ханамоногатари

В чайном домике, куда привел его Гинджи — все время до этого Кайджи внимательно изучал местные бары и игровые залы, спуская карманные деньги, так мило одолженные ему Микоко на сувениры — витал запах старины и дерева. Это место выделялось среди тысяч таких же рядом разве только тем, что находилось на углу, а потому смогло разместить вывески аж с двух сторон, завлекая сюда клиентов, однако, если бы Кайджи не знал о том, что именно здесь ему придется столкнуться в очередной игре с господином Нагато, то он бы ни за что не обратил внимание на это местечко, настолько непримечательным оно было. Наверное, именно поэтому господин Нагато выбрал его среди остальных — публичные люди любили одиночество и тишину после усердной работы. Стоя на пороге чайного домика рядом с Гинджи, Кайджи рассеянно оглядывался по сторонам, думая о том, в какой же игре ему придется участвовать на этот раз. Он, конечно, прошел через многое — коварные игры «Тэйай», маджонг и покер было тяжело забыть — но чем дальше все шло, тем более изощренными становились ситуации, в которых он оказывался. И если в игре против Мураоки ему удалось схитрить, если в игре с Казуей он одолел его, то с незнакомым доселе человеком, который к «Тэйай» не имел никакого отношения, он не играл — все так или иначе было завязано на этой чертовой корпорации. Можно было бы сказать, что его это пугало, но Кайджи думал о том, потребуется ли ему жульничать — а ему наверняка потребуется, ведь слова Гинджи о проигрыше звучали угрожающе. Иметь дело с ростовщиком в очередной раз ему не хотелось, уже натерпелся в прошлом, но если сейчас он хотя бы знал, что ему ждать от личных псин Хедо, то с Хираи дела обстояли мутно... — Что, думаешь о предстоящем бое? — оторвал его от размышлений Гинджи, дымя сигаретой. Кайджи дернул плечом и рассеянно кивнул. — Ну-ну, можешь пока не грузить себя. Сейчас я хочу познакомить тебя с девочками, которые помогут нам познакомиться с господином Нагато поближе. О, Хацумото! Давно не виделись! Внезапно, Гинджи расплылся в довольной улыбке. Возможно, у него была интрижка с гейшей, которая сейчас стояла перед Кайджи и дымила кисэру. Покровительство или как там сейчас это называлось. Что ж... Кайджи мог понять старика, если его предположения о романе были правдивы. Хацумото — так назвал ее Хираи — была уже немолодой высокой тонкой женщиной с острыми чертами лица, однако, ее трудно было назвать некрасивой — длинная тонкая шея выгодно подчеркивалась вырезом и украшениями, а пудра только делала ее еще больше похожей на куклу из сувенирных магазинов. Она оценивающим взглядом пробежалась по парню, после чего неспешно повернулась к Гинджи и расплылась в широкой усмешке. — Ах! Гин-чан! Все такой же бодрый! Может, между ними и не было интрижки вовсе, но они точно были хорошими друзьями. Она говорила на режущим ухо от неожиданности кансайском диалекте. Еще раз бросив взгляд — в этот раз заинтересованный — на Кайджи, Хацумото наклонилась к Гинджи и громко прошептала, определенно намеренно, чтобы это услышал парень: — Кто сей молодой человек подле тебя? Аже ты опять нового помощника завел? Или это и есть Морита-кун? — Нет, Хацумото, это мой новый напарник. Ну-ка, девочки уже внутри? Надо бы познакомить их всех между собой. Милостиво улыбнувшись, гейша отступила в сторону, пропуская Кайджи и Хираи внутрь. Проходя мимо нее, парень ненароком почувствовал яркий цветочный аромат духов, которые использовала женщина — вместе с дымом от кисэру они, смешиваясь с запахами внутри помещения, предавали местному окружению странное ощущение. Наверное, так пах почти весь Джион. Не то, что это был плохой запах. Если бы была такая марка сигарет, Кайджи, пожалуй, купил бы ее. Может их запах понравился бы Микоко... Так-так-так, стоп, почему он вообще думает об этом?! За своими мыслями он и не заметил, как они втроем подошли к небольшой комнатке, в которой уже сидело две гейши — намного моложе Хацумото, одна в нежно-голубом, а другая в ярком оранжевом кимоно. Он так и посмотрел на них с удивлением, когда как Гинджи, прошептав что-то на ухо Хацумото, из-за чего та залилась тихим смехом, уверенным шагом вошел внутрь и сел за столик, приветливо улыбнувшись девушкам. Почувствовав чью-то руку на спине, Кайджи резко обернулся назад — и встретился взглядом с Хацумото. Та, усмехнувшись, легонько толкнула его вперед, после чего закрыла дверь в комнату и села за стол к остальным. Замешкавшись, Кайджи присоединился к ним, пребывая в состоянии легкой растерянности. Черт, этот план с мизуажем... Рядом с ним, помимо Гинджи, сидела гейша в голубом кимоно. Он старался не смотреть в ее сторону, чувствуя, как вновь начинают краснеть уши при воспоминании о плане старика. Чертов мизуаж!.. Это же надо было такое придумать!.. — Дамы, это Ито Кайджи, мой помощник в нашем небольшом дельце, — Гинджи указал на него рукой, и парень неохотно поднял взгляд на гейш, выдавливая из себя приветливую улыбку. — Именно он будет тем, кто по легенде выкупит мизуаж Момо-чан. Когда гейша в рыжем кимоно смущенно отвела взгляд в сторону, Кайджи понял, кто именно из них должна будет провести ночь наедине... все по легенде, конечно же. На это и оставалось надеяться — из туристических брошюр Кайджи узнал, что опозоренным — то есть, тем, что провели свою первую ночь не с покровителем за выкуп — гейшам приходилось очень тяжело, не походила ли их история на что-то эдакое? Выкуп, конечно, выкупом, но теперь в Джионе все будут знать о том, что мизуаж Момотаро выкупил какой-то парень, и если это будет не так, то... Ох, как сложно!.. Надо было не соглашаться. Но слишком поздно. И вообще, она точно не кицунэ? А ее подруга? Тамаэ... Тамамо-но-Маэ... — Может вы лучше расскажите, что у вас там за план, помимо мизуажа? — Кайджи возмущенно засопел, когда Гинджи и Хацумото перекинулись многозначительными взглядами, недобро улыбаясь. — А то выйдет так, что я сыграю не так, как вам надо, а виноват потом буду я. — Ну-ну, Кайджи-кун, не кипятись, — старик улыбнулся своей лисьей усмешкой и достал из кармана пачку сигарет. Он кивнул Хацумото и закурил, рукой отгоняя от себя терпкий дым. — Экий ты заведенный, случилось что-то хорошее? Могло бы показаться, что от Гинджи ничего не добьешься, но если было верить словам Тацуми, то Хираи так просто развлекался — ему не было смысла скрывать важные детали плана, а потому о них Кайджи узнал бы в любом случае, хотелось ему этого или же нет. Вынув сигарету изо рта, держа ее двумя пальцами, старик с хитрой усмешкой посмотрел на парня, после чего заговорил: — Давай для начала познакомимся. Мы сотрудничаем с окейей госпожи Тацуты, перед тобой сидит ее названная дочь — госпожа Хацумото, — женщина, продолжавшая держать в руках кисэру, сверкнула усмешкой, — и ее ученицы. По правую руку от тебя сидит Тамаэ-чан, чуть подальше — Момотаро. Играть несчастных влюбленных вы будете именно со второй, я думаю, ты уже понял это. От дыма курева Хацумото и Гинджи начинались слезиться глаза. Гейша в рыжем кимоно горделиво задрала нос и громко фыркнула, после чего бросила быстрый взгляд на Кайджи. На секунду ему показалось, что она та еще стервозная особа, но, кажется, она была просто шумной и вспыльчивой — это он понял после того, как Хацумото гневно зашипела на Момотаро, а та в ответ показала ей язык. Они бы так и буравили друг друга взглядом, если бы Гинджи не продолжил. — Весь план довольно прост: мы приглашаем господина Нагато в тот момент, когда в чайном домике будете вы с Момо-чан, после чего Хацумото устраивает истерику по поводу несчастной любви и денег за мизуаж, предлагая решить проблему игрой. После твоего выигрыша... — глаза Гинджи мрачно сверкнули, — ... и никак не проигрыша, в комнату войду я с Тацуми. Мы предложим господину Нагато не отчаиваться, ведь любовь это так прекрасно и в таком духе... Он постучал ногтем по столу. — Такие люди ведутся на романтику и простоту, уж поверь мне. Ну, в любом случае, мы предложим ему познакомиться с Тамаэ-чан, после чего дело будет уже за мной. Как ты видишь, твоя главная и сложнейшая задача — просто победить. Что ж, пока что план звучал весьма понятно и разумно, оставалось лишь не запутаться в девушках. Значит, играть влюбленных они будут с Момотаро — той девицей, что сидела чуть подальше. Кайджи оценивающим взглядом осмотрел ее яркое рыжее кимоно. Его наверняка подбирали в соответствии ее характеру, и если господина Нагато интересовали не кроткие девушки, а те, кто способен съязвить в ответ, ему было почти жалко отнимать что-то у человека, который никак не был связан с теневым миром и грязными делами. Но Кайджи были нужны деньги — ну, не очень, но он от них не отказался бы — а потому господину Нагато придется обойтись без мизуажа Момо-чан. Значит, с Тамаэ он почти не будет контактировать. Это было почти жалко — он надеялся, что играть ему придется с кроткой милой девушкой, в компании которой он не будет чувствовать себя точно так же, как и с Микоко, которая была горазда на всякие выдумки, типа одинаковых свитеров или пикников... Чем дольше Кайджи вспоминал Микоко, тем больше ему нравилась идея с мизуажем... Ну, почти. Или нет? Существование Микоко заставляло его краснеть, пыхтеть и думать не о тех вещах, но мысленно он возвращался к ней раз за разом, и это пугало. Пугало даже больше, чем перспектива получить в глаз от Саказаки, который поклялся лично отмутузить того, кто притронется к его солнышку. — А что за игра? — наконец, поинтересовался он. Все же, это была важная часть плана. Важная для Кайджи — оставаться должным Гинджи ему не хотелось, и хотя нынешних сбережений наверняка хватило бы, чтобы уйти от старика без долга, сам факт проигрыша был для парня неприемлем. Он обыграл Тонегаву; сумел вырвать победу зубами у Оцуки, одолел Ичиджо, и за одну ночь сумел победить у Мураоки и Казуи. Череда побед пьянила, это было великолепное ощущение — оно было хуже самого настоящего наркотика, и сейчас Кайджи не мог допустить нового проигрыша. Единственным, кому он мог это позволить — быть победителем в игре с ним — это председатель Хедо. Может, он и его обыграет. И отомстит за всех, кто пострадал от этого гнусного старика. За гневными мыслями Кайджи не заметил, как Хацумото успела покинуть комнату и вернуться туда с небольшой вытянутой коробкой из дерева Она аккуратно поставила ее прямо перед парнем, после чего, хитро взглянув ему в глаза, приподняла крышку, демонстрируя парню содержание ящика. Увиденное его удивило — это были веера. Бумажные. И что с ними надо было делать? Помимо этого в коробке лежали два игральных кубика, и это озадачило Кайджи еще больше. Он растеряно посмотрел на Гинджи, чувствуя, что тот опять будет недоволен, как в случае с мизуажем, однако, старик лишь лающе рассмеялся. — Это тосэнкё. Сейчас об этой игре помнят разве что в районе гейш и в клубах по интересам, так что не расстраивайся — с Нагато вы будете в равных положениях. Все, что тебе будет нужно — сбить игрушку веером, которая будет помещена на небольшой коробочке — макуре — и за каждый бросок вам двоим будет начисляться определенное количество баллов. Хацумото-чан немного подредактирует правила игры, но в целом это все, что тебе нужно знать о тосэнкё. Это напоминало чинчиро с Оцуки; только более традиционный. А если он говорил о чинчиро, то... — Что насчет утяжеления вееров и прочего мухлежа? Кайджи смотрел прямо в глаза Гинджи. Тот ответил довольной усмешкой. — Твоя главная задача — победить и сделать вид, что это было честно. Остальное их не волновало. Взяв в руки веер, Кайджи раскрыл его, после чего щелчком сложил обратно. Кажется, у него появилась пара идей насчет того, как он обыграет господина Нагато.