Будешь сниться

      План.       Вся жизнь Гарри была распланирована ещё до появления его на свет. Да даже до того, как родители хотя бы задумались о его рождении.       Он и сам планировал свои дни, дела, встречи. Уже к тридцати годам он забил исписанными ежедневниками большой книжный шкаф.       Свадьба с Шелби не стала неожиданностью. Она тоже была запланирована им самим, когда ему исполнилось двадцать шесть. Шелби Рабара была отличной девушкой, хорошим другом, понимающим и желающим развития фирме партнёром. Никто иной не рассматривался на эту роль. Гарри сейчас даже не знает, почему тянул так долго и сделал предложение только в тридцать три. Возможно, где-то в глубине души он всё ещё хотел настоящей и страстной любви?       План.       Гарри ненавидит это слово.       Иногда его берет такая злость на себя, на родителей, на всю эту жизнь, которая взгромоздила на него ответственность за дело нескольких семей и за их будущее. Маленький захудалый бар на углу становится близким и родным. Его там не знают, как Гарри Шама младшего. Такие, как Гарри Шам не ходят по подобным местам. Такие, как Гарри Шам не пьют дешёвый алкоголь. Такие, как Гарри Шам не напиваются вдрызг, а зачем? У таких, как Гарри Шам идеальная жизнь.       Несмотря на то, что им самим она почти не принадлежит.       И вот он — день свадьбы. Кажется, он должен ощущаться, как самый волшебный день за всю прожитую жизнь, ведь два любящих человека соединяют свои судьбы до самого конца. Причем непонятно, до конца чего? Страсти? Отношений? Любви?       Никто не знает наверняка, но они предпочитают верить, что будут вместе до конца самой жизни.       Шам придирчиво оглядывает своё отражение в зеркале и отряхивает пиджак от несуществующих пылинок. Его внешность — то единственное, чему нет плана, поэтому он должен контролировать хотя бы ее.       Когда он выходит из комнаты, почти все гости уже собрались. Мероприятие изначально планируется, как нечто грандиозное, так и получается — кроме родственников и друзей здесь почти все работники фирмы, влиятельные личности и куча репортёров.       Шам улыбается. Он обнимает маму и папу, отвечает на стандартные и уже надоевшие за время подготовки к свадьбе вопросы, выслушивает поздравления и восхищения работой дизайнера, который сотворил в шатре настоящее чудо, сделав его похожим изнутри на какой-то дворец. Он выдыхает только когда оказывается рядом с друзьями. Эмили, Джон и Дерек понимающе переглядываются между собой и протягивают ему бокал шампанского. Праздник же. Негоже виновнику светлого торжества виски глушить ещё до начала действа.       Гарри фыркает и несколькими большими глотками опустошает круглобокий бокал.       — Как наш счастливый жених? — сарказм в голосе Дерека можно пощупать рукой.       Эмили тыкает его локтем под ребра, а Гарри просто закатывает глаза.       — Дорогой! — мама появляется внезапно и дёргает его за рукав. Все же она принимает все это слишком близко к сердцу. — Там привезли торт, надо срочно его принять.       Шам вздыхает, кивает друзьям и идёт вслед за матерью к заднему входу особняка. Дорога затягивается на добрых пятнадцать минут, потому что ему не удается пройти и трёх шагов без того, чтобы его не окликнул какой-нибудь дальний родственник или коллега. Когда он подходит к грузовику, огромный торт высотой чуть ниже его самого уже ждет его. Два сильных грузчика держат подставку, а кто-то третий поправляет сладкие колонны из фигурной карамели. Он стоит спиной к Гарри, а тот почему-то смотрит совсем не на торт, а на ягодицы, обтянутые черной тканью джинс.       Он прекрасно знает, что это неправильно.       Этот кто-то третий удовлетворенно цокает языком и, распрямившись, оборачивается. Быстро оборачивается. Гарри даже не успевает отвести взгляд, и краснеют в итоге оба, хотя по крайней мере для одного из них это несвойственно.       Шам, у тебя свадьба сегодня, а ты пялишься на чужие задницы.       Он медленно поднимает взгляд, подмечает стройное, мускулистое тело под футболкой и добирается до лица.       Лучше бы он этого не делал.       Чееерт.       Красивый.       Гарри делает резкий вдох сквозь зубы, а парень неуверенно улыбается.       — Добрый вечер, я — Мэтт Даддарио, — у него просто не могло быть пищащего голоса, который бы разрушил все очарование. — Брат Александры.       Шам на автомате кивает, вспоминая, что Шелби заказывала торт именно в "Daddario's". И если бы он мог отвести взгляд от чудесных ореховых глаз, он бы понял, что за спиной Мэтта не просто десерт, а шедевр кондитерского искусства.       Если бы... Но он не может.       Он и сам не понимает, как улыбается и показывает дорогу за шатер, ближе к разбитым небольшим палаткам для официантов и аниматоров.       Сам не понимает, почему предлагает Мэтту задержаться, почему предлагает ему выпить, почему выспрашивает все об Алекс, кондитерской, его жизни и увлечениях.       К Гарри снова подлетает какой-то журналист и интересуется, какого быть женихом Шелби Рабары, а он не понимает, почему с грустью смотрит вслед резко поспешившему к выходу Мэтту.

***

      Свадебный марш звучит для него, как похоронный, но он улыбается. Это же план. Следовать плану — хорошо. Следовать плану — правильно.       Это приведет его и компанию к успеху.       Свадебный марш звучит. Гарри улыбается. Гости выжидательно смотрят на дверь.       Шелби так и не появляется.

***

      Со дня несостоявшейся свадьбы проходит ровно десять дней и одиннадцать минут. Всего лишь десять дней и одиннадцать минут, за которые жизнь переворачивается с ног на голову.       Объяснения перед гостями, выслушивание угроз от родственников, долгий разговор с Шелби и знакомство с Александрой...       То, что заставляет задуматься: "А правильно ли он жил?"       Больше никакого плана. Колокольчик на двери кондитерской звенит. Пронзительные глаза цвета темного шоколада встречаются с ореховыми.