Разноцветные осколки

Кассандра любит цветы. Но на чистых белых простынях лепестки роз больше похожи на мусор. Оторванные от корня, от стебля, от цветка, они слишком быстро теряют свою красоту. Лавеллан морщится – ей опять не удалось добиться нужного впечатления. Ей изначально не нравилась мысль впустую переводить цветы, но это то, что люди считают романтикой. Букет как подарок возлюбленной, лепестки роз на постели или в ванне как маленький приятный сюрприз. А Лавеллан очень хочет сделать Кассандре приятный сюрприз. Кассандра такая романтичная. Лавеллан с раздражением сметает лепестки роз с простыней, мнет их в тонких пальцах. На этот раз сюрприз опять не удался. Лавеллан думает, что люди очень странные. И она сама, пытаясь подражать им, тоже становится какой-то странной. Один лепесток прилипает к её ладони. Лавеллан разглядывает его, сама не зная, почему. Лепесток как лепесток, уже немного увядший и потемневший. Лавеллан во внезапном приступе злости вызывает огонь. Совсем немного. Маленькую искорку, которой достаточно для того, чтобы сжечь этот тонкий лепесток. Огонь… Лавеллан всегда любила огонь. Огонь в костре, огонь в камине, огонь, который она вызывает во время боя, чтобы поражать им своих врагов. Необычное пристрастие для долийской Первой. Но для человеческого Инквизитора, пожалуй, в самый раз. Лавеллан смотрит на свою ладонь, вспоминая, как выглядят розы. Не бутоны – уже раскрывшиеся во всей красе пышные яркие цветы. Затем медленно ведет рукой по воздуху. И там, где она ведет, остается огненный след – тонкая, горящая нить, которая не гаснет даже спустя кажущиеся такими долгими минуты. Лавеллан тратит на эти чары больше маны, чем на иные боевые заклятья, но оно того стоит. Это красиво. Из её рук выходят цветы. Огненные розы. Десять огненных роз, одновременно золотистых и пронзительно-алых. Закончив десятую, Лавеллан устало выдыхает, опускаясь на кровать. Зато воздух вокруг неё цветет огнем. Её рука болит, мышцы напряжены, и Лавеллан неловко встряхивает ею. Привычная для много сражающегося мага усталость, но приятной её никак не назовешь. Лавеллан смотрит на розы и понимает: это того стоило. За окнами стемнело быстро и как-то незаметно. Стоит зажечь светильники, но Лавеллан не хочется этого делать. Именно в темноте огненные розы смотрятся особенно красиво. Ими можно любоваться, как звездами – или застывшим фейерверком. В дверь стучат, и Лавеллан почти машинально отзывается: «Открыто». Она ждет человека, единственного человека. Кассандра любит цветы. Но еще больше она любит Лавеллан, такую бледную сейчас и тонкую Лавеллан, сидящую на кровати и держащую руку так странно… В первую очередь Кассандра замечает это. И только потом – огненные цветы. Кассандра хочет сказать, что это красиво, восхитительно, что ей очень приятно… И ей действительно приятно. Но за Лавеллан она беспокоится сильнее, и садится рядом с ней на кровать, осторожно беря своими жесткими, в мозолях руками – обеими сразу – тонкую эльфийскую руку. Кисть Лавеллан – как поникший белый цветок. Кассандра прижимает её к губам, целует, затем массирует – очень осторожно. Лавеллан опускает голову ей на плечо, и сердце Кассандры на мгновение замирает. Нежное сердце – под слоями загрубевшей кожи, жесткой и прочной практичной одежды. Свободная рука Лавеллан находит её сердце, ложится на грудь прямо над ним. Огненные цветы постепенно гаснут. Они не сгорают, не могут сгореть сами по себе – просто кончается срок действия чар. Но Лавеллан это ничуть не огорчает. Кассандру тоже. Им нравится сидеть рядом друг с другом в теплом свете, исходящем от огня, но лежать они предпочитают в темноте.