему делать? Как он может просто выкинуть из головы тот факт, что его друг убивает и ест людей? Мозг скаута разрывался от противоречий. Сейчас перед ним трогательно-неловкий недотепа-зомби, но в любой момент он может превратиться в кровожадное чудовище. К мальчишке он был ласков большую часть времени, но в то же время он убивал кого-то, чтобы насытить свой голод и не навредить объекту привязанности. Одно Финн знал точно: он больше не сможет оставить Зеда и просто сбежать. Зомби обеспокоенно замычал, приподнявшись и внимательно всмотревшись в лицо скаута. Мальчишка только что был таким спокойным и счастливым, а сейчас вдруг разрыдался и стал просить за что-то прощения… что случилось? Он сделал что-то не так, и это расстроило паренька?       — Н-не надо… — выдохнул труп, гладя Финна по его золотистым волосам. Он выглядел так же обеспокоенно и при этом беспомощно, как собака, которая не вполне понимает, что с его хозяином не так, но всей душой желает, чтобы он перестал горевать. Внезапно Зед слез с кровати, и, пошатываясь, пошел куда-то, шлепая босыми ногами по полу. Его не было минут пять, а затем он вернулся в спальню, держа в руке наполненную водой пластиковую бутылку и пакетик с ореховой смесью. Вернее то, что от нее осталось после вчерашней трапезы скаута. Зомби сделал попытку улыбнуться, что выглядело несколько жутковато со стороны, и протянул парнишке еду. Финн улыбнулся, тронутый заботой Зеда, и шмыгнул носом, вытирая лицо.       — Спасибо… — сказал он и взял у зомби воду с орешками, став неторопливо завтракать. Скауту казалось просто ужасным то, что сам мертвец вынужден страдать из-за невозможности утолить голод без убийства людей.       — Знаешь, мы не можем вернуться в поселение прямо сейчас. Нам нужно сначала найти какое-то лекарство и доказать, что зомби тоже могут думать и чувствовать, что они тоже люди. Я знаю, что ты не можешь не есть людей, и ты не виноват в этом, Зед. Мы что-нибудь обязательно придумаем. Сказав это, мальчишка перевёл взгляд на голого мертвеца и непроизвольно улыбнулся своим мыслям. Однако тут его взгляд наткнулся на влажное пятно, которое он оставил на животе зомби в порыве страсти. Смутившись и покраснев, скаут отставил в сторону еду и ушёл в ванну за полотенцем, а затем вернулся и приблизился к Зеду.       — Прости, я вытру тебя… — пробормотал он, став вытирать друга. Для удобства он опустился перед сидящим на кровати зомби на колени.       Зед молча смотрел на него сверху вниз, а затем вдруг наклонился и уткнулся носом в золотистую макушку скаута. Мертвец закрыл глаза, вдыхая аромат волос и кожи мальчишки, и из его головы вылетели абсолютно все мысли, оставив лишь приятное легкое ощущение.