Ещё один год

      Глава IX              Деревушка Литтл-Хэнглтон выглядела унылой и тоскливой. Не думаю, что число жителей здесь переваливало за две сотни, а их дома, потемневшие от дождей и непогоды, располагались между двумя холмами. На одном из них, густо поросшем плющом и бузиной, находились развалины семейного дома Реддлов.       Чувствовалось, что когда-то это было красивое и даже величественное здание. Сейчас оно прозябало в разрухе и заброшенности, хмуро смотря на округу пустыми глазницами окон и шурша осыпающейся черепицей.       Впрочем, пара стекол в некоторых окнах каким-то невероятным образом сохранились, но будучи грязными и потрескавшимися, они производили еще более тягостное впечатление.       Неширокая проселочная дорога заходила в деревню с одной из сторон между холмами, проходила между домами и заканчивалась на кладбище — таком же унылом и заброшенном, с перекошенными надгробиями и крестами. Среди всего сельского погоста выделялась дорогая мраморная статуя Смерти с косой, размером в человеческий рост, стоявшая на могиле Тома Реддла-старшего.       Эта мрачная фигура плохо вписывалась в окружающий пейзаж, и казалось, что ей место не здесь, а где-нибудь в музее темных искусств или на портике древнеримского храма.       От кладбища до ближайших домов было добрых ярдов четыреста. В стороне, за небольшой лощиной, под сенью деревьев, находились деревянные развалины небольшого домика, в котором когда-то доживали свой век последние Гонты — потомки Салазара Слизерина и предки Воландеморта с материнской стороны.       Первый раз я попал сюда летом, когда жил у Сириуса. Добирался на поезде, и вся дорога заняла несколько часов. По самой деревеньке и ее окрестностям я лазил в мантии-невидимке, и понятное дело, никто меня так и не увидел.       В самой хижине Гонтов я потратил около часа, прежде чем нашел их семейную реликвию — кольцо, один из трех Даров Смерти, превращенное Воландемортом в крестраж. Удивительно, но такое сокровище лежало в небольшой полусгнившей шкатулке под ветхими половицами. И это так не похоже на Воландеморта! Ведь он каждый из крестражей стремился не только спрятать, но и защитить.       Возможно, всё дело в эффекте неожиданности — ведь никто не подумает, что всё так просто. Обычные люди вообще ничего не смогут здесь сделать, а у магов голова работает по другому. Если нет охранных чар, отсутствует страж, не нужен никакой ритуал, то и ничего ценного тут не отыскать.       В этом есть некая логика — на самом деле, не зная твердо, что оно здесь есть, и найти его проблематично. А так, я взял и последовательно вскрыл остатки гнилых половиц, и тщательно исследовал все то, что там оказалось. И среди различного мусора, кусков кирпича, крысиных скелетов, разбитой посуды и золы, обнаружил маленькую, с ладонь, шкатулку. Она была присыпана землей, а внутри нашлось искомое – стилизованное под змеиную чешую золотое кольцо, в котором закреплен простой черный камень ромбовидной формы. Не зная, что это невероятно древний и окутанный массой тайн артефакт, его можно легко принять за что-то более скромное и не такое ценное. Ну, не считая самого кольца, как изделия из золота.       Аккуратно, не прикасаясь руками, используя лишь веточку, я замотал его в платок, поместил в целлофановый пакет и убрал в свой кошелёк.       Сейчас кольцо, вместе с остальными осколками души темного лорда, что мне удалось собрать, дожидалось своего часа в Выручай-комнате.       После того, как я попал в деревню, я смог перемещаться туда с помощью аппарации. Поначалу перемещения на такие расстояния вызывали определенные трудности. Мне не хватало силы, но с течением времени все это удавалось мне всё проще и проще.       Тогда, летом, никакой подозрительной активности я не заметил и никаких следов Волди так и не нашел. Похоже, его время еще не пришло.       Сейчас, в апреле, все изменилось.       Сигналом мне послужило то, что Барти Крауч-старший перестал появляться и на своей работе, и у нас в Хоге, при проведении Турнира.       Спустя некоторое время в Пророке вышла статья под авторством Риты Скитер, которая называлась «Таинственная болезнь Бартемиуса Крауча», в которой настырная репортерша пыталась докопаться до правды — чем это заболел министерский сотрудник, и почему болезнь так затянулась?       На самом деле он не заболел, а в его доме временно поселился наполовину возродившийся Воландеморт. Барти Крауч-младший применил к собственному отцу Империус, и теперь Темный Лорд отдавал ему приказы.       Пока Волди жил в старинном особняке Краучей, подобраться к нему не было никакой возможности. Слишком уж серьезно охраняются подобные дома. Вот только я знал, что рано или поздно он должен переехать в разрушенный дом собственного отца.              Сюда, в Литтл-Хенглтон я аппарировал прямо из Хогсмида, занимал удобное местечко под сенью деревьев и проводил многие часы, наблюдая за округой и за развалинами дома Реддлов.       Друзьям свои отлучки я объяснял просто — готовлюсь, морально и физически к последнему этапу Турнира. Правда, это не избавило меня от небольшой доли обиды, из-за того, что я не посвящаю их в свои планы.       Деревня и кладбище находились внизу и были видны как на ладони. Да и развалины особняка просматривались вполне достойно — именно там предположительно должен появиться Волди со своими друзьями.       Аппарировал я далеко от места, подходил к холму пешком, а наблюдая, использовал бинокль, и старался не злоупотреблять магией, так как вполне обоснованно подозревал, что, например, Нагайна может эту магию почувствовать.       Несколько недель, перемещаясь сюда по выходным, я ничего не замечал. В конце апреля, когда земля и трава немного просохла, а дни все чаще радовали ласковым солнышком, заметил активность — в окне, за грязным, тусклым стеклом мелькнул мужской силуэт, и я понял, что ждал не напрасно.       В тот день я больше ничего не увидел, но не расстраивался — дичь появилась.       Следующие дни я продолжал наблюдение. В один прекрасный момент, лежа на специальном прорезиненном коврике, купленном в обычном туристическом магазине, я успел заметить, как на открытом месте скользнула живая, тусклая лента и скрылась среди деревьев. То была Нагайна, я наконец-то получил доказательства, что Темный Лорд уже здесь. Именно тут он и будет дожидаться развязки Турнира Трех Волшебников.       Сам Волди из дома никуда не выходил, но я понимал, что он внутри. Под вечер, когда на землю опускался сумрак, в одном из уцелевших окон загорался неяркий свет. Часто там использовали Люмос, но иногда пользовались обычной керосиновой лампой, так как электричество к дому не подходило. И каждый раз мелькал мужской силуэт, который казался смутно знакомым.       На следующие выходные, потратив более двух часов, я его опознал. Квиринус Квиррелл, собственной персоной, некогда ученик Флитвика и профессор ЗоТИ, на пару минут вышел из дома, и я его рассмотрел в бинокль. Выглядел он не то чтобы хорошо, но и не особенно плохо. Ветер трепал его отросшие волосы темно-русого оттенка и никакого второго лица на затылке я не заметил. Похоже, ему каким-то образом удалось извлечь из себя темного лорда.       И я решил действовать… Вернее, даже не так — особо сильным желанием ввязываться во все это я не горел. Но сейчас появилась невероятная возможность, и я собирался ее использовать. Да, эта чертова война мне никоим боком не уперлась. Вот только идиот Волди услышал Пророчество и вбил себе в голову, что именно Гарри Поттер способен его уничтожить. Переубедить его с помощью слов, как понятно, довольно проблематично. А вот силовой метод позволял надеяться на успех. Главное осуществить все в правильном месте и в правильное время.       Если я этого не сделаю, то он возродится и начнется война. И мои друзья, и я сам окажемся под ударом. Будут убийства, насилие, преступление, шантаж и предательство. Будет много боли и страданий. И я не прощу себя за то, что хотя бы не попытался все это дерьмо предотвратить, когда у меня был шанс.       Рисковал ли я? Конечно. И я не скрываю своих страхов и опасений. Впрочем, я собирался лишь попытаться, и если ничего не получится, то подготовил пути к отходу — ту же аппарацию никто не отменял. Героически погибать на амбразуре меня как-то не воодушевляло.              В тот воскресный вечер Драко занимался у Снейпа, Герми находилась в библиотеке, а Луна составила ей компанию.       Я спокойно и неторопливо собирался в своей комнате, стараясь ничего не забыть и пытаясь сдерживать все усиливающееся волнение. Сказать честно, я затеял совсем не простое дело. Риска хватало. Но оно того стоило… Если все произойдет, как планирую, то множество людей останутся в живых. Правда, вряд ли я заслужу их благодарность, да и о том, что произойдет, никто не узнает.       Я вышел из гостиной Когтеврана, сделал несколько шагов по коридору и остановился, сдерживая удивление. На подоконнике сидела Луна Лавгуд.       Увидев меня, она изящно встала и подошла вплотную. Ее бездонные, синие глаза смотрели спокойно и понимающе. Казалось, никакие страхи и тревоги не способны поколебать эту девушку. Светлая, чистая кожа выделялась в сумерках коридора, а великолепные светлые волосы буквально светились. На секунду я почувствовал, что ее окружает непонятная магия. Она казалась видением из сказки.       — Привет, — просто сказала она, хотя мы сегодня уже виделись.       — Привет.       — Ты задумал непростое дело, — она не спрашивала, а просто констатировала факт. — Я должна пойти с тобой, Гарри, иначе все закончится плохо.       Я молчал и долго смотрел на Лавгуд. Спрашивать было не о чем — если Луна говорила такие вещи, то она знала, что говорит. Вот такая тавтология. А учитывая ее дар, глупо с моей стороны пренебрегать им.       — Это чертовски опасно, Луна, — я вздохнул. — Я буду переживать теперь еще и за тебя, и это может все испортить.       — Я, конечно, не знаю, что ты затеял, но тебе пригожусь. И не помешаю. Возьми меня с собой.       — Хорошо, — после минутного колебания прозвучал мой ответ. Решение далось нелегко, и я еще раз осмотрел ее, замечая легкую мантию и несерьезную для предстоящего дела обувь. — Только там наверняка будет свежо, оденься теплей, а я здесь подожду.       — Дождёшься меня?       — Да... — ответил я после продолжительных раздумий.       — Тогда я быстро.              Она прошла в гостиную Когтеврана. Я присел на то место, которое минуту назад занимала девушка. На миг у меня возникло желание сбежать не впутывать Лавгуд в задуманное. И я почти уступил своему порыву, но вот интуиция меня остановила. Луна непростой человек, и если она что-то предсказывает, то к ее словам стоит прислушиваться.       Да и к обещаниям она относилась серьезно. И я пообещал, что дождусь… Луна сама никогда не лгала и ложь не переносила. Если я уйду один, то потом мне придется долго завоевывать потерянное доверие.       В конце концов, я дал себе слово, что буду очень осторожен и буду охранять ее изо всех сил и не лезть на рожон.       — Я готова, — Луна подошла ко мне в теплой одежде, аккуратных сапожках и легкой, вязаной шапочке.       — Минутку, — я быстро проверил ее на следящие заклинания. — Пошли, — оглянувшись по сторонам, я накинул на нас мантию-невидимку. Я взял девушку под руку, мы спустились в холл, вышли на улицу, а потом добрались до окончания зоны, где невозможно аппарировать — этот переход чувствовался очень отчетливо. Пару раз нам пришлось обойти или уступить дорогу компаниям гуляющих и смеющихся старшекурсников.       Мы нашли неприметное местечко чуть в стороне от дороги, и я тихо спросил Луну, наклонившись к уху:       — Готова? — мой нос уловил еле слышный, очень приятный аромат сирени, что шел от ее волос.       — Да, — она как-то естественно прижалась ко мне и крепко обхватила за руку.       — Тогда держись.       В следующий миг я аппарировал. Вдвоем это происходило куда тяжелее, но и к этому я уже привык.       Мы стояли на краю леса. Заходящее солнце посылало последние лучи, готовясь уйти на покой. От деревьев потянулись длинные тени. Пахло свежей травой и сыростью. Сразу стало холодно, и я похвалил себя за предусмотрительность с теплой одеждой.       — Куда теперь? — Луна спокойно, с любопытством огляделась по сторонам, не отпуская мою руку.       — Вон туда, — я махнул рукой, и мы неторопливо пошли вперед. Я помог девушке одолеть подъем, и мы остановились наверху, успокаивая дыхание и пульс.       Мы все также находились под мантией, и лишь примятая трава выдавала наше присутствие.       — Что это за место? — тихо спросила девушка.       — Деревня Литтл-Хэнглтон. Здесь когда-то родился Волдеморт. И здесь он собирается возродиться снова, — я не видел смысла что-либо скрывать от Луны. За это время я уже понял, что она может сохранить любой секрет и помочь в любом деле. Она была надежной. И, несмотря на всю свою хрупкость и изящность, я знал, что она тверже камня и крепче многих из нас.       — Вот, значит, что ты задумал, — протянула она.       — Да, — ответил я и принялся посвящать ее в свой план. — Что скажешь? — спросил я, закончив.       — Давай помолчим и подождем. Я должна почувствовать это место, — просто сказала Луна, и мы замолчали. Текли минуты, и лишь шелест ветра нарушал тишину. Слева от нас, в деревушке, один за другим загорался свет в окнах домов. Замычала недоёная корова, и в ответ загоготали гуси на одном из дворов.       Направо, в заброшенном доме, также зажегся неяркий огонек. Мне сразу вспомнилась сцена из фильма «Шерлок Холмс», когда сам Шерлок и доктор Ватсон в серии «Пестрая лента» стояли в лесу и ждали знака из дома, и на них также опускался вечерний сумрак, а вокруг было тихо и сыро.       Уверен, что свет в заброшенном доме простые люди видеть не способны, и лишь маги могли бы понять, что там кто-то поселился.       Не знаю, как так получилось, но я обнял Луну со спины, прижимая ее к себе. Девушка сбилась с дыхания, но быстро успокоилась, согревшись в кольце моих рук. Я просто стоял, смотрел вперед и наслаждался запахом ее волос, чувствуя странную, непонятную магию девушки, что укутывала нас. Она была мягкой, женственной, очень приятной и надежной. Она давала силу и уверенность. И еще я понимал, что сама Луна стоит не просто так, а непонятным образом сканирует местность.       — Аккуратней с магией, её могут почувствовать, — попросил я.       — Эту не почувствуют, не волнуйся, Гарри. Расскажи, кого ты хочешь подловить? — попросила она.       — Самого лорда, его змею, которая то ли живой фамильяр, то ли целиком магическая тварь, а может и то и другое. И еще там находится профессор Квиррелл, он вел у нас ЗоТИ. Ты его не знаешь, он пропал из школы как раз до тебя. Возможно, там есть и еще кто-то из Пожирателей смерти.       — Понятно, — ответила она и мы вновь замолчали.       Наверное, так прошло больше получаса. Луна откинула голову назад и потерлась затылком о мой подбородок. Я еще крепче обхватил её, испытывая странные ощущения.       — Сегодня ничего у нас не получится, — наконец сказала Луна, и я сразу поверил — так уверенно звучал ее голос.       — Значит, завтра?       — Да.       Мы отошли назад, спустились с холма и я вновь аппарировал в окрестности Хогсмида. За то время, что мы стояли и наблюдали за Волди, я успел набраться сил, и обратное перемещение не вызвало больших затруднений.       В Хогвартс мы вернулись безо всяких проблем. Встретившие нас в гостиной друзья понимающе улыбнулись. Парни во всяком случае. Джулия демонстративно отвернулась к подружкам, а лицо Гермионы на миг дрогнуло, а потом вновь приобрело спокойный вид.       Эх, похоже, все подумали, что мы пришли со свидания. И главное нельзя, да и незачем кому-то и что-то объяснять.                     В следующий вечер мы вновь выбрались из замка. Я аппарировал нас к деревеньке, и мы снова около часа наблюдали за домом в бинокль.       — Надо ждать, — так сказала Луна, и мы ждали, как и в прошлый раз, обнявшись под мантией.       Пытаясь анализировать ее способности и ее дар, я все больше склонялся к мысли, что по действию он чем-то похож на зелье удачи — знаменитое и таинственное «Феликс Фелицис», которое помогает достичь поставленных целей, и приняв которое, маг знает, когда говорить и когда молчать, когда действовать и когда бездействовать. В общем, под таким зельем человеку сопутствует успех и удача.       И вот, когда стало смеркаться, а на небе появились первые звезды, и я уже подумывал, что, похоже, из-за наступающей темноты и на этот раз ничего не получится, моя спутница негромко произнесла:       — Вижион Ноктис.       Девушка, не используя палочки, провела ладошкой перед моими глазами, и мир изменился. Все неяркие краски уходящего дня пропали, а окружающее окрасилось в зеленые, серые и белые цвета. Я сразу понял, что Луна применила заклинание ночного зрения — выучить его у меня все никак руки не доходили.       — Время настало. Чтобы ты ни задумал, делай сейчас, — твердо сказала она.       — Держись позади, — я мгновенно пришел в себя и принялся действовать.       Первым делом я вытащил из своего безразмерного кошелька две гранаты L2A2 британского производства, которые приняли на вооружение армии в 1972 году. Каждая из них весит триста девяносто два грамма, а разрывной заряд состоит из смеси тротила и гексогена, образуя при взрыве около тысячи двухсот осколков, дающие радиус сплошного поражения в районе десяти метров.       Гранаты по моей просьбе достал Сириус, купив их сам через каких-то своих знакомых. Кажется, там был задействован Наземникус Флетчер, но в детали он не вдавался.       Сириус прикупил (а может и своровал где-то) целый ящик этих игрушек, и долгое время я учился с ними обращаться, привыкая к весу, продумывая план и тренируясь. Один из подвалов в доме на Гриммо-12 прекрасно подошел для таких целей. Рассчитанный на отработку самых смертоносных заклинаний, он не то, что гранаты позволял взрывать — там, наверное, можно подорвать и авиационную бомбу без ущерба для особняка.       Британские маги, на самом деле, очень и очень консервативны и не замечают массы полезных вещей и идей. Они не понимают достижений современной технологии, в большинстве своем презирают их и просто брезгуют использовать. И поэтому зачастую не готовы ко многому из того, что могут предложить современные технологии. На этом и был построен весь мой план. Если сработает — прекрасно. Если нет, то я просто аппарирую нас отсюда.       — Отойди еще, — приказал я, и девушка послушно сделала несколько шагов.       Одну гранату я положил на землю, а вторую взял в левую руку и несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь. Потом зажал палочку в зубах, вытер неожиданно вспотевшую правую ладонь о мантию, еще раз вздохнул, вновь взял палочку в руку, выдернул кольцо и одновременно подкинул гранату вверх.       Время до взрыва 4,9 секунд… Сколько я таких гранат взорвал на Гриммо-12 и не счесть. Правда, там все происходило в спокойной обстановке, а здесь все иначе.       — Локомотор, — я взмахнул палочкой, перехватывая гранату в воздухе, не сбиваясь с движения, описал резкую дугу, и словно щелкая хлыстом, запустил снаряд в окошко, где горел такой уютный огонек.       Все получилось хорошо. Почти сразу я почувствовал уже привычную тяжесть — моя палочка казалась надежной и многократно проверенной рукоятью хлыста, само заклинание напоминало невидимую ленту, а граната выступала внушительным утяжелением на самом кончике.       — Физкульт привет, ублюдки!       Недолгий полет гранаты был красив… Раздался звон выбитого стекла и в следующую секунду прогремел оглушительный взрыв, и дом ощутимо тряхнуло. Из крыши и из стен вылетело несколько досок, куски черепицы и осколки стекол. Взрывной волной взметнуло тучу пыли. Мы услышали, как в доме забилось об стены и пол что-то внушительное и массивное. В лесу взволнованно закаркали уснувшие птицы, а из деревни им ответил проснувшийся скот. А потом все затихло.       Я оглянулся назад и поймал восхищенный взгляд Луны. Она подняла большой палец и улыбнулась.       Я перевел взгляд на деревеньку — взрыв там точно услышали. Теперь у нас есть всего несколько минут, прежде чем жители очухаются, наберутся смелости и пойдут узнавать, что громыхает недалеко от кладбища.       Страхуясь, я выдернул чеку у второй гранаты и отправил ее следом — на этот раз все прошло еще лучше. Выждав для порядка, пока затихнет шум от взрывной волны, я кивнул Луне, и мы, держа палочки наготове, отправились к дому. Мы двигались быстро, сохраняя бдительность, и я в любой миг, в случае опасности, был готов исчезнуть отсюда.       Зелено-серо-белый мир смотрелся странно, но зато мы прекрасно различали все необходимые детали, видели, куда ставить ноги и что происходит вокруг нас.       Подойдя к дому, я осторожно приоткрыл заскрипевшую дверь. Звук, казалось, едва не взорвал замершую реальность.       Мы стали подниматься по узкой лестнице. Луна шла позади, держа меня за левую руку. Правую, с палочкой, я выставил вперед.       Рассохшиеся ступени немилосердно скрипели, и я старался наступать поближе к опорам. Луна шла удивительно легко, даже изящно, и ни одна из половиц так и не подала голос под ее ногами.       Остановившись на площадке второго этажа и сориентировавшись, где нужная нам комната, я палочкой медленно нажал на дверь, заставляя ее открыться. Она, провернувшись на одной петле, с грохотом упала внутрь, открывая комнату.       Когда-то здесь стояло роскошное кресло с высокой спинкой, потертая оттоманка и еще несколько предметов, включая камин, тяжелую керосиновую лампу и стол.       Сейчас от всего этого остались лишь разбросанные по всей комнате осколки и обрывки. Я чувствовал множество защитных заклинаний, что опутывали данное место. Вот только все они рассчитаны на противодействие враждебной магии. Невероятно, но факт — шаблонность мышления подвела Темного Лорда!       И еще здесь была кровь, целое море крови, разбрызганное по стенам, потолку и полу. В ночном зрении кровь казалась практически черной, и от нее поднимался серебристый, едва заметный пар.       Огромная змея находилась посередине — взрывом ее практически порезало на несколько кусков.       Воландеморта, его я узнал по маленькому, уродскому тельцу, по размеру напоминающему двухлетнего ребенка, вообще разорвало на несколько частей. Лучше всего сохранилась голова с единственным уцелевшим глазом.       А еще там было тело профессора Квиррелла. Взрывом ему оторвало левую руку и правую ногу. Он лежал около стены, и смерть так и не успела стереть удивление с его лица. В неповрежденной руке он держал палочку — похоже, сукин сын успел-таки ее выхватить, продемонстрировав феноменальную реакцию.       — Осталось последнее, — я обернулся к Луне. — Лучше тебе этого не видеть.       — Хорошо, — она без раздумий отвернулась.       Встряхнувшись, я принялся действовать. На мертвых особо не смотрел — и так видно, что с подобными травмами не живут.       Первым делом я нагнулся к телу Волди, выхватил из кармана пробирку и набрал его крови, пока она не стала сворачиваться и густеть. Это вещь важная и еще может пригодиться.       Потом достал из кармана нож, подаренный Сириусом Блэком, и поочередно отсек головы у Волди, Квиррелла и змеи. Тяжелее всех пришлось с Нагайной — я словно резал тугую, неподатливую резину, которая по размеру не уступала ноге взрослого, сильного мужчины. Но в руках у меня находился не обычный кухонный нож, а серьезная магическая вещь, и тело Нагайны не устояло.       Работа вызывала отвращение, а сам себе я напоминал заплечных дел мастера. Я с трудом сдерживал тошноту и боролся с отвращением. Да и запах дерьма из разорванных кишок, что стоял в комнате, буквально резал глаза.       Головы я отрезал на всякий случай, так, чтобы было наверняка. Вытерев ладонь об мантию Квиррелла, я протянул Луне руку, и мы аппарировались на холм.       — Пирокинез! — с моей палочки устремилось пламя и жадно, словно голодное, накинулось на дом. Сухое дерево занялось знатно и скоро. Я некоторое время подпитывал огонь магией, а потом прекратил.       В ночном зрении дом полыхал на все небо. Яркие, вертлявые искорки мириадами улетали к чернильного цвета небесам.       — Ты как? — я посмотрел на Луну и невольно замер, изумленный. В свете разгорающегося пожара ее глаза светились, а тело испускало неяркий свет. Луна не переставала удивлять.       — Все хорошо, — ее голос звучал бодро, вот только лицо было бледное.       — Ты молодец, — подбодрил я девушку. — Агуаменти!       Струёй воды с кончика палочки я быстро смыл кровь с нашей обуви и привел одежду в порядок, убирая пыль и грязь.       Оглянувшись, мы увидели, как от деревни в нашу сторону движется толпа из пары десятков человек с фонарями. Некоторые держали в руках длинные палки, и я сообразил, что это ружья.       — Пора уходить, — напомнила моя спутница.       Мы снова забрались под мантию-невидимку. Люди, конечно, нас не видели, а вот на ревущий костер, в который превратился дом, смотрели с опаской.       Уверен, что совсем скоро здесь появятся и мракоборцы, проверяя, кто и что здесь колдовал. Мракоборцы почувствуют незарегистрированную магию, но конкретно установить, кто здесь развлекался, не смогут. Это вам не дом Дурсли, обвешанный «следилками», где они точно знали, что колдует именно Гарри Поттер.       — Уходим, — я нащупал теплую и доверчивую ладошку.       И мы аппарировали в Хогсмид.       После аппарации Луна вздрогнула и споткнулась. Я подхватил ее, крепко обнял, прижимая к себе. Она выглядела потрясённой, но держалась достойно. Очень достойно, особенно учитывая ее возраст и то, что она увидела.       Мне и самому вдруг стало как-то херово. Я совершил первое в своей жизни убийство! И пусть я действовал не только по личным мотивам, но и помогая другим людям и предотвращая таким образом кошмарное будущее, сегодня я убил. Два человека — а Волди, пусть и аморальный, безжалостный, больной на всю голову параноик, но и он все же человек — погибли этим вечером. И погибли они от моих рук!       Содеянное догнало и неожиданно ударило, словно грузовик из-за поворота. Кровь, запах и тяжелые образы вертелись перед глазами, вызывая тошноту и отвращение.       — Спасибо тебе, Лу, — я медленно и нежно поцеловал ее в щеку, находя в девушке некий якорь, не дающий сорваться из-за моральных и нравственных последствий сознательного шага.       — Гарри, — она привстала на цыпочках, со всей силы обняла меня за шею и неожиданно расплакалась.       И мы просто стояли. Долго стояли. Сейчас нельзя было говорить о чем-то важном и личном. Да и вообще лучше помолчать. Нам надо просто пережить вечер, успокоиться, а потом принять душ и смыть с себя весь этот кошмар.       Я глубоко дышал, прижимал к себе Луну и старался не думать о своем поступке. Он был необходим, но вот гордости я почему-то не ощущал. Возможно, гордость придет позже, когда я окончательно пойму, какое чудовищное будущее мы с Луной сумели на время предотвратить.       Отдышавшись и немного придя в себя, мы отправились в Хогвартс, держась за руки. И я все отчетливей понимал, что то, что мы сделали, невероятно сблизило нас. Теперь уже не будет как прежде. И я все ближе подходил к тому моменту, где мне необходимо принять решение.       Наделав кучу ошибок в прошлой жизни, я не имею права на еще одну. И здесь и сейчас буду обязан поступить правильно.       В Хогвартсе мы зашли в Выручай-комнату и, на всякий случай, каждый из нас произвел десять простых школьных заклинаний.       К тому времени я уже знал, что практически на всех палочках, изготовленных Олливандером, есть так называемая «последняя память» — палочка могла показать десять последних заклинаний, используемых ее владельцем. Эту память часто использовали мракоборцы при своих расследованиях. Ее можно отключить или выжечь, но я пока с этим делом не торопился.       Конечно, непросто связать двух учеников Хогвартса и то, что произошло в деревушке Литтл-Хенглтон. К тому же, перед каждой аппарацией я проверял и свою одежду, и одежду Луны на предмет «следилок». И был полностью уверен, что нас не отследили. И не отследят.       И все же подстраховаться не помешает. Тем более это не заняло много времени.       В гостиной Когтеврана нас встретили друзья.       — Гуляли? — Драко широко улыбнулся, и как ему казалось, понимающе кивнул. Они с Майклом Корнером играли в шахматы, а Макконли внимательно наблюдал за ходом партии.       Множество заинтересованных и любопытных глаз повернулось в нашу сторону. И на всех лицах была абсолютная уверенность, что мы с Лавгуд прекрасно и романтично проводили время на природе.       Я устало ухмыльнулся. То, что мы сделали сегодня с Луной, не опишет ни одна газета, и не расскажут друг другу люди, как чудесную историю. Маги не узнают, что мы если и не предотвратили, то отложили на некоторый срок тот Армагеддон, что вот-вот должен был начаться в Британии.       Такое действие, всплыви оно наружу, как минимум, заслуживало ордена Мерлина первой степени и всеобщей признательности.       Да, весьма символично, что истинные герои всегда остаются в безвестности.