Прежде всего вейла

Изумленный Люциус Малфой смотрел на появившееся перед ним существо. А то, в ответ безбоязненно глянув прямо в глаза вейлы, твердо произнесло: – Хозяину Гарри необходим хозяин Драко. Хозяин Гарри сейчас в Логове с хозяином Ремусом. И тут же все трое без лишних вопросов аппарировали к Логову. И за время, пока они бегом преодолевали расстояние от места, где кончался барьер до дома, Люциус успел пожалеть об установленной годы назад антиаппарационной защите. Он выругался намного сильнее, когда у самого входа снова встретил Добби, коротко сообщившего ему: – Они в вашей комнате, хозяин Люциус. Но как этому эльфу удалось проникнуть сквозь множество защит? Вот только он не собирался сейчас разбираться, он уже мчался к своей комнате, тем более что его подстегивал панический возглас Ремуса: – Гарри, останься со мной, слышишь? Гарри! Люциус застонал от ужаса и тревоги, когда разглядел на сделанных наспех носилках окровавленное тело. Мерлин, его партнер... Он, как в тумане, подошел к Ремусу, даже не возмутившись, когда Драко резко оттолкнул его, чтобы быстрее добраться до Гарри. И среагировал только на переполненный ужасом голос сына: – Северус! Он... он... он в шоковом состоянии! – От твоих слов мало пользы, – огрызнулся Северус, плетя паутину диагностических заклинаний. – Он... у него уже началось заражение, – простонал Драко, глядя на своего наилучшего врага вытаращенными глазами. Северус не сдержал тираду нечасто употребляемых ругательств, понимая, что пытался сообщить Драко. Как-никак то же самое зарегистрировали на пергаменте перед ним диагностические заклинания. И мужчина тут же начал раздавать приказы: – Люциус, нужны твои крылья для облегчения его страданий, Драко, займись руками, Ремус, заживляющий бальзам на раны, начни с самых глубоких... Все попытки сказать что-то в ответ он незамедлительно пресек, резко сообщив: – Поторопитесь, или же он умрет прямо сейчас! У него начался септический шок! Надо избавить его тело от боли и инфекции! Эта фраза и сильная тревога в голосе партнера быстро справились со стыдливым нежеланием Люциуса раскрывать крылья при посторонних. Он поспешно оголился по пояс и сел как можно ближе к Гарри. Затем он развернул свои крылья так, чтобы как можно лучше устроить их вокруг своего юного партнера. А потом он просто стиснул зубы, когда Ремус применил заклинание, чтобы полностью раздеть Гарри. Но приходилось признать, что у оборотня другого выхода не было – следовало обработать все раны. Мерлин, а дело-то еще хуже, чем представлялось, когда драная одежда скрывала ранения. – Драко, руки! – снова повторил раздраженный Северус. – А что я по-твоему делаю? – сквозь зубы огрызнулся Драко. – Я даже наименьшего понятия не имею о заклинаниях, сильнее ускоряющих регенерацию! СЕВЕРУС! Одновременно с прозвучавшим криком Люциус увидел, как Северус метнулся к груди Гарри и стал сильно надавливать на несколько мгновений, потом отпускал, чтобы через миг снова начать давить. – Что ты делаешь? – спросил обеспокоенный Люциус. – Непрямой... массаж... сердца... – выдохнул Северус, не прекращая движений. Через некоторое время Драко остановил его: – Очень хорошо, теперь он сам... – И надолго ли? – выругался Северус. – Люпин, ты с этой методикой знаком? – Нет, – раздосадовано отозвался Ремус. – Тогда иди в лабораторию, вторая дверь справа, найди там мне зелье для сердечной стимуляции... – А применить там Акцио, чтобы быть уверенным в том, что взял необходимое, можно? – Да, только БЫСТРЕЕ! – Заражение, Северус, – жалобно выдохнул Драко, на чьем лбу уже начали выступать капельки пота. – Знаю, знаю, но если его сердце не выдержит, на заражение нам наплевать! Мерлин, нет! Люциус закрыл глаза, когда Северус снова начал свои ритмичные надавливания на грудь Гарри. Он должен держаться, должен выжить! Мужчина едва осознал торопливое возвращение Ремуса с зельем в руке. И вот уже Северус со вздохом облегчения проворчал: – Быстро заставь его выпить, а я посмотрю, что у меня есть от заражения крови... – Что? Но как мне это сделать? – запаниковал Ремус. – Я сделаю так, что он проглотит, – тут же заметил Люциус. Он скользнул ладонями под плечи Гарри, легко приподнимая и прижимая к себе. Усадив своего партнера поустойчивее, он велел Ремусу начинать. – Маленькими глотками, так? Ремус сглотнул внезапно появившийся в горле комок, хотя и слышал стоны и ворчание Драко, а так же видел, как начало улучшаться состояние кистей Гарри, не сильно, конечно, но все же заметно. Оборотень осторожно нажал на челюсть Гарри, приоткрывая рот, чтобы влить немного зелья, а Люциус положил руку на горло юноши, с помощью легкого массажа заставляя проглотить жидкость. Едва они закончили спаивать зелье, как Драко снова завопил: – Северус! Вернись! БЫСТРЕЕ! Положи его назад! – тут же приказал он отцу. – Быстро! Люциус скривился, но выполнил просьбу, аккуратно уложив Гарри, а Северус уже вбежал в спальню, только и бросив обеспокоенное: – Опять? – Да, опять! Сколько времени нужно зелью, чтобы подействовать? – Две... или... три... минуты, – ответил Северус напряженным голосом, снова начав непрямой массаж сердца. Ремус следил за происходящим, видел, что Северус не прекращал своих действий. И приостанавливал свои надавливания только для того, чтобы вдувать воздух в легкие Гарри. Наконец, через минуты, показавшиеся оборотню бесконечными, он заметил, что Гарри задышал сам, а Северус, задыхаясь, остановился. – Самое время проявиться твоему упрямству, По... Гарри, – бросил он. – Быть упрямее даже своего тела! И Северус снова отправился к своим запасам так быстро, как только мог. Он не мог отрицать, что и им овладела паника. Мальчишка слишком юн, и не факт, что удастся снова, в четвертый раз, запустить его сердце. А ведь и антибактериальное зелье найти пока не удалось... Вот только второй заход в лабораторию оказался удачнее, и уже через две минуты он вернулся с драгоценным фиолетовым пузырьком. Когда Люциус увидел в руках своего партнера пузырек с лекарством, он сразу же вернул Гарри в полусидячее положение, чтобы суметь напоить его. Как только зелье споили, Северус тотчас приказал: – Уложи его снова. Так его сердцу придется прилагать меньше усилий для движения крови по сосудам... Драко, чтоб тебя, ты не можешь быстрее разобраться с его руками? – Сам попробуй! – огрызнулся Драко. – Как я могу сделать что-то большее, если основной вред причинило не драконье пламя?! Тут все отравлено темной магией! Мерзость такая! – Темной магией? – задохнулся Северус. – Этого не может... – Не правда! Тут не только ожоги! – выкрикнул Драко. Он грязно выругался, отчего Люциус сердито нахмурился, но из-за беспокойства за Гарри решил пока не обращать внимания. Северус же вытащил свою палочку и прервал тираду Драко: – Слушай меня и попробуй применить те же заклинания. Возможно, твои окажутся действеннее. И он начал сплетать заклинания, использованные год назад на руке Дамблдора. А через несколько минут, когда Драко тщательно повторил все слова и жесты над обеими руками Гарри, он понял, почему у него не вышло спасти руку директора в прошлом году. У Драко, произнесшего заклинание единожды, получалось в десять раз эффективнее там, где Северусу приходилось повторить заклинание четыре-пять раз, только чтобы остановить вред. А инстинктивные знания исцеления подсказывали ему, на что необходимо обратить внимание сначала. И потому время от времени он направлял заклинания на оба предплечья Гарри, блокируя просочившуюся темную магию... Пока Северус и Драко сосредоточились на руках Гарри, Ремус наносил заживляющий бальзам на все раны, до которых мог добраться, не мешая остальным. Когда же он приблизился к интимным частям тела Гарри, то услышал рык Люциуса: – Хватит, Люпин! – Люциус, – вздохнул оборотень в ответ, поднимая голову и встречаясь взглядом с вейлой, – я никогда не желал Гарри в том смысле, что тебя беспокоит, и не собираюсь начинать! И вообще, думаю, Гарри больше успокоит знание, что именно я позаботился о верхе его бедер, а не кто-то из вас! Он быстро пожалел о сказанном, заметив что его слова задели Люциуса, но остался уверенным в своей правоте. Когда он в следующий раз поднял голову, то с удивлением отметил, что сейчас уже три часа. То есть все это время, почти три часа, Северус и Драко трудились над руками Гарри, уже начавшими возвращать прежнюю форму. Но он так и не осмелился задать вопрос о том, сможет ли Гарри пользоваться своими руками... И вот наконец Северус устало произнес: – Довольно, Драко. С оставшимся можно справиться зельями и бальзамами. – Я могу воздействовать еще, – выдохнул Драко. – Нет, у тебя осталось мало сил, я точно знаю. Так что ему нужно обезболивающее зелье, и он спокойно отдохнет несколько часов, прежде чем мы продолжим. Невероятно удивленный Ремус заметил, как под тяжестью усталости у Северуса закрывались глаза, обратил внимание на заострившиеся черты лица, запавшие глаза. – Северус, – вмешался Люциус, – теперь можно положить его на постель? – Да, можно. Нужно время, чтобы зелья подействовали, но... Северус не смог закончить фразу. У него внезапно сами собой закрылись глаза и под ошарашенном взглядом Ремуса и Люциуса он упал на пол. Обеспокоенный Ремус подскочил к нему, но тут послышался усталый голос Драко: – Он спит. Уложите его в постель... Произнеся это, он тоже плавно опустился на пол. Люциус и Ремус переглянулись и одновременно сказали: – Сначала Гарри! Ремус зачарованно проследил, как крылья Люциуса спрятались в его спине, и вздрогнул, когда тот рявкнул: – Ремус, напоминаю, крылья вейлы – слишком интимное дело! – Что? О, прошу прощения, – ответил он, в стеснении отворачиваясь. – Я не знал. Честно, Люциус. – Что же, теперь знаете, – отозвался Люциус высокомерно. И так пришлось почти обнаженным быть все время, пока Северус и Драко занимались ранами Гарри, но если ликантроп решил, что и после может глазеть, то подобного мужчина не собирался терпеть! Он быстро накинул мантию и проворчал: – Возьметесь за ноги? Ремус согласно качнул головой. Не сговариваясь, оба мужчины отвергли любой магический способ поднятия Гарри с пола. Они не желали допустить даже малейшей возможности взаимодействия заклинания со всем тем, что использовали Северус и Драко. Со всеми предосторожностями Гарри уложили на постель, а потом Ремус тактично отвернулся к окну, позволяя Люциусу самому нежно накрыть своего партнера, не смущая вейлу наблюдением. Вейлу радовало даже одно присутствие второго партнера именно в этой комнате, где произошло соединение с Северусом, и где, он надеялся, подтвердится и второй союз. Но его ошарашило состояние, в котором ныне пребывал Гарри. И он полностью осознавал, что только благодаря совместным усилиям своих партнера и сына удалось удержать юношу на грани жизни и смерти. А еще нужно признать, что он несколько опасался реакции мальчика, когда тот очнется. Вынырнув из задумчивости и посмотрев на спящих на полу Драко и Северуса, вымотанных усилиями по спасению Гарри, он произнес: – Сначала я уложу их обоих в постели, а потом нам нужно поговорить. – По-моему, логичнее, если я уложу Драко в постель, если только вы укажете, где его комната. Согласны? – тут же отозвался Ремус, не отводя глаз. И заметив, что Люциус заколебался, Ремус тут же добавил негромким голосом: – Я не собираюсь причинять ему боль, совсем нет. Вы же тоже знаете, что из-за «великолепных» законов Министерства для меня это единственный шанс вести приемлемую жизнь. Неужели вы считаете, что я безумец и отвергну такой щедрый подарок судьбы? Люциус посмотрел на него расширенными от удивления глазами. Это же был аргумент Драко! Он никогда бы не подумал, что оборотень может привести такой довод! И тем не менее эти слова сняли тяжесть с сердца, немного умерили беспокойство за сына. Но... отсутствие желания отвергнуть и нежелание мучить Драко всего лишь первый шаг... И потому следует продолжить наблюдение за будущей парой. И мужчина медленно ответил: – Выйдете в коридор и идите вперед. Там повернете в соседний. Его комната – вторая направо. Ваша будет первой, – добавил он, немного подумав. – Тогда мы пошли, – ответил Ремус, без усилий поднимая Драко на руки. Люциус мечтательно посмотрел ему вслед. Конечно, ему все еще нужно привыкнуть, но... Как ни крути, Драко его сын, а он, похоже, даже не заметил, что тот вырос! Люциус нахмурился, поняв, что ему нужно приложить неслабое такое усилие, чтобы поднять Северуса. И только после этого вспомнились те невеликие преимущества, которые оставались оборотням в человеческом облике – в основном, физическая сила. Даже не подумав смущаться, он полностью раздел Северуса, ведь тот сильно вспотел, исцеляя Гарри, и теперь его одежда была влажной. Спящий явно бы не отказался от душа, но сон сейчас для него важнее. Малфой почувствовал облегчение, когда Ремус быстро вернулся из комнаты Драко. Они оба перешли в гостиную, и одновременно произнесли: – Нам нужно поговорить. – Я должен вернуться в Нору. Люциус напрягся и ледяным голосом сказал: – Это исключено! – И почему же? – Потому что никто не должен знать о связи между Гарри и мной! Для него слишком опасно! Достаточно и того, что за нами, Северусом и мной, вся Англия охотится – и Министерство, и Волдеморт! Я не желаю, чтобы такое случилось и с Гарри! Ремус почувствовал облегчение, выслушав эти слова. Нет сомнений, Волдеморт и правда потерял две сильнейшие фигуры своей игры. Люциус же действительно близко к сердцу принимал безопасность Гарри. И оборотень твердо ответил: – Людям, находящимся в Норе, известно, кто вы, и они в курсе ситуации, сложившейся с Гарри. Уизли прекрасно знают о правилах поведения в случае союза с вейлой. Гермиона и Рон во всем поддерживают Гарри. И пусть вас это раздражает, но именно они начали убеждать Гарри принять подобную идею. Они доверились мне, позволили доставить его сюда, и вот уже почти четыре часа ждут результата, – добавил он, посмотрев на часы. – Я как минимум должен рассказать им, каково нынешнее состояние Гарри! Они же знают, что вейла всегда предана своему партнеру! – И настолько доверчивы, что даже не ставят полученную информацию под сомнение? – начал нападение Люциус. – И в чем же они должны усомниться? Что вы вейла? Дамблдор оставил мне целое генеалогическое древо вашей семьи, и я разобрал его подробно, чуть ли не по косточкам! Я же не спятил еще – бросать Гарри в пасть зверю! И теперь, когда я увидел ваши крылья, – наплевать на бестактность, – я смогу подтвердить это безо всяких сомнений! Люциусу совсем не понравилось услышанное, но задерживать Люпина против его воли он тоже не мог – против него немедленно бы восстал Драко. «Нет, ну какое невезение!» – Я постараюсь справиться со всем как можно быстрее, – уже спокойнее продолжил Ремус. – А затем мы, наконец, сможем побеседовать... Ну, я так думаю... Люциус покачал головой и спросил: – Но я же не показывал вам дорогу сюда, так? – Эээ... да, – шепнул Ремус. – Нас перенес Добби, прямо в комнату... – Этот эльф! Как он смог так легко преодолеть защиту?.. Люциус жестом позвал Ремуса за собой, прямо в коридор, отделанный деревянными панелями. Указал, что дверь справа вела в тренировочный зал, дверь слева – в библиотеку. Оставшаяся дверь оказалась входной, вроде бы выходила куда-то в лес, насколько Ремус мог судить ночью. Люциус сказал: – Дорога никуда не сворачивает. Через тридцать метров вы сможете аппарировать. – Антиаппарационный барьер? – шепнул Ремус. – Мало кто знает об этом заклинании, мало кто способен его применить. – Библиотека Малфоев всегда считалась одной из лучших. И по праву, – холодно отозвался Люциус. – Защита на Норе несколько шире, и мне понадобится время на преодоление пути и объяснение, прежде чем я смогу вернуться... – Понятно, – выплюнул Люциус. – но не надейтесь притащить сюда еще и их всех! – Даже и не думал, – сдержанно ответил Ремус. – Но должен сказать, первое, о чем мы поговорим – наше взаимное доверие! Потому что я даже колебаться не стал, прежде чем принести Гарри сюда! Сказав это, Ремус быстро вышел на дорогу и зажег Люмос только пройдя несколько шагов. Люциус даже не собирался начинать нападки на Ремуса, ведь тот только что действительно уложил Гарри в его постель. Разве сейчас это не вершина счастья? Зато на оборотня накинулись сразу же, как только он оказался в Норе. – Как он? – Где он сейчас? Мы можем его увидеть? – Почему вы вернулись без него? – А его руки? Он поднял руку, стараясь остановить вопросы, и быстро произнес: – Ему уже немного лучше, но он еще не исцелился. Северус и Драко полностью выложились, вытаскивая его. Я никогда не видел, чтобы Северус заснул чуть ли не стоя, да и Драко не лучше. Сейчас он спит под наблюдением Люциуса, а я собираюсь вернуться туда. – Мы с вами, – тут же хором воскликнули Гермиона и Рон. – Нет, это невозможно, – отрезал Ремус, уставившись на них. – Люциус не согласится, а я не стану заставлять его идти на уступки в этом вопросе. Тем более что это станет одним из аргументов Гарри, чтобы он мог покинуть тот дом, когда немного выздоровеет, если вы, конечно же, не помешаете ему. Притом что там он в полной безопасности. – Если только сможет существовать в обществе своей вейлы, – кисло отозвался Рон. – Вейловская природа Люциуса не позволит навредить ему, – тут же отметил Ремус. – Зато так Гарри узнает Северуса и Люциуса вне стен Хогвартса! Так что послушайте! Я собираюсь регулярно появляться здесь с новостями, но и задержаться надолго не могу. Нужно с выгодой провести эти несколько часов затишья и объясниться с Люциусом по поводу многих вопросов. – Вы так легко восприняли союз с юным Малфоем, Ремус, – мрачно сказал мистер Уизли. – Артур, вы не хуже меня знакомы с законами Министерства, под которые я попадаю. Не знаю, чем кончится эта война, спасемся ли мы. Но зато точно уверен, что если мы победим, а союза между мной и Драко Малфоем – случись тому не попасть в Азкабан – не будет, я продолжу влачить тяжкое существование. Для меня подобный союз – единственный шанс получить и крышу над головой, и отсутствие ежедневной борьбы за жизнь. Вы же сами знаете, как сложно раздобыть деньги даже для обычных волшебников, Артур, а для меня подобное намного труднее. Почему я должен отказываться от материальной обеспеченности, особенно если она, что важнее всего, сопровождается безоговорочной любовью? Да, я уверен, что имею право подумать и о себе, не забывая при том про борьбу против Волдеморта! Услышав эти слова, произнесенные так пылко, Тонкс подавила рыдание и решила вернуться в дом, сопровождаемая миссис Уизли, наградившей Ремуса недобрым взглядом. – Вы слишком жестоки с ней, – недовольно сказал мистер Уизли. – Будет намного хуже, если я позволю ей питать надежды! И поверьте, если бы я раньше знал, если бы Дамблдор не держал бы меня на расстоянии от Драко весь этот год, я бы никогда не начал встречаться с ней! – Но вы же не можете так резко прекратить любить ее! – Не знаю, был ли я вообще влюблен в нее, – задумчиво возразил Ремус. – И вы не правы, я говорю не из-за того, что несколько часов провел возле Драко, я не влюблен в него. Но вы же понимаете, что всего через несколько недель все изменится, ведь магия вейл не ошибается. Я создан для него, а он для меня. И то же самое можно сказать и о Гарри, – тут же продолжил он, ловя взгляд Джинни. – Даже если он сейчас скорбит о невозможности ваших взаимных чувств... – Знаю, – мрачно произнесла Джинни. – У меня оказалось больше времени на то, чтобы я смогла смириться. Больше, чем у Тонкс... Но от этого не легче! И очень раздражает еще и то, что соперники – мужчины! На последних словах голос девушки прервался, и тут же Гермиона обняла подругу за плечи, стараясь выразить свое сочувствие и поддержку. Ремус жалел девушку, но, честно говоря, не мог сделать для нее ничего, что облегчило бы ее печали. Посмотрев вслед уходящим, он повернулся к Рону, сказав: – Можешь ли ты собрать кое-что для Гарри? Мне кажется, он почувствует себя уютнее со своими вещами. Хотя я даже ни на миг не сомневаюсь, что Люциус постарается предоставить ему полный гардероб! Рон кивнул и убежал в дом. Гермиона, шепча что-то утешительное на ушко Джинни, повела ее туда же. – Вы думаете, что Малфой попытается к чему-то принудить Гарри? – озабоченно спросил мистер Уизли. – Если верить написанному о вейлах, то не должен, – медленно проговорил Ремус. – Я не говорю, что он не станет пользоваться вейловским очарованием, чтобы добиться от Гарри больше, чем он на тот момент будет готов отдать... Но он его любит. Скорее всего к большой досаде Северуса, но эта любовь истинная, и он не захочет сделать что-либо, могущее повредить ей. И не думаю, что он рискнет предпринять хоть что-то, могущее заставить Гарри резко отвергнуть его. – Все это кажется просто невероятным... – Вы бы не стали сомневаться, если бы оказались свидетелем его недавнего беспокойства. А так же тревогу и Северуса, и Драко, которые выкладывались на полную, спасая Гарри! – Что же дальше? Гарри останется там? И где же это место вообще находится? – Мне это не известно, Артур. Пожалуй, начну с местоположения дома. Я могу аппарировать туда, но вот в какой части Англии он расположен – не имею ни малейшего понятия. Предполагаю, где-то на юге, потому как температура там несколько выше, чем здесь, и это в глухом лесу! Что касается другого вопроса – не думаю, что Люциус позволит забрать от него Гарри. Хотя мальчик может потребовать этого, когда окажется в состоянии, и тогда Люциусу останется просто смириться. – Как он на самом деле? – Сейчас лучше, но в себя не пришел, – мрачно ответил Ремус. – И он был на грани, Артур. Ремус вполголоса быстро рассказал Артуру, что произошло в Логове, и мистер Уизли тут же понял важность сохранения подобного секрета. Не стоило еще больше тревожить супругу и детей. Вскоре вернулся Рон, неся на плече не слишком тяжелую сумку. Он сказал: – Тут вещи на два-три дня... Он же скоро вернется, так? Я хочу сказать... Он еще не готов... ну... это... – Знаю, – ответил Ремус. – Но ему придется считаться со многим. Он как-никак обязан Драко и Северусу и за спасение своей жизни, и за свои руки. А еще, если честно, не думаю, что Люциус позволит ему уйти так просто, как он захочет! – Но ведь вы не хотите сказать, что его вынудят остаться? – запротестовал Рон. – Нет, никто не станет вынуждать, но вот перед убеждением или даже шантажом, если придется, он не остановится. И сожалеть о своих действиях не станет. Мы же о Люциусе Малфое говорим! Даже не сомневаюсь, что он пожелает нахождения своего партнера рядом с собой. И полностью уверен, что он использует все возможные средства, в том числе и всем известные вейловские чары, чтобы убедить Гарри оставаться рядом. Ремус видел, что Рон скривился, но со вздохом промолчал. Когда Ремус уже собрался возвращаться, его перехватила миссис Уизли, даже не скрывавшая своего раздражения. Она всучила оборотню корзину, накрытую какой-то белой материей, произнеся: – Вот кое-что из еды, что Гарри особенно любит. В общем, у него будет чем перекусить, пока придется куковать в такой компании. И передайте мои слова как Люциусу Малфою, так и Северусу Снейпу – если они только осмелятся сделать хоть что-то Гарри, пусть даже не физически причинят ему вред, даже им двоим не удастся помешать мне уничтожить их мир! Я считаю, что вообще не должны быть позволены союзы, пусть и вейловские, с такой разницей в возрасте! Да что говорить, его сын старше Гарри! Ремус не осмелился сказать ни слова возражения, только и сказав: – Я, конечно же, вернусь вечером, расскажу новости. * * * Люциус со всем тщанием разместил в своей спальне и спальне Драко следящие заклинания. Если сын или кто-нибудь из партнеров проснется, они тут же предупредят его. Сам мужчина сейчас прохаживался по дороге, неподалеку от дверей, ожидая возвращения Ремуса, главным образом для того, чтобы убедиться, что оборотень не притащит с собой всех остальных, несмотря на запрет. А пока того не было, он начал перебирать аргументы, предназначенные для убеждения своего юного партнера, что каникулы ему лучше закончить в Логове, а не в какой-то там Норе. Но через несколько минут его прервал подобострастный голос Добби, его бывшего эльфа, который с колебанием поинтересовался: – Должен ли Добби подготовить комнату для хозяина Гарри, хозяин Люциус? Люциус повернулся к эльфу и спросил ледяным голосом: – Что означает твоя речь? Я вот уже несколько лет не являюсь твоим хозяином! И как ты сумел преодолеть защиту этого дома? – Хозяин Люциус, хоть я и не привязан больше к роду Малфой связью между эльфом и волшебником, я остаюсь привязан к вам магией вейл! – Что? – только и смог выдавить Люциус в ответ. На лице Добби появилась легкая гримаса, при определенной натяжке могущая сойти за улыбку, и он гордо ответил: – Ваш отец никогда не удивлялся моему появлению в день вашего рождения, хозяин Люциус, но вот я всегда знал, что связан с вами вейловской магией. И это практически заставило меня ослушаться вас, когда вы решили отправить ту плохую тетрадь в Хогвартс. Я должен был защитить хозяина Гарри... – Ты... ты... ты знал? – едва смог произнести Люциус. – Но ведь... Ты же мог сказать мне это давным-давно! – О, нет, хозяин Люциус! – обижено возразил Добби. – Я никогда не сказал бы ничего подобного! Хозяин Гарри должен был прожить свое детство нормально! Иначе нельзя! Люциус потер виски. Мерлин, сколько неприятностей можно было бы избежать! А особенно вражды между Северусом и Гарри! – Но почему тогда нельзя было сказать Северусу, после того, как Гарри исполнилось шестнадцать лет? – Но ведь это вейла должна сообщить своему партнеру о предначертании. Не несчастный домашний эльф! – простонал Добби. – И все же я всегда оставался твоим хозяином? – Когда вы вейла – да, когда волшебник – нет. – Но я и то, и другое, – неистовствовал Люциус. – И значит, если я отдаю тебе приказы, ты должен повиноваться! – Если они касаются вейлы и всего связанного с этой вашей частью, то да, – подобострастно ответил Добби, прежде чем более гордо продолжить: – но если дело касается вас, как волшебника, то нет! Так мне готовить комнату для хозяина Гарри? – Да, – вздохнул Люциус, не понимавший настойчивости эльфа. – Займись одной из комнат, из тех, что ближе всего к моей, и приведи ее в порядок согласно его вкусам, но только так, чтобы она не стала подобием общей гостиной Гриффиндора, понятно? Разулыбавшийся Добби исчез с легким хлопком. В это же время Люциус заметил появившийся в отдалении отблеск Люмоса и предусмотрительно извлек свою палочку, полностью забыв про эльфа и сконцентрировавшись на прибывшем. А еще чуть позже обрадовано констатировал, что вернулся Ремус, причем один. Но тем ни менее он не подал даже виду, ограничившись кивком. Так и не произнеся ни слова, он вошел в дом, слыша по шагам, что гость не отстает. Для грядущего обсуждения мужчина выбрал гостиную, где их уже ожидали две чашки горячего шоколада. Кроме того, он потребовал еще две порции укрепляющего зелья из лаборатории Северуса. В общем, сейчас все стояло на низком столике из черного мрамора. Сам Люциус занял свое обычное место на широком диване, обтянутом драконьей кожей, и жестом предложил Ремусу самому выбрать себе место. – Давайте разберемся с самого начала, – первым напал он. – Откуда вы знали? И что вы говорили о генеалогическом древе, оказавшемся у вас? Ремус улыбнулся на такое агрессивное начало разговора, но решил не капризничать и не обижаться. В конце концов, он действительно должен предоставить вейле кое-какие объяснения. Да, у него впереди достаточно времени напомнить тому, кто должен вскоре стать его тестем, что не стоит быть таким резким. Но тем не менее он помедлил, пригубив шоколад, прежде чем рассказать о случившемся в начале лета. Вот только по-настоящему взволновало Люциуса лишь упоминание о видении Лили, а до того, казалось, вейла просто равнодушно слушал. Честно говоря, это даже раздражало, так что Ремус, завершая речь, решил задать свой вопрос: – А вы? Как вы узнали, что дело касается Гарри? – То есть, вам не интересно, как Драко узнал, что его партнер вы? – тут же поинтересовался Люциус. – Нет, потому как, во-первых, у меня есть кое-какие предположения, – сообщил Ремус, – а во-вторых, потому, что поговорю об этом с ним самим. – Точно так же как я предпочел бы обсудить подобное с самим Гарри, – тут же подчеркнул Люциус. Ремус раздраженно посмотрел на него и медленно произнес: – А вы знаете, что вам придется немало пострадать рядом с Гарри, с таким-то отношением? – Что он знает о вейлах? – поинтересовался Люциус, проигнорировав вопрос собеседника. «Так, это уже слишком», – решил Ремус. О, он прекрасно понимал, что Люциус, как и Северус, прекрасно подкован в словесных поединках, и что стоит только ввязаться, и Ремус проиграет вчистую, но он не собирался позволять игнорировать свои вопросы. Не стоит думать, что только он должен делиться информацией! И потому он просто замолчал, сначала насмешливо глянув на вейлу, а потом отведя взгляд. Люциус терпеливо подождал некоторое время, прежде чем понял, что Ремус вообще отказался рассказывать. Сложно, честно говоря, манипулировать кем-то, решившим просто замолчать... Хотя нет, неправильно, слово «манипулировать» тут совершенно не к месту. Он же всего лишь хотел получить максимум информации о Гарри, сообщив по-минимуму про себя. Вот только теперь пришлось подавлять раздражение и натянутым голосом рассказывать, что он почувствовал шестнадцатилетие Гарри, а потом Северус заставил его посетить Тисовую улицу. Когда он замолчал, Ремус тихо поинтересовался, все еще не глядя на Люциуса: – И что же вы об этом подумали? А Северус? – Меня произошедшее удивило, – ответил Люциус. – Как и Северуса. А вы что... – Удивило? – с иронией прервал его Ремус. – Да, это слово весьма дипломатично. Если говорить о Северусе, то правдивее было бы сказать, что он впал в бешенство, как и всякий раз, когда сталкивается с кем-то носящим имя Поттер. Так что бесполезно даже отрицать таковую его реакцию! И вы, и я, – мы оба прекрасно понимаем, что нужно некоторое время, чтобы вейловская магия подействовала. Она несколько быстрее скажется на Северусе, потому как давно на него влияет, что да, то да, но все произойдет не сразу, не по щелчку же пальцев! А до того, пока она не повлияет на Гарри, он будет подобен паровому котлу, готовому взорваться в любое время! – Именно поэтому мне нужно знать, что ему известно. – Ему рассказали все, что должен знать подросток, все принципы вейловских союзов, их необратимость и почти преклонение перед ними магического мира. Даже не знаю, сколько раз на разные лады ему вдалбливали, что никто не сможет любить его так сильно, как вейла. Вот только это ему лишь говорили, да он не принимает на веру... Люциус вздохнул и, помолчав, снова заговорил, глядя в окно, на царящую там ночь: – Я не желаю причинить ему боль. Еще меньше хочется вынуждать его. Но я не могу забыть и о своей второй половине, потому и использую абсолютно все средства, что есть в моем распоряжении, чтобы он понял и принял. Ремуса удивила неожиданная откровенность Люциуса, но он не смог удержаться от ответа: – Тем лучше для вас. Потому что я не уверен, что вы сумеете продержаться, пусть и при поддержке Северуса, против объединившихся Уизли и меня. – Угрожаете? – Скорее обещаю! Уизли давно считают Гарри своим сыном, да и я никогда не забывал, что одним из первых взял его на руки, взял, когда еще и четырех часов после рождения не прошло... – Я хочу, чтобы он был счастлив, – отозвался Люциус. – Но вы прекрасно понимаете, что это возможно только в союзе со мной. Я справлюсь с любым упрямством, со всеми его предубеждениями, чтобы добиться желаемого! Начиная с этого момента разговор двух мужчин потек намного легче. Люциус понял, что с Ремусом придется отказаться от привычки скрывать свои чувства, а оборотня успокоило умонастроение Люциуса. Они вместе встретили рассвет, стараясь выцарапать друг из друга даже малейшие сведения о Гарри с одной стороны и о Драко с другой. Так же они попытались понять, зачем Гарри понадобился налет на Гринготтс, а точнее на хранилище Лестранджей, и Люциус нахмурился, осознав, что никто так и не попробовал по-настоящему надавить на друзей Гарри, чтобы те рассказали известное им. Мерлин, да если бы они попали ему в руки, он заставил бы, разговорил бы их, узнал бы все и с подробностями! В результате он сердито выдал: – Вот уж детишки выросли! Детям не место на войне! – А где же они вот уже шесть лет? – спросил Ремус. – А куда толкнули Драко год назад? Даже если им только-только исполнилось семнадцать, они, пусть и против нашего желания, все равно оказались в самом центре войны! Я не верю в случайности и совпадения, и потому полностью убежден, что Дамблдор не просто так просил сделать все для сохранения жизни Гарри! О, он хотел бы спасти всех учеников Хогвартса, но Гарри все же немного больше. И будьте уверены, я не думаю, что он просто желал спасти сына Джеймса и Лили Поттеров, нет, здесь что-то иное... – Возможно, вы знаете, что говорилось в том проклятом пророчестве? – проворчал Люциус, отбросив показную сдержанную холодность. – Нет, конечно, – удивленно ответил Ремус, – я думал, что вы... Ну, тогда, в Отделе Тайн... – Я в тот проклятый вечер думал только об одном, – прошипел Люциус. – Северус сообщил мне о настойчивом желании Дамблдора спасать жизнь Гарри, и я сделал все, что мог, учитывая присутствие других Пожирателей Смерти. Мерлин, да я почти не атаковал его, делал все, чтобы он мог сбежать! – Теперь-то мне ясно, – шепнул Ремус. – Да, я действительно не понимал тогда, как Гарри смог так легко вырваться от вас, особенно после того, как сам столкнулся с вашими заклинаниями, обрушившимися на меня. Я решил, что все дело в его даре к Защите, но все равно мне казалось, что это все же чересчур... – Чересчур? – хмыкнул Люциус. – Скорее полностью неправдоподобно! И тут их прервал Добби, сообщивший, что завтрак подан.