Орудия смерти: Город костей

      Эрен открыл слипшиеся веки и тут же зажмурился от яркого света, льющегося в комнату сквозь полупрозрачные шторы. Вчера он пришел домой поздно и на кухне застал уставшую маму. Свет в квартире горел только в коридоре и на кухне. Мама сидела на одном из деревянных стульев с мягким сиденьем, подушку для которого она вышила сама, крепко сжимала руками большую чашку с ароматным чаем и смотрела перед собой. Эрен разулся, прошел в комнату, остановился в дверном проеме (вместо двери была арка), неуверенно потоптался с ноги на ногу, сбросил с плеча рюкзак на пол и прислонился к косяку. Конечно, мама не пошла спать вовремя, как он просил, а осталась ждать сына. Они с ней не раз обсуждали это, Карла каждый раз говорила, что больше этого не повторится, и каждый раз, когда Эрен приходил поздно, видел ее, сидящую на прежнем месте с кружкой чая и ждущую его. Он не мог сердиться на нее за это, но с каждым вечером сдерживать недовольство за ее поведение становилось все сложнее. Он почти совершеннолетний, ему семнадцать лет! Но для матери он всегда будет любимым сыночком, которого она хочет защищать. Эрен понимал это и поэтому снова и снова делал глубокий вдох-выдох, мысленно считал от десяти до нуля, подходил, гладил маму по спине, забирал из рук чашку, просил прощения за то, что задержался и отправлял спать. Карла только молчала и благодарно смотрела на сына. Наверное, чувствовала вину за то, что никак не могла принять факт того, что Эрену не десять лет. Эрен звездочкой развалился на кровати, отбросил одеяло в сторону и старался спрятать лицо от ярких лучей. Ох, кажется, сегодня он проспал дольше, чем обычно. Дома было тихо, мама, скорее всего, уехала рано утром в свою художественную студию. Эрен одернул шторы и открыл окно, впустив в комнату шум с улицы. Они жили в старом двухэтажном доме, поделенном на четыре квартиры. Эрен и Карла занимали одну из квартир на втором этаже. Квартиру напротив домовладелец сдавал в аренду, сейчас она пустовала. Под ними жила пожилая вдова, которая очень любила Эрена и хорошо ладила с Карлой. Миссис Бэннер говорила, что Эрен очень похож на ее сына, который молодым разбился на мотоцикле. Не самое приятное сравнение, но Эрен был рад, что может доставить радость пожилой соседке. Напротив квартиры миссис Бэннер была квартира самого домовладельца — мистера Андерсона. Он являлся мужчиной среднего возраста, ровесник Карлы, жил один, с женой развелся уже давно. С бывшей миссис Андерсон поддерживал хорошие отношения, иногда Эрен встречал их в вестибюле, когда женщина привозила сына Уилла пожить с отцом. Уиллу было двенадцать, к мистеру Андерсону он приезжал обычно на каникулы и всегда помогал отцу управляться с домом. Эрен, потягиваясь, вышел из своей комнаты. На кухонном столе Карла оставила пшеничные блинчики и записку: « Подожди моего возвращения, мне надо обсудить кое-что с тобой. Кушай, в холодильнике есть апельсиновый сок. Целую, мама». Эрен отложил записку на стол, поставил блинчики в микроволновку, открыл холодильник и достал оттуда большую пластиковую бутылку свежевыжатого сока и абрикосовый сироп. Любопытно, о чем мама хочет поговорить? Сомнительно, что она будет поднимать тему того, что Эрен поздно возвращается домой. Тогда, о чем же будет разговор? Может, о будущем поступлении Эрена в университет? Если она заранее уведомила его о важном разговоре, то, вероятно, речь будет о чем-то действительно важном. Пожалуй, не стоит сейчас себя накручивать, он ведь нигде не провинился? Конечно, нет, значит, не о чем беспокоиться. Эрен позавтракал, налил еще один стакан сока, взял из книжного шкафа небольшой томик и расположился на полу перед диваном в гостиной за журнальным столиком. Внизу тихо играла ретро-музыка. Когда мозг Эрена начал медленно плавиться от непрерывной деятельности, он откинулся на спинку и, подобно амебе, растекся по обшитому красным вельветом дивану. Весь стол и пол вокруг дивана были уставлены стопками книг, для которых не хватило места в шкафах. В их доме чтение считалось священным занятием. Эрен лежал, рассматривая белый потолок. На лестнице, ведущей на второй этаж, послышались неспешные шаги двух человек и тихие голоса. В дверном замке щелкнул ключ, скрипнула дверь и все стихло. Эрен взял со столика запотевший стакан холодного сока, приложил к щеке и блаженно выдохнул. Снова заскрипела деревянная лестница, дверь в квартиру открылась, на пороге появилась Карла, наполовину скрытая за картонными коробками. Эрен сел и вернул стакан на место, мама сгрузила коробки у входа и, глядя на них, рукавом стерла пот со лба. Она всегда предпочитала носить одежду, максимально закрывающую тело. Мама объясняла это тем, что ее кожа чувствительна к окружающей среде и, особенно, прямым солнечным лучам. Поэтому Эрен никогда — никогда! — не видел маму в купальнике, футболке или шортах. Она всегда носила юбки не выше колена или брюки, а сверху легкие блузки с длинным рукавом — в жару — или кофты. Сейчас на ней были синие джинсы, на которых были едва заметны пятна от старательно выводимой скипидаром масляной краски, старые белые кеды и белая хлопковая блузка с широкими рукавами, обхватывающими запястье резинкой, и без воротника. Волосы высоко скручены в пучок и закреплены шпилькой, пара прядей выбилась. — Они пустые? — Эрен кивнул на коробки. — Да, — Карла помахала на лицо ладонью. —Пока. — О чем ты? — Милый, — голос мамы был будто уставший, она закрыла дверь и облокотилась на нее спиной, руки скрестила на груди, а глаза опустила. - понимаешь, возникли некоторые трудности, поэтому я сейчас хочу уехать из Бруклина. — Об этом ты хотела поговорить? — Карла кивнула. — Ладно, хорошо… Ты не расскажешь мне, что за трудности появились? -Нет, прости, дорогой, — она накрыла ладонью лоб. — Это будет лишним. Эрен напрягся, задержал взгляд на ее лице, потом кивнул и, чтобы чем-то занять руки, начал аккуратно складывать разбросанную по столу почту за несколько недель. — Если хочешь уехать, то все в порядке, — он сложил бумаги на край стола. — Не беспокойся, я присмотрю за домом. — Нет, милый, ты не понял, — Карла прикусила нижнюю губу и отвела взгляд. — Едем ты и я. Вместе. От удивления Эрен даже приоткрыл рот. — Но, мам, — ответил он после небольшой заминки. — сейчас конец лета, и у меня скоро занятия в университете начнутся. — До этого еще есть время. — А как же художественная школа? — Эрен вскочил с дивана. — У меня еще осталось несколько занятий. Нельзя так просто взять и уехать! — Сейчас я решаю, что можно, а что нельзя, — раздраженно бросила Карла. — Я сказала, что так надо. — Это нужно тебе, а не мне! — Ошибаешься. Это нужно и тебе тоже. — Тогда объясни, зачем! — ее сын сжал руки в кулаки, на щеке нервно задергался мускул, потом он рвано выдохнул и продолжил уже спокойнее. — Ты сказала, что нам надо кое-что обсудить, — Эрен вспомнил записку. — но мы не обсуждаем! Ты уже все решила сама! — Да, — твердо ответила женщина. — Да, все решено. Поэтому собирай вещи, нас приютит мой старый друг. Эрен едва сдерживал гнев. Короткие ногти больно впились в ладони, но его это не отрезвило. Эрен не хотел кричать на маму, поэтому как можно скорее побежал к выходу. Он зацепил коленом столик, и часть сложенных на нем писем разлетелась по полу, а часть пропиталась соком из опрокинутого стакана. Эрен чертыхнулся, Карла взволнованно сделала шаг к нему, но Эрен обошел ее, открыл дверь и вылетел на лестницу, где столкнулся с незнакомым парнем. Тот явно только что вышел из квартиры напротив и, так же как и Эрен, замер от неожиданности, глядя ему в глаза. Незнакомец первым оправился от удивления, приветливо улыбнулся и протянул ему руку: — Меня зовут Эрвин. Я сегодня въехал в квартиру напротив. Эрен на автомате пожал протянутую руку. Парень выглядел странно. Это был высокий блондин с голубыми глазами, хотя их было трудно различить за круглыми очками с голубыми стеклами в тонкой серебристой оправе, а под них был нанесен глиттер в виде крупных разноцветных звездочек. Несколько проколов в ушах, на подбородок спущена белая маска. Желтая футболка со странным рисунком перетянута через плечи и под грудью ремешками от маленького голубого рюкзака, украшенного ромашками. Узкие джинсы, тяжелые ботинки, через плечо перекинут легкий голубой пиджак. В завершение странного и совершенного образа — необычное ожерелье и стаканчик из Старбакса в руке. Эрен был уверен, что парень только что вышел из квартиры, откуда у него стакан из Старбакса? Эрвин смотрел заинтересованно. — Я - Эрен, — торопливо представился Эрен. — Эрен Йегер. Прости, я спешу. Он отнял руку и бегом спустился по лестнице. Карла выбежала из квартиры и растерянно смотрела в спину сына. — Эрен! Эрен, постой, милый, давай поговорим! Эрен проигнорировал ее слова, толкнул дверь и вылетел на улицу. Лицо обдало потоком теплого воздуха. Он спустился с крыльца, остановился, прищурившись смотря в безоблачное небо, и направился на перекресток Пасифик-стрит и Бруклин-авеню. На ходу достал из кармана телефон и набрал Армина. Они договорились встретиться в закусочной на одном из углов перекрестка через двадцать минут. Когда Эрен подошел, Армин уже ждал его на диване за столиком у окна.  — Привет, — Эрен упал на мягкое сидение напротив друга и бросил рядом рюкзак. Армин оторвал глаза от книги и отложил ее в сторону. — Привет. Что случилось? Эрен эмоционально пересказал ему разговор с мамой. Армин внимательно слушал, подперев щеку рукой и пристально глядя на взбудораженное лицо. Эрен закончил, облегченно выдохнул, прикрыв глаза, и упал на сложенные на столе руки. Армин сочувствующе посмотрел на него и похлопал по плечу. — Что за друг, у которого вы должны были остановиться? — Первый раз слышу, — пробубнил Эрен. К ним подошла миниатюрная официантка в красном переднике с большим карманом и спросила, будут ли они что-то заказывать. — Да, — Армин посмотрел на нее и приветливо улыбнулся. — Я буду клюквенный сок, а ему, — перевел взгляд на друга, — кофе. — Черный, как моя душа, — с трагизмом пробурчал Йегер. — Со льдом, — дополнил Армин и снова мило улыбнулся. Официантка смущенно улыбнулась в ответ, кивнула и ушла за заказом. Армин подпер подбородок руками и уставился на Эрена в ожидании того, как тот придет в себя и они смогут продолжить разговор. На импровизированной сцене в закусочной группа дилетантов из трех человек читала стихи собственного сочинения. Микрофон зафонил. — Гори, о искусственный пыл, В чреслах моих нечестивых! Тщетным рвением накажи!.. Эрен сдавленно застонал, а Армин, потягивая через трубочку принесенный клюквенный сок, тихо засмеялся, наблюдая за страданиями своего друга. — Ты должен еще раз поговорить об этом с Карлой, — Армин пододвинул Эрену чашку кофе. — Она ведь не тиран — найдете компромисс. — Да, — Эрен поднял голову и закрыл лицо ладонями. — Так и сделаю, — взял чашку двумя руками и одним глотком осушил наполовину. — Спасибо. Армин кивнул. — О, муки ада! — завывал в микрофон окаянный. — Душа агонией полна! — На редкость точное замечание, — пессимистично подметил Эрен. Справа кто-то цыкнул. Эрен обернулся. На стуле за пустым столиком через проход, закинув ногу на ногу, сидел Леви. Он делал вид, что смотрит на талантливых, прости, Господи, чтецов, но, как только Эрен заметил его, перевел скучающий взгляд на него. Несколько секунд они в упор смотрели друг на друга. На Леви были те же узкие черные брюки с набедренными ножнами и берцы, а сверху была надета черная толстовка без рукавов, открывающая красивые мускулистые руки и тонкие розоватые шрамы на белой коже. Прямой пробор, волосы в легком беспорядке. — Эрен! Эй, Эрен! — Армин пощелкал у него перед носом пальцами. — Земля вызывает Эрена! — Что? — Эрен резко отвернулся и несколько раз моргнул. — Задумался о чем-то? — Армин с громким звуком вытягивал через трубочку последние капли сока, втянув щеки. Эрен снова посмотрел на Леви. Тот закатил глаза, кивнул в сторону двери, легко поднялся со стула и вышел из закусочной. Эрен проследил за ним взглядом. — Слушай, Армин, — он вскочил на ноги и потянулся за рюкзаком, — я, пожалуй, пойду. Поговорю с мамой, — он махнул рукой и быстрым шагом пошел к двери. Леви ждал у выхода, прислонившись спиной к стене. — Надо поговорить, — он отлип от стены и пошел прямо по тротуару. Эрену не оставалось ничего, кроме как последовать за ним. Они свернули в ближайший переулок и остановились за мусорными баками. — О чем? — Эрен оперся одной ногой о кирпичную стену за спиной и скрестил руки на груди. — Не терпелось обсудить вечер поэзии, на котором мы только что присутствовали, — съязвил Леви. — Не смог дождаться окончания. Эти стихи побуждают к действию. — Например, спрыгнуть в Ист-Ривер с Бруклинского моста?       Леви одобрительно хмыкнул. — Ну, а если серьезно? — Если серьезно, то мне интересно, почему ты видишь меня. И не только мне. Как бы абсурдно это не звучало, но Эрен понимал, что он не шутит. Об этом говорила не только серьезность Леви, но и та сцена, которую Эрен наблюдал в « Адском логове». А еще он понимал, что этот вопрос стоит задать не ему. Потому что он не знал ответ. Он не знал, почему Армин обнаружил его той ночью в подсобке одного и не увидел никого больше, хотя — Эрен знал — в помещении в тот момент находились еще три человека. Почему больше никто не обратил внимания на странных парней в клубе? Почему его друг не заметил Леви, хотя Эрен смотрел прямо на него? — Я не знаю, — честно ответил Эрен и посмотрел Леви в глаза. — Может, у тебя есть идеи? — Есть, — кивнул тот. — Но, чтобы проверить их, ты должен пойти со мной. — Куда? — В Институт, — Леви уловил в его глазах непонимание и пояснил. — Место, где живут и обучаются такие, как я. — Убийцы? — Называй, как хочешь, но ведь ты понимаешь, что в клубе мы убили не человека. Эрен отвел глаза и прикусил губу. — Зачем мне идти туда? — Кое-кто хочет поговорить с тобой. — И ты хочешь узнать правду. — Мы все хотим. Повисла напряженная тишина. — Хорошо, — Эрен вздохнул. — Но сейчас мне надо зайти домой. Леви кивнул. — Идем. — Ты собираешься со мной? — Эрен изогнул бровь. — Я не собираюсь бегать за тобой, чтобы отвести в Институт, — раздраженно бросил Леви. — Все равно меня не видят. Тихо подожду за дверью, пока ты уладишь свою семейную драму. — Ты подслушивал. — Тебя половина закусочной слышала. Идем уже, чем быстрее, тем лучше. Они пошли в обратном направлении по той дороге, которой Эрен пришел в закусочную. Леви шел рядом, и Эрен заметил кое-что интересное: по непонятной причине все люди, кроме Эрена, не могли видеть Леви, но, тем не менее, он ни разу ни с кем не столкнулся, при том, что сам все время спокойно шел рядом с Эреном и не старался кого-то обойти. Человек, идущий на встречу, при возможности столкновения с Леви либо поворачивал, либо останавливался завязать шнурок, либо собака утягивала хозяина в сторону. Можно допустить, что собака, не будучи человеком, могла видеть Леви, либо чуяла его, поэтому обходила. Но как объяснить остальные ситуации? Этими размышлениями Эрен поделился с Леви. — Смотри, — Леви вытянул руку и повернул к Эрену, демонстрируя тыльную сторону предплечья. — Рисунок, похожий на несколько переплетенных колец — это руна невидимости. Наносишь ее на тело, и временно становишься невидим для примитивных. — Я ничего не вижу, — Эрен сосредоточенно рассматривал исполосованную ажурными шрамами руку. — Расслабься, — Леви говорил спокойно и непринужденно. Эрен попробовал рассредоточить внимание и просто скользил глазами по ниточке каждого шрама, по голубым венам, просвечивающимся сквозь тонкую кожу, по открытому запястью, и перед глазами появился красивый знак из толстых и тонких линий, переплетающихся между собой. Было интересное ощущение, будто он скипидаром стер верхний слой краски и обнаружил под ним второй. — Ух ты, — Леви на его реакцию снисходительно хмыкнул. — Но это не татуировка, да? Ты сказал, что их наносят, и что эффект временный… как это делается? — Их выжигают на коже вот этим, — Леви достал из ножен тонкий маленький цилиндр и показал Эрену. — Это стило. Эрен кивнул, и Леви убрал предмет обратно. — Если эффект временный, то, значит, потом руна исчезает? — догадался Эрен, Леви кивнул. — И после них остаются эти шрамы? — Не все эти шрамы от рун, но да. — Черт, для окружающих я сейчас разговариваю с пустотой и разглядываю что-то, чего нет, — Эрен неловко усмехнулся и провел пальцами по волосам. — Они ничего не заметят. — И ты сказал «становишься невидим для примитивных», что это значит? — Примитивные — это обычные люди, — объяснил Леви. — А ты не обычный. — Верно. Остаток пути они прошли молча. Эрен думал о том, что стоит сказать маме, и как отговорить ее от идеи уехать из города. Почему маме вдруг вообще пришла эта идея? Она ведь не назвала сыну причину, из-за которой тот должен кардинально изменить свои планы и поехать с ней в дом ее старого друга. Он вообще раньше не слышал ни о каких старых маминых друзьях. Так с чего вдруг мама вспомнила о каком-то друге и решила навестить его? Эрен ни за что не поверит, что на то нет серьезной причины. Очень серьезной причины. — Сюда, — Эрен поднялся по крыльцу и вошел в вестибюль. В доме было очень тихо. Из квартиры миссис Бэннер не раздавался звук патефона. Эрен вспомнил, что сегодня к ней приехала племянница и, наверное, утащила тетушку на прогулку. Мистер Андерсон и Уилл уехали на несколько дней в загородный дом. А новый жилец, скорее всего, еще не вернулся домой. Эрен и Леви поднялись по массивной деревянной лестнице на второй этаж и остановились перед дверью Йегеров. Эрен подергал за ручку. Квартира была заперта. — Твоя мама что — параноик? — Леви придирчивым взглядом окинул закрытую дверь. — Нет, — Эрен был в недоумении. — Она никогда не запирает дверь, если она дома. — Значит, ее здесь нет, — констатировал Леви. — Если сейчас ты все равно не сможешь поговорить с ней, тогда можем отправляться в Институт. — Нет, подожди, — Эрен выглядел встревоженным. — Мама не может быть в студии — на сегодня она закончила там все дела. Сейчас она должна быть дома и собирать вещи в поездку. — Значит, у нее появились какие-то дела, — Леви начинал раздражаться. — Ты себя накручиваешь. — Я позвоню ей, — Эрен открыл рюкзак и начал искать в нем ключ. — Надо зайти в дом за мобильным, я оставил его на столе. Леви раздраженно фыркнул, но терпеливо ждал за спиной Эрена. Тот выудил ключ, вставил в замочную скважину и повернул, но щелчка не последовало. — Что за дьявол, — парень повернул ручку, но дверь не открылась. Он попробовал еще раз открыть ее, но ничего не изменилось. — Отойди, — Леви отодвинул его в сторону, достал из ножен стило и выжег на замке знак, который Эрен еще не видел. Леви закончил, убрал стило обратно, поднялся на ноги и попробовал открыть дверь. Та не поддалась. — Что за… — Я установил на дверь защитный барьер, — послышался голос за их спинами. Парни обернулись. За ними, прислонившись спиной к двери напротив, стоял высокий блондин в странной футболке и круглых очках. — Эрвин? — Эрен немного удивился. Эрвин сказал что-то о защитном барьере? — Привет, Эрен, — Эрвин приветливо улыбнулся, Леви стиснул зубы. — Твой друг? — кивнул на стоящего рядом с Эреном брюнета. Эрен удивленно вскинул брови, посмотрел на Эрвина, потом медленно повернул голову к Леви и обратно. — Ты его… — Эрен сдавленно кашлянул. — Видишь? — Вижу, — улыбнулся Эрвин, довольный реакцией соседа. — Сумеречный охотник. — Маг, — процедил Леви сквозь зубы, скрестив руки на груди и сверля Эрвина недовольным взглядом. — Как он назвал тебя? — Эрен посмотрел на Леви. — Сумеречный охотник, — пояснил тот, не отрывая глаз от блондина. — Еще нас называют нефилимами. Это полуангелы-полулюди, убивающие демонов и поддерживающие порядок в Сумеречном мире. — Ясно… — Эрен обратился к Эрвину. — Ты поставил защитный барьер? Что это значит? — Сейчас все расскажу, — Эрвин проделал перед дверью сложные пассы рукой и спросил у Эрена. — Пригласишь нас в гости? Эрен кивнул, с опаской открыл дверь и зашел в пустую квартиру. Леви вошел последним и закрыл дверь. Эрен подошел к столу, на котором были аккуратно сложенные бумаги. Карла убрала опрокинутый стакан и прибрала беспорядок. Эрен потянулся к телефону, но Эрвин остановил его: — Постой, дай мне все объяснить. Эрен кивнул и сел на диван рядом с Эрвином. Леви тихо скрипнул зубами и остался стоять у двери. — Сегодня я ушел следом за тобой, чтобы встретиться с одним человеком, — начал Эрвин. — Твоя мать в это время вернулась в вашу квартиру. Когда я вернулся, она собиралась уходить, как я понял из ее разговора с кем-то по телефону, в свою студию. Твоя мама ведь художник, да? Мы перекинулись парой слов после твоего ухода. Думаю, какой-то заказчик срочно захотел увидеться. Я видел, как затем к вам приходили двое. Судя по всему, им требовалось попасть внутрь, но я сколдовал барьер, и им пришлось уйти. Это были демоны, Эрен. Дусьен, принявшие человеческое обличье. Судя по всему, им было поручено обыскать дом на предмет чего-то. Но, как понял, это была не главная цель, так как больше никто не появился. — Постой-ка, — глаза Эрена расширились от осознания и ужаса. — Но это значит, что… — Карлу выманили из дома, — мрачно закончил за него Леви. Лицо Эрена побледнело. — Леви, — проговорил он сиплым голосом, вскочив на ноги, — скорее, в ее студию. Прошу. Леви кивнул, открыл дверь и бегом спустился вниз по лестнице. Эрен поспешил следом, на ходу схватив рюкзак и телефон. — Эрвин, — крикнул он от двери, тот обернулся, — прошу, присмотри за домом. После этих слов он спустился за Леви и выбежал на улицу, громко хлопнув парадной дверью. Нефилим ждал у крыльца. — Куда идти? Эрен кивнул в нужном направлении и пошел вперед. Он сталкивался с прохожими и сбивчиво извинялся, один раз чуть не наступил на пушистого рыжего шпица и на дороге едва не попал под машину. Леви отдернул его за локоть и толкнул вперед, бормоча что-то об «идиоте, от которого одни проблемы». Эрен не обижался, потому что сейчас не мог думать ни о чем, кроме того, что с мамой может что-то случиться. — Давай сюда, — Эрен толкнул Леви в плечо и кивнул на спуск в метро. В вагоне было грязно, на полу валялись смятые жестяные банки и бумажные пакеты из МакДака. Стойкий неприятный запах, засаленные потертые сиденья, холод, сырость и плесень. Леви брезгливо поморщился и остался стоять, спиной облокотившись на разрисованные баллонами и маркером двери. Эрен же упал на место у двери, оперся локтями на колени и спрятал лицо в ладонях. Леви стоял над ним, скрестив руки на груди, и смотрел на лохматую макушку. Не позавидуешь ему. Столько новой информации и новых переживаний, стресс и потерянность. Леви всю жизнь знал, кто он, что он должен и что он хочет делать, и где и с кем его место. Ему было на кого положиться, было с кем посоветоваться и кому верить. Таких людей было мало, но они были и им он мог доверить свою жизнь. У Эрена все изменилось мгновенно и теперь ему нужно много времени, чтобы обдумать, смириться и привыкнуть. Захотелось поддержать его. — Эрен, — негромко позвал он, и парень поднял голову и растерянно посмотрел в его глаза, — все будет хорошо. Эрен еще смотрел на него, потом моргнул, кивнул и отвел взгляд. Леви почему-то вдруг стало неловко. Он отвернулся и стал смотреть в конец пустого вагона. Через три станции Эрен тронул его за плечо, поезд остановился и они вышли из метро. Когда они пришли в студию, Эрен остановился перед массивной дверью, шаря по карманам и рюкзаку в поисках ключа. Он тяжело дышал и выглядел не лучшим образом. У Леви только слегка растрепались волосы, но они и раньше особой аккуратностью не отличались, поэтому он просто провел по ним пальцами, слегка пригладив. Эрен наконец достал из заднего кармана джинс маленький ключ, но, когда он поднялся по ступенькам к двери, оказалось, что в нем нет нужды. Одна из створок дверей была приоткрыта, и теперь Леви заметил, что она немного съехала с петель. По спине Эрена пробежали мурашки, он с замершим сердцем открыл дверь и пустыми глазами посмотрел на то, что было внутри. В просторной студии царил разгром. Длинная вешалка для одежды около двери повалена; столы, стоящие в ряд по центру студии, сдвинуты с мест, а половина из них опрокинута; все, что лежало на столах — карандаши и кисти, тюбики масляных красок и бутылки с растворителем, холсты, эскизы и зарисовки — разбросано по полу, а на чистых полотнах отпечатки грязных ботинок. Часть мольбертов сломана, вокруг валяются деревянные щепки; картины со стен сняты и вырваны из рам; опрокинут шкаф, и рядом разбросаны лежащие на нем рулоны бумаги. У Эрена все внутри похолодело, сжалось в один плотный комок и ухнуло в пустоту. Хмурый Леви перешагнул порог и закрыл дверь, чтобы прохожие не увидели того, что творилось внутри. Как бы Эрену сейчас не хотелось закричать, но он понимал, что Карлы здесь уже нет, и, каким бы громким не был возглас боли и отчаяния, она не отзовется. Он подошел к упавшему столу, поднял и поставил на место. Леви осматривал стены: они были покрыты ровным слоем краски светло-персикового цвета и утыканы гвоздями, на которых держались снятые полотна, и канцелярскими кнопками с оборванными клочками бумаги. Эрен тем временем перевернул остальные столы и подошел к шкафу. — Давай помогу, — Леви приблизился к нему и помог поднять тяжелую мебель. Эрен посмотрел вверх. Через круглое витражное окно в высоком сводчатом потолке в помещение проникал желтоватый солнечный свет, окрашивающий его волосы в разные оттенки янтаря и шоколада. Леви невольно засмотрелся. — Скажи что-нибудь, — разбудил его тихий, но твердый голос. — Иначе я сойду с ума в этой тишине. Леви отвел от него взгляд, окинул им комнату, провел языком между плотно сжатых губ и, после недолгого размышления, ответил: — Думаю, тебе не стоит возвращаться домой, — короткая пауза. — По крайней мере, в ближайшее время. Сейчас отправляемся в Институт, расскажем все Пиксису, дальше пусть он решает, как поступить. — Хорошо, тогда подожди, у соседки есть рюкзак с моими запасными вещами, я заберу его, — Эрен вышел из студии через дверь в противоположной входу стене, и послышался глухой стук его ног по лестнице. Леви медленно обошел комнату, внимательно осматривая ее. Он едва ощущал демоническую энергию и нашел еще одно подтверждение тому, кто напал на мать Эрена: стеклянные дверцы шкафа были разбиты, а под ним была лужица густой темной жидкости. Леви присел на корточки, поднял с пола большой острый осколок, режущий край которого был испачкан в этой мерзости, и присмотрелся к нему. — Ихо́р*, — сам для себя подтвердил он, отбросил осколок в сторону, поднялся на ноги и обернулся. На самом дальнем столе, среди смятой бумаги и множества сложенных стопками книг, часть из которых попадали на пол, было еще что-то. Нефилим, переступая через разбросанные вещи, приблизился и достал из-под страниц упавшего фолианта истории романтизма изящный небольшой латунный ключ на тонком черном шнурке. Леви поднял находку на уровень глаз и внимательнее присмотрелся. От ключа исходила слабая светлая аура, и Леви осторожно коснулся его кончиками пальцев. Было ощущение, будто он под ними слабо вибрировал. Леви сдвинул в сторону упавшие книги. Под ними, помимо ключа, нашелся еще старый серебристый мобильник-раскладушка. В это время в комнату вернулся Эрен с мешковатым рюкзаком, болтающимся между лопаток. — Эрен, — позвал его Леви, — подойди сюда. Эрен приблизился к нему, и Леви протянул ему мобильник. — Это ее? — Ни разу не видел его, но, наверное… — Эрен был в замешательстве. Он забрал телефон и откинул крышку. Нет пропущенных вызовов и сообщений. Эрен зашел в контакты и нашел там только одно имя. «Люк». — Тот самый старый друг? — задумчиво пробормотал Эрен и захлопнул крышку телефона. Стоит потом позвонить. — И вот еще, — Леви поднял ключ на уровень глаз Эрена и покачал на шнурке из стороны в сторону. — Это мамин, — Эрен указательным пальцем подцепил шнурок и снял ключ с пальца Леви. — Она носила его на шее. — Возьми его в руку, — Эрен непонимающе посмотрел на Леви, но положил ключ на ладонь. — Чувствуешь что-то? — Тепло, — тихо ответил тот, а потом вместе с мобильным спрятал предмет в рюкзак. Оставаться здесь дольше не было смысла. Эрен остановился на пороге, еще раз оглянулся на мамину студию, вышел следом за Леви и закрыл за собой дверь.       На улице уже стемнело, загорались огни неоновых вывесок, фонарей и окон домов. Леви достал из внутреннего кармана толстовки телефон, быстро нашел нужный контакт и сделал звонок. Эрен терпеливо ждал, стоя на ступеньках. Ему было некуда торопиться. Его больше нигде не ждали. Леви перекинулся с кем-то несколькими фразами и сбросил вызов. — Идем. Они прошли пешком один квартал, зашли во двор какого-то заброшенного здания, где вокруг не было ни души, и поднялись на крышу. Заброшка была на два-три этажа выше остальных зданий в округе, и с нее была видна каждая соседняя крыша. Зато с соседних крыш нельзя было увидеть то, что было скрыто на ней. На крыше вдоль стены маленькой постройки, похожей на будку, через дверь в которой они вошли, стояло что-то, накрытое клеенчатой тканью. Эрен с интересом проследил за тем, как Леви неспеша подошел и сдернул ее. Под клеенкой был огромный черный мотоцикл, очертания которого создавались из плавных линий, перетекающих друг в друга. Эрен провел глазами вдоль глянцевого корпуса и остановил взгляд на Леви. — Он твой? — парень подошел ближе и осторожно провел пальцами по черной коже сидения. — Нет, — Леви присел, бегло осмотрел машину и вернулся на ноги. — Тогда… — Мы одолжим его. — У кого? — У вампиров, — охотник усмехнулся, снял мотоцикл с подножки, перекинул одну ногу через сидение и кивнул Эрену за свою спину. Тот решил, что задаст все вопросы потом. Он уселся позади Леви, немного замешкался, а потом крепко обхватил его руками вокруг талии и прижался ближе, от чего тот сдавленно выдохнул. — А как мы отсюда?.. — Эрен не закончил вопрос и просто кивнул за край крыши. — Говорят, вампирские мотоциклы умеют летать, — пожал плечами нефилим. — Это точно? — с подозрением уточнил Эрен. — Сейчас проверим, — губы Леви изогнулись в дьявольской усмешке, и сердце Эрена оборвалось. Леви воткнул стило в гнездо зажигания, мотор заревел, и мотоцикл резко рванул с места, обогнул будку и вылетел за грань. Сначала Эрену показалось, что они падают, но в следующий миг адская машина круто развернулась в воздухе, едва не задев гладким корпусом угол дома, и взлетела к беззвездному небу. Эрен рефлекторно зажмурил глаза и вжался в спину Леви. От резкого подъема внутри все сжалось и камнем упало вниз, но потом мотоцикл выровнял траекторию, и Эрен осторожно приоткрыл глаза. Они ехали быстро высоко над городом, ветер бил в лицо, и Эрену пришлось отвернуться. Пальцы, крепко стискивающие толстовку на животе Леви, занемели, и он ослабил хватку, мягко заключив в кольцо крепкий торс. Любопытство было слишком сильным, и Эрен посмотрел вниз. Они летели не так высоко, как он думал. Мотоцикл направлялся к Ист-Ривер. Ближе к реке воздух становился более сырым и прохладным, но все равно неприятно царапал щеку. Они преодолели мост и направлялись к Нижнему Манхэттену. Ночь сгустилась, под колесами мотоцикла сияли бесконечные огни Нью-Йорка и шумели машины. Мерный гул двигателя погружал уставшего Эрена в приятную дремоту. Он был не против подольше побыть в обволакивающей неге, обнимая теплую спину и через полуприкрытые веки глядя на размытые огни, но Леви плавно направил мотоцикл вниз — к земле. Шины шаркнули по остывшему асфальту на одной из пустынных улиц Манхэттена, и мотоцикл остановился около высокого кованого забора, обвитого лозами дикого винограда. Леви зашевелился, спускаясь на землю, и Эрену пришлось отпустить его и последовать за ним. Они подошли к приоткрытым воротам, Леви толкнул железную створку, и она со скрипом отворилась, пропуская гостей в покинутый сад. От ворот к дверям заброшенной церкви вела мощеная дорожка, из щелей в которой выглядывали пучки пожухлой травы. Леви, не слыша шагов за собой, остановился и обернулся к Эрену. Тот малозаинтересованно осматривал пустующую церковь, потом опустил на Леви глаза, глядя сверху-вниз, и как факт констатировал: — Это же развалины. Леви вздохнул, вернулся к нему, большим и указательным пальцем схватил за подбородок и опустил лицо, заставив посмотреть прямо перед собой. — Присмотрись. Эрен несколько раз сонно моргнул и постарался представить, что тряпкой со скипидаром стирает с церкви слой краски. С трудом, но чары поддались, и постепенно перед юношей предстал истинный вид Института Нью-Йорка. Это был старинный готический собор из белого и коричневого мрамора с большими витражными окнами и высокими шпилями башен. К собору поднимались широкие мраморные ступени, а на главных воротах был изображен ангел с распростертыми крыльями и чашей в руках. Глаза юноши восторженно раскрылись, и Леви удовлетворенно хмыкнул, разворачиваясь лицом к Институту, и пошел дальше по пыльной каменной дорожке через пустынный старый сад к лику ангела. Эрен, осматриваясь, поспешил следом за ним, из-под ботинок от ступеней отлетал глухой стук. Леви толкнул дверь собора и скрылся во тьме за ней. Эрен кончиками пальцев прошелся по краю ангельского крыла, глубоко вдохнул запах древности и величия, которым веяло из глубины святилища, и перешагнул порог Института.