Чужестранка

— Ее имя — Энни Леонхарт.       Марла часто поморгала и оторвалась от созерцания пола. Незнакомое имя глухо ударилось о подтертую память, не вызывая никакой реакции. Она была совершенно без понятия, кто такая Энни Леонхарт, так что не разделила тех ошеломленных эмоций, что отразились на лицах сидящих за столом новичков. «Я не знаю ее, — отстраненно подумалось Марле. —  Но она поубивала десятки моих товарищей, поэтому теперь она мой враг».       «Твоих ли товарищей?» — ехидно уточнил внутренний голос. Лейн не потрудилась ответить самой себе на этот вопрос, лишь отмахнулась как от назойливой мухи. — Почему… Ты так решил, Армин? — дрогнувшим голосом спросил Эрен, который из всех собравшихся выглядел наиболее удивленным.       Сидящий по правую руку от друга Армин прикрыл глаза и пустился в очередные объяснения. Марла снова опустила взгляд, не решившись даже вздохнуть. Впервые голос Армина не сказывался на ней успокаивающе, впервые не придал ей уверенности в том, что все будет хорошо.       Ее загнали в эту комнату около пяти минут назад. Даже не дали возможности переодеться или хотя бы утереться полотенцем — схватили за руку мертвой хваткой и заставили молча подпирать стену на пару с Моблитом. Так Марла и стояла здесь. Грязная. Усталая. Разбитая.       Удивительно, но как быстро начальство разведки вычислило предателя, скрывающегося в затылке той огромной женщины. Судя по словам Эрвина, восседающего напротив Эрена, предательница была одной из кадетского отряда, где учились нынешние новобранцы. Все выводы Армина строились на простых догадках без каких-либо доказательств, но при этом выглядели очень убедительно и разумно. Марла поверила этим обвинениям. Командор, по всей видимости, тоже.       Через два дня они идут штурмовать человека, который может быть совершенно невиновен. Но Марле было все равно. Единственные мысли ее вились только вокруг того, чтобы поскорее выбраться из этой душной темной комнаты и остаться наедине с собой.       Эрвин начал выкладывать план, по которому они послезавтра заманят члена отряда Военной Полиции Энни Леонхарт в ловушку, чтобы арестовать. Марла закрыла глаза и коснулась кончиками пальцев лба. Стены, почему она здесь? Для чего ее вообще погнали на обсуждение военной операции? Зачем она здесь нужна?       Моблит перехватил ее тяжелый взгляд. Уголком сознания девушка подумала о том, какой у Ханджи все-таки замечательный заместитель. Понимающий и терпеливый разведчик, который в придачу к своим обязанностям успевает еще следить и за непутевыми девчонками. Ответить на немой вопрос «все ли в порядке?» Марла не смогла. Гнетущая атмосфера полумрака комнаты, освещаемая только зажженными свечами, не придавала уверенности собственному голосу. Да и ответить на такой легкий вопрос коротким «да» язык бы не повернулся. Слишком очевидное вранье.       Когда командор разрешил расходиться, комнату покидали неохотно. Толпились у двери и медленными шагами переступали порог, студенисто вытекая в коридор. Подождав немного, Марла двинулась вслед за молчаливой Микасой, с которой так и словом не обмолвилась после разговора у повозки. Сама девушка не обращала на Лейн никакого внимания, так что Марла не видела причин навязываться с пустой болтовней. Пусть и с намерениями узнать, что означал тот тон Микасы, когда она говорила, что не оставит Эрена наедине с Марлой. Воспоминание об этом тяжелым камнем повисло на шее Лейн. Одним из многих камней, что повисли там же за один только этот день.       Но стоило Марле только нырнуть в прохладный коридор, как кто-то небрежно схватил ее за локоть и потащил за поворот. Марла чуть не закричала от испуга, но все произошло так быстро, что девушка и сама не поняла, как снова оказалась прижатой спиной к стене. Лицо Ханджи зловеще освещалось пламенем подожженных в коридоре факелов. — Майор?.. — робко подала голос Лейн, игнорируя противный комок в горле, образовавшийся еще по пути в штаб. — Завтра на рассвете всех новобранцев, которых не было на этом собрании, сошлют на юг Розы, — тихо промолвила Зоэ. — Будут проверять на вшивость.       Марла с пару секунд посмотрела женщине прямо в глаза, пытаясь понять, зачем ей эта информация. А затем еще сильнее вжалась в стену и вздохнула: — Ясно… А я?       Ханджи хмыкнула так, словно ее что-то развеселило. — А ты с нами в рейд, ясное дело, — на тех же пониженных тонах ответила она. — Так что обо всем, что было на собрании, рот на замок. И в кровать. Сейчас же.       Марла вдруг вздрогнула и вновь посмотрела начальнице прямо в глаза. — А вы… — она облизнула губы. — Вы не доверяете мне, майор?       Только сказав последнее слово, Марла поняла, что вопрос прозвучал с нахальным вызывом. Брови Зоэ угрожающе съехались, а она сама отпрянула от девушки и резко развернулась: — Опять глупости морозишь, — проворчала Ханджи, удаляясь. — Просто хочу, чтобы ты выспалась. Доброй ночи, Марла.       Когда стук форменных сапогов стал совсем тихим, Марла откинула голову назад и, больно ударившись затылком о каменную стену, уставилась на горящий перед собой факел.       Она была совершенно без понятия, как относиться к такому поведению.              К тому времени, когда она добралась до душа, ночь полностью вступила в свои права. Прибывшие в штаб разведчики уже давно управились со всеми водными процедурами и разбрелись по делам — кто по комнатам, кто по кабинетам, готовиться к грядущему рейду на округ Стохесс. Правда выглядело это так, словно никто и не собирался вести Эрена в столицу на казнь, а завтра по утру новобранцев не собьют в кучу во дворе, чтобы отправить куда-то в глушь Розы. Стоило отдать должное Разведкорпусу: к тайным операциям здесь подходили профессионально.       Марла зашла в кабинку и сразу же включила душ. Горячие струи воды тут же намочили волосы, одежда потемнела и неприятно прилипла к телу. Поджав губы, Марла негнущимися пальцами начала стягивать форму. Через пару минут и форменный китель, и широкая рубашка с чужого плеча, и штаны валялись на скользком плиточном полу. Все намокло до нитки. Марла медленно прошлепала босыми ногами вперед, остановилась и подняла голову.       Все. Она одна. Можно дать волю эмоциям.       Можно выплакать весь тот песок, скопившийся в глазах от увиденных трупов. Выплакать горечь поражения, оставшуюся после побега Энни Леонхарт. Выплакать свои сгустки страха, оставшиеся даже после возвращения в Стены. Марла судорожно втянула носом воздух и приоткрыла губы.       Раз. Струи воды с шумом разбивались о пол. Два. За дверью душевой царила мертвая тишина. Три.       Ничего.       Пустота.       На место, уготовленное под истерику, пришли злость и ярость. Марла до боли сжала кулаки и открыла глаза. Запотевшее стекло отразило мутный женский силуэт, темные мокрые волосы прилипли к шее и плечам. Глаза горели огнем. Марла злилась на саму себя.       Дитмар. Тересия. Дариус. Дита. Оруо, Гюнтер, Эрд и Петра. Все мертвы. И это только малая часть тех, чьи жизни отнял этот жестокий и беспощадный мир. Она так ждала времени, когда сможет оплакать весь этот ужасный день, так почему сейчас слезы не льются из глаз?!       Мокрая ладонь с хлюпанием легла на стекло. Стены знают, каких усилий ей стоило уговорить саму себя не разбивать проклятую отполированную поверхность голой рукой. Марла вплотную подошла к зеркалу, сощурила глаза и презрительно поджала губы. Из-под припечатанной ладони вниз скользнули капли воды, оставив за собой длинные полосы. Похожие на шрамы.       Марле хотелось заплакать, но ее только трясло от гнева. Лицо побагровело, но кто бы знал, от ярости или от горячей воды. Слезы не шли, глаза были пустыми, как глупые голубые стекляшки.       «Почему?! — душа рвалась на части от немого вопроса, заданного самой себе. — Что, черт возьми, с тобой не так?!»              Время перевалило за полночь. Может час, может два ночи. В комнате было темно, хоть глаз выколи. Марла перевернулась на другой бок, прижала теплое одеяло к лицу. Спать хотелось страшно, но уснуть не получалось. Тишина сводила с ума. Марла резко перевернулась обратно, одеяло съехало со спины.       Через день рейд в Стохесс. Они должны поймать Энни Леонхарт ценой жизни, а иначе последующие после неудачи события цепочкой приведут к полному истреблению человечества. Сегодня погибла лишь малая часть от того количества, чья жизнь может прерваться в ближайшем будущем. И все же… И все же…       Дома Эрда ждала любимая девушка. Оруо — многочисленная семья. Гюнтера — родители. Петру у ворот поджидал отец. Семья Тересии Геккель могла все еще надеяться, что их дочь вернется домой хотя бы на несколько дней. Но они все были мертвы. Погибли, потому что так захотела судьба. А будь на их месте кто-то другой. Будь на их месте никому не нужная Марла…       Лейн резко села на кровати, схватившись за подсохшие волосы. Почему?.. Почему? Почему?! Почему ей кажется, что это она виновата в их смертях?! Почему ей кажется, что это все происходит из-за нее?! Почему ее сердце так болит из-за этой мысли?!       Марла дернула ногой, и послышался тихий, едва заметный слуху хруст. Исписанная одной фразой бумага, спрятанная так давно — сейчас кажется, что это было сотни лет назад — под постелью. Если бы она только могла вспомнить… Если бы она только вспомнила, то все это прекратилось бы. Она бы вернулась домой, туда, где ее ждут. Где нет смертей и прочих ужасов армии. Где не нужно учиться драться, летать на УПМ и ставить ловушки для титанов. Ведь Разведкорпус — не ее место. Лишь временное убежище до возвращения утраченных по непонятным причинам воспоминаний. Вернись бы они пару дней назад, и Лейн никогда бы не познала ту боль, которая ураганом поселилась в ее сердце.       Марла наконец заплакала. По щекам потекли блестящие дорожки слез, губы покраснели и задрожали, на однотонной ткани одеяла появились круглые темные пятна. Стены комнаты, к которым она еще утром хотела прижаться в поисках утешения, давили со всех сторон, затрудняя дыхание. Послышался короткий скрип. Марла, чуть не запнувшись о порог, вылетела в коридор.       В коридоре не было ни души. Факелы, выстроившиеся в ровные ряды на стенах, тоскливо горели яркими языками пламени. Марла шагнула вперед. Перед глазами все расплывалось от наворачивающихся слез. Пусть она и покинула свою комнату, но ощущение сдавленной груди никуда не делось. Заглушая ладонями бесконечные всхлипы, Лейн двинулась вперед.       Слезы лились бурным водопадом, будто бы надеясь восполнить все те тяжелые минуты минувшего дня, когда она сдерживала саму себя. Внутри все растягивалось и рвалось, плечи непрерывно подрагивали. В пустых коридорах было прохладно, ноги и руки Марлы покрылись противными мурашками, но она будто бы и не замечала этого. Девушка продолжала бесцельно идти вперед, скользя кончиками пальцев по стенам, точно надеялась найти в них опору.       Марла не знала, сколько времени ушло на ее душераздирающую прогулку. Завернув в очередное ответвление, Лейн привалилась плечом к стене и пустилась в очередной приступ беззвучного плача. В голове безрассудным порывом ветра снова пронеслись лица погибших, и Марла кое-как уговорила себя сделать вдох. Роза, пожалуйста, пусть кто-то найдет ее. Пусть встряхнет за плечи и скажет прямо в глаза, что она не виновата в этих смертях, потому что самой себе Лейн не верила. А потом обнимет. Крепко-крепко, чтобы отбросить все сомнения.       Щеки чесались от соленых дорожек. Поразительно, сколько слез может поместиться в женских глазах. Нет, не женских. Детских. Ведь Марла Лейн просто потерявшийся ребенок, нуждающийся в защите. Защите от этого ужасного и незнакомого мира. И самой себя.       Широкая деревянная дверь с тихим скрипом открылась. Поглощенная воем израненного зверя Марла не обратила на это внимание, подняла покрасневшие глаза к потолку и зашевелила опухшими губами. Дверь мягко закрылась, послышались неровные шаги. Короткий вздох. Без упрека или недовольства, просто вздох уставшего человека. — Ты в курсе, что сейчас перебудишь половину наших своим нытьем?       Марла вздрогнула и чуть не упала на пол. Утираясь голыми запястьями, она хлюпнула носом и убрала растрепавшиеся волосы с лица. И только тогда обернулась.       Капитан Леви стоял в паре шагов от нее, скрестив руки на груди. Сквозь плотный слой истерики прорвались нотки стыда. Ведь капитан был одним из тех людей, перед которыми она корчила прочную маску стойкости. А сейчас… Была позорно застукана со сморщенным лицом и потекшими соплями. Зубы плотно сжались сами собой.       Леви ничего не сказал. Постоял еще немного, после чего все-таки сдвинулся с места, начал сокращать расстояние между ними. И тут на Марлу ведром холодной воды обрушилась одна деталь. Капитан хромал.       Получил ранение во время экспедиции? В голове всплыла картинка, которую Марла видела с Жаном и Армином. Как тяжело тогда капитан привалился к той несчастной повозке. Стены, а она ведь и не заметила… А ведь вместе с ним срывала нашивки… — Ваша нога, сэр, — тоненьким голосом выпалила Марла, но была бесцеремонно перебита. — Моя нога — не твоя забота, — хмыкнул Леви, подойдя к ней максимально близко. Кажется, даже на тренировках между ними не было такого мизерного расстояния. Марла даже отметила ту несчастную пару дюймов, на которую была выше мужчины, но как-то вяло и без особого энтузиазма.       Слезы тонкими ручейками так же текли из уголков глаз, не думая останавливаться. Марла чувствовала отвратительное ощущение бесконтрольности над собственным телом, но могла лишь безмолвно пялиться на приблизившегося капитана. — Я думал, что ты заревешь уже там, — вдруг проговорил он спустя пару секунд. — А у тебя хватило терпения до ночи. Поразительная для гражданской выдержка.       Марла поразилась его выражению лица. Оно не было грустным или нервным. Оно было спокойным, как по большей части и всегда. А ведь Оруо, Эрд, Гюнтер и Петра… Они ведь были его отрядом. — Что вы делаете с нашивками? — тихо спросила она, даже не задумываясь о том, что именно спрашивает.       Первые несколько мгновений ее встречала равнодушная тишина. — Отдаем семьям или близким, — ответил Леви.       В его взгляде не читалось осуждения за эти позорные слезы. Не проглядывалось там и раздражения. Неужели был правда удивлен ее выдержкой? Или даже не упрекал в истерике? — Если собираешься выть дальше, то выйди на улицу, — сказал капитан. — Перебудишь весь корпус, а то все и так устали от этого дерьма.       Марла широкого распахнула глаза, услышав его «выйти на улицу». Можно выйти из штаба среди ночи? Но она даже не знала, в какую именно часть замка привели ее ноги. Освобождение от накопившихся слез полностью лишило ее внимательности. Она даже не запомнила, как пройти обратно к своей комнате.       Видимо, все эти мысли так живо отразились на ее лице, что капитан без труда смог их разгадать. Вновь посмотрев на девушку усталым взглядом, он вздохнул и указал рукой в сторону коридора, из которого она и пришла. — Налево и до упора. Надеюсь, разберешься.       Марла робко кивнула головой и на заплетающихся ногах поспешила в указанном направлении. А Леви, пару секунд еще постояв на месте и провожая взглядом девчонку, коротко кашлянул и, прихрамывая, двинулся в противоположную сторону.       Когда темный коридор закончился, Марла остановилась и вытянула руки вперед, нащупав впереди старые доски. Сухо всхлипнув, она навалилась всем телом на дверь и открыла путь наружу. Марла налетела на прохладный ночной воздух, как на нож.       Перед ней открывался вид на широкий каменный балкон, полом которому служил потолок нижнего этажа. По обе стороны от двери, закрывая узкие темные окна, были нагромождены деревянные ящики. Марла медленно прошла до середины и подняла взгляд. Сотни и тысячи ярких звезд, как просыпанный на черном полотне горох, блестели над ее головой, окружая светлую неполную луну. Ноги сами понесли ее ближе к широким прямоугольным зубцам, выстроившимся ровным рядом у самого края балкона. Тихая ночь вновь озорно дунула в сторону замка своим холодным дыханием, и Марла обняла себя за плечи. Только сейчас в голову пришло понимание, что она стоит на улице в одной только легкой сорочке до колена и грубых ботинках. Девушка положила обе ладони на один из зубцов и, глубоко вдохнув, перекинула ногу.       Камень был очень холодным, а сорочка очень тонкой. Марла слегка поерзала на месте, пытаясь сесть так, чтобы не полететь с зубца в объятия непроглядной тьмы, что густой краской разлилась под ее свисающими ногами. Бледные пальцы запутались в каштановых волосах.       Она перестала плакать. Факт врезался в сознание так внезапно, будто он был выпущенной из лука стрелой, которая попала прямо в яблочко. Марла прижала тыльную сторону кисти к губам. В груди все еще ныла тупая боль, но слезы больше не лились в три ручья. Уставшие от плача глаза слипались. Вдруг порывы ветра показались ей в три раза холоднее, чем были до этого. Марла сгорбилась и попыталась сжаться в комок, чтобы сохранить хоть немного прежнего тепла.       Отрезвляющая атмосфера ночи успокаивала, прогоняла разбушевавшуюся истерику из растоптанного внутреннего мира. Марла запрокинула голову и прикрыла обеими руками губы, рассматривая бессчетное количество звезд.       Интересно, но почему же она начала думать, что ответственность за все эти смерти лежит на ней?        — Вроде бы все, спасибо, Марла!       Моблит выпрямился и выгнул затекшую спину. Марла тяжело вздохнула и еще раз поправила плотную ткань повозки. На всякий случай.       Она два битых часа торчала на этом солнцепеке, помогая исследовательскому отряду завершить все приготовления. Чтобы не вызывать подозрений, все ресурсы для поимки Женской Особи отправятся в Стохесс сегодня на этой самой тележке. Точнее, ресурсы были не столько для ареста, сколько для плана Б. Но в глазах майора Ханджи было столько решимости, словно она заранее знала, что план Б завтра станет основным. Сама женщина заходила к ним час назад, сетовала на ограниченное количество сетей и снарядов. — Ничего, — утерла вспотевший лоб девушка. — Это ведь моя работа.       Моблит улыбнулся одними уголками губ и слегка похлопал по деревянному бортику. Теперь это все нужно было отправить за Сину. — Можешь отдохнуть немного, у тебя же вечерняя тренировка еще, — предложил Бернер.       Отдыхать Марле конечно не хотелось, но она коротко кивнула и, развернувшись на носках, засеменила прочь от Моблита.       После вчерашних ночных похождений Марла каким-то невероятным чудом смогла найти путь обратно в свою комнату и, едва коснувшись головой подушки, заснуть мертвым сном. Неудивительно, что когда она проснулась, часть новобранцев уже была отправлена на бессмысленную вахту, а в штабе уже полностью кипела работа по подготовке к рейду. Насколько Марле было известно, слежку за подозреваемыми возглавлял майор Захариус.       Дел хватало всем. Пока она работала со своим отрядом, Марле краем глаза удавалось зацепить чье-то знакомое лицо. Ловя себя на мысли о том, что голоса Петры или Дитмара ей больше услышать не дано, Марла чувствовала, как внутри у нее что-то спазматически сжималось. Но слез не было. Кажется, вчера она выплакала все свои запасы.       Упрямо шагая вперед, Марла прищуренными глазами разглядывала пейзаж вокруг. Смешно, но, казалось бы, он совсем не менялся за этот месяц. Тренировки, инструктажи, вылазки, подготовки к контратаке, а на вид все тот же старый замок, оборудованный под военный штаб. Марла уже было хотела отвернуться и пойти в другом направлении, как заметила в нескольких метрах от себя маячившую вперед-назад под пышным деревом фигуру. Девушка еще сильнее прищурилась и ускорила шаг. Зрение ее не обмануло: это был Эрен.       И снова случай свел их вместе. Марла прикусила губу, вспоминая, что последний раз они разговаривали в повозке на пути обратно за Розу, а виделись на вчерашнем собрании. Эрен выглядел напряженно, руки были сжаты в кулаки. Лейн остановилась у него за спиной, немного потопталась на месте и только потом тихо произнесла: — Здравствуй.       Эрен резко обернулся и как-то испуганно посмотрел на Марлу с приподнятыми бровями. Марла опустила взгляд, почувствовав себя неуютно. — Привет, — поздоровался он в ответ.       Голос прозвучал удивленно, и Марле на секунду показалось, что он тоже подумал о том, как часто они случайно встречаются. Девушка осторожно посмотрела на него, пытаясь расслабиться. — Просто хотела спросить, — пробормотала она. — Как ты?       И ей тут же захотелось оторвать себе язык. Отвратительно, вероятно, это же его завтра на суд в столицу везут! Марла в очередной раз обозвала себя дурой и защитно сложила руки на груди. — Жив вроде бы. А ты?       Эрен сжал губы. Марла слегка порадовалась, что парень вывернул разговор в другое русло, но тут же присмирела. Как она? Стоит ответить честно или слукавить? И если честно, то как ответить? Она ведь сама до сих пор не определилась. — И я жива, — коротко ответила Марла. — Вроде бы, — добавила она уже тише.       Они смотрели друг на друга еще немного, после чего Лейн начала чувствовать, что теряет смысл начатого разговора. Наверное, стоило уйти, ведь в такой ситуации она мало чем могла помочь. Да и травить себе душу тоже занятие было не из приятных. Но все же ее язык решил иначе. — Может потренируемся? — мозг бросил вдогонку слабое «зачем?» слишком поздно. — Помогает не думать о лишнем.       Эрен посмотрел на нее мутным взглядом, после чего расправил поникшие плечи и неопределенно махнул рукой. Марла приняла это за приглашение начать.       Первые движения больше напоминали разминку, будто лежавшие две недели лентяи решили встать с постели и помахать конечностями. Они даже не пытались нанести серьезные удары, и в голове у Марлы начал извиваться червячок сомнения — а стоило ли вообще все это начинать? — Ты вчера выглядела так, — Эрен немного помолчал, прежде чем закончил, — отвратно. Случилось чего?       Лейн напряглась. Вдруг вспомнилась их последняя совместная тренировка, где она так неосторожно разбила Эрену нос. Да, случилось, она попала в самое пекло этого мира! Вынырнула из своей уютной норки прямо под проливной ливень реальности и собственными руками коснулась тех, кого этот ливень утопил. — Нет, — спокойно ответила она, но спокойствие это ей далось чудом. — Просто попробовала жизнь на вкус.       Эрен замедлился в движениях, на лице его отразились тени каких-то смешанных эмоций. Марла хотела и сама остановиться, но вдруг Эрен вывернулся, и ей пришлось худо-бедно блокировать удар. — Мне нужно извиниться за тот случай, — пробормотал он, в словах послышались слабые вопросительные нотки. — Наговорил всякого, идиот.       Марла занесла руку для удара и тут же вспомнила ту ссору. Забившись в свои истерики и переживания, Лейн совсем забыла о ней. Лучше бы не вспоминала вовсе. — Все нормально, — ответила она. — Не нужно. Ты был в чем-то прав.       И тут Эрен остановился совсем, широко распахнув глаза. Сначала Марле показалось, что он смотрел на нее, но спустя несколько минут девушка поняла, что взгляд его был направлен в никуда. Такие глаза обычно бывают у людей, застрявших в далеких воспоминаниях. Или у тех, кого насильно окунули в неприятные мысли. — Нет. Я не был прав.       Удар был таким неожиданным, что Марла успела отклониться лишь в последний момент. Приемы стали более отточенными, ставить что-то в ответ становилось все труднее и труднее. — Я постоянно делаю что-то неправильное, — скрипучим голосом продолжил Эрен. — И все пытаются меня убедить в том, что это нормально!       Марла, бросившая все попытки наступления, вдруг узнала появившийся в его глазах блеск. По спине ее пробежалось стадо мурашек. Примерно так же Эрен выглядел в тот вечер, когда она разбила ему нос. Только в десять раз напряженнее. — Я мог поступить иначе! — наконец взорвался парень, и Марла поняла, что причина его восклицаний крылась вовсе не в их былой ссоре. — Я мог бы все изменить!       Лицо Лейн покраснело, лоб покрылся испариной, страх липкой смолой забрался под кожу. Она не сможет больше сдерживать его атаки. Эрен разошелся, а у нее слишком мало опыта, чтобы противостоять такому напору. — Я не превратился! Я упустил ее! Это все произошло из-за меня!       Сначала Марла услышала чей-то сдавленный кашель. И только потом почувствовала тупую боль в области живота. Внутри будто что-то оборвалось, и Лейн, расфокусировав зрение, пластом упала на землю. Она все-таки словила его удар.       Мир будто на пару секунд перестал существовать. Марле показалось, что она больше ничего не видит и не слышит. Но стоило ей начать что-то видеть, как боль полыхнула костром. Из уголков глаз брызнули слезы, Марла зябко скрючилась на земле, быстро прижав руку к животу.       Мысли быстро завертелись в голове, словно случившийся удар заставил их всполошиться и закрутиться вокруг чего-то одного. Все еще горящая боль мешала разобрать бардак в собственной голове. И только потом, выпустив мученический стон, Марла поняла, вокруг чего затянуло все ее думы.       Это все произошло из-за меня!       До боли знакомое и отчего-то правильное ощущение эхом отозвалось в сердце. Марла щекой чувствовала пыльную землю, притоптанная трава чуть щекотала ухо и висок. Пальцы слабо сжались в кулак, прижавшаяся к животу рука напряглась. Ей нужно было встать, несмотря ни на что. Встать, чтобы посмотреть в его глаза. Чтобы убедиться в том, что в них нет того, чего она так не хотела видеть. — Твою мать, Эрен, ты совсем с катушек слетел?!       Помощь в лице Жана Кирштейна появилась так к месту, что Марла, все еще жмурившаяся от удара, прерывисто выдохнула. Она буквально кожей почувствовала, как Жан остановился у нее за спиной. Теплые мальчишечьи руки грубовато, словно не зная как подступиться, коснулись плеч. — Отвяжись, идиот! — рявкнул Кирштейн, заставив Марлу разлепить прикрывшиеся глаза. — И так уже отвратно помог!       Девушка увидела, как на земле заплясали тени от пары рук. Длинные, похожие на ветки деревьев, они застыли на одном уровне, не двигаясь с места. Затем она перевела взгляд на другую тень, большую и бесформенную, поддерживаемую двумя темными полосами. Запоздало Марла сообразила, что это ее поднимают на ноги.       Без лишних слов Жан перекинул ее руку через свою шею. Коснувшись ступнями земли, Марла опять почувствовала вспышку сильной боли в животе и колени ее не выдержали. Лейн обмякла и повисла на Кирштейне полностью. Но даже при таких условиях не посмотрела на своего «спасителя».       Глаза Эрена прояснились, и Марла на какую-то секунду вспомнила первую ею увиденную его трансформацию в титана. Тот же осмысленный взгляд. Руки так и продолжали висеть на одном уровне, и в ослабшей от боли голове Марлы промелькнула проходящая мысль. Он хотел помочь ей? — Черт, прости меня, — тихо начал Эрен, а потом вдруг шагнул вперед, точно хотел схватить Марлу за руку. — Я не хотел…       Но здесь вмешался Жан, дернувшийся назад. Пытаясь предотвратить неизбежный приступ боли, Марла схватилась свободной рукой за живот и зашипела, как кошка, которой прижали хвост. — Я же сказал: отвяжись! — бросил Кирштейн. — Продышись, псих, иначе я тебе сейчас сам накостыляю.       Марла подавилась воздухом и широко распахнула глаза. — Не надо! — выпалила она так, будто от ее крика зависело начало будущего мордобоя. — Ты не виноват, Эрен, — тише добавила девушка, глядя Йегеру прямо в глаза. — Не виноват. Вообще ни в чем не виноват.       Рваный вздох сорвался с ее губ. Марла надеялась, что Эрен ее понял. Взглянуть еще раз ему в лицо сил не было, поэтому девушка повернула голову, и, облизнув губы, обратилась к Жану: — Сможешь проводить меня до комнаты, пожалуйста?       Жан прищурился, бросил исподлобья какой-то хмурый взгляд, который скорее всего предназначался Эрену, и начал медленно разворачиваться. Без кивка или ответа. Отходя от злополучного дерева, Марла еще долго чувствовала у себя на спине чей-то пристальный взгляд. — Ты как? Живая? — с более миролюбимым настроем поинтересовался Кирштейн, когда они ушли на приличное расстояние.       Все еще державшаяся за живот Марла не сразу нашлась для ответа. — Сносно, — стараясь быть убедительной, соврала она. — Спасибо, что помогаешь.       И вдруг Марла что-то поняла. Может из-за скошенного взгляда Жана, может из-за пульсирующей на месте удара боли, а может из-за неуместной расслабленности, зародившейся где-то на линии позвонков. Поняла, что впереди ее что-то ждет. Что-то страшное и необратимое.