***
Девушка уже и не помнила, когда в последний раз хорошенько высыпалась. Всю ночь она рыдала… рыдала все утро… и рыдала сейчас… При жизни Ренли был так прекрасен… И остается прекрасным теперь… Высокий, широкоплечий… Черные кучерявые локоны касались зеленой бархатной подушки, а его черная бородка была вымыта и ухожена. Глории казалось, что от него до сих пор исходил цветочный запах, которым он всегда пах… С её уст сорвался сдавленный всхлип, когда она представила, как его прекрасное лицо будут пожирать черви в земле… Она еле сдерживала очередную накатившую на неё волну горечи, когда осознала, что больше никогда не увидит его прекрасных голубых глаз и чудной улыбки. — Прости меня… — прошептала принцесса. — Прости… — из глаз потекли горячие слёзы. — Если бы всё было по-другому… При одном взгляде на мёртвого ей казалось, что сейчас он откроет свои прекрасные голубые глаза и озарит этот мир своей улыбкой, но этого не случилось. Он выглядел, как живой… Будто бы просто спящий человек… И теперь его усыпили навечно… — Я видела, кто это сделал… — ей казалось, что она начала сходить с ума, разговаривая с мёртвым, но почему-то так Глории становилось легче. — Станнис… Ты был прав, он… тот ещё ублюдок. Плевать на мои слова, сейчас он должен быть мёртв, а не ты… Ей почудилось, что он вновь улыбнулся ей. Баратеон резко мотнула головой, отбрасывая эти иллюзии прочь. Нет, он мёртв. Боги забрали его и теперь его нет с ней. — А Джоффри… Прости, что выбрала его, а не тебя… Ты — моя кровь и плоть. Ты тот, кто любил меня. Тот, кого любила я… — всхлипнула принцесса. — Ты всегда был мне настоящим отцом… Был тем, кем я восхищалась… Тебе было всё равно на то, что думают другие, для тебя было главным собственное счастье. И моё… Забота обо мне была тяжкой, я знаю… Но ты любил меня такую, какая я есть… Перед глазами стали пролетать те счастливые моменты, когда он был жив. Глория вспомнила, как они вместе ездили по Штормовым Землям, заезжая в гости к разным лордам… как впервые она узнала о «маленькой» тайне своего дяди… как он позволял ей учиться обращаться с мечом и ездить верхом… как они гуляли по саду Красного Замка… Плевать на всех и вся! Пусть правда о происхождении братьев и сестры осталась бы тайной, но тогда её родные были бы живы… Отец, дядя… Роберт лишь называл себя отцом, а Ренли… хоть и носил звание любимого дядюшки, взял и эту роль на себя… он стал ей отцом. — Прости… — прошептала она, кладя свою ладонь на руку дяди. Корона, сделанная в виде оленьих рогов, лежала у него на груди. Девушке хотелось уничтожить всё… Железный Трон, корону… вообще то правление, при котором вся власть доставалась единому лицу — монарху. Она убила бы всех, кого только потребовалось, лишь бы он был жив и невредим. — Глория, — ей не нужно было оборачиваться для того, чтобы понять, кто говорил. — Я пришёл, как только смог… Лорас скорым шагом преодолел то расстояние, что было между ними и сел на стул, стоящий по другую сторону от тела мёртвого напротив неё. Рыцарь Цветов схватил Ренли за руку, крепко сжав его ладонь в своей, кажется, пытаясь почувствовать то былое тепло, что раньше та отдавала. — Я был слишком далеко… Я бы спас его… — пробормотал он. Они с Лорасом никогда не ладили, но общее горе объединило их, отчего Тирелл вёл себя смиренно, не выказывая своего постоянного недовольства в её сторону, и все его слова и эмоции на лице были искренними. — Не спас… Никто не смог… Глаза его блестели от слёз, и юноша, взяв её за руку, спросил: — Что там произошло? Ты видела, как он умер, сир Робар сказал… — он немного помолчал, тяжело вздохнув. — Кто это сделал? — Тень, — лишь это слово она смогла произнести, ничего больше. — Все говорят, что это сделала Бриенна, но я не верю… — Рыцарь Цветов посмотрел на неё взглядом, полным печали. — Тень?.. — Тень… с лицом Станниса… — Ублюдок, — прошипел Лорас. — Но как? Он бы не смог пройти через весь лагерь незамеченным… — Помнишь ту жрицу, с которой он приехал на переговоры? Она помогла ему сделать это… С помощью черной магии… До сих пор я не верила в эти небылицы, пока не случилось это… — при одном взгляде на дядю ей становилось ужасно тяжело на сердце, будто бы она сама была повинна в его смерти, а ни кто-нибудь другой. Лорас не успел ответить, так как в шатер без спросу вошла Маргери Тирелл, его сестра и названная жена Ренли. На её лице не было и следа грусти, лишь некое сожаление, с которым она смотрела на тело мёртвого. Глория задалась вопросом, почему и та не пришла сразу же, ведь, в отличии от своего брата, она могла бы находится здесь уже давно. — Леди Баратеон, — та учтиво кивнула ей. — мне так жаль… Так жаль… — И так тошно… — гневно зашептал Рыцарь Цветов. — Не делай ещё хуже… Глория удивилась тому, с какой печалью Лорас смотрел на Ренли, и осознала, что между ними, похоже, существовала более глубокая связь, чем просто сон в одной постели. А ведь ей всегда казалось, что Тирелл не может испытывать вообще ничего, кроме своей глупой самовлюблённости, но она ошибалась… Маргери, стоявшая у входа, стала ходить взад и вперёд, сложив руки в замок. Похоже, её сейчас волновало нечто другое, нежели гибель Ренли, но Глория не могла думать ни о чём, кроме этого. — Нам нужно ехать, — обратилась она к брату, но тот никак не отреагировал. — Лорас… — Милорд, миледи, — в шатер вбежал Мизинец, которого принцесса не видела уже несколько дней, — ваше высочество… — Убирайтесь! — приказал ему Лорас. — Станнис будет здесь через час, все знаменосцы Ренли перебегут к нему… — не смотря на это продолжил лорд Бейлиш. — И ваши бывшие соратники поспешат продать вас новому королю… Лорас, резко вскочив и приблизившись к мужчине, вытащил свой меч из ножен, приставляя его конец к горлу мастера над монетой. — Вы и сами хотите того же! — Как видите, я стою здесь и говорю с вами, — заметил Мизинец. — а не со Станнисом… Маргери подошла к своему брату и, взяв его за руку, опустила конец меча вниз. — На это нет времени… — Возвращайся в Хайгарден, сестра, я не побегу от Станниса! — Лорас обошёл постель, на которой лежало тело умершего, подойдя к Глории. — Бриенна Тарт убила Ренли, — сказала бывшая королева. — Нет, не она, — сквозь зубы сказал тот, после чего указал рукой на неё. — Она была там и всё видела. Глория, скажи им! Кто больше выиграет от его смерти? Станнис! Это был он… — Леди Баратеон? — Маргери посмотрела на неё вопросительным взглядом. — Это был Станнис, — ответила принцесса. — Станнис, — медленно проговорил его имя Мизинец. — Я воткну свой меч в его праведную рожу! — вскрикнул Лорас, начиная ходить по шатру скорым шагом, после чего приблизился к телу дяди и стал на колени. — Он был бы настоящим королем… Добрым королем… — Скажите, сир Лорас, чего вы больше всего желаете? — спросил у него лорд Бейлиш. — Мести, — Глории и самой хотелось того же. — У вас нет шансов убить Станниса мечом… Сегодня нет… Вас разорвут ещё до его высадки и, если вы хотите правосудия, будьте умнее! — Ты не сможешь отомстить из могилы, — согласилась с ним леди Маргери, после чего подошла к Лорасу и положила свою руку ему на плечо. — Седлай лошадей, мы уезжаем. Рыцарь Цветов, бросив в сторону Ренли последний печальный взгляд, нехотя и встал, а после скорым шагом направился прочь из шатра. Его сестра поспешила за ним, при этом, пройдя мимо Мизинца, они оба как-то странно посмотрела друг на друга, будто бы имея между собой какие-то тайны. По спине девушки пробежали мурашки, когда она с ужасом осознала, что осталась с лордом Бейлишем наедине. — Сочувствую вашей утрате, — обратился он к ней. — Но и нам пора ехать, если мы не хотим, чтобы Станнис вздёрнул нас обоих. — Он убил Ренли, сможет убить и меня, — сказала принцесса. — Я не могу оставить его здесь… Он должен покоиться в крипте Штормового Предела… — Боюсь, что вскоре и ваше тело окажется там, если мы не поспешим, — заметил Мизинец. — И куда мы поедем? — В Харренхол, ваше высочество. Там мы сможем остановиться и помочь армии Тайвина Ланнистера. — Каким образом? — возмутилась Глория. — Теперь на стороне вашего брата армия Простора. — Но… — не успела Баратеон договорить, как Мизинец, легко поклонившись и перед тем, как выйти, сказал: — Мы будем ожидать вас у конюшен, ваше высочество, и советую вам поторапливаться. Глории хотелось крикнуть ему в след что-нибудь оскорбительное, но в её горле стал ком от мысли прощания с дядей. Нет, она не может бросить его здесь… Что, если Станнис будет издеваться над его телом, или, что ещё хуже, изуродует и повесит где-нибудь на обозревание остальным? Но даже при таком раскладе девушка не могла и дальше оставаться здесь, зная, что в любою секунду сюда явится Станнис со своей армией, который сможет разделаться с ней также быстро, как и с Ренли. — Да помогут тебе боги, — тихо сказала она, наклоняясь для того, чтобы в последний раз обнять дядю. — Прощай… И, вытирая вновь поступившие на лицо слёзы, она поспешила удалиться из шатра как можно быстрее, дабы не обернутся и не разрыдаться так громко, как она только могла. Продолжение следует…Глава 18. Тень.
29 октября 2017 г. в 01:30
После переговоров, которые прошли ужасно, как решила для себя Глория, они с дядей приехали в лагерь, который Ренли обосновал неподалёку от Штормового Предела, в данный момент захваченного Станнисом. И, как только нога её ступила на землю, Баратеон задалась целью переубедить дядю нападать на брата, а потому направилась к его шатру.
Солдаты одевали золотые панцири, украшенные коронованным оленями дома короля, оруженосцы готовили мечи и копья своих лордов и рыцарей к предстоящей битве, другие же кормили лошадей, которых вскоре как следует измотают во время боя.
Глория знала, что дядя победит, в этом сомнений не было, а ещё она знала, что Станнис не выстоит против столь многочисленной армии, а потому погибнет не только сам, но и поведет на смерть стольких людей. Нет, она должна предпринять что-нибудь… должна остановить это безумие.
Шелковый шатер Ренли, озаренный свечами, светился точно волшебный изумрудный фонарь. Двое радужных гвардейцев охраняли вход. Зеленый свет из шатра придавал странный оттенок лиловым сливам на камзоле сира Пармена и болезненный — подсолнухам, усеивающим желтый эмалевый панцирь сира Эммона. Длинные шелковые плюмажи украшали их шлемы, плечи окутывали радужные плащи.
— Леди Баратеон, — поприветствовал её сир Эммон.
— Леди Баратеон, — вторил ему сир Пармен.
Они не стали препятствовать её входу внутрь. Зайдя туда, Глория увидела Бриенну, одевающую короля в доспехи перед боем. Больше внутри, кроме неё и самого короля никого не было, за что принцесса поблагодарила богов, ибо сейчас ей точно помешали бы какие-нибудь высокопоставленные лорды. От дюжины маленьких жаровен, располагавшихся вдоль зеленых стен шатра, шло приятное тепло.
— Племянница, — улыбнулся ей дядя.
Глория кивнула ему в знак приветствия, подходя к зеркалу, около которого тот стоял, после чего сказала:
— Позволь мне поговорить с тобой.
— Что ж, говори, — разрешил он.
— Тебе не обязательно нападать на Станниса, — начала Баратеон. — Вы ещё можете поговорить и всё уладить.
— Поговорить? Мне было достаточно того, что он уже сказал, — усмехнулся Ренли.
— Станнис — твой брат, — напомнила она ему.
— Да, но это не значит, что я должен прощать ему измену.
— Измену? Но у него действительно больше прав, чем у тебя…
— Скажи, ты бы хотела видеть такого короля, как он? — спросил дядя.
— Я бы хотела видеть своего отца живым и сидящим на троне, а не своих родных, грызущихся между собой, — честно ответила та.
— Станнис сам отказался от моего предложения, а у него был выбор, — сухо заметил Ренли.
— Что бы ты сделал на его месте? Не взъелся бы? Он старше тебя и идет раньше по наследованию, чем ты.
— Одно дело иметь право, другое — поддержку народа. Если бы Станниса хотели видеть королем, он бы уже им стал.
— Думаешь, народ хочет видеть тебя своим королем? — Глория уже держалась из последних сил, сдерживая своё раздражение. — Лорды Штормовых Земель пошли за тобой по той же причине, по которой лорды Королевских Земель идут за Станнисом, — праву. А рыцари Простора? Они следуют за тобой, потому что ты сделал дочь Мейса Тирелла своей королевой. Что уж там говорить, возможно, он бы и не согласился на это даже при таком раскладе, если бы Лорас не замолвил за тебя словечко…
— Как вы смеете так разговаривать с королем? — возмутилась Бриенна Синяя.
— Твои слова ударили прямо в мое сердце, — насмешливо Ренли схватился за воображаемую рану, смеясь. — Вот за что я тебя люблю: честность.
— Прости, я… вспылила… — Глория, как глупый ребенок потупила свой взгляд вниз.
— Для тебя — обычное дело, — он усмехнулся. — Мне незачем обижаться, я ведь знаю, что ты ещё… слишком мала, чтобы понять, в какую игру я сейчас играю.
— Я понимаю, — возразила Баратеон. — И поэтому хочу уберечь своих близких. Тебя, Станниса и…
— Джоффри? Ты хочешь уберечь узурпатора, сидящего на троне? Почему?
— Потому что в нём течет та же кровь, что и в моих жилах. Он — мой брат и, в отличии от тебя, я понимаю, что это означает. Корона не стоит того, чтобы лишиться семьи.
— Я уже её лишился, — тихо сказал Ренли, поворачиваясь к ней. Золотые застёжки на рукавах отразились в зеркале. — Одного брата я уже потерял, другой не хочет признавать меня королем… Он захватил наш дом… Захватил Штормовой Предел! А ты… ты предпочитаешь плод кровосмешения мне…
— Ты ещё можешь всё исправить. Поговори со Станнисом, прошу… Это единственное, чего я хочу…
— Ты видела мою армию? — задал вопрос дядя. — Видела, сколько людей встали на мою сторону? Все они признали меня королем, доверились мне и пошли за мной. Я не могу просто так отказаться от всего этого… А Тиреллы? Как только я присягну на верность Станнису, они вернутся на Юг. Но, даже если так, кому от этого станет лучше? Кто захочет иметь на троне короля, принявшего чужеземную веру и сжигающего людей?
— И к чему всё это приведет? Пожалуйста, в коем-то веке забудь о своей гордости и подумай о том, что творишь! Ты идешь войной на собственного брата, позабыв о том, что вас связывает.
— Говорит мне та, которая забыла о том, что связывало нас обоих, — сухо заметил Баратеон. — Думаешь, я умею только улыбаться? Представь, что я почувствовал, когда ты отказалась поддержать меня. Просто подумай об этом…
— Я понимаю, но… мне тоже нелегко… я должна выбирать между теми, кого люблю, а больнее этого нет ничего… — сказала в своё оправдание Глория.
— Всем в этом мире приходится выбирать, даже нам. — сделал вердикт дядя. — Ты выбрала сторону Джоффри вместо моей, а я выбрал уничтожение Станниса, дабы не быть убитым им.
Глория укорила себя в том, что повела себя так… глупо. Всё-таки Ренли был королем, и она могла бы говорить более учтиво, вместо того, чтобы наброситься на него с обвинениями и критикой в сторону его действий. Но, всё же, ей всё равно было не по себе лишь от одной мысли о том, что её дяди сойдутся в сражении, в котором один из них погибнет. Но хуже всего было чувство вины, которое вызвали у неё слова Ренли. Для него Джофф был бастардом, плодом инцеста… а для принцессы он по прежнему оставался младшим братом, хоть и жестоким младшим братом.
— Ваше величество, — в шатер вошли лорды Матис Рован и Рэндилл Тарли.
— Милорды, — поприветствовал их дядя.
— Лорды Простора уже подготовили свои войска к предстоящему сражению, — доложил Рэндилл Тарли.
— Сир Лорас выстроил своих воинов и ожидает ваших дальнейших указаний, — сказал после него лорд Матис.
Боги, вечно кто-нибудь норовит помешать их разговору. И принцесса прокляла Семерых за то, что их с дядей беседа осталась незавершенной… а точнее — закончилась на плохой ноте. К несчастью, в шатер, в котором и так уже становилось всё жарче, вошла леди Старк, появление которой Глория никак не предвидела. И теперь, когда она потеряла свой последний шанс отговорить Ренли от предстоящей битвы, ей оставалось только наблюдать за тем, как лорды Простора докладывают ему о стратегических делах, а леди Винтерфелла обсуждает с ним свои невзгоды…
— Мне нужно поговорить с вами, ваше величество, — сказала леди Кейтилин.
— Одну минутку, леди Кейтилин. — Бриенна как раз застёгивала его панцирь поверх стеганного нижнего камзола. Густо-зеленые, цвета летних листьев, королевские доспехи были так темны, что поглощали пламя свечей. Застежки отсвечивали золотом, точно костры в лесу, мерцая при каждом движении Ренли. — Продолжайте, пожалуйста, лорд Матис.
— Я говорю, ваше величество, что наше войско уже выстроено и готово к бою, — сказал Матис Рован, покосившись на леди Старк. — К чему ждать рассвета? Прикажите выступать.
— Чтобы все потом говорили, что я победил предательским путем, предприняв вероломную атаку? Сражение назначено на рассвете.
— Назначено Станнисом, — заметил Рэндилл Тарли. — Ему-то как раз выгодно, чтобы мы наступали против восходящего солнца. Мы будем наполовину слепы.
— Только до первого удара. Сир Лорас прорвет их оборону, и все перемешается. — Бриенна затянула зеленые кожаные тесемки и застегнула золотые пряжки. — Когда мой брат погибнет, позаботьтесь, чтобы его тело не бесчестили. Он моя кровь, и я не допущу, чтобы его голову таскали на пике.
— А если он сдастся? — спросил лорд Тарли.
— Сдастся? — засмеялся лорд Рован. — Когда Мейс Тирелл осадил Штормовой Предел, Станнис ел крыс, но ворот так и не открыл.
— Как же, помню. — Ренли поднял подбородок, чтобы Бриенна могла закрепить латный воротник. — Ближе к концу сир Гавен Уайлд и трое его рыцарей попытались улизнуть через калитку, чтобы сдастся врагу. Станнис схватил их и велел выстрелить ими из катапульты. До сих пор вижу лицо Гавена, когда его привязывали. Он был у нас мастером над оружием.
— Но к нам со стен никого не сбрасывали, — удивился лорд Рован. — Я бы запомнил.
— Мейстер Крессен сказал Станнису, что нам, возможно, придется есть своих мертвецов и незачем выбрасывать хорошее мясо. — сказал Ренли. — Мёртвых нам благодаря Луковому Рыцарю есть не пришлось, но мы уже были на грани. И сиру Гавену, умершему в темнице, грозила большая опасность.
— Ваше величество, — подала голос леди Кейтилин, терпение которой поражало девушку, — вы обещали уделить мне внимание.
Ренли кивнул.
— Ступайте к войскам, милорды, — приказал своим подчиненным дядя, — и ждите рассвета.
— Приказ вашего величества будет исполнен, — лорды откланялись и вышли.
— Я слушаю вас, леди Старк, — Бриенна накинула плащ на широкие плечи Ренли — тяжелый, парчовый, с выложенным кусочками янтаря коронованным оленем Баратеонов.
— Ланнистеры пытались убить моего сына Брана. Я тысячу раз спрашивала себя почему, и ваш брат дал мне ответ. В тот день, когда он упал, была охота. Роберт, Нед и почти все остальные мужчины отправили травить вепря, но Джейме Ланнистер остался в Винтерфелле — и королева тоже.
Ренли быстро смекнул, в чем дело.
— И вы полагаете, что мальчик застал их на месте преступления…
— Прошу вас, милорд, позвольте мне отправиться к вашему брату Станнису и рассказать ему о своих подозрениях.
— С какой целью?
— Робб сложит с себя корону, если вы с братом поступите так же, — на мгновение Глории захотелось искренне отблагодарить леди Старк за попытку уговорить дядю не нападать на брата. — Вы втроем созовете Великий Совет, который не созывался уже целое столетие. Мы пошлем в Винтерфелл за Браном, он расскажет нам свою историю, и все услышат, что настоящие узурпаторы — это Ланнистеры. Пусть лорды Семи Королевств сами выберут себе правителя.
— Скажите, миледи, — засмеялся Ренли, — разве лютоволки решают большинством голосов, кто будет вожаком стаи? Время разговоров прошло. Настала пора решить, кто из нас сильнее.
— Но Станнис твой брат, — в который раз напомнила ему Глория.
— Его это так же не интересует, — сухо заметил Баратеон, одевая на левую руку расклешенную, зеленую с золотом перчатку. Тем временем Бриенна стала на колени, чтобы застегнуть на нем пояс с мечом и кинжалом. — Кажется, мы уже говорили об этом, племянница.
— Она права, — резко сказала леди Старк. — Сколько ещё людей потребуется для того, чтобы вразумить вас?
— Я и сам могу понять, кем является Станнис. И сейчас он является моим врагом.
— Наш настоящий враг — Ланнистеры. Милорд, неужели вы не понимаете, что пока они сидят за стенами Красного Замка, мы грызём глотки друг другу здесь и сейчас?
— Я уважаю ваше мнение, леди Кейтилин, — ответил Ренли. — Но вы не в праве осуждать решение своего короля, зная, сколько таких же прегрешений свершит ваш сын.
— Мой сын…
— Победил в нескольких сражениях и теперь думает, что достоин называть себя королем. Скажите, леди Старк, на что он надеялся, посылая вас сюда? На тёплый приём? Робб Старк для меня сейчас не меньший враг, чем Станнис, так почему же я должен полагаться на вашу мудрость и оставлять своего врага живым? Для него это было бы очень выгодно.
— Моего сына не интересует Железный Трон, милорд. Как и не интересует то, что происходит между вами и вашим братом.
— Так какую же цель он преследует? — спросил дядя, одевая на праву руку зеленую с золотом перчатку.
— Месть. Ланнистеры покалечили моего сына и его брата, убили моего мужа и отца пяти детей. И только они являются нашим врагом.
— Вы клянетесь?
— Самой Матерью, — ответила леди Старк. — Моего сына не интересует Железный Трон.
— Тогда я не вижу причин для вражды между нами, — сказал дядя. — Ваш сын может и дальше звать себя королем, и Старкам отойдут все земли к северу от Рва Кейлин, при условии, что он даст мне клятву верности.
Леди Кейтилин молчала, кажется, не зная, что и ответить. Глория чувствовала, какую растерянность та испытывает, ведь, если она не ошибалась, южнее Рва Кейлин также находились замки, веками принадлежащие Старкам и, если женщина согласится, то эти крепости уйдут из-под власти древнего дома.
— Чем вы ответите на его верность? — наконец сказала она.
— Утром я разобью моего брата и, когда это свершится, Баратеоны и Старки будут сражаться с общим врагом, как вы и сказали. Так наши дома поступали много раз.
— Наши два дома всегда были близки, и поэтому я умоляю вас отменить завтрашнюю битву, — принцесса знала, что уже никто, даже она, не сможет переубедить дядю, и тот всё равно нападёт на брата. — Примеритесь со своим братом.
— Вести переговоры со Станнисом? — он усмехнулся. — Вы же слышали его… Я бы добился большего, споря с ветром. — Ренли повернулся спиной к зеркалу и посмотрел в лицо леди Кейтилин. — Передайте мои условия вашему сыну. Нам суждено быть союзниками, надеюсь, он думает также. Вместе… мы закончим войну за пару недель.
— Умоляю вас, милорд… умоляю именем Матери… — начала было леди Старк, и тут сильный порыв ветра внезапно ворвался в дверь шатра.
Глории померещилось какое-то движение — но нет, это только тень короля перемещалась по шелковым стенам. Ренли шутливо сказал что-то, и его тень, черная на зеленом, подняла меч. Огоньки свечей колебались, мигали, что-то было не так — и девушка вдруг поняла что: меч короля оставался в ножнах, в то время как теневой меч…
Мгновение спустя Глория с ужасом осознала, что тень, вставшая за спиной дяди, имело чужое лицо… лицо Станниса.
— Холодно, — тихо и удивленно промолвил Ренли, а миг спустя из раны, оставленной мечом на груди, хлынула кровь.
— Ваше вел… нет! — закричала Бриенна Синяя, перепугавшись, как маленькая девочка. Было нужно немного времени для того, чтобы в шатёр ворвались Робар Ройс и Эммон Кью.
Ноги подкосились под королем, и Глория с тяжестью подхватила тело Ренли, опустив его наземь так, чтобы тот не пострадал. Время, казалось, остановилось, а дыхание её участилось. Нет, она не могла допустить этого! Она уже потеряла отца, не могла потерять и его! Всё её желтое платье, мокрое от крови, сделалось красным.
— Боги, помогите ему кто-нибудь! — крикнула она так громко, как только смогла. — Мейстера! Позовите мейстера!
Тень. Произошло нечто темное, злое и недоступное пониманию девушки. Эту тень отбрасывал не Ренли. Смерть вошла в эту дверь и задула его жизнь так же быстро, как ветер задул его свечи. Сир Робар в ужасе вскрикнул, только увидев умирающего короля на её руках, а сир Эммон в расписном подсолнечниками панцире завопил:
— Ведьма! Прочь от него, гнусная женщина! — Бриенна, нависавшая над телом дяди, перевела свой взгляд на рыцарей.
— Я… я…
— Боги праведные, Бриенна, за что? — спросил сир Робар.
— Ты поплатишься за это жизнью! — сир Эммон выхватил боевой топор с длинной рукоятью из груды оружия у двери. — Твоя жизнь за жизнь короля!
— Нет! — вскричала Кейтилин Старк.
— Остановитесь! Это сделала не она! — крикнула Глория, а Ренли, захлебывающийся собственной кровью, схватился за её руку, пытаясь что-то сказать. — Помогите же ему! Позовите мейстера! Позовите кого-нибудь!
Горячие слезы потекли по её щекам, и Глория с ужасом осознала, что полностью поддаётся панике. Бриенна, над которой сир Эммон занёс топор, выхватила из ножен клинок Ренли и отразила его удар. Сталь, стукнувшись о сталь, высекла иссиня-голубую искру, и Бриенна вскочила на ноги, оставив своего короля наедине с ней. Тарт схватила свой меч и расщепила им деревянную рукоять топора, выбив его из руки рыцаря. Бриенна, покончив с первым, встретила удары других латников, вбежавших в шатер, но Глория быстро потеряла какой-либо интерес наблюдать за сражением, крикнув леди Старк:
— Прошу вас, помогите! Он умирает! — женщина стояла на месте, а взгляд её выражал такой же ужас, как и её. — Позовите мейстера!
Рука Ренли соскользнула с мокрого шёлка, за который он держался, и упала девушке на колени. Бриенна, убив ещё одного рыцаря, повернулась к сиру Робару. Тот, до сих пор медливший, тоже взялся за меч. Леди Кейтилин схватила его за руку.
— Нет, Робар, послушайте меня. Это не она. Помогите ей! Это не она — это Станнис. Клянусь вам, вы же меня знаете: это Станнис убил его.
Молодой рыцарь уставился на неё, как на сумасшедшую, побелевшими от страха глазами.
— Станнис? Но как?
— Не знаю. Это колдовство, какая-то темная магия: здесь была тень. Тень! Тень с мечом, клянусь. Я видела. Слепы вы, что ли, — эта девушка любила его! Помогите ей! Она невинна, Робар, даю тебе слово, клянусь в том могилой своего мужа и честью женщины дома Старк!
— Я удержу их. Уведите её. — он повернулся и вышел.
— Бриенна, за мной! — скомандовала леди Кейтилин. Женщина-рыцарь, незамедлительно её послушавшись, взмахнула своим клинком, распоров им шелк палатки, после чего обе исчезли в сумрачном холоде рассвета.
Люди снаружи кричали, силуэты их мелькали в прорезях шелковых стен шатра, оставленными острыми концами оружия сражавшихся. Все голоса вокруг… голоса рыцарей Эммона и Робара… голос Бриенны Тарт… голос леди Старк… все они смешались воедино, не давая девушке мыслить здраво.
Глаза Ренли, продолжавшего истекать кровью, были открыты, и она не могла понять, жив ли он. Громкие рыдания заполнили весь шатер, и сквозь свои громкие всхлипы девушка услышала тихий сдавленный стон дяди, за которым последовало последнее его слово:
— Глория…
Голова его откинулась назад и, сколько бы принцесса не трясла его, тот оставался неподвижен. Баратеон захотелось убить их всех… Бестолкового сира Эммона, глупого Робара… Бриенну, которая не смогла помочь… и леди Старк, стоявшую и смотревшую на это со стороны… Но больше всего ей хотелось умереть самой за то, что она так и не смогла помочь ему, не смогла спасти…
— Нет… Нет, нет, нет, нет… — горячо зашептала Глория, а слёзы уже рекой текли из её глаз.
Она запрокинула голову и издала громкий вопль, не находя слов от горя.