Аметист

*Если сказать что Аметист был удивлен, то это значило, что не будет сказано ничего. Когда он увидел эту шкатулку с драгоценностями, то просто ахнул - одна крышка этого набора стоило того, чтобы на нее безбедно жить многие года простому горожанину, а то что было внутри - воистину бесценно и те ожерелья, что сейчас были на шее наложника казались лишь жалкими безделушками. Он смотрел на эти каменья и осторожно провеля по ним тонкой рукой, таким в миг сорвавшимся и дрогнувшим голосом, отвечает - я буду беречь их как свою жизнь.. - он не мог сказать иначе, ведь если бы другие видели столь ценный дар, то просто бы обомлели, как и сам он. Но тут же собираясь, приходя в себя от столь бесценного подарка, он поднимается с постели и чуть улыбнувшись, кивает императору: - Как пожелаете. Тонкая и маленькая флейта показалась в его руке, а позже заиграла птичкой невеличкой, и сам юноша прогнулся навстречу императору, но тут же отходит. Он высекал самые простые звуки из инструмента лишь одной рукой, ведь второй сначала провел по скуле пожилого повелителя, а потом, прогибая, изгибая ее повел по воздуху. Начался танец, сначала плавный, позволяющий ему скользить по воздуху, в медленном, притягивающим взгляд ритме, а после - ритмичный, живой, более быстрый. Он кружился по покоям, чуть завлекающе улыбался, смотрел так, что даже глаз было не оторвать и танцевал, находя в этом полное удовольствие. То опускаясь назад, то меняя руку с флейтой чтобы сделать новые движения рук. Он был как сама жизнь, а после снова замедлился, чтобы после опуститься у ног императора. Обычно такие танцы заставляли сердца всех биться чаще и этот раз не был исключением. Император улыбнулся. Его любимый цветок как всегда просто божественен. - иди сюда. Я очень тобой доволен. Эту ночь ты проведешь у меня. Утром можешь идти собираться и прощаться с родней. Никто из них с тобой не поедет, иначе их убьют. Сухой и короткий поцелуй в лоб, как обычно. - и помни, не говори никому куда ты едешь. Даже тут, во дворце, есть враги которые не захотят чтобы ты доехал до места. Им нужна война.. Вечер прошел также как и обычно. Быть может только грустнее смотрел император, отпуская свою драгоценность. Быть может сильнее прижимал теплое нежное тело к себе, склонясь над ним словно над любимым сыном, и так и не сумев заснуть этой ночью, молясь богами о жизни этого юноши. Быть может, этой ночью, старый властный и даже жестокий император, впервые плакал над своим наложником, понимая что он никому не нужен, что сыновья уже делят меж собой престол, не понимая что страна в разрухе. Что только этот мальчик приходил каждое утро, просто чтобы улыбнуться императору, и сделать Каждый день чуть лучше. Но выбор сделал и от него не откажешься. Утром, император сам разбудил юношу. Сам одел на него тонкую ткань, этой ночью привезенной из святого храма. Из нее,фавориту сшили нижнюю нательную рубашку, чтобы защищала от духов и злых слов. Сам украсил свои цветок и расчесал его шелковистые длинные волосы, что словно смоль спускались по спине юноши. Сам заплел, вручил шкатулку..и выпустил. Не было сил смотреть как его любимец отправится в путь. Это утро выдалось более печальным, чем другие. Даже и солнце светило по другому, а в замке будто бы поселилось напряжение. На душу нахлынуло полнейшее спокойствие, хотя бы потому, что изменить ничего было уже нельзя. Как в тумане Аметист обнимался с другими наложниками, прощался с ними. Как собирал небольшой сундучок с шелками и украшениями. Туда же легла и небольшая шкатулка с маслами и тем, чтобы можно было наводить красоту. Но почти все что имел, он оставил во дворце, выбирая более простые наряды - варвары вряд ли оценят столь чувственную красоту. Правда он ни словом не обмолвился куда исчезает, куда пропадает. Кто-то, наслышаный о произошедшем на совете решил, что он просто потерял расположение императора. А Аметист же подумал о том, что пусть думают что хотят. Слухи и сплетни были единственным, чем могли себя развлечь такие же дивные пташки как он. Пусть живут в сладостном неведении. Он даже не обернулся на исчезающий за спиной замок, как только повозка тронулась, а только печально улыбнулся. Кажется уезжать было даже страшнее, чем казалось сначала, но это был его долг перед Владыкой и Родиной, именно в этой повозке было его место. Пейзажи менялись, лошади быстро везли фаворита императора за пределы Китая и никто не сопровождал его в этом пути, никто не давал наставлений, как нужно себя вести в чужой стране. Впрочем как нужно вести себя заложнику, привезенному из дворца? Уже ближе к ночи пришло полное осознание того, во что он попал. Тогда от вида меняющихся пейзажей начинало уже тошнить, а дорожная пыль пропитала всю повозку и шелка. Величественная прическа была распущена и черные волосы были просто собраны в низкий хвост, а дворцовый наряд стал проще, удобнее. -Остановитесь на ближайшем тракте. - подал он требовательный голос, ведь хотел ощутить под ногами твердую почву. Слуги его выпустили, пусть и предупредили быть крайне внимательным и бдительным. Среди путников, бежавших в центр страны от войны, среди крестьян и бедняков он казался знатным лордом, если не больше, по крайней мере почувствовал себя крайне неуютно, когда к нему обратились глаза людей от мала до велика. Не каждый день увидишь такого человека, выходящего из кареты с гербом императорской семьи. Он ничего не хотел, ни ночлега, ни трактирной дешевой еды. Только вдохнуть свежим ночным воздухом, и сказать, скорее успокаивая свою душу: -Война скоро кончится, все не так плохо, как кажется. А после, пройдясь по этой улочке, вернуться к своему извозчику, спрашивая: -Как далек путь до Великой Стены? - завтра мы будем уже у стены, господин. А послезавтра скорее всего, наш путь прервется. Извозчик поклонился и вновь отошел, меняя лошадей и продавая тех, из императорских конюшень, которые пусть и загнанные, но стоили безумно дорого. На вырученные деньги, мужчина купил зерна в дорогу для только что поставленных лошадей. Потому что впереди их ждало еще долгое путешествие, а на разрушенных землях скорее всего лошадей уже никто не продаст. - поешьте господин. У нас впереди еще очень много трудностей. Лицо обычного слуги было понимающим..и сочувствующим. Только он и конвой знали куда едет этот юноша и что в обратный путь они поедут без него. Через два дня они доехали до крайней границы где все еще шли бои. Впереди располагался лагерь их войск.. И напротив, через несколько километров-вражеский. Через час они были среди своих. Военачальник встретил их радушно, провел юношу в свой шатер и оставил отдыхать. Сами же стражники и начальник собрались на совет, и на чтение указа императора, что Война была страшной. Аметист даже и не предполагал, что он увидит то, что он увидел. Душа наложника, что держали во дворце, подобно теплице, обергая от дурных слухов, будто от зимних северных ветров, была действительно воспримчива и Аметист только раз выглянул за окно, пока они ехали по ратному полю. Для него было лучше, ведь иначе не факт, что Хан не наткнется ненароком темной ночью на острый кинжал, или даже обычную спицу для волос. Все окружение было слишком иным и к подобному чуткая душа просто не привыкла, но Аметист был сильным. Очень сильным. С должной элегантностью он проходит в шатер и располагается там на узорных подушках, что устилали часть пола, но когда собрались многие из военных, то он лишь нахмурился. Кажется все будет как всегда - мужчины вершат свои дела, а ему нужно быть красивым фоном, да звонкой монетой. Только вот Аметист знал, чего он стоит, а потому поднимаясь и удерживая свое расшитое платье, сам подходит к военному столу, смотрит на него, а после на мужчин, что не могли скрыть своего удивления. -Я не уйду отдыхать, господа. Не думаете ли вы, что у меня не хватит ума, чтобы понять происходящее в бою? - он говорил серьезно, но мягко, и голос, среди чуть хриплых и грубых звучал как мелодия и журчащий ручеек. -Я стану политическим заложником? Как залог спокойствия и мира, или меня отправляют как дар Хану? Я знаю, что от этого я не вернусь в Китай и дворец, но дар можно уничтожить и убить, а заложника - нельзя. - он тихо хмыкнул и даже немного печально. От подобных слов в свой адрес становилось не то что неспокойно, но как-то слишком обреченно. - И тогда варвары отступят от этих.. - он показывает на карте рукой по зоне военных действий от точки до точки, ведь в свое время император дал ему возможность самостоятельно изучить хоть какие-то основы стратегии. - рубежей на свои земли? Мужчины переглянулись. Кажется, этот мальчик гораздо больше понимает чем они думают. Ему ответил военачальник-мужчина лет 50, с перебинтованной головой и усталым взглядом. - вас посылают каК и дар и заложника. Никто не может гарантировать что вы будете живы, когда переступите край шатра Хана Субута. Вы-как прошение милости для нашей земли. Пощады и мира. И еще..военачальник извелек тонкий свиток с печатью императора. - мы должны были отдать это Вам. Совет длился еще час, но судьбу юноши на нем уже не обсуждали. Только подробности последних новостей и завтрашний бой, что должен будет разгореться, если посланнику императора не дадут проходу. Тонкий свиток легко развернулся в изящных руках юноши. От послания пахло императором. терпко и сильно, как его любимые благовония. "мой любимый наложник, Аметист моего сада, мое сокровище. Ты уже знаешь зачем ты поехал, видел к чему привела война. И хотя мое сердце в печали, я рад что поехал именно ты. Потому что среди всех моих дворцовых цветов, Ты самый смышленный и именно в твои нежные руки я вверю судьбу великого Китая. Мы не выдержим еще год войны. Империя развалится. И твоя задача- в этот трудный период умилостивить Хана варваров. Уговорить его отступить. Выпросить мир для нашей Великой Империи. Я не знаю на что тебе придется пойти для этого, но ты-наш последний шанс. твой повелитель, Император Поднебесного Царства, Ли Янь" Впрочем то, что спросил Аметист, он знал и так. Его жизнь ровным счетом не стоила ничего. Если бы он был плоть и кровью императора, его сыном, или великолепным полководцем, сведущем в происходящем, то тода бы его жизнь ценилась, но сейчас дороже были каменья, что подарил император, чем куколка, на которую их надели. Задача была сложна, а как выполнить ее, было неизвестно. Теми искусствами, каким его учили долгие годы во дворце, песням и танцами, сладостными сказками и быть может совсем иным.. Сердце заколотилось более неистово, чем раньше. Он не боялся? Пусть снаружи и проскальзывало полнейшее спокойствие, но сейчас все было иначе. В душе не было ни единого уголка, где бы была прежняя спокойная атмосфера. Настало время готовиться ко встрече с Ханом. Бывший наложник императора спросил у слуги, где можно смыть дорожную пыль и там, когда ему предоставили возможность, привел себя в порядок. Волосы снова заблестели, подобно лунной и звездной ночи, на скулах появился чуть заметный румянец, а глаза более выразительными. Высокая, но выдержанная прическа - лишь один гребень удерживал тяжелые волосы, дорогие шелка и богатые украшения. Все, что радует глаз. Он должен был появиться как видение на поле боя, правда, пряча свою красоту под маской - аналогом подобной стала венецианская, но эта была из фарвора, расписаная золотыми, серебряными, черными и алыми красками, на скуле которой был иероглиф, называющий его имя, и множество узоров от тонких глазниц и по краям.