Dead Island Novel

— ТЫ КОГДА-НИБУДЬ ВИДЕЛ «Воинов»? Джексон взглянула на Сэма. Он шёл впереди по дороге с мачете в одной руке и ракетницей — в другой. Лицо он умыл и очистил, впрочем, его красная бандана, куртка, джинсы и кроссовки всё ещё в большой мере были измазаны пятнами давно засохшей крови. — Старый фильм семидесятых о бандах Нового Йорка? Конечно. — Как насчёт тебя, Мэй? — Нет. — Она покачала головой. — Там, где я выросла, западная культура считается упадочной и разрушительной. Однако, — добавила почти с гордостью, — когда я была маленькой девочкой, отец однажды принёс в дом несколько видеокассет «Улица Сезам». — Ну, это что-то вроде «Воинов», я так думаю. — Сэм рассмеялся. — За исключением того, что в ней чуть меньше насилия. — К чему ты клонишь? — спросила Парна. — Когда я впервые увидел «Воинов», мне было одиннадцать или двенадцать лет. — Он пожал плечами. — В смысле, думал, что это круто и всё такое, но… парни, красящиеся как клоуны? Банды на роликовых коньках? Даже тогда это казалось тупо, — он запнулся. — Это странно, но я чувствую сейчас то же самое. Нереальность. Но это происходит. Я хочу сказать, да посмотрите вокруг себя. У нас тут пальмы, мирно и спокойно, и вся курортная хренота, скоро солнце взойдёт и настанет ещё один прекрасный день. Если так рассуждать, то это просто несопоставимо с людьми, которые убивают и едят друг друга, возвращаются из мёртвых. Вот мы гуляем вместе, готовые к схватке, а на самом деле должны отправиться на пляж. Это безумие, девчонки. — На войне лучше не думать, лучше просто делать, потому что ты не можешь здраво рассуждать, — поделилась мудростью Парна Джексон. — Именно так говорится? — спросил Сэм, глядя на неё подозрением. — Может и так кто-то когда-то сказал. — Она развела руками. — О, правда? И кто это был? — намеревался узнать Сэмюэль. — Не могу вспомнить. Вроде я прочитала это высказывание где-то, и мне оно показалось хорошим советом в своё время. И до сих пор кажется. — Сэм на это хмыкнул. Над ними ночное небо освещалось зубцами и полосами, словно ткань, что расходилась на части и съёживалась, открывая под собой бледную лазурь нового дня. На горизонте море переливалось, словно золото, и при взгляде на него Сэм не мог противиться размышлениям о том, как быстро мир изменился, как будто это невозможно было предсказать. Вчера в это время он думал, как пройдёт первый полный день на Баное: возможно, он бы поплавал, немного позагорал, пропустил коктейль или два у бассейна. Помимо своей ежедневной рутины по приседанию и отжиманию он не предусматривал никакой другой активности в течение всего отпуска кроме, пожалуй, катания на доске и подводного плавания, возможно иногда, перед завтраком на балконе в своём номере, и лёгкой пробежки по белому песку. По совету Синамоя они сейчас следовали к городу близ пляжа по дороге, которая была более долгой и ухабистой, чем основная, но значительно спокойнее. Она была, по правде говоря, едва ли не грунтовой и возможно даже достаточно широкой для проезда одного автомобиля, но точно не для двух. Слева располагалась песчаная обочина, заросшая низкорослыми, словно кустарники, деревьями эвкалипта и усеянная редким скоплением рыбацких хижин с жестяными крышами, отбеленными и разрушившимися под сильным ветром. Помимо всего прочего, когда они начали спускаться по пологому склону, то поймали взглядом сверкающие проблески моря, яркость которых росла с каждой проходящей минутой. По правой стороне дорожки густая растительность сгрудилась вместе, образуя стену; лопатообразные листья косматых пальм обеспечивали в этот день приятную тень. Яркие бабочки, зигзагами разрезающие воздух, и крохотные коричневые и зелёные ящерки сновали по тропинке рядом с группой людей. Над их головами периодически мелькали райские птицы, пели, голосили и пищали, а в зарослях стрекотали невидимые глазу насекомые. Для природы происходящее казалось обычным, текущим в бесконечной и одинаковой череде дней. Но для человечества это был новый и страшный рассвет, начало конца. Словно в подтверждение этого раздался внезапный вопль, который вызвал испуг у стаи разноцветных птиц, и они устремились в небо; и появилась женщина за одной из рыбацких хижин слева. Молодая, темноволосая, с кожей цвета маслины, почти обнажённая в персиковых трусиках бикини. Одна из её небольших грудей висела кровавыми клочьями, а на правой руке и животе имелись многочисленные укусы. Раны казалось не беспокоили её или даже хоть как-то замедляли. Она настигла троицу бешеной фанаткой, преодолевшей барьер на поп-концерте. За исключением того обстоятельства, что в её глазах было не обожание, а жажда убивать, хищная ярость; ровно как и крик её выражал не возбуждённую истерию, а первобытный, мучительный вой. Сэм поднял ракетницу, что держал в руке, и потянул за спусковой крючок. Раздался громкий звук фух — и вспышка умчалась из сопла в ярком огне и дыме, подобно ангелу мести. Она врезалась в кричащий женский рот и, казалось, — Сэму, во всяком случае — что она осветила внутренности головы, как тыкву на Хэллоуин. Женщина словно врезалась на полном ходу в невидимый трос, расположенный где-то на высоте шеи: голова её откинулась назад, а ноги запутались. Как только она начала падать на спину, а её руки - скребсти воздух спереди, Сэм бросился вперёд и, прежде чем заражённая смогла опомниться, поднял тесак и опустил на неё со всей силы. По его представлениям, он должен был снести голову одним ударом, но немного промахнулся, и лезвие поразило её под носом, рассекая лицо. Кровь брызнула с такой силой, что окатила нижнюю часть его подбородка и стекла по шее. Мачете застряло в передней части женского черепа, пошатнув равновесие Сэма. Он выругался. Когда обращённая крепко сжала руку вокруг мужской лодыжки, мисс Мэй скользнула вперёд и безжалостно отрезала её по линии запястья. — Боже, проклятие! — ворчал Сэм в попытках выдернуть мачете из искалеченного женского лица. Он отступил, поднял оружие и опустил вниз, на этот раз хорошо прицелившись. Лезвие перерезало ей шею до позвоночника. Ещё один взмах рассёк позвоночник, и жизнь окончательно покинула женщину, моментально и навсегда; её молодое и искусанное тело, сгорбившись, стало неподвижным. — Итак, начало положено, — изрекла Парна; её глаза шныряли повсюду, пытаясь обнаружить грядущую опасность. Сэм вытер лезвие мачете о пушистую кору соседней пальмы и перезарядил ракетницу. — По крайней мере, они дали нам знать, что идут. Значит, они не столь скрытны. Они продолжили путь, и Сэм стал ворчать по поводу того, что он только недавно, этой ночью, отмыл кровь с тела и теперь снова замарался. — Да я даже не позавтракал! — Чего? Ты что, надеялся найти место, где мы можем остановиться на чашечку латте и круассаны? — саркастично отметила Джексон. — Чёрт, нет. В данной ситуации я бы остановил свой выбор на крупе и газировке. — Парна прыснула. Они знали, что приближались к главной улице, когда дорога резко поднялась и сгорбилась над морем. Неожиданно путь стал каменистым, ступенчатым, с обеих сторон окружённым горной цепью. — Сейчас мы должны быть очень внимательными, — предупредила Парна. — Не позволяйте себя окружить. — Здесь ты имеешь в виду? — спросил Сэм, нервно поглядывая на окружающие заросли. — У нас нет особого выбора, — ровно произнесла она. — Давайте будем передвигаться быстро и оставаться начеку. Они спешно поднялись держа оружие наготове. Почти на вершине послышались голоса. Сэм поднял руку, и они остановились на минуту, притихли. Издавали звуки предположительно двое мужчин, однако Сэм, Парна и Мэй Сянь нашли загадочным то, что они не делали никаких попыток говорить тише. Голоса раздавались громко, чуть приглушённо, но качество звучания указывало на то, что они находились в каком-то помещении, а не на открытом воздухе. — Что это за адовая… — начал было Сэм, когда все услышали тот самый звук, ответивший на их вопросы: закадровый смех. — Это телевизионное представление, — строго заметила Сянь Мэй. — Но кто будет смотреть телевизор в такое время? — хмуро пробурчал он. — Может, кто-то до сих пор не понимает, что происходит, — предположила Парна. — Тогда, полагаю, мы должны рассказать им, — предложил Сэм, — пока они не узнали это более жёстко. Рёв телевизора стал громче с преодолением ещё нескольких десятков шагов. И хотя у заражённых было, вероятно, несколько часов, чтобы проверить источник шума, троица всё же нервничала, приближаясь к чему-то потенциально привлекающему внимание. На вершине лестницы открывался вид на задний двор, и Сэм предположил, что за ним находилось одно из зданий, относящихся к главной улице. Бары, рестораны и магазинчики разной степени изношенности, из того что он видел, "напихали" вместе беспорядочными смесями форм, размеров и стилей. Как будто бы улица не проектировалась «уголком туриста», какой подразумевалась изначально, а выросла органически. Нужное им здание было обшито жалкой вагонкой, зажатое между двумя более высокими и строгими сооружениями из стали, стекла и полированного дерева. Как зловещее предзнаменование во дворе лежал опрокинутый мусорный ящик, извергающий помои, сетчатая дверь была приоткрыта. Узкий переулок слева от здания обеспечивал доступ к главной улице и от неё. — Это не очень хорошо, — заметила Мэй. — Думаешь, мы должны проверить? — Сэм взглянул на неё. — Вероятно, это было бы глупо, — сказала Парна. — Почему? — Но если кто-то находится там, не обращая внимания на то, что происходит… — она вздохнула, не продолжая. — А вдруг у них обед в самом разгаре, — предположил Сэм. Он прошёл вперёд, быстро пересекая двор. Около главной двери остановился и постучал. — Эй, — тихо позвал. - Здесь есть кто? — Ответа не было. — Я пойду. И прежде чем ты спросишь, да, я буду осторожен. — Я тоже пойду, — вызвалась Парна. — Кто-то должен остаться здесь на случай «прихода гостей». — Сэм нахмурился. Сянь Мэй вынужденно согласилась и пожала плечами, как если бы вытащила короткую соломинку. — Кричи, если мы понадобимся, — подсказала Парна, положив руку на плечо Сянь Мэй, затем проскользнула в здание позади Сэмюэля. Если это был какой-то магазин, то с чёрного хода он на него не походил. Очевидно, здание отдали под жилые помещения, а указывало на это то, что он использовался как дом, так и рабочее место. Первую комнату, которую они посетили, занимала скромная и захудалая кухня, впрочем, чистая и аккуратная. Ничего здесь не говорило о том, что имело место быть какое-нибудь происшествие. Телевизор грохотал где-то глубже в доме. Сэм и Парна быстро пересекли комнату и приблизились к дверям. Мужчина приложил ухо и прислушался к каким-нибудь звукам. Не распознав таковых, он посмотрел на женщину: она кивнула. Сэм открыл дверь, скрежеща зубами громче скрипевшей двери, и спешно шагнул внутрь, глядя по сторонам и оценивая обстановку. Телевизор вещал так громко, что Сэм сразу распознал передачу — повтор сериала «Друзья». И даже узнал эпизод; тот, в котором Росс и Рейчел поженились в Вегасе после того, как напились до беспамятства. Шум шёл из комнаты за открытой дверью справа. В центре противоположной стены была ещё одна дверь, закрытая, с ключом в замке. Сэм допускал, что она вела к зоне розничной торговли в передней части строения. На пространстве стены по левую руку преобладала узкая деревянная лестница, тянущаяся высоко вверх. Он намеревался двинуть вперёд, но остановился через пару секунд, когда Парна положила руку ему на плечо. — Что такое? — тихо спросил он. — Я знаю, о чём ты думаешь. Считаешь, если бы там были какие-то заражённые, то мы бы услышали их передвижение. — Сэм ничего не ответил. Это должно было быть тем, о чём он подумал, но ждал, когда она сама об этом скажет. — Но только помни, — добавила она, — что большинство заражённых, вероятно, недостаточно хитры, чтобы устанавливать ловушки, зато люди это умеют. И в подобных ситуациях, как эта, люди отчаиваются. Сэм не мог себе представить, почему кто-то хочет сознательно привлечь к себе внимание, но он тем не менее кивнул. — Не бойся, — прошептал он. — Я не дам себя в обиду. Он скользнул вдоль стены к открытой двери и сунул нос в комнатное помещение. Много разглядеть не сумел: шторы в комнате закрывали окно, однако на улице всё равно было довольно рано для дневного света, лучи которого просочились бы сюда и существенно помогли. Постоянно мерцающий отблеск телевизора позволял Сэму видеть только раздражающее мельтешение, от которого уже тошнило. Где-то среди теней и нервного ледяного света он различил сервант, маленький столик и часть того, что, судя по всему, было каким-то креслом — область со стульями разных размеров, обитых каким-то грубым материалом, похожим на мешковину. Скользящие лучи солнца падали на плоскости и углы стен и мебели, и казалось разумным предположить, что кресла выстроились напротив телевизора. Всегда внимательно следящий за движением в округе, Сэм проник дальше в комнату и приблизился к спинке кресла с поднятой ракетницей. Он был в метре от него, когда что-то хрустнуло под ногой. Внизу заметил разбитое стекло, а дальнейший осмотр выявил ещё и настольный светильник с раскрошенной вдребезги лампой; провода и абажур, валявшиеся в паре футах, будто бы растоптали и разорвали ногами с полным пренебрежением. — Если здесь есть кто-нибудь, позвольте донести, что я вооружён, а потому не смейте выкинуть против меня какое-нибудь дерьмо, — сказал Сэм громко и машинально добавил: — Я пришёл с миром. — Приготовься, - произнесла из-за его спины Парна. — Я включаю свет. Раздался щелчок — и комната внезапно заполнилась неприятным электрическим светом. Первое, что они увидели, ранее скрытое во тьме, была кровь. Она образовывала широкий, красный и липкий бассейн — почти островок — на зелёном ковре вокруг стула. Разглядывая кровавую лужу, Сэм заметил, что носок одного из его кроссовок находился в нескольких сантиметрах от края. Он быстро отступил назад, словно боялся того, как что-то оттуда вдруг протянет руку и схватит его. В освещённой комнате они заметили и руку, сморщенную лапу старой леди, на пальце которой блестело инкрустированное бриллиантами обручальное кольцо. Рука безвольно висела на подлокотнике кресла, а кровь, что капала с пальцев, издавала очень слабый шлёпающий звук, достигая лужицы ниже. Сэмюэль и Парна посмотрели друг на друга, уже смирившись с подобным зверством, и медленно, огибая широкой дугой кровавый островок, обогнули мебель с разных сторон. Пульт дистанционного управления от телевизора покоился на валике кресла в пределах досягаемости правой руки пожилой костлявой восьмидесятилетней женщины, а может, и старше. У нее были тонкие никотиново-жёлтые волосы и необычайно яркие бриллиантовые серьги в мясистых мочках ушей. Кожа на лице, оставшаяся не тронутой её убийцами, была подобно смятой коричневой бумаге, насыщенная розовая помада обрисовывала края широко открытого рта в форме буквы «О». И если лицо её внешне не изменилось, сказать такое о теле с уверенностью было нельзя. От горла до самого паха её разорвали, нанеся обширные ранения, сравнимые, наверное, со взорванной в животе гранатой. Почти ничего не осталось от внутренностей, разве что кровавые куски всё ещё как-то соединялись с похожей на изодранный мешок человеческой кожей. Старушка выглядела почти бестелесной и складывалось впечатление, что её несложно упаковать в чемодан сложив пополам.  — Ну что ж, полагаю, что здесь нечего… — начал делиться мыслями Сэмюэль, как вдруг старуха открыла бледные, атакованные катарактой, глаза и болезненно зашипела, будто через её горло просеивали мокрый гравий. Он вскочил, а брови так высоко поднялись на лбу, что потерялись под ободком его красной банданы. — Да ты, должно быть, разыгрываешь меня! — закричал он испуганно, с отвращением наблюдая за тем, как дрожащая рука старухи поднялась с кресла и хваталась за воздух в попытке достать до него. С каменным лицом Парна Джексон подняла тяжёлый лом, что держала в руках, и нанесла беспощадный удар на женский череп. Раздался треск, и он раскололся, выпустив наружу фонтанирующую тонкую струю коричневатой крови, которая потекла по лбу в молочные глаза. Понадобилось два стремительных удара, чтобы разбить голову полностью, а ещё два — нанести достаточное число повреждений мозгу и навсегда обездвижить бешеную старуху. Сэм потрясённо уставился на останки тела. — Это было убийство из милосердия, — отметила Парна, почувствовав необходимость оправдать свои действия. — Я не в силах смириться с мыслью, что она просто сидела здесь весь день, обуреваемая… этим голодом. — Знаю, — произнёс он тяжело, голос был наполнен отвращением. Сэм откашлялся. — Ты всё сделала правильно. — Давай, — предложила она, — уйдём отсюда. — С удовольствием. — Кивнул он. Они пробыли в доме всего несколько минут, но с выходом на улицу оба задышали глубоко, словно освободившиеся от долгих мучений. Мэй, наблюдавшая за переулком, заметно успокоилась и поспешила к ним. — Что вы там нашли? — Ты не захочешь знать, — пробормотал Сэм. — Здесь всё тихо? — Она кивнула. — Я видела пару из этих существ — мужчину и женщину — прошли мимо в конец переулка, но они не заметили меня. Парна поглядела на небо. Всё, что осталось от ночи — несколько растянувшихся чернильных облаков. — Давайте сделаем это быстро, — посоветовала она. — В ближайшее время день вступит в полную силу. Собравшаяся группа поспешила вверх по переулку, так быстро, как могли, снижая скорость до тихого шага, когда здания по обе стороны от них не давали возможность спрятаться. Они внимательно осмотрели главную улицу в надежде заметить подходящее транспортное средство, так как раньше уже обсудили, что должны искать, прежде чем отправиться. В идеале им понадобилось что-то вроде грузовика доставки — быстрого и поворотливого, но достаточно большого для перевозки продовольствия и довольно прочного, чтобы выдержать нападение зомби. Решили, что лучшим решением станет автомобиль, принадлежащий какой-нибудь торговой точке, а не случайно стоящий на улице. Таким образом, в этом более вероятном сценарии, они нашли бы ключи внутри здания, где грузовик припарковался. — Вот он, — подал голос Сэм, указывая налево. На противоположной стороне улицы, может быть в ста пятидесяти метрах, стоял магазин для сёрфинга с названием «Отправь Свои Беды в Плавание», написанным на красной магазинной вывеске каллиграфическими буквами на серебряной водной доске; в окне виднелось полное снаряжение для сёрфинга и гидрокостюмы. На стоянке расположился красный фургон с таким же логотипом. — Отправь свои беды в плавание, — задумавшись, произнесла Парна. — Очень нам подходит. — Мне хочется думать об этом, как о предзнаменовании, — с надеждой высказался Сэм. Благодаря удачному местоположению, они обозревали пару сотен метров вдоль улицы в обоих направлениях. На текущий момент показались только двое заражённых — белый парень среднего телосложения лет тридцати, одетый в чёрную футболку с изображением группы «E Street Band» и обрезанные джинсы, а также красивая темноволосая девушка лет восемнадцати в белых шортах и жилете с цветочным рисунком. Девушка носила яркие пластиковые браслеты на запястьях и маленькую сумку на длинном тонком ремешке, интенсивно болтающуюся на бедре. Лицо и руки мужчины алели издалека; девушка жевала нечто, что выглядело человеческой печенью, и уткнулась в неё лицом, сопя свиньей. — Эти двое те, кого я видела раньше, — прошептала Сянь Мэй. — Если поспешим, они, надеюсь, станут единственными, с кем нам придётся бороться, — высказала мысли Парна. Затем кратко изложила план, а Сэм и Мэй кивнули в согласии. Без дальнейших предисловий она добавила: — Пойдем. — Все трое встали и побежали вдоль улицы. Они преодолели почти половину расстояния, прежде чем их заметили. Первой стала девушка: задрала нос вверх, точно ощутила их запах в воздухе. Выпустила из горла рычащий рёв, уронила кусок мяса, который держала в зубах, и побежала к ним, а её сумка летела вслед, петляя вокруг бёдер. Обращённая настигла их, когда троица находилась в десяти метрах от фургона. Игнорируя впереди бегущую Парну, она напала на Сэма. — Ясно-понятно! — закричал он, немного помедлив с поднятием ракетницы и выстрелом. Сигнальный огонь врезался в женскую грудь со вспышкой света, обуглив до черноты одежду. Та завизжала в неистовстве и слегка пошатнулась, но не упала. — Пиздец! — Сэм закричал снова и обошёл девушку, замахнулся мачете в намерении отрубить голову. Она потянулась за ним, и он резанул по руке, чуть не оторвав одним ударом, и выбил обезумевшую из равновесия. Она оступилась, а из отсечённой руки хлынула кровь. Сэм поднял мачете и сделал шаг назад, чтобы нанести хороший разящий удар по голове. Первый зарылся глубоко в череп, срубая верхнюю часть уха. Девушка, наконец, упала, а он свободно выдернул мачете, последующими двумя безжалостными рассекающими ударами заставив замолчать навсегда. Адреналин стучал в ушах, и Сэмюэль не сразу заметил как Мэй звала на помощь. А когда услышал, то повернулся и поглядел на землю: зомби мужчина вцепился за правую ногу Сянь Мэй в попытке укусить. Её мачете лежало в нескольких метрах, и она старалась одновременно дёрнуться в его сторону и избежать укуса. Мэй резко пнула левой подошвой обуви по лицу зомби и разбила нос с хрустом. И хотя удар откинул ему голову назад, он не ослабил хватку. Сэм услышал треск и увидел периферийным зрением, что Парна вознамерилсь проникнуть в дверь магазина «Отправь свои беды в плавание», затем подбежал к Мэй с занесённым над головой мачете в очередной раз. Он опустил его со всей силы на затылок зомби, рассекая череп. Он уткнулся носом в землю, а его тело последовательно сжималось и сокращалось, будто умирающий мозг закоротило. Так он и умер в растекающейся луже собственной крови, а Сянь Мэй отскочила назад, подальше от трупа, и встала на ноги. Её правая выглядела вполне невредимой, хотя из царапин немного шла кровь. — Ты в норме? — поинтересовался Сэм. — В порядке, да, — вымолвила она, схватив своё мачете. Вдвоём они поглядели по сторонам и поспешили к фургону, припаркованному за магазином. Парне Джексон удалось выбить ногой дверь и зайти внутрь. Прежде чем Сэм смог даже подумать о том, чтобы последовать за ней, та прибежала обратно — в триумфально поднятой левой руке зазвенели ключи на брелоке, надетые на палец. — Ты видела кого-нибудь? — спросил он. — Ни мёртвых, ни живых. — Она покачала головой. Затем её глаза метнулись за пространство за ним и расширились. — Дерьмо. Сэм и Мэй обернулись и увидели бегущего на них зомби: толстый и лысый белый мужчина около шестидесяти лет с седой бородой и непонятными синими татуировками на волосатых руках. В отличие от других встреченных зомби, этот не был облит мерзкими остатками недавней трапезы. Причина его инфекции, однако, стала сразу ясна. У него была сильно покусана левая нога и не хватало большого и указательного пальцев левой руки. Лицо бывшего человека посинело, словно у жертвы сердечного приступа, а поверх раскачивающегося отвисшего живота налипла жёлтая футболка с надписью «Величайший любовник в мире». Нижняя часть тела его закрывали чёрные плавки и сандалия с открытым носком на правой ноге; другая была босая. Парна нажала кнопку на брелоке - и фургон чирикнул, вспыхнул свет фар, двери открылись. Они подбежали вплотную и сели внутрь: когда как Джексон переместилась на водительское сиденье, остальные нацелились на пассажирские двери. Сэмюэль следил за приближающимся зомби, пока Мэй забралась в фургон спереди. Зомби хоть и старался бежать насколько мог быстро, но шаги его были неуклюжими, и вес замедлял. Это заставило Сэма задуматься о старом льве, который стал слишком медленным для охоты; он почти пожалел его. Обратившийся уже был примерно в десяти метрах, когда фургон отъехал. Сэм видел в боковом зеркале попытки мужчины нарастить темп, но тот сразу споткнулся и глупо растянулся на пыльной дороге. «Нужно похудеть, жирный ублюдок», — подумал он. Затем обернулся на Парну, когда та пробормотала: — Чёрт. — Что случилось? — спросила Мэй, расположившаяся посередине трёх задних сидений. — У нас почти кончился бензин, — просветила она. Подняла глаза к Небесам. — Благодарю тебя, Боже. — Обязательно где-то тут должно быть АЗС, — успокоил её Сэмюэль. — Есть, — подтвердила Сянь Мэй. — Есть одна дальше вдоль главной улицы, там, откуда мы пришли. Не колеблясь Парна вдарила по тормозам и вывернула руль, выполняя аккуратный разворот. Они направлялись обратно к жирному зомби с серой бородой, который, как стало видно, жалостливо поднялся, покрыв босые ноги и переднюю часть футболки коричневой пылью. Зомби поднял руки и накренился по направлению пути автомобиля, как пьяный ночной гуляка, пытавшийся поймать такси. Парна попыталась выкрутить руль, чтобы объехать, но в отчаянной попытке удовлетворить свой голод тот бросился на фургон. Раздался глухой звук; машина слегка вздрогнула, когда зомби столкнулся с ней и отскочил в сторону. В очередной раз Сэм взглянул в боковое зеркало, когда они ускорились: раздробленная рука, теперь висящая под немыслимым углом, измазалась в брызгах крови и, раскачиваясь, безнадёжно плелась за зомби мужиком. Сэмюэль повернулся к лобовому стеклу: на горизонте появились ещё двое заражённых. Одна - тощая чернокожая женщина в короткой юбке с впечатляющими ногами, которые явно бегали всю ночь в городе и решили отправиться домой слишком поздно из открытой двери ближайшего бара. Другой - мальчонка около семи лет в зелёных шортах согнулся в канаве по другую сторону дороги, жрал что-то похожее на дохлую кошку, но сразу вскочил при их приближении. Сразу с двумя зомби, идущими с разных направлений, было бы невозможно избежать столкновения. Ужас от принятия в данной ситуации расчётливого решения отразился на лице Парны, и она пошла по пути наименьшего сопротивления, поворачивая руль влево, в то время как мальчик с разбегу приближался к ним. Подловленный в прыжке, юнец врезался в фургон и был раздавлен как хлипкий мешочек с мясом, которым по сути и являлся. На несколько секунд лобовое стекло покрылось толстым слоем кровавых разводов, и Парна вела вслепую. Затем спокойно включила стеклоочистители и потянула рычажок на себя, активировав водяные струйки. Сэм откинулся назад со стоном, пока дворники сметали со стекла кровь, и находился в шоке от того, что насильственная смерть для мальчика повлияла на него не так остро. Как это психологи называли? Боевое истощение? Мэй подсказывала дорогу, и вскоре они доехали до АЗС без дальнейших происшествий. Сэм открыл пассажирскую дверь и произнёс: — Я заправлю её. Вы, девочки, следите за этими существами. Они кивнули в согласии, а Сэм открутил крышку на боку фургона и снял топливный шланг. Секундой после нажимания курка он ожидал, что насос окажется закрытым или сухим. Но к его облегчению бензин начал течь. Бак почти наполнился, когда он случайно взглянул вверх и увидел лицо, наблюдающее через маленькое пыльное окно в закрытой боковой двери магазина при АЗС. Он установил зрительный контакт, однако лицо исчезло с широко раскрытыми глазами в тревоге. — Эй! — крикнул он. — Ты там как? — Парна открыла водительскую дверь и высунула голову. — Там кто-то есть, — ответил он, кивая в сторону автомастерской. — Я имею в виду обычных людей. — Они выглядят дружелюбными? — Они выглядели испуганными, — поправил Сэм. — Она выглядела испуганной. Это была девушка. Двадцать лет, возможно моложе. — Я проверю, — вызвалась Сянь Мэй, вылезая из фургона, и пошла к магазину. Она постучала в дверь. — Привет, кто-нибудь там? — Никто не ответил и она продолжила: — Мы просто интересуемся, не нужна ли тебе помощь? Мы не собираемся обижать тебя. Через несколько секунд раздался щелчок, и дверь открылась, хотя и не больше, чем на несколько дюймов. Девичий голос, молодой и нервный, спросил: — Что вы хотите? — Мы просто заправляем машину, — пояснила Мэй. — Мы заплатим тебе за это, если хочешь. Ты там в порядке? — Мой папа ранен, — после некоторой паузы призналась девушка. — Как ранен? — спросила Сянь Мэй. Они с Сэмом переглянулись. — Мы что-нибудь можем сделать? Произошла очередная заминка, а потом дверь открылась немного больше и показала стройную, очень хрупкую молодую девушку, что смотрела на них широкими тёмными глазами пугливым животным, неуверенным в том, выходить ли из своей норы. — Привет, — поздоровалась Сянь Мэй с неожиданно теплой улыбкой, которая преобразила её лицо. — Как тебя зовут? — Джин, — ответила она робко. — Привет, Джин. Я Сянь Мэй, это Сэм и наш водитель — Парна. — Почему вы не такие, как другие? — спросила она, поглядывая на Мэй, а затем на Сэма. — Заражённые, ты имеешь в виду? — догадался Сэм и пожал плечами. — Мы не знаем. Мы просто не они. — Не заражены? — спросила Джин. — Это вирус, — пояснила Мэй. — Он… влияет на разум людей, сводит их с ума. — Один из таких сумасшедших людей ранил моего папу. — Как его ранили? — Сэм старался не выказывать тревогу. — Она укусила его. Пыталась убить, — Джин сглотнула. — Мой отец был вынужден выстрелить в неё. К своему стыду, первый вопрос, который пришёл на ум Сэмюэлю: спросить Джин, какое оружие есть у её отца. Сопротивляясь искушению, он поинтересовался другим: — Как твой отец сейчас? — Он болен, — сказала девушка и тут же нерешительно спросила: — Можете ли вы помочь ему? — Мы можем попробовать, — уверил он её. — Покажешь мне, где он? - После некоторых раздумий, девушка кивнула и повела его внутрь. — Давай расскажем Парне что происходит, — посоветовал он тихо Мэй и последовал за Джин в дверь, ведущую в прохладный сумрак автомагазина. Здесь лежали: инструменты на стеллажах у стен, гидравлическая подвесная система для тяжёлых частей автомобиля и небольшой кабинет в углу. Место пахло маслом, смазкой и металлом. Девушка повела их к открытой двери в левой стене. — Здесь мы живём, — сказала она спокойным тоном. — Папа вот здесь. Они прошли через короткий коридорчик с потёртым ковром в маленькую гостиную в задней части дома. Здесь было немного мебели: небольшой цветной телевизор, расположенный на деревянных ящиках из-под фруктов, книжный шкаф, заполненный в основном Readers Didjest — выпусками классических романов, и крысино-серый диван с соответствующим креслом. Cтены укаршало много обрамленных семейных фотографии — на некоторых была только сама Джин разных возрастов или с родителями, улыбающиеся и счастливые. Сэм заинтересовался тем, что случилось с той красивой женщиной на фотографиях, которая из-за внешнего сходства явно приходилась матерью Джин. Он обратил внимание и на мужчину, лежащего на диване под пледом с забинтованной левой рукой от запястья до локтя. Видимо, он был тем человеком на семейных фоторамках, но разница между улыбающимися изображениями на стенах и фигурой из плоти и крови на диване не могла быть более явной: потный, мучимый лихорадкой, с мертвенно-серым лицом, с обведёнными тёмной краской глазами, что беспрестанно двигались в глазницах. Отец Джин хрипло дышал, и исходил от него не совсем приятный запах — болезни и страха. На полу возле дивана стоял сосуд с водой и белой плавающей в нём тканью. — Я почистила и продезинфицировала рану, дала ему обезболивающее, пытаюсь держать в прохладе, — отчиталась Джин. — Но ему становится хуже. Он бредит, за последний час у него было несколько припадков. Я пыталась позвонить в скорую, но все телефоны не работают. — Как давно он укушен? — полюбопытствовал Сэм. — Около… четырёх-пяти часов назад. — А эта женщина, кто напала на него? Она не?.. — вместо того, чтобы закончить свой вопрос, Сэм взглянул на семейные портреты. — Нет, — Джин энергично замотала головой. — Моя мама умерла, когда мне было двенадцать. Анапластическая крупноклеточная лимфома*. — Сэмюэль поднял брови, и она пояснила: — Я медсестра. Ещё пока учусь, в любом случае. — Хорошо тебе, — сказал растерянно. Он усердно размышлял над тем, что же может сделать или посоветовать. Он знал, если Джин останется с отцом, он, в конце концов, обратится, как и все остальные, и нападёт. Указав на забинтованную руку мужчины, Сэм опять спросил: — Так как же именно это случилось? — Ночью он услышал шум, подумал, что кто-то возится с топливными насосами. Он увидел женщину и предположил, что она пьяна или, может быть, больна. И вышел, чтобы спросить, в порядке ли она, а женщина просто напала на него. Папа сказал, что она была диким зверем. Говорил, если бы не выстрелил, то она бы запросто убила его. — Так где эта женщина сейчас? — Не знаю. — Та помотала головой. — Папа был уверен, что убил её, но когда мы осмотрелись позже, её уже не было поблизости. — Слушай, Джин, нет лёгкого способа сказать это, — после небольшой паузы сказал он. — Твой отец болен, очень болен, я имею в виду, что ему не станет лучше. Эта зараза у него, от неё нет лекарства. Довольно скоро он превратится, как та напавшая женщина, и попробует сделать то же самое с тобой. — Нет! Он бы никогда не решился на это! — Джин сердито замотала головой. — Он не сможет остановить себя. Поверь мне, я видел это. А ты не в силах сделать ничего, чтобы помочь. Тебе остаётся только помочь себе. — Что ты такое говоришь? – Лицо Джин окаменело. — Ты должна уйти отсюда, — Сэм сделал глубокий вдох. — Ты должна пойти с нами. — Я не оставлю его! — Она отпрянула, словно он попытался ударить её. — Пойдёшь, если хочешь жить. — Нет! — Он прав, — пискнул голос с дивана. Удивлённый, Сэм посмотрел на отца Джин. Некоторое время назад этот человек был в бреду, но как минимум сейчас жар его прекратился, и он казался живым и ясномыслящим. — Папа! — закричала Джин восхищённо и бросила на Сэма обвинительный взгляд. — Вы видите, ему становится лучше. — Нет, — сказал отец голосом настолько слабым, что едва слышался, — не лучше. — Я не оставлю тебя, папа. - Джин опустилась на колени рядом и взяла его за руку. - Ты можешь поправиться. Я попытаюсь сделать тебе лучше. - Отец Джин покачал головой и поморщился, но даже это простое движение предположительно причиняло ему боль. — Ты должна идти, — настойчиво посоветовал он. — Если ты не… тогда я сделаю что-то ужасное, я это знаю… у меня возникали такие мысли, моя красавица Джин… такие ужасные мысли… ты здесь не в безопасности… — Его глаза бегали под закрытыми веками. Джин прильнула к отцовской руке, кивая, слёзы текли по её лицу. Через мгновение его глаза снова открылись. — Оставь мне какое-нибудь лекарство… и запри меня… помощь когда-нибудь придёт… я знаю это… но пока… ты должна идти… — Его глаза остановились на чернокожем мужчине. — Как вас зовут? — Сэм, сэр. — Сэм… хорошее имя… — Он сглотнул. — Сэм, обещаешь, что присмотришь за моей маленькой девочкой? — Да, сэр, — произнёс он серьёзно. — Обещаю. — Благодарен вам, — прошептал укушенный мужчина. Призрачная улыбка заиграла на его губах. — Мы должны идти, — с осторожностью Сэм положил руку на плечо Джин. — Я вернусь за тобой, папа. Обещаю, — всхлипывая Джин притянула руку отца и поцеловала её.