…На естественных выступах и нишах располагались кувшины со снадобьями и едой, а сверху и между естественными «колоннами» и «зубами пещеры» висели травы и коренья. Попадались и плетёные коробы, где хранились одежда, гребни и прочие «инструменты» труда вольной одинокой и просто молодой женщины. А именно такой себя и считала, и по сути, являлась Лилит. Хотя внешне она и Еве годилась в дочери, и, казалось, едва ли была старше своей «крёстной»… Неизданная повесть о Лейле и Лилит.
Ох! Как же сильно болела голова… Снова мучащие меня галлюцинации-воспоминания становились теперь ещё более осознаваемыми. К ним прибавились ещё и звуки, запахи, ощущения и что-то ещё, чего я пока ещё не мог описать словами. Ещё немного, у меня не только бы голова раскололась от обилия этого сверхнового… К счастью, на помощь мне снова пришла Гульнара, явно использовав попеременно успокаивающую и отрезвляющую магию. — Ну что красавица, выспалась? А не пора ли на работу? В следующий раз за работу аптечкой буду брать наличными. Честно говоря, новые знания и мигрень впечатлительности так сильно отяготили мою и без того многострадальную головку, что я даже не стал пытаться поставить её на место. Только рассчитался с пофигистом-водителем (тут дама едва ли не в обмороке ехала, а он только знай себе своё радио слушает). Радует, что за джинншу (когда она меня раздражает, буду обязательно называть её про себя так) платить не приходиться. Пока Гульнара сама не пожелает, что бы простые смертные обратили на неё внимание, для окружающих она будет призраком-невидимкой. — И вообще, «подруга», прекращай сопротивляться своему дару! Я понимаю, что многие женские подробности для тебя в новинку, но магеммы относились к ним куда проще… Во всяком случае я не слышала, что-бы их по этому поводу так часто отрезвляли нашатырём. — Я, между прочим, «подруга», ещё и магеммой отродясь не был, — только и смог ворчливо произнести я. — Прекрасно, мой милый друг, значит ты станешь первым, кто станет. А тем временем, перейдя дорогу, я подходил к старому-доброму «китайчику». …Ну вот, и приехали мы. Вокруг… Ну, пока только самый обычный, сто лет мне знакомый Китай-Город. Хотя вру, в последний и первый раз я тут бывал вместе с классом на школьной экскурсии. Правда, к такому я был уже готов. Гульнара уже успела мне накануне объяснить, что в обычных, не магических городах, магические рынки скрыты особой магией пятого измерения. Правда что из себя представляет магия пятого измерения и как она работает, я так и не понял. Зато скоро понял, как это выглядит на деле. Недолго погуляв возле старой стены и фонтана, затем завернув в переулки, мы дошли до застарелой дверцы чёрного входа в большом светло-зелёном старинном здании гостиницы. На вид, эту дверцу уже сто лет, как не открывали, но джинн накрыла мне рукой глаза, и я увидел сквозь её прозрачную ладонь сияющие серебристым и золотистым светом два очень заковыристых, перекрещивающихся друг с другом символа. Внутренний голос (а может уже и голос магемм) подсказывал мне выбрать золотистый свет, но Гульнара уверенно, ноготком своей свободной руки обвела серебристую закорючку. Пока она не отняла ладонь от моих глаз, я видел, как оба символа по очереди вспыхнули, а затем джинни произнесла: — Теперь повторяй всё в точности за мной. Магия — это не шутки… а впрочем, воспоминания твоих родственниц тебе лучше всего подскажут, что может случится, если ты сделаешь с пропускной магией что-нибуть не так. Соответствующие видения уже начали всплывать перед глазами, и я поскорее постарался их прогнать. И так нервы перекручены от проблем последних дней, и как бы мне не хотелось быть хоть немножко оптимистом, а заботливый жизненный опыт подсказывал, что в ближайшее время вряд ли будет легче. Тем временем джинша, почти сразу, как сама дверь стала словно полупрозрачной, развернулась к ней спиной, и ровно, как подвешенный флажок на нитке, втекла в дверь спиной. Я постарался даже не моргать, что бы всё запомнить. Ещё никогда не приходилось всерьёз озабочиваться своей памятью, и именно в этот момент об этом сильно жалел. Как никогда, перед этой дверью, чувствовал себя, словно обыкновенный Серёга Маннокашкин на экзамене! Э-эх! Вперёд. — Ну, как там, ещё жива, не вляпалась? Или не вмялся, то есть… А как понять что вмялся или застрял? Магеммы в моей голове пока молчат, или от беспокойства я почти не слышу их. Но как это узнать, как ощутить, если я так боюсь открыть глаза?.. — Эй, Маннокашкина, или как там тебя? Небо призывает землю открыться зову, — внезапно крикнула Гульнара у меня под ухом. Я тут же вздрогнул и открыл глаза. И то, что предстало перед моими глазами, было НЕВЕРОЯТНО. Да это было по круче чем всё то, что я смотрел или слышал до сих пор про магический мир. Огромный, уходящий в необозримую даль, и исчезающий в поднебесной дымке потолок с колоннами. (просто перемудрили с пятым измерением, совсем не знает молодое поколение магов, куда девать свою силу, — Гульнара вновь нагло считывала мои мысли, но мне на тот момент это было абсолютно фиолетово.). Бесконечно огромный, едва ли не до самого горизонта, натуральный, самый всамделишный магический рынок! А ведь где ещё могут торговать заспиртованными эмбрионами химер и мантикор, яйцами виверн в приложении с их «очаровательными» мамочками, и моргающими живыми глазками маленькими кактусами в говорящих горшках? Да и это далеко не весь ассортимент, а лишь то, что я мало-мальски могу угадать и рассмотреть. И чем только не обменивались за эти «чудеса»! Какие-то зелёненькие упругие кружочки, длинные иглы не то дикобраза, не то ехидны (тут мои ботанические познания просигналили о недозаправке). А то и дело туда-сюда сновали сухие слоёные кружки цвета ржавой меди, что копейки в супермаркете. Вероятно и себестоимость у них соответствующая. При этом кто только не был и в покупателях и торговцах, у меня глаза реально лезли на лоб, а мозги лишний раз вскипали от «подсказок» милых покойниц-родственниц. Нет, допустим джинна женского пола я уже давно воспринимал, как очень материализовавшейся плод собственного воображения. Но тут… даже самые закоренелые остатки моего скепсиса наконец-то оказались в ауте. Мечтали увидеть реального домового -да вот, парочка с ребёнком идёт нам навстречу (вру, там ещё кикимора была). Жаждали познакомится с реальной русалкой — нас как раз поплескали слева из бочки одна такая очаровашка своим плавником. Просто фанатеете от «Властелина Колец» и прочей этой братии — приходите в метро Китай-города, да их тут целые армии шнуруют. Самых разнообразных мастей, пород, даже гоблинов с троллями не в соцсетях увидал впервые в жизни. А коли вспомнились при виде этого торжества фэнтезийной фантасмогории выдержки из Библии и подобных книжек, у меня над головой как раз пару серафимов в подтяжках пролетели. (Это обычные почтовые купидоны, — лениво отмахнулась Гульнара, — реальные стражи на магических территориях обычно не… как это у вас называется? не «агитируют» себя без повода, вот!). Да и много чего ещё здесь, на этом рынке в магическом кармане старого Китайчика имелось такого, от чего сердце поклонника сказок и фантастики остановилось бы от радости, а у меня… у меня слишком скудный словарный запас, не считая матерного. Что бы просто всё это описать… Мои ощущения? Слов нет, чувства в ноль, одни эмоции. Ну, как-то так. Если честно, но только в эти первые минуты удивления на этой магической площади пятого измерения, я действительно понял, что всё это взаправду. Что это не просто тихое, но упорное сумасшествие, с которым за неимением лучшего выхода можно жить и даже наслаждаться… А что всё, что происходит, и куда я теперь попал — всё это не просто реально! Это даже более реально, чем все мои представления о реальности до самого того заветного дня, как я стал девушкой. Да где теперь та, моя уже прошлая «реальность»? Да на помойке сгнила, на фосфаты разложилась! Добро пожаловать в новую, более реальную реальность — магемма Сергей Маннокашкин. И всё то время, пока я об этом рассуждал, Гульнара, уже отвлёкшаяся от моих мыслей, оглядываясь по сторонам, указала на небольшой пятачок между стеллажами прилавок. Выглядело вполне удобно для предстоящей работы. Тут же она материализовала маленький барабан (там-там, кажется) и этим подала знак начинать. Я встрепенулся и ещё разок прочитал сборник. Ещё в такси я ненадолго успел ознакомиться с Цветаевой и её творчеством, пока меня не свалил очередной приступ кровной памяти. Поэтому очень быстренько прошёлся по выбранному стихотворению, обновляя ранее полученные данные. И, всё же не закрывая книжку, будучи закоренелым троечником по литературе, начал петь по тексту:Вздрогнешь — и горы с плеч, И душа — горe. Дай мне о горе спеть: О моей гope! Черной ни днесь, ни впредь Не заткну дыры. Дай мне о горе спеть На верху горы…
Не сказать, что начал уверенно. Даже по другому — очень неуверенно. А что вы хотели, если раньше мне доводилось петь только в состоянии дикого треша? Однако народу было пофиг на моё «не очень». Даже не шелохнулись, только застыли со стеклянными глазами. А я тем временем продолжал, подгоняемый Гульнарой, которая на там-таме во всю наигрывала на нём в такт к пульсации нервов в моём мозге:Та гора была, как гром! Зря с титанами заигрываем! Той горы последний дом Помнишь — на исходе пригорода?
Эхх! Ну же, Магемма Манокашкин, жми! От этого зависит возвращение твоего пола!Та гора была — миры! Бог за мир взымает дорого! Горе началось с горы. Та гора была над городом.
Но вот допел я последнюю букву. Считай, дотянул последнюю ноту. А народ ожил… и зааплодировал. Как же так, если ещё минуту назад они вообще никак не реагировали на моё выступление? Только стояли как столбы. Или… тут просто так принято, восхищаться чужим творчеством со стеклянными глазами? А тем временем Гульнара орала над ухом «браво» и «аплодисменты». Но когда в заранее положенную на мостовую шапку накидали достаточное количество магических денег, она очень ощутимо для своей газообразности толкнула меня в бок и зашипела: — И угораздило же меня связаться с форменной блондинкой, да ещё и магеммой поневоле! Неужели было трудно догадаться самой попросить у них оваций и вознаграждения, они и так уже были готовенькими! Я из-за тебя вела себя как невоспитанная обезьянка на рынке. «Хэх, а мы в общем-то как раз на рынке…» — Стоп-стоп! Что-то я не допру… какие у тебя ко мне претензии? — не успел разобраться я. К Гульнаре тут же вернулся её фирменный вид оскорблённой султанши. — Разве это не глупо? Будучи магеммой, очень посредственно читать стихи с бумажки, когда вся музыка мира и так в твоей крови? — Ну, вообще-то, можно и с телефона… — заикнулся было я. — Да какая разница?! Можно даже было и совсем без слов спеть! Да и вообще, тебе ещё повезло, что последние века народ пением магемм совсем неискушенный. Короче, в дальнейшем я не пытался выпендриваться, и просто пел то, что знаю. В основном попсу и чуть шансона, да и ту часто перевирал, импровизируя в строках, которые не помню. Памяти магемм я по прежнему побаивался доверять, поэтому полагался только на свой вокальный талант. А маг-деньги тихим прерывистым ручейком и так текли ко мне. Ё-моё, но даже в такие моменты мне не было покоя от нарастающей, уже знакомой головной боли. Впрочем, пока я пел, боль была ещё терпимой. Вот только когда уже глотка от слишком частой её эксплуатации стало болеть, пришлось объявить временное окончание концерта, с последующей оценкой накопившихся средств. Как заметила Гульнара, негусто, но пару недель на Лысой Горе продержаться можно. А пока, что бы не окочуриться по дороге туда, мы принялись искать чем прокормится на этой ярмарке колдовства и прочих чародейских искусств. Где-то через полдня. Желудок по прежнему пуст и громко возмущается такой беспощадной «диетой». А что я могу поделать, если в магическом мире распространены какие угодно кафешки и столовые — кроме нормальных. И все как на подбор: закусочная для мелкой рабочей нежити (в их дверцу даже Алиса из Страны чудес не протиснется); кафе для гоблинов (без комментариев); столовая для ведьм «Многоглазка» (видели бы местный контингент!); ресторан «Али-фея» (ну это ещё ничего, если бы там одна чашка чая не стоила как все заработанные на сегодня сбережения); таверна «Сумеречный вампир» (будь это только в простой смертной Москве, ещё вошёл бы), забегаловка «Свеженький мертвячок и ко» (…!); ну и уже совсем местный шедевр — бистро «Кровавая висЕлеца имени товарища Чикатилло»… В конечном итоге о продолжении концерта пришлось забыть. Лишь в скромненьком ресторанчике «Джинн-тонникум», где из названия видно, на кого направлена кухня, мне удалось хотя бы воды напиться в очень газообразном состоянии. Да и то чуть не задохнулся от паров джинских кальянов (на будущее зарубка: Джинны + кальяны = едино согласующиеся элементы среды обитания всех полуматериальных разумных форм жизни в биоценозе магического мира). Во подумал, хоть диссертацию по этой теме пиши. — Это вряд ли! Как правило занимающиеся изучением магических народов волшебники уже давно наплодили всевозможные библиотеки данной макулатурой, — наслаждаясь, в отличие от меня, безграничной сытостью, произнесла Гульнара. — И все на редкость подробно и с большим искусством описывают нас, джиннов. — Что, прям так искусно и описывают? — Ещё бы, только почему-то в многих деталях авторы, вконец, начинают очень рьяно противоречить друг-другу. Судя по её сладкой ухмылке, в дополнении этих противоречий и моя знакомая джинша принимала не самое последнее участие. Эх, Тайный Китай-город, вот всем ты хорош, и всем ты пригож… кроме мало-мальских пригодных закусочных для бюджетного человеческого туриста вроде меня. Бока мой желудок продолжал выть и закручиваться вокруг позвоночника, мы с Гульнарычем намеревались вернуться на обычный Китай-город и уже нормально, по человечески перекусить, с моей стороны. Как тут произошло ещё одно Происшествие… Уже на выходе из магического рынка, через который мы попали сюда ранее, к нам навстречу, сбив меня с ног вышла из стены Фигура в плаще. Не успев и толком ойкнуть и потереть ушибленный бок, как таинственная «фигура» замерла, и вдруг, резко всем телом развернулась ко мне, протянув мне руку. — Простите мою нерасторопность, просто сам не пойму, как это я мог сходу не обратить внимания на столь прелестную барышню, — произнёс до самых магеммских мурашек пробирающий баритон. И, видать всё из-за этих мурашек, а ещё из-за того, что моя реакция ещё не успела прийти в себя после столкновения, я взялся за эту руку и позволил себя поднять. А потом точно так же позволил и подтянуть себя поближе к… довольно высокому, атлетически слаженному и очень уверенном в своём сногсшибательном обаянии мужчине. Хотя, это самоуверенность вполне была обоснованна. Помимо приятного голоса и как я сказал, достаточно грамотно накаченной фигуры, этот тип ещё и обладал довольно привлекательной, без налёта смазливости, наружностью лица. И при этом, довольно экзотической наружности. Во всяком случае мне он больше напоминал одного из героев любимых моей мамой бразильских «мыл». Такой же до черноты бронзовый загар и аккуратно приглаженные кудри в купе с пухлыми губами, воловьими смолистыми глазами и слишком длинными и густыми бровями, которые, в отличие даже от моих, всё же не стремились встретится на переносице. — Эй, девушка, а девушка, ты как себя чувствуешь? — блеснули при разговоре идеально белые зубы этого мачо. Тут же я наконец то пришёл в себя и принялся вырываться. — А меня пожалуйста не надо лапать, я уважаемая дипломированная психопатка с атестатом мастера единоборств «белые галстуки»! Я вполне могу за себя постоять сама! Этот тип только продолжал иронично рассматривать меня, из-за чего моё сердце независимо от моей воли начало сбиваться с ритма. А мои заботливые «родственницы» ещё и очередную порцию видений стали уж очень навязчиво мне подбрасывать. — Охотно верю, что ты очень непростая девушка, — произнёс он по прошествии минут, — даже успел оценить некоторую твою… дипломированость по искусствам, — закончил ещё с большей уверенностью и иронией, что меня в который раз страшно взбесило. И почему только Гульнара не пытается перехватить этот его мягкий самоуверенный взгляд в своё направление? По внешнему виду сей типчик как раз в её вкусе. Но ехидная джиннша буквально испарилась, а мне впервые за всё время стало не хватать её дурацких подколов в свой адрес. А тем временем от назойливого типчика следовало избавиться. Срочно! Я же натурал!!! — А… а знаешь что, не т-твоё дело! Просто я сегодня не в форме! И не в настроении. И уже разворачиваясь, что бы как можно красивее удалится с выпрямленной спиной, услышал как мой зловредный желудок издал очень громкий, прям предсмертный аккорд. И блин, надо же было так случится, что он окажется настолько громкий. «Бразильский мачо» тут оживлённо вынырнул рядом со мной, и прям райской птичкой защебетал что-то о «несчастных голодных девушках» и «надо же, я как раз собирался посетить здесь одну свою любимую кухню». Далее я уже почти не слушал его и отвечал на автомате, поскольку всё это мне очень было знакомо и слишком сильно напоминало о тех временах, когда я и сам заводил подобные знакомства. Нет, ну просто уши заворачивались от до боли знакомых фразочек и флиртовых фишек. Но вот дохнуло на меня чем-то очень вкусным, и я тут же приободрился. На вид невзрачный коробок, почему-то пропущенный мной ранее, обещал вновь возвратить, хоть и на время, радость жизни и здоровый голос. — О, смотрю тебе тоже начинает нравится. А как насчёт небольшого заказного оркестра для настроения? У меня есть тройка подходящих… — Не стоит. Я сама себе оркестр. — Ну в таком случае я просто приглашаю на оркестр иного рода — кулинарного. Уверен и тебе подобное дополнение к вечернему репертуару очень понравится! — и открыл дверь небольшого сарайчика, внутри которого открылось ещё одно Пятое измерение. Очень просторный зал, плавная ненавязчивая мексиканская музыка, очень приятная глазу чистота слегка оттенённая прилетающими с кухни просто офигенными запахами. И всё при этом оформлено в стиле континентальной Южной Америки. Местный маг-менеджер мгновенно узнал моего знакомого, указав на наиболее выгодный, с точки зрения обзора всего ресторана, столик. А ещё через какое-то время пришёл наш общий заказ, который мой новый знакомец великодушно согласился оплатить за меня. Естественно моих скромных местных накоплений не хватило бы и на частичку такого излишества. Блин, а ведь я даже начинаю ему быть благодарным ему за эту осмотрительность. Ну ей богу, в другой раз с радостью даже разделил хорошего пивка, обсуждая общие любовные похождения. Если бы только этот тип не вызывал во мне такой сильный конфликт не только между желаниями моих кровниц и моими наклонностями… но и внутри самой памяти магемм. Если чуть ранее я ощущал своё сознание, как постоянный диссонанс между своим собственным фронтом сознания и вынырнувшим из подсознания цунами «голосов», то теперь это цунами раздвоилось и с двух противоположных сторон давил меня. …Ах, какой сладкий красавчик! Всегда была от таких без ума… …Почему-то именно такие «шоколадные» рыцари «радостного образа» чаще всего бросали меня возле разбитого ведра… А я при этом всегда велась на их выходки… …Да ну их, мужиков, сначала наобещают королевских трапез до горизонта да пиры на весь мир — а заканчивается в итоге остывшей пастелью, уже переставшей пахнуть розочками да счётом от постоялого двора… …Ну он такой миииленький! Почему бы с ним не пофлиртовать?.. …Брать мужиков нужно только с холодной головой, каменным сердцем и тёплой улыбочкой на лице. Веди себя как можно легче, подыгрывай его шуточкам, но только следи в оба! Первым мешок с золотом всегда должен терять он, а не ты!.. …Избавьте меня от общества таких! Лучше занудный крокодил, всегда знающий что хочет и говорящий тебе это лично в глаза, чем очередной роковой рыцарь, который бросит тебя при следующей смазливой принцесске на горизонте… …Ну и что, что уже не первые грабли, зато посмотрите каой он душка!.. …Но хотя бы поужинать с таким можно. Просто ради интереса и не более… В итоге пришлось послушать немногие здравые мысли моих предшественниц, и хотя бы поужинать. Правда без флирта, а просто что бы заглушить нудящий желудок. Зато, волей неволей, я всё же разговорился со своим новым знакомым. Представился он кратко — Бель. Я чуть не засмеял его на тему диснеевских принцесс. Бель не обиделся, пояснив, что на италийских языках этот корень встречается в словах со значением «красивый», «прекрасный». Филологическое образование рода магемм подтвердило его слова. Пожалуй, когда я верну себе свой мужской облик, то может даже перейду на филфак. Поскольку общаться с Белем, комментируемого моей «кровью» оказалось даже интересным. Всё же, при всей своей наглости, и некоторой типично южной самоуверенности и темпераментности, Бель — личность интересная. А почему именно личность? Да потому что в Магическом мире ни в чём нельзя быть уверенным. Тот, кто кажется человеком вполне может оказаться просто маскирующейся нежитью, оборотнем или даже стражем. И, как говорили некоторые признаки, опознаваемые только моей «говорящей кровью», Бель вполне мог относится к последним. Вот только каким — к тёмным или светлым? — Ну, а расскажи о себе, мы так и не узнали твоё имя, прекрасная синьора? — нет, ну это наглость, использовать к таким, как я сейчас, подобные баритонные штучки с голосом. Они ведь ещё и так противоречиво действуют. — Ну… допустим Мэгги, — вынуждено промямлил я. — Хм, непривычное имя для местных широт. А ты давненько в России, уж больно без акцента говоришь? Блин! Да он ещё и в акцентах разбирается! А ну-ка срочно вон его… — Я уже давно учусь тут по обмену в одном институте, ммм… человеческом, понимаешь, Бэль. — Допустим, понимаю, — и улыбнулся он мне такой таинственной улыбочкой. Надо скорее куда-нибудь скрыться. Ну, Маннокашкин, думай-думай! — По моему, мне надо выйти, припудрится, (блин, что я сейчас ляпнул!), не обидитесь, сеньор? — Ой, что вы, — да он был просто само радушие. А я, стараясь не ускорять шаг, стал лихорадочно думать, у кого бы в этом почти пустом ресторане спросить про «туалет». И, проходя мимо барной стойки, вдруг замечаю своего очень запоздавшего «телохранителя». — Ну как красавица? Смотрю не клеится твоё первое свидание? — спросила рослая фигуристая смуглянка с уж очень материальными стройными ножками. — Да иди ты… где ты вообще пропадала? — спросил я переходя на очень красноречивый шёпот. К счастью, Гульнара меня сразу поняла. — Так я не поняла, какую мне твою просьбу выполнить? Уйти или рассказать… — Сама знаешь о чём я! — Ну, значит я пошла… — Стой ты, я вообще то сам хочу отвязаться от этого… Ну, можешь мне помочь, вроде бы он твой типаж? Гульнара только для вида повела из-под густых ресниц глазами туда сюда, а потом с очень загадочной ухмылкой ответила: — Ну, типаж, конечно, неплохой… Но к сожалению у меня с недавних пор личное табу на свидания с тёмными стражами, особенно с дархами, свыше трёхсотэйдосного содержания. И тут то все противоречия между обеими сторонами моей крови наконец то пришли к полному и очень тревожному согласию. Бежать, скорее бежать… и как можно дальше… — Валим скорее, — произнёс я уже более лаконично, и Гульнара понимающе кивнула мне и наклонилась к моему уху поближе: — Потерпи немножко, может быть чуточку горячо… Тут же почти полная тишина маленького кафе прерывается шумом громко распахнувшейся двери. В неё тут же ворвались два амбала настолько устрашающей наружности, что в этот раз кровь магемм уже без колебаний единогласно «выкрикнула»: Стражи Мрака! Я приготовился к очередному бегству, но прошло время и становилось скорее потно, чем горячо. Оборачиваясь, рядом с собой я застал полнейшую пустоту. А ещё через какое-то время амбалы о чём то очень быстро договорились с магменеджером, единственным замеченным работником, и, похоже, хозяином этой забегаловки, и он куда-то в самом фигуральном смысле телепортировался. Краем глаза успел отметить, как настороженно фигура Беля поднялась из-за стола, и, недолго оглядываясь на пришедших, стал потихоньку приближаться ко мне. Эх-эх! Надо отметить, что готовили в этом местечке и в прям неплохо… Вдруг, стражи Мрака расступились, пропуская через хлипкую дверь, мелкого, но очень важного собою горбуна. При виде него моя генетическая память уже не звенела, она мощно ударяла в набат Тревоги. Даже такому чайнику как я стало понятно, что не успел я выпрыгнуть из пламени, поскольку уже сразу попал в полымя. Вошедший оказался ближайшим приближённым самого Владыки Тьмы. И я имел неосторожность УЖЕ попасться ему на глаза…