Прежде всего вейла

– ...придется сражаться с ними здесь? Предполагаем, профессор. Во второй половине дня, этим вечером или же ночью, между ним и мной все окончательно решится. За этим заявлением на всех просто рухнуло онемение. И тишину нарушил только хриплый голос Северуса: – Сначала займемся тобой, Гарри. Затем, позже, тем, что нашла Гермиона. Гарри видел, что его подруга при этих словах Северуса широко распахнула глаза. Он печально улыбнулся девушке, прежде чем перевести взгляд на Люциуса. Его судорожно сжатые челюсти свидетельствовали, что Люциуса тоже поставили в известность. Парень заговорил, не обращаясь ни к кому определенному: – Желающие могут начать готовиться к обороне замка. Рон, я оставлю тебя предупредить своих родственников, согласен? Гермиона, где мы найдем тебя, когда закончим? – У Вы... Выручай-комнаты, – ответила Гермиона подавлено. На глаза девушки навернулись слезы, и все стоящие рядом непонимающе смотрели на нее. Когда Гарри уходил вместе с Люциусом и Северусом, он услышал, как оставшиеся вдруг разразились множеством вопросов, но даже не пытался прислушаться к голосам, чтобы беспорядочные звуки стали понятными фразами. Никогда ранее он не чувствовал такой безмятежности и такого страха одновременно. Следующие часы окажутся решающими. Как Северус сможет убить тот кусок души, что притаился в Гарри? Как парень сумеет противостоять Волдеморту? В дуэлях его несколько натренировали, но обучался-то он у них только два месяца! Он хотел выжить. Он признал, что последние недели рядом с Люциусом и Северусом, вечера с ними дали ему понять, предвкушать, какой может быть их жизнь втроем, и ему это понравилось. Как и то, что оба мужчины оставляли ему достаточно свободы, но при этом оберегали его. Он обнаружил, что с Северусом можно поговорить о совершенно разных вещах, а не только о зельях, и при этом мужчина готов объяснить любую тему. Даже о квиддиче с ним удалось поговорить, хотя первый матч сезона назначили только на следующую неделю. Когда они шли по проходам и коридорам, ведущим в их апартаменты, а плечи мужчин почти задевали его, парень знал, что только их деликатность мешала им взять его хотя бы за руку. И его выводы подтвердились. Как только за их спинами закрылась дверь, его тут же поймали в объятия четырех рук. – Ты уверен, что нам следует вступить в бой именно сегодня, Гарри? – выдохнул прямо в ухо парню Люциус. – Бесполезно ждать, – тихо отозвался он в ответ. – Кэрроу и Амбридж здесь из-за меня. Я не позволю отвести меня в Министерство, прямо в руки Волдеморта. Я собираюсь заставить его прийти сюда. Люциус посмотрел на Северуса поверх плеча Гарри. Его давнее видение не давало подсказки, в какое время года произошло то сражение, но оно действительно случилось в Хогвартсе. До настоящего времени Гарри прекрасно угадывал действия Волдеморта, и не было никаких предпосылок, могущих свидетельствовать, что сегодня ситуация изменится. Пока мужчины переглядывались, все больше смиряясь, Гарри снова заговорил. И в голосе его слышалась подавленность. – Нужно заняться моей связью с... Закончить начатое не получилось, и двое мужчин его жизни тут же сжали его в успокаивающих и защищающих объятиях. – Давайте пойдем на нашу постель, там нам удобнее будет, – вздохнул Северус. – Ты знаешь, что мы собираемся сделать? – спросил Люциус более твердым голосом, чем собирался изначально. – Ты стрела, а я щит, – резко отозвался Северус. – Я собираюсь защитить Гарри, а ты должен заставить эту мерзость выйти оттуда, где она сейчас! Гарри вздрогнул от этих слов. А то, что их произнес именно Северус, заставило парня осознать страшную реальность. До сих пор он мог надеяться, хоть и робко, что ошибся, но то, что Северус признал это вслух, вдребезги разбило его надежду. Он – седьмой хоркрукс. Северус велел Гарри прислониться к изголовью кровати, оба же мужчины сели перед ним и взяли в свои руки его ладони. Наконец, через несколько секунд тяжелого молчания, Северус хрипло заговорил: – Я войду первым, Гарри. Ты же постарайся расслабиться как можно лучше, не стоит сейчас бороться с моим вторжением. Напротив, тебе даже стоило бы самому найти меня в твоем сознании, чтобы я мог приблизиться к тебе и укрыть. Но самое главное – не отводи от меня взгляда. Гарри даже рот приоткрыл от удивления. Он просто чувствовал, что ему сложно придется. Вот как удержаться от защиты наиболее дорогих воспоминаний даже от собственного партнера? Как будто бы поняв причину ошарашенности Гарри, Люциус тотчас же добавил: – Северус пойдет не за воспоминаниями, Гарри, напротив, он сделает все, чтобы защитить их. После короткого подтверждающего кивка Гарри, Северус добавил: – Люциус, как только я дам тебе знак – твоя очередь. И не дав тревоге разгореться еще больше, он тихо произнес: – Легиллименс! Гарри пытался расслабиться, разрешая Северусу пройти свои новые ментальные щиты. Воспоминания мелькали у него перед глазами. И он позволил им это. Внутренне он скривился, когда мельком увидел гостиную Слизерина, куда он вместе с Роном попал на втором курсе, а потом еще и до сих пор отдающуюся унижением прогулку с Чжоу Чанг в Хогсмид, но он заставил себя сосредоточиться на одном – сейчас нужно было предоставить свободный доступ к сознанию Северусу, чтобы тот смог защитить Гарри. Он не имел ни малейшего понятия, как это будет, но Северусу он доверял. Эти изменения, мелькания воспоминаний, продолжались неизвестное время, а затем Гарри почувствовал появление еще одного сознания: Люциус просто ворвался в его разум. Весьма заметно стало различие между двумя мужчинами: там, где Северус ощущался легким, почти безвредным, Люциус действовал намного жестче. Хоть он и не разыскивал воспоминаний, его присутствие в разуме Гарри ассоциировал с хищником, выслеживающим жертву. И парень знал, что Люциус нашел искомое, когда ему показалось, что голова сейчас расколется на части. Хоть Гарри и не отдавал себе в этом отчета, Северус обхватил ладонью подбородок юноши, на всякий случай, чтобы ни при каких условиях не прервался визуальный контакт. И он был рад своей предусмотрительности, когда Люциус, похоже, нашел тот фрагмент души, потому что юношу внезапно поразила боль. Чтобы сохранить визуальный контакт, пришлось применить силу. Чувствовалось, что в сознании Гарри бушует битва между магией Люциуса и осколком души Волдеморта. Этот ошметок с невероятной мощью внезапно ударил по защите Северуса, возведенной вокруг воспоминаний Гарри, и вскоре мужчина почувствовал, как боль запульсировала и в его голове. Люциус нашел то, что искал, – образ Волдеморта, каким он был тридцать первого октября 1980 года. Осколок души угнездился в одном из не самых заметных участков разума Гарри. Как только он осознал, что его обнаружили, то попытался выбраться из своего кокона, но защита Северуса с одной стороны и вторжение Люциуса с другой помешали ему. Теоретически, у этой части Волдеморта был только один выход – через который он вошел. У этого осколка души не хватало магии, чтобы противиться силе Люциуса. Но покидать насиженное место без борьбы он все же не хотел, и потому обрушился на щиты Северуса, заставляя при каждом ударе вздрагивать уже Люциуса. Вейла усилил собственную атаку. Это сложно описать, ведь на самом деле он атаковал не заклинаниями – повинуясь его воле, его магия боролась с враждебной магией, а Северус в это время полностью посвятил себя защите Гарри. Люциус осознавал, что во внешнем мире Гарри кричал от боли, но поделать с этим ничего не мог, оставалось только закончить начатое как можно быстрее. Через показавшееся для него бесконечным время фрагмент души Волдеморта наконец сбежал через шрам Гарри, и Люциус тоже поспешил покинуть разум своего возлюбленного. Направив свою палочку на темную нить, плавающую перед Гарри, он свирепо произнес: – Инкарцеро букса! И тут же вокруг нити материализовалась какая-то шкатулка. Люциус даже на краткий миг испугался, что она не сможет закрыться. Протяжный вопль, раздавшийся, когда крышка все же захлопнулась, леденил кровь. Затем мужчина быстро обмотал шкатулку первой попавшейся под руку тканью (несколькими днями позже он клялся, что пожертвовал одной из наиболее красивых шелковых рубашек...), и наглухо запечатал все это еще несколькими Инкарцеро. Северус наперекор всему по-прежнему удерживал защиту вокруг Гарри. Он почувствовал, когда боль покинула юношу, но снимать свои щиты собирался только после того, как Люциус скажет ему, что можно, что все закончено. Голова грозила взорваться от боли, но Северусу было все равно. Самое важное сейчас – защита Гарри всем силами, которые только возможно приложить. Наконец он ощутил, как на его руку легла ладонь Люциуса, и тогда он выдавил: – Я могу его отпустить? – Да, – выдохнул Люциус в ответ. Едва покинув разум Гарри, Северус схватился за голову и застонал. «Мерлин, как же больно!» Он услышал страдальческий возглас Гарри и осознал, что Люциус отошел куда-то в сторону. Несколькими секундами позже к губам Северуса прикоснулось горлышко флакончика с зельем, и он выпил предложенное, даже не пытаясь определить, что это. Все равно ему было настолько плохо, что ничто не могло ухудшить его состояние. Постепенно боль пошла на спад, и наконец он смог раскрыть зажмуренные глаза, чтобы тут же устремить взгляд на Гарри. Юноша дышал часто и неровно, приоткрыв рот. Обеспокоено переглянувшись с Люциусом, Северус спросил: – Где он? – Заперт в шкатулке, а поверх наложено несколько оков. Я решил сначала посмотреть, как ты и Гарри. – Эта мерзость изо всех сил старалась снова захватить Гарри, – вздохнул Северус. – Я даже подумал, что мои щиты могут не справиться! – Я испугался того же, – заметил Люциус. – А он так пытался защититься от меня. И тут они услышали, как Гарри пробормотал: – А не могли бы вы прекратить играть в кумушек, а? У меня голова раскалывается! Гарри казалось, что каждый удар сердца эхом отзывался в его голове, особенно в висках. Но когда он смог раскрыть глаза, то увидел торжествующую улыбку на лице у Люциуса. Парень знал, что его вейла освободил его от чуждого присутствия в разуме. Хотя, если честно, особого различия в ощущениях не было, но разве это важно? Ведь еще совсем недавно он даже и не предполагал, что в нем самом укоренился незваный гость! * * * После ухода Люциуса, Северуса и Гарри в Большом зале повисло молчание. Гермиона тревожно кусала губы, стараясь справиться с беспокойством. Как Люциус и Северус собирались справиться с осколком души, спрятавшимся в Гарри, чтобы при этом ее друг не пострадал? А как Драко выпутаться из неприятностей, в которые его просто впихнул Северус? Потому что с тех пор, как слизеринец начал играть Джека Донсона, Гермионе он стал больше нравиться. Ведь сейчас он был более дружелюбным, готовым помочь. Он невероятно отличался от того наглого, навязчивого Малфоя, каким был раньше! Как Гарри сможет найти последний хоркрукс в Выручай-комнате? Ей и Луне удалось разговорить Серую Даму, оказавшуюся дочерью Ровены Рейвенкло. Серая Дама украла диадему своей матери и забрала ее с собой в Албанию. А потом ее убил Кровавый Барон, погнавшийся за девушкой. И Серая Дама признала, что уже когда-то рассказывала свою историю одному из учащихся Хогвартса. Его звали Том Реддл. А поскольку Гермиона вроде бы поняла ход мыслей Волдеморта, то предположила, что это и есть последний хоркрукс. Как же она поняла, что он в Хогвартсе? Да потому что привидения рассказали об этом! И Плакса Миртл сама видела, как Том Реддл вошел в Выручай-комнату с триумфальным выражением на лице. Все это случилось в тот день, когда профессор Дамблдор отказал ему в должности преподавателя Защиты от Темных Искусств! Она все еще раздумывала над своими выводами, когда послышался насмешливый голос Симуса: – Итак, Джек, может, дашь нам разъяснение твоему притворству в эти недели? Гордишься тем, что успешно облапошил нас? – Вопреки всем твоим измышлениям, Симус, я просто защищал Гарри, – резко отозвался Драко. – Было совершенно необходимо, чтобы Волдеморт даже ни на миг не заподозрил, что Гарри связан с моим отцом. Потому что иначе Хогвартс бы уже давно постарались захватить, поверь! – Мы не станем обсуждать этого, – вмешался Ремус твердым голосом. – Тайное должно было оставаться тайным, и не стало бы явным, если бы кое-кто не позволил себе сорваться из-за своих волнений! Гриффиндорцы ошарашено уставились на Люпина, стараясь переварить услышанное, а Рон расхохотался. – Определенно, я в восторге от вашей манеры изложения, профессор Люпин, – выдал он. – И подумать только, что именно он оказался самым встревоженным! Сказанное им заставило недобро посмотреть на него Ремуса, Гермиону и профессора МакГонагалл. Парень, казалось, опешил на мгновение, а затем запротестовал: – А что такое? Я же не сказал ничего особенного! – Рон! – рыкнула Гермиона. – Лучше замолчи! – Но я бы не отказался послушать то, что запретили Рону говорить, – попытался запротестовать Симус. – Что вы от нас еще скрыли? У нас же есть право знать, почему придется сражаться? – Если вам это так интересно, мистер Финниган, то вы вступите в битву для того, чтобы помочь Гарри освободить магический мир от Вы-Знаете-Кого, – тихо сказал Ремус. – Почему это должен сделать именно Гарри? Почему он всегда впутан в это? – робко поинтересовался Невилл. – К несчастью, этого требует от него пророчество, соединившее его и Волдеморта, – мрачно сообщил Ремус. – Мне подобное не нравится, но увы, выбора иного нет... И никого не интересует, что мы думаем, что мы беспокоимся за тех, кто нам дорог! Произнося это, оборотень смотрел на Драко, и тот слабо улыбнулся. Профессор МакГонагалл, наконец, тоже решила высказаться: – Я должна заняться Амбридж и Кэрроу. Филиус, вы пойдете со мной? Потому что я не думаю, что присутствие Ремуса они воспримут адекватно... – Конечно, Минерва, я с вами... Ремус проследил за уходом профессора МакГонагалл и профессора Флитвика и вздохнул, привлекая внимание всех присутствующих к себе. После этого он сухо сказал: – Оставайтесь здесь и будьте готовы ко всему. Возможно даже к битве. Я, конечно, надеюсь, что мне удастся переубедить Гарри, но если столкновение произойдет именно этим вечером... Мисс Грэйнджер, мистер Донсон, вы пойдете со мной, постараемся узнать, где сейчас они находятся. Мистер Уизли, предупредите свою семью в больничном крыле. И он быстро вышел из Большого зала, Драко, Гермиона и Рон не отставали от него, пресекая все возникшие вопросы. К счастью студентов успешно задержала профессор Спраут, тут же начавшая обсуждать с ними, с помощью каких растений, находившихся в ее теплицах, можно дополнительно защитить Хогвартс. Рон быстро отделился от их маленькой компании. Ремус же бурчал себе под нос, когда они почти бежали по коридорам и лестницам, ведущим на восьмой этаж: – Уж чего я не ожидал, так этого! Кто бы мог подумать, что именно Северус выдаст секрет, да еще таким образом! А ты, Гермиона, может быть, расскажешь мне, что именно они собрались делать? Возможно знаешь, почему Северус настолько потерял голову? – Вы... вы не поняли? – задохнулась Гермиона. – Я прекрасно понял, что очередной хоркрукс где-то в Выручай-комнате, но мне действительно не понятно, почему они трое ушли, не ясно, почему Люциус и Северус так зажимали Гарри между собой, как будто бы боялись, что он исчезнет прямо у них из рук! Гермиона резко остановилась и со слезами на глазах почти прокричала: – Гарри последний! Разве это не причина для их беспокойства?! Ремус остановился не менее резко и глянул на нее взглядом, наполнившимся ужасом. Он сильно побледнел, и даже у Драко расширились глаза от изумления. – Ты хочешь сказать... эээ... что Гарри является... – Только так можно объяснить, что его разум по-прежнему связан с разумом Волдеморта! Его шрам – тоже связан с этим! И только из-за этого он всегда чувствовал боль, когда оказывался поблизости от Волдеморта! – И сейчас... – сдавленно заговорил Ремус, – они... – Они конечно же постараются освободить Гарри от этого, – закончила Гермиона, всхлипнув на последних словах. Безо всяких лишних раздумий Драко бросился к выделенным его отцу апартаментам, даже не заметив, что Ремус и Гермиона бегут за ним. Когда он просто ворвался в дверь, то с облегчением вздохнул, ничего не услышав подозрительного. Но это не помешало ему быстро двинуться к спальне отца. Конечно же он постучал в дверь, – воспитание требовало, – и на мгновение облегченно прикрыл глаза, когда услышал хриплый голос отца, разрешивший войти. * * * Больше часа понадобилось Гарри, чтобы отойти от вывода хоркрукса. Он и в самом деле не мог обращать внимания ни на что, кроме пульсирующей боли в голове, которая унялась только после того, как парня длительное время окутывали крылья Люциуса. Однако он с радостью узнал, что Ремус блестяще провел взятое на себя уничтожение хоркрукса, извлеченного из головы Гарри. Еще одним меньше! К тому времени к ним присоединился Рон, уверивший всех, что его родители и Фред готовятся к битве, не забыв вызвать Билла и Чарли. Когда Гарри выпил все зелья, которые Северус посчитал необходимым ему споить, они всемером направились к Выручай-комнате. Люциус с восхищением смотрел на Гарри, выглядевшего так очаровательно, когда он сосредоточился на желании попасть в нужную часть Выручай-комнаты. И дверь появилась. Мужчина видел решительность своего возлюбленного и прекрасно понимал, что Гарри сейчас – ключевая фигура будущего боя. Волдеморт жаждал убить Гарри, но и Гарри тоже хотел избавиться от Волдеморта навсегда. Чье желание окажется исполненным? Люциус предчувствовал, что его партнер вполне готов пожертвовать собой при необходимости, если только так сможет забрать с собой Волдеморта. А способен ли на такое Волдеморт? Гарри решительно вошел в Выручай-комнату, и когда он рассмотрел ее нынешнее состояние, то триумфально улыбнулся. Именно здесь, в этом хаотическом нагромождении вещей, он спрятал учебник Северуса после применения Сектумсемпры. Без малейшего колебания он пошел по комнате. Сделав несколько шагов вперед, у огромного чучела тролля он свернул направо. Еще через несколько шагов, достигнув Исчезательного шкафа, он повернул налево и остановился перед стенным шкафом, чьи стенки от чего-то пузырились. Внутри оказался учебник Северуса, который Гарри с насмешливым видом поспешил вернуть владельцу, получив в ответ раздраженные взгляды всех остальных. – Гарри, – рыкнул Люциус, – неужели ты думаешь, что сейчас время дурачиться? Гарри с легкой улыбкой ответил: – А тебе не кажется, что тут у нас прекрасно все совпало? Видишь вон тот старый бюст какого-то волшебника, на голове которого парик и невзрачная диадема? Это я его так вырядил, чтобы распознать шкаф и оказаться способным снова заполучить учебник Северуса. Гермиона ахнула, уставившись на диадему, указанную Гарри. – Ну да, Гермиона, это действительно она! Это диадема Ровены Рейвенкло. Потускневшая от времени, покрывшаяся пылью и... бывшая в пределах досягаемости в течение всего последнего года... А я, даже притронувшись к ней, не осознавал этого... Хотя к тому времени уже знал о хоркруксах! – Ты брал это в руки? – глухо спросил Люциус. – И с тобой ничего не случилось? – Кто знает, какова у нее защита! В конце концов твою проклятую тетрадь тоже можно было просто так взять! – пробурчал Северус. И услышав эти слова Гарри широко распахнул глаза. Да, теперь он точно знал, как уничтожить диадему и не пострадать. Он быстро сцапал опасную вещь и бросился к выходу, но тут же Северус резко схватил его за запястье. – Могу ли я узнать, куда это ты собрался? – В Тайную комнату, – без раздумий ответил Гарри. – Ведь василиск все еще там, и его яд уничтожит еще один хоркрукс... Все застыли в ошеломленном молчании, а потом Рон громко застонал: – О нет, не надо снова этого дьявольского спуска! – Расскажи-ка подробнее, Рон, – мягко попросил Ремус. Гарри же не стал больше ничего ждать, решительно двинувшись к туалету Плаксы Миртл. Он посчитал, что Рон и так расскажет об их спуске вниз, да и про обрушение потолка из-за неисправной волшебной палочки и заклинания Локонса. В конце концов, все они увидят это совсем скоро... И вообще, хоть Рон много и не видел, но пусть рассказывает... Они встретились с профессором МакГонагалл на повороте одного из коридоров. Женщина выглядела мрачной, но все же казалась довольной. – Мистер Поттер. А я и не знала, что вы обладаете даром вездесущности и способны всюду поспевать... Все уставились на нее с недоуменным недоверием, а она продолжала с все более широкой улыбкой: – Мисс Амбридж полностью убеждена, что от вас можно ожидать самого худшего. Я сочла уместным предупредить ее, что мы считаем, будто вы могли укрыться в апартаментах, выделенных Северусу Снейпу. В эти апартаменты мы до сих пор попасть не можем... Но несколько удачно ввернутых слов убедили ее, что вы были в сговоре с этим человеком, которого она называет предателем и убийцей... Так что она увлеченно пытается проникнуть туда. И Кэрроу вместе с нею. Северус приподнял бровь, позволяя удовольствию проявиться у себя на лице. – И она... сможет выйти в коридор, когда отчается проникнуть туда, если конечно жива останется? – А, кстати... теперь, когда вы это сказали, действительно, мне кажется, Помона разместила там неподалеку несколько потенциально опасных растений, вроде Дьявольских Силков и чего-то еще... За исключением Северуса все в шоке застыли, гладя на безразличное выражение лица директора МакГонагалл. – Минерва, – с легкой улыбкой произнес Северус, – вижу, хитрость свою вы не стали отбрасывать... – Мой дорогой Северус, Амбридж была незаживающей раной замка в течение целого года. И повторения мне совсем не хочется. А что у вас? – Мы собираемся уничтожить еще одну вещь, – медленно произнес Гарри, все еще не пришедший в себя после испытанного шока. – В Тайной комнате. Профессор МакГонагалл позволила удивлению отразиться на лице, а затем печально ответила: – Боюсь, это приключение снова минует меня! Не медлите, думаю, в скором времени Волдеморт проявит себя. Кингсли и остальные недавно прибыли, и они сказали, что Волдеморт уже близко... * * * Взрослые ошеломленно созерцали почти невредимую тушу василиска, лежащую на полу. Подумать только, и с этим зверем справился мальчик, которому в то время не исполнилось даже тринадцати! Но Северус не стал долго изумляться, он вытащил свою палочку, едва только заметил, что Гарри двинулся к лежащему на земле клыку василиска. Гарри держал диадему в левой руке, клык в правой. С дневником все оказалось просто – стоило только проткнуть его, чтобы уничтожить. А диадема? Что нужно проткнуть в ней? Парень внимательно осмотрел диадему и заметил, что центральный камень оказался очень темным почти черный. И он не блестел. Гарри ухмыльнулся: что бы ни сделал Волдеморт, его душа все равно выдавала себя чернотой. Следовало спешить, но он не так спешил, как в случае с дневником. Он неторопливо закрепил драгоценность на полу несколькими камнями, стараясь, чтобы центральный камень ее оказался в горизонтальном положении. Остальные следили за его манипуляциями, затаив дыхание. И только Люциус и Северус своими заклинаниями старательно укрепляли камни, удерживающие драгоценность. Ремус заставил отступить назад Рона, Гермиону и Драко, чтобы обеспечить безопасный периметр. А затем он установил первый защитный барьер. Когда Люциус и Северус удостоверились, что диадема не шелохнется, они так же отступили за этот барьер, так и не произнеся больше ни слова. Они оставили Гарри одного, но иного выбора у них не было. Северус усилил защиту, поставленную Ремусом. Люциус видел, что Драко, уже почти впавший в транс, пристально следил за Гарри, приподняв свою палочку. Защита, поставленная Ремусом, препятствием не являлась, она была предназначена для защиты от внешней угрозы, пропуская заклинания защищаемых. Гарри почувствовал, что его сердце забилось чаще. Что же случится сейчас, когда он проткнет камень клыком василиска? Он с трудом сглотнул и крепко сжал клык обеими руками. Подняв его над головой, парень собрался ударить и налечь всем своим весом, чтобы пронзить драгоценный камень. И он ударил клыком вниз. Изо всех сил.