Принятие

В Большой Зал Драко пришел в очень хорошем настроении. Вчерашняя перепалка с Грэйнджер, когда он заставил ее замолчать прямо перед ее лучшим другом, накалила взаимоотношения Гриффиндорского Трио, заставив их вести себя вечером особенно тихо. И это, если честно, тоже радовало. Довольный самим собой, блондин, как обычно, сел рядом со своим партнером. Вот только нынешнее утро отличалось от прочих. Сегодня Поттер выглядел полностью проснувшимся. Но его друзья не заговаривали с ним, беседуя между собой и время от времени бросая на Поттера встревоженные взгляды. Что же, видеть Мальчика-Который-Выжил окончательно проснувшимся в такую рань невероятно удивительно, но беспокоиться из-за такого... Драко не понимал, почему они тревожатся. Даже странно, чуть что не так вокруг Золотого Мальчика, и все преисполняются беспокойством. Бред какой-то! Драко занялся чаем, ожидая, когда совы доставят «Ежедневный Пророк». А там маленькое сообщение только для него... Всего лишь одно небольшое удовольствие утром скрашивало ему весь тоскливый день. Когда прилетели совы, Драко потянулся к своей газете, но ее сразу же перехватила чужая рука. Поттер спокойно положил газету рядом со своей тарелкой, и снова взялся за тыквенный сок, так и не посмотрев ни на Драко, ни в газету. – Гарри, ты сейчас взял мой «Пророк». – Знаю. Но тебе он тоже не нужен. Если там будет что-то нужное, то я тебе об этом сообщу. – Мне просто хочется во время завтрака почитать газету, – раздраженно бросил слизеринец. – А мне это не нравится. Это перебивает мне аппетит. – Так ведь Грэйнджер читает тоже, а ей ты ничего не сказал! – Гер-ми-о-на, Малфой! Последний раз напоминаю, кого и как следует называть! Понятно?! – Полностью! – холодно ответил слизеринец. – Кроме того, с нею я не связан. И самое главное! Она не притворяется, что бегло просматривает статьи только для того, чтобы побыстрее добраться до враждебных объявлений! Неприятно удивленный, Драко отшатнулся. Гриффиндорец же спокойно продолжил завтрак. Слизеринцу же просто кусок в горло не лез. Поттер лишил его очередной радости! И теперь у него больше нет никакой связи с родителями... Но это было решение его партнера. Приходилось смириться... Когда завтрак окончился, он, опечаленный, пошел за Золотым Трио на очередное занятие. Все утро прошло, как в тумане... * * * Гермиона видела все, что происходило. Ей было очень стыдно. Еще вчера ей казалось, что слизеринец заслужил подобную месть. Но сегодня утром... Малфой почти ничем не напоминал того самодовольного слизеринца, старательно оскорблявшего ее вчера... Да и вообще, когда она поразмыслила в спокойной обстановке, то пришла к странному выводу – Драко тогда просто решил поразвлечься за ее счет. Да, сейчас он был именно что Драко. Тем более что его просто вынудили называть ее Гермионой. А на вежливость отвечают вежливостью... Гриффиндорке пришлось откинуть свою обиду, чтобы взглянуть на ситуацию хоть немного объективнее. У слизеринца ведь не осталось ничего, кроме выполнения домашних занятий, ничего, что его интересовало... И потихоньку возвращались мучительные воспоминания... Ей повезло, она встретила Гарри и Рона, а иначе и она бы оказалась где-то в сторонке, отверженная, наедине с очередной книгой... Совсем как Драко сейчас. Она впервые подумала, что возможно эта бесстрастность просто маска, скрывающая подлинного Драко Малфоя. Глянув на слизеринский стол, она заметила злобные взгляды, которыми их награждали сидящие там. А вот как бы она отреагировала, если бы все сложилось иначе, и Гарри сидел бы там, за вражеским столом, с несчастным выражением на лице, а ей было бы даже запрещено обратиться к нему с ободряющим словом? Ужас какой! Драко оказался в одиночестве среди них, а те правила лишили его и друзей, и семьи. И только что она, именно она, отняла у него такую маленькую важную радость – несколько небольших сообщений от его родителей. Ее называли умной, но какой же на самом деле она оказалась глупой! Будь у нее рассудительности хотя бы на кнат, она бы заметила сразу, что блондин просто развлекался, по-слизерински, конечно, но именно что развлекался... как и тогда, с профессором Лэбиусом в коридоре... Хотя, если честно, осознание истинной личности нового учителя выбило ее из равновесия. И было из-за чего! «Крис Лэбиус» – это анаграмма слов «Сириус Блэк»! Сириус Блэк... Крестный отец Гарри, ставший его приемным отцом, любил ходить по грани. Наверняка бы и спящего тигра подергал за усы. Никто не знал, что он жив, но и оправдания его тоже не произошло. По мнению Гермионы даже одна эта анаграмма – риск несусветный. Ее друг так и не рассказал, как все это случилось, не пояснил ни возвращение «покойного» крестного, ни его брак со злейшим врагом, ни даже усыновление... Он просто заявил, что это слишком долгая история, и когда-нибудь, когда станет безопаснее, он все им расскажет. Гермиона снова посмотрела на Драко. Его отчаянно-обреченный вид заставлял совесть гриффиндорки все более злобно вгрызаться в нее. Но слишком поздно, сделанного не воротишь... Как же ей загладить свою вину? Как исправить содеянное?! * * * Северус, сидящий за преподавательским столом, мог только догадываться, что произошло между его крестником и приемным сыном. «Пророк» лежал рядом с последним. Гарри злился из-за действий партнера. Драко не мог скрыть своего замешательства. А посмотрев на виноватое выражение лица Грэйнджер, сразу становилось понятно, что именно она выдала секрет... С каждым днем становилось хуже и хуже. Северус никак не мог понять, что тут не так. Он так надеялся на связь вейла-партнер, надеялся, что эти узы постепенно склонят его крестника на сторону света, но их отношения так и не установились по-настоящему. С Гарри все не так, как с прочими! Может быть, все дело в том, что за конкретной личностью он отказывается видеть вейлу? Как же ему объяснить? И Сириус, и он сам уже попытались, но, несмотря на всю испытываемую Гарри к ним любовь, он просто пропустил их слова мимо ушей. Ну как же, ведь родители никогда не понимают! Кто бы сомневался... И не важно, что они совсем недавно стали семьей... Но как же хотелось, чтобы и Драко тоже действительно стал ее частью... Кто же может открыть глаза его упрямому сыну? Зельевар опять глянул на гриффиндорский стол, наблюдая за происходящей там драмой. Кто-кто... Грэйнджер, конечно же! Если удастся переубедить ее, то Гарри прислушается к ее словам. Но и сама гриффиндорка должна быть готова осознать его слова. А то они, гриффиндорцы, почти славятся тем, что слушают, но не слышат! * * * Урок Зелий прошел относительно нормально. Хотя никто и не сомневался, что Зелья – это время для экзекуции, проводимой саркастичным Мастером Зелий! Но за несколько минут до конца занятия профессор решительно огорчил учащихся, объявив о новом задании. – Я хочу научить вас работать в коллективе, одной командой. Но жизнь такова, что товарищей по команде вы не всегда будете выбирать сами, и неизвестно, кого судьба столкнет в одной упряжке. В настоящее время этим займусь я. Так что сейчас я назначу пары гриффиндорец-слизеринец... Ученики оказались настолько изумлены подобным нововведением, что осмелились прервать зельевара возмущенным ропотом. – Препираетесь? Так сходите и пожалуйтесь нашему дорогому директору! Уверен, он будет против моей инициативы... – почти прошептал декан Слизерина. Его слова задавили протесты в самом зародыше. Когда Альбус Дамблдор узнает, что Северус Снейп сделал что-то для сближения факультетов, директор явно решит, что пропустил какой-то важный праздник. Например, Рождество. – Итак, как я уже сказал, я назначу пары гриффиндорец-слизеринец. Они должны совместно работать над назначенной им темой. Темы повторяться не будут, чтобы предотвратить обман и мошенничество, – садистски продолжил профессор, игнорируя раздавшиеся по всему классу душераздирающие вздохи. Развернув пергамент, он сказал: – Что же, начнем! Булстроуд – Финниган! Гринграсс – Томас! Нотт – Патил! Забини – Браун! Паркинсон – Уизли! Малфой – Грэйнджер! Гойл – Поттер! Кребб – Лонгботтом! Подняв глаза от своего списка, он просто залюбовался ошеломлением учеников. И только почти незаметная дрожь его губ выдавала его желание рассмеяться. Будет любопытно посмотреть, как эти группки справятся. Или нет... Но сейчас важнее другое... Ученики будут работать вместе, даже если ничего не получится, но пара лучших из них не позволят себе лишиться отличной отметки из-за личных разногласий. И в результате общения должны будут познакомиться поближе. Их разум и проницательность явно должны помочь осознать стоящее за их разногласиями, а следовательно, и отринуть их. Мастер Зелий вручил каждой паре задание и дал неделю на его выполнение. На этом он завершил урок, и ученики, делясь предположениями о психическом здоровье нелюбимого преподавателя Зелий, направились на Трансфигурацию. Драко шел вместе со всеми, пряча свое горе за бесстрастием. Даже его крестный решил еще больше испортить ему жизнь... Во время обеда юноша почти ничего не смог проглотить. Полученный удар оказался слишком уж жесток, и он все еще не мог принять осознание того, что теперь уже никогда, действительно никогда не сможет получить даже словечко от своих родителей. Как же тяжело... * * * Тем же вечером незадачливые семикурсники встретились в библиотеке. Всем хотелось как можно быстрее покончить с этим домашним заданием. Гермиона тихо устроилась на своем излюбленном месте, за почти незаметным для окружающих столом. Драко уселся перед ней, даже не посмотрев на свою нежеланную напарницу. Сейчас они находились в отдалении от остальных учеников. Самое время гриффиндорке попробовать извиниться за свои действия. – Драко, могу ли я поговорить с тобой? – Драко? А куда же подевалось пренебрежительное «Малфой»? – холодно отозвался слизеринец, не поднимая глаз от пергамента, на котором он записал задание. – Я действительно заслужила все, что ты сейчас можешь сказать, но я прошу заключить перемирие... Я... Я хотела бы помочь тебе с Гарри... Юноша резко вскинул голову и подозрительно уставился в переполненные сожалением глаза девушки. – И с чего бы это мисс Я-Знаю-Все, Лучшей-Подруге-Мальчика-Который-Выжил, захотелось помочь Слизеринцу-Который-Всегда-Замышляет-Зло?! – Я очень люблю Гарри, но то, что он делает с тобой сейчас, становится все более несправедливым. После моей вчерашней вспышки я долго размышляла... и поняла, что никто не заслуживает того, что происходит с тобой. Хотя Гарри тоже, можно сказать, жертва, вот только это не оправдывает его реакцию... Кроме того, сложившаяся ситуация делает несчастными вас обоих. Ты страдаешь от изоляции, в которой оказался, продолжая находиться среди учеников... и с полного согласия всех... даже твоей семьи... твоих родных... И он... он постоянно настороже, а защищаясь – атакует, и ему тоже плохо от того, что происходит, и чем дальше, тем ему хуже... Драко презрительно фыркнул. Да, мисс Я-Знаю-Все действительно заслужила свое прозвище. И подтверждала его каждым своим словом. – Зато он своей свободы не потерял! – горько отозвался парень. – Он потерял свободу... право выбирать того человека, с которым хотел бы прожить свою жизнь! А ты смог бы поступить так же, окажись ситуация обратной? Драко отвел взгляд. Нет, он никогда бы не согласился. Но Поттер был гриффиндорцем, и потому решился принести эту жертву. А сам Драко даже не обратил на это внимания, слишком занятый желанием спасти свою шкуру... Он снова посмотрел на свою «напарницу поневоле». – А каким боком это касается тебя, Грэйн... Гермиона? – Мне хотелось бы покончить с этой несправедливостью, не навредив другу. – Спасения домашних эльфов тебе больше недостаточно, понадобилось более благородное дело, Леди Гриффиндорская? После Г.А.В.Н.Э., Гражданской Ассоциации Восстановления Независимости Эльфов, ты спросила себя, почему бы не создать еще и У.Р.О.Д., Убережем от Рабства Одного Драко, для спасения бедного маленького угнетенного слизеринца? – насмешливо выдал Драко. – Нет, – шепнула девушка, заливаясь краской. – Я просто хотела постараться исправить огромную ошибку, которую допустила вчера... Гермиона замолчала и опустила голову. Глаза блондина в изумлении расширились. – Это же ты рассказала Поттеру про объявления, так? – Да, – тихо отозвалась она. Драко укоризненно смотрел на нее. Девушка виновато молчала. Парень оценивал сложившуюся ситуацию. Его случившееся привело в отчаяние? Да, конечно. Но все же он слизеринец, и упускать такие возможности, сами идущие в руки, не собирался. Надменно вскинув голову, он сказал: – Так я и думал. Поттер не смог бы раскрыть меня, мозгов бы не хватило! У него же в голове даже двух извилин не найдешь! Гриффиндорка сначала нахмурилась на оскорбление своего друга, а потом расслабилась, осознав, что слизеринец не оскорбления рассыпает, а шутит. Пусть и очень язвительно, но все же шутит. Она хмыкнула, и поддержала игру: – Ты преувеличиваешь. У Гарри извилин побольше будет. Он очень умен... если не считать времени до завтрака, признаю. – Уверяю тебя, Гермиона, ты не права. У него всего две извилины – одна позволяет ему удержаться на метле, а вторая поймать снитч! И не удержав серьезность, они рассмеялись. Тут же рядом появилась миссис Пинс, возмущенно пообещавшая выставить их из библиотеки, если они не прекратят. Извинившись, гриффиндорка и слизеринец уткнулись в книги, занявшись своей темой по Зельям, называемой «Асфодель и лечебные зелья», но хихиканье время от времени все равно прорывалось наружу. Через два часа их работу прервал Гарри, раздраженно бросивший: – Этот тип меня с ума сводит! С ним просто невозможно работать! Он все путает! Так что заниматься сейчас я буду в общей гостиной! Вы со мной? – Подожди десять минут, Гарри. Мы закончим этот параграф и придем. Гриффиндорец кивнул и направился к выходу из библиотеки. Он не услышал, как Драко прошептал, пародируя гнусавый голос домового эльфа: – Да, Гарри Поттер, сэр. Драко придет. Гермиона зажала себе рот, чтобы не рассмеяться в полный голос. Определенно, за ледяной маской слизеринца скрывался очень интересный и умный человек, да и его чувство юмора ей очень импонировало... * * * На завтрак в Большой Зал Драко шел с опасением. Как и вчера, сегодня ему тоже не прочитать очередное послание от родителей. А Северус предупредил их о случившемся? Или они все равно продолжат публиковать свои объявления? Этот запрет оказался для молодого человека очень болезненным. Честно говоря, в миновавшем дне юноша видел только один положительный момент – неожиданное предложение помощи от грязнокровки... уммм... Грэйнджер... нет, от Гермионы... Хоть такая малость надежды, но она есть... Он сел рядом со своим партнером, этим утром снова бывшем почти в кататоническом состоянии. Посмотрев на тарелку, он попытался съесть хоть что-нибудь. Вот уж и совы прилетели, но к нему не снизошла ни одна. Он вздохнул и взял чашку с чаем, стараясь за нею спрятать свое огорчение. А тут, как ножом по нервам, Гермиона, сидящая напротив, раскрыла «Ежедневный Пророк»... Когда завтрак уже заканчивался, девушка обратилась к слизеринцу: – Драко... На нее уставились многие из гриффиндорцев, удивленные тем, что она произнесла его имя, а не фамилию, как ранее. – Гермиона... – в том же тоне ответил Драко, чтобы еще больше озадачить соседей. – У меня появились кое-какие наметки для нашего домашнего задания по Зельям. Можешь ли ты оценить их? – Конечно, но... Это ведь не к спеху. Можно же посмотреть после занятий, в библиотеке... – Я бы предпочла сейчас. Лучше сразу отбросить ошибочные идеи, чтобы потом более результативно поработать вечером, – уверенно сказала она. А следящие за их разговором гриффиндорцы весело сказали себе, что она никогда не изменится. Они почти жалели влипшего слизеринца. – Ладно... Драко взял протянутый ему пергамент и развернул его. Едва бросив на написанное взгляд, он тут же резко поднял его, встречая глаза своей напарницы. Но больше он ничем не выдал себя, сказав: – Действительно, над этим стоит подумать. Гриффиндорка улыбнулась. Он нерешительно ответил тем же. Вздохнув, он перечитал послание: Никто не заслуживает того, чтобы его лишали родителей! Это было предназначено тебе. «ГШС1 и ГШС2 всегда гордились своим обожаемым ГШС3, но их гордость стала еще больше, после того, как ГШС4 сообщил им оценки». «ГШС1 и ГШС2 шлют всю свою любовь своему драгоценному ГШС3, чтобы компенсировать кретинизм ГШС5, который даже не представляет, что упускает». Вчерашнее и сегодняшнее послания, к которым он не должен был больше иметь доступа, оказались в его руках, предложенные неожиданно и тайно. И настолько нагло, что все видевшие это даже не подумали усомниться, что речь идет о домашнем задании. Что это – раскаяние? Предложение дружбы? Какой бы ни была причина, сейчас у него появилась союзница, и союзница весомая... * * * Драко, как обычно, сел на нижней скамье трибуны. Начиналась очередная тренировка команд первокурсников. Гермиона села рядом со слизеринцем и глянула на маленьких игроков. – Все идет лучше, чем ожидалось... – Да. Я даже не думал, что Гарри так терпеливо отнесется к ученикам моего факультета. – Гарри любит детей, а то, что он видит их не в школьной форме, дает ему шанс узнать их настоящих. Тем более что первогодки только поступили. У них пока нет стольких предубеждений, в отличие от нас, который год со злобой смотрящих друг на друга. – Хм, да, этим можно было бы объяснить преклонение, сверкающее у них в глазах, когда они бросают взгляды на него. – Возможно... Но мне кажется, что тут еще немалую роль играет и невероятная харизма Гарри. – Думаю, такой уверенностью он наполнился после усыновления... Кстати, а ты знаешь, кто стал его родителями? – как бы между прочим поинтересовался Драко. – Тц-тц-тц! Так просто тебе меня не подловить, Драко. Если тебе хочется это узнать, спрашивай у Гарри! – Я пытался... – Драко вздохнул, а потом добавил: – Честно говоря, он начал казаться мне привлекательным... – Ага! В тебе просыпается вейла! – Я мог бы полю... Юноша оборвал сам себя, но блеск в глазах выдавал его чувства. Гермиона попыталась его успокоить. – У вас все будет хорошо, Драко, уверяю. Ему просто трудно довериться... Несколько минут после этого парень и девушка в тишине следили за тренировкой. – Гермиона, тебе нужно сказать Гарри, что сейчас еще не зима. Ему нужно выбраться из своих бутсов и шарфа! – Прошу прощения? – Да ты только посмотри. Он между близнецами Бут и крошкой Скарф... Сначала Гермиона непонимающе нахмурилась, а затем ее лицо прояснилось. Она заулыбалась. Да, юмор у слизеринца тот еще. Это же надо – близнецы Бут как пара бутсов, и Виолетта Скарф – «шарф» на английском(12). Девушке нравилось согласие, которое понемногу возникало между ними. – Только ему этого не говори. Если он заметит твой юмор, то он просто потеряется в догадках! – Так разве это проблема? Он просто попросит помощи у Вергилия и Овидия(13)! Эта последняя шутка все же доконала гриффиндорку, и та расхохоталась. – Знаешь, оставлю-ка я тебя и твоего зябнущего латиниста. Мне нужно заняться работой над заданием по ЗоТИ. Это просто необходимо, если я хочу превзойти тебя. – Мечтай больше, Грэйнджер! Грязнокровке никогда не превзойти волшебника из древнего чистокровного рода! – напыщенно провозгласил Драко. Вот только Гермиона уже успела немного привыкнуть к едкому юмору слизеринца, и потому ответила в том же тоне: – Ах, бедняга Малфой! Так уж вышло, что я давно поняла – ты последний из рода, где были только браки между родственниками. А твои успехи в рисовании доказывают, что даже недоразвитые в чем-нибудь да преуспевают! Рассмеявшись в ответ, Драко проследил, как Гермиона, задрав нос и делая вид, что оскорблена, направилась к замку. Вот только самому ему стало одиноко после ее ухода. И это странно, ведь эта девушка, такая далекая от мировосприятия, в котором он воспитан, неожиданно понравилась ему как личность. * * * Драко вздохнул, вытащил свой альбом и машинально начал новый рисунок. Гарри Поттер и квиддич, рисунок №28... На рисунке Драко делал его взгляд нежным и любящим, стараясь забыть холодность, которую испытывал его партнер к нему. Драко сосредоточился на рисовании, ни на миг даже не взглянув на оригинал, летавший на метле совсем рядом. Невежда... Оказывать свое доверие, обращать свое внимание на других, не на него... Но такова судьба, и приходилось не ропща принимать все, что она задумала... Его концентрацию нарушили звуки, мало напоминающие те, что обычно звучали на квиддичном поле и трибунах, окружающих его. Он огляделся по сторонам, заглянул под скамью... Ничего! У него слуховые галлюцинации? Пожав плечами, парень вернулся к рисунку. Вот только тихие звуки послышались снова. Драко поднял глаза к игрокам, и у него защемило сердце – Поттер щекотал мелкого Эндрю Розье, а тот хохотал во все горло. Ну да, как же, мальчишка с самого начала стал его любимчиком! На Драко никто не обращал внимания. Так что тот спокойно нырнул под трибуну. Опять ничего. Он остановился, внимательно прислушиваясь к каждому подозрительному шуму. О, вон там, под небольшим выступом в самом конце... Он тихо подобрался ближе и наклонился. И как же он удивился, найдя там кошку завхоза, миссис Норрис... а с ней был маленький черный котенок, чье мяуканье до удивления стало похоже на рычание, когда он увидел вторгшегося к ним чужака. Котенок оказался самым уродливым из всех виденных слизеринцем котят: его растрепанная шерсть клочками торчала во все стороны. Котенок просто искрился своим недовольством, как будто сама его жизнь зависела от этого. И его мать тоже смотрела на незваного визитера злобными глазами. Драко ответил презрительным взглядом. Даже эта мордредова зверюга нашла себе пару по вкусу... Он уже развернулся, но уйти так и не сумел. Почему он колеблется? Ему следовало бы вернуться на место, закончить свой рисунок и позабыть про этих тварей... Но тут перед его глазами, как наяву, возник сквиб-завхоз, неприкаянной душой бредущий по замку, совсем один... Мордред и Моргана! Это его не касается!!! Парень сделал несколько шагов и снова остановился. Да чтоб вас всех... Одиночество слишком тяжелым бременем легло на его плечи, чтобы Драко позволил кому-то еще мучиться им, если может все изменить! Развернувшись, он левитацией подхватил кошек и направился к замку, стараясь, чтобы его никто не заметил... Слизеринец нашел старого сквиба неподалеку от входа. Он вешал на место упавшую картину. Приняв равнодушно-высокомерный вид, парень подошел к завхозу. – Мистер Филч, я нашел этих кошмарных существ под квиддичной трибуной. Они ужасно мне мешали! Вам нужно лучше следить за своими животными, чтобы они не отвлекали от дела учеников! – Моя миссис Норрис!!! – со слезами на глазах бросился к слизеринцу завхоз. Он подхватил свою кошку на руки с такими нежностью и пылом, как будто дороже ее на свете ничего не было. А затем он поднял голову, награждая слизеринца удивленным взглядом. – Чем я могу отплатить за эту любезность, мистер Малфой? – Я уже сказал! Они мешали мне! Старик пристально смотрел на него. – Спасибо... – прошептал он и развернулся, собираясь вернуться к себе, чтобы устроить свою новообретенную кошку. – Ээээй! А другая зверушка?! Это же ее котенок! – Его я отдаю вам, в благодарность, – не повернувшись, ответил завхоз. Драко остался один, если не считать удерживаемого в воздухе заклинанием котенка. Что же делать? Он же не может оставить себе этот кошмарик! Он вообще никогда не хотел держать домашних животных, а если бы даже и пожелалось чего-нибудь такого, то выбрал бы кого-нибудь красивого, достойного его – дракона, феникса, гиппогрифа... Хммм, нет, не гиппогрифа, нечего плохое вспоминать... Единорога, василиска... Короче говоря, какое-нибудь редкое животное, достойное его общественного положения! Жалобное мяуканье заставило его спуститься с небес на землю. Котенок пытался добраться до пола, чтобы найти свою мать. А ведь он тоже должен чувствовать себя одиноким... «Нет, нет, нет! Опять началось! Все-таки нужно непременно поговорить с крестным, а то я просто в тряпку превращаюсь, едва только думаю об одиночестве». Драко осторожно взял зверька на руки, а тот, вместо того, чтобы недовольно зафырчать, прижался к парню. Вздохнув, Драко вместе с котенком вернулся на свое место на трибуне, ожидая, когда закончится тренировка первогодок. Он хотел поговорить с Гарри... Гриффиндорец заметил исчезновение слизеринца, и едва тот вернулся на трибуну, сразу же бросился к нему. – Малфой! Где ты был? – Прямо под трибуной! Я не сбежал, даже если такое желание и возникало! – А просто ответить на мой вопрос нельзя? – А ты не можешь лучше их формулировать? – Не отвечай вопросом на вопрос! И кто это у тебя? – Если бы ты мне позволил, я непременно бы заказал тебе в Хогсмиде очки! Это кот! – Уйми свой сарказм! Зачем он тебе? – Может быть кормить, ласкать, играть с ним? Или мне нужно получить от тебя разрешение даже если я хочу завести питомца? Котенок зашипел на гриффиндорца. А у Драко, спрятавшегося за маской высокомерия, от страха сильно колотилось сердце. Поттер может не позволить ему оставить котенка, и слизеринцу придется принять этот отказ. – Если тебе так нужен этот хвостатый ужас, то ладно. Оставляй. Драко не смог сдержать облегченный вздох. А затем он спросил: – Могу ли я вернуться к себе, чтобы позаботиться о нем? Он грязный и наверное голоден. – Ладно, но только безо всяких уловок. Встретимся на ужине. Поттер вернулся на поле, собираясь продолжать тренировку, а Драко, схватив свою сумку, поспешил к себе. * * * – Что меня дернуло оставить тебя, мерзкая тварь? Драко злился. Вот уже полчаса он старался облагородить облик котенка, но ничего не удавалось! Даже после того, как он вымыл это существо своим собственным мылом и причесал с использованием собственного геля, котенок оставался встрепанным и жалким! Едва только парень усадил котенка на кровать, тот немедленно начал вылизываться, стараясь избавиться от вязкой гадости, оказавшейся на его шерсти. Драко даже немного удивился раздражению котенка. Он изумленно проследил за тем, с каким энтузиазмом котенок избавлялся от так непонравившейся ему субстанции, а потом расхохотался от того, что вышло в итоге. Шерсть котенка выглядела еще хуже! Котенок больше напоминал морского ежа, запутавшегося в меху, а еще голову Поттера. – Думаю, я нашел подходящее тебе имя, уродец! Я назову тебя Потти, как и твою человеческую копию. Он такой же взъерошенный! Довольный своим решением, Драко провел ладонью по мягкому меху, стараясь растрепать его еще сильнее. От этого настроение у него только улучшилось. Кстати, этим вечером Гарри и Рон собирались встретиться с директором по поводу своего проекта «Квиддич для первогодок». Можно будет полетать... * * * Драко, счастливый от своей небольшой эскапады, легкой походкой возвращался к себе. Но повернув в коридор, ведущий к его комнате, он застыл. На него сердито смотрел Поттер, прислонившийся к двери. «Придумать оправдание! Придумать оправдание!» Но в голову ничего не приходило. Однако он все же решил подойти, ожидая готовую разразиться бурю. – Скажи мне, пожалуйста, что ты в это время делаешь в коридорах с метлой в руках? Блондин сглотнул. Что тут скажешь, когда все и так очевидно? – Мистер Малфой помогал мне очистить ворота на квиддичном поле, – вмешался в разговор кислый голос. Из тени за слизеринцем вышел завхоз, миссис Норрис мяукала у его ног. Драко глубоко вздохнул. А ведь он затаил дыхание, когда его партнер задал свой вопрос. Помощь подоспела вовремя, от неожиданного человека, но все же так вовремя... – У этого молодого человека сейчас так много свободного времени, что он решил помочь мне поддерживать в должном порядке квиддичное поле, которым больше не имеет права пользоваться! Гарри покраснел, заметив намек на свои условия, которые даже гнусный Филч нашел жестокими и несправедливыми. – Кхм... доброго вечера! – выдавил он и быстро покинул сквиба с его кошкой и Драко. Слизеринец посмотрел вслед своему партнеру, не веря своему счастью. Когда же он обернулся, чтобы поблагодарить старого завхоза, того тоже уже не было. Юноша вошел в свою комнату и растянулся на постели, довольный, что избежал ссоры, где крайним в любом случае оказался бы именно он. Потти запрыгнул к нему на живот и ласково лизнул пальцы. Драко нежно погладил котенка в ответ. В будущем нужно действовать осторожнее. Он зажмурился и истерически рассмеялся. Если бы кто-нибудь перед каникулами предсказал бы ему нечто подобное, он бы решил, что предсказатель сошел с ума. О да, разве в то время можно было поверить в Драко Малфоя, оказавшегося мужем Гарри Поттера, вынужденного полагаться на помощь грязнокровки, мисс Я-Знаю-Все, и озлобленного сквиба, завхоза Хогвартса, а так же с горькой радостью встречавшего ласку невзрачного кота, облизывавшего его пальцы шершавым язычком... Но он смирился, принял все, что с ним случилось. Кто же виноват, что все стало не так! ____________________ 12. Игра слов: фамилия Бут – «Boot» и бутсы – «boots» и фамилия Скарф – «Scarf» и шарф – «scarf». 13. Здесь тоже игра слов и намеков: «perdre son latin» устойчивое словосочетание, обозначающее «теряться в догадках, недоумевать, не знать, что и думать», но если перевести его дословно, то можно получить «потерять свою латынь». А Вергилий и Овидий – древнеримские поэты. Хотя в этом тексте так зовут близнецов Бутов.