/из_черновиков

... Это был Таврос. Его появление удивило Карката. Пусть кровь того была и ненамного выше, снисхождение к общению с кем-то вроде него было не в привычках этого заносчивого ублюдка. Стоя у окна, Каркат пытался угадать, какое действие аристократа будет следующим. Разумеется, у этого не было ни малейшего смысла. Вне зависимости от его догадок Таврос сделает всё, что захочет, и это будет его право. Бежать Каркат не собирался. Надо разобраться с этим ведром проблем побыстрее. Таврос был необыкновенно вежлив. Конечно, меньше снисходительности в его поведении не стало, но ни единого оскорбления в свой адрес Каркат не услышал, что настораживало. В ответ на резкое требование изложить пожелания и убираться («в ведро», – мысленно добавил лазурнокровка) тот сознался, что пришел, как ни странно, просить, притом не за себя, а за Гамзи. Таврос попросил Карката стать его фиктивным мейтспиритом после своей, как тот понял, довольно близкой смерти («Жду не дождусь этого радостного события», – отметил, покривив, правда, при этом душой, Каркат вслух). Гамзи Каркат знал довольно давно, и беспокойство Тавроса насчёт того, найдёт ли тот себе нового мейтспирита, казалось ему довольно обоснованным. Оливокровка имел характер нежный и эмоциональный, что сочеталось с редкостным раздолбайством и общим наивным отношением к жизни. Этот тролль, как казалось Каркату, мог приспособиться к чему угодно, кроме потери любимого мейтспирита, а в любви Гамзи к Тавросу сомневаться не приходилось, насколько бы странной ни была сама концепция позитивного отношения к этому невыносимому высокоровке. Думая об этом, Каркат оценивающе посмотрел на Тавроса, который, похоже, ожидал отказа. Троллем, собирающимся в скором времени умереть, он не выглядел. Что же тут происходит, спрашивается? – Ладно, – вынес вердикт он (Таврос кивнул с видимой благодарностью), – но не думай, что я делаю это ради тебя. – Я тоже делаю это не ради себя, – сдержанно отозвался тот, – и всё равно я тебе очень обязан. Они обменялись ещё несколькими фразами и раскланялись, после чего Каркат вернулся к окну, и, провожая фиолетовую фигурку взглядом, погрузился в задумчивость. За Гамзи он бы не преминул проследить и без предварительной договорённости, но вот то, что сам Таврос, заранее, явился к нему и попросил о содействии, внушало тревогу. «Что он задумал?..» – пробормотал Каркат. Если у высокоровки не было действительно веских причин для того, чтобы рисковать оставить Гамзи с разбитыми сердцем и, возможно, жизнью, он был бы рад завершить его жизнь собственноручно. Но все-таки что-то было не так...