***
— Открыть ворота! — приказал часовой, стоящий на вершине одной из башен полуразрушенного замка. Огромные прогнившие деревянные ворота распахнулись медленно и с громким скрипом. Первым за стены крепости въехал командующий их отряда, за ним лорд Бейлиш, а уж после и сама Глория. Людей здесь было немного, большинство из них — трудяги и ремесленники, солдатов же было ещё меньше. Замок был построен несколько веков назад Харреном Чёрным, которого предал его собственный знаменосец, и замок был сожжен драконами во времена нашествия Таргариена. В результате часть замка оказалась в руинах, сожженная и искореженная огнем драконов, что придало ему пугающий вид. После смерти Харрена в замке долгое время никто не жил. До того момента, как Эйгон завоеватель даровал замок дому Квохерисов, который вскоре вымер. Потом в замке жили Тауэрсы, Харровеи, Стронги, Лотстоны. Все представители этих родов тоже умерли, и замок стал считаться проклятым местом. О нем и его жителях сложено множество сказаний, например, история о безумной леди Лотстон, горящих призраках Харрена и его сыновей, и о слугах, которые ложатся спать, а к утру превращаются в пепел. Хоть крепость была практически разрушена, ей удалось произвести впечатление на принцессу. Замок был огромным, а также являлся важным стратегическим местом, которое и занял её дед. Сам Харренхол состоял из массивных стен и пяти башен: Башни ужаса, Вдовьей башни, Воющей башни, Башни призраков, и башни под названием Погребальный костер короля. Информация была совсем ненужной, но Глория всё же вспомнила об этом. Ренли часто говорил, что увлекался архитектурой древних замков на подобии Харренхола. Может, ему бы здесь и понравилось… Хотя, нет, он без сомнений любил роскошь, и эта грязь ему не пришлась бы по вкусу… — Ваше высочество, — к ним подошёл человек, чьего имени Баратеон не знала, да и доспехи у него были ланнистерские, а потому и по гербу на них она не могла понять, с кем имеет честь говорить. — лорд Бейлиш. — Кто вы? Я думал, лорд Тайвин лично встретит нас, но, видимо, он решил послать к нам своего слугу, — сказал Мизинец. — Сейчас лорд Тайвин советуется с другими лордами, но вскоре освободится. Мне он поручил встретить вас, как полагается встречать важных гостей, — сквозь зубы ответил тот Мизинцу, после чего перевёл свой взгляд на Глорию. — Амори Лорх, ваше высочество, всегда к вашим услугам. — Что ж, ваша речь про важных гостей… Думаю, это не про меня, — усмехнулся лорд Бейлиш, слезая со своей лошади. — но не откажусь от столь достопочтенного приема. Глория спешилась без чьей-либо помощи, после чего отдала поводья своего коня конюху, которому Мизинец уже отдал свои. Ренли точно не понравилось бы здесь, слишком уж грязным было место, что уж говорить о запахе… Но после катакомб, по которым принцессе пришлось идти вместе с Варисом, это место казалось ей сплошным раем. — Мы очень торопимся, сир, и не можем ждать, — обратилась она к Амори Лорху. — Прошу, проводите нас к лорду Тайвину. — Он приказал мне не нарушать заседание, — возразил тот, — но… Если вы желаете этого, думаю, лорд Тайвин поймет. — Не сомневаемся, — усмехнулся лорд Бейлиш. — Теперь вы отведете нас к нему? — Конечно, — у пересмешника была просто прекрасная способность выводить всех из себя, а потому Глория чувствовала, как сир Лорх сдерживается, чтобы не сказать тому что-нибудь оскорбительное. — Милорд, миледи, пойдемте. Амори Лорх повел их через весь замок, так и заставляя бросать каждого в их сторону заинтересованные взгляды. Глория ещё раз убедилась в том, насколько малыми стали силы Ланнистеров после битвы в Шепчущем лесу и на Зеленом Зубце. Они прошли двор, после чего поднялись вверх по каменной лестнице на балкон, по которому направились дальше. Затем сир Лорх провел их через череду коридоров, что можно было сравнить с лабиринтом и, если бы рыцаря с ними не было, они точно бы заблудились здесь, и они оказались у двери, чьи петли уже покрылись ржавчиной. Их проводник несколько раз постучал, а после открыл дверь. — Принцесса Глория Баратеон и лорд Петир Бейлиш, — огласил сир Лорх, войдя внутрь. — Оставьте нас одних, — приказал лордам, сидящим за столом, Тайвин. Выходя из помещения каждый лорд поприветствовал принцессу, склонил голову, дабы отдать дань уважения тому, чья же она дочь. Наконец они вошли в комнату, в которой, как поняла Глория, проводился такой себе совет. Лорд Тайвин приказал маленькой девочке убрать со стола, а сиру Амори Лорху выйти. — Лорд Тайвин, — улыбнулся Мизинец, подходя к нему и садясь за стол. — Лорд Бейлиш, — поприветствовал его тот. Глория вошла в помещение и сир Лорх закрыл за ней дверь. Её дедушка, коим являлся человек, поздоровавшийся с Мизинцем, был незнаком ей, ибо им ещё не доводилось встречаться когда-либо. Но лишь заприметив его взгляд, столь похожий на тот, каким так часто мать смотрела на неё, она ни на секунду не засомневалась в том, кто перед ней стоит. — Ваше высочество, — сказал он. — Дедушка, — через силу улыбнулась девушка, после чего поняла, что, лучше бы она его так не называла. Лорд Тайвин слегка нахмурился, но ничего не сказал, лишь жестом руки пригласив её сесть за стол рядом с ним и лордом Бейлишем. — Вина, — приказал он своей служанке, садясь по левую руку от неё. — Спасибо, — поблагодарил его лорд Бейлиш. — Вы только что прибыли из лагеря Ренли Баратеона, — обратился к ним Тайвин. Глория почувствовала боль на сердце, что до этого, кажется, успокоилась. — Бедный король Ренли… Весьма короткое правление… Теперь оно в прошлом, как и он сам. Куда направилась его армия? — Лорды Штормовых земель перешли на сторону Станниса, — выдавила из себя принцесса. — Тиреллы вернулись в Хайгарден? — спросил он. — Хотел вас обрадовать, — усмехнулся Мизинец. — с ними у нас мог бы сложиться прекрасный союз. — Союз? Только что они воевали за Ренли, а теперь решили перейти на нашу сторону? — искоса посмотрел на него Тайвин, который взял в руки пустую чашу и подал подошедшей девочке, чтобы та налила ему вина. — Они ожидают дальнейших вестей у Горького Моста, — сказала она. — Тиреллы готовы сражаться за нас, если… — Как вы знаете, милорд, Маргери Тирелл была замужем за Ренли Баратеоном, — не замечая её слов обратился к нему лорд Бейлиш. — теперь она освобождена от уз брака и может найти себе более подходящую партию. — Что ж, лорд Бейлиш, какие блестящие мысли у вас есть? — Старки и Ланнистеры… Войско Тиреллов больше войск всех великих домов вместе взятых. Их земли весьма плодородны и несут хороший урожай, воины отлично снаряжены и обучены, а лошади быстры и полны сил… — Да-да… — Тайвин сделал глоток вина. — Тиреллы ещё не присягнули на верность никому из королей и, если мы воспользуемся этим шансом, обретем ценного союзника. Лорас жаждет мести за смерть своего короля, а Маргери… — Хочет стать королевой, — закончил за него тот. — Дом Тиреллов пошёл против Железного Трона, против моего внука… Вы предлагаете заключить союз с теми, кто предал нас? — И это предательство будет наказано, но после победы над Станнисом и Роббом Старком, — ответил Мизинец. — Тиреллы не согласятся присягнуть нам на верность без причины, и золотом их не подкупишь. — У них есть иные желания, — заметил лорд Бейлиш. — Если мы заключим союз с ними путем бракосочетания… — И подпустить их к рычагам правления? — Тайвин поставил чашу на стол. — Большего им и не нужно… — он немного помолчал, после чего продолжил: — Но союз с Тиреллами принесёт нам скорую победу в войне. Вы сказали, они ждут вас у Горького Моста? — Да, милорд, — ответил Мизинец. — и их ожидание не будет превышать дольше трех недель. Девочка, подошедшая к лорду Бейлишу, стала наливать вино в его чашу, при этом отводя свой взгляд в сторону. Глория замерла, когда узнала в ней ту, что искали её родные… серые глаза, в которых читалась суровость севера… взъерошенные волосы и густые брови… без сомнений, это была она… Арья Старк. — Если вы позволите мне представлять интересы вашей семьи, тогда я отправлюсь туда и оглашу им ваше решение, — Мизинец повернулся к девочке, и Баратеон взмолилась всем богам, чтобы он не узнал её. К счастью, его привлек голос Тайвина, заставивший лорда Бейлиша потерять к ней всякий интерес: — Отправляйтесь к Горькому Мосту и сообщите им мою волю, пока Тиреллы не вернулись в Хайгарден, — сказал он. — после вы поведете их войско в Королевскую Гавань. — Очень мудрое решение, милорд, — улыбнулся Мизинец. — Я отправлюсь с вашим отъездом. — Можете идти, лорд Бейлиш, оставьте нас одних. Мужчина встал и поклонился, после чего быстрым шагом покинул их. Какая же она дура! Даже не смогла найти нужных слов, когда обращались именно к ней… И здесь была виновна не только тоска, пронзившая её после упоминания Тайвина о Ренли, но ещё и маленькая Арья, которая, как она поняла, всеми силами пыталась скрыться от их глаз. Сейчас девочка выглядела совсем иначе: волосы были короткими и взъерошенными, словно у мальчишки, одежда тоже не давала кому-либо знать о её происхождении. В последний раз, когда она видела её… Арья была очень напугана, впрочем, как и сейчас. И вот они снова встретились, только теперь волчица с севера прислуживает её деду, который, кажется, и не догадывался о том, что вино в чашу ему наливает дочь Эддарда Старка. Волк и лев. Одно её слово, и девочку схватят, и у них будет две пленницы, которых они смогут обменять на Джейме Ланнистера. Но Баратеон молчала, в упор глядя на Арью, которая ожидала, когда же её наконец раскроют. Глория не слишком любила своего дядю, особенно после того, как узнала об их с матерью всеобщем обмане. Да и её обещание лорду Старку о том, что она постарается помочь его семье, до сих пор не давало ей покоя. Но что, если тем самым она вновь предаст свою семью? — Полагаю, теперь ты направишься в лагерь Робба Старка? — спросил Тайвин. Глория кивнула. Арья подошла к ней и стала наливать вино в её чашу, но девушка взяла её за руку и, мило улыбнувшись, сказала: — Благодарю, но нет. Девочка слегка содрогнулась, и Баратеон ощутила её тревогу, как свою собственную. Если сейчас она раскроет её, то лорд Тайвин без лишних слов прикажет своим людям схватить её и заточить в темницу, или, что ещё хуже, повелит отправить в Королевскую Гавань. Принцесса знала, что в таком месте ей не удастся выжить, тем более, что Серсея и Джоффри просто ненавидели её и могли делать с ней, как угодно. Король, коим считал себя Джофф, мог с легкостью приказать Мерину Трэнту избить маленькую девочку, а о том, что ещё могло случиться с Арьей, если Глория её раскроет, девушке просто не хотелось думать. — Рад знать, что хоть кто-то, в ком течет моя кровь, любит хранить ясность ума, — сказал Тайвин, после чего обратился к маленькой волчице: — Уберись здесь, девочка. Арья неуверенно кивнула, после чего отошла от стола и вернула кувшин с вином на то место, где он стоял, а затем стала расчищать всю ту грязь, что оставили здесь недавно сидевшие лорды. — У него в плену мой сын и твой дядя, — сказал он ей. — Его жизнь стоит жизней сотни северян, а для обмена у нас есть всего лишь один пленник. Их было трое, а осталась одна, как так вышло? — Джоффри сглупил, когда решил отрубить голову Эддарду Старку, а Серсея не стала его сдерживать, — ответила принцесса. — Как мне кажется, будь у нас мастер над законами, он бы смог дать нужный совет королю. — Смерть Неда Старка послужила началом войны Пяти Королей, — задумчиво произнес лорд. — Я поговорю с ними об этом, когда вернусь в столицу. Но каким образом вы смогли упустить одну из его дочерей? — Она могла замаскироваться… так, чтобы никто не узнал её, — прямо как ты, подумала Глория, глядя на своего деда. — Сейчас это неважно, — далекие вопросы с его стороны кончились, и он перешёл к делу: — Мой сын у них, и ты должна вытащить его оттуда. Вытащить? Как она сможет вытащить того, кого ненавидела всем сердцем, если даже не смогла спасти своего собственного отца, то есть… Ренли? Глория не сомневалась в том, что, как только она приблизится к Цареубийце ближе, чем на десять футов, в неё тут же полетит стрела. — Как? — только и могла сказать она, думая, что лорд Тайвин от горя совсем выжил из ума. Двадцать тысяч солдат, и принцесса не хотела бы пробиваться через всю эту ораву с мечом в руке и Цареубийцей за своей спиной. — Выйди, девочка, — мужчина указал Арье на дверь, и та поспешила уйти. Дверь за ней со скрипом закрылась, после чего Тайвин встал и подошёл к письменному столу, стоящему в дальнем конце помещения, на котором валялась груда пергаментов. — У нас всё ещё есть друзья на севере, и они так и ждут, чтобы помочь нам. — Я не совсем понимаю, о чем вы, — честно призналась Глория. — Может быть правление Старков уходит в глубокою древность, но не все дома готовы отдать за них жизнь, — продолжил он. — Недавно мне пришло письмо, в котором говорилось о том, что Робб Старк намеревается напасть на Харренхол в ближайшее время. Знаешь, кто прислал его? — Кто-то из северных лордов? — предположила худшее та. Боги, как сын лорда Эддарда вообще сможет остаться в живых, если его собственные вассалы готовы предать своего короля? — Русе Болтон, — кротко ответил Тайвин. — Старк ни за что не согласится обменять моего сына на свою сестру, она не слишком ценная пленница. У тебя будет неделя на то, чтобы вернуть Джейме Ланнистера домой, иначе мальчишка нападет на нас раньше. — Такая хрупкая девушка, как я, не сможет сделать этого, — скептически проговорила Глория. — Лорд Болтон поможет тебе. Сейчас он является верным советником своего короля и знает всё о его замыслах и стратегии. Русе освободит моего сына, а ты увезешь его из лагеря, иначе не было бы смысла тебе ехать туда. — Таким людям нельзя доверять, раз они предают тех, кому поклялись в верности, — с тем же успехом он бы мог послать в лагерь своих людей, одетых как крестьян, и те бы довезли Цареубийцу в повозке до самой столицы. — Но сейчас у нас нет иного выхода. Пусть Болтон думает, что получит за это особую награду, а когда война окончится, я придумаю, что с ним делать. — Как легко рисковать мной, — заметила Глория. Конечно, один просчёт, и её тело будет гнить посреди лагеря Молодого Волка. — Если я откажусь? — Тем самым ты предашь свою семью, — иного не следовало ожидать. — В тебе течет кровь Ланнистеров, так изволь помогать своим же. И ты уже давно не девочка, чтобы ныть. Ты — Ланнистер с Утёса Кастерли. — Я — Баратеон из Штормового Предела, — поправила его Глория. — Вы правы, Джейме мой дядя, и я не могу его бросить. — У тебя неделя, — суровым голосом напомнил ей Тайвин, после чего сказал: — Ты отправишься завтра с рассветом.***
— Убит. И кем же? — спросила Серсея, смотря на то, как фрейлины играют в садах. — Мнения разнятся, — ответил Тирион, беря со стола пустую чашу. — Большинство так или иначе обвиняет Кейтилин Старк… Некоторые считают, что это сделал его телохранитель. — Кто бы мог подумать… — Кто-то говорит, что это сделали его гвардейцы. Другие же говорят, что это сделал сам Станнис после неудачных переговоров, — продолжал перечислять всевозможные варианты карлик, беря в руки кувшин с вином и наполняя жидкостью чашу. — Кто бы это ни был, он — молодец, — повернулась к нему та, сделав ещё один глоток жгучего напитка. — Варис так не считает… Он говорит, что армия Ренли перешла к Станнису и, теперь у него преимущество над нами и на суше, и на море… — Сколько людей перешло к нему? — Тридцать тысяч солдат, если не ошибаюсь… Но Варис сообщал мне, что армия Ренли состояла из ста тысяч воинов, — Тирион заметил, как напряглась королева, услышав эти слова. — А Тиреллы? Они переметнулись к нему? — Любви к Станнису они явно не питают — иначе пошли бы за ним с самого начала, — сейчас он должен был сообщить ей о самой главной новости. — Семьдесят тысяч воинов, и все сейчас находятся у Горького Моста. — И к кому же они примкнут? Ренли мёртв, Станниса они ненавидят… — Остаемся только мы, — заметил Тирион. — Вчера вечером прилетел ворон из Харренхола, от нашего отца. — И ты говоришь мне об этом только сейчас? — возмутилась та, к чему карлик был явно готов. — Ворон прилетел ночью, и мне не хотелось беспокоить тебя, — он усмехнулся. — Нет времени на твои шутки… Говори, что там, — Серсея сделала ещё глоток. — Лорд Тайвин Ланнистер предлагает нам заключить союз с Тиреллами, — официально сообщил десница. — Как же? Может, подкупим их золотом? — с сарказмом спросила сестра. — Лордов помельче, может быть, и удастся перекупить, — сказал Тирион, — но только не Хайгарден. — Тогда каким образом? — Ключевая фигура здесь — Рыцарь Цветов. Завоюем Лораса — и Хайгарден наш. — Что ж, ты у нас мастер в таких делах, так действуй… — Неудачная шутка, милая сестра, — заметил карлик. — Тут, мне кажется, мы можем взять урок у покойного Ренли. И заключить союз с Тиреллами так же, как сделал он, — посредством брака. — Ты не женишь моего сына на шлюхе из Хайгардена. — Нет, женю. Молодой королеве Ренли лет шестнадцать-семнадцать, не более… постарше Джоффри, но пара лет ничего не значит. — Джоффри помолвлен с Сансой Старк, — возразила Серсея. — Всякую помолвку можно расторгнуть. Какой смысл нам женить короля на дочери мёртвого изменника? — тем более, что это поможет ей избежать такой ужасной семейной жизни, подумал Тирион. — Миленькая Старк не даст Джоффри ничего, кроме своего тела, каким бы прелестным оно ни было. Маргери Тирелл принесет ему семьдесят тысяч мечей и всю мощь Хайгардена. — Ты не такой дурак, как я думала. По правде говоря, ты оказал большую помощь королю, и я благодарю тебя за это. Но ты ведь даже не думаешь о том, что дальше Тиреллы захотят чего-то большего… — Все мы хотим чего-то большего, — заметил Ланнистер, вертя в своих руках золотую чашу, — но не все этого добиваемся… Согласен, делая дочь Мейса Тирелла королевой, мы даем им огромную власть, но так Джоффри хотя бы доживет до своей брачной ночи. — И как же ты намерен сообщить им об этом предложении? — спросила сестра. — Этого делать не нужно. Лорд Бейлиш, которого, как ты помнишь, мы послали с принцессой, уже обо всём договорился с ними, иначе они бы уже направлялись в Хайгарден. Дай ему только разрешение, он направится к Горькому Мосту и поведет их в столицу. — А Глория? Почему-то ты не упоминаешь её в своих планах… — Она поедет в лагерь Робба Старка. — Я думала, следующим будет Станнис, почему не он? — Спроси у неё, когда вернется, — ответил Тирион. — Она видела, как умер Ренли и, возможно, его убил Станнис. Как думаешь, захочет ли она ехать на переговоры с ним, зная, на что тот способен? — Не понимаю, зачем ты вообще дал ей разрешение уехать… — пробормотала Серсея, в голосе которой чувствовалось обычное для неё раздражение. — Ты ведь знаешь, что ни Ренли, ни Станнис, ни даже этот мальчишка не согласятся снять с себя корону, так почему же ты сделал это? Чтобы позлить меня? — Милая сестра, у меня есть дела намного важнее, чем это. — Если она узнает обо всём, то ты не представляешь, какую опасность для нас будет нести эта девчонка… У нас и так достаточно врагов, не хватало ещё одной… — Не моя вина, что вы с Джейме не смогли потерпеть две недели, а занялись этим прямо в Винтерфелле, — упрекнул её тот. Тирион всегда знал, что, будь у племянницы хотя бы одна черта, свойственная всем Ланнистерам, сестра полюбила бы её, но Глория слишком сильно походила на Роберта, которого Серсея ненавидела всем сердцем. — И, даже если случится то, чего ты так опасаешься, что она сделает? У неё нет ни друзей, ни армии… — Ей не составит труда раздобыть и то, и другое, — Серсея опустошила свою чашу, после чего поставила её на стол и встала. — Как думаешь, что скажут лорды Семи Королевств, когда решат, что она единственная и законная наследница Роберта? Что они сделают? Поддержат её. — королева быстрым шагом направилась к двери. — Хватит пить, Тирион, и включи наконец голову. Как только дверь за ней захлопнулась, десница потянулся к кувшину с вином, после чего подлил ещё вина в свою чашу. Жаль, что та ушла так рано, иначе он смог бы удачно пошутить над этим… Карлик сделал глоток, почувствовав, как напиток обжигает его горло, после чего, поглядев на извилистые узоры золотого убранства, произнёс: — Я — Бог сисек и вина, мне можно…***
— До меня дошла весть о твоей казни у Великой Септы, но я вижу тебя живым и здоровым, — наконец заговорил Доннел Уэйнвуд. — Объясни, как так вышло. — Это был не я, — ответил Эддард, замедлив свою лошадь. С того самого момента, как он и сир Доннел прошли через Кровавые Ворота, оба ехали в мёртвой тишине, лишь звуки завывающего ветра нарушали её. Нед, конечно, и сам понимал, что удивился бы не меньше, если бы увидел своего старого друга, которого считал мёртвым, живым и здоровым, но всё же молчание со стороны Уэйнвуда слегка напрягало его. И вот, наконец, он решил заговорить с ним… — Не ты? А кто тогда? — Не знаю, кто-то другой… — Эддард не хотел обсуждать свой побег из столицы, зная, что тем самым застанет врасплох тех, кто помог ему в этом. Он не мог говорить об этом даже со своим старым другом, ибо недавние события в его жизни научили бывшего десницу осторожничать и не доверять никому. — Твоё дело, можешь не говорить, — рыцарь никогда не славился особым любопытством, зная, что не всех такое качество в нём может устроить, за что Нед был премного благодарен. — Сперва я вообще подумал, что ты… призрак… Да и не похож ты на того, кого я знал, морщин слишком много… А теперь… Что уж говорить, я рад, что ты жив. Кстати, твои родные… они знают о том, что ты здесь? — Не уверен, — вздохнул Эддард. — Сейчас я даже письмо написать не смогу, мой сын идёт всё дальше на юг с каждым днём… — Да, это верно, — согласился с ним Доннел, и рыцарь вскоре перевел свой взгляд на больную ногу лорда. — Слухи о том, что на тебя напал Цареубийца разошлись давно, но рана-то у тебя свежая, и старая открылась… Боги, не хотел бы я сейчас быть тобой… — Никто не хотел бы… — сухо заметил Нед, после чего спросил: — Я потратил слишком много времени, направляясь сюда… Что сейчас происходит в Вестеросе? — Что я могу сказать? Из пяти королей один уже мертв, — лорд Старк замер от страха, боясь, что Доннел говорит о Роббе. — Многие думают, что Ренли убила твоя жена. — Ренли? Он… убит? — облегченно вздохнул Эддард, благодарный богам за то, что его сын жив. — Кто-то считает, что это сделал Станнис… Теперь его войско перешло к брату, — продолжил Уэйнвуд. Эддард хорошо знал Ренли и у него не было причин его недолюбливать, но после того, как тот сбежал из столицы со своими людьми, оставив его одного среди Ланнистеров, бывший десница не питал к нему особой любви. И ведь он мог бы остаться жив, если бы тому в голову не взбрела идея надеть на себя корону. — Кого поддерживают рыцари Долины? — спросил Нед. — Робина Аррена. Леди Аррен не намеревается вступать в войну, и призвала все силы Долины сюда, дабы защитить маленького лорда, — Доннел резко умолк, а свой взгляд он устремил на стоящих у главных ворот Орлиного Гнезда стражников. — Накинь капюшон. И, Нед, говорить буду я. Эддард не стал спорить, а лишь покорно выполнил его просьбу, вновь скрыв своё лицо от чужих глаз. Они слегка ускорили темп своих лошадей, после чего приблизились к главным воротам, около которых неподвижно, словно статуи, стояли два стражника. Доспехи их были чисты, а мечи, висевшие на поясе, блестели. Бывший десница удивлялся тому, как рыцари, да и обычные солдаты Долины соблюдают такую организованность, не то что другие… Лорд Старк всегда знал, что за блестящими доспехами и шелковыми плащами скрывалось нечто менее величественное и благородное, ведь мало кто из этих солдат мог похвастаться той же самоотверженностью и храбростью, коими обладали северяне. — Сир Доннел Уэйнвуд, — поприветствовал его друга один из стражей. — Рыцарь Ворот должен находится на своем посту, почему сегодня вы сделали исключение? — Из Железного дуба приехал собиратель налогов, — спокойно ответил тот, украдкой поглядев на Неда. — И ты решил лично проводить его? — усмехнулся второй. — Не нужно смеяться, просто пустите нас, — сказал Доннел. — Ладно, ладно, серьезный рыцарь, — прыснул от смеха стражник, после чего крикнул кому-то за воротами: — Открывай! Железная решетка ворот со скрежетом начала подниматься, открывая им дальнейший путь, ведущий в сам замок. Сир Уэйнвуд проехал за врата первым, за ним Эддард. Лорд Винтерфелла почувствовал, что оказался в столь родном месте, которым он не смог бы посчитать Винтерфелл. Здесь прошло его детство, прошла его молодость… Тут он встретил своего лучшего друга — Роберта, и почти что отца — Джона Аррена… Здесь были все его счастливые воспоминая и все те радости, которых ему не доставало за пределами этих мест… В этом месте он впервые почувствовал себя тем, кем и был всегда… Человеком чести. — Хорошо, что эти увальни не знают всех собирателей в лицо, — пробурчал себе под нос Доннел. — У вас не слишком хорошо следят за безопасностью, — сухо заметил Эддард. Оба спешились, после чего Доннел подвел лошадей к конюшне и оставил их там. Орлиное Гнездо стояло на вершине высокого пика Лунных гор, на высоте в несколько тысяч футов. Лорд Старк взвёл свой взгляд к небу, куда за облака уходила вершина замка. — Идем, — позвал его сир Уэйнвуд, направлявшийся к началу спиральной лестницы, ведущей наверх. Когда он был молод, то каждый божий день преодолевал эти ступени по несколько раз, но сейчас, когда его нога чуть ли не гниет, Нед весьма сомневался в том, что сможет дойти да тронного зала. Каждый новый шаг заставлял пробудится в его сознании воспоминания о тех днях, когда он был счастлив… когда мог чувствовать себя беззаботным… Так было, пока не началась война, и, ему казалось, что он вновь проходит тот же самый путь… — Уже устал? — усмехнулся Доннел, поглядев на запыхавшегося лорда. — Ничего, осталась всего лишь сотня ступенек… — Был бы на моем месте, не смеялся, — буркнул себе под нос Эддард, поднимаясь ещё на две ступени вверх. — Прости, просто… есть такое чувство, будто бы всё встало на свои места… — Как раньше? — закончил его мысль тот. — Мне бы тоже так казалось, если бы не боль в ноге. — Да, тебя изрядно потрепали, — Доннел приблизился к нему и помог идти дальше. Весь остальной путь они прошли в молчании. Нога Эддарда так и пылала от боли, а усталость брала над ним верх. К концу пути, состоящего из сотни ступень, как минимум, он уже еле держался, дабы не упасть. Благо, что сир Уэйнвуд поддерживал его, иначе лорд Старк уже на лестнице повалился бы без сил. Когда они дошли до конца, перед ними предстали огромные дубовые двери с многочисленными узорами облаков, листьев и деревьев, а также соколов, что были изображены на гербе дома Арренов. Четверо стражников, что стояли у дверей, покосились на сира Уэйнвуда, после чего один из них спросил: — Чего надо? — К леди Аррен пришёл собиратель налогов, — всю ту же ложь использовал Доннел. — Леди Аррен принимает посетителей в большом зале, — ответил стражник. — Приходите позже. — Мы не можем ждать, — сорвалось с уст Неда. — Будешь, если потребуется, — сказал ему другой, после чего обратился к Доннелу: — Вы — Рыцарь Ворот, не так ли, сир? Почему вы покинули свой пост ради того, чтобы довести сюда собирателя? — Да ты взгляни на него, ему бы мейстера, — посмотрел на Эддарда ещё один. — Что, дань уже не просто так собирать? — Нам нужно идти, — повторил лорд Старк, думая, что зная они, кем он является на самом деле, тысячу раз пожалели бы о сказанных ими словах. — Может, пустим их? Всё равно там одни просители, а тут хотя бы кто-то дающий, — предложил четвертый. — Ладно, не в радость мне глядеть на твою рожу, — закончил первый, презрительно поглядев на бывшего десницу, после чего стражники отступили, а двое из них отворили двери в большой зал. Огромное и величественное, как и запомнил Нед, помещение и было большим залом, в котором находился великий чертог. В центре него располагалась уже знакомая лорду Старку лунная дверь, которую, он не сомневался, использовали намного чаще, чем Джон Аррен, ибо та была открыта. Купол, что высился над головами присутствующих, находился в сорока футах от пола, который был вдоль и поперек покрыт мозаикой. На стенах зала виднелись рисунки различных птиц, в том числе и соколов, а их краска слегка облупилась. В великом чертоге царил полумрак, и даже дюжина канделябров с горящими свечами, стоящих вдоль стен, не могла заполнить светом всё помещение. В зале располагалось две лестницы, одна из которых вела к трону лорда Орлиного Гнезда, сделанном в виде чардрева, другая же вела оттуда ещё выше на балкон, где могли расположиться те гости, что не нашли места на нижнем уровне. Эддард не сразу узнал в женщине, сидящей на троне, сестру своей жены. Лиза, как он для себя решил, потеряла свою былую красоту. Низкая ростом, худая настолько, что из-под кожи выпирали кости, голубые глаза Талли стали блеклыми и водянистыми, теперь они, казалось, не знали покоя. Небольшой рот сделался воинственным. Нед помнил тот день, когда она вместе с его женой Кет стояла у септона, и глаза её были полны надежд. От былой красоты не осталось и следа, лишь водопад рыжих густых волос, спускавшихся на её грудь. Её сын, Роберт Аррен, сидел на коленях матери, прижавшись к ней. Худенький, невысокий для своего возраста и болезненный, он то и дело начинал дрожать. Эддард вспомнил своего мальчика, пятилетнего Рикона, который был в два раза моложе Роберта и в пять раз сильнее. Бывшему деснице тяжело было осознать то, что это и был сын Джона Аррена. Рядом с ними у трона стоял тот, кого Нед знал слишком хорошо… Джон Ройс — глава дома Ройсов, лорд Рунного Камня. Сам Эддард был без понятия, что именно происходит в зале, так как ему удалось уловить лишь последнюю фразу человека, стоящего на коленях у лунной двери: — Прошу, миледи, — пробормотал он. — моя семья голодает… Роберт Аррен, всё также не отрываясь от своей матери, радостно захлопал в ладоши и громко, чтобы все услышали, сказал своей матери: — Я хочу, чтобы он полетел! — Конечно, милый, — погладила его по голове Лиза, после чего обратилась к рыцарю, стоящему рядом с просящим: — Сир Уильям, сбросьте его в лунную дверь. Мужчина приблизился к крестьянину, после чего схватил его за шиворот рубахи и потащил к бездне. — Прошу вас! — взмолился тот. — Я не сделал ничего плохого! Сир Уильям, невзирая на его мольбы, подвёл его к лунной двери, после чего неохотно толкнул вниз. Крик крестьянина, кажется, разошелся по всему замку, отражаясь от стен. Но постепенно он начал стихать, и все могли слышать лишь завывающий ветер, дующий в огромные окна, обрамленные мраморными колоннами. — Следующий, — сказал герольд, стоящий перед возвышающимся над ним троном. Эддард больше не мог сдерживать своё терпение, ибо не только боль в ноге и усталость могли доконать его, как и мерзкие стражники, но и то, как по одному желанию маленького Роберта в лунную дверь сбрасывали невинных. Боги, был бы жив Джон… Теперь лорд Старк понимал, почему его друг и бывший правитель желал поскорее оторвать мальчика от своей матери, дабы та не продолжала портить его ещё больше. — Миледи, — скрипучим от боли голосом позвал он её. Лиза, оглядев зал в поисках источника звука, бросила на него холодный и безразличный взгляд, который вскоре упал на его сопровождающего. — Сир Доннел, кого вы сюда привели? — словно не замечая Эддарда спросила она у рыцаря. — И почему вы покинули свой пост? — А ему можно полетать? — спросил Роберт Аррен, сжав своей маленькой ладошкой палец на руке матери. — Можно? — Леди Аррен, — обратился к ней сир Уэйнвуд. — то, о чём я должен сообщить вам, не должны слышать другие. Не могли бы мы поговорить наедине? — Вы не смеете мне приказывать, сир, говорите прямо, как есть, — она прищурилась, пытаясь разглядеть лицо лорда Старка, скрытое под капюшоном темного плаща. — Боюсь, миледи, это слишком важно, чтобы те, кому бы вы не доверяли, услышали мою речь, — рыцарь говорил настойчиво, но не так, чтобы вызвать какой-либо гнев у регентши. — Что ж, хорошо, — уступила ему та, после чего кинула свой взгляд на дубовые двери и крикнула присутствующим: — Вон! Все вон! Никто не желал злить её, а потому все как можно быстрее покинули большой зал, толкая друг друга. Наконец, когда люди покинули зал, включая рыцарей, стражников и простых просящих, и огромные двери за ними захлопнулись, в великом чертоге остались лишь он, сир Доннел, что его поддерживал, леди Аррен со своим сыном и лорд Ройс. — Итак, что настолько важное смогло побудить вас прийти сюда? — обратилась к Рыцарю Ворот регентша. — И что за оборванца вы ко мне притащили? Сир Уэйнвуд помог ему сделать пару шагов вперёд, после чего Эддард откинул свой капюшон назад и их взгляды с леди Долины встретились. Лиза молчала, но ему удалось понять, что она узнала его по скривившимся губам на лице. — Я думала, ты мёртв, — медленно проговорила та. — Пока нет, — ответил он и, кажется, не будь Доннела рядом, он бы не удержался и упал от взгляда её прожигающих насквозь глаз. — Лорд Старк, — одно радовало, хоть кто-то здесь не забыл о том, кем он является, и этим самым был Джон Ройс. — что с вами случилось? Из Королевской Гавани прислали письмо с вестью о вашей казни. — И о том, что вас объявили изменником короны, — продолжила Лиза. — Кто-нибудь видел тебя? — Нет, миледи, — отозвался он. — а те, кто видели, уже давно мертвы. — И для чего же ты пожаловал к нам? Разве в прошлый раз я неясно выразилась о том, что не желаю встревать в вашу ссору с Ланнистерами? — Тогда была ваша сестра, лорд Старк не мог знать об этом, — вступился за него лорд Ройс. — Молчать! — прикрикнула на него регентша, после чего вновь обратилась к Неду: — Ты явился сюда, и теперь нас объявят врагами короны! Так скажи же мне, на что ты рассчитывал? Когда Кет приехала сюда с тем карликом, подвергла меня и моего сына большой опасности, а теперь ты решил помочь ей в этом деле! — Миледи, я не желаю зла вам и вашему сыну, — сказал Нед. — Я был воспитанником Джона Аррена, вашего мужа, и не посмею навредить его семье. Но мне нужна ваша помощь… — Ты вредишь нам одним своим присутствием, — прошипела та. — Сир Доннел, отведите его в небесную камеру. — Но… — было начал рыцарь. — Я сказала бросить его в темницу! — вскрикнула женщина. — Миледи, что скажет ваша сестра, когда узнает об этом? — спросил у неё Джон Ройс. — Что скажет её сын, ведущий на юг армию северян? Если они узнают о том, что вы заточили в темницу главу древнейшего дома Севера, то поспешат вызволить его отсюда, чем подвергнут вас опасности. — Я не давала вам слова, лорд Ройс, но, даже если так, вы не подумали о том, что скажут Ланнистеры, когда узнают, что здесь скрывается изменник короны. — Ланнистеры сейчас слишком далеко отсюда, а армия Короля Севера находится в Речных Землях, что совсем рядом — ответил на это Джон. — Я клялся в верности вашему дому, и обязан думать о вашей безопасности. Тем более, я знаю лорда Старка и верю его словам о том, что он не был замечен кем-нибудь, направляясь сюда. Лиза молчала, прожигая своим взглядом лорда Ройса. Она погладила по голове своего мальчика, после чего, смерив Эддарда оценивающим взглядом, сказала: — Я вижу, вы ранены и устали с дороги, лорд Старк, — наконец она обратилась к нему полагающимся образом. — Здесь вас примут как почётного гостя, мейстер осмотрит ваши раны, а я дам пищу и кров, но… как только вы поправитесь, то покинете Орлиное Гнездо и направитесь к себе на родину. — Благодарю вас, миледи, — кажется, впервые за долгое время скитания в Лунных Горах он почувствовал безопасность, в которой оказался. — я не стану злоупотреблять вашим гостеприимством. — Очень на это надеюсь, — Эддард и сам понимал, что, если бы не Джон Ройс, он бы сейчас уже валялся в небесной камере, и именно страх за саму себя и своего сына заставил Лизу впустить его в свой дом. — Сир Доннел, отведите лорда Старка к мейстеру Каэту, а после возвращайтесь на свой пост. — Будет сделано, миледи, — ответил всё это время молчавший рыцарь. — А когда он полетит? — спросил у матери Роберт. — Я хочу, чтобы они оба полетели. — Потом, милый, — Лиза поцеловала своего сына в лоб, после чего завела разговор с Джоном Ройсом, но Эддард уже не слышал их, ибо они с Доннелом покинули большой зал, направляясь в кабинет старого мейстера Каэта. Эддард мысленно благодарил Джона Ройса, своего старого друга, за помощь, ведь если бы не он, лорд, наверное, скончался бы от голода в темнице или, что ещё хуже, умер он загнивающих ран там же. И сейчас, когда он добрался до безопасного места, лорд Старк впервые за последние дни мог почувствовать истинное облегчение от того, что ещё на один шаг приблизился к воссоединению со своей семьёй. — Когда-нибудь эти двое сведут меня в могилу… — проворчал себе под нос сир Уэйнвуд, но Эддард не обратил на эти слова никакого внимания, думая о том, всё ли сейчас хорошо с его близкими.***
Лорд Старк просил её о помощи, когда покидал столицу. Просил, чтобы она помогла его дочери, но не уточнял, кому из двоих именно, а потому Глория чувствовала, что, помимо Сансы в её власти сейчас было вернуть домой маленькую волчицу. Нет, не в Винтерфелл, но туда, где находились её близкие. Ведь там, где её семья, и был её дом. Лорд Тайвин приказал ей выезжать с рассветом, а время уже близилось к вечеру. Времени было мало, но Глория была обязана придумать, как вывести девочку, что всё время маячит перед глазами старого льва, из Харренхола. Самым тяжёлым было найти Арью среди всех этих ремесленников, что сейчас целой толпой ходили по двору, и все их одежды, словно серо-коричневые пятна сливались воедино. Единственным сегодняшним везением для неё оказалось то, что мало кто вообще замечал её, ибо одета она была не как величественная особа, и девушке это было только на руку. Глория слышала, как кузнец стучит своим молотом. Она прошла мимо полного мальчишки, вынимавшего из печи только что испеченный хлеб, и в нос её ударил его манящий запах. Глория огляделась по сторонам, после чего натянула капюшон на лицо ещё больше, и свернула за угол. Возможно, она могла бы найти девочку в одном из таких небольших промежутков между полуразрушенными стенами замка. Принцесса прошла мимо одного из ланнистерских солдат, а после остановилась как вкопанная. Она не знала, что именно Арья сказала солдату Ланнистеров, но тот только лишь кивнул, после чего быстрым шагом удалился, оставляя девочку одну. Глория выждала, пока тот скроется от её глаз, свернув за угол, и приблизилась к маленькой волчице, стоящей к ней спиной. — Арья, — тихо сказала девушка, положив свою руку ей на плечо. — Миледи, — так же тихо, только дрожащим голосом сказала волчица, поворачиваясь к ней. — вы меня с кем-то спутали… — Я узнала тебя, можешь не притворяться, — кажется, с её стороны это прозвучало как угроза, раз Старк резко оттолкнула её в сторону и рванула куда глаза глядят. Глория врезалась в стену, ударившись о каменную поверхность левым плечом, отчего с её уст невольно сорвалось: «Седьмое пекло!». Арья уже со всех ног бежала к главному двору, где могла с лёгкостью скрыться в столпотворении людей. Девушка, тяжело вздохнув, помчалась за ней. Выбежав на главный двор, принцесса стала расталкивать людей, мешавших ей пройти. Она быстро огляделась, пытаясь уловить среди них волчицу, и где-то меж палаток, в которых работали крестьяне, ей удалось увидеть знакомую фигуру. Не раздумывая, Глория бросилась за ней. Возможно, у Арьи было больше времени для отрыва, но Баратеон была быстрее, а потому практически догнала её. Догнала, если бы не зазевавшийся остолоп, вставший на середине пути. Принцесса вовремя притормозила, быстро обошла незнакомца, и увидела где-то в конце двора меж двух палаток девочку, которая быстро скрылась от неё, свернув за угол. Глория вновь перешла на бег, но когда она добежала до конца ряда палаток и свернула туда же, куда и Арья, девушка не увидела ничего, кроме кузнеца, выковывающего меч. Но она же побежала сюда, или ей показалось? Хотя, прекрасным убежищем для беглянки могло послужить множество ящиков, окружавших ремесленника. Его молот ударялся о сталь, и искры, полученные от этих ударов, рассыпались в стороны. — Я ищу девочку, она побежала сюда, — обратилась принцесса к кузнецу. Юноша, немного младше её самой, посмотрел на неё исподлобья, слегка нахмурившись. Баратеон могла поклясться, что узнала в этих глазах что-то знакомое, но сейчас ей было не до того. — Я никого не видел, — буркнул себе под нос тот, продолжая заниматься своим делом. — Что ж, тогда мне придется осмотреться, — сказала она, глядя на валявшиеся повсюду ящики, хранившие в себе мечи, копья и щиты. — Здесь ты найдёшь только кучу хлама, — заметил юноша. Сейчас ей было плевать на его замечания, и она просто зашла за груду ящиков, за которой, как она и предполагала, могла прятаться маленькая беглянка. Юноша сказал что-то вроде: «Тебе сюда нельзя», но она не послушала, переведя всё своё внимание на Арью. — Выходи, — приказала она ей, после чего девочка с неохотой встала и подошла к ней. — Зачем ты убежала? — Хотела скрыться… Теперь скажешь своему деду, кто я, да? — Почему ты так решила? — Ты подкралась ко мне и… твои слова прозвучали недружелюбно… Я запаниковала и… Прости, — Арья посмотрела на неё своими большими серыми глазами, полными страха. — больно? — Всё в порядке, была бы я на твоём месте, поступила так же, — попыталась успокоить её Глория. — Прошу тебя, не говори ему, кто я… Если он узнает… — Обещаю, — сказала Баратеон. — Я не хотела напугать тебя, но у меня не было времени всё объяснить… С рассветом я должна уехать, и нам нужно торопиться. — Нам? — не поняла та. — Я поеду в лагерь твоего брата, — пояснила принцесса. — Скажи, ты хочешь вернуться к нему? — Девочка решительно кивнула, но Глория всё ещё чувствовала её недоверие к себе. — Пообещай, что будешь слушаться моих указаний. — Арья, — вмешался в разговор паренек, стоящий за спиной Баратеон. — я вам не мешаю? — А Джендри можно с нами? — вдруг спросила девочка. — Джендри? — переспросила Глория. — Это дочь короля Роберта, принцесса, — представила её своему приятелю волчица. — Принцесса? — юноша весьма удивился, после чего поспешил преклонить колено. — Имею честь быть знакомым с вами. — Не нужно, — Глория опасалась, что кто-нибудь из мимо проходящих мог заподозрить что-то неладное. — Встань. — Он — мой друг, — сказала Арья, когда тот поднялся на ноги. — Можно ему с нами? — Я не могу брать с собой целую толпу, это может вызвать вопросы, — да и служанкой он притвориться не сможет, подумала она, глядя на парня. — Я не уйду без него, — Глории было достаточно связать её, большего и не требовалось. — Прошу, если бы не он… — Арья, не надо, — поглядел на подругу кузнец. — Ты можешь вернуться к родным, а я как-нибудь здесь управлюсь… — Вечно никто меня не слушает, — проворчала себе под нос Глория, после чего тихо, чтобы только эти двое услышали, сказала: — Я буду ждать вас у конюшни с первыми лучами солнца, не опаздывайте. Волчица уверенно кивнула, после чего Глория поспешила покинуть их. Не хватало ещё, чтобы кто-нибудь заметил её отсутствие, ведь тогда ей начнут задавать вопросы, что приведёт к ещё большим проблемам. Но, не смотря на ноющее от удара плечо и испорченное платье, ей удалось найти Арью и поговорить с ней, после чего она стала на шаг ближе к выполнению своего обещания. Обещание лорду Эддарду она не давала, но говорила, что постарается помочь, и, раз сейчас вытащить его дочь отсюда было в её силах, она была просто обязана сделать это. — Надеюсь, сейчас у вас идёт всё так же хорошо, как и у меня, лорд Старк, — подумала Глория, скрываясь от глаз Арьи и Джендри. Продолжение следует…