Однажды в Вегасе

Оглядываясь назад, я смело могу сказать, что если соберусь когда-нибудь написать мемуары, то даже тогда буду вспоминать события тех дней с содроганием. Потому что, как бы ни изгалялся Балин, убеждая нас всех в крайней необходимости набега («Наглость казино берет», заметил он с показным легкомыслием), я мог бы вручную изловить парочку особо крупных мурашек, с визгом и хохотом пробегающихся вдоль позвоночника. Честное слово. Что касается Торина и его бедовых родичей-знакомых-друзей, я уже махнул рукой на саму вероятность того, что у них есть здравый смысл в количестве и качестве, необходимых для нормальной жизни. Что с авантюристов возьмешь… сказал тот, кто добровольно согласился лезть в пасть дракону. Ох. Не успел я привыкнуть к плану игры на фондовой бирже, не успел как следует выдохнуть после трех раундов собственных переговоров за спиной Торина, как неугомонный Балин тут же поспешил ошарашить новой информацией (справедливости ради, надо сказать, что новой она была только для меня, ибо остальные успели ознакомиться с ней в то самое время, пока я был занят болтовней). Если кратко, очередной крышесносный план заключался в банальном набеге на казино, принадлежащее одному из самых известных людей в Вегасе. Настолько известному, что никто даже не называл его по имени, ограничиваясь прозвищем — и кто бы сомневался, что это будет очередной Король. На сей раз — Король гоблинов, потому что сеть развлекательно-обкрадывательных заведений под его началом называлась «Подземелье гоблинов». На нейминге они явно сэкономили, мда. Понятия не имею, по какому принципу Балин выбрал именно этот план, и почему остальные, включая Торина, так быстро с ним согласились. На мой горестный вопрос, на фига так откровенно подставляться, я получил: полный королевского достоинства взгляд от Торина, ворчание «я-говорил-что-он-будет-против» от кого-то из собравшихся в коридоре товарищей, азартное похлопывание по спине от Бифура, и прочие столь же полезные ответы от остальных. Надежда, что хотя бы у кого-то проснется к утру здравый смысл, увяла, как тропическая орхидея, стоило только увидеть горящие решимостью глаза компании. Когда я выполз из комнаты, утомленный кошмарами, в которых почему-то дрался на световых мечах с Торином, а Смауг наблюдал за нами, сидя на троне в красной комнате и толкая пламенную речь о правильной стороне Силы, парни уже завтракали. Кили помахал рукой: — Привет, Бильбо! Кофе будешь? — Последнее желание идущего на эшафот? — проворчал я, садясь рядом. Бофур тут же передал мне кружку с горячим ароматным кофе, что самую чуточку подняло мне настроение. Фили пододвинул тарелку с печеньем. Оглядев всех, я почему-то почувствовал себя именинником: все смотрели на меня, кое-кто улыбался, и вообще, все как будто старались задобрить меня. Это нервировало не на шутку. — В чем дело? И где опять носит Торина? Ну вот, стоило упомянуть имя их обожаемого Короля, как интерес к моей персоне поутих мгновенно: все тут же вспомнили о неотложных делах, оставив меня наедине с кружкой кофе. Хотя нет, не все. Фили, сидевший напротив, смотрел на меня с каким-то странным выражением — словно не мог решить, говорить всю правду, или мне и ее огрызка хватит. Я нахмурился: — Ну и? Начисляешь мне проценты за два миллиона с чем-то там? Фили фыркнул: — Что такое два миллиона по сравнению с тем, что мы собираемся вернуть! — Действительно, — согласился я, — совсем иной масштаб пи… — Я просто хотел спросить, — перебил Фили, — в какой группе ты будешь? На смену настороженности пришло удивление, и тут же приняло какой-то оттенок подозрительности. — Ты это о чем? — осторожно поинтересовался я, кидая взгляд на Балина. Магистр фэн-шуя предпочел сделать вид, что полностью занят наматыванием длиннющей макаронины на вилку, и ничто на свете не способно его отвлечь от столь интересного занятия. Хотя вилочку для фондю ему все-таки стоило заменить на обычную. — Гадость или радость? — пояснил Бифур. Я ошарашенно моргнул: — Чего-чего?! Ответил непривычно сосредоточенный Кили, сидевший на подоконнике со смартфоном в руке: — «Радость» — это спокойная половина плана. Будешь сидеть в номере и заниматься махинациями на бирже. — А, так это теперь называется «радость»? Самое время пополнить свой словарный запас… — А «Гадость» — это когда ты лезешь в пекло, — выразился прямолинейно Двалин. — То есть, прямо в «Подземелье». Я поперхнулся, так и не выбрав, хочу ли умереть от смеха или изумления: — Серьезно? Вы это всерьез? Судя по спектру выражений на их лицах (от легкого смущения Ори до мрачной решимости Двалина), вполне серьезно. Выбор предстояло сделать непростой: хочу ли я сидеть за статью экономического преступления, или банального взлома с хищением? Хотя о чем это я? Смауг казнить не будет. Пытать, причем долго и со вкусом, втаптывая взлелеянную репутацию в грязь и проходясь по ней с удовольствием. — Третьего не дано, как я понимаю? — проворчал я, отодвигая пустую кружку. Балин закончил терзать бедную макаронину, посмотрел на меня и важно кивнул: — Пан или пропал, Бильбо. Я неожиданно даже для себя расхохотался: — Пропадать, так компанией! Одобрительные взгляды и возгласы служили так себе компенсацией, но уж что есть. Когда ситуация складывается аховая, и более того — ты сам на все это подписался, самое главное — это знать, что ты не один. Наверное, именно так себя чувствовал Леонид, когда направлялся к Фермопилам. Надо бы у Торина спросить, когда он все-таки выйдет из сумрака, как там себя ощущают мятежные короли… *** Позиция Бильбо и его решимость вызывали у меня все большее уважение. Мы все отлично понимали, что решение дается ему непросто, и лично я готов был всячески поддержать его. Тем более что он почти без колебаний выбрал быть в команде налетчиков, заявив, что пора отдохнуть от компьютеров. Планом на этот раз занимался Двалин, и он сразу заявил, что никаких церемоний не предвидится, посоветовав нацепить бронежилеты. Никаких церемоний, это точно. Мы должны были изобразить группу дерзких грабителей, приехавших на гастроли из Калифорнии, и в общем-то действовать не самым изящным способом. Параллельно с нашим налетом вторая группа должна была провести атаку на сайты империи Короля, внушив, что ему крайне необходимо делать что-то с системой безопасности. Признаться, я не сразу понял, в чем прикол, но Фили быстро просек фишку. — Главное — внести панику в ряды недругов, — заметил он, оттесняя меня от зеркала и разглядывая свою физиономию, почти полностью скрытую черной маской. Черный комбинезон, перчатки и ботинки — ничего лишнего, все предельно функционально. Идеально для тех, кто не хочет быть замеченным и опознанным. — По-моему, так мы скорее сами запутаемся. — Не дрейфь, братишка, все будет в ажуре, — покровительственно сказал он, похлопал меня по плечу. — Тем более что Бильбо не стал долго ломаться и снабдил наши костюмчики кое-какими гаджетами. Я кивнул, разглядывая прибор размером со спичечный коробок, который Фили держал на ладони. Устройство позволяло подключаться к практически любой системе связи в радиусе пятидесяти метров и прослушивать разговоры. Вещица крайне полезная, особенно когда собираешься в гости без приглашения. Торин был категорически против того, чтобы мы с Фили шли в казино («снова», скептически уточнил проходивший мимо Бильбо), но Фили умело нажал на нужный рычаг, заявил, что недостойно племянников Короля прятаться за спинами своих соратников, что они должны показывать пример личной доблести и все такое… и дядюшка вынужден был согласиться. Но без присмотра все равно не оставил, назначив няньками мрачного Двалина и настороженных Ори с Глоином. Плюс Бильбо. Остальные входили в группу финансовых махинаторов. Задание было назначено на девять вечера, когда в казино только начнется веселье, и практически целый день мы были предоставлены самим себе. Кто-то предпочел выспаться перед волнительной операцией, кто-то выбрал поход в кино на последний блокбастер. Мне же неожиданно захотелось побыть одному, и я отправился на прогулку в парк. Фили наверняка изумился бы, так что я не сказал даже ему, куда иду. Просто захватил плеер, махнул Балину — мол, скоро буду, и вышел. Всегда любил гулять в парке. Отлично прочищает мысли. А они непременно возвращались к одному и тому же… то есть, одной и той же девушке. Вот удивительно: я никогда не думал, что окажусь настолько впечатлительным, что одна-единственная мимолетная встреча способна так повлиять на меня, заставив думать только о ней. Я знал только ее имя — да и то, наверняка, не настоящее, но тем не менее, мне казалось, что я знаком с ней очень давно. И очень счастливо. Думать об этом так было крайне нелогично, но очень грело сердце. Я хотел ее увидеть, хотел поговорить, прикоснуться к ее руке, увидеть улыбку… черт. Кажется, я влюбился. Фили, узнав об этом, непременно начал бы подкалывать — мол, тебе не дано идти дальше мимолетного увлечения, и ты даже не знаешь, что значит любовь. И, наверное, раньше я бы легко с ним согласился. Но не теперь. Только не когда душу греет одно воспоминание о ее зеленых глазах и быстрой улыбке. Плейлист уже шел по третьему кругу, а на город опустились сумерки, отраженные в зеркальных стеклах небоскребов, когда я наконец решил возвращаться к остальным. И увидел совсем неподалеку Ее. Тауриэль. *** Так, ну ладно. Фильмы о шпионах, ниндзя и спецагентах, отважно рвущихся на баррикады ради блага своего кармана/страны/возлюбленной (выбрать и подставить нужное), видели все. Как себя вести, когда бдительные охранники замечают неладное, и начинается этап «беги, Форрест, беги» — тоже знаем. Вот только когда теория резко переходит в практическую стадию, все эти знания почему-то моментально вылетают из головы, оставляя только паническое желание бегать по кругу, как таракан в коробке под яркой лампой. (Ведь я не один такой, ведь верно?) По правде сказать, вся эта операция «Тройной Пэ» (Привет, Полный П) была продумана достаточно хорошо — я имею в виду, насколько это вообще возможно для подобных операций. И как бы мне ни хотелось язвить по этому поводу, совесть не позволяла. Зато меня самого она то и дело норовила погрызть, напоминая о кое-каких переговорах, которые бы явно не понравились ни Торину, ни его ребятам. Знаете, вот говорят: лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и пожалеть? В моем случае поговорка звучала примерно так: «Делай — не делай, все равно тетушка Судьба найдет, над каким твоим провалом поиздеваться». Так что — ну их, эти сомнения. К назначенному времени мы подошли к черному ходу «Подземелья гоблинов», готовые к штурму. Мурашки, прописавшиеся в районе мозга (спинного, не головного) как-то подозрительно притихли, словно прислушиваясь к новостям из внешнего мира. Забавно: под тяжелым взглядом Торина даже они скукоживались и старались казаться меньше… — Где Киллиан? — сумрачно поинтересовался Король, оглядев небольшую группу. Фили, на которого он посмотрел особенно пристально, нахмурился и покачал головой: — На звонки не отвечает. Маячок не включен. Ну вот, первый форс-мажорный элемент. Еще до начала операции. Торин глянул на часы: — Медлить нельзя. Время не ждет. Так что начинаем без него. Фили открыл было рот, собираясь возразить, но промолчал, и только кивнул. Торин первым шагнул к открывшейся с тихим щелчком двери, и я, даже не ожидая от себя этого, последовал за ним раньше, чем Ори, Глоин или Двалин. Фили еще пару секунд оглядывался, явно надеясь на появление брата, но в итоге все же перешагнул порог, закрыл дверь, и мы оказались в полной темноте в узком коридорчике. В наушнике щелкнуло, и назначенный координатором Бифур скороговоркой произнес: — Минута до начала операции. Готовы? У меня аж в носу свербело — до того четким было предчувствие неминуемого провала операции. Словно бы вся наша компания дружно направлялась прямо в самую середину сплетенной кем-то паутины, из которой будет крайне сложно выбраться. Кто-нибудь знает, гоблины плетут паутины? Кто-то из стоящих рядом ребят ткнул меня локтем в бок: — Держи, — в руку всунули какой-то предмет. Судя по голосу, Фили. — Карта до Изумрудного города? — кисло поинтересовался я, пытаясь наощупь определить, чем меня осчастливили. Подарок был небольшим по размерам — длиной с мою ладонь и шириной вдвое уже, завернут в плотную ткань; весил он граммов сто. Абсолютно никаких ассоциаций и догадок… хотя нет, воображение тут же подкинуло картину: мальчик в очках (это я, ага) смотрит в шикарное зеркало и вытаскивает из кармана великолепный рубин, а за его спиной стоит и ухмыляется чему-то завернувшийся в древнеримскую тогу Торин. При чем тут тога, без понятия. Я не в ответе за выкрутасы моей фантазии, ведь верно? Фили весело фыркнул, но ответить не успел: за него это сделал Торин: — Это Жало, мистер Бэггинс, и в умелых руках оно способно принести весьма ощутимую пользу. Как, впрочем, и великий вред. Используйте его с умом. — Хм, — отозвался я, повертел подарок в руках и сунул в карман. Ладно, по ходу дела разберемся. — Кили еще не вышел на связь? — поинтересовался Торин. Фили только вздохнул. Где этого мальца носит, любопытно? Ходячий форс-мажор, ни убавить, ни прибавить… — Пошли, — заявил Торин, и первым зашагал по темному коридору. Остальные бодро побрели следом. Проникнуть сюда было не в пример легче, чем в «Огненную гору» — хотя бы потому, что не приходилось изображать из себя невесть кого, физически ощущая, как спешно бегут с чемоданами мурашки, эвакуируясь куда подальше. Тут всего-то делов — ворваться, пошуметь и сделать ноги прежде, чем их заставят протянуть. Раз плюнуть, как выразился Двалин с весьма пугающей физиономией (как дровосек, начистивший свой топор, и теперь ищущий, на ком бы его опробовать). *** В казино меня все-таки впустили, перед тем набурчавшись всласть о несоответствии дресс-коду, но смягчившись при виде показанной кредитки. Ну да, в джинсах и футболке с изображением Йоды в растаманской шапочке и в окружении ядовитого дыма по казино обычно не шастают. Но вернуться я не мог, никак. Тауриэль вошла в ярко освещенное здание, не обратив внимания на подпиравшего стенку парня в надвинутой на глаза бейсболке. Задумавшись о чем-то, она смотрела только перед собой, и вряд ли могла бы меня засечь, даже если бы я не маскировался. Мысль, что вряд ли это заведение подходит ей, быстро сменилась другой, гораздо более приятной, и в то же время пугающей: как подойти к ней и дать знать о своей симпатии? Оказывается, можно флиртовать напропалую, коротая время, и все это нисколько не трогает твое сердце. Но стоит только встретить одну особенную девушку, как все это отметается шелухой, становится совершенно ненужным и лишним, и ты даже не знаешь, как начать разговор — но в то же время четко понимаешь, что это жизненно необходимо, и без этого шага ты не сможешь идти дальше. Она была в длинном разлетающемся платье — такого же цвета, как сумерки, из которых она вышла. С собранными волосами Тауриэль выглядела еще более юной, совсем девочкой, по ошибке зашедшей в злачное заведение. Да и вела себя так же: неуверенно спустилась в нижний зал, огляделась и так же неспешно пошла между столами, словно сама не знала точно, куда ей надо и зачем. Я остановился на галерее, пытаясь предугадать конечную точку ее маршрута, и уже почти был уверен, что она идет к столу, за которым шла самая напряженная игра… и в этот момент во всем казино вырубилось электричество. Если бы не понимание, что это сигнал о начале операции, картина для меня выглядела бы вполне себе: по какой-то причине музыка продолжала греметь вовсю, да и освещение над столами помигало и пришло в норму через пару секунд. Pray for me Кендрика Ламарра — хит сезона — был, как по мне, идеальным саундтреком. Народ молчать, естественно, не стал, и громадный зал заполнился возмущенными и паническими возгласами. Кое-кто направился к выходу, и мне пришлось посторониться. Впрочем, я старался ни на секунду не выпускать из виду рыжеволосую девушку внизу. А потом увидел, как она подходит к высокому блондину, и всю мою романтичную настроенность смело в один миг. Да что же это такое-то? Дядя частенько упрекает меня в легкомысленности и вспыльчивости. В этот раз я полностью был с ним согласен. Потому что этот блондинчик бесил меня одним своим видом, а уж как фамильярно он положил руку на плечо Тауриэль… в общем, я не мог оставаться на месте и скатился по лестнице, едва не потащив за собой какую-то даму, на которой побрякушек было больше, чем одежды. Дама заверещала сиреной, но на ее вопли никто не поспешил, и я побежал дальше. Почти добрался до цели, уже обходил стол… и тут очень знакомый голос произнес в микрофон, перед тем выцарапав у него пронзительные кошачьи вопли: — Оставайтесь на местах и не рыпайтесь, дамы и господа! Казино оцеплено, все системы связи в нокауте. После некоторого передела имущества вас отпустят. — Это совсем не больно, — заверил дам и господ другой голос, тоже очень знакомый и чуть более писклявый. Двалин и Ори в своем репертуаре. Как ни странно, это оптимистичное объявление ничуть не успокоило игроков. Те, кто рвался к выходу, рвались к нему теперь с удвоенной энергией. Возмущенные возмущались вдвое активнее. Диджей поддержал затею, увеличил громкость, и теперь даже свои мысли можно было разобрать с трудом. Вдобавок, совсем близко от себя я заметил дядю и Бильбо, и не раздумывая, повернул в другую сторону. Не хватало еще, чтобы мне помешали в такой момент! Конечно, потом мне намылят шею и начистят уши, но… это все потом. А сейчас — сейчас я подхожу почти вплотную к девушке, что стоит спиной ко мне и высматривает кого-то в толпе (красавчик куда-то исчез), и в тот самый момент, когда я собираюсь поздороваться, она внезапно поворачивается и смотрит прямо мне в глаза, приковывая меня к месту. А потом берет меня за руку и буквально сдергивает с места, и я только через мгновение, весь наполненный счастьем, понимаю, что она сделала это, чтобы не дать гориллоподобному охраннику схватить меня. И дальнейший наш путь в толпе, а потом в неприметном коридорчике, направлен на то же. И только когда мы останавливаемся, я замечаю, что она все еще держит меня за руку, и это настолько потрясающе, что… — А! — рявкнул кто-то мне в ухо, хватая за плечо. Я даже не успел придумать контратаку, как Тауриэль одним точным ударом уложила охранника и улыбнулась мне. Боже… да я готов был вслед за поверженным парнем растечься по полу лужицей. Если бы не четкое осознание, что тогда она вряд ли посмотрит в мою сторону. Тауриэль, кажется, хотела что-то сказать, но нам опять помешали. На сей раз это был вывалившийся из коридорчика Двалин. И конечно же, он не мог меня не заметить, и тут же оглушил: — Киллиан!!! — Немедленно всем бросить оружие! — прогремел на все казино рев подоспевшей полиции. «Начало второй фазы операции», услужливо подсказала память. «Тебе хана», подсказал взгляд Двалина. Пользуясь тем, что он разбирается с охранниками, аккуратно укладывая их у стеночки, я посмотрел на Тауриэль, потом снова на Двалина, и… ничего не успел сделать. Потому что именно в этот самый момент тяжкого выбора меня от души стукнули по голове, сведя процент моего участия в заварушке к нулевому. *** Нет, ну я почему-то и не сомневался, что Киллиан обнаружится в казино. Даже готов был поставить пару долларов на то, что он не один, и почти был уверен, что знаю, за кем он увязался. Поэтому слова Двалина меня нисколько не удивили. А вот сообщение Бифура о прибытии полиции (на две минуты раньше, чем планировалось) несколько выбило из колеи более или менее спокойного настроения. Торин был спокоен и мрачен, как та самая гора, к обладанию которой он так стремился. Просто предоставлял нам разбираться с охранниками, а сам величаво шагал впереди, не обращая внимания на препятствия. Само собой напрашивалось сравнение с киношным супергероем, которому замедленный показ кадров придает ну просто суууперскую крууутость. Поневоле проникаешься этим чувством, знаете ли. Фили развлекался вовсю, используя все возможности напичканного гаджетами костюма — то обрадует кого-то легким электрошоком, то устроит подножку, то легонько так ткнет в бок пальцем. Только вряд ли настоящие ниндзя такие болтливые. Ори и Глоин помогали в меру своих способностей, от меня же не требовалось никаких боевых подвигов, поэтому я старался больше наблюдать и не лезть в драку. И таки заметил много чего интересного. Ну, во-первых и в-главных — его вообще сложно было бы не заметить: Короля гоблинов, который не замедлил явиться в почти опустевшее казино собственной персоной, дабы устроить нам головомойку. Создавалось впечатление, что ему сложно пролезать в дверные проемы в силу необъятности — но нет, двигался он на удивление легко и почти изящно, несмотря на потрясающий избыток веса. Вживую я его до этого не видел, да и, честно говоря, прекрасно обошелся бы без этого и дальше. Но что поделать, когда он буквально падает на голову, и тебе едва удается юркнуть под стол, и уже с другой стороны наблюдать за противостоянием двух Королей? Во-вторых, прибытие главного гоблина, как оказалось, немного (или много?) спутало планы ребятам, вследствие чего они решили, что должны внести свою лепту в общее дело, и заявились на бал всей командой. Гоблины вряд ли были этим удивлены (разве что приятно), и с удовольствием повязали всех остальных. В-третьих — и почему я таким поворотом был не удивлен? А в-четвертых, этот вечер все-таки нашел, чем меня удивить. Кили на связь выходить отказывался, а больше мне и не на кого было рассчитывать. Балансируя на грани предпанического состояния, я пробрался в следующий зал, с бильярдными столами, провожаемый шумом и криками. И тут же из темноты напротив выскочил человек, встречи с которым я совсем не ждал. Серкис увидел меня в тот же миг, что и я его, и так же затормозил, словно наткнувшись на стену. Несколько секунд мы стояли друг напротив друга, втайне надеясь, что это наваждение (ладно, говорю за себя — что там в его черепушке, понятия не имею и не хочу иметь). А потом все так же одновременно начали обходить вокруг стола, двигаясь так, чтобы все время держаться на максимально возможном расстоянии. Я вооружился кием — Серкис сделал то же самое. Я осторожно толкнул шар в его сторону. Серкис повторил маневр, но постарался при этом подкинуть шар, чтобы тот перелетел через бортик. Я увернулся и укоризненно поцокал языком: — Ай-яй-яй, мистер Серкис. Вас разве не учили не портить чужие вещи? — Кто бы говорил, мистер Бэггинс! — он, уже не церемонясь, схватил шар и бросил в меня — да так (не)удачно, что шар угодил в стенку, отскочил от нее, и не окажись дискобол Серкис таким удачливым, непременно заработал бы как минимум перелом носа. Несколько выпустив пар, мы продолжили хождение вокруг стола, то и дело изображая из себя фехтовальщиков и пытаясь ткнуть кием в противника. Доносившаяся из соседнего зала неубиваемая музыка то и дело перебивалась громогласными воплями Короля (гоблинов. Горный-то молчал), и все это изрядно действовало на нервы. Я бы даже сказал, нервная щекотка грозила вот-вот перейти в икоту. Серкис никогда не отличался терпением, и первым не выдержал: — Сдайтесь уже сами, мистер Бэ! Всем так проще будет. — Только после вас, мистер Эс, — учтиво отозвался я, выписывая тяжелым кием восьмерки, и чуть не уронив его. Мистер Эс зашипел, как укусившая себя же за хвост кобра, раздул капюшон (в прямом смысле — он был в какой-то невообразимой толстовке) и сделал очередную попытку нанизать меня на шампур. Я схватился за другой конец кия и резко дернул, так что мой противник разлегся морской звездой на столе. В мерцающем свете сверкнул какой-то небольшой предмет, выпавший у него из кармана. А потом Серкис, вскочивший на ноги, с откровенным испугом оглянулся на выход — и я, воспользовавшись моментом, бросил надоевший кий под ноги противнику, а сам нырнул под стол, быстро перебрался на другую сторону, и прежде чем Серкис успел сообразить, в чем дело, схватил его бывшее имущество, перекатился к замеченному ранее выходу и был таков. Слушать вопли разъяренного недруга, обнаружившего пропажу, весьма приятно, хотя и попахивает не очень приятными моральными качествами. Но я решил, что подумаю об этом завтра, а сегодня еще предстояло вытащить команду неугомонных авантюристов из… хм, подземелья гоблинов. Не хватало Горы, теперь еще это. А, ну да — еще надо было найти Кили. И показать ему, где драконы зимуют. А то и послать его туда же пешочком. Чтобы неповадно было такие экспромты выкидывать.