***
Юнги идет домой без настроения, в больнице испортили. Ну, как испортили, порадовали тем, что почти через семь месяцев их семью ждет пополнение. Испоганил все сам Мин. Шел, все думал и додумывал то, чего по сути не было или бояться не стоит. Ребенок - это ответственность, а её черноволосый боялся, как огня. Легче уйти, чем отвечать за содеянное, умыть руки, если еще не поздно. Жаль, что тут такое не прокатит, ведь ребенка он естественно оставит. Что-то в омежьей натуре понемногу раскрывается, пугая Юнги, ибо будут изменения, а он до посинения боится менять что-то, боится стать розовым и домашним. Хотя Мин все же не отрицает свои чувства к Джину и некое душевное ликование: у них будет сладкий карапуз, со стопроцентной вероятностью пухлых щёк и губ. Дома непривычно тёмно, потому что все шторы задернуты, лишь люминесцентные палочки в виде сердечек вели в комнату, что очень даже завораживало, как и большая конфета в середине каждой розовой «попки». Не сумев удержаться, Юнги распихал сладости по карманам джинс и двинулся дальше, в их спальню. Не было сверхъестественного на подобии кучи цветов, обеда, именно его по времени, на двоих или прочего. На кровати сидели два кумамона и между ними слегка впереди сидел более маленький, который был любимой тайной и игрушкой Мина, у него на лапе висел мешочек с коробочкой. Ох как стучало сердце, дыхание пропадало, в висках громкий пульс и шум. Он знает, что там, знает от кого. Дрожащие пальцы сначала вытаскивают чёрную бархатную коробочку, а потом открывают, чтобы представить Юнги два золотых колечка. Из горла вырывается то ли вскрик, то ли визг, который заглушается, когда омега обнимает все игрушки и падает с ними на кровать, будто зарываясь, но все так же держа бархатный кубик в руке. Горло першит, переносица щипит, как и глаза, из которых скатываются пару слезинок. - Ты уже пришёл, блин, - вздыхает Джин и кладет пакет на пол, но в ответ тишина. - Юнги? Я правда хотел успеть к твоему приходу, - альфа приближается к кровати и видит, как трясутся плечи лежащего. Почувствовав, что матрас прогибается, черноволосый с опущенной головой валит Сокджина и ложится сверху, утыкаясь носом в шею. - У тебя хороший вкус, - подает голос Юнги, все еще прижимающийся к Киму. - Да уж, долго я бегал по магазинам игрушек и ювелирным лавкам, - брюнету приятно, он надеется, что старания все же были не напрасны. - Так ты решил? - Знаешь, - омега выдерживает паузу, которая кажется вечностью, и продолжает. - я давно решил, еще когда ждал тебя возле подъезда, перед этим наматывая круги вокруг дома, потому что ты мог жить в каком-то другом. Жалею лишь о том, что раньше не решился. - Да? - Да, - Юнги кивает прижимается ближе, но его поднимают. - Джин, пусти, я страшный. - Ага, есть такое, - дакает альфа, за что получает пяткой по спине. - Шучу, ты у меня самый красивый. - Я хоть красавчик, а вот ты склерозник,- тыкает пальцем в лоб старшего Мин. - Что я тебя всегда просил? - Что просил? - Предохраняться или просто кончать не в меня, сложно? - Один раз, ничего не случится, - уверяет брюнет, даже не подозревая. - С твоей могучей спермой и раза хватило, тебя впереди ждет семь незабываемых месяцев, потому что я, например, уже голоден, - сложив руки на груди, вещает черноволосый. - Вот так новости, ты правда носишь ребенка? - Джин просто не может поверить, точнее может, но не знает как. Удивил так удивил, нет слов. Сердце стучит в животе, что даже не дает альфе нормально дышать. - Правда, правда, - Юнги закатывает глаза, воздерживаясь от язвительного ответа, но его обнимают, не давая сказать и слова, а потом целуют. Медленно, нежно, тягуче, смакуют, как самое дорогое вино в мире, будоража внутренности.***
- Чимин~а, пил витамины? - кричит с кухни Тэ, который накладывает дочери пюре в тарелочку с мультяшным героем, а мужу наливает чай. - Нет, забыл как-то, - оправдывается блондин, заходя на кухню и держа в ладони маленькую ручку. - Прошу, это важно для нашего ребенка, - Тэхён передает баночку Паку, чмокая в губы. - Иди ко мне, Тэми. Точно больше ничего не хочешь? - обращается мужчина будто сразу к двоим. - Неа, - отрицательно мотает головой девочка, протягивая ручки к папе. - Я тоже не хочу, может, ночью и будет аппетит, - Чим запивает капсулу водой, ставя баночку на место. - Я замотался просто, угу? - Ты в комнату или с нами посидишь? - уточняет русоволосый, когда муж делает пару шагов, поддерживая живот. - С вами, конечно, - омега усаживается за стол, поправляя край задравшейся майки, которую он спёр у Тэхёна. Тот широкоплечий, размер вещи позволяет блондину прятать свой шестимесячный животик, который так любит трогать муж ночами напролет. - Ты такой милый пингвинёнок, - умиляется Ким, поднося ложечку ко рту дочери и изображая самолетик. - «Неуклюжий» ты хотел сказать, - Чимин отпивает чай, протягивая руку к печенькам. - Да ладно, старость не радость, - смеется мужчина. - Скажи спасибо, что здесь нет Юнги, он бы прописал тебе люлей, - как только прозвучало имя любимого дяди, Тэми повернула голову в сторону папы. - Шуга? - уточняет она, направляя руку с ложкой к себе в рот. - Да, милая, он самый. - Идем в гости? - никто не знает, где она взяла фишку строить глазки, но это очень действенное секретное оружие. - Пойдем, но завтра, потому что уже поздно, почти ночь на дворе. Согласна со мной? - Пак быстро переводит тему, чтобы на ночь глядя не топать к друзьям, у которых тоже проблем куча, в основном из-за капризов Юнги, который их уже не стесняется, как в самом начале. - Может, Панду посмотрим? Я угощаю виноградом, настелим пледов и подушек наложим, ну? - а Тэхён заливается, будто мультик он себе скачал, а смотреть одному грустно. Чимин и Тэми переглядываются, подмигивая, а Ким опускает голову будто обижен. - Посмотрим вместе, пап, сок только возьми, - дает наставления малышка, целуя Тэ в нос, а потом слазит на пол и убегает в гостиную.