***
Два дня прошло с того момента, как Глория покинула Харренхол, но почему-то до сих пор её не покидало чувство страха и опасности, из-за чего ей постоянно казалось, будто бы сейчас их нагонят солдаты её брата или деда, после чего обвинят изменницей. Скорее всего, именно по этой причине она не давала своим людям отдыха, ибо за все два дня они совершили лишь одну остановку, а солдаты так и изнывали от боли в мышцах и усталости. Капитан то и дело намекал ей, что уже была бы пора остановиться, но она не обращала внимания как на его просьбы, так и на недовольные вздохи стражи. Глория хоть и спешила как можно дальше уйти от полуразрушенной крепости, но так же не торопилась попасть в лагерь Робба Старка в столь короткий срок для путешествия, и это можно было объяснить множеством причин… Страхом того, что ей придется вызволять дядю из плена и, если она не поможет ему, старый лев заклеймит её на всю жизнь за этот проступок. Тем более, девушке предстояло принести сыну лорда Старка весть о том, что его отец жив и ожидает свою семью в Орлином Гнезде. Тогда в столице она не слишком хорошо задумывалась над тем, как именно донесет до него эту новость, но сейчас, когда она с каждым шагом становилась всё ближе к его лагерю, ей становится тяжелее дышать. Осознание того, что Робб Старк, возможно, и не поверит ей на слово, всё чаще и чаще приходило на ум, а мысль о том, что одним своим высказыванием она может вновь открыть кровоточащие раны у членов семьи, не давала ей покоя. Эти переживания нагоняли на неё тоску по отцу и дяде, которых она не смогла спасти, и потому она знала, что же всё-таки значит — потерять близкого человека. Старки могут не поверить ей, а уж с их-то суровым нравом ещё и подумают, будто бы таким образом она шутит и насмехается над ними, но нет. Боги, что же она за Баратеон, если боится всего на свете, как какая-нибудь овца? В ней должна пылать ярость, но, как таковую она сейчас испытывала лишь к Станнису, а не к кому-либо ещё… — Ваше высочество, — из глубоких мыслей её вывел голос капитана стражи, подъехавшего к ней на своем коне, — уже темнеет, думаю, нам стоит сделать привал. — Отдохнем, когда доберемся до Риверрана, — она немного ускорила темп своей лошади. — Я не желаю оспаривать вашего решения, миледи, но кони устали, — продолжил он. — Мы можем остановиться на час или два, только чтобы напоить их и дать немного отдыха. Глория задумалась, понимая, что тот прав. Она точно не доберется в столицу Речных земель вовремя, если её лошадь не сможет идти, да и из-за усталости каждый в этом пути станет задерживать другого. Возможно, час или два не так уж и много, тем более, что принцесса и сама уже чувствовала, как затекли её ноги, пока она ехала верхом, а усталость брала над ней верх. — Хорошо, но только на час, — согласилась девушка, сама не понимая, говорит ли она себе об этом, давая разрешение на небольшой, но долгожданный отдых, или же капитану. — Мы не задержимся здесь дольше, чем потребуется, миледи, — Глория заметила, насколько тот повеселел, услышав данную новость. Капитан повернул свою лошадь назад и поехал оповещать о коротком привале своих товарищей. Глория спешилась и, крепко держа свою лошадь за поводья, ожидала, когда же остальные участники путешествия дойдут до неё. Постепенно солдаты стали подходить к ней, ведя за собой своих коней. Среди них принцесса искала взглядом Арью, идущую позади всех со своим маленьким пони. Рядом с ней шёл её друг, Джендри, чьего лица было нелегко разглядеть за забралом шлема. Привал они устроили на небольшой полянке, не слишком далеко от дороги. Неподалёку отсюда располагался ручей, к которому солдаты отправили Джендри с лошадьми, тем самым отдав ему «огромную» честь. Сама же стража решила немного подкрепиться, доставая из мешков некоторое продовольствие. Они устроились на поваленных деревьях, от коих остались только бревна, если таковыми их можно было назвать, после чего приступили к трапезе. Нескольких других солдат капитан отправил охранять временный лагерь, после чего направился к принцессе, всё это время остававшейся в тени высоких деревьев. — Ваше высочество, — обратился он к ней, — нам расставлять палатки? — Кажется, мы остановились на час, — заметила девушка, понимая, насколько же сильно тот хочет увильнуть от дальнейшего пути и расположиться здесь намного дольше, чем она приказала. — Прошу простить мою память, в последнее время она сильно хромает, — капитан слегка прикусил губу, похоже, почувствовав провал своей попытки. — Я скажу слуге принести вам воды. Глория только кивнула, после чего повернулась в сторону леса и стала наблюдать за зелеными шелестящими листьями на ветвях деревьев. Если бы всё сложилось иначе… сейчас бы она порадовалась тому, в скольких местах успела побывать за прошедший год: Север, Королевские земли и Речные, Простор… Но если цена за желание посетить остальной мир была так высока, она бы никогда в своей жизни не задумывалась бы о том, чтобы покинуть Штормовой Предел. Ренли бы здесь не понравилось, сразу же подумала она, только увидев испорченные временем и войной Речные земли. Больше по душе ему приходился Простор и родной дом, чем эти места, и сейчас Глория не отказалась бы услышать его едкие замечания по поводу этой грязи и нищеты. Боги, поскорей бы ей вернуться в столицу… Она не должна была оставлять брата надолго, хоть и хотела вырваться из нескончаемой паутины лжи и интриг Королевской Гавани. По крайней мере, сейчас там находится один здравомыслящий человек — Тирион, который, возможно, попытается уберечь Джоффа от принятия абсурдных решений и организаций новых войн с другими регионами королевства. Зачем она вообще пообещала лорду Старку постараться помочь? Нужно же ей было проявлять своё благородство в тот момент? И, вместо того, чтобы помогать своей семье, она спасает её врагов, тем самым помогая им. Но, как бы ей не хотелось, Глория не могла посчитать это решение неправильным, ибо чувствовала, что своими поступками делает за свою жизнь хоть что-то полезно. Возможно, если она вернет Роббу Старку сестру и расскажет правду о его отце, он повернет своё войско в Орлиное Гнездо, а затем на Север. Что, если так она сможет закончить войну, мучающую всех уже целый год? Она бы смогла поверить в это, если бы не прошла через смерть дяди и отца, хотя и сейчас остается наивным ребенком, что пылает грезами о мире во всем мире. — Ваше высочество, — рядом с ней встала Арья, подошедшая сзади, после чего подала ей мех с водой. Глория взяла его и отпила немного, а после вернула в руки девочки. Баратеон не знала, было ли везением то, что она узнала её тогда, в Харренхоле. Для неё, наверное, да, но для самой принцессы это было вечным проклятием, при котором ей было необходимо выбирать между своей семьей и семьей якобы врага. — Сколько дней осталось до Риверрана? — тихо спросила Старк, устремив свои серые глаза на неё. — Дней пять, не меньше, — ответила девушка, после чего заметила легкую разочарованность в глазах маленькой волчицы. — Они пройдут быстро, поверь. — А мой брат? Он знает о том, что я… — Нет, как и твоя мать, — она сразу же поняла суть её вопроса. — Зато представь, какие широченные у них будут улыбки, когда они увидят тебя. — Только не у мамы, — девочка еле слышно хихикнула. — Она скажет: «Что это на тебе, Арья? Разве можно леди находится в таком виде?». Глория усмехнулась. Старк весьма хорошо цитировала свою мать, если основываться на тех словах, что принцессе приключилось услышать из уст леди Кейтилин в Винтерфелле. Но лицо Арьи резко помрачнело, и Баратеон догадалась, что та, наверное, вспомнила фальшивую казнь лорда Эддарда и минувшие дни счастья. — Я тоже потеряла отца, — она вспомнила те крепкие объятия, которыми он встретил её по приезду в Штормовой Предел, — потеряла дядю, — нет, они не были похожи потерей близких, ибо вся семья Арьи сейчас была жива и здорова, хоть она этого и не знала. — Ты можешь ненавидеть меня за эти слова, но больше всего на свете сейчас я боюсь потерять своих братьев и сестру… — Глория заметила на себе пристальный взгляд волчицы. — Но твои близкие живы и, пока у тебя есть шанс вновь увидеть их, ты не должна поддаваться печали. — Что вы чувствовали, когда Пейн занес меч над его головой? — она не ожидала такого прямолинейного вопроса. — Несправедливость, — честно ответила девушка. — Лорд Эддард был одним из честнейших людей, которых мне только доводилось встречать. Меньше всего на свете мне хотелось видеть его смерть. — Но вы стояли и смотрели, как Санса, — сухо проговорила Арья. — Она просто стояла и глядела на то, как принижают его честь, лишь бы был Джоффри доволен… совсем как вы. — Я не могла ничего сделать, — если бы сейчас у неё была возможность рассказать ей всю правду, но она должна была сдержать данное лорду Старку слово. — Джоффри — мой брат, и я бы не стала идти на него с мечом, даже если бы он захотел сжечь все Семь Королевств, — но так ли это? — Все мы выбираем своих близких, даже если считаем их решения неверными, так ведь? — девочка промолчала. Но так ли это? Сейчас она, скорее, находилась на границе между желанием помочь семье и долгом перед страной, и она понимала, что несет чистую ложь. — Что случилось с Сансой? — спросила та. — С ней всё… в порядке, — опять ложь. — Конечно, — презрительно фыркнула Арья. — сейчас она, наверное, всё еще грезит о предстоящей свадьбе… «Я выхожу за Джоффри! Я люблю его! Я стану его королевой и рожу ему детей!»… Предательница… — Не держи на неё зла, она любила отца не меньше тебя, просто… была глупа и наивна… — вступилась за Сансу Баратеон. — Она любила его… — Любила? Как можно любить такого, как Джоффри? — возмутилась Старк. — Если любишь, то закрываешь глаза на все недостатки, — с досадой ответила девушка. — Когда-нибудь ты это поймешь… — Ну, теперь-то мне точно не стать рыцарем, — с грустью в голосе сказала та. — Буду леди, как того хотела мама… Но, даже если так, вряд ли кто-то полюбит Арью-лошадку… — Это… прозвище? — решила уточнить Глория, после чего получила утвердительный кивок девочки. — Либо тот, кто решил дать тебе его не имел чувства юмора, либо мозгов… — она пригляделась к лицу девочки, длинному и вытянутому, как у отца, с таким же хмурым взглядом. — Ещё ни в ком я не видела большей суровости Севера, чем в тебе… истинная Старк, я полагаю, — Баратеон заметила, как при этих словах лицо девочки значительно повеселело. — Суровая северная леди… Многие мужчины любят женщин-воительниц, а не изнеженных принцесс… — Спасибо, но почему-то это мало похоже на правду… — Я бы так не сказала, — она вспомнила, с какой заботой в глазах на Арью глядел тот юноша. — Похоже, ты не умеешь замечать вокруг себя очевидного… Джендри смотрит на тебя не так, как любой смотрит на своего друга… — Чушь всё это… — Итак, сколько раз вы спасали жизни друг друга? — Он защитил меня от других мальчишек в столице, — со смущением произнесла она. — Правда, он тогда не знал, что я девочка… А я… королевские гвардейцы хотели убить его, но… — Почему? — боги, по какой такой надобности им понадобился какой-то мальчишка? — Да он сам не знает… — Ступай и отдохни, скоро нам ехать, — девочка кивнула, после чего двинулась к мешкам с провизией, но Глория, как и ожидала, пронаблюдала за тем, как та тайком скрывается в лесной чаще по направлению к ручью, куда и ушел её друг. Что же, теперь ей предстояло узнать, по какой же причине простого паренька преследуют королевские гвардейцы, но случится это только по её возвращению в Королевскую Гавань, а потому Глории только оставалось догадываться о том, что же такого страшного мог натворить этот юнец, чтобы заслужить к себе такое отношение со стороны короны. На лице её оставалась улыбка, ибо из разговора с Арьей она поняла, насколько же сильно с ней они были похожи. Обе белые вороны рядом со своими братьями и сестрой, и обе не являются прекрасными девами из сказок, желая поскорее взять меч в руки, нежели нить с иглой. Хотя, при одном взгляде на девочку Баратеон становилось теплее на душе, возможно, именно из-за осознания того, насколько же умна не по годам эта маленькая леди, а ведь ей всего одиннадцать… Но то, что Арья считала Сансу предательницей, не было чем-то хорошим, уж точно. Раздумья девушки прервал глухой шелест листьев, после чего она обернулась к сочно-зеленого цвета кустарникам. Просто ветер, тут же подумала она, но средь зеленой листвы ей удалось заметить нечто на неё не похожее, а именно — чью-то чёрную копну волос. Она уже было собиралась сообщить об обнаружении неизвестного в их лагере, но не успели её губы дрогнуть, как уже в качестве мишени лучник использовал голову девушки, прицелившись в неё из своего лука. Знаком руки он приказал ей молчать, и ей оставалось делать лишь это, ибо получить стрелу в подарок для неё сейчас было бы некстати. Громкий шелест листьев нарушил умиротворение леса, но не ветер спровоцировал этот шум, это Глория поняла сразу же, а другие бандиты, если таковых можно было описать данным словом. Боги, не нужно им было останавливаться! Даже не поворачиваясь она могла увидеть ту картину, что сейчас царила на поляне: борьба. Слышался скрежет стали соприкоснувшихся мечей, отчаянные крики ничего не подозревавших до сего момента солдат, но весь этот шум в голове принцессы заглушал стук горячей крови в жилах, отчего ей не удавалось слышать ничего. Сдавленные хрипы, звуки ломающихся костей и мечей, проходящих сквозь человеческую плоть… Их было меньше, ибо бандиты лезли со всех сторон. Сейчас девушка не чувствовала ничего, кроме своего страха, но труднее всего ей было понять, за чью жизнь она боится: свою или жизнь Арьи? Но девочка ушла в лес и, возможно, что она… сбежала, услышав этот шум. Наконец на поляне воцарилась мертвая тишина, от которой Глории стало не по себе. — Для меня честь встретить вас здесь, — чей-то голос прервал тишину, и она поняла, что незнакомец обращался к ней. Баратеон уже доводилось слышать этот голос, но девушка не могла понять, где именно… Лучник, что всё это время держал её на прицеле, дал ей знак повернуться, после чего она покорно выполнила его указ. Большего удивления, чем сейчас, она, наверное, за последнее время не испытывала. Тот, кто по сей день считался мёртвым, стоял перед ней живой. Рыжие и не умело подстриженные волосы, черная повязка на глазу и меч в руках, с которого на землю стекала свежая алая кровь… Ни один рыцарь не выглядел так, как Берик Дондаррион сейчас. Глория помнила того мужчину, которому лорд Старк поручил наказать Гору. Тогда он с готовностью принял его приказ и отправился в Речные земли, после чего все посчитали его мёртвым, ибо лорд Чёрного приюта так и не вернулся обратно. Ни гербов, не знамён… Братство без знамён, догадалась она. Неужели рыцарь, что всегда служил правдой своему королю и народу, помогал и защищал невинных, сейчас стоял перед ней бандитом и участником этой шайки разбойников? За его спиной стояло ещё человек двадцать, после чего Глория догадалась, какую роль он занимал в этом сообществе. Главарь, так или иначе, уже не рыцарь, раз совершает грабежи и набеги на несчастных… Рядом стоял невысокий по сравнению с ним мужчина, с каштановыми прядями волос, в коих уже проглядывалась седина, что были зачёсаны в пучок на макушке. Короткая борода красовалась на его лице, а губы замерли в полуулыбке. В руках его был меч, с коего капало не меньше крови, и он, опираясь на оружие, стоял и глядел на свою добычу. — Лорд Дондаррион, — тихо сказала она, а после заметила, как скривилось его лицо при таком официальном приветствии. — Берик, ваше высочество, — поправил её тот, — ныне уже не лорд. — И не рыцарь, я полагаю? Вы напали на моих людей, объяснитесь же. — Мы действовали из лучших побуждений, — Берик усмехнулся, а после оглядел тела мёртвых солдат. — Неужели кто-то из них смог бы вас защитить? В его словах была своя доля правды, но такое внезапное нападение нельзя было прощать просто так. Рука девушки невольно потянулась к рукояти меча под плащом, но её остановил голос мужчины, стоявшего рядом с Дондаррионом и всё это время молчавшего: — Мы не хотим причинять вам вреда, ваше высочество, — он слегка улыбнулся. — И, если вы не будете делать глупостей, мы не отнимем вашу игрушку. Игрушку? Нет, конечно, меч её был не из валирийской, но всё же дорогой и качественной стали, тем более, что он был подарен ей Ренли. Простая игрушка не значила бы для неё ничего, а этот меч — единственное, что сейчас напоминает ей об умершем дяде. Пусть только попробует приблизиться, и она всадит этот меч ему меж глаз, пусть ради этого ей придется хорошенько постараться. — Представьтесь, — попросила она его. — Торос из Мира, миледи, — спокойно ответил тот, — возможно, вы слышали обо мне, как о Красном жреце. — Рыцарь и прославленный герой напали на моих людей, — сделала вердикт девушка. — Что заставило вас так поступить? — Мы знали, кого охраняют эти люди, — заметил Берик. — Как думаете, сколько золотых оленей за вас заплатят? — Вы не рыцарь, — выплюнула эти слова принцесса. — Вы поклялись служить моему отцу — королю Роберту Баратеону, и деснице — лорду Эддарду Старку, но в час нужды вас не было рядом ни с кем из них, а тем временем вы занимались разбоем… — Я бы сказал: «Помогал простому народу», — Дондаррион усмехнулся. — Все вы — от лордов и леди до королей и королев, даже не думаете о простых людях, что страдают из-за войны. Но кому-то же нужно помогать тем, кто беззащитен перед высокого происхождения людьми? — Все считали вас мёртвым, а на самом деле вы лишь отсиживались здесь, пока Станнис и Ренли Баратеоны боролись друг с другом… — Прошу, миледи, не будьте ко мне столь строги, — улыбка исчезла с его лица. — Да, я поклялся служить каждому Баратеону на этом свете, но большинство из них уже мертвы. Роберт, Ренли… скоро на дно с ними уйдёт и Станнис, а мальчишка, что сейчас сидит на троне, по слухам и вовсе бастард. — Нам стоит поминать умерших, а не оскорблять их честь, друг мой, — произнёс Торос. — Леди имеет право на нас злиться, ибо мы и впрямь совершили то, чего не должны были. — Твоя правда, — Берик сложил меч в свои ножны, после чего обратился к принцессе: — Прошу, ваше высочество, путь ждёт неблизкий… Глория на мгновение замерла, глядя куда-то в даль, где сейчас в кустах прятались знакомые лица. Она заметила испуганное выражение глаз Арьи и крепкие руки Джендри, что сейчас удерживали её от того, чтобы покинуть укрытие и раскрыть себя. Мысленно девушка помолилась всем Семерым о том, чтобы девочке удалось благополучно добраться до своей семьи, после чего отвела свой взгляд в сторону и покорно, всё ещё идя под прицелом лучника, двинулась к бывшему рыцарю и лорду. Торос бросил взгляд туда, где только что пряталась парочка, но их след уже простыл, отчего Баратеон стало спокойнее на душе. Что же, теперь её, в лучшем случае, продадут либо семье, либо ещё кому-нибудь, но почему-то чувство страха не за себя, а за Арью, по прежнему не оставляло её. Кажется, уходя, напоследок уже на противоположном конце поляны средь зеленой листвы ей удалось заметить всё такие же испуганные и провожающие её взглядом глаза маленькой волчицы.***
— Я всё ещё не понимаю, зачем ты это делаешь… — недовольно пробурчал себе под нос Джендри. — Мы могли уйти, но вместо этого ты решила проследить за шайкой разбойников… Девочка молчала, аккуратно выглядывая из-за ствола дерева. Джендри её действия, возможно, казались глупыми и необдуманными, но сама Арья четко осознавала то, по какой причине решилась последовать за напавшими на ланнистерских солдат и взявшими в плен принцессу людьми. Они действительно могли уйти и у них был шанс для этого, но честь не позволила Старк бросить ту, перед которой держала огромную благодарность. Глория так же могла уйти, хотя видела, в какую ситуацию попала волчица, но она не сделала этого. Не выдала её тайну, а сделала всё для того, чтобы помочь ей вернуться домой. Да и что уж там, в отличии от надоедливой Сансы, что всегда расхваливала все свои достижения, принцесса не просила благодарности или чего-нибудь ещё взамен, а вела себя с ней, как с равной. Чего только стоит один их разговор до того, как на лагерь напали? Хотя, Арья только с презрением могла смотреть на тех, кто вообще мог терпеть Джоффри, а она его ещё и любила… — Если любишь, то закрываешь глаза на все недостатки, — с досадой ответила девушка. — Когда-нибудь ты это поймешь… Смогла бы она любить Робба, если бы он совершал столь ужасные злодеяния, что и Джоффри? Нет, даже представлять такого не хочется, да и Робб никогда не был и не станет таким, как он. Её брат благородный и добрый, не то, что ублюдок, убивший их отца… Но ведь принцесса стояла тогда рядом с ним на плахе палача и лицезрела, как Пейн с головой отца в руке расхаживал по помосту и показывал её народу. Она даже не пискнула, а спокойно и непоколебимо наблюдала за тем, как золотой львенок отдает приказ о казни. Санса хотя бы просила его о пощаде, а она… Нет, была бы Глория действительно врагом её дому, то не стала бы помогать ей, тем более, что в смерти отца был виновен Джоффри, не она. — Она не бросила меня в беде, — ответила девочка, — хотя могла… Мы не можем оставить её с этими… — Разбойниками, — закончил за неё Джендри. — Я, конечно, понимаю, что тобой движет честь, но… как ты вообще собираешься вызволить её оттуда? У нас нет оружия и вообще… — Тогда что это? — она указала ему на меч, что до сих пор оставался в ножнах. — И? Ты собираешься ворваться туда с мечом в руке и раскидать их всех по углам? — он вскинул бровь вверх. — У тебя есть идеи получше? — Нет, — он облокотился о ствол древа и скрестил руки у себя на груди. Арья вновь устремила свой взор на стоящую неподалёку таверну, из которой лился громкий мужской хохот. После её взгляд упал на конюшню, в которой толпилось коней десять, не меньше. Пятеро из них точно принадлежали тем разбойникам, а вот другая половина… Хорошие кожаные седла, возможно, в таверне так же остановилась кучка солдат, и именно они там заливались раздражающим уши смехом. — Держись поближе ко мне, — эхом отразился в её голове голос Глории. Она должна помочь ей, хотя и не знала, как именно. Арья ещё никогда в своей жизни не была одна. К Стене её вёл Йорен, что уже мёртв, а после она вместе с Джендри и Горячим Пирожком попала в Харренхол. Отец говорил ей, что когда зима наступает, людям нужно держаться вместе, и именно этому правилу она собиралась следовать. Когда на лагерь напали, разбойников волчица насчитала около двадцати, но при дальнейшем пути большая часть из них отделилась от той другой, которая вела принцессу, и, возможно, ей могло сойти на руку такое малое количество людей. Их, вроде, осталось пятеро… Возможно, ей удастся помочь сбежать Глории, если она воспользуется этим шансом. Сейчас Арья может наказать Джендри ждать её прихода в каком-нибудь секретном месте, а сама в это время войдет в роль простой слуги, что особенно верна своей леди… Должно получится, подумала она. — Я пойду туда, — решительно заявила девочка, взглянув на друга. — Ты шутишь? — спросил тот, на что Арья только покачала головой. — Самоубийство… Я… не позволяю тебе сделать этого. — Может ещё и остановить меня попытаешься? — буркнула себе под нос Старк. — Если ты трус, то это не означает, что я обязана отсиживается здесь вместе с тобой… — Ну и что ты сделаешь? Призовешь волчью стаю себе на помощь? — поддразнил он её. — Не глупи, нам стоит либо уйти, либо дождаться ночи, пока они не заснут, и уж тогда… — Если ты не забыл, к ночи они уже присоединятся к другим, — тогда на перекрестке им посчастливилось услышать переговоры двоих разбойников, что возглавляли группы. — Хорошо, но это не значит… — Арья резко рванула вперед, не в силах слушать его нравоучения, но вдруг почувствовала, как юноша крепко сжал запястье её руки. — Этим ты ничего не добьешься, — вновь повторил парень. — Я знаю, что это за люди… Я с такими жил в Блошином конце, и уж поверь мне, с тобой они ничего хорошего точно не сделают… Недолго думая, Арья укусила его за палец, после чего юноша ослабил хватку, и она смогла спокойно выбраться. Джендри стиснул зубы покрепче и потер место укуса, в то время как девочка уже быстрым шагом направилась к таверне. — Арья! Чёрт тебя подери! — прошипел он, после чего Старк услышала, как непроворно тот перебирается через кусты и неспешно идет за ней. Но его злые пожелания в её сторону и другие едкие замечания перестали касаться её, когда она вошла внутрь таверны, и дверь за ней со скрипом закрылась.***
— У вас нет аппетита, ваше высочество? — спросил Берик, поглядев на неё исподлобья. Глория, перестав ковыряться в миске с кашей ложкой, поглядела на бывшего рыцаря. Торос, сидящий рядом с ним, продолжал свою трапезу. Вряд ли у кого-нибудь, кто находился бы в похожей ситуации, вроде её, было бы вообще желание набить себе рот едой… — Вы напали на меня и моих людей, а теперь я — ваш пленник, — тихо произнесла она. — Это так, — согласился с ней Дондаррион, — не волнуйтесь, нам не придется терпеть общество друг друга больше, чем потребуется. — С чего мне вообще волноваться? Как только лорд Тайвин узнает о том, что вы сделали, ваши головы будут торчать на пиках стен Красного Замка. — Не думаю, что мое лицо подойдет столь прекрасному пейзажу, — усмехнулся Торос, после чего сделал глоток эля из своей кружки. — Миледи, с чего вы вообще взяли, что мы направляемся в Харренхол? — поинтересовался Берик. — Ланнистер уже отбыл из крепости и направился к Острову ликов, но, даже если бы он и остался просиживать там свою задницу, в последнюю очередь я бы стал торговаться с ним. — Мой брат дорого заплатит вам, если вы вернете меня семье, — хотя, возможно, Серсея уже настолько сильно сумела повлиять на него, что он сам планирует, как бы поскорее от неё избавиться. — Никаких львов, ваше высочество, — повторил тот. — Значит, мы направимся в Штормовой Предел? — решила осведомиться принцесса. Прекрасно, сбежит от одних своих нелюбимых родственников и примкнет другим. Ещё и неизвестно, что сделает с ней Станнис: убьет, как собственного брата, или же предложит поддержать свою сторону, тем самым давая себе ещё больше права владеть престолом. — Мы с ним никогда не ладили, да и после того, как он узнает о моих делах, я не могу утверждать точно, отпустит ли он меня живым. — Тогда у вас закончились варианты, — буркнула себе под нос Глория. — Но вряд ли волки, что всегда славились своей честью и мудростью, тронут нас, если мы привезем им такого ценного пленника, — заметил Торос. — Тогда вы только поможете моим родственникам избавиться от меня, — проворчала Баратеон. — Возможно, мой дядя и стал для Робба Старка прекрасной гарантией того, что его сестер не тронут, но со мной так суетится не станут… — Почему же? Я слышал, что львы очень любят кровные узы, — Берик улыбнулся, после чего запил курицу, что ел, горячим элем. — Поверьте, всё это только слухи, — ответила Глория. — Но вы ведь и так держали путь в Риверран, или я ошибаюсь? — спросил Торос. — Ваша стража в Высоком сердце только и галдела, что об этом… — Верно, ещё ни у кого я не встречал столь длинного языка, — Дондаррион запил ещё один кусок куриной грудки элем. — Благо, что их слова услышали мы, а не кто-нибудь, — продолжил жрец. — Не волнуйтесь, ваше высочество, вам повезло, что мы спасли вас от этих недотеп. — Да, просто считайте, что до Риверрана вас доведет несколько улучшенная охрана, — после этого бывший рыцарь хотел сказать ещё что-то, но его слова заглушил громкий хохот мужчин, сидящих на другом конце таверны. Глория слегка наклонилась в сторону, дабы разглядеть тех пьяниц, что сейчас досаждали им, после чего её глазам предстали черно-красные ланнистерские доспехи с золотыми львами на наплечниках. Семеро мужчин сидело за длинным столом и осыпало и так небольшое помещение пошлыми шутками и песнями, настроенными в похожем духе. По крайней мере, до Риверрана ей придется терпеть не их компанию, и она, конечно, могла бы попросить столь храбрых мужей о помощи, но тут не то что на спасение, даже на простую услугу невозможно было понадеется. Глория сказала бы, что они и муху защитить не смогут, тем более что на вид они выглядели слишком уж счастливыми для бремени тяжкой войны. Оно и стало понятно, как только девушка заметила кучу разбросанных по их столу золотых оленей и драконов, что были величественно расположены по центру золотых кругов. Никак решили заняться разбоем, нежели помогать своему королю в тяжкое время, хотя… в этом они, бесспорно, были абсолютно схожи с теми, с кем сейчас принцесса разделяла хлеб. — Дезертиры, ваше высочество, — Берик обернулся через плечо и поглядел на кучку пьяниц, — не обращайте внимания. — Хоть их смех и портит ваш слух, — усмехнулся Торос, опустошая свою кружку. Как они вообще могут держать в руках оружие, если только и делают, что пьют? Похоже, впервые в жизни ей довелось столкнуться с неразрешимой загадкой. Но, возможно, вся суть заключалась в мастерстве владения мечом, о котором были наслышаны все Семь Королевств. — Тогда я был ещё мал, но Станнис рассказывал мне, как всё было… — однажды у них с Ренли зашёл разговор на тему Восстания Грейджоя, в ходе которого практически все корабли Вестероса полегли на дно, в результате чего большую часть королевского флота составляли силы Грейджоев, Баратеонов и Редвинов. — Всех кракенов распугал странник с горящим мечом в руке… Торос из Мира, так его звали, в первых рядах вместе со Станнисом и Джорахом Мормонтом прорвал оборону Пайка… Чёртов безумец, иначе не назовешь… — Кому он служил? — спросила она его тогда. — Владыке Света, или как там он его называл… — усмехнулся дядя. — Ещё до того, как твоего отца избрали королем, он переплыл Узкое море и попал в Штормовой Предел. Чудик говорил, что Роберт станет королем, но никто не верил в его россказни, а когда слова его стали явью, люди перестали смеяться. — Он сражался вместе с отцом? — Был его собутыльником, — исправил её Ренли, и на том их разговор окончился. И вот он — герой, коим величали Красного жреца, сейчас находился пред ней во всей своей «красе». Нет, в рассказах о событиях Восстания Грейджоя Торос из Мира был тем, благодаря кому люди набрались смелости идти навстречу кракенам, что было равносильно смерти. Истории всегда врут, гневно подумала она, и теперь герои из них становятся худшим злодеями реальной жизни. Смех пьяных солдат всё не утихал, а их поведение начало перечеркивать границы. Хозяин таверны не переставал разливать эль по их кружкам, ибо те выпивали только что налитую жидкость залпом, после чего просили ещё и ещё. — Идиоты, — пробормотал себе под нос Торос, — вкус нужно прочувствовать… такой напиток испортили… Хозяин, когда эль в кувшине кончился, отошёл от пьяных солдат к столу с другими пряностями и, подозвав к себе свою дочь, положил на поднос ещё несколько наполненных жидкостью кружек. Девица, взяв поднос в руки, пошла раздавать эль посетителям. — Кажется, теперь я знаю, куда весь эль девается… — усмехнулся жрец, украдкой глянув на дезертиров. Один из них, с коротко подстриженными волосами и засохшим напитком на губах, схватил дочку хозяина, разносившую ель, за запястье, после чего усадил себе на колени. Девица вскрикнула, как только он ущипнул её за ногу, и попыталась вырваться, но мужчина не спешил оставлять её в покое. Глория пригляделась к незнакомцу и, заметив на его поясе тонкий и острый, точно игла, меч, поняла, что ничем хорошим, кроме такого же разбоя, они не занимались. Принцесса поглядела на своих похитителей, что спокойно сидели за столом, совершенно не обращая внимания на крики и плач девицы. — Ей нужно помочь, — сказала она. — Не к чему сейчас устраивать драку, — заметил Берик. — Тем более, пока что с ней ничего плохого не приключилось. — Они принижают её честь, — не отступала Глория. — Вы же сказали, что помогаете простому народу, так выполняйте же свои обязанности. — Леди права, — Торос встал из-за стола, — мы должны доказать, что наши умения не ограничиваются одними только разговорами. — Леди слишком много говорит о чести, — медленно проговорил Дондаррион. — Насколько я знаю, все, кто имел хоть каплю чести, сейчас мертвы. — Но мы-то живы, — жрец усмехнулся, после чего бывший рыцарь неохотно встал за своим товарищем. Лучник и ещё один человек из братства, что стояли, приготовились в нужный момент схватится за своё оружие, пока их лидеры шли в сторону дезертиров. Берик остановился у двери, тем самым преграждая путь к отходу, а Торос вплотную подошёл к ланнистерским солдатам. — Отпусти девушку, — мягко, но уверенно попросил он. Мужчина, что держал дочку хозяина, не отреагировал, всё так же продолжая лапать несчастную. — Опусти её, — повторил Торос. — Ты ещё кто? — недовольно спросил тот, отвлекаясь от своей игрушки. — Шёл бы ты отсюда, старик. — Не советовал бы вам величать его таким образом, — уголки губ Берика слегка поднялись, замерев в легкой ухмылке. — Ты не понял? Иди, пока можно, — огрызнулся дезертир, бросивший и на того, и на другого гневный взгляд. Мужчины, хохотавшие за столом, вдруг умолкли, с интересом ожидая, чем же на это ответит жрец. Торос взял с их стола кружку с элем и за несколько глотков опустошил её. Один из солдат с возмущением глянул на то, как он вытирает пену с бороды и ставит пустую кружку на стол. — Я не люблю повторять дважды, — мужчина, державший девицу у себя на коленях, резко оттолкнул её в сторону и встал. Та побежала в объятия своего отца, после чего они отошли как можно дальше от рассорившихся посетителей и укрылись за прилавком. — Может не стоит, а, Торос? — спросил Берик. — Послушай своего друга, пока ещё цел, — посоветовал жрецу дезертир. — Прошу прощения, вы, верно, неправильно меня поняли, — Дондаррион усмехнулся. — Я опасаюсь не за него, а за вас. — Да ладно вам, — прыснул от смеха один из дезертиров. — А давайте-ка лучше выпьем… Он взял в руки кувшин с элем и подлил немного в свою кружку, но, как только рука его потянулась к ручке, Торос перехватил её и так же, как и несколько минут назад, опустошил. — Пить? Да ещё с вами? — жрец поглядел на мужчину, что стоял перед ним. — Худшего предложения мне в жизни не предлагали… Глория заметила, как тот сжал свою ладонь в кулак и уже собирался приукрасить личико Тороса, но член братства нанёс ему удар первым, при этом хорошо замахнувшись кружкой, что он держал до этого. Железный край соприкоснулся со лбом дезертира, и не успел он упасть без памяти, как из места удара потекла тонкая струйка крови. Возмущенные и одновременно с этим ошарашенные солдаты повскакивали со своих мест и, не раздумывая, вытащили мечи из ножен. То же сделали и члены братства. Количество мужчин обоих сторон было неравным, потому сейчас всё зависело от умения каждого из них владеть своим оружием. Дезертир, что до этого предлагал Торосу выпить, со всей силы толкнул его к столбу, к которому вскоре прижал своим мечом, но на лице жреца отразилась лишь безумная улыбка, после чего в голову нападавшего полетела стрела, что выпустил из своего лука лучник. Тем временем Берик схватился с другим. Ему не понадобилось слишком много усилий для того, чтобы выбить из его дрожащих рук меч, а затем, крепко вцепившись в плечи своего противника, он со всего размаху ударил его голову о шкаф, где стояло убранство. Те же действия он повторял вновь и вновь, пока голова солдата не превратилась в подобие каши. Ещё один сторонник братства прямиком помчался на пьяного мужчину, выставив конец своего меча вперед, но тот, пошатнувшись и отойдя немного в сторону, пропустил удар, из-за чего товарищ Берика и Тороса вонзил свой меч в деревянный столб, составляющий основание соломенной крыши. Дезертир, воспользовавшись моментом, ударил замешкавшегося мужчину в спину, после чего тот, так и не вытащив свой меч из столба, медленно упал на колени, а потом и наземь. Лучник, на чьем лице отразился истинный ужас из-за потери товарища, выхватил из своих ножен короткий кинжал, и, пока солдат занимался изъятием своего меча из тела члена братства, подкрался к нему сзади. Неожиданно для него дезертир резко обернулся и перехватил запястье юноши, что выронил кинжал из руки, после чего придавил к стене. Голыми руками он схватился за его шею и со всей силы стал на неё давить, тем самым лишая лучника воздуха. Принцесса, всё это время ошарашенными глазами глядевшая на происходящее вокруг, встала из-за стола и помчалась на помощь тому, кто только недавно использовал её в качестве мишени. Подхватив брошенный лучником кинжал, она, немедля, подобралась к противнику, после чего сталь насквозь прошла через его шею. Глория вытащила кинжал, после чего мужчина медленно повернулся к ней и, схватившись руками за кровоточащее горло, упал замертво. Девушка взглянула на юношу, что сейчас приходил в себя, после чего получила его благодарный кивок. Но не успела она опомнится, как кто-то оттолкнул её в сторону и пошёл на невооруженного парня. Чтобы не упасть, Баратеон схватилась за край стола, выронив кинжал из своих рук и сумев удержать равновесие. Потасовка не прекращалась, но сейчас, по крайней мере, число ланнистерских солдат и членов братства сравнялось. Все были полностью поглощены дракой, а потому только её внимание смог привлечь скрип открывающейся двери. Глория бросила взгляд на выход, у которого стояла та, кого она точно не ожидала увидеть ещё когда-нибудь. Нет, ну разве сложно ей было сбежать, а не врываться сюда тогда, когда в таверне царит полнейший хаос? Тяжело дыша, девушка стала пробираться к Арье, которая взмахом руки подозвала её к себе, но из-за мимо пробежавшего Тороса с яростным криком и мечом в руке, она полетела прямиком на землю. Почувствовав колкую солому под собой, она приподнялась на колени и уже хотела было встать, как за руку её резко схватил недавно лежащий без сознания мужчина. Девушка еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть, и как «удачно» под рукой не оказалось никакого оружия, а дотянуться до своего меча в этот момент ей ума не хватило. Глория обернулась, ища в любом предмете своё спасение, но вместо него увидела Арью, непоколебимо стоявшую и завороженно смотрящую на меч наглеца. Волчица резко подскочила к ней и, схватив меч солдата, вонзила его прямо в горло мужчины. Медленно из раны начала стекать алая кровь, что уже струилась из его рта. Захлёбываясь, он хотел сказать что-то, с ужасом глядя на довольствующуюся его смертью Арью, но не смог. Хватка его ослабла, и Глория смогла вырвать свою руку, после чего встала на ноги и, схватив Арью за руку, побежала к выходу. Девочка, мёртвой хваткой вцепившись в меч, не сбавляла темп, как и она, из-за чего им удалось быстро выбраться наружу. Только выйдя из передряги они столкнулись с ланнистерским солдатом, которого Глория уже собиралась атаковать, схватившись за рукоять меча под плащом, но её остановило скорое объяснение Арьи: — Нет, это Джендри! — после этого девочка, потянув её за собой, помчалась к конюшне. Юноша поспешил за ними. Лошади в стойлах завизжали, как только те ворвались внутрь. Парень поспешил взять за поводья троих из них, тем временем как Арья освобождала остальных и с криками гнала прочь. Глория, хоть сейчас и плохо соображала из-за шока, поняла, по какой причине она делала это. Не имея лошадей никто из братства не сможет нагнать их, что значительно упростит их нежданный побег. Старк отпустила последнюю лошадь, после чего подбежала к принцессе вместе с Джендри, ведущим коней. Кузнец отдал ей в руки поводья коня, после чего Глория скоро забралась в седло, а вот Арье, еле-еле достающей до своей кобылы, он помог сесть. Наконец, когда все они были готовы, троица пришпорила своих лошадей и погнала вперед по скользкой и размытой дороге, при этом слушая громкие крики членов братства, выбегающих наружу. Мужчины попытались догнать их и поймать, но из-за отсутствия коней не смогли сделать этого, и потому им только оставалось слушать отдаляющийся цокот копыт. — Спасибо, — поблагодарила девочку Глория, — если бы не вы… — Теперь мы квиты, — та улыбнулась, а затем обогнала её и вырвалась вперед, оставляя позади себя своих попутчиков. Продолжение следует…