Арсений чувствует себя самым счастливым человеком, который только может быть на белом свете. Под его боком мирно сопит взъерошеный воробушек, и, кажется, это самое милое что есть в его жизни. Тоша крепче жмётся к широкой груди, тыкаясь носом, как кот. Арс обнимает его крепче, отдавая часть своего тепла, ведь на улице достаточно холодно. Конечно, весна уже началась, но средняя полоса России совершенно не в курсе, что пора вырубать холод.
Антон начинает ёрзать по простыням, что означает его скорое пробуждение. Попов не скрывает улыбки, ведь за время их расставания он и забыл каково просыпаться с таким солнышком.
Шастун открывает глаза:
— Ты слишком жаркий, — бубнит он, не прекращая тыкаться носом в плечо. Арс только сильнее загребает его в объятия.
— Не жаркий, а горячий, — смеется Арс.
— Конечно, конечно...
Антон отталкивается от него руками, но выкарабкаться из рук Попова, силёнок пока не хватает. Арсений тянется за утренним поцелуем и с легкостью получает его.
Вчера они целовались, пока губы не распухли, пока на них не появились настолько большие раны, что остановить кровь было очень тяжело. Попов яркими засосами покрыл практически каждый миллиметр тела парня, доказывая, что он его кислород и способ выжить.
Мальчишка тоже не остался в стороне, разукрасив шею Арса, но только лишь её, потому что мужчина не дал ему своевольничать.
Они долго целуются, Антон переползает на бёдра Попова. Парни уже чувствуют утреннее возбуждение.
Арс оглаживает голый торс светловолосого, вызывая тихий стон с его стороны, что не может в свою очередь не радовать старшего. Руки сменяются губами, даря мальчишке ещё большее удовольствие. Тоше не нравится, что Попов притягивает инициативу на себя, разрешая зеленоглазому лишь отвечать на поцелуи и выгибать спину под натиском нахлынувших чувств.
— А-арс... — выдавливает из себя Шастун, когда мужчина переворачивает его на спину, продолжая целовать ребра и торс.
Арсений нависает над телом мальчишки, которого это пугает до дрожи в коленках. Антон пытается не показывать, что он боится, но понимает: этот страх, по сравнению со страхом потерять дорогого человека, совершенно ничтожен.
Голубоглазый оставляет мокрую дорожку на животе парня, спускаясь ниже к паху. Когда с пижамными штанами было покончено, оставив на блондина лишь бельё, Арс аккуратно разводит ноги Антона в сторону и целует его с внутренней стороны бедра, вызывая множество мурашек на теле парня. Услышав томный вздох, брюнет решил удостоить внимания ноющий орган Антона, начав поглаживать его одной рукой поверх боксеров, а второй сжимая ягодицу. Когда вздохи стали переходить в негромкие стоны, Попов подключил к ласкам и вторую руку. Антон в свою очередь лежал на спине, сжимая простыни в ладонях, и тихо стонал. Это было ровно до того момента, пока Арсений не прижался своими губами к его члену, пускай его от него отделяла лишь тонкая ткань белья. Антона будто током ударило, возвращая его разум в события трёхдневной давности.
Антон, находясь явно в неадекватном состоянии, быстро вскочил с кровати, сильно уронив Арса на пол, поднял свои вещи и убежал в ванную. Закрыв дверь на щеколду, быстро натянул на себя штаны, уселся прямо на холодную плитку и закричал в голос.
В этот момент за ним бежал Попов с криками:
— Антош! Тоша, милый! В чём дело? Я сделал что-то не то? Открой, пожалуйста, прошу тебя!
Но Шастун его не слышал, так как кричал он гораздо громче, чем говорил Арсений. Антона прошибла такая неприязнь к себе и к своим ощущениям, что ни сил, ни желания на осознание того факта, что там за дверью сидит ничего не понимающий Арс в состоянии дикого ахуя.
— Тоша, открой дверь! Пусти меня, пожалуйста! Нам надо поговорить, — с дрожью в голосе говорит Арс.
— Оставь меня, мне надо побыть наедине со своими мыслями.
— Антон, я никуда не уйду. Я буду сидеть тут до тех пор, пока ты не выйдешь. Хорошо, раз не хочешь открывать дверь, тогда хотя бы не молчи. У меня будет складываться ощущение, что ты ничего плохого себе не сделаешь.
— Всё, что тебе нужно знать о том, что сейчас со мной происходит, ты можешь прочесть в письме, что лежит у меня в куртке. Я нашёл его в твоем почтовом ящике сегодня с утра. Сначала подумал, что оно для тебя, поэтому не открыл его. Но знаешь, любопытство берёт своё.
Арсений медленно встал с пола, дошёл до прихожей, и найдя письмо принялся читать не сходя с места.
"Тон.
Мне впервые в жизни нечего сказать. Я не знаю, что на меня нашло. Видимо, я не выдержал. Ты же понимаешь, что я не железный? Когда-то это должно было произойти. Просто я не ожидал,что это случится так скоро.
Да, я полез к тебе, целовал. В конце концов, я хотел тебя трахнуть! Да, я, Илья Макаров, твой лучший друг, вот уже на протяжении трёх лет хочу тебя! Потому что люблю! Как жаль, что это не взаимно.
После всего произошедшего, ты вряд ли меня выберешь, да и вряд ли захочешь ещё когда-либо меня видеть. И тут я тебя понимаю. Просто пойми, как тяжело мне было столько времени себя сдерживать и хранить в себе эту тайну.
Я хочу чтобы ты был счастлив, пускай не со мной, но счастлив. Прости меня, если сможешь и прощай. Я тебя больше потревожу, не переживай.
Твой Макар.
P.S.: Прости, но я всё ещё люблю тебя."
Арс был крайне поражён содержимым письма, так как не ожидал такого поворота событий.
— Антон, почему ты не остановил меня? Я же не чудовище и не маньяк, в конце концов, — досадно произнес брюнет.
— А ты не подумал, что я не хотел тебя останавливать? Я не догадывался, что я так отреагирую на твои действия.
— Он действительно пытался сделать это с тобой против твоей воли? — со злостью сказал Арс.
— Да. Но не волнуйся, он за это уже получил порцию пиздянок от меня. Да-да, я тоже умею драться.
— Тоша, милый. Я не буду настаивать. Всё должно произойти по обоюдному согласию. Ты сам скажешь, когда будешь готов. Знаешь, я давно должен был это сказать, просто я очень поздно понял, что я на самом деле к тебе чувствую. Шастун, я люблю тебя и представить свою жизнь без тебя больше не в состоянии. Прости меня за боль.
Послышался звук открываемой двери и тут же на пороге ванной показалась тощая фигура Антона:
— Попов, я тоже тебя люблю.
Все преграды были сломаны. Все недомолвки оставлены в прошлом.
Они были друг у друга, и это главное.
