Прежде всего вейла

Вечером, когда в Хогвартсе несколько спало волнение после роковых событий, случившихся на последнем испытании Тремудрого Турнира, Северус, дождавшись времени, когда его отсутствие будет наименее заметно, украдкой отправился в Хогсмид, откуда и аппарировал. Ему не требовалось что-либо обсуждать с Дамблдором, потому что он прекрасно понимал – именно шпионов не забывают даже после длительного перерыва. Быстро осмотревшись по сторонам, он подошел к Лорду. О Мерлин! Как же он сейчас омерзителен! Что за чудовищный ритуал он использовал, чтобы возродиться таким?! Он даже не посмотрел на еще одного Пожирателя, оказавшегося тут помимо Петтигрю. Крыса восторгался своей рукой... Она серебряная? Еще одна тайна... Северусу даже не удалось рот открыть, как он получил Круциатус от «обожаемого» господина. Да, отвык он уже от подобного! Но разве можно вообще привыкнуть к боли, которая пронизывает все тело, зажигая ранящее пламя в каждой его клеточке! Он уже едва дышал, когда Лорд соизволил снять заклинание. – Итак, мой милый Северус, есть ли у тебя чем оправдать такой поздний ответ на мой призыв? – Я был в Хогвартсе, господин мой. И на протяжении всех этих лет я не оставлял своего поста, чтобы снова служить вам, как только бы вы появились... – Однако ты не поспешил узнать, почему моя метка снова ожила! Я уж не говорю о твоем желании найти расхитителя твоих ингредиентов! – зловеще прошипел Темный Лорд. – Круцио! Находящийся неподалеку, всего в нескольких шагах, Люциус не мог ничего поделать, пока его партнер корчился на земле от боли. Это разрывало ему сердце, укрепляло ненависть и желание, чтобы быстрее появился второй партнер. О да! Волдеморт заплатит за все страдания, причиненные Северусу! Очень дорого заплатит! Северус перевел дыхание, когда с болезненным напряжением снова стал на колени перед Лордом, стоило только тому прекратить пытку. – Где Барти? – шепнул Лорд. – Где вернейший мой? – Я собирался помочь ему бежать, когда пришел Фадж в сопровождении дементора, и эта тварь сразу же Поцеловала его, – выдохнул Северус. – Что?! – взревел Темный Лорд. – И ты позволил?! – Если бы я попытался помешать, то Поцелуй получили бы мы оба, господин, – старался оправдаться Северус. – КРУЦИО! Когда очередной этап воздействия наказующим заклинанием подошел к концу, Северус был почти без сознания. Подняться сейчас он явно не мог. Волдеморт развернулся к Петтигрю и холодно потребовал: – Иди в Мэнор! Ты знаешь, что должен сделать! А когда тот аппарировал, Лорд повернулся к Люциусу и с недобрым видом произнес: – Видишь, что ждет твоих партнеров, если станешь раздражать меня, Люциус? – Да, господин, – ответил Люциус придушено. – Кто второй, Люциус? – Ему все еще нет шестнадцати... Люциус прекрасно чувствовал, как Лорд безжалостно рылся в его памяти. Но магия вейл защищала все важное, в том числе и проявления любви к сыну, хотя и позволяла просочиться памяти о некоторых напряженных моментах, возникавших между Северусом и Люциусом. Это даже заставляло стыдиться, хотя и было желательным – Волдеморт мог что-нибудь заподозрить, не натыкайся он в памяти на личные моменты взаимоотношений вейлы и его партнера. Одно хорошо – спальня походила на любую другую спальню... Завершив свою проверку, Волдеморт раздраженно взмахнул рукой. Люциус даже испугался, что сейчас тоже окажется под заклинанием, аналогичном полученному Северусом, но ничего не произошло. А потом Лорд прошипел Северусу: – Расскажи все, что знаешь о Дамблдоре и Поттере! Северус за миновавшее время смог немного прийти в себя и начал рассказывать вещи, могущие понадобиться вопрошающему. В это же время – он чувствовал – Лорд рылся в его памяти, соотнося слова и воспоминания, пытаясь найти ложь, но магия вейлы помогала Северусу удерживать окклюментный щит в самых важных местах. Одной из важнейших среди переданной информации было решение Дамблдора восстановить Орден Феникса. При разговоре с директором они оба решили, что такое Северус не должен скрывать, что это заставит Лорда укрепить доверие к своему шпиону. Внезапный допрос Северуса длился около получаса, и все это время Люциус внимательно наблюдал за происходящим. Однако, похоже, господин их был доволен. В конце концов Темный Лорд резко дизаппарировал, оставив пару вейла-партнер на кладбище. Оба с облегчением вздохнули. Их немного сбило с толку, что Лорд не дал им никакого задания, но были полностью уверены, что это, конечно же, ненадолго. – Будь проклят этот Крауч, поставивший нас в подобное положение, – проворчал Северус. – Я не совсем понял, – признался Люциус. – Неужели Барти Крауч, в свое время заставивший осудить собственного сына на пожизненное заключение в Азкабане, тот самый Барти Крауч – и помог Лорду возродиться?! – Нет, не тот самый! Его сын! – оскорблено рыкнул Северус. Едва изумленный Люциус широко распахнул глаза, Северус начал рассказывать о случившемся за миновавший год, о человеке, одурачившем всех, занявшем место Аластора Грюма. В результате они оба содрогнулись в страхе от того, что могло случиться с учениками, а особенно с Драко... Но Крауч-младший оказался хорошим интриганом – он сумел почти до самого конца вводить в заблуждение Дамблдора! Даже Драко, ненавидевший его из-за примененного в начале года заклинания, превратившего его в хорька, неохотно признавал, что за время его преподавания многое изучил по ЗоТИ! Северус вернулся в Хогвартс только на восходе солнца, в общих чертах наметив план дальнейших действий совместно с Люциусом и несколько восстановив силы в объятьях его крыльев. Он задержался у себя лишь чтобы выпить бодрящее зелье, чтобы продержаться после бессонной ночи, и отправился в кабинет Дамблдора. А тот, зарывшись в свои пергаменты, казалось, спал не больше, чем пришедший к нему зельевар. Тем не менее директор встретил пришедшего доброжелательной улыбкой. – Итак, Северус? – Он поверил мне, – сдержанно ответил тот. – Но все равно не переминул выплеснуть свою ярость на вас, ведь так, друг мой? И не стоит даже пытаться отрицать этого, а то я не знаю его! Но, надеюсь, вам все же удалось принять хоть что-нибудь, хотя бы уменьшающее эффекты Круциатуса? – Да, Альбус, – вздохнул Северус. – Но я не знаю, что он задумал, только и известно, что нужно быть готовым... – Понятно. Наблюдайте сейчас за учениками, Северус. Кстати, вам удалось выяснить, что точно произошло на том кладбище? – Темный Лорд был не в настроении рассказывать о сделанном. Зато видочек у него омерзительный... Он воспользовался ядом Нагини, и сейчас у него отвратительное рептилиеобразное лицо... Дамблдор глубоко вздохнул и поинтересовался: – Вы в этом году опять будете в Паучьем Тупике, Северус? – Да, Альбус. И как раньше, стану предупреждать, когда меня вызовут... Несколькими днями позже, наложив на дом сигнальные чары, Северус аппарировал в Логово. Он не думал найти там сейчас кого-нибудь, просто хотелось отдохнуть в приятном для души месте. Он прекрасно понимал, что ближайшие месяцы обещают быть нелегкими. Увидев новое оформление зала дуэлинга, мужчина недобро усмехнулся – почва, узнаваемые облики манекенов, заколдованных на изображение противников... Северус не собирался бросать тренировки, однако его радовало, что Люциус тут тоже часто бывает! Через еще пару дней, выходя из тренажерного зала, Северус прекрасно знал, что в гостиной сейчас встретит Люциуса и Драко – оповещающие чары Логова предупредили. И он даже не удивился, когда Люциус с невозмутимым выражением лица жестко ухватил Драко за подбородок и негромко произнес: – Что бы ни случилось в этом году в Хогвартсе, Драко, – особенно в этом году, слышишь? – ты не должен даже думать о том, что знаешь Северуса лучше, чем обычного знакомого своего отца! Понимаешь? – Да, папа, я понял, – пробормотал Драко ответ. Никогда раньше папа не говорил с ним в Логове таким тоном. И почему же именно сейчас он так настаивает, повторяет уже известное, ведь за четыре года не было никаких, даже мельчайших оговорок? – И предупреждаю, Драко, Северус будет тебя проверять. И тогда, когда ты окажешься наименее готов к подобному... Знай, я найду достойное наказание, если ты ошибешься, даже если это будет один-единственный раз, понятно? – Да, папа... Драко готов был расплакаться, чего не случалось уже больше пяти лет... Сейчас отец ужасал его. И вдруг его обняли теплые ласковые руки. – Мне очень жаль, Драко, – выдохнул Люциус, – но я хочу, чтобы ты до мозга костей боялся выдать все, что знаешь об этом. В Хогвартсе даже у стен есть уши, и только здесь, в этом доме, все мы можем не скрывать свои истинные «я». Возрождение этого проклятого мага совсем ни к чему, особенно пока я не нашел своего второго партнера. А ему все еще нет шестнадцати! – ругался Люциус, машинально растирая левую руку. Драко казался слегка смущенным этим высказыванием, но все же не почувствовал неприятия, когда отец заговорил о своем втором партнере. Люциус заметил это, но не стал заострять на произошедшем внимание. Его сын только что отпраздновал свой пятнадцатый день рождения, сейчас у него шел очередной возрастной период, сопровождающийся кипением гормонов, так что былое отвращение к вопросам секса у подростка как-то поблекло. До пробуждения в нем вейлы оставался год, и Люциус надеялся, что ждать сыну придется меньше, чем отцу. К концу лета Северус и Люциус были напряжены намного больше, чем за все миновавшие десять лет, чаще хватались за свои палочки при малейшем беспокойстве. Они беспрерывно тренировались все время, когда их Лорд не требовал их службы. Драко тоже работал над собой, но несколько в иной плоскости – Северус вырабатывал в нем скорость и заставлял отрабатывать защитные заклинания, поскольку сама сущность подростка, как и его характер, не были приспособлены к атакам. Люциус был в фаворе у Министра, что позволяло полностью преуспеть в миссии пропаганды отрицания возрождения темного мага. А Северус беспрестанно изготовлял зелья для Лорда. Но помимо этого он часто посещал новую штаб-квартиру Ордена Феникса, и ему очень не понравилось узнать, что нынче это дом Блэков, в котором продолжает проживать его владелец – Сириус. Как Люциус понял, Северус указал Ордену местоположение поместья Реддла, так же как и его примерный план. Кроме того, стало известно, что пророчество, касающееся Лорда и Поттера, хранится в Отделе Тайн, и его днем и ночью охраняют члены Ордена. За два дня до возобновления занятий в Хогвартсе, Северус, увидев заголовки «Пророка», чуть не захлебнулся собственным кофе. Ну Люциус и устроил!!! Министерство собиралось вмешаться в работу Хогвартса, желая самостоятельно назначить преподавателей? Но когда он под вечер встретился взглядами со своим партнером, тот, не смутившись, поинтересовался: – Что по-твоему лучше для Хогвартса? Амбридж, которую назначат завтра, или же кто-то из Кэрроу? Потому что с ними этот курс больше нельзя будет назвать Защитой от Темных Искусств, скорее это будет Атака Сил Зла! И я не уверен, что та же Алекто не пойдет жаловаться Лорду на то, что я помешал ей получить этот пост. Ты же тоже на него не попадешь! Как-никак, она не ты, поддерживающий и защищающий учеников! Кроме того, будь уверен, Поттер на стенку полезет, если раскроет при Амбридж свой большой рот! – И почему она? – Я сумел убедить Фаджа, что если даже Темный Лорд, гипотетически, возродился, не стоит сообщать об этом населению, не нужно поднимать панику. Так что Министерству, чтобы сохранить мир, нужно только заткнуть Поттера. А это задача Амбридж. – И ты считаешь, что с такой преподавательницей Драко сдаст СОВ по Защите? Особенно если вспомнить, насколько она «компетентна» в этом предмете? – Я дал ему дополнительную литературу. А на каникулах проверю все. – А что ты собираешься сделать с его характером? Как предотвратишь его побеги перед лицом опасности, Люциус? Сколько ты еще будешь закрывать на это глаза? Люциус вздохнул. Да, совершенно верно, Драко... возникшая угроза страшила его. Он был несколько трусоват. И если речь шла о защите самого себя с палочкой в руке или как-нибудь иначе, физически, ему сложно было доверять. Сын был остер на язык, но боязлив. Казалось, даже пятилетка сможет в бою одолеть его. Люциус поднял глаза на партнера, тот серьезно смотрел в ответ. Северус действительно беспокоился. – Займусь этим в следующем году, – тихо произнес Люциус. – Если вступление в наследие не поставит все на свои места, я разберусь сам. Северус недовольно скривился, но не стал об этом больше говорить. Он знал, что Люциус в семейных отношениях превыше всего поставил доверие сына, и сознавал – то, что можно предпринять для изменения такой черты характера, как боязливость, окажется очень болезненным и неприятным для Драко. И Люциус пока не готов сотворить что-либо подобное. На пиру в честь начала очередного учебного года Северус вслушивался в слова той, что осмелилась прервать Дамблдора. Когда она завершала свою речь, он уже сомневался, что Люциус вообще представлял себе, какую женщину он всунул в состав профессоров. От нее же так и несло лицемерием и злобой. И через пару дней он не удивился, узнав от своей коллеги Минервы, что Поттер во время занятий с новой преподавательницей уже успел получить неделю отработок у Амбридж за неумение держать язык за зубами о возвращении Волдеморта. От Люциуса же стало известно, что Блэк позволил себе шляться в своей анимагической форме у Хогвартс-Экспресса, о чем было немедленно доложено Волдеморту. Хранить жизнь Поттера приказано, но ведь не Блэка же, ведь так? Шла только первая неделя очередного учебного года, когда Минерва сама явилась в кабинет Снейпа. Он вопросительно приподнял брови, наблюдая, как она накладывает разнообразные защитные и запирающие чары на дверь, и чуть не упал от растерянности, когда она обернулась к нему и сказала: – Северус, мне нужен ваш совет. Мерлин, что же должно было случиться, чтобы именно этой его коллеге понадобилась его помощь? Но, поскольку он прекрасно понимал, что без веской причины ее бы тут не было, то просто, без малейшего сарказма, отозвался: – Расскажите в чем. Она, расстроенная, обеспокоенная, заговорила: – Что бы вы подумали, если бы один из ваших учеников возвращался с отработок с окровавленной рукой? Нет, позвольте мне договорить, Северус! Если бы эта рука кровоточила из-за того, что ученику пришлось неисчисляемое количество раз писать одну и ту же фразу собственной кровью? Северус задумался. О, он прекрасно понял, о ком ему сделали намек и какова была фраза... Но что на это ответить? – Если абстрагироваться от конкретного человека, Северус, – тихо добавила женщина. – Если остались только мы, вы и я, люди, на которых возложены одинаковые ответственные должности. Северус неспешно обдумывал сказанное. Поттер... это же Поттер... высокомерный, раздражающий мальчишка, не умеющий держать язык за зубами, но... Все же есть границы, которых должен придерживаться преподаватель при назначении наказаний учащемуся – жестокое обращение непозволительно! – Полагаю, вы сообщили об этом Альбусу? – спросил Северус. – Альбус сейчас невероятно занят из-за Министерства и Фаджа. За последние недели он уже просто вымотался. Не хочу его нагружать еще и этим, если мы сумеем найти альтернативное решение... Северус вопросительно посмотрел на нее и тихо произнес: – Он уверен, что я не потерплю подобных действий, примененных к одному из учеников моего факультета, со стороны какого бы там ни было профессора. И хотя наказание было оправданным, если верить услышанному мной, выбранный метод неприемлем. Легкая улыбка расцвела на лице Минервы, и женщина тихо произнесла: – Я счастлива, что мы с вами согласились друг с другом, Северус. Осталось только вызвать завтра Амбридж и поговорить с ней. – Скажите, Минерва, – позвал Северус уже начавшую прощаться коллегу, – почему вы до сих пор этого не сделали? – Потому что Альбус отговорил меня. Потому что он тоже хотел, чтобы Гарри замолчал. – И, само собой разумеется, Поттер ослушался! – рассмеялся Северус. – А сейчас и вы решили не послушать Альбуса? – Северус, дорогой, я говорила с ним после второй отработки Гарри. Прошли еще три отработки после этого, и я считаю, что все изменилось. К тому же, он ведь не запретил мне разговаривать с Амбридж, ведь так? И тут-то Северус онемел – неужели это сказала ему декан Гриффиндора?! Вот только он знал – любые их действия обречены на провал. Тем более когда увидел на следующий день в «Ежедневном Пророке» статью о назначении Долорес Амбридж генеральным инспектором Хогвартса с правом надзирать за работой остальных преподавателей, среди которых и он! Если это еще одна идея Люциуса, честное слово, он его заставит пожалеть! Схватив лучшее перо, мужчина быстро составил послание для своего вейлы. Люциус, обосновавшийся в своем кабинете в Малфой-Мэноре, скривился, прочитав надпись на конверте. Да, Амбридж собиралась портить жизнь преподавателям Хогвартса, но тем не менее Люциус позаботился встретиться с ней, навести разговор на нужную тему и расхвалить на разные лады Северуса. В общем, несмотря ни на что, вскрывать это письмо мужчине очень не хотелось. Но он все же отправился к личной площадке для аппарирования (и понятное дело, Драко тоже знал об ее существовании – только они могли ею воспользоваться), чтобы попасть в Логово. Вот он уже там, но поскольку сердце все еще не лежало открыть послание, он медлил, восторгаясь первыми мазками осенних красок, только-только начавших ложиться на лес. Наконец он отправился в гостиную, слабо улыбаясь оставленному Драко беспорядку. Все это пустяки, просто живая натура сына отразилась на полках большой библиотеки, в подушке, брошенной посреди дивана, прямо у спинки. Зато весь этот мелкий беспорядок свидетельствовал о том, что здесь живут, и даже казалось, что его сын с минуты на минуту вернется обратно. А вот Северус не оставил ни единого следа свого присутствия... Слишком уж партнер его любил порядок! Люциус со вздохом сел в свое любимое кресло лицом к громадному камину, и распечатал послание. Люциус. Я смел надеяться, что ты правильно оценил характер моей новой прелестной коллеги и что у нее нет собственных амбициозных планов, могущих испортить нашу жизнь лучше всего уже произошедшего. Но, понимаешь ли, за истекшую неделю у меня появились сомнения. Я уже не далек от мысли, что эта женщина за своим слащавым поведением скрывает что-то намного худшее. А ты помнишь, что я мало кого так воспринимаю? Как обычный профессор должен сказать, что наказание, назначенное ею Поттеру, – это явная жестокость, к подобной которой даже я не прибегнул бы никогда в жизни, даже против этого мальчишки. Ну и конечно же я не собираюсь благодарить тебя за назначение этой женщины генеральным инспектором. И вот еще, посоветуй Драко, чтобы он воспользовался ее расположением – она выглядит весьма склонной к лести и ложным доносам. Думаю, она не менее жестока в своих деяниях, чем твоя драгоценная свояченица. Северус Люциус перечитал написанное два раза, так удивился. Северус считал, что назначенное Поттеру взыскание – жестокость? Но что же она такое использовала?! Телесные наказания? Что касается жестокости, аналогичной жестокости Беллатрикс, данное сравнение приводило его в недоумение – он очень сомневался, что есть кто-то еще, подобный этой твари! Однако не в привычках Северуса преувеличивать... Он некоторое время размышлял над письмом для Драко – нужно было одновременно предостеречь, дать указания к определенным действиям, и при этом письмо при прочтении посторонними людьми не должно было дать ни малейшего толчка к каким бы там ни было подозрениям... Получилось этакое очаровательное упражнение в словесной гимнастике для знающих, в числе которых был и Драко – мальчику, конечно, придется несколько раз перечитать послание, но все же он сумеет разобраться, каковы советы ему даны. Что же, вот и завершена одна из задач, а перед Малфоем стояла еще одна, гораздо более трудная. И как же ему выцарапать это проклятое пророчество, касающееся Лорда и Поттера?! О, его меньше всего интересовало это окаянное предсказание, но его-то господину оно было очень даже интересно! Лорд просто одержим им! А поскольку он не мог пойти в Министерство, чтобы, заглянув в Отдел Тайн, самому услышать его, то именно на Люциуса и взвалил это бремя! А тот бы прекрасно обошелся и без подобного задания! Вот как он может узнать пророчество, его не касающееся?! Ведь чары в Зале Пророчеств не позволят ничего подобного. А ведь еще нужно знать, где в Отделе Тайн находится этот Зал! И что бы там ни говорили о Министерстве, мало кто мог попасть в тот Отдел – за исключением невыразимцев и самого Министра вроде бы больше никто. Малфой несколько недель ломал голову над своей задачей и не находил адекватного решения. А гнев Лорда чувствовался, но, похоже, действий Фаджа против Дамблдора оказалось пока достаточно, чтобы придерживать ярость его на приемлемом уровне. Хотя медлить не стоило. Мужчина уже успел выбрать свою будущую жертву – невыразимца Бродерика Боуда – выслеживал его в течение нескольких дней, определяя привычное время приходов и уходов, а затем приступил к выполнению поставленной темы. Вечером, когда они вместе оказались в лифте, Люциус крепче сжал свою трость и, направив ее в спину мужчине, прошептал: – Империо! Он чувствовал, как разум волшебника пытался побороть заклинание, но Люциус не зря давно был мастером в искусстве подчинять людей, тем более с помощью этого заклинания. Он победил в борьбе и навязал свой приказ: Боуд машинально, будто бы по собственному желанию, направился в Отдел Тайн. Когда они вошли в круглый зал, где все двери походили одна на другую, Малфою стало понятно, что у невыразимцев должно быть нечто специальное, помогающее ориентироваться тут, и потому он приказал Боуду: – Идентифицируй двери! Он позволил Боуду воспользоваться палочкой, но не смог понять, что тот процедил сквозь зубы. Зато магия сокрытия исчезла, спала, и Люциус рассмотрел медные таблички, на которых были надписи. Люциус быстро прочел их: Комната Времени, Комната Смерти, Комната Мозгов, Комната Планет, Запертая Комната, – в общем, все, за исключением Зала Пророчеств. Тогда он приказал Боуду отвести его в этот зал, и невыразимец открыл дверь Комнаты Времени. Люциус вслед за заколдованным им мужчиной пересек переливающуюся светом комнату, заполненную разнообразными беспрестанно тикающими часами. У него не было времени даже заглянуть в хрустальный сосуд куполообразной формы, испускавший этот свет, потому что Боуд уже входил в дверь, находящуюся за сосудом. Зал, в который они вошли, как понял Люциус, и был Залом Пророчеств, и дверь из Комнаты Времени выходила на ряд номер пятьдесят три. Когда же Люциус приказал Боуду вести его к пророчеству о Гарри Потере, тот повернул направо. Дойдя до девяносто седьмого ряда, мужчины вошли в проход между стеллажами, и вскоре Боуд остановился. Люциус увидел то, что ему было нужно – сферу, на которой было начертано «Темный Лорд» и вопросительный знак, замененный словами «Гарри Поттер». Малфой решил проверить, какие заклинания защищали пророчества, и приказал Боуду взять одну из сфер из семьдесят второго ряда – не было никакого желания намекать, что кого-то интересует пророчество о Поттере, если что-либо вдруг пойдет не так. И его осторожность оправдалась – как только Боуд коснулся сферы, Люциус почувствовал, как узы Империуса разлетелись вдребезги, а сам Боуд начал кричать, как сумасшедший, вокруг же разлились потоки света, бьющие из сферы и потолка помещения. Люциус немедленно уклонился от заклинаний, а вот Боуд свалился на пол. Он просто кричал, не останавливаясь, пока последнее заклинание, попавшее в него, не заставило его замолчать, вгоняя в беспамятство. Люциус раздраженно вздохнул и направился к выходу – к пятьдесят третьему ряду стеллажей, а оттуда через Комнату Времени. Пришлось так же задержаться в Круглой Комнате, поскольку медные таблички с названиями снова скрылись, и было непонятно, куда ведет каждая из дверей. Но краткие размышления позволили найти решение – всего-навсего чары, снимающие заклинания сокрытия. Так что пришлось потратить совсем мало времени, и вот он уже покинул Отдел Тайн, а потом и Министерство, когда добрался до площадок, предназначенных для аппарации. Похоже, заклинания в Отделе Тайн не извещали о вторжении... На следующий день он пренебрежительно поднял брови, когда Фадж сам сообщил ему, что этим утром в Зале Пророчеств обнаружили Боуда в бессознательном состоянии. Мужчину отправили в госпиталь Святого Мунго, в отделение недугов от заклятий. – Представьте себе, Люциус, говорят, что Бродерик был заколдован перед тем, как коснулся пророчества. В самом деле, колдомедики Святого Мунго категоричны: одни лишь защитные заклинания пророчеств не могли привести их пациента в такое состояние. И конечно же они будут стараться выяснить, под каким заклинанием оказался этот человек! Хотя мне кажется, все это ерунда. Некто, без разрешения колдующий в недрах Министерства! Смешно! – Действительно чушь, – отозвался Люциус пренебрежительно. – Но знаете, Корнелиус, должен вам сказать... Люциус продолжил разговор с Министром, отметив про себя, что не стоит спускать с Боуда глаз. Тот не должен был никому рассказать о случившемся... Через несколько дней Драко с огромным удовольствием сообщил о том, что квиддичная команда Гриффиндора лишилась сразу трех игроков – Поттера, ловца, и близнецов Уизли, загонщиков команды. Ноябрь только начался, когда Люциуса снова вызвал Волдеморт. И Малфой опустился на колени сразу же, как увидел его, потому как если судить по Пожирателям, корчащимся от боли, Лорд явно был не в духе! – Ну, Люциус, что скажешь о пророчестве? – прошипел Волдеморт. – Я его еще не... Закончить фразу ему не удалось, помешал Круциатус Лорда. Но это же несправедливо! Разве он виноват, что пророчество могут взять только Поттер или сам Лорд?! – Вы все просто сборище бездарностей! – гневно пророкотал Волдеморт. – Люциус, ты впустишь Нагини в Министерство, когда у нее закончится линька, то есть через месяц. И увидишь, как должна выполняться работа! И, смею надеяться, извлечешь из этого урок! Вот это да, дожили! Его низвели до уровня привратника для змеи! Какое падение... Уже через месяц он, покидая особняк Реддлов, болезненно сглотнул образовавшийся в горле комок, понимая, что за ним следует Нагини. Едва сдерживая дрожь, он положил ладонь на холодную чешую, чтобы захватить и змею при аппарации. По прибытии он только поморщился, потому что данный груз для Лорда был намного важнее того, кто оный переносил. Зато его обрадовало отсутствие авроров-охранников в Атриуме. Так что ничто не могло помешать попаданию Нагини в Отдел Тайн. И хоть он немного напрягся, когда они попали в Круглый Зал, но, очевидно, их появление не вызвало тревоги. Стоило Малфою отворить дверь, ведущую в Зал Времени, Нагини проскользнула внутрь так быстро, что он не успел и слова сказать, и тогда он услышал, как там закричал какой-то мужчина. Люциус скривился, увидев тело Артура Уизли у стены, но даже не приостановился – согласно полученному приказу он должен был непременно следовать за Нагини. Кроме того, какая для Уизли в том разница – остановился бы Люциус или нет? Мужчина указал Нагини сферу, так интересующую Лорда, и застыл, нетерпеливо ожидая, что сумеет сделать змея. Та в это время пробовала языком воздух около сферы, и ничего не происходило. Но стоило только змее коснуться сферы кончиком языка, защита отреагировала, и заклинания обрушились на рептилию. Сначала, если Люциус правильно понял, они вроде бы ее вообще не достигали. Защита была настроена на людей, в этом Лорд был прав. Но когда Нагини приподнялась и раскрыла пасть, чтобы взять сферу, откуда-то появились два фиолетовых луча, поразившие змею, рухнувшую обратно. Что же, Лорд не может быть во всем правым, как ни крути... Видя, что змея больше не шевелится, Люциус решил поторопиться и левитировал ее тело к выходу. Он пробежал перед телом Уизли, даже не повернувшись – собственная жизнь дороже, а силу ярости Лорда сложно даже вообразить, если только Малфой осмелился бы явиться обратно без его фамилиара! Хотя Лорд и так невероятно вспылил, но Люциус позволил ему просмотреть все свои воспоминания, касающиеся произошедшего, а наказание продолжил Круциатус... Как бы там ни было, его очень удивило, когда три дня спустя появившийся в Логове Северус сообщил, что Уизли выжил. – По всей видимости, у Поттера имеется связь с Волдемортом, – сказал Северус. – Он глазами Нагини увидел нападение на Артура и рассказал Минерве. Так что Артуру вовремя помогли! Люциус задумался на пару мгновений и сказал: – Так вот почему не поднялась тревога, когда я вошел – ее то ли ослабили, то ли полностью дезактивировали, чтобы позволить членам Ордена Феникса дежурить там... – Точно, – отозвался Северус. – А Волдеморт знал? – Да, уже где-то с месяц, – признал Северус. – Так что для тебя там уже меньше опасности... – Тем не менее я так и не достал это пророчество, – проворчал Люциус. – И не вижу даже минимальной возможности сделать это! – А почему Волдеморт сам не пойдет туда, ведь защита ослаблена? – Если бы я знал! Да что это мы, давай поговорим о чем-нибудь более приятном. Ты останешься на все каникулы? – Да, если отбросить время, потраченное на собрания Ордена или призывы Волдеморта, – ответил Северус с улыбкой. – Этот чертов Поттер у своего крестного, так что моего присутствия в замке для обеспечения безопасности мальчишки не требуется! – Вот как! На этот раз я почти готов поблагодарить Блэка! Почти, я сказал! – быстро добавил Люциус, заметив, как нахмурился Северус. Конечно, и Люциус, и Драко, должны были проводить некоторое время в Мэноре, но вейла знал, что для них троих все самое важное находится здесь, что готов разобраться с чем угодно, чтобы только вернуться и спать со своим партнером. Перед самым Рождеством Люциус безо всякой спешки заказал одно специфическое растение в подарок Бродерику Боуду от некого анонима, а то ведь этот пострадавший от заклинаний, согласно рассказам информаторов слишком быстро шел на поправку.