Ready to go

Он с ребятами впервые за полгода собрался за игрой в покер. У него, так как он был единственным, кто подходил сразу по всем параметрам: без жены, без детей, с не захламленной гостиной. Всего их было пятеро. Он уже выигрывал полторы тысячи, но пока не придумал, на что их можно было бы потратить. Образ безымянной девушки остался лишь удивительным воспоминанием, хотя он еще недели две не спешил менять постельное белье. Он так и не рассказал друзьям, как все было на самом деле. И дело не только в том, что никакого перепихона не было — когда все были железно уверены, что был — а в том, что таким образом она становилась секретом, о котором известно было только ему. В общей сложности за это время ребята вытащили его раз пять-шесть, но то ли напиться в такой хлам не удавалось, то ли девушек по вкусу не находилось, уезжал он оттуда, хотя и навеселе, но исключительно в одиночку. Солнце уже медленно и лениво поднималось над горизонтом, но они стоически продолжали играть. Было полседьмого утра, когда в дверь позвонили. Он предположил, что это кто-то из соседей, потому что в домофон не звонили, и решил не отрываться от игры. Но противный визг повторялся вновь и вновь, пока Дэн, коллега по работе, не выругался: — Да открой ты эту чертову дверь наконец! Тогда он и увидел ее. Хотя сейчас она стала лишь призраком самой себя: мокрые волосы неопрятно болтались, синяки под раскрасневшимися глазами были почти черные, а глаза опухли настолько, что белок превратился в кровавое озеро. Он по-прежнему смог ее узнать. Она все дрожала: свитер видавшей виды, впрочем как и спортивные штаны, вероятно были домашним вариантом одежды. Таким образом, оставалось загадкой почему она приехала в них. Впрочем, как и почему она вообще приехала. -Почему ты босиком? — первое что спросил он, настолько это выбивалось из рамок нормальности. Хотя когда дело доходило до нее, трудно вообще было говорить о каких-то рамках. — Неужели? — она едва смогла натянуть улыбку. — Я задолжала тебе имя: Адриана. И она, обессилев от неизвестных ему унижения и боли, осела на пол. Он во время подхватил ее и взял на руки. Она нашла в себе силы приложить ладони к его груди, будто он был лучшей защитой. — Эй, бро, что за цыпа? — спросил Митчел, первым увидев Адриану, когда все они вышли в коридор. — На сегодня закончили, — не отвечая на вопрос, объявил он. — Дуйте лучше к женам, детям и собакам, — по его тону было ясно, что большего они от него не услышат ничего, по крайне мере сегодня. Пит и Дэн удивленно переглянулись, а Митч и Хэнк проворчали нечто нечленораздельное. — Выигрыш мой, так что деньги на стол. В следующий раз начнем откуда начали, запомните карты. Хэнк подметил, что такими темпами следующий раз будет через пол года, не раньше, но его друг уже скрылся за дверью собственной спальни. Она смотрела своими большими глазами, которые потускнели и стали мутно серыми. Казалось, она чего-то ждала. — Ричард, — произнес он, — Рич, — она улыбнулась, и он понял, что угадал, что от него требуется. — Я сейчас вернусь, — почти шепотом сказал он, но она, казалось, уже его не слышала. Он вышел, чтобы проводить друзей, но на расспросы их отвечать не стал. — Не ваше дело, — неожиданно резко оборвал он их и постарался быстрее выставить за дверь, чтобы вернуться к незнакомке. Но она уже спала, напряженно и беспокойно, когда он зашел в спальню. Он оглядел ее: кроме одежды и босых ног было что-то странное, что не давало ему покоя: кожа на руках казалась ему неестественно темной. Он, осмелившись взять ее ладонь, поднял длинный рукав и осмотрел: вокруг кисти красовалась отвратительного цвета гематома, так подозрительно напоминающая отпечаток пальцев; подушечки и внутренняя сторона ладони были в мелких, но бесчисленных порезах. На второй руке он обнаружил аналогично ужасающую картину. Тогда он без смущения задрал свитер до груди и обнаружил синяк, похожий на тот, что видел у нее в прошлый раз. Но кроме него было и множество мелких, словно она на что-то натыкалась, пятен. От его прикосновений она заворочалась: и волосы, разметавшись по подушке, открыли ему шею: она ярким малиновым разводом растекалась от ключиц до самого верха, словно при удушье. Первым его порывом было вызвать полицию, но кто он такой, чтобы лезть в ее дела? В конце концов, они могли сделать это завтра, когда она бы поделилась с ним этой историей. От собственного бессилия все в нем закипело. Злость на того, кто это сделал, не находя выхода, спустилась в сжатые кулаки; костяшки побелели от напряжения и желания хорошенько вмазать ее обидчику. Он не зал что произошло, но отлично знал, кто за этим стоит. Он решил, что ни за что не позволит ей вернуться к нему, если и на этот раз ей придет эта дурацкая мысль. Идеальным решением было бы отыскать этого отморозка и сломать ему хребет. Опыт его работы предоставлял огромное число вариантов, как незаметно избавиться от тела. Он больше не мог смотреть на нее, такую потускневшую и покалеченную. Ричард вернулся в гостиную и прибрал за ребятами. Пытаясь занять руки, он заварил чай и, чувствуя необходимость, вернулся к девушке. Она то и дело металась на кровати, а лицо напоминало гримасу ужаса, губы что-то нашептывали. Он быстрым движением оказался возле нее, и, положив руку на нее плечо, попытался разбудить. *** Открыв глаза, она не сразу поняла, где находится, отчего в глазах ее появился ужас. Впрочем, она довольно быстро вспомнила знакомую квартиру и немного расслабилась. — Тебе снился дурной сон, — заметил он, убирая волосы с ее лица. Она едва сдержалась, чтобы не отвернуться. — Вся моя жизнь один дурной сон, — прошептала она, пытаясь не к месту улыбнуться. — Думаю, в ней все же есть и что-то хорошее, — он щелкнул пальцем по ее носу, и она, удивившись, улыбнулась уже более искренне, — поспишь еще? — голос был таким заботливым, что она даже была рада, что она послушалась интуицию. — А что будешь делать ты? — Не знаю, — он пожал плечами, — у меня выходной. Он протянул ей чашку чая, и она с удовольствием ее приняла. — Думал заняться спортом. — Погрести? — он рассмеялся ее не угосаемому чувству юмора. — Нет, просто побегать, — он встал и накрыл ее одеялом. — Надолго? — тон Адрианы звучал почти непринужденно, но щенячьи глаза выдавали ее желания. Ей было страшно оставаться одной. — На час-полтора, — задумчиво произнес он. — Но я могу остаться, если хочешь. — Нет, нет — запротестовала она, пытаясь подняться, но он настоял на том, чтобы она лежала. — Где ванна я знаю, где холодильник тоже, — она снова непроизвольно заставила его улыбнуться. — Хорошо. Он, встав, подошел к шкафу и начал переодеваться, не смущаясь Адрианы, как минимум потому, что она опять задремала. Правда, натягивая в коридоре кроссовки, он почувствовал неправильность всего этого. Он вел себя как последний козел. Она пришла, хотя он и не знал по каким причинам, именно к нему, вероятно, за помощью или хотя бы поддержкой. А он как ни в чем не бывало идет бегать. «Ну не дурак ли?» — рассуждал он, переминаясь с ноги на ногу в коридоре. — Знаешь, — начал он, заходя обратно в комнату — я передумал, — ее серебристые глаза снова открылись и стали немного светлее, чем полчаса назад. — Я чертовски устал за эту ночь, и думаю, что сон нам обоим полезен. Казалось, его присутствие принесло ей облегчение — она расслабилась еще больше. — Это ничего, что я здесь? — почти по-детски спросила она, совершенно не походив на девушку из его воспоминаний. — Конечно нет, — снимая майку, он снова прошел к шкафу. — Спи, где будет удобно, — сложив вещи, натянул домашние штаны и пошутил: — Будто впервые. — Я про то, что я у тебя в квартире. Это ничего? — казалось, ей просто необходимо знать ответ. — Только если ты обещаешь не рыгать и поднимать за собой стульчак, — серьезным тоном поставил он условие, и она почти рассмеялась. — Честное слово, — если бы не ее измученное лицо, он бы решил, что ей очень весело. — Ты не против? — спросил он, присаживаясь на край. — Это же твоя постель, — заметила она, пряча ладошки под голову. — Помнится, ты как-то была против этого, — заметил он, подмигивая и с ногами забираясь на кровать. — Ну мы девушки такие непостоянные, — она снова улыбнулась и он залез под тоже самое одеяло что и она. — И что же ты не голый? — Блюду твои интересы, — рассмеялся он, поворачиваясь к ней лицом. Удивительно, но несмотря на кошмарную ночь, рядом с ним ей не было страшно. Ей и вовсе было очень даже уютно. Неожиданно для нее самой, она подумала, что была бы не прочь, если бы он обнял ее и прижал к себе. Ричард так и сделал. Уже на границе сознания и сна, она спросила: — Я произнесла это вслух? — Да, — прошептал он на ухо, обволакивая своим теплом. — Ну и хорошо, — призналась она, не имея сил и желания, врать ему.