***
— И у кого мне теперь спросить дорогу…чёрт… — пустой желудок неприятно сокращался внутри организма и настойчиво требовал еды. Ким присел на корточки рядом с дверью какой-то аудитории и положил руки на лицо. «Да что сегодня за день такой…» — потерев своё лицо пару раз ладонями и оттянув вниз нижнюю губу с нижними веками, немного приоткрыл пальцы для лучшего просмотра местности. Но весь взор перекрыла внезапно появившееся темнота на уровне глаз. Опустив руки на колени Воншик поднял замученный взгляд и увидел перед собой человека. Это был парень, возможно, со старшего курса. Высокого роста, можно предположить, такого же, что и Ким. Широкие плечи красиво подчёркивала чёрная шёлковая рубашка, спускавшееся до оснований бёдер, прикрывая их. В общем, вся одежда этого незнакомца преобладала в тёмных тонах от той же самой рубашки до обуви. Обтягивающие чёрные джинсы плавно огибали каждый изгиб стройных икр и бёдер. Поднимая взгляд выше Воншик заметил на светлой шее цепочку серебристого оттенка, возможно это даже серебро. С первого же взгляда Ким понял, что цвет кожи незнакомца слишком бледный, даже немного болезненный. «Может, он редко выходит на улицу? Или проблемы со здоровьем?» — такая мысль затронула сознание Воншика, когда тот продолжал осматривать человека перед ним. Внезапно, стоящий на против слегка повернул голову в бок и послышался тихий звук удара металла друг об друга. Ким моментально обратил внимание на звук и заметил на правом ухе две длинные серьги такого же цвета, что и цепочка на шее. Воншик невольно приковал свой взгляд к изящному изгибу уха, которое обрамляли чёрные пряди волос. Это настолько идеальное сочетание цвета кожи и цвета волос, что ему даже захотелось к ним прикоснуться. Воншик попытался посмотреть на лицо, того, кто обладал такими, эстетически прекрасными, ушами, но парень прикрывал его ладонью. «Ему что, плохо?» — обеспокоенный взгляд попытался определить болевые ощущения в его движениях, но тот лишь продолжал стоять, совершенно не обращая внимание. Нет, скорее всего он обратил его на Воншика, иначе он не произнёс бы эти слова: — Отойди… — голос на удивление оказался очень приятным и нежным, в отличии от произнесённых холодных слов. Каждая буква, которую он выговаривал — словно ноты, а получившиеся слова похожи на целую композицию созданную невероятным музыкантом, который хотел доказать всему миру великолепное звучание своего инструмента. В данном случае инструментом оказался очень красивый голос этого парня. Киму непременно захотелось услышать ещё, а лучше написать текст для него, чтобы этот парень спел песню созданную им. Воншик уверен, что этот голос звучит прекрасно. Внезапно он осознал всю свою глупость. Какой нормальный человек так долго будет смотреть на уши и вслушиваться в такой бархатный голос исходящий из уст человека, да и к тому же парня. «Чёрт…я ненормальный…» — решил Воншик и, наконец, выпрямившись, опустил голову и глупо улыбнулся. Он хотел уже извиниться и отойти от двери, как вдруг в животе раздалось сильное урчание, которое по размышлениям парня, было слышно на весь этаж. — И-извините… — всё, что только и смог произнести Ким, и с сильным смущением на лице поторопился удалиться от того человека, чтобы ещё сильнее не выставить себя дураком. Он добрался до лестничного прохода и побежал вниз, спотыкаясь о каждую третью ступень. Наконец осилив все ступени и ступив на последнюю, Воншик остановился и облокотившись на перила руками, выпустил тяжелый вздох. — Блять…и надо было тебе издать звук и усугубить и так уже сложившийся неловкий момент? — Воншик пару раз ударил ладонью по своему животу, дабы отомстить за такое поведение, но прекрасно понимал, что это всего лишь прихоть организма в нехватке потребления пищи. И правда, наверно, прошло больше половины времени от обеда, а парень так и не поел. Коря себя за то, что так и не спросил дорогу до столовой у Хакёна, услышал негромкий смех девушек проходящих мимо. Ким понял, что это шанс и терять его так просто не намерен. Собрав всю свою решимость, которая ещё немного осталась после того инцидента с тем незнакомцем, Воншик подбежал к девушкам и, как только мог, мило улыбнулся, заговорив с ними: — Простите милые леди, но не могли бы вы составить мне компанию и проводить до столовой? Просто я здесь первый день и ещё не успел освоиться… — комплименты так и выплескивались из рта Кима и почти все слова сказаны на английском языке для большего привлечения внимания, что довольно хорошо помогло и дало свои плоды. Девушки на такую сладкую речь быстро повелись и вот, они уже стоят у входа в столовую. Воншик не мог поверить своей удаче. Впервые в жизни он настолько счастлив находится в помещении общего питания. Не в силах больше ждать Ким поблагодарил девушек, и прямиком направился к стойкам с едой.***
Небольшое помещение выкрашенное полностью в белый цвет, что создавало впечатление чистой среды для потребления пищи. Небольшие круглые столики в нежно-розовых оттенках, расставленные по всему помещению, придавали лёгкую нежность, а стулья — наоборот: имели тёмные тона. Похоже, дизайнер, отвечавший за этот университет, любил использовать в своих творениях символизм «инь-ян», как противоположные друг-другу цвета и как учебное заведение предназначенное и для девушек, и для парней. Сама столовая была устроена по типу шведского стола. И, в основном, делилась на три отдела: мясной, фруктово-овощной и напитки. Схватив поднос с полки Воншик подошёл к мясному отделу и выбрал для себя лучшим решением взять побольше мяса. Любимым, конечно же, была острая жареная курочка в панировке и приправленная соевым соусом. Положив к себе на поднос две тарелки, такой замечательной и вкусной еды, отправился дальше на поиски пропитания. Ни один приём пищи не мог обходиться без добавления варёного белого риса и кимчи, поэтому они, также, оказались на подносе. В отделе с фруктами и овощами Ким взял яблоко, так как где-то прочитал, что в день нужно кушать хотя бы одну штуку, а также положил немного соевых ростков. Из напитков прихватил стакан апельсинового сока. Но некоторое время колебался и не мог выбрать между зелёным чаем и соком, так как не был полностью уверен в составе апельсинового напитка. После того, как поднос наконец был заполнен пищей, Воншик принялся выискивать взглядом Хакёна. Но долго это не продлилось, потому что Ким сразу же заметил небольшой столик в углу помещения, на котором размещалось четверо людей и один из них — Ча, который что-то невнятно выкрикивал, тем самым привлекая внимание соседних столов. Схватив поднос покрепче направился к своему другу. Подойдя к ним Воншик, поставил на стол свой обед и присел. На парня обратил внимание друг и прокричал: — О, ты наконец пришёл! Чего так долго добирался? — Хакён искренне переживал за друга и беспокоился из-за его долгого отсутствия. — Да так…один человек так и не ответил на мои звонки… — обида так и витала в каждом произнесённом слове, но Ким постарался сдержаться, чтобы не начать здесь матерится. — Что? — только и смог произнести в ответ друг и похоже до него дошло. Он полез к себе в карман и достал телефон, посмотрел на него, и пару раз задержал палец на кнопке включения. — Вот чёрт… Воншик, правда, прости, он разрядился. — виновато улыбнулся Ча, Ким лишь удостоил его неодобрительным взглядом и приступил к еде. Нет, Воншик не был злопамятным, просто захотел немного помучить Хакёна, так как тот посчитал себя виноватым. Видя как старший страдает и пытается что-то придумать в своё оправдание, Ким понимает, что пора заканчивать этот бессмысленный разговор. — Ладно, проехали, я всё-таки здесь, лучше представь меня своим друзьям. — Воншик сразу же поменялся в лице и проявил дружелюбие широко улыбнувшись. Хакён увидел улыбку своего друга и смог успокоиться, решив познакомить всех с Кимом. — Хорошо! Ну, с правой стороны от меня — Хонбин, ты уже с ним знаком, на против тебя сидит Ким Намджун, а рядом с тобой — Шин Хосок. Ребята, а это мой друг, который вернулся из Америки — Ким Воншик. — тон голоса Ча окрасился в радостные нотки и тот моментально всех представил друг другу. Воншик посмотрел на Намджуна, которого Ча представил первым после Хонбина. Парень, сидевший на против него был легко одет для погоды, которая сейчас стояла за окном. Простая белая майка, вправленная в джинсы и немного припущена в области бёдер, для визуализации полноты. На лице надеты большие чёрные солнечные очки с толстой оправой, хотя солнца с утра не наблюдалось. Глаз за ними плохо видно, и заметить можно было, только когда парень наклонялся сильнее к экрану своего мобильника. Верхушка волос выкрашена в белый цвет, что придавало всему имиджу некую неряшливость. В ушах заметны небольшие железные серьги, которые также хорошо сочетались с его стилем, что и волосы. По лицу парень выглядел моложе, чем остальные, хотя и проглядывали взрослые черты. Пухлые губы придавали изюминку его внешности, красиво украшая правильное строение овала лица. Закончив, Ким протянул руку над столом для рукопожатия. Эта привычка выработалась пока тот жил в штатах, там почти все так здоровались. Но второй не замечал, а только после того, как его подтолкнул плечом Хакён, обратил внимание. У того были вставлены в уши наушники, поэтому он ничего не услышал. Когда он их снял, то заметил протянутую руку на что не сразу среагировал, а внимательно осмотрел для начала внешний вид Воншика, и только потом, после завершения своего анализа, пожал в ответ. Кима такое поведение удивило, но ничуть не оскорбило, скорее заинтересовало. «Почему же этот парень так меня рассматривал?» — на пришедшие мысли быстро дали ответ. — Ты на отделении хореографии? Я понял это по твоему следящему взгляду. Обычно вы всегда следите за движениями людей, чтобы найти что-то новое и интересное для создания того или иного вида хореографии. Приятно познакомится, тебе меня уже ранее представили. Я первокурсник как и ты, но мне двадцать лет — ты мне хён. Надеюсь мы подружимся, Воншик-хён. — протараторил на одном дыхании и снова засунул в уши наушники, уткнувшись в свой телефон. Воншик был поражён таким содержанием услышанных слов. Как он узнал его имя, если был в наушниках?! Значит он всё слышал, просто ему было лень? Или он больше заинтересован в своём телефоне? В любом случае Кима сейчас интересовало кое-что другое. «Он понял, на каком я факультете только по тому, как я посмотрел на него?» — слегка приподнимая уголки губ Ким взглянул на младшего перед ним, кажется он понравился Воншику и смог бы стать другом, но время покажет. После своих размышлений перевёл взгляд на Хакёна. Ча понял, что от него хотят и ответил: — Он типа умника у нас, ещё любит поговорить о философии и трудной жизни человека, особенно молодёжи. Не знаю зачем он сюда поступил, хотя мог бы попасть в другие престижные высшие университеты, такие, которые занимаются всей этой философской фигнёй. Когда Намджуна спрашивают о таком, тот лишь ссылается на то, что, если бы он туда поступил много бы не добился. А здесь он может творить и раскрывать все свои мысли через слова. Пишет свои тексты и зачитывает их, но он не певец, а репер. Считает, что исполняя реп можно преподнести больше информации, чем, если бы он пел. Такой вот человек, но на самом деле он застенчивый и добрый. Самый младший среди нас, и, как ты понял состоит на отделении вокальной музыки, только как репер, а не вокал. Надеюсь я утолил твоё любопытство? — Хакён хитро улыбнулся, не первый год он знаком с Воншиком. Он знает все его взгляды и поведения, которые направлялись в сторону Ча. — Даже больше, чем необходимо. Ты как всегда на высоте Хакён! — Ким ему в ответ тоже улыбнулся и положил тому на тарелку два кусочка своей курочки. Ча одобрительно кивнул и принял предложенный выкуп за информацию. Но как только мясо коснулось дна, один из кусочков был похищен Хонбином и прямиком отправлен к себе в рот. Хакён лишь посмотрел на Ли и слегка прищурил глаза приподнимая голову выше, все ещё держа улыбку на лице, но взгляд не казался таким уж добрым. Воншик предположил, что лучше не лезть в их отношения, и с концентрировал своё внимание на другом. Разобравшись с одним другом Хакёна, Ким решил познакомится с ещё одним, который сидел рядом. Парень в несколько раз крупнее Воншика. Чёрная куртка обтягивала мышцы на руках, когда тот приподнимал их, а белая футболка облегала широкую накаченную грудь, чётко просматривая рельеф кубиков на животе. Тёмные джинсы также обтягивали тугие бёдра, как и куртка, красиво расписывая мышцы на ногах. Одежда сидела на нём по размеру, но иногда создавалось впечатление, что кое-где ему всё же было мало. Хорошее крепкое телосложение совсем не сочеталось с довольно мягкими чертами лица и лопоухими ушами, придающие ему более детский вид. Но всю нежность и невинность перекрывали улыбающиеся глаза и пошлая улыбка не сходящая с губ. Повернувшись к Хосоку, Ким заметил, что тот также чем-то увлечен и не обращал внимание на происходящее. Его глаза были прикованы к чему-то, а точнее к кому-то, а именно к одному человеку сидевшему не далеко от их столика. Проследив за его взглядом, Воншик понял, что им оказался парень, невысокого роста и не сильно примечательным стилем в одежде, чтобы так следить. Простая классическая белая рубашка и классические чёрные штаны. Лицо украшали очки с большой тёмной оправой, хорошо дополняя образ умного и начитанного человека. Но если одежда особого внимания не привлекала, то черты лица, на удивление, оказались слишком женственными. Если бы он оделся как девушка, Воншик, скорее всего, и не догадался бы о том, что тот — парень. Плавные изгибы от челюсти до подбородка, красиво сочетались с немного пухлыми щеками и губами, которые придавали парню больше нежности и в какой-то степени напоминали хомячка. Внезапно узкие, неширокие глаза обратили внимание на Шина, на что второй не был готов, но быстро среагировал и глупо улыбнулся, принявшись изображать всякие разные эгьё руками, которые только мог вспомнить. Смотревший на такое поведение сильно сжал губы друг об друга и пытался подавить пробивающийся громкий смех, рвущийся изнутри. После минуты телодвижений Хосока, парень снова опустил свой взгляд в книгу и больше не обращал на того внимание. Потихоньку улыбка пропадала и его лицо снова приобрело серьезность и внимательность к прочитанному. Ким перевёл взгляд на Хосока, и заметил что тот надул губы и был слегка обижен, но счастье в глазах всё ещё можно заметить. Через некоторое время Шин, облизнул губы, будто бы что-то себе представляя, всё также не прекращая смотреть на свою цель. «Что он себе там надумал?» — хоть Воншик об этом и задумался, но знать уж точно не хотел. Пускай останется это только в мыслях у представляющего всё это. Неожиданно Хосок повернулся к ребятам и посмотрел на Хонбина, который поглощал в себя уже второй кусок курицы оставленный, для Хакёна, Воншиком. — Хонбин, у тебя на лице, вот здесь, осталось немного соуса. — Шин широко улыбнулся и прислонил указательный палец к левой стороне губы, указывая на место, где стоит вытереть. Ли на такое заявление лишь вылупился на Хосока, продолжая дожёвывать пищу, не веря словам. — Он прав, у тебя и правда на лице соус. — Воншик подтвердил правдоподобность сказанных, Шином, слов и взглядом указал на то же место. Только после этого Хонбин поверил и взяв салфетку со стола решил протереть грязь, но ему не позволили. Ловкие пальцы Хакёна уже успели коснуться уголка губ Ли и протереть соус за него, облизав, после этого, свои испачканные пальцы. — Соус островат, думаю тебе пора заканчивать с острой пищей, Хонбина-а. — Ча нежно улыбнулся, но глаза отражали его настоящие эмоции, он явно что-то задумал. Посмотрев в глаза Хонбину, провёл ещё раз тем же пальцем по своим губам, но досмотреть Киму продолжения не дал голос услышанный сбоку: — О, а ты кто? — удивленный тон раздался совсем близко и Воншик понял, что эти слова обращались к нему и принадлежали Хосоку. — Ким Воншик, я друг Хакёна. Похоже, ты был очень занят, поэтому не услышал, когда меня представил хён. — Ким по привычке протянул руку Шину и ему ответили на рукопожатие. — А, прости, Шин Хосок, но похоже ты уже в курсе моего имени. Мне двадцать один год, второй курс, на отделении танца. Рад знакомству! — парень всё ещё широко улыбался, но ударил пару раз по своему бедру из-за чувства небольшой вины, что сразу не заметил рядом присевшего с ним человека. — Взаимно. Мне тоже двадцать один год, но я на первом курсе, отделение хореографии. Буду счастлив, если в будущем сможем вместе сотрудничать. Могу помочь с созданием хореографии. — Воншик ответил на улыбку Шина своей фирменной, чтобы расслабить парня. — Ух ты, так ты будущий хореограф! Я готов хоть сейчас идти с тобой практиковаться! Мы точно подружимся. — глаза Хосока заблестели, а руки зачесались от предвкушения. — Эй-эй, хватит вам там милостями обмениваться. Воншик не будет только тебе хореографию ставить, я первый в его списке. — съязвил Хакён и состроил недовольное лицо. Но оно было сильно наигранно, из-за чего все не сдержавшись, как и сам Ча — засмеялись. Это продолжалось не так долго и после, все смогли наконец полностью расслабится и поговорить на простые отвлеченные темы.***
В очередной раз смеясь над шуткой Хонбина, Воншик откинулся на спинку стула и потёр руки о свои джинсы, потом пару раз повернул шеей, чтобы размять её немного и заметил, как Хосок снова наблюдал за тем парнем. Вот только его лицо приобрело отнюдь не наивность и детскую радость в глазах, а что-то другое…совсем другое, отличающееся до этого. Ким сразу же смог прочитать этот взгляд, он означал ревность. «Только к кому?» — проанализировав в голове, Воншик повернул голову в сторону того человека и увидел, что тот уже не один, а с кем-то. Это был парень худощавого телосложения, не отличавшийся ростом, что и первый, но внешность совершенно иная. Первое, что бросилось Воншику в глаза — волосы мятного оттенка. Они были как яркое пятно во всей темноте его стиля одежды. Тёмные джинсы, тёмный пиджак и тёмная рубашка — похоже этот парень любил такой цвет. Даже лицо украшали очки в толстой, чёрной оправе. Но вот само лицо напоминало кукольные черты и пропорции. Даже тон его кожи похож на светлый, белый фарфор тысяча семьсот десятого года создания. Тонкие губы, маленький ровный нос с приподнятым кончиком и слишком узкие глаза с тёмно-коричневыми зрачками, похожими на крошечные жемчужны. Выражение лица этого парня выдавало его сдержанность и серьёзность к делу, которым он сейчас занят. Похоже они вели беседу, связанную с учёбой, так как постоянно смотрели в книгу, точнее это делал только мятноволосый, а первый частенько кидал мимолётные взгляды на лицо парня рядом с собой. Они не были простыми, дружескими или изучающими, скорее наполненные нежностью и…любовью? «Вот это поворот…кажется, Хосоку не повезло…» — подумал Ким и даже немного пожалел Шина. Он не был удивлен влюбленностью Хосока в парня, потому что никогда не был против нетрадиционных отношений, так как с подросткового возраста знал о секрете своего старшего брата. Но у Сокджина всегда были проблемы с его партнерами, и не больше, чем месяц не выдерживал встреч, ссылаясь на то, что их отношениям чего-то не хватало. Продолжая смотреть на пару за соседним столом, Ким услышал от туда заразительный смех исходящий из уст человека, в которого был влюблён Хосок. Видно, что тем двоим вместе весело и похоже это сильнее разозлило Шина. Он крепко сжал ладони в кулак и его мышцы на руках сильно напряглись, кажется он сейчас взорвется от злости и разнесет тут всё, но он сдерживает себя, стараясь не подавать вида. Губы сжались в тонкую полоску и слегка побелели, в конце-концов не выдержав счастливой улыбки на лице любимого человека Хосок резко встал из-за стола и бросив короткое «Я всё.», удалился оставив ребят в небольшом шоке. — Чего это с ним? — удивленно произнёс Хонбин и посмотрел в след на уходящего Шина, но вопрос скорее был риторическим, так как никто не знал правильного ответа, возможно, кроме Воншика. Но он решил не раскрывать Хосока. Такое поведение Шина даже заставило врасплох сидящего, в наушниках и уткнувшегося в телефон, Намджуна. Повернув голову в сторону, заметил тех же двоих, но его лицо приобрело лёгкую улыбку на лице, а глаза стали намного шире. — Юнги-хён! Кихён-хён! Идите сюда! — Намджун окрикнул их и помахал рукой, на что те среагировали и, собрав все книги со стола, подошли к столику, где все сидели. — Привет Намджун, как ты? — тот холодный человек с кукольным лицом, проговорил немного прошепелявивши. Похоже он не родом из Сеула, так как акцент принадлежал другой провинции. Он присел к Намджуну, а второй сел на место Хосока и опустил голову, похоже, он стеснялся больших компаний. — Всё отлично Юнги-хён. Недавно выпустил свой второй микстейп, так его захейтили, за то, что слишком много матерился. Ну, а что я мог поделать, если только так и объяснишь всю эту политику… — хохотнул Намджун и ударил ладонью о поверхность стола, да так, что стеклянный стакан, стоявший рядом, упал на пол и разбился, успев в некоторой степени облить свалившего. — Блять! — только и смог выкрикнуть Намджун как сразу же получил подзатыльник от Юнги. — Веди себя прилично, это общественное место, матерись потише. — с умным видом проговорил парень, а после слегка улыбнулся, но это было больше похоже на ухмылку старшего, который учит малолетнего плохим вещам. На что Намджун засмеялся во весь голос и не сдержавшись снова ударил о поверхность, но при этом ничего не свалив. — Точно! Знакомься Воншик-хён — это Мин Юнги-хён, человек, который мне помогает советами по сочинению текстов. Он тоже состоит на факультете вокальной музыки, второй курс, и также как и я репер. Поэтому мы и общаемся, как два репера у которых есть свои идеи и для реализации некоторых необходима помощь другого. А это Ю Кихён — лучший друг Юнги-хёна. Состоит на литературном факультете и иногда пишет строчки для нас, второй курс. И как ты понял, обоим двадцать один год, то есть, вы все одного возраста. — с гордостью проговорил Намджун, будто бы представлял какой-то важный и нужный проект, в котором необходимо было донести до слушателя всю его важную информацию. И уже обращаясь к Мину, добавил: — А это Ким Воншик, старый друг Хакёна-хёна, состоит на факультете хореографии. Только недавно вернулся из штатов. — указывая рукой на Воншика, мило улыбнулся, а потом посмотрел на свой мобильник. И когда Юнги с Воншиком хотели обменяться рукопожатиями, выкрикнул: — Еще четыре минуты и будет звонок на пару. А у меня сейчас история по музыке. Препод тот ещё заноза в заднице, я побежал, и вам советую! До вечера! — протараторив, быстро бросил телефон в сумку и убежал. Другие следуя совету младшего тоже собрались и разошлись по своим аудиториям.***
Последующие две пары у Воншика прошли также быстро, как и до этого первые две. Как он и предполагал, преподаватели говорили об одном и том же, от чего Ким был готов уже помереть со скуки. И как только звонок прозвонил с пары, он первым, как пуля, выскочил из душного и надоедливого кабинета, наконец облегченно вздохнув концу первого учебного дня. Он надеется, что последующие пары будут интереснее, особенно практические занятия. Пока Ким шёл по холлу, получил сообщение на телефон от неизвестного номера, что крайне насторожило. На улице уже темнело и в голову лезли не очень добрые мысли, но открыв присланное сообщение, сразу же расслабился. «Ждём у входа в университет, там же, где я тебя ждал сегодня утром. Постарайся на этот раз не пялится на меня и прийти быстрее. Можешь записать этот номер, он принадлежит Хонбину. Р. S. Хакён.» — прочитав письмо, Воншик сохранил номер контакта и отправился к лестнице, ведущей вниз, к главному входу этого здания. Проходя мимо одной из аудиторий, Ким услышал красивую мелодию исходящую оттуда. Повернув голову, Воншик понял, что эта та самая дверь, у которой он сидел во время обеда и там же он встретил странного парня. Дверь была приоткрыта, поэтому он без труда смог зайти внутрь. Помещение не было аудиторией, больше напоминало склад со старым и сломанным хламом. Свет падал не на всю комнату, так как кое-где почти перегорели и подрагивали флуоресцентные лампы издавая при этом неприятный раздражающий звук, а где-то и вообще перегорели. Везде стояли огромные стеллажи, на которых были наставлены коробки разных размеров и помеченные маркерами разных цветов, единственное, что у них было схоже — это огромное количество пыли на поверхностях. Расстояние между стеллажами было очень узкое, но кое-как протиснувшись внутрь, Воншик смог попасть в середину комнаты. Сбоку с левой стороны от Воншика, около окна, стояло старое пианино, которому явно уже несколько лет и пора бы его списать и отправить на переработку, но оно всё ещё было на месте. Рядом с ним лежали другие сломанные инструменты, на которых такой же толстый слой пыли, что и на коробках. А с правой стороны, располагались пару стареньких стульчиков, коричневых оттенков. Они были сильно потрёпаны и изодраны, но сидеть всё же можно. За пианино сидел тот парень, которого до этого видел Ким. Воншик понял, что тот исполнял одну и ту же мелодию каждый раз, и похоже без передышки. Решив подойти поближе, Ким присел на один из стульев. Но парень так и не обратил внимание на пришедшего, продолжая и дальше играть, но уже какой-то определенный момент, из всей музыкальной композиции, которую понять мог только исполняющий её. Длинные, немного вьющиеся на концах, волосы перекрывали его глаза, из-за чего Ким снова не мог лучше рассмотреть, но он смог увидеть оставшуюся половину лица. Красивые и аккуратные губы были слегка сжаты от усталости играющего, немного пересохшие, но не менее прекрасные. Ровный нос изящной линией подчеркивал стройное лицо, добавляя аристократичности. Спускаясь ниже Воншик заметил, что парень горбатится, но это его никак не портило, похоже он очень часто играет на пианино. «Может он с музыкального факультета и учится на пианиста?» — проскользнуло в мыслях и глаза остановились на длинных тонких пальцах, нажимающих на клавиши. Плавные движения кистей и чёткие касания пальцев создавали прекрасное звучание из небольшого количества однотипных клавиш, получая при этом новые звуки, заполняющие целое помещение и проникающие глубоко в сердце Воншика. Ким заметил с какой лёгкостью парень перебирал их одной за другой в порядке, о котором знал только он сам, но постоянно останавливался на одной клавише, не дающей ему закончить композицию. Воншик засмотрелся на такие идеальные движения рук, что не заметил как музыка стихла и звуки, заполняющие эту комнату, внезапно исчезли. Неожиданно парень сжал кулаки и несильно ударил ими по музыкальному инструменту, прислонившись головой к клавишам. Пианино резко издало неправильное громкое звучание, которое вывело Кима из задумчивого состояния. «Что с этим парнем?» — обеспокоился Воншик и решил подбодрить его. — Ты хорошо играешь, чего так разозлился? — на вопрос Воншика так и не ответили. Прошло, возможно, десять минут, и Ким понимал, надо что-то сделать. Но внезапно, руки пианиста поднялись над головой, проводя по чёрным волосам, и уже локти оказались на клавишах, дополняя то не красивое звучание, которое было до этого. Пальцы сцепились между собой, образовывая небольшой замок. Ким услышал тяжелый выдох, а после парень поднял голову, продолжая также игнорировать присутствие Воншика. Пианист облокотился о левую руку лбом, приподнимая вверх прядь волос прикрывающая до этого его глаза, а правая рука по локоть улеглась снова на клавиши, будто бы пианино для него сейчас ничего не значило. Он с лёгкостью ложился на него головой и руками, и при этом не беспокоился о том, что инструмент может сломаться. Ким наконец смог разглядеть недоступное, до этого, место играющего. Довольно простой разрез глаза, идеально сочетался с его лицом и тёмными зрачками, добавляя некую загадочность и тайну, которую Воншику очень хотелось разгадать. — Ты очень красивый… — как обычно, хотелось об этом подумать, но Ким сказал эти слова вслух. Он произнес их довольно тихо, но в помещение было ещё тише, поэтому пианист точно услышал всё до мельчайших звуков, даже учащенное дыхание Воншика, который сейчас сгорал от стыда. Парень ничего не ответил на комплимент. Он продолжал сидеть и смотреть в одну точку, за пределы этой комнаты, куда-то дальше. Взгляд был устремлен на окно, около пианино, но там уже было темно и только пару фонарей освещали улицу. Их тишину разрушил звук уведомления о сообщении. И Ким понял, что напрочь забыл про Хакёна и его попойку. Прочитав письмо, Воншик уже выбирал себе гроб и место проведения похорон, так как содержание было отнюдь не доброжелательным. Но ему не хотелось покидать это место, что-то так сильно тянуло сюда. Ему понравилось как играл этот загадочный и необщительный парень и он хотел узнать о нём побольше. Ким уж было хотел снова заговорить, но внезапно пианист повернулся в сторону Кима и подал голос. Такой красивый и нежный, такой, который прилюбился Воншику за короткое знакомство. И пусть он услышал его только второй раз, он запал ему в душу и уходить не собирался. Но как обычно, слова сказанные таким прекрасным голосом были такие же холодные как и тогда, и особенно взгляд, которым он одарил Кима произнося их сейчас. — Уходи… — одно слово и Воншик не мог противится ему. Он позволил сегодня управлять собой и, ничего не ответив, встал со стула и покинул уже излюбленное место, оставив того человека одного наедине с его музыкой и пианино. Закрыв за собой дверь, Ким облокотился об неё и почувствовал как сердце учащенно забилось. Этот взгляд, хоть он и был ледяным как айсберг, но в нём было ещё видно замкнутость, недоверие и неприступность. Они были как широкая крепкая стена, которая преграждала путь к настоящим чувствам этого пианиста, и чтобы её разрушить придётся приложить не мало усилий. Воншик во что бы то ни стало захотел подружиться с ним, но для начала придётся заслужить доверие, поэтому он постарается вернуться сюда завтра в то же время. Почему-то Ким уверен, что этот человек всегда находится там в это время суток, по крайней мере, он на это надеется. С этими мыслями Воншик, покрепче схватил лямку своего рюкзака и сильнее сжав зубы пошёл на встречу своей смерти под названием — Ча Хакён.