Прежде всего вейла

У Гарри от волнения увлажнились руки, когда он наконец решился аппарировать в Логово. Он хотел получить объяснения произошедшего вчера, но так же был согласен охотно признать, что возможно не готов понять все случившееся. И его очень обрадовало, когда ему навстречу шагнул Ремус, выглядевший одновременно стесняющимся и счастливым. – Я рад, что ты вернулся сюда, как обычно, Гарри, – тепло встретил он юношу. – Ты знаешь, что случилось вчера! – бросил Гарри. – Так что это было? – Я соединился с Драко, и результат нашего союза испытали вы все, – отозвался Ремус. Гарри просто вспыхнул от смущения, поняв, что сказано и что это будет значить для него, и закричал: – Что?! То есть все вокруг будут знать, когда... когда... Ремусу понадобился весь его самоконтроль, чтобы не улыбнуться тому, что можно было прочесть за словами Гарри, хотя тот еще и не понял этого. Ведь юноша применил слово «когда» в отношении своего союза с Люциусом, а не «если»! И все же он не стал юлить, искренне ответив: – Да, те, кто окажутся неподалеку от вас, будут знать, когда будет завершен твой союз с Люциусом. Только я не знаю... Гарри резко прервал его, и громкий голос юноши опасно зазвенел: – Но это отвратительно! Это же мое личное дело! Я не хочу, чтобы все вокруг знали об этом! – Послушай, Гарри, не нервничай, если ты... – Если я что?! И ПОЧЕМУ ЖЕ ТОГДА НЕ СДЕЛАТЬ ЭТО ПРЯМО У ВСЕХ НА ГЛАЗАХ, РАЗ И ТАК ВСЕ УЗНАЮТ?! – Довольно! – рыкнул Ремус. – Успокойся же! – Успокоиться? УСПОКОИТЬСЯ?! А ТЕБЕ НЕ КАЖЕТСЯ, ЧТО ЭТО ВООБЩЕ-ТО ОЧЕНЬ УНИЗИТЕЛЬНО?! Ремус пристально посмотрел на юношу, а затем заметил: – А ты не думаешь, что ты должен был бы рассказать обо всех своих страхах и сомнениях не мне, а именно Люциусу и Северусу? Ведь они тут самые заинтересованные лица. Согласен? Глубоко вдохнув в попытке успокоиться, Гарри процедил: – И получить взамен саркастичные комментарии Северуса? Нет уж, спасибо, я не мазохист! – Ты ошибаешься, думаю, Северус может понять тебя лучше всех, ведь он тоже прошел через аналогичное! Но хватит об этом, пройдем-ка в зал для отработки заклинаний, у меня есть для тебя кое-какие тесты! – Какого рода тесты? – недоверчиво спросил Гарри, но уже чувствуя, как уходит гнев, уступая место любопытству. В сущности, говорить можно обо всем, за ИСКЛЮЧЕНИЕМ возможных сексуальных отношений, могущих произойти между Гарри и двумя бывшими Пожирателями Смерти. – У меня есть одна вещь, которую используют авроры, – начал объяснять Ремус, направляясь к дому. – Она позволяет определить сродство людей к различным областям магии, таким как Трансфигурация, Чары, Защита, Целительство. Ничего удивительного, что Драко показал наивысший уровень в Целительстве. И, разумеется, этот результат разбавила его слабая способность к ЗоТИ. Далее, Люциус просто прирожденный знаток Трансфигурации, но в конце концов, это можно было и ранее предполагать, тем более видя в качестве примера успешно обманувший всех волшебников гламур, который он наложил на себя, Северуса и Драко. Но больше всего меня удивило сродство магической силы Северуса с Чарами. Все же мне казалось, что он окажется сильнее в Защите. – А ты? – не выдержал заинтересованный Гарри. – В основном Защита, и полный провал в Целительстве, но я и так знал это... А теперь я хочу узнать, твои способности, так что... В этот миг они вошли в зал отработки заклинаний, и Гарри тут же покраснел, заметив, что Люциус и Северус устремили на него взгляды. – Будьте так любезны, – тут же бросился в атаку Ремус, – прошу вас, всех троих, обсуждать вчерашний вечер подальше от меня. Мне за этот день и так хватило воплей! – Могу ли я узнать, почему ты орал на моего партнера, Поттер? – почти прорычал Драко. – Драко, помолчи! – резко вмешался Люциус. – Не обращай на него внимания, Гарри, лучше займись этим дьявольским предметом. Драко чуть ли не взбесило вмешательство отца, но один только взгляд Ремуса заставил яростно стиснуть зубы. А Северус в это время раздумывал над тем, что же еще могло разозлить Гарри, помимо самого Ремуса... Сам же Гарри чувствовал себя слишком неуютно, чтобы начать возмущаться. Ему очень не хотелось, чтобы Люциус подошел к нему... Но... Но он и желал этого одновременно, хотя его тревоги сейчас оказались сильнее тяги. Ремус жестом велел подойти к круглому предмету, установленному на столе. Словно по мановению волшебной палочки на нем появилась мишень, точь-в-точь как в маггловском тире, и парню тут же объяснили, что от него требуется: – Тебе нужно начать с универсального отменяющего заклинания – Фините Инкантатем. Затем возьмешься за Трансфигурацию, попытавшись превратить цель в черепаху. Далее Вингардиум Левиоса для Чар, и в завершение хороший Экспеллиармус. Не торопись, концентрируйся перед каждым заклинанием, вкладывай в них максимум силы... – И все? – недоуменно поинтересовался Гарри. – Этого достаточно. Это один из новейших артефактов. Когда ты будешь готов - начинай... Гарри засомневался, но все же решил сосредоточиться на действиях, о которых попросил Ремус – все лучше, чем обсуждать такой животрепещущий вопрос, как потенциальный союз с Люциусом... В общем, уже через пару мгновений он поднял свою палочку и ясным голосом произнес: – Фините Инкантатем! Луч устремился к мишени и ударил в нее с каким-то медным звуком. Тут же на правой стороне этого предмета появилось что-то вроде датчика уровня мощности, замерцавшего красным, и уровень этой красноты немного поднялся над столом. Гарри вопросительно посмотрел на Ремуса, и тот сообщил: – Добро пожаловать на этот ничтожный уровень, составишь мне компанию, Гарри! Я нарочно решил начать с этой части испытания. Дальнейшее должно быть получше... Гарри снова сконцентрировался, теперь уже на превращении цели в черепаху. И снова датчик подскочил вверх, на этот раз уровень оказался несколько выше. Ремус снова прокомментировал: – А сейчас ты почти на одном уровне с Северусом и Драко. Я несколько выше, но намного слабее Люциуса! Гарри глубоко вдохнул и выговорил: – Вингардиум Левиоса! Теперь уровень, показываемый датчиком изменил свою высоту весьма явственно и даже на какое-то мгновение окрасился в оранжевый. – Вот, уже кое-что получается! – с восторгом произнес Ремус. – Сейчас на одном уровне оказались ты, Люциус и я. Северус далеко впереди, а вот Драко оказался в стороне. А теперь самое интересное, – добавил он, почему-то напоминая кошку, добравшуюся до миски со сливками. Гарри снова сконцентрировался, и затем произнес: – Экспеллиармус! Белый луч ударил прямо в цель, и последовавший за ударом звук показался Гарри просто оглушительным. Изумленный парень увидел, как измеритель тут же окрасился зеленым, и указываемый уровень поднялся до самого верха шкалы... – И вот это-то я и говорил, нам можно просто посмеяться, – восторженно вскрикнул довольный Ремус. – Никто из известных мне людей не смог заставить указатель позеленеть, Гарри. И, насколько я знаю, ни один ныне живущий аврор так и не смог достигнуть уровня такой мощи. Я знаю только двоих, у кого уровень мощи достиг подобной отметки – Дамблдор, хоть в этом никто и не сомневался, и Сириус... Конечно, мы не знаем уровня Того-Кого-Нельзя-Называть, но... – Почему ты никогда не называешь его Волдемортом? – прервал его Гарри. Парня очень уж раздражало такое отношение, которое он готов был приравнять к инфантилизму. Ремус раздосадовано глянул на него, прекрасно осознавая, что остальная троица смотрит сейчас с насмешкой. – Ладно, Волдеморт, раз тебе так хочется, – выдал он едва слышно, – но все же не удастся так легко изменить сложившиеся за тридцать пять лет привычки! Ладно, не станем об этом, вернемся к уровню твоей силы. Если не считать Дамблдора, Сириуса и, возможно, Волдеморта, ты должен оказаться сильнейшим из магов Англии, если не большей территории, в Защите от Темных Искусств! – Эка важность! – буркнул Гарри. – Как будто бы мне поможет это, если ему достаточно просто какое-то время побыть рядом, чтобы вызываемая им головная боль просто бросила бы меня перед ним на колени! – Возможно, тебе стоит возобновить занятия окклюменцией с Северусом? – предложил Ремус. – Все не так просто, – заинтересованно вмешался Люциус. – Почему? – Потому что он – мой партнер. Ремус немного подождал, ожидая дополнительных объяснений, но поскольку Люциус молчал, с вопросительным видом повернулся к Северусу. А тот, раздраженно дернувшись, сухо сказал: – Когда партнер соединяется со своей вейлой, он вследствие самого союза получает совершенный окклюментный щит, непроницаемый для всех, кроме своей вейлы. Думаю, что подобное касается и второго партнера, как в нашем случае. Кстати, этим можно объяснить и фиаско с попыткой обучения. – Так же это объясняет, как ты смог так долго оставаться шпионом Альбуса... А так же почему Драко выжил в миновавшем году, несмотря ни на что, – прошептал Ремус. – Что же касается Гарри... – Он еще не готов к союзу! – отчеканил Северус с недобрым блеском в глазах. – А значит, сейчас нет возможности возобновить занятия окклюменцией! Гарри только открыл рот для протеста, как ему помешали даже вякнуть хоть что-то. – Прежде чем начать мне противоречить, задумайся, хоть на этот раз! – вспылил Северус. – Вот что тебя сейчас больше всего тревожит? Что тебе нужно признать мою правоту о твоей неготовности заниматься с нами любовью, или что тебе нужно снова вернуться в наши комнаты, причем не за тем, чтобы полюбоваться на обстановку? Мужчина проигнорировал пылкий взгляд Люциуса, чуть ли не пронзающий его насквозь, потому что понимал – мальчишке нужно доказать, что пора прекратить видеть в нем вечного врага! «Мерлин, парень же запаниковал от того, что Люциус всего лишь едва коснулся его губ, но в то же время с трудом сдерживался, желая открыть их! Хотя... Если воспользоваться каким-нибудь легким возбуждающим средством... О, ничего незаконного, нет, просто слабое растормаживающее, едва-едва действующее... Нет, Северус, нет! Не надо думать об этом, и особенно не стоит думать о перечне необходимых для подобного средства ингредиентов!» Северус тряхнул головой, чтобы изгнать неуместные мысли, пришедшие на ум, и с удовлетворением проследил, как Гарри закрыл рот, передумав противоречить. Ремус прочистил горло, обращая на себя внимание, и подвел итог: – Хорошо, окклюменцию я, как и прошлый раз, оставляю на тебя, Северус, но думаю, что ты согласуешь со мной изменения в занятиях, когда они понадобятся... – Сейчас речь о том, что необходимо изучать Гарри, если ты, конечно же подскажешь направление приложения наших усилий для твоего обучения, – медленно произнес Люциус, не отрывая взгляда от своего юного партнера. – Мы знаем, что ты сейчас гоняешься за предметами, являющимися порождениями темной магии, но данная тема слишком обширна... Нужно, чтобы ты обозначил нам границы... Гарри опустил глаза, чтобы ни Северус, ни Люциус не смогли воспользоваться легиллименцией, не узнали ничего о хоркруксах, и пробормотал, настаивая на своем: – Я дам вам тот же ответ, что и мистеру Уизли: если бы Дамблдор хотел, чтобы вы знали, то сообщил бы это всему Ордену. И, наверняка, Северусу в особенности, потому что давно знал, что нам придется все же встретиться. Но он рассказал лишь мне, дав разрешение рассказать это Гермионе и Рону. Так что и я продолжу действовать так же! – Но он же не хотел подвергать тебя опасности, Гарри, – возразил Ремус. – Возможно, он думал, что когда не сумеет направлять тебя, ты доверишься Северусу, как раз потому, что тебе понадобится помощник? – Да вот только он действительно ничего такого не говорил, – упрямо ответил Гарри. – Если ты не забыл, у него оказалось не слишком много времени, чтобы долго обсуждать что-либо перед смертью, – с сарказмом вмешался Северус. – И кто же виноват?! А? – Неужели ты действительно думаешь, что у меня оставалось право выбора? Оказавшись между необходимостью спасения шкуры Драко, Непреложным Обетом, данным его «милейшей» мамаше, и желанием Дамблдора, я не мог сделать ничего иного! И по крайней мере я прервал жизнь пожилого человека, которому уже был вынесен приговор, а не чьи-то юные жизни, не просившие подобного ни у кого, вроде того гринготтского гоблина! – Я не нарочно, – запротестовал Гарри, пораженный до глубины души этим напоминанием. – О, даже не сомневаюсь, душа гоблина тебе за это останется навек признательна! – насмешливо ответил Северус. – ДОВОЛЬНО! – резко прозвучал голос Люциуса. И стоило вейле увериться, что он успешно привлек недоброе внимание своих партнеров, как он продолжил: – Я не собираюсь терпеть того, что вы станете все время проводить в ругани друг с другом! Так что или вы сейчас успокаиваетесь, или же я немедленно провожу эдакую смену партнеров, заменив того партнера, кто спит сейчас со мной, на второго! Понятно? И он сердитым оскалом встретил пылающие взгляды, которые вызвала его небольшая речь. Воспитывая в течение семнадцати лет Драко, он получил иммунитет от возмущенных взглядов, и совершенно неважно, что сейчас аналогичные взгляды метали его партнеры, которые, по его мнению, вели себя хуже мальчишек. Оба! Хотя, если подумать, ничего удивительного: Гарри еще очень юн, а Северус... Право же, в некотором смысле он тоже еще не слишком возмужал! – Что же, – продолжил Люциус зловеще, – теперь, когда с этим разобрались, – кстати, мои слова не имеют ограничения во времени, – я повторяю свой первоначальный вопрос, Гарри, и ЖЕЛАЮ ПОЛУЧИТЬ на него ответ. Должны ли мы обучать тебя по книгам, которые можно найти в Запретной Секции библиотеки Хогвартса, или же придется основываться на тех, что слишком опасны, чтобы оказаться в этой библиотеке? Гарри опустил глаза, задумавшись, а затем сквозь зубы процедил: – По тем, которых нет в Хогвартсе... Люциус нахмурился, хотя уже оказался готов к подобному. Стоило только вспомнить состояние рук Гарри после Гринготтса и связь происходящего с Волдемортом... – Ты безумец! – прошипел Северус. – Ты же не собираешься просто бегло просмотреть эти книги, так? – Я просто начну несколько раньше, чем было с тобой, но если вспомнить прошлое, то так даже лучше. Остальное он узнает в этом году на занятиях с Ремусом. И ты так же ознакомишь его с худшими из известных тебе зелий. А пока я сделаю для него расписание на весь оставшийся кусок лета! – Что? – воскликнул Гарри. – Вы о чем?! – Поскольку ты не хочешь ничего нам рассказать, то придется немало поработать, чтобы всунуть в тебя все, что может понадобиться, чтобы очередные твои авантюры прошли удачнее предыдущих. – Люциус! – рявкнул Северус. – Я отказываюсь учить его таким зельям! – Но я не хочу проводить остаток лета в занятиях! – закричал Гарри... – О, вот только на самом деле я не спрашивал вашего согласия, ни у одного, ни у другого! – иронично ответил Люциус. – Что касается тебя, Гарри, то тебе, чтобы облегчить расписание, достаточно просто сказать нам, за чем ты пошел в сейф Лестранджей, а так же сообщить, что вы с Дамблдором делали вечером дня его смерти. А что же до тебя, Северус... Право же, у тебя найдется время, чтобы удостовериться, что Гарри достойно сдаст ТРИТОН по Зельеварению, помогая ему в изучении всего, что он должен знать и уметь, добиваясь, чтобы он прекратил ненавидеть этот предмет! Ремус просто поражался наглости Люциуса, только что просто-напросто обязавшего Гарри проводить в Логове намного больше тех самых оговоренных трех часов и навязавшего Северусу занятия с ним. И Гарри, похоже, придется принять это... Да, действительно можно не сомневаться, это великое достижение великого Люциуса Малфоя. – Я отказываюсь, – взвыл Гарри. – Вы не имеете права заставлять меня соглашаться на такое! Мы договаривались, что я буду приходить на три часа в день! – Но мы не уточняли сроков этого соглашения, – возразил Люциус, насмешливо улыбаясь. – Я сохраню твою жизнь даже против твоей же воли, если понадобится, Гарри, и если для этого тебе следует заниматься, то так оно и будет! В то время, как Ремус не мог найти, что ему сейчас сказать, а Гарри и Северус ругались, высказывая свое нежелание этого проклятого расписания, Драко просто воздерживался от комментариев. Он чуть ли не до крови искусал себе губы, но так ничего и не сказал, и особенно не стал дразнить Гарри, что для него несколько странно. О, совсем не по доброте душевной, напротив, он бы не отказался поддать жару, но он радовался, что о нем отец полностью позабыл, не включил в это предполагаемое демоническое расписание. Так что у него перед глазами просто замаячило свободное время... А как по вашему? Неужели он может не подумать о своих собственных интересах? Но вот как-нибудь в Хогвартсе, подальше от зоркого отцовского ока, он все же посмеется над Гарри и его летними занятиями... Гарри чувствовал себя преданным. За миновавшие дни, что он провел в Логове, юноша постепенно зауважал Люциуса, и этот предательский удар ранил его намного сильнее, чем он был готов признать даже перед самим собой. В то же самое время он горько подумал, что Люциус всего за пару дней смог лишить его иллюзий. Отныне верх одержала истинная природа. Что же касается природы... Пора вспомнить слова старой шляпы... Он глубоко вздохнул, а затем, воспользовавшись мигом молчания, заявил со всем возможным спокойствием: – Что же, договорились. Вы мне сделаете расписание занятий, и я каждый день буду являться на них вместе с Гермионой и Роном. Четыре пары глаз уставились на него, четверо присутствующих решили, что они ослышались. – С чего это я должен ежедневно сталкиваться с Грэйнджер и Уизли? – запротестовал Северус. – Соглашайтесь, или же отвяжитесь от меня, – упорствовал Гарри. – И во время обучения будут входить так же и те три часа, которые я должен ежедневно проводить здесь! Люциус упорно смотрел на Гарри, оценивая предъявленные требования. Итак, у его юного партнера достаточно самообладания, чтобы решить действовать по-своему... Интересно, и даже очень. Такое пикантное дополнение к их будущим отношениям! – Для этого мне потребуется разрешение от их родителей, – он не спешил уступать. – С чего бы? – с насмешкой поинтересовался Гарри. – Они уже совершеннолетние... Кроме того, я могу легко убедить мистера и миссис Уизли, прекрасно знающих, что Рон и Гермиона пойдут со мной, помогая выполнить порученное мне, что дополнительные знания им не повредят... Что же до родителей Гермионы, они предпочли позволить мистеру и миссис Уизли решать, что хорошо в магическом мире для Гермионы, а что нет... Северус тихо злился. Стоило только подумать, что Люциус успешно продвинулся вперед, и тут же Поттер, – да, в этом случае он именно что Поттер! – начал спорить, успешно находя решения, переворачивающие все вверх дном! И, как ни в чем не бывало, он выигрывал почти во всех отношениях: получал дополнительное обучение, да еще и оказывался тут не один, а с парочкой своих друзей... Да, какая-то неразрешимая задача – соблазнить его! Ремус же расслабленно сидел неподалеку, и легкая улыбка не покидала его губы. Гарри открывался перед ним с другой стороны, и эта его ипостась нравилась оборотню намного больше. Парень оказался более боевым, более скрытным, идеальная смесь характеров Джеймса и Лили! Что, не верится? Разве Джеймс Поттер был ТОЛЬКО смелым? О да, ему хватило мужества ОСМЕЛИТЬСЯ на шутки, сотрясавшие Хогвартс все семь лет его обучения, НО при этом он оказался и очень хитрым, ведь его ловили меньше чем в четверти случаев! – С каких пор он стал таким хитрым? – шепнул Драко на ухо Ремусу. – Думаю, с тех пор, как понял, что придется оказаться на том же уровне, что и твой отец и Северус, чтобы они не раздавили его... Поверь, мы еще не раз тихо посмеемся над злоключениями этой троицы... А Люциус тем временем под неодобрительным взглядом Северуса все же капитулировал: – Прекрасно, мы займемся обучением и твоих друзей вместе с тобой. Начнем завтра, ровно в восемь утра. И любая задержка повлечет за собой аналогичное время, которое именно тебе придется проводить только вместе с Северусом и мной. Гарри внутренне скривился. Сейчас он оказался в довольно неприятной ситуации, потому что придется постараться, чтобы заставить Рона быть готовым до восьми часов. А ведь сейчас летние каникулы... Для Ремуса и Драко эта фраза оказалась последней каплей, и они прыснули со смеху, вызывая яростный взгляд Гарри. Люциус тоже не оценил их веселья, рыкнув на сына: – Поскольку тебе что-то показалось таким веселым, Драко, ставлю тебя в известность, что тебе придется тоже заниматься – развивать свою чувствительность как целителя... Гарри насмешливо глянул на него и начал осторожно отходить к дверям из зала. Люциус и Северус обсуждали планы обучения. Ремус дразнил надувшегося Драко. К несчастью, стоило Гарри только ступить в коридор, его догнал голос Северуса: – И куда же это ты собрался? – В Нору. – Сейчас, когда не прошло даже двух часов с момента твоего прибытия оттуда? – хмыкнул Северус. Пара ладоней легла на плечи юноши, разворачивая его в сторону гостиной. На его протесты просто не обратили внимания. Парень не смог сдержать дрожь, когда Люциус шепнул ему на ухо: – Нам нужно поговорить кое о чем, касающимся нас троих. Так как ты сделал все, чтобы помешать нам сделать это в ближайшие дни, то займемся разговором сейчас. – Не понимаю, о чем нам сейчас говорить, – буркнул Гарри. – А вот я думаю, что все-то ты понимаешь, – отозвался Люциус. – Но могу освежить тебе память. Нам нужно поговорить о случившемся вчера вечером, о том, что ты почувствовал, что почувствовали мы с Северусом, и, в общем, о том, что приведет нас к союзу... «Нет, сжальтесь, только не это!» – тут же подумал Гарри. И сразу же, пытаясь увести разговор в другую сторону, ляпнул первое, что пришло ему в голову: – Может быть вы лучше потренируете меня? Тут Северус прикусил язык, стараясь не рассмеяться вслух. Гарри вообще понимал, что только что преподнес им чуть ли не на тарелочке с голубой каемочкой? Люциус говорит с ним о союзе, а он решает продолжить разговор об обучении? Нет, определенно, слишком крупная рыбка клюнула, чтобы не ухватиться за такую возможность! Даже не глянув на Люциуса, но зная, что тот его прекрасно бы понял, мужчина развернул Гарри к себе, не давая ему времени ни на отступление, ни на что иное, позволил своим рукам скользнуть по спине юноши и припал к его губам. Он воспользовался ошеломлением Гарри, чтобы медленно очертить языком контур губ, улавливая различие между Люциусом и юношей. Губы Гарри оказались чуть полнее. Мужчина решил углубить поцелуй. Он не упустил своего шанса, когда Гарри попытался запротестовать и открыл рот, и начал кончиком языка дразнить язычок Гарри. Руки же мужчины, почти сами ласкали спину юноши, время от времени встречаясь с руками Люциуса, иногда ловя пальцы вейлы, показывая, что его тоже не забыли. У Люциуса, видевшего развертывающееся перед ним действие, перехватило горло. Теперь он знал, что мог испытывать Северус: ревности не возникло ни на миг, лишь чистое удовольствие от наблюдения за объятием обоих любимых им мужчин. И Люциус подошел так близко, как только возможно, к Гарри, не мешая при этом Северусу ласкать спину парня. Когда же понял, что Гарри пытается протестовать, не колеблясь, наклонил голову и стал осыпать поцелуями его шею, все местечки, где его губы могли коснуться открытой кожи. Пальцы время от времени встречались с руками Северуса, а затем он решил перебраться к торсу и животу Гарри, одаряя их легкими ласками. И Гарри уступил. Он подчинился этому дразнящему рту, просившему ответ, а не требовавшему его. Он подчинился этим рукам, не пытавшимся проникнуть туда, где он еще не готов был их ощутить. Он подчинился жару обоих тел, прижавшихся к нему, ласкам, осыпавшим его шею. О нем заботились, готовы были защитить от всего. Люциус и Северус прекрасно поняли это и удвоили свои усилия. Они оба чувствовали, что Гарри не нужно торопить, давить на него. Он уступил нежности, потому следовало действовать так же, чтобы не позволить ему отречься от сделанного. Когда Северус оторвался от его рта, позволяя перевести дыхание, Гарри почувствовал, что его потянули назад, осторожно развернули, и вот уже рот Люциуса прижался к его губам, а по шее легкими поцелуями пробежали губы Северуса. Он чувствовал, как прижались к нему тела обоих мужчин, но опасности и агрессии от них не ощущал, просто чувствовал, что все правильно. Он откинул голову на плечо Северуса, благо меньший по сравнению с обоими мужчинами рост позволял это. И закрыл глаза. Он даже не мог описать чувств, всколыхнувшихся в нем. Ему просто было хорошо, очень хорошо. И сил на возмущение не осталось. Он вроде бы понял, что Люциус и Северус поцеловались, но ответ его тела на их близость стер все оставшиеся в голове мысли. И парень точно знал, что не хотел бы сейчас останавливаться. Люциус и Северус не смогли удержаться от пылкого поцелуя, когда с первого взгляда поняли, что означало расслабление в их руках Гарри. Нет, еще не все между ними урегулировано, ничего подобного, но все же, пусть и на несколько минут, Гарри все же согласился с магической связью... Они на несколько длинных мгновений застыли так, наслаждаясь всем, что давали их прикосновения. Но все же Гарри не забывал причины, по которой оставил зал отработки заклинаний. Люциус полностью изменил положения их первоначального соглашения и продолжал давить, навязывая свою волю, не принимая во внимание того, что еще раз – и он его потеряет, не смотря на всю проявленную им только что нежность. И потому парень пробормотал: – И все-таки несправедливо, ты хотел заставить меня являться сюда на весь день! Люциус нежно улыбнулся, восхитившись тем, что Гарри решил обратиться к нему на «ты». Один этот обиженный голос мог заставить его смягчить свою позицию, но предупреждающий взгляд Северуса разъяснил, что нельзя позволять манипулировать собой. И тогда он нейтрально заметил: – Я предоставил тебе право выбора. – Вот только выбор оказался ненастоящим, – решил настаивать на своем Гарри, хоть и не рассердился, – я ведь действительно дал Дамблдору обещание. А еще никто так и не ответил на мой вопрос. Почему Дамблдор ничего не рассказал Ордену Феникса в общем и Северусу в частности? – Я не знаю, – вздохнул Люциус. – Но все же не могу же я позволить тебе отправиться в неизвестном направлении просто так! Ты прекрасно понимаешь, что так и притягиваешь неприятности! Я просто не способен позволить тебе продолжать в том же духе! И напоминаю тебе, что ты обязал нас обучать так же мистера Уизли и мисс Грэйнджер! – Рона и Гермиону! – несколько раздраженно поправил его Гарри. – И вообще, в конце концов, все это тебя должно только радовать. Ведь именно они меня постоянно сопровождают, так что лучше, чтобы они были на том же уровне, что и я. Согласен? Ведь так мы меньше рискуем, что должно успокоить тебя! – А вот это удар ниже пояса, – буркнул Люциус. Гарри удивился, почувствовав, что плечо, на которое он опирался, начало вздрагивать. Повернувшись, он изумленно вытаращился на молчаливо смеющегося Северуса. – А ты никогда не показывал мне, каким ты можешь оказаться хитрым, Гарри, – еле выдавил сквозь смех Северус. – Так ведь нужно же мне как-то выживать, оказавшись между вами обоими, – проворчал в ответ Гарри. Внезапно Люциус сильнее прижал его своим телом к Северусу. По спине юноши пробежала дрожь, когда Люциус прошептал ему на ухо: – Ты даже не понимаешь, как твоя последняя фраза нравится мне, Гарри... – Но ведь она не значит, что я уже готов... ну... Эти слова просто пронизаны были беспокойством, и Люциус тут же решительно сказал: – Я знаю. Мы знаем. Я же обещал тебе, что укрощу свое желание, и Северус тоже. Услышав это, Гарри вскинул голову, немного смущенный, и Северус с легкой гримасой признал: – Я, как и ты, тоже не слишком обрадовался, что так произошло, но неприязни в физическом плане у меня нет. Так что да, магия на меня действует, как и на тебя, и я уже желаю тебя... Даже если совершенно не понимаю, как могу чувствовать влечение к Поттеру! – Северус! – с упреком потянул Люциус. – Люциус, мы никогда ничего не добьемся, если не будем друг перед другом честными! Ты очень хорошо знаешь, что даже вдвоем жить не слишком легко, даже влюбленным, а уж втроем, готов поклясться, будет настоящая головоломка. Не беспокойся, Гарри, мне зачастую приходится спускать его с розовых вейловских облаков. – С облаков? Розовых? – Ты еще не знаком с этой гранью характера Люциуса, но думаю, еще не раз пожалеешь о своем незнании, припоминая наседкину заботливость миссис Уизли – он окажется в сотни раз хуже! – То есть, он собирается чуть ли не в вату меня закутать, опекая, только потому, что я, видите ли, слишком юн? – заворчал Гарри. – Очень даже может быть. Опека из-за многих лет разницы, разумеется... – Сжальтесь, только не это, – взмолился Гарри со вздохом. – Почему моя жизнь не может побыть нормальной, хотя бы для разнообразия, а? Почему всякие гадости должны сваливаться именно на меня? – Возможно потому, что ты силен, и можешь это вынести, – ответил Северус, не понимая чувств, тревоживших сейчас Гарри. А тот просто сожалел о нормальной жизни, о которой так мечтал – найти хорошенькую милую девушку, которая видела бы в нем не Мальчика-Который-Выжил, а его самого, Гарри, которая бы любила всех детей, ставших плодом их союза... – Я что, сейчас сплю тут, стоя, и мне это снится? – Я способен рассмотреть в тебе некоторые достоинства, но конечно же не стану расписывать их без упоминания твоих бесчисленных недостатков... – Не беспокойся, я помогу тебе с недостатками Северуса, – прошептал Люциус на ухо Гарри. – А пока, может быть, ты согласишься сейчас остаться с нами немного подольше? Поужинать? – Нет, нужно будет сообщить радостную весть Рону... И я... Мне нужно поговорить с ними, – тихо закончил Гарри. – Что же, – вздохнул Люциус. – Тогда мы проводим тебя до границы защиты... * * * Когда Рон узнал, о чем с таким трудом договорился Гарри, его первым порывом оказалось желание отказаться. Он сейчас на каникулах, и нечего даже думать, что он желает заниматься с одним или даже двумя Малфоями, да еще и Снейпом. Нет, нет и нет! – Конечно да, Рональд Уизли! – начала отчитывать друга Гермиона. – Ты встанешь и завтра утром, и в дальнейшем тоже! И хочешь знать, почему? Потому что, возможно, когда-нибудь то, что тебе пришлось поступиться собственным комфортом, может помочь Гарри выжить! Разреши отметить, что ты обещал Гарри помочь в поисках хоркрукса! – Но там-то он же не собирается их разыскивать! – все еще протестовал Рон. – Нет, но он собирается обучаться, чтобы суметь защититься от Волдеморта! И, Гарри, они же не собираются нас готовить к ТРИТОНам, так? Они станут обучать нас тому, от чего необходимо защищаться? – Будем изучать темную магию, Гермиона, – вздохнул Гарри. – Не знаю только, лучший ли это выбор из возможного... – Да, – уверенно ответила Гермиона. – Мы должны изучить ее, суметь распознавать, чтобы смочь точно защититься от нее! – И однажды, когда не останется надежды ни на что другое, применим ее? – заметил Гарри. – Я не согласен стать новым Волдемортом! – Тебе этого и не грозит, – возразила Гермиона. – Потому что даже если тебе когда-нибудь и придется применить эту магию, я знаю, что ты сделаешь это в здравом уме и трезвой памяти, и не для того, чтобы порабощать, крушить, мучить и пытать. Нет, ты применишь эту магию, если понадобится, для спасения. – Темную магию? Для спасения? – переспросил ошеломленный Рон. – Но, Гермиона, темная магия на такое не способна! – А если единственным способом защититься от заклинания Волдеморта окажутся другие чары из области темной магии? Что тогда делать, Рон? Решить умереть, только бы не использовать темную магию? Или спастись, применив ее? Как по-твоему сражаться против Пожирателей Смерти? Мы не знаем и десятой части заклинаний, рассыпаемых ими! Так что, да, если нам предлагают знания, которых мы никогда не получим в Хогвартсе, я готова тут же согласиться! – Но ты видела это кошмарное расписание? – жалобно спросил Рон. – Так даже лучше, в сентябре тебе не придется страдать, пытаясь снова войти в ритм занятий! – почти шутливо отозвалась Гермиона. – Впереди маячит сдача ТРИТОНов, напоминаю тебе! – Гермиона, – серьезно сказал Гарри, глядя прямо ей в глаза, – заранее предупреждаю, что для меня ТРИТОНы в этом году не самое важное. Я, конечно, буду стараться изо всех сил, но сперва мне нужно думать о хоркруксах. Да, я собираюсь перерыть библиотеку Хогвартса, но не из-за того, что профессора задали что-то там написать. – Знаю, – ответила Гермиона. – И уверяю тебя, если мне придется выбирать между тем и другим, я последую за тобой, предпочту поиск хоркруксов. Но прошу, не разрушай мои иллюзии, что нам удастся сделать все одновременно. Хорошо? – Согласен. – Э... А вы не могли бы начать утром с Зелий? – продолжал сетовать Рон. – Так мне удастся поспать подольше... – О, не беспокойся, Северус сумеет найти, чем занять тебя во время работы над зельями, – не стесняясь, поддел друга Гарри. Гермиона, похоже, долго всматривалась в него, а потом вполголоса поинтересовалась: – Ты наконец принял, да? – Я знаю главным образом то, что чтобы не оказаться задавленным, нужно научиться не перебегать им дорогу... – О, думаю, твоей тактике «закрываю рот только целуя их» успешно действовать еще достаточно долго, по крайней мере в начале, – поддела его Гермиона в свою очередь. – Гермиона! – воскликнул Рон, краснея. – Перестань! И не говори мне, что не заметил, как сверкали глаза Гарри, и какие у него припухшие губы! Гарри почувствовал, что тоже краснеет, и в свою очередь начал подтрунивать над Роном, проникшимся гордостью по отношению к нему. Хотя все-таки он прав, ведь Гарри, хоть и подчинялся влиянию своей магии, но и отступать тоже не собирался, сохраняя свое мнение.