Хранители

— Книги нам без надобности теперь, — холодно протянул Билл, оглядывая отвратительных существ, что были им призваны. — Они опустели. Зачем нужны Книги, когда все, что в них было, существует только во мне?       Злые золотые глаза всматривались в каждого присутствующего в огромном помещении. Они боялись его. Человеческое лицо никогда не было столь пугающим для них. Такие знакомые золотые глаза были украшением прекрасного тела, исписанного символами. Тонкие длинные пальцы легко прикасались к бледному лицу и губам, выдавая усталость и незаинтересованность. Сухая фигура расположилась на высоком троне из черепов и костей. В ней не было той величественности, что была в нем прежде: спина согнулась колесом, шея втянулась в плечи, весь он съехал вниз, чтобы локтем столь крепко упереться в подлокотник. Вторая рука вяло лежала на правой ноге, уныло заброшенной на левую.       Во всем его виде живость оставалась только в глазах. В них метались мысли, читалось что-то глубже злости и ненависти, но этого темные существа не видели. Сквозь темные одеяния просвечивались то и дело символы, обдавая его бледное тело золотым сиянием, что безумно раздражало Билла. Черная кровь беспрерывно текла во венам, видимым сквозь бледную кожу. В этом мраке Сайфер иногда отвлекался на них, поражаясь, как легко и безболезненно зеленый и синий сменились на черный.       Рассказы существ были ему мало интересны. Билл прислушивался к глухим далеким коридорам, по которым бродил Диппер, рассматривая мрачные картины на стенах. Для него на потолке сияли звезды, пролетали хвостатые кометы, проплывали в тумане яркие планеты, но Пайнс не смотрел на все это. Когда время остановилось, живой космос нагонял на него только тоску. Эту же тоску нагонял на Демона явивший себя Ад: он выбрался из его воспоминаний, из его сердца прямо в настоящее. И от него никак не сбежать. — Идите вон, — скучающе протянул Сайфер, спрятав глаза в ладони. — Что вы сказали, сир? — Идите вон! — злостно и довольно громко повторил Билл.       Существа тут же растворились в воздухе, испугавшись не только самого голоса, но и эха, что разлетелось по всем коридорам большого замка, зависшего в воздухе. Дышать сразу стало легче. Пламя свечей в зале пошатнулось, почти погасло на мгновения, а потом с новой силой загорелось, пуще прежнего осветив все вокруг себя. В сухом теле стала просматриваться умиротворенная тревожность. Только спустя несколько дней он стал понимать свои ошибки. Не все, конечно же, он осознавал в достаточной мере.       Все его новые слуги наводили дичайший ужас на жителей всего мира: волна Тьмы, что он выпустил, была настолько сильной, что сумела прорвать все барьеры, которые только можно было поставить. Голос Хранителя Силы все еще говорил в нем, его было не заглушить. Он делал Демона человечным, путал и винил его во всем. Хранитель Греха ставил под сомнение все слова прошлого, но вдруг оказывался несколько слабее и проигрывал в некоторых схватках.       В голове царила настоящая неразбериха. Тишина — только она была способна помочь ему. Но шаги Диппера, его дыхание, сердцебиение… Он слышал их. Они доносились до него из самых дальних коридоров, проникали прямо в сердце, заполоняли разум. Все проигрывало перед одним не самым удачным Хранителем Силы. И снова он съезжал все ниже и ниже по спинке трона, пока чуть не ложился всем телом на ноги, а носом не упирался в сгиб локтя. Кисти безжизненно висели каждая в своем положении, глаза были закрыты. Ничего, кроме еле заметного дыхания, не выдавало в нем наличие жизни.       Его состояние не было стабильным. Он то и дело еле заставлял себя шевелиться или говорить. Мысли съедали изнутри. Контроль ослабевал с каждым днем все больше. Первым из транса вынырнул Стэнли. Он вдруг перестал говорить о Билле, задавал вопросы о том, кто это, чудовищно ругался и все посматривал на часы, ожидая, когда сдвинется стрелка. Мэйбл с трудом объяснила ему происходящее, чуть не бросилась из дома, чтобы искать брата, когда речь зашла и об этом, но ее вовремя остановили.       В двери и окна скреблись самые страшные ночные кошмары, в стены били ужасы жизни. Мэйбл, сидя в подвале, слышала, как они говорят с ней, зовут ее по имени. Они говорили голосом Билла, насылали страшные видения. Каждый раз она пыталась ударить эту иллюзию, но картинка таяла в воздухе стоило ей только прикоснуться к ней. Лишь один раз удалось дотронуться до своего ночного кошмара. Он схватил ее за руки и со злой усмешкой смотрел в глаза. Все слова, что он говорил, пугали ее. Стоило вырваться, кошмар, засмеявшись, растворился. «Это был он? Настоящий? — пришло ей тогда в голову. — Нет. Он бы не посмел». И она оказалась права.       Умирающий в собственных мыслях, Билл чувствовал миг приближающегося конца. Его будто пробудили ото сна, где он был безумно счастлив. И оказался он самом жутком месте, где только мог он оказаться. — Я предупреждал тебя, — звучит знакомый голос. На него Сайфер никак не реагирует. — Молчишь… Твое молчание уж больно разговорчиво. — Зачем ты пришел сюда? — шипит блондин, не меняя позы. Его голос звучит глухо из-за спрятанного лица. — Я хотел видеть тебя, поэтому и пришел. Я почувствовал, что что-то не так. Это из-за тебя. — Не желаю говорить об этом. — Нет, ты не хочешь говорить об этом со слугами, с Диппером, с собой, но я… Ты знаешь, что я могу помочь тебе. — Ни в этот раз.       Билл все-таки поднял холодные глаза на пришедшего. Третий ласково улыбался ему: так улыбаются влюбленные, когда готовы простить все, что угодно. Сайфер слегка переменил положение тела, но так и не выпрямил спину, не вытянул длинную шею. Только лишь положил руки на подлокотники и уперся спиной в спинку трона. Будто что-то лежало на его плечах, вот он и не мог выпрямиться, вернуть своему тонкому силуэту ту величественность и легкость, что была прежде. — Чем ты поможешь мне? — с некоторой злобой спросил блондин. — Заставишь всех вокруг заткнуться? Или усыпишь каким-нибудь заклинанием Царицу? Уничтожишь этот Ад вокруг? Чем ты можешь мне помочь?! — Ты общался с Диппером после того, как принес его сюда? — Что?.. — Билл слегка выпрямился, этот вопрос ясно поставил его в тупик. — Почему ты спрашиваешь о нем? Он исследует замок, и я не… просто не мешаю ему. — Ты не думал, что он боится тебя, поэтому постоянно проходит мимо коридора, единственного коридора, который ведет в этот зал из того крыла замка? Минутку, — Третий сам с удивлением глянул на Сайфера, когда тот отвел взгляд в сторону, будто пойманный мальчишка, — ты боишься этого. Вот что не так. Думаешь, он придет к тебе сам? — Я же не держу его в заточении! Он волен ходить, куда захочет!.. — Он не придет к тебе сам. Ты, может, и пробудил в нем спящие чувства ко всему в этом мире, но тот страх, который остался у него после ритуального зала, ты так и не погасил в нем. Ты все тот же. Ты даже лучше, чем был до этого: сильнее, могущественнее, в чем-то человечней, ведь Хранитель Силы… да, я вижу, что это из-за него ты так тяготишься этими чувствами. Это они несут тебя в эту глубокую пропасть. Прости, Авон, но только ты сможешь это исправить. — А если я не хочу?       После этого вопроса повисла звенящая тишина. В голове Билла быстро стучало маленькое сердечко Диппера. Сайфер весь вытянулся на троне. Его сухой силуэт был прежним, хоть и источал безумную слабость. Третий без улыбки смотрел на блондина, бегая по нему глазами. Внутри него тоже что-то колыхнулось. Это было что-то похожее на… страх. Билл казался ему могущественнее, чем был на самом деле. Вдруг он понял, что именно дает великую силу. Любовь.       Слегка виноватая улыбка раскрылась на его небольшом лице. Сайфер с непониманием чуть склонил голову набок, прищурив левый глаз. Он наполнился легкой серой дымкой, вокруг трона залетал ядовитый пепел. Сердце Диппера стучало, казалось, все сильнее, слышались глухие вздохи. С плеч Демона упал его камень, но вдруг стал нависать вновь. — Ты только этого и хочешь. Царица убьет тебя, ты знаешь это лучше любого другого. Но и без этого мальчишки ты бы уже тоже умер. Прибереги свой гнев для кого-нибудь другого. — Например? — Ты знаешь, кого ненавидишь. — Я не могу заставить его заткнуться. Он живет в моей голове, — прошипел Билл, чуть склонившись вперед, напирая тем самым на Хранителя. — Ты не понял меня. Того, кого ты ненавидишь, ты точно заставишь замолчать.       Третий казался уверенным под этим стойким взглядом незнакомых глаз. Сколько раз он видел эти глаза! Сколько раз в них царила истинная злоба! Он сбился со счету. Но именно сейчас эти глаза были живые. На него смотрел покойный Билл Сайфер, один из сильнейших Хранителей Силы, не сумевших вынести простого «нет» на своем веку.       Ненависть Демона к нему была очевидна: он захватывал чувства в плен и руководил ими, словно марионетками. В такие моменты начинаешь ценить свободу, ту самую свободу, которая была до этого. Плен чувств для Демона опасен — сбивает с пути, отводит от цели. Будто злая колдунья перепутала кого-то с ним и заставляет исполнять свой великий грех, такой, что никто из низов не захочет подобной участи.       Хранитель уже собирался уходить, даже развернулся, но его остановил голос: «Как его утихомирить?» — Дай ему то, что он не получил. — У него было все. Ты сам это знаешь. Но людям ведь всегда всего мало, не так ли? — Перед тем, как заключить сделку или даже после этого ты так и не узнал, почему он решил закончить таким образом? Впрочем, чему я удивляюсь: ты так похож на отца. Как же вы оба слепы! Ты был так увлечен междоусобицами и утешеньем, что рано или поздно ты займешь место твоего глупого старшего братца, что так и не заметил, что начал страдать по человеческому миру. И к кому тебя заносило? Блудницы, праведники, самоубийцы, душевнобольные! И тебе ни о чем не сказало. Билл Сайфер — не глупец! К кому попало не поведет твой грязный разум. — Довольно! — воскликнул блондин и, слегка приподнявшись, уставился зоркими глазами на Третьего. — К чему ты клонишь? — Я расскажу тебе единственно верную историю Билла Сайфера. Если ты не усвоишь из нее уроков, ты будешь удивлен, насколько сильно меня разочаруешь!       Они внимательно смотрели друг на друга. Диппер привлеченный звонким разговором знакомых голосов вошел в коридор, который до этого обходил стороной. Юноша остался у стены, чтобы его не было видно, и еле слышно дышал, не выдавая свое присутствие. Некоторое время висела напряженная тишина, только неспокойное дыхание Третьего и треск огня нарушали хрипящую тишину замка. Чуть отдышавшись, Хранитель начал. — Билл Сайфер родился под самой счастливой звездой, которую можно было представить. Он прошел Путь Хранителя и с отличием отучился еще в одиннадцать. Он был лучший из всех живших и ныне живущих. Но, ты знаешь правила природы, Хранители Силы одиноки. Чем сильнее, тем их одиночество глубже. Его мечтой было разрушить этот порядок вещей. И он сумел сделать это за двенадцать лет — конец тебе известен. Знаешь, что его сгубило? Не оружие. Любовь. Она сделала его сильным, она его изничтожила. Увертливая девица, желавшая любого мужчину на своем пути. Он любил ее так, что она была для него воздухом, который мог поддерживать его жизнь. И каждый раз, когда он предпринимал попытки захватить ее сердце, она отвечала самое нежное, что она могла ответить: «нет». Ее сердце было жестоким, холодным, душа пустой и гулкой, мысли пошлыми и развратными. В ней не было греха, она сама была грехом. Спустя двенадцать лет со дня его первой любви к ней она вновь отказала ему, но в этот раз он наконец увидел ее с мужчиной. Чистое сердце разбилось о каменную стену грязи и отвращения, гадости и развратности. Самое сокровенное было ей обыденностью. Он думал, ты спасешь его. Ты это сделал. Но ты так и не усвоил этого ужаса, что он вселял тебе. — Он хотел, чтобы я влюбился? — Я знал, что ты поймешь, — губы Третьего слегка дрогнули, пытаясь раскрыться в улыбке, но ничего не вышло. — Он вел тебя к тем грязным Ангелам, пытаясь найти ее, но твое безразличие побеждало. Похоть, разврат, жестокость — все это твоя обитель, твою душу этим не тронуть. Ты просто смеялся ему в лицо! — И он пошел другим путем. — Он выбрал слабого Хранителя, чистого и невинного, глупого юнца, который сможет что-то изменить. И что я вижу в результате? — он развел руками в стороны. — Я вижу земной Ад. Грех победил тут, а что победило в тебе?       Блондин отвернулся, всматриваясь в огонь. Остановленное время — путь к спасению греховных созданий. Только оно способно делать их настолько сильными. Потому нет им счета лет. Они бессмертны, ведь время просто стоит на месте. Земной Ад не тот, что внизу. Он другой. Он злее и страшнее, ведь весь грех людской вдруг просыпается от забвенья и вылезает черной густой волной, увлекая туда всех и каждого, затягивая, не давая выплыть наружу.       Третий растворился, не желая говорить что-то. Теперь нужно было ожидать действий от пока единственного правителя этого кошмара наяву. А вот Диппер вступил в зал и огляделся. Впервые за такое продолжительное время он вступил в диалог с Демоном с человеческой душой. — Вы видели? Видели? — Мэйбл широко улыбалась и чуть не прыгала от счастья. В такое время это выглядело безумно. — Что случилось? — Стэнфорд спрашивал с беспокойной усталостью, с непониманием глядя на девушку. — Часы! Наши самые старые часы! — Что с ними не так? — Прислушайтесь!       Пайнсы замерли. В глубине дома со счастливой гулкостью раздавалось ласковое «тик-так». Время в них снова пошло вперед.