Прежде всего вейла

Гарри, все еще потрясенный поцелуем, а так же словами Люциуса, продолжающими эхом звучать в его ушах, переступил порог Норы. Хлопотавшая на кухне миссис Уизли, вздрогнула от неожиданности его появления, когда он с некоторой робостью поприветствовал ее. – Гарри! Дорогой мой... Но что же ты сейчас тут делаешь? Гарри неопределенно повел головой, не представляя, как будет обращаться с ним матриарх семейства Уизли. Со слов Рона и Гермионы он знал, что женщина уже в курсе, кто он для Люциуса, и опасался того, что она сейчас могла ему сказать. – Садись сюда, Гарри, нам нужно поговорить, – предложила она через пару мгновений. Он довольно неловко сел на стул, предчувствуя возможное нравоучение. Но когда тишина стала невыносимой, он поднял голову и глянул на миссис Уизли, задумчиво смотрящую на него. – Знаешь, Гарри, – тихо произнесла она, – я всегда втайне надеялась, что один из моих детей окажется связан с вейлой. И когда Билл представил нам Флер, сказала себе, что нам очень повезло. Но когда Джинни сообщила... – Джинни? – воскликнул парень. – Да, именно Джинни рассказала нам обо всем той ночью, когда мы ожидали хотя бы известий о тебе. Но мы поговорим об этом позже, согласен? В общем, когда мы узнали, что ты связан с Люциусом Малфоем, конечно же мы не слишком обрадовались. И от того, что Джинни страдала, а никому не понравится видеть, как мучается его дитя. И потому, что для нас ты стал восьмым ребенком, и мы беспокоились за тебя. Конечно, мы беспокоимся из-за способов, которыми Люциус Малфой решит воздействовать на тебя, но так же нас тревожат и твои ответные действия. Тихо, не отвечай, слушай меня! И Гермиона, и Рон, и конечно же Ремус, – все они не скрывали, какие чувства вызвал в тебе этот союз. Но, кажется, ты слишком быстро позабыл, что это выбор и твоей магии, а не только магии Люциуса! Выбор на тебя пал не просто так! Ты тот, кто нужен ему, но и он тот, кто необходим тебе! Каким бы странным тебе это ни казалось, – и поверь, МНЕ тоже кажется это невероятным, – он тот единственный среди всех живущих на Земле, кто сможет сделать тебя счастливым! – Но... – Никаких «но» тут не возможно, Гарри! Вейловская магия действует именно так, но эгоизмом она не отличается! Она обеспечивает не только счастье вейлы, но и выбирает для нее партнера, – а в нашем случае партнеров, – который нуждается в этой вейле, чтобы быть счастливым. К концу тирады Гарри опустил взгляд и понурился. О, миссис Уизли всего лишь повторила то, что в течение всех этих долгих дней твердили Гермиона, Рон и Ремус, но очередное повторение из уст именно этой женщины, заставляло попрощаться с последними крохами надежды. У него не было ни малейшей возможности избежать этого. Он партнер Люциуса Малфоя и ему придется остаться с ним. Этой магии совершенно наплевать, что мужчина на... А впрочем на сколько? На двадцать пять лет? Или он на тридцать лет старше Гарри? Но магия решила, что именно они нужны друг другу, чтобы быть счастливыми! Он нервно засмеялся, но в смехе слышались рыдания. – Ну разве не смешно, что я, чертов Мальчик-Который-Выжил, оказался связан с Пожирателями Смерти? – Готова признать, что меня это тоже сильно поразило, и не было с того вечера ни дня, когда мы с Артуром не пытались понять, почему все так случилось. Но если это одна из причин, препятствующих тебе, то советую любой ценой поговорить с ними об этом, Гарри. Вы никуда не продвинетесь, если не можете всего лишь просто поговорить... Я даже несколько удивлена, как ты смог выдержать столько... – Я хотел вернуться сюда, – процедил сквозь зубы Гарри. – Мне осточертело быть там чуть ли не в одиночестве. Ремус все время находился рядом с Драко, клещом вцепившимся в него. Что же до Люциуса и Снейпа, они не... – Советую называть его Северусом, дорогой, стоит как можно раньше привыкнуть к этому, – ласково прервала его миссис Уизли. – Вы думаете, это так легко после всех тех шести лет? – отозвался Гарри, стараясь подавить проявившееся возмущение. – Нет, но все же ты не должен цепляться за прошлое. Нужно смотреть в будущее. Так что же они делали, о чем ты начал говорить? – Да они почти все время не вылезали из тренировочного зала и зала дуэлинга! – Мхм... А что бы ты сказал, если бы Люциус на все это время прилип к тебе? Взгляд Гарри наполнился чистым ужасом, вызвав улыбку у миссис Уизли. – Так я и думала, – прокомментировала она. – И тем не менее он обязал меня ежедневно являться туда, – проворчал Гарри. – А как по-твоему вам познакомиться поближе иначе? Гарри отчаянно глянул на нее. Не хотелось признавать правоту сказанного. Особенно из-за того, что ему и не слишком хотелось «знакомиться поближе» с Люциусом... Да что общего у них, за исключением этой чертовой вейловской магии, избравшей его, Гарри?! Именно это мгновение Гермиона выбрала, чтобы войти на кухню. Если честно, она и Рон еще несколько минут назад пытались попасть туда, да только Гарри не увидел предупреждающий взгляд миссис Уизли, запретивший им показываться на глаза юноши. Девушка видела, что не смотря на ее многочисленные повторения того, что снова озвучила ему мать Рона, Гарри только сейчас, похоже, действительно осознал сказанное. Она глянула на Рона, огорченно уставившегося на их лучшего друга. Затем Рон перевел взгляд на девушку. Не проронив ни слова, они внимательно смотрели друг другу в глаза. Возможно, сейчас Гарри больше чем когда-либо необходимо их присутствие. Гарри слабо улыбнулся только что вошедшим друзьям, а миссис Уизли тотчас же встала. – Дети, идите в сад и займитесь его обезгномливанием, а то гномы его снова наводнили. Обед я подам пораньше, и у тебя, Гарри, останется свободной вся вторая половина дня. – Ты и правда должен вернуться туда? – спросил Рон, когда они оказались достаточно далеко от его матери. – Угу, – безо всякого энтузиазма выдал Гарри. – А что ты об этом думаешь, Гарри? – поинтересовалась и Гермиона, заставляя его глянуть на себя. – Даже не знаю, – вздохнул Гарри, переведя взгляд на гномов. Они поймали мало гномов, но Гарри за это время выложил все, что тревожило его, ничего не опустив, даже поцелуй Люциуса. – И как оно было? – вполголоса поинтересовался Рон. – Рон! – воскликнула Гермиона, возмущенная такой нетактичностью. – Странно, – искренне ответил Гарри, – в этом-то и проблема. Дело в том, что у меня даже отвращения не появилось! – Разве это не хорошо? – удивленно отреагировала Гермиона. – Я хочу сказать, если бы тебе не понравился простой поцелуй, то и дальнейшее тоже стало бы отвратительным, так? – То есть, ты намекаешь, что поскольку мне это не показалось ужасным, мне не стоит беспокоиться о том, что ждет меня в будущем? – возмутился Гарри с сарказмом в голосе. – Довожу до твоего сведения, что это не тебя Люциус хочет уложить в постель вместе со Снейпом! Это же не тебя двое мужчин собираются лишить девственности, чуть ли не изнасиловать! – Если бы Малфой действительно хотел бы поступить так мерзко, ты бы тут сейчас не оказался, Гарри! – возмутилась Гермиона. – А то, что ты рассказал, прекрасно подтверждает все написанное про вейл. Люциус с вниманием отнесся к твоему благополучию. Он знает, что ты скорее предпочтешь быть с нами, здесь, чем там, с ним, и потому разрешает тебе проводить здесь время. Он жертвует собой, своими чувствами, чтобы только ты был доволен! – Жертвует собой? – выдохнул Гарри. – Разумеется! Или ты считаешь, что ему так уж легко ощущать, что ты далеко от него? Гарри ничего не ответил, хотя так и желал выкрикнуть: «Наплевать!» И все же Гермиона поняла, что он готов взорваться, и, глянув по сторонам, чтобы убедиться, что никто не подслушает, тихо прошептала, меняя тему: – А что хоркрукс? Ты его достал? – Да, – выдохнул Гарри в ответ. – А вы смогли ничего не сказать о нем? – Это было нелегко, но Ремус сумел усмирить пыл моих родителей, – вмешался Рон вполголоса. – Как ни удивительно, расспросы они прекратили... – Да и в Логове вопросов так же не задавали... Удовольствовались выхаживанием меня... – Что случилось в Гринготтсе, Гарри? Он начал подробно рассказывать друзьям обо всем, и закончил речь как раз к тому моменту, когда миссис Уизли позвала их к столу. Зайдя на кухню, Гарри немного удивился, что там оказался и мистер Уизли, разговаривавший со своей женой. Но разве в это время он не должен быть в Министерстве? – О, Гарри, мальчик мой, как ты сейчас себя чувствуешь? – Хорошо, мистер Уизли, – несколько скованно ответил Гарри. – Сожалею обо всем случившемся, – добавил он вполголоса. – Сожалеешь настолько, что готов дать нам истинные объяснения произошедшего? – тихо поинтересовался отец Рона. Гарри стало не по себе, ведь он не мог, не должен рассказывать этого. Ведь именно из-за этого умер Дамблдор, и теперь его долг завершить начатую директором миссию. Если бы директор хотел, чтобы об этом знали прочие члены Ордена, он бы сам им рассказал, ведь так? А доверился он, похоже, только Гарри. – Мистер Уизли, как вы думаете, почему профессор Дамблдор рассказал все это только мне? – медленно начал парень. – Ведь если бы он захотел, он мог бы рассказать это и вам, правильно? – Может быть, он не смог оценить всей трудности задачи до того, как рассказал о ней тебе? – предположила миссис Уизли. – Из-за этого... Его рука в прошлом году пострадала именно из-за этого, – отметил Гарри. – Так что, думаю, он знал о том, как это будет трудно. – Тогда, возможно, профессор Дамблдор хотел, чтобы его действия оказались как можно более незаметными, – устало произнес мистер Уизли. – Если бы весь Орден оказался в курсе, а тем более осознал всю сложность задачи, мы, разумеется, начали бы осуществлять масштабные операции по выполнению ее, а их намного легче обнаружить. А тут, похоже, важна именно незаметность. – Незаметность? – чуть не подавилась воздухом миссис Уизли. – Ты что, смеешься, Артур? Тебе кажется, что выход из Гринготтса верхом на драконе – это пример незаметности? – Но ведь никто не понял, что на нем был Гарри, – с серьезной миной выдал мистер Уизли. – Только Люциус, ведь Гарри его партнер. Да, люди продолжают говорить о случившемся и спустя неделю, и, увидев состояние Косой Аллеи, я их понимаю, но никто даже не заподозрил, что там произошло на самом деле. И авроры, и гоблины сваливают все на непростительную ошибку погибшего гоблина... – Кто погиб? – с трудом выдавил Гарри. – Крюкохват. Гарри скорее рухнул, чем сел на стул. Да, похоже, что бы он ни делал, результатом была смерть, она шла за ним по пятам. Почему, что бы он ни предпринял, дело поворачивалось хуже некуда? А? Он боролся против этого мерзкого темного мага, но и сам похоже, тоже проклят! – Думаю, ты должен рассказать обо всем этом Люциусу и Северусу, Гарри, – тихо сказал мистер Уизли. – Артур! – начала протестовать Молли. – Почему ты считаешь, что нам он не должен рассказывать этого? – Молли, ты прекрасно знаешь, я готов что угодно сделать, чтобы помочь Гарри, но в данном случае у меня нет такого опыта, каковой явно может быть у них. Нет, – продолжил мистер Уизли громче, прерывая начавшиеся было протесты жены, – ни ты, ни я не знаем, каково это – делать что-то, после чего за спиной остаются мертвые, даже если это получилось и случайно. А им приходилось. – Но они делали это умышленно, – яростно возмутился Рон, – В отличие от Гарри! Это не одно и тоже, папа! – Конечно не одно и то же, – вздохнул мистер Уизли. – Но я сильно сомневаюсь, что Северус творил подобное с радостью. Не зря же он решил предать Волдеморта. Что бы вы ни думали, он был очень юн, когда ему пришлось впервые убить, и после того случая Северус очень скоро обратился к Дамблдору. Так что, я думаю, он лучше нас всех знает, что сейчас чувствует Гарри! Миссис Уизли многозначительно посмотрела на супруга, намекая, что в другое время не стала бы так просто сворачивать подобный разговор, и резко приказала всем садиться за стол. После обеда Гарри решил провести еще немного времени в обществе Рона и Гермионы. Они вместе рассмотрели руки юноши, изумившись, что осталось только несколько красных пятен на ладонях и тыле кистей, а больше ничего даже не намекало, что ранее тут были страшные ожоги. Да и вообще, на своем теле Гарри обнаружил только следы самых глубоких порезов, полученных от чешуи дракона, и те уже почти зажили. И вот, когда время близилось к трем часам дня, Гермиона сочувственно глянула на Гарри, и тот вздохнул: – Пора идти туда, да? – Так будет лучше, – тут же согласилась его подруга. – В конце концов, быстрее начнешь – быстрее закончишь. Согласен? – Захвати свою метлу, – подсказал Рон, – и если что случится, ты сможешь улететь, окажешься далеко от них... – Рон, – рявкнула Гермиона, – ты же знаешь, он направляется туда с иной целью! – Но я так же знаю, что Гарри нужно время! – возразил Рон. – И прекрасно понимаю, что случись такое со мной, мне бы тоже понадобилось много времени, чтобы принять такое! – Да ведь не на казнь же он идет! – Гермиона, если бы тебе завтра сказали, что ты должна стать партнершей одновременно Нарциссы Малфой и Беллатрикс Лестрандж, поверь, ты предпочла бы похоронить себя в самом темном, глухом и мрачном подземелье! Может быть, для тебя и просто представить себя вместе с Малфоем и Снейпом, но поверь, для парня все иначе! Проклятье, ты вообще понимаешь... ты понимаешь, что ему придется быть с ними ДВУМЯ?! Гарри признательно посмотрел на Рона – тот сумел озвучить те опасения, которые Гарри ни с кем не мог даже решиться обсудить. Похоже, и Гермиона наконец осознала, что больше всего беспокоило Гарри, и тут же побагровела, как мак. Она с трудом пробормотала: – Ой, Гарри, я очень извиняюсь! Я даже не подумала, что... – Не надо лишних слов, – резко прервал ее Рон. – Гарри и так от одной мысли о будущем с ними содрогается, так что не надо ничего говорить, не стоит добавлять лишних страхов! – Спасибо, Рон, – выдохнул Гарри. – Не за что, дружище, – печально ответил Рон. – Ты же знаешь, я во всем готов помочь тебе, но не сейчас... – Никто не может помочь мне, Рон, – мрачно ответил Гарри. – Я так понимаю, что только мне эту ношу тащить... – А Ремус? – робко вмешалась Гермиона. – Он не может... ну... помочь тебе, хоть немного? – Чтобы он мог мне помочь, нужно хотя бы минуты на две отцепить от него его дражайшего вейлу! Ты, конечно, можешь усомниться, что это так плохо, вот только я отвечу тебе, что все намного хуже, чем ты думаешь! И тут же они все трое покраснели, осознав подтекст сказанного не сдержавшимся Гарри. Рон ошарашено проворчал: – А ты представляешь, как можно поддеть хорька, зная это? Так что... – Ты о чем говоришь, Рон? – подозрительно поинтересовалась Гермиона. – Чего? Да ладно, можно было бы, если б дело касалось не этого избалованного папенькина сынка. Я же не хочу, чтобы Малфой заставил Гарри платить за все сказанное нами про его сына! Рон действительно задумался над происходящим, что невероятно удивило Гермиону, знающую, что он сначала что-то ляпнет, а потом соображает, к чему это приведет. Или не соображает! Гарри снова вздохнул и сказал: – Что же, пора туда... – Удачи, дружище, – отозвался Рон, хлопнув по плечу. – По крайней мере Снейп не заставит тебя целыми днями чистить котлы! И скажи им там, что мы ожидаем тебя на ужин! Гарри медленно дошел до своей комнаты, взял метлу и неторопливо направился в Логово. * * * А в Логове Драко тоже взялся за свою метлу, новый «Нимбус-2001». Его предшественник остался в Хогвартсе – тем проклятым днем было не до вещей. Отец отказался покупать ему «Молнию», обосновав тем, что в этом году он не входит в состав одной из квиддичных команд Хогвартса. Парень подозревал, что отец решил так наказать его за отвратительные успехи в школе, но, приняв во внимание, что его поставили перед выбором – «Нимбус» или два дополнительных часа занятий в день, – быстро стало понятно, каков тут возможен выбор! Драко крутил мертвую петлю за мертвой петлей, стараясь успокоиться. Хотелось орать и разрушить что-нибудь. Вот только он пока еще не сошел с ума, и потому все же остерегался закатывать истерики. Попытки бунтовать против решений отца никогда не приносили ему ничего хорошего. Люциус предпочитал выслушать спокойные, аргументированные доводы, но стоило только повысить голос, как на желаемом мог окончательно поставиться крест... А если вспомнить, что рядом с отцом сейчас Северус, который вообще метлами не особенно интересовался, зато способен заткнуть рот в прямом смысле – заклинанием, если бы решил вмешаться... В общем, не стоит. Что же до Ремуса, так его партнер вообще сообщил о своем безоговорочном решении покинуть Логово этой ночью до того, как взойдет полная луна. На самом деле именно из-за этого-то и злился Драко, а не из-за метлы. Его партнеру придется подвергнуться воздействию полной луны, он будет страдать от превращения, несмотря на Ликантропное зелье, приготовленное Северусом. А Драко не позволено его поддержать! И хуже того, отец стал не на его сторону, ограничившись комментарием, что разумнее подождать соединения, чтобы достоверно убедиться, что Ремус и в своей волчьей форме признает Драко своим партнером. Когда отец заявил это, Драко думал, что Ремус завершит их соединение в тот же день, но ничего не произошло. А он даже не мог пожаловаться на невнимательность партнера, ведь Ремус часто возносил его на седьмое небо, но почему-то только с помощью рук. Драко все не мог решиться и сам поинтересоваться физическим подтверждением их союза, не осмеливался сказать, что давно готов ко всему, готов отдать всего себя. Когда Драко увидел на дороге, ведущей к Логову, появление Гарри, то отметил его взбудораженный вид. Но, так уж вышло, что только его тут и не хватало! «Этот гадкий гриффиндорец нашел в себе мужество вернуться в этот дом, где его дожидался мой отец, сам вернулся, хоть и не хотел этого, и папа не оказывал на него почти никакого давления, в то время как я, Драко Малфой, так и не смог осмелиться, чтобы заполучить своего партнера во всех смыслах этого слова!» Когда Люциус и Северус увидели пробежавшего мимо них Драко, они одновременно скривились. Казалось, даже воздух между ним и Ремусом электризовался. И близость полнолуния ничего не облегчала, скорее, наоборот. Но, заметив подходящего к Логову Гарри, несшего на плече метлу, Люциус решил не думать о взаимоотношениях сына и Ремуса. Люциус был доволен, и отрицать этого не собирался. Он уже около часа ожидал возвращения юноши, в компании Северуса устроившись неподалеку от дороги. Он томился, что в свою очередь заставляло Северуса рассыпать саркастические замечания. – Похоже, сейчас нас ждет квиддич, – вздохнул Северус. – Замечательно! – отозвался Люциус. – Вот и узнаем, кто тут лучший ловец! Гарри еще и слов не нашел для ответа, а Люциус уже продолжил: – Я вижу, ты сейчас с метлой пришел. Прекрасно, тогда я схожу за своей, найду снитч, и мы сыграем друг против друга. Заметив удивление Гарри, Северус спокойно объяснил: – В команду Слизерина Драко ловцом взяли не из-за покупки «Нимбусов-2001» Он нужен был им потому, что он хороший ловец, тренированный самим Люциусом. Хотя, по моему мнению, он все же уступает своему отцу. Думаю, ваше состязание окажется интересно наблюдать... Гарри удивленно смотрел на Северуса. Тот впервые позволил себе улыбаться перед ним. Почему впервые? Потому что сейчас улыбка настоящая, она светилась в глазах, в ней не отражалось ничего насмешливого или саркастического. Одна из тех улыбок, которые Северус приберегал для Логова. – Вы что, смеетесь? – выдал озадаченный Гарри. – Вовсе нет. Я знаю, что ты успешен как ловец, но я так же видел, как летали Люциус и Драко, и потому уверен, что Люциус лучше Драко. Поскольку вы, как ловцы, примерно на одном уровне, мне так кажется, думаю, поединок окажется впечатляющим... Не знаю, чья гордость в нем окажется уязвленной, но полагаю, вы оба хорошо развлечетесь... или же убьетесь, это уж как решите сами! – Ты, кажется, пытаешься сказать, что я могу потерпеть поражение в этой дуэли, Северус? – дразняще поинтересовался вернувшийся Люциус. – Вполне возможно, – отозвался Северус. – Не забывай, я шесть лет наблюдал за тем, как он летает, и знаю, что он и тебя может поставить в не менее затруднительное положение, чем Драко... – Вот только у Драко не было равной по скорости метлы, – сказал Люциус, погладив свою «Молнию». Гарри чуть сощурился. Он действительно согласился, что состязание с ловцом на такой же скоростной метле, как и у его, должно оказаться весьма интересным. Сам того не осознавая, он оценивающе оглядел Люциуса. Мужчина был крупнее его, более крепкого сложения, из-за чего ему труднее будет поворачивать, однако в пикировании да и просто в снижении, он окажется быстрее, ведь к скорости метлы добавится и больший вес... Сердце Люциуса почти замерло под оценивающим зеленым взглядом. Он хотел бы, чтобы его рассматривали и даже раздели в иных обстоятельствах, в иной обстановке... Но всему свое время! А сейчас он сам прекрасно знал все свои слабые стороны как ловца, по сравнению с Гарри. По телосложению Люциус скорее загонщик или же охотник. Но игра в таком качестве оказалась не в его характере, он предпочитал действовать в одиночку. Мужчина просто наслаждался первым откровенным взглядом, полученным от Гарри – судя по всему, идея такой дуэли не пугала его, скорее придавала новые силы от азарта. И это очень хорошо для них. Ведь Гарри в первый раз смотрел на него, не вспоминая о том, что Люциус его вейла, и о последствиях этого. Люциус заговорил снова, и в его голосе появилась легкая хрипотца, не ускользнувшая от внимания Северуса. – Этот снитч предназначен для специфических тренировок ловцов. Он появляется через одну-три минуты после того, как его выпустят. Гарри кивнул в ответ и сел на метлу, уже нетерпеливо ожидая взлета. Люциус сообщнически улыбнулся и выпустил снитч прямо перед тем, как сам сел на метлу. С момента их взлета Северус не мог сдержать своего восхищения танцем обоих ловцов. Тренировочный снитч был создан специально для ловцов, и теперь он искусно дразнил их. Он на краткие мгновения появлялся, а затем снова скрывался на более или менее длительное время. Люциус понял, наконец, то, что пытался объяснить ему Северус, рассказывая о возможностях Гарри, когда чуть не поймал снитч в первый раз. Окажись на месте парня Драко – и Люциус все же схватил бы снитч, но крылатый мячик резко отреагировал на появление спикировавшего Гарри, и Люциус промахнулся на добрый десяток сантиметров. Насмешливая улыбка Гарри только подстегнула возмущение. Сейчас он непременно должен выиграть! В следующий раз уже Люциус помешал младшему ловцу поймать снитч, резко оттолкнув его в момент, когда тот почти коснулся крылатого мячика. Жажда победы временно подавила инстинкт вейлы, и сдерживаться Люциус не собирался. Почти. Через час охоты на снитч оба ловца просто взмокли от пота, но уступать никто не желал, да и крылатый мячик, похоже, издевался над ними. После седьмого или восьмого появления снитча, Гарри решил сменить тактику. Он прекрасно понимал, что Люциус сейчас устает не так быстро, как он, и скоро Гарри окажется в невыгодном положении. Поэтому, когда он заметил золотистый отблеск неподалеку от Северуса, то, не задумываясь, спикировал туда. Снитч не двигался, продолжая парить сбоку от профессора, который, похоже, пока не заметил его. Гарри увидел, как у профессора расширились глаза, когда он понял, что Гарри даже не собирается останавливать свой стремительный полет. Рефлексы, почти двадцать лет назад приобретенные в английской армии и отточенные впоследствии, не подвели, и мужчина резко откатился в сторону. Северус еще почувствовал, как нога Гарри оттолкнула его еще дальше, и одновременно осознал, что рукоять метлы мальчишки прошла в нескольких сантиметрах от его головы. Услышав треск ветвей дерева, через крону которого прорвался снова взмывающий в высь Гарри, он скривился. Но еще до того, как он повернулся в ту сторону, он знал, что матч для Люциуса закончился. Его вейла всего на полсекунды опоздал, а юный ловец уже гордо воздел руку, сжимающую снитч, не обращая никакого внимания на зацепившиеся за метлу и его самого мелкие веточки. И вот уже раздался победный вопль Гарри и раздосадованное восклицание Люциуса. Северус задумался – что же, во всем есть хорошие стороны. Так что, став деканом Гриффиндора, он в этом году, возможно, испытает удовольствие от того, что возглавляемый им факультет получит Кубок по квиддичу. Мужчина спокойно поднялся и пошел к месту приземления Гарри и Люциуса. А когда приблизился к ним, то обнаружил запыхавшегося младшего из них лежащим на спине, раскинув руки и закрыв глаза. Едва удалось удержаться от смеха, когда Люциус жалобно поинтересовался: – Северус, ты же не хочешь мне сказать, что он каждый матч по квиддичу заканчивает в таком состоянии? Да, пролет через крону не прошел для Гарри бесследно – ему сильно исцарапало руки и лицо. Тем не менее, мужчина ответил нарочито радостно: – Не всегда. Бывает и хуже... – Северус! – ужаснулся Люциус. – Я должен был его поймать, – внезапно выдохнул Гарри, опьяненный победой. – И такого еще не бывало! – Это из-за того, что ты пока не в самой хорошей форме? – Нет! Это же моя первая дуэль! – опроверг домыслы Гарри. – На матчах все проходит не так напряженно! – И тем не менее ты сейчас едва дышишь, но об этом поговорим позже. Добби! Принеси нам напитки, – потребовал Люциус, стоило только эльфу появиться на его зов. – Хозяин Люциус и хозяин Гарри решили провести дуэль ловцов? – поинтересовался Добби, широко распахнув и без того огромные глаза. – А выиграл именно хозяин Гарри! Я это знал! Хозяин Гарри – лучший ловец во всем мире! Люциус глубоко вздохнул, немного обиженный: он все же несколько сдерживался в состязании с Гарри, ведь со своим опытом он мог затянуть матч, а сейчас он явно был выносливей... Гарри решил подняться, когда услышал звяканье чего-то стеклянного на подносе, принесенном Добби. Взяв одну из прохладных бутылок, он прижал ее к своей щеке, и появившееся на его лице чистое блаженство заставило пересохнуть губы Люциуса. Мерлин! Его юный партнер совершенно не осознавал, как невероятно чувственно он сейчас выглядит. Быстро глянув на Северуса, Люциус понял, что тот так же не остался равнодушен к представшей перед ними картине и теперь, чуть приоткрыв губы, тоже просто пожирал юношу взглядом. Гарри даже не заметил, что полностью завладел вниманием обоих мужчин. Он коснулся горлышка бутылки губами и начал пить, зажмурив от удовольствия глаза. Каждый глоток казался ему чуть ли не амброзией. Он даже не понимал, что испытывает жажду, но зато теперь он наслаждался, пил с удовольствием. Он уже почти осушил бутылку, когда почему-то распахнул глаза... Чтобы тут же подавиться, увидев выражения лиц Люциуса и Северуса. Мужчины не смогли сдержаться, и их взгляды можно было назвать... похотливыми? И как молодой человек, просто пьющий перед ними сливочное пиво, мог спровоцировать такие взгляды? А все из-за того, что Гарри расслабился в их обществе, да и потому, что видимое удовольствие, с которым он пил, заставляли мужчин желать самим касаться его губ вместо стекла бутылки... И потому вместо простого похлопывания закашлявшегося Гарри по спине, рука Люциуса касалась спины парня скорее чувственно. И только кашель окончился, вейла без колебаний поймал губы своего юного партнера. Он заставил себя не спешить, не врываться в податливый рот, а из-за раздавшегося протестующего стона стал действовать еще осторожнее. Он продолжал медленными круговыми движениями гладить спину парня, лаская губами его губы. Когда же его руки коснулась ладонь Северуса, он тут же понял его молчаливую просьбу и опустил руку, уверенный, что Гарри даже не заметит разницы. Они начали приручение младшего волшебника, и сердце Люциуса забилось чаще. * * * В свою очередь Ремус впервые в жизни с нетерпением ожидал полнолуния. Ему все труднее становилось сопротивляться тайным авансам, щедро рассыпаемым Драко. К счастью у юноши не было опыта, зато хватало застенчивости, и оттого он не мог слишком сильно настаивать на своих желаниях. Почему Ремус сопротивлялся? Просто потому, что оборотень... как бы лучше выразиться... слишком уж сексуально активен. Слишком агрессивен. Слишком пылок. И Ремус считал, что такой партнер – не лучшая пара для первого опыта юного вейлы. Вопреки когда-то сказанному Драко, он не желал брать своего партнера так грубо, чтобы тот не мог сидеть в течение недели... Так что он хотел дождаться, пока минует полнолуние, чтобы его собственные порывы не подстегивались зверем, чтобы провести подтверждение их связи с Драко со всей надлежащей чуткостью. И то, что полнолуние наступит этой ночью, заставляло его оставаться непреклонным... Он спокойно выпил свое Ликантропное зелье, и только после этого решил сообщить Драко, что на эту ночь возвращается к себе. Недовольный вид партнера просто сломил его силу воли, и уже не способный сопротивляться, он резко привлек вейлу к себе. Пальцы одной руки запутались в волосах на затылке, вторая же легла на ягодицы юноши, губы же захватили в сладкий плен невероятно притягательный рот. Мерлин, как же этот мальчишка соблазнителен, как же возбуждающе ловить его стоны страсти своими губами! Казалось, такой насильственный поцелуй совсем не тревожил вейлу, он с готовностью покорился рукам своего партнера, готовый принять все, что бы Ремус ни пожелал дать. Оборотень едва смог усмирить себя, заставить оторваться от этого соблазнительного рта, когда его собственная рука чуть ли не сама собой скользнула к поясу джинсов юноши, чтобы прикоснуться к обнаженной коже... Немного задыхаясь, глядя несколько опечалено, Ремус выдавил: – Я сейчас ухожу, Драко. – Но... – Никаких «но», – резко приказал Ремус, крепче сжав пальцы на затылке юноши, – ты мне повинуешься, и точка. Когда я завтра наберусь достаточно сил, то аппарирую сюда. А свою девственность ты потеряешь послезавтра. Драко застонал одновременно и от обещания, и от разочарования. – Но почему не сейчас? – жалобно спросил он. – Потому что в первый раз ты достоин большего, чем грубые прикосновения и жестокие объятия. Ремус оттолкнул от себя Драко, уронив его на постель, и поспешил покинуть комнату. А когда услышал гневный вопль парня, вообще бросился бежать к выходной двери. Он едва взглянул на сидящую за столом троицу, не подумав даже задержаться. И как только оказался за пределами магической защиты – аппарировал. * * * Уже второй поцелуй за миновавшие несколько часов заставил Гарри растеряться. Тихий голосок где-то внутри него просто кричал в ужасе, но было что-то еще, оно наслаждалось тем, как все внутри сжималось от наслаждения, и жадно требовало: «Еще, еще!» Но, наверное, его страх, когда он увидел потемневшие от желания глаза Люциуса, оказался слишком явным, потому что мужчина тут же прошептал: – Я не стану отрицать своего желания, Гарри, но не позволю ему захватить меня. – Я... я... – с трудом выдавил Гарри в ответ. – Для тебя сейчас все слишком трудно, – тихо шепнул ему на ухо Северус, – я знаю, сам шел по такому же пути. И могу уверить тебя, что Люциус дал мне время. Просто чувствуй, наслаждайся. Иди по дороге соблазна со своей собственной скоростью... Люциус не стал ничего добавлять и поднялся. Он протянул руку Гарри, чтобы помочь встать и ему, и с удовольствием заметил, что парень принял его помощь. Они неторопливо направились к садовому столу, при этом Люциус и Северус начали легкую беседу о квиддиче, позволяя Гарри успокоиться. Парень слушал их, не вступая в разговор, взволнованный ощущениями, которые породили в нем поцелуй и ласки. Как же так могло случиться, почему он почувствовал тягу к двум Пожирателям Смерти? Роковой вопрос почти сорвался с его губ, когда Ремус вылетел из дома с такой скоростью, как будто бы за ним гналось нечто ужасающее. Похоже, этим «ужасающим» был Драко, уже догонявший своего партнера, но оборотень успел вовремя аппарировать. Люциус, заметив смятение сына, поспешил к нему. Северус нахмурился и сказал: – Даже если для Драко это слишком, Ремус все же принял верное решение. – О чем вы говорите? – Во время полнолуния оборотень проявляет себя очень явно. Он мог бы оказаться для Драко слишком пылким. Гарри просто вспыхнул, поняв, что хотел сказать Северус... Что? Как он только что назвал его? Северус? Но... Но... То есть, эта мерзкая магия не собиралась давать ему никакой отсрочки?!