***
Женщина очень быстро шла. Чтобы поспеть за ней, нужно было бежать легкой рысью. - Хей, Карлая! – женщина обернулась. Мрачная лицом и затянутая во все черное, Карлая очень напоминала нахохлившуюся, не выспавшуюся ворону. Сегодня тренировка с генералом оставляла желать лучшего. - Я слушаю, - холодно ответила она, убирая левую руку за спину и прищуриваясь. Ярко-рыжие, как огонь, волосы незнакомки просто ослепляли. - Боги, ты так быстро ходишь, я за тобой едва угналась. - Чем обязана, и кто вы? – килланка окинула колоннаду взглядом, ожидая, что сейчас к ним присоединится еще кто-то. - Я доктор Беверли. Рада знакомству, - рыжеволосая женщина, широко улыбнувшись, протянула руку для пожатия. Ее глаза цвета весенней травы лучились любопытством и дружелюбием. Она не стесняясь рассматривала Рифт. Не убирая левой руки из-за спины, которая уже успела взяться за кинжал, Карлая, не сводя подозрительного взгляда с незнакомки, медленно пожала ей ладонь. Она ожидала подвоха. Впрочем, как всегда. «Вроде бы килланцы не пожимают друг другу руки…» - подумала она. - Судя по всему, мне представляться уже не обязательно. Чем обязана? – на фарфоровой коже незнакомки в тон волосам проступали веснушки. Незнакомка очень сильно напоминала Карлае уже известного ей персонажа. - Вы не родственница… - Доктора Айдеры? Да. Триша моя мама, ты с ней знакома, - по губам Карлаи мелькнуло некое подобие улыбки. - Вы очень похожи, - ответила Рифт. - Приятно видеть, что ты хорошо себя чувствуешь, - Карлая на секунду задумалась и чуть понизив тон спросила. - Извините, а мы с вами разве уже виделись? – на это Беверли рассмеялась таким заразительным смехом, что Карлая сама невольно улыбнулась. - В твоем текущем состоянии – нет. Но когда я тебя видела в последний раз, ты напоминала разобранный конструктор. Ты просто невероятна. Как тебе удалось так быстро восстанавливать свои раны? Карлая саркастично хмыкнула, отметив, что доктор знает слишком много. - А я думала, что для вас быстрая регенерация - это нормальное явление. - Да, - Беверли, ослепительно улыбнулась, - но не в таком состоянии и не с такой скоростью. Это просто фантастика! Никогда раньше такого не видела! Я думала, о таком могут только в книгах писать. «Яблоко от яблони…», - думала она, вспоминая, как горели глаза самой Триши. - Нам обязательно обсуждать это здесь? - Карлая выделила последнее слово. - А, нет, конечно нет. Прогуляемся? - Куда и зачем? - Да куда угодно. Ты же уже наверняка побывала во многих местах Киллана, есть какие-то любимые? – молчание в ответ. - Ну.. Я, в общем, неважно, пойдем. Прогуляемся по саду. Здесь недалеко идти, - Карлая не сдвинулась с места. - И все же, доктор Беверли, зачем вы хотели меня видеть? – голос был с ноткой холода, а лицо не перестало выражать скепсиса. - Мама попросила передать тебе мазь. Знаешь гвардейскую купель? - Предположим. - Триша смогла сделать мазь с таким же составом, как и у купели. Она поможет тебе быстрее заживлять раны и не будет оставаться следов на коже. - Не проще ли было ей самой передать такую вещь? – Карлая, опустила левую руку, чувствуя, что хоть Беверли и ведет себя несколько странно, но опасности не представляла. Женщина вдруг залилась краской так сильно, что у нее покраснели не только щеки, но и шея. - Проще, но мне очень хотелось с тобой повидаться. Мама говорила, что ты выросла не здесь. Что ты много путешествовала и много всего повидала. Мне очень хотелось познакомиться с тобой, ты такая… Невероятная. Мне казалось, мы бы смогли подружиться, - Беверли даже поникла, чувствуя себя пристыженной под взглядом Карлаи. Рифт же смотрела на Беверли с долей иронии, но, видя ее реакцию, чистую и неподдельную, ей даже стало немного стыдно за себя и жаль ее. Эта женщина просто хотела пообщаться с ней, а что вместо этого? - Познакомиться как с подопытным или как с килланцем, который вырос не здесь? – все же едко спросила Карлая, не в силах совладать со своим сарказмом. - Конечно, как с килланцем, Карлая! – воскликнула Беверли, - мне бы и в голову не пришло рассматривать тебя как объект для исследования, - она посмотрела на Карлаю, видя в ее глазах молчаливую иронию. - Ну только если капельку. Совсем немного. Я просто никогда раньше не встречала таких данных, как у тебя, и это просто поразительно, - собеседница в ответ лишь как-то неопределенно хмыкнула. - Ну так что? - Беверли восприняла это как согласие, - прогуляемся? Ты же никуда не спешишь? – она уже взяла Карлаю под локоть, увлекая ее в противоположную сторону. Надо было отдать ей должное, настроена она была весьма решительно. Наемница оторопела от такой резкой смены обстановки и планов, но сопротивляться не хотела. Что-то было в Беверли подкупающее. Восторг, или ее позитив, или доброта, которые чувствовались всей кожей… Сложно было сказать. Просто в какой-то момент Карлая совершенно точно поняла, что на подлость или обман Беверли просто не способна. Ей можно было доверять. Через пару секунд она поняла, что ее куда-то ведут, а Беверли с увлечением рассказывала, как Триша изготовила мазь.***
Сад был фантастическим. Все утопало в цветах, деревьях, кустах. Воздух был напоен ароматом цветущих растений, слух ласкали щебет птиц и мерное жужжание пчел, которые во всю трудились, перелетая с цветка на цветок. Килланки неторопливо шли по узкой дорожке в тени деревьев. Карлая не могла не отметить и богатый аромат цветов. Он был сладким, нежным, прохладным. Запах действовал на нее как-то странно. От него слегка кружилась голова, и чувствовалась легкость во всем теле. Вдыхая его, все проблемы казались решаемыми и не такими уж и критичными. Карлая помимо воли начинала постепенно расслабляться или пьянеть, ощущения были очень похожи. Бев прижимала Карлаю к себе так, словно боялась, что та, как воздушный шарик, улетит в воздух. По началу Рифт было некомфортно. Она не привыкла так быстро впускать кого-то в свое личное пространство, тем более настолько тесно. Но что удивительно, чем дольше она шла с Беверли, тем менее неприятным казалось это вторжение. Она даже начала находить его «подпитывающим позитивом». И ей это даже начало нравится. Чувствовать рядом тепло другого тела, как тебя легонько берут за предплечье или сжимают запястье. Карлая словила себя на мысли, что уже который раз, думает о том что жизнь наемницы и киллера заставили ее одичать от нормальных отношений. Даже до того, как она пустилась в вольное плавание, когда она жила с кем-то, это не помогало ей решить вопрос внутренней свободы. Постоянный контроль всего и ожидание опасности напрочь отбили понимание «наслаждаться жизнью». А последнее время это усугублялось тем, что расслабиться ей уже помогал только алкоголь. Проблемы со свободой это не решало, но ощущение вечной тревоги и неудовлетворенности знатно притупляло. - То, что произошло на арене, и потом на нашем столе, невероятно! Никогда не думала, что встречу килланца, который… - Мне бы не хотелось, чтобы о моих особенностях говорили на каждом углу, - резко оборвала ее Карлая, понимая, куда ведет разговор, - будет неловко, если об этом будут судачить все подряд, - она попыталась смягчить резкие слова, но все равно в голосе звучали командные нотки. Беверли с удивлением повернулась к ней, приподнимая рыжие брови. - Оу… Прости, я не хотела тебя этим задеть, - извиняющим тоном сказала Беверли, - Ты же знаешь, мы, врачи, связаны клятвой Ведарии до конца своих дней, - она неловко улыбнулась, снова чувствуя себя немного неуютно от этого тона и колючего взгляда. - Я не знаю, что такое клятва Ведарии, - уже спокойно добавила Карлая. - Ах, да, точно, - быстро поправилась Беверли, - прости. Адария у нас считается родоначальницей медицины. Мы, врачи, когда вступаем на этот путь, клянемся, что ни одна история, рассказанная нам, не будет передана кому-то другому. Нам же доверяют самое сокровенное, слабое и, может быть, даже болезненное. - На земле это называется клятвой Гиппократа. Ее основной смысл – не навреди, - добавила Карлая. - Это же очевидно. Как можно вредить тому, кто пришел к тебе за помощью? - удивилась Беверли. - Ну, это для вас очевидно, а вот для людей в большинстве случаев нет. Даже если речь идет не о медицине, - с сарказмом проговорила собеседница, кривя губы. - А эта Ведария, она… что вообще это за птица? – полюбопытствовала Карлая. Беверли пожала плечами, подставляя лицо дуновению ветра. - Если честно, в её историю я не очень погружалась. С Ведарией связанно много легенд, в этом моя мама хорошо разбирается. Знаю только одну, наиболее известную. Она первая, кто заметил связь нашего тела с микрокосмом и макрокосмом. Она все это записала и передала нашим предкам. Благодаря ей мы смогли многое узнать о нашем теле. О связях духовного, ментального и телесного здоровья. Многими она рисуется как милосердная, любящая женщина, которая была готова прийти на помощь каждому, кто в ней нуждался, - она ненадолго замолчала. - Легенд много, а суть одна – мы на своей крови клянемся не рассказывать о том, что нам ведомо о других. - Какая же это клятва Ведарии, если это по сути клятва крови? – спросила Карлая. - Ну клятва крови тоже одно из названий, просто мы предпочитаем ее называть именем родоначальницы медицины. Кровь составляет одну из важных жизненных функций, а Ведария больше всего ценила жизнь в воине. Карлая ничего не сказала на это. Она подумала, что неплохо было бы Тришу расспросить о том, что на самом деле представляла собой эта Ведария. Ей было любопытно совершенно все. - Снимай обувь, я знаю, что тебе нужно, - внезапно сказала Бев, останавливаясь перед аккуратно подстриженным газоном. - Что? – оторопев, переспросила Карлая. - Снимай обувь, я знаю, что сейчас тебе нужно. Просто поверь мне, тебе это поможет. Карлая выгнула правую бровь. Беверли уже скинула сандалии и ступила на траву, она обернулась к новой подруге. Женщина стояла, не сводя с нее подозрительного взгляда. - Давай же, тебе понравится, я обещаю, - произнесла Бев, видя, что ее подруга смотрит на нее, мягко говоря, странно. - Ну давай же. Не бойся, земля не кусается, и я тоже. Тебе правда станет легче. Неужели тебе не хочется отдохнуть? – она вопросительно склонила голову на бок. Снять обувь для Карлаи было равносильно разоружению. Без обуви было неудобно бегать, прятаться. Можно было поранить стопу, покалечить себя. Она чувствовала себя беззащитно. Не отдавая себе отчета, она обернулась по сторонам, оценивая обстановку. Вокруг никого не было. Сад в это время был совершенно безлюден. - Ну же, Карлая, давай. Тебе нужно это, я знаю. Это не страшно, просто сними обувь и сделай шаг ко мне. Ты можешь мне доверять, - Беверли уже стоявшая босиком на траве, переминалась с ноги на ногу, пару раз даже подпрыгнула. Она протянула Карлае руку, приглашая пойти за собой. - Не будь к себе такой строгой, - мягко проговорила она, улыбаясь. - Если я пораню ногу, будешь сама зашивать, - выстраивая последнюю оборону, тихо буркнула Карлая. Беверли громко засмеялась. - Если тебя тревожит только это, то не переживай. Зашью, залатаю, так что даже и не заметишь, что что-то произошло, - через секунду Карлая ступила на мягкую траву, сдерживая восторженный вздох-стон.***
Карлая с диким блаженством, которое можно было сравнить только с эйфорией от найденной вещи, которую усиленно искал несколько лет, зарывала пальцы ног в пушистую траву. Если бы она могла мурчать, как кошки, когда у них особо хорошее настроение, она бы именно это и сделала. Она уже успела забыть, что такое быть свободной. Не бояться, что за тобой придут. Не опасаться удара в спину или в ребра. Она забыла каково это, отдаться пьянящему чувству свободы и беззаботности. И она была безмерно благодарна Беверли, что она позволила ей испытать это чувство. За то, что она в каком-то смысле поддержала ее в тайном стремлении быть свободной от всего. - Знаешь, у тебя с Тришей есть одно незаменимое качество, - заговорила она, лежа на траве в тени под раскидистым деревом, - вы умеете дарить счастье, просто находясь рядом. Как вам это удается? – Карлая приподнялась на локтях, смотря на молодую женщину, которая с не меньшим удовольствием сидела, облокотившись на дерево и довольно щурила глаза на проблески солнечного света сквозь листву. Беверли лишь лучисто улыбнулась. Карлая откинулась на спину, смотря на широкие листья, едва трепетавшие на ветру. От ее подозрительности не осталось и следа. И только сейчас она понимала, как же она истосковалась по непринужденному, легкому и спокойному общению. Карлае было хорошо. Спокойно. Она отдыхала. Компания не напрягала и чувствовала она себя просто прекрасно. - Если бы год назад мне сказали, что я буду жить на Киллане, обучаться у мастера и вот так просто в саду разговаривать с килланцем, я бы на смех подняла. В лучшем случае, - Беверли повернулась к ней, носом утыкаясь в свое плечо. В ее глазах мелькали искры задора и крайнее любопытство. - Ты еще не привыкла к Киллану? - спросила Беверли - Нет, пока не привыкла. Все такое… Необычное. Правила, поведение, отношение, все такое другое, – после длительной паузы ответила Карлая. - Но он тебе хотя бы нравится? Ты хочешь здесь жить? - Да. Он красивый, таинственный. Все эти средневековые постройки и новые технологии… Не думала, что этих два мира могут так тесно и органично сплетаться друг с другом. Я бы… хотела тут жить, - на этот раз честно ответила она. - Я чувствую, что могла бы, наверное, здесь остаться навсегда. - Значит, ты останешься. Когда есть желание, все остальное приложится, - добавила Беверли. - А тебе там, с людьми, с другими, нравилось? – Карлая выдернула стебелек травы и начала методично грызть его, смотря на то, как шевелится листва. Наверное, если бы не вопрос, она бы в этом умиротворенном настроении и уснула. - Сложно сказать. У них есть свои преимущества и свои недостатки. Но скорее нет, чем да. Люди не любят инаковости. Многие воспринимают это как личное оскорбление, как если бы от этого зависела их жизнь или жизнь их близких. Никогда не могла понять, почему другого человека волнует, как я что-то делаю, как я думаю или чего хочу от этой жизни. Если бы мы с этим незнакомцем были в каких-то отношениях, тогда ладно. Но когда это посторонние люди, с которыми чаще всего через пару лет мы перестанем общаться, вот это выше моего понимания, - Карлая замолчала, прищурив глаза, затем вытащила травинку, повертела ее в пальцах и снова начала грызть ее. - Я всегда хотела чего-то другого. Не знаю, чего, но точно не того, что было. Может быть, Киллан мне поможет понять, что я искала. Все же это мой дом, - закончила она. - Это твой дом. Поверь мне, - мягко проговорила Беверли. - Говоришь про людей прямо как моя мама. Даже нашу архитектуру она, как и ты, сравнивала с людским средневековьем. И тоже искала чего-то большего. Всегда. Она была потрясающей женщиной, - в голосе Беверели слышалась неподдельная теплота и любовь. - Была? – осторожно переспросила Карлая - Да, она ушла в чертоги смерти в девяносто лет. К сожалению, человеческий век не такой длинный, как у килланцев, - одна эта фраза выдернула Карлаю из полудремы, резко и внезапно. Как ловушка, которая вздёргивает тебя вверх ногами над землей. - Человеческий век? - Да, она была человеком с Земли, - Карлая аж поднялась с земли, с удивлением смотря на Беверли. - Правда? И как к этому… Как вообще к этому отнеслись другие? - Спокойно. Такие браки не часто случаются, но они есть. Те люди, которые подтвердили лояльность нашей Империи, которые по-настоящему хотят стать ее частью – становятся членами нашего общества. Мама как раз была одной из таких. - А Триша, она… - Триша моя биологическая мама, но воспитывали они меня обе. Поэтому по крови я килланка, если ты это хотела спросить, - рассмеявшись, ответила Беверли. Карлая смущенно улыбнулась. - А кто она была? Как она сюда попала? Расскажи, мне очень интересно, - советница ее Величества села, скрестив ноги по-турецки, подперев подбородок рукой. - Она была архитектором-реставратором на Земле. Восстанавливала разрушенные замки по изначальным чертежам. Триша познакомилась с ней, когда путешествовала по Шотландии. - Триша была в Шотландии? – сказать, что Карлае стало интересно - лишь скромно промолчать в носовой платок. Она сгорала от любопытства. - Да, она очень много путешествовала. Изучала человеческую историю. В то время она тесно работала с людьми как врач и хирург и ей было интересно узнать другую расу, их культуру. Хельга, так звали мою маму, тогда как раз закончила реконструировать один из замков. Ее контракт с фирмой закончился, и она находилась в свободном полете. Заказов не было, и она просто путешествовала. Тогда они и встретились с Тришей. Их обеих увлекала история древности. Они обе обожали архитектуру и скульптуры. Они быстро нашли общий язык. - Тебе все еще интересно? – спросила она Карлаю, оборачиваясь. - Да, да, конечно! Продолжай! - запальчиво ответила та, не в силах справиться с любопытством, - я даже предположить не могла, что Триша так тесно общалась с людьми и интересовалась их культурой и историей. - Это пока с ней не познакомишься поближе, - улыбнувшись, проговорила Беверли. - Некоторое время моя мама переписывалась с ней. Хельга часто приглашала Тришу на Землю. Они много вместе путешествовали, наверное, побывав на каждой планете. Ну а потом мама каким-то образом добилась разрешения, чтобы Хельга могла приехать на Киллан и восстанавливать замки здесь. Так она и осталась тут. По ее словам, она обрела здесь настоящий дом и семью. - На Киллане есть заброшенные замки? - Ты даже не представляешь, сколько. Их огромное количество, и, если верить моей маме, то они в разы превосходят по своей сложности и красоте самые смелые произведения Земли. Они огромные, и в них может разместится половина армии ее Величества. - Беверли, пообещай мне, что мы обязательно увидим такой замок, - торжественно заявила Карлая, выпрямляясь. - Ты что, тоже любишь архитектуру? – Беверли повернулась к ней полностью всем телом, с любопытством смотря на собеседницу, по глазам которой было видно, что она жутко увлечена этим разговором. - Я люблю древность. А что как не камни может нам поведать, что было в прошлом? Кроме того, если у Киллана есть такие замки, значит, он может похвастаться богатой историей. Беверли улыбалась. - Ты бы подружилась с Хельгой. Она могла часами рассказывать про архитектуру и барельефы. - А вот то, что есть три типа крови, это как-то относится к тебе? - Нет, вообще не относится. Чистота крови и ее связь с Эниннгами важна лишь для тех, кто хочет войти в сенат и быть главой дома. - То есть, поэтому те, кто не в сенате, могут находить себе в пару кого угодно? - Да, примерно так. Мы не связанны требованием крови. В этом вопросе сенаторы не могут уйти от предписанных им правил. - И что, прямо все спокойно принимают такие браки? Прости, что расспрашиваю так, - поспешно добавила Карлая. - Просто я все это время думала, что у килланцев связь с другими расами нежелательна и порицается. И… По правде говоря, я думала, что меня не примут в этом обществе… Беверли на это лишь едва улыбнулась, прикрывая глаза. - Все в порядке. Тебе не за что извиняться. Отношение к такому браку чаще всего может зависеть даже от хайлиза, в котором живут килланцы. Где-то к этому относятся спокойно, как, например, в Артхе, а где-то смешанные браки не одобряются. Закона, который бы регулировал эту сферу жизни нет, поэтому каждый хайлиз или лайз может относится к этому так, как пожелает. И часто мнение горожан может зависеть от политики сенатора, который отвечает за свой хайлиз. - Хайлизы, лайзы? Это что? - Хайлиз – это город у людей. Хайлиз Артха, например, что значит город Артха. - А лайзы? - Лайзы это то, что примыкает к хайлизу. Их может быть очень много. Мама говорила, что у людей это называется областью. Это могут быть как хайлизы поменьше, так и просто территории, на которой проживает очень малое количество килланцев. - А не проще ли было так и называть, город и область? Как это запомнить? - Легко. Смотри. Лайз переводится как территория, а хай – возвышенность. Дословно - возвышенная территория. И к нему примыкают территории поменьше – т.е лайзы. Все логично, один большой лайз, и к нему примыкает все, что поменьше. И, соответственно, за каждый хайлиз отвечает сенатор… - Которых, дай угадаю, - Карлая демонстративно начала загибать пальцы, - один, два, пять, двенадцать штук, верно? - Да. Только сейчас их одиннадцать, - лаконично поправила ее Беверли, и они обе поняли, о чем идет речь. - Сенатор помогает ее Величеству в управлении выделенной ему территории. Также он решает и продвигает вопросы, которые в его ответственности. Законы и валюта для всей империи едины, но в каждом хайлизе могут быть какие-то свои законы. Он несет ответственность за килланцев, которые там живут, за их благосостояние, довольство и процветание. Сенатор для своего хайлиза – представитель императора. Иногда эти функции может выполнять представитель дома, но это уже совсем другая история. - То есть, ее Величество также отвечает и за хайлиз Артху? – уточнила Карлая. - Ага. Конечно, ей в этом помогает ее старшая сестра. По правде говоря, она следит за хайлизом, а Аталанта за всей империей сразу. - У Аталанты есть старшая сестра? - Конечно. Марша Лис. Вас не знакомили? - Нет, еще не нет, - растерянно проговорила Карлая, понимая, как же ничтожно мало она знает об этом мире и о килланцах. - Марша редко показывается в политических кругах. Все вопросы она предпочитает решать без участия в общественных дебатов. - Бев, ты же хирург, откуда ты все это знаешь? – не переставала удивляться Карлая Бев почесал нос и чихнула. - У меня есть подруга, она служит в гвардии ее величества и она часто делится со мной последними новостями. Так что о политике я знаю все, - улыбнувшись, прокомментировала Бев. - Большинство сенаторов и килланцев к вопросам семей относится очень спокойно. Но есть те, кто настроен крайне категорично, - продолжила Беверли, усиленно почесывая нос, так что он слегка покраснел. - Случайно не Кварки ли с пеной у рта доказывают, что Киллан для килланцев? – с едким сарказмом спросила Карлая, будучи почти уверенной, что это так. - Да, как ты догадалась? - Да уже наслышана о их методах и отношению к другим, - фыркнув, ответили Бев. Карлая задумчиво водила пальцем по траве, а потом подняла голову и предложила. - Может, прогуляемся к водоему? - Конечно, - с готовностью ответила Беверли, поднимаясь на ноги. Взяв обувь и с блаженством ступая по траве, они направились к воде. Искусственный водопад, который возвышался над водоемом, своим журчанием полностью перебивал другие звуки. Вода неторопливо скользила по бархатным, зеленым камням, покрывая их тонкой блестящей пленкой. Кое-где из стыков камней росли ярко-розовые цветы, завлекая к себе пчел, издавая сладкий дурманящий аромат. Синие и зеленые рыбки игриво носились под водой, заигрывая с солнечными бликами и маня коснуться воды. Собственно, что Карлая и сделала, сев на каменную кладку и подвернув под себя ногу. Рифт опустила ладонь и затаила дыхание – она была ледяной. Настолько холодной, что зубы заболели. - С гор, что ли, течет, - проговорила Карлая, поспешно одергивая руку. Она молча любовалась игрой рыбок, потом долго смотрела на стекающую воду по камням, и… ни о чем не думала. - Здесь уютно. Умиротворенно, - наконец проговорила она, - надо почаще сюда приходить. Бев с готовностью отозвалась. - Я обожаю это место. Тут всегда уединенно. Когда я была маленькой, Хельга водила меня сюда. Потом я выросла, и мы просто отдыхали. В последнее время мы очень часто были здесь. Она словно знала, что должна уйти, и хотела насладиться каждым моментом своей жизни. Помню, однажды она сказала, что хотела бы родиться здесь цветком, чтобы радовать других, - Беверли печально улыбнулась. Карлая подняла голову, смотря, как погрустнело лицо Бев. «Мама ушла недавно» догадалась она, но не стала уточнять. - Ты скучаешь по ней? - Да, немного. Мы живем долго и стараемся философски относится к таким вещам, но все равно грустно, когда личность, которую ты знаешь, уходит в чертоги смерти. - У людей часто говорят, что пока ты помнишь этого человека, воина, он всегда будет с тобой. Мне это помогало, когда было совсем одиноко, - Беверли шмыгнула носом и, улыбнувшись, повернулась к Карлае. - Ты тоже скучала? – Карлая смотря в ее лучистые, яркие глаза, невесело улыбнулась. - Ты даже не представляешь, как. Одно дело думать, что ты с этим справишься, а другое дело жить с этим. - И как ты справлялась? – Карлая закусила губу. - Отвратительно. Я старалась найти то, что заполнит внутреннею пустоту. Думала, я смогу с этим справится самостоятельно, поэтому начала творить всякую чушь. Не знаю, как я осталась в живых после всего этого. А потом я встретила одну женщину, которая остановила меня от самоуничтожения, и только тогда я поняла, насколько сильно я не могу с этим справляться. - И кто это был? – Карлая, улыбнулась. - Не поверишь - владелица борделя. Удивительная личность. При всех своих качествах она была великолепной женщиной, которая, наверное, и помогла мне встать на ноги. - А ты работала… - Работала ли я там? – усмехнувшись переспросила Карлая, недобро щуря глаза, - я бы скорее умерла, чем согласилась на такую работу. Так что мой ответ – нет. Ни дня, ни часу, ни даже минуты. Я нашла себе применение в другом деле, - расплывчато ответила она, не желая больше обсуждать эту тему. Беверли спустила ноги в водоем, весело болтая ими, поднимая небольшие брызги. Карлая смотрела на Беверли и любовалась ею. С ней она чувствовала себя спокойно, почти так же, как если бы они давно знали друг друга. Интуиция говорила Карлае, что Бев можно доверять и она тот воин, который может помочь и выслушать. «Откуда это и почему?» задавалась она вопросом. Но ей было так хорошо в компании Беверли, что она предпочитала, просто находится рядом с ней и нежится в лучах ее нежности, чем искать ответы. - Можно вопрос не по теме? – осторожно спросила Карлая. - Конечно, тебе можно все, - младшая Айдера озорно блеснула глазами. - Ловлю на слове, - хитро улыбнувшись, парировала ей собеседница. - Выродки, кто это? Как к ним относятся и почему… почему это не рабы? – Беверли заложила прядь волос за ухо, обнажая кафу. Серьга была инкрустирована изумрудом и похожа на лозу плюща. - Красивое украшение, - заметила Карлая. - Мама подарила на день рождения, - ответила Бев. - Каждый килланец по-разному выбирает, как ему относится к такому понятию. Даже название безликий и выродок уже говорит об отношении килланца, - женщина опустила руку, начиная играть с рыбками. - А в чем, собственно, разница? Это не одно и тоже? - Есть килланцы, которые презирают их и всячески унижают таких, как они. Они называют их выродками. Такие воины подчеркивают, что место безликих в самом низу. Вообще это оскорбительное слово, ругательное. Крайне неприличное и унизительное. Назвать простого килланца выродком, считай, плюнуть ему в лицо. - Надо же, - процедила Карлая, вспоминая все то, что ей говорила Кайяна. - Но есть и те, кто называют их безликими. Такие воины более терпимы к ним. И в принципе это слово более литературное – назовем это так. Мы используем его, когда говорим о каком-то безликом. - То есть, даже эти слова могут подчеркнуть разность отношения? - Да. Уважающий себя килланец никогда не станет называть кого-то выродком и употреблять его в своей речи. - Надо это запомнить, - мрачно прокомментировала Карлая, рисуя себе самые разные картины по отношению к Кайяне. - Есть еще более древнее и еще более редкое название таких воинов - лангеры. Это слово упоминается в разных книгах, чаще всего в очень старых. Это слово уже вымерло и сейчас его почти никто не использует. - И что обозначало это слово? - С древнекилланского -ланг- переводится как ошибка, проступок. Окончание -ер- чаще всего упоминается как глагол. То есть все слово переводится как сделавший ошибку, допустивший проступок. - Твоя мама упоминала еще одно слово с древнекилланского, – Кали –, любимица смерти. И у меня вопрос - у вас есть еще и древний язык? - Был. Когда-то. Но после смутных времен язык претерпел очень большие изменения, стал по-другому звучать, многие слова были заменены на более простые. Сейчас древнекилланский язык - это умерший язык. Но без него невозможно изучение истории Киллана, хотя в наших современных реалиях он практически бесполезен. - Так, значит, лангеры… Верно я их назвала? - Да. Можешь –р- смягчить на конце, чтобы совсем точно было, - улыбнувшись, ответила Бев. - То есть не все килланцы разделяют идею, что это рабство и нужно забывать о них? – Карлая как заворожённая наблюдала за тем, как Беверли водила рукой под водой. - Не все. Это зависит от точки зрения каждого, и опять-таки политики, которая проводится в хайлизе. Но, скажем так, мало кто занимается этим вопросом. Большинство думает, что если воин настолько низко пал, что стал безликим, то здесь уже нечего обсуждать. Традиция забывать о таких воинах, насколько я знаю, тоже своего рода отношение воина к провинившемуся, - Карлая сделала про себя вывод, что Лис, скорее всего, сводила и свои счеты с Кварками. Это было неудивительно. - А если у этого воина была, например, семья, или… или у него родится ребенок, что тогда? Если, например, высокопоставленное лицо стало безликим, что станет с его ребенком или родными? - А мы сейчас говорим о каком-то конкретном примере или в общем? – аккуратно задала вопрос Беверли. - И то, и другое, - не уточняя ответила Карлая. - Дети безликих не несут ответственности за грехи их родителей. Он может продолжить нести их фамилию и возглавлять дом. Ребенок не может отвечать за проступок родителя, так как по своей сути он пришел невинным в этот мир. Он чист. Обстоятельства, имя дома, отношение в обществе это уже дополнительные составляющие, но это не суть новорожденного. - Любопытно, любопытно… - протянула Карлая, все же решаясь второй раз опустить руку в водоем, - а что было бы, если бы я не приняла вызов Кварк? - У безликой было бы два выхода: быть казненной, либо навсегда быть изгнанной за пределы Киллана. В случае изгнания только прямой потомок изгнанника может вернуться на планету. Если изгнанный безликий возвращается на Киллан, то его тут же казнят на месте, а вместе с ним и всех его бывших родных и любимых. То есть страдает не только сам безликий, но и те, к кому он был привязан. - Жестоко… - Справедливо, - резюмировала Беверли, - каждый килланец знает, что нет превыше дара, чем жизнь. Она священна. Каждый килланец это отдельный мир. Убивая его, ты убиваешь целый мир. Если кто-то не может принять эту простую формулу, значит, ему не место среди нас. Карлая молчала, обдумывая сказанное. Чуть поодаль от них играли трое маленьких килланцев. Одна девочка стояла, гордо уперев одну руку в бок, а вторая грозила ей деревянным мечом, что-то говоря. Третья стояла рядом, и когда вторая кинулась на первую, то вклинилась между ними, размахивая палкой и выбивая из рук второй самодельный меч. Советница, повернув голову, с интересом наблюдала за ними. До нее донеслись обрывки фраз - Я не дам тебе этого сделать! Я защитник ее Величества, и я вызываю тебя на арену смерти! Пусть твой клинок докажет, что ты можешь! - Погодите-ка, - проговорила Карлая, прищуриваясь - Да это же сцена из сената! – Беверли посмотрела туда, куда смотрела Карлая. Дети усиленно спорили между собой, тогда как одна из них стояла с непоколебимым видом титана. - Я Калея, из рода Налиф, буду защищать ее Величество до конца своих дней… - Карлая, дуралей, хотя бы имя выучила, - беззлобно бросила Рифт, невольно расплываясь в улыбке. - Кажется, ты стала легендой. Смотри, тебе уже даже дети играют, - Беверли рассмеялась. - Откуда они узнали, что было? - О, так слухи же. Везде и всегда находятся уши и рты, готовые пересказать новости в самых ярких красках. - А как другие килланцы отреагировали на возвращение кристалла? Это же общая реликвия. - Как если бы сказали, что Эниннги вернулись. На неделю кристалл был выставлен на всеобщее почтение. Это было паломничество, не меньше. Абсолютно каждый хотел выразить ему свое почтение или хотя бы посмотреть на него. Ее величество в честь этого выпустило специальный указ, по которому раз в год в годовщину, когда реликвия вернулась к нам, кристалл будут доставать из недр замка и демонстрировать всем килланцам. Каждый сможет преклонить перед ним колени и высказать ему свое почтение, а первый день этой недели будет считаться праздничным. - А как люди отреагировали то, что ее величество оказалось эмрием? - Очень бурно. Многие даже плакали от счастья. Моя подруга радовалась этому как ребенок. Сказала, что жизнь отдаст за Аталанту. Никогда ее не видела такой воодушевленной. Мне кажется, все воины словно обрели второе дыхание, когда узнали об этом. Аталанта Лис это наш пример, наша путеводная звезда, за которой хочется следовать, - Беверли говорила это с мечтательным видом. Карлая наблюдала за ней, слегка улыбаясь. - А другие что? Например, сенаторы? - А что сенаторы? – Беверли пожала плечами, - разъехались по своим хайлизам и сидят, не показывая нос. Сейчас каждый боится, что его могут обвинить в государственной измене, поэтому стараются лишний раз не напоминать о себе. Занимаются, наверное, своими хайлизами и ждут, когда буря утихнет. - Много слухов по хайлизу ходит? - Да, много разного. Недавно, слышала, как моя коллега врач говорила, что императрица хочет свергнуть Мириам с ее места и забрать ее земли себе. Многие думают, что сейчас изменится политика в отношении к безликим. Что она ужесточится. Потому что, сама понимаешь, кто оказался в их числе. Про тебя много слухов ходит. Что ты ставленник императрицы, ее дальний родственник, ее любовница, ее телохранитель, которого с самого детства растили для защиты ее величества. Многие говорят, что так как ты советник императрицы, то стоит ожидать изменений в законе, какого-то нового подхода к политике. Некоторые опасаются, что вернутся кровавые времена, так как вернулся кристалл. Кто-то верит, что это наша надежда. Много всякого разного, за всем не уследишь. Важно лишь то, во что ты веришь, - Карлая улыбнулась.***
- Барон. Советник ее Величества проходит обучение у генерала армии Мередит Клинсаль. Она пока что не принимает никакого активного участия в политической жизни империи. Была замечена с императрицей в неформальной обстановке. Также известно, что она прибыла на Киллан вместе с послом Мирой Налиф. Она была ее советником во времена дипломатических миссий Налиф за пределами Киллана. - Хорошо, очень хорошо, - густое облако дыма полностью скрывало фигуру, полулежащую на тафте. - Выясни, как она попала к послу. Я хочу знать, где Налиф нашла ее, и сколько времени советник ее Величества была помощником у Налиф. Мне нужны все детали. - Я достала запись боя с арены смерти, - женщина, облаченная в черное одеяние, которое лишь формально прикрывало обнаженное тело, чуть приподнялась со своего места, протягивая холенную руку за кристаллом. - Прекрасно. Свободна. Приходи, когда у тебя появится информация. Фигура, которая докладывала, беззвучно удалилась. - Как думаешь, что это значит? - прозвучал еще один голос из темноты. В комнату вошла женщина, облаченная в просторные белые одеяния. Она напоминала призрака в сгущавшихся сумерках. Барон не торопилась с ответом, вертя в пальцах кристалл. - Все может быть, - сухо ответили вопрошающей. - Я думаю, они все каким-то образом связанны. Эта килланка появилась как раз тогда, когда вернулся кристалл. Раньше времени вернулась и Налиф. Я слышала, что она должна была вернутся на несколько дней позже. Ее появление в сенате было незапланированным. Эту килланку отдали в обучение лучшему воину, - женщина подошла и села рядом на тафту. Ей в лицо полетело облако дыма. - Ты слишком много куришь, - ей в ответ было лишь раздраженное фырканье. - Мы уже все давно выяснили касательно этого вопроса, - молчание, сдавленный кашель, затем Барон снова заговорила. - Прекрасная стратегия, нужно отдать должное. Находясь под контролем генерала армии, ее Величество может свободно наблюдать со стороны, а при необходимости вмешиваться. Мне надо больше информации. - Кстати, - сидящая на краю тафты медленно провела рукой по стопе курящей, - Кайяна, она же привезла кристалл. Тебе не интересно, откуда она его достала? Ведь мы его искали больше нескольких веков, - пальцы продолжали гулять по стопе, начиная мягко массировать пальцы ног. - Прекрати. Ты же знаешь, как это возбуждает меня. - Кайяна созвала совет, и около недели ее не было ни видно, ни слышно. Где она была все это время? – пальцы во всю уже гладили стопы, а у Барона то и дело перехватывало дыхание. - Почему бы не поинтересоваться, почему эти обе так ненавидят друг друга? Ты же понимаешь, что то, что было в сенате, это не политическая проблема? – та, которой предназначались эти вопросы, уже не слушала говорящую, так как пальцы плавно перешли на щиколотку и поглаживали икры. - Может быть, они связанны друг с другом? Может быть, их конфликт несет в себе нечто большее? – руки перешли на нежную кожу под коленом, а женщина на тафте решила сдаться этим навязчивым ласкам и легла на спину, спрятав кристалл под подушку. - Я тебя ненавижу, - проговорила она, склонившейся килланке, которая покрывала коленку поцелуями, медленно двигаясь вверх. - Я знаю.***
- Я люблю закат, - проговорила Карлая, когда они вместе с Бев сидели на ступеньках, которые спускались вниз, где располагались дома садовников, которые следили и ухаживали за садами. Солнце ярко-оранжевого теплого цвета медленно закатывалось за горизонт. - А я наоборот люблю утро. Когда все просыпается, когда живая душа радуется новому дню, - тихо добавила Беверли. - Утро красивое, но сумерки… Они словно обволакивают тебя. Все знакомые тебе улицы, предметы, они меняют свое очертание. Город ночью никогда не ощущается так же, как и днем. Он становится другим. Он открывает двери, проходы, которые были закрыты при солнечном свете. Он поворачивается к нам другой стороной, чаще всего неизвестной и пугающей, потому что тень скрывает все. - Звучит поэтично, - сказала Бев, вонзая зубы в мягкий плод, сок которого стекал по рукам. Сад был полон не только цветами, но и фруктовыми деревьями, некоторые из которых Карлая никогда и не видела. Сейчас они ели фрукт, который был синим, как водная гладь, а его мякоть нежно розового цвета. Его вкус напоминал персик и яблоко одновременно. Он был продолговатым, а на ощупь как наждачная бумага. Но стоило откусить кусочек от него, как его кожура таила во рту, превращаясь в сладкий сок. - Я слышала, ты обучаешься у генерала Клинсаль, - с любопытством заговорила Беверли. - Она же одна из лучших воинов в своем деле. Моя подруга восхищается ею, почти так же сильно, как и Аталантой, - Карлая поперхнулась и закашлялась. «Вот это сравнение» - подумала она про себя. - Ты же у нее обучаешься, да? Как тебе, нравится? Я слышала, что большая часть воинов и гвардейцев хотят проходить обучение непосредственно у нее. Правда, в ученики она берет себе крайне редко. - Вот как? А почему тогда она меня взяла? - Понятия не имею. Все, что касается генерала Мередит, может иметь тысячи объяснений. - Что ж, крайне польщена. Это прям честь, - саркастично заявила Карлая, не замечая непонимающего взгляда Беверли. - Тебе не нравится у нее обучаться? Она плохой мастер? – Беверли искренне не понимала, как можно было не любить своего мастера, который головой отвечал за своего ученика? Ведь она сама в детстве часто рисовала себе, как обучалась бы у учителя. И вспоминала свою подругу, которая с тайным восхищением рассказывала о Клинсаль, о том, как она обращается со своим оружием и как относится к своим подчиненным. Бев почти от каждого гвардейца слышала восторг и почитание в адрес Мередит, но только не сейчас. Собеседница стряхнула сок с рук, поморщилась и начала вытирать ладони о траву. - Не то чтобы не нравится, она… - и тут Карлая запнулась. Она хотела сказать, что Мередит не так уж и хороша, как ее описывают. Но слова застряли где-то на пол дороги между мыслями и горлом. Она хотела упрекнуть генерала в том, что она слишком жесткая и не знает пощады, никогда не слушает, всегда стоит на своем и не берет во внимание ее слова, но внезапно поняла, что это далеко не так. Карлая вспомнила, что генерал за все время ее обучения, ни разу не упрекнула ее в опоздании, хотя поводов она давала более, чем достаточно. Что Клинсаль ни словом, ни жестом, ни тоном не высказала неуважения или презрения касательно плохих тренировок. Рифт припомнила все разы, когда она вела себя, мягко говоря, вызывающе, и при этом Мередит была совершенно спокойна, никак не реагируя на эти злые выпады. В отличии от нее, мастер всегда говорила по делу, взвешивая каждое слово и вкладывая в них огромный смысл. Стоило лишь остановиться и прислушаться. Мередит ни разу не позволила себе смотреть на нее свысока, и точно так же ни разу не высказала неуважения к ней лично. Генерал всегда давала ей возможность высказаться, всегда внимательно слушала и давала советы, которые были к месту и ко времени. Карлая вспомнила сцену, когда Мередит увидела ее рану на руке и что она предложила ей помощь вместо того, чтобы обвинять. С каким спокойствием и состраданием она обрабатывала ей руки, когда она обожгла их о клинки. И как спокойно она опустилась перед ней на колени, тогда как для самой Карлаи это было просто немыслимо преклониться перед кем-то. Генерал делала эти вещи так спокойно, так свободно и без малейших усилий, что сейчас стало ясно – она этим жила. Что для самой Карлаи было потолком, для генерала было простой жизнью, воздухом. Карлая опешила от своих собственных открытий. В таком ракурсе, как личность, она не видела своего мастера, и честно говоря, картина, которая ей открывалась, все больше наполнялась смыслом и доверием. - Мередит, она…- снова начала Карлая и снова замолчала. У нее резко иссяк словарный запас. То, что она поняла, стало ее личным, глубоким открытием, таким, которое навсегда врезается в память и после которого ты уже не можешь смотреть на мир прежними глазами. Карлая выдохнула и, взяв еще один фрукт, начала крутить его в пальцах. - Да? Она что? – с любопытством переспросила Беверли, поворачиваясь к подруге. - Она справедливая, - наконец сформулировала свою мысль собеседница - терпеливая, тактичная, внимательная и… Благородная. Да, она воплощение благородства. Не думала, что встречу воина, который бы так точно подходил этому слову, - задумчиво проговорила Карлая, все еще анализируя мысли и ощущения внутри себя. - Я ей даже завидую, - вдруг призналась она. Рыжие брови Бев взметнулись вверх - Почему? - Когда я увидела ее в первый раз, она была словно персонажем с картинки. Идеальной. Раньше я думала, что таких личностей не существует, что в принципе нет таких персонажей, а тут, фантазия обретает живую форму. Это очень необычное ощущение, - снова молчание. Карлая сама от себя не ожидала, что сможет так легко это признать и озвучить. «Странно, что я всего этого раньше не видела…» - вскользь подумала Рифт, чувствуя некое сожаление о том, что так долго упускала такие важные факты. Беверли с интересом наблюдала за Карлаей, ее мимикой, вслушивалась в ее слова и интонацию. - Ты восхищаешься ею, - мягко резюмировала она, - думаю, ей удалось сделать с тобой то, о чем многие лишь мечтали. Карлая фыркнула, в ответ переключаясь со своих мыслей на внешний мир. - Я даже не знаю, о чем ты сейчас говоришь, не то что намекаешь. Она просто мой мастер. Ничего больше, - Беверли отвернулась, пряча улыбку. Сама же Карлая вдруг резко перехотела обсуждать Мередит с кем-то. Она ощутила, что ее отношения с ней касаются только их двоих и никого больше. Беверли больше не настаивала и не расспрашивала, видимо, уловив эту смену настроения. Карлая, не чувствуя от нее скрытого любопытства, выдохнула, отдавшись наступающей прохладе. - Беверли, я рада, что мы сегодня с тобой встретились и погуляли, - через некоторое время сказала Карлая, поворачиваясь к Айдере. Та обернулась к ней. Ее взгляд был задумчивым, а кожа в свете наступающих сумерек все больше приобретала прозрачный оттенок. - Можешь называть меня Хела, - сказала она чуть тише. - Хела? - Да. У килланцев нет сокращенных имен, но есть вторые имена, которые знают только их близкие воины и родные. - Хела, - тихо проговорила Рифт, словно пробуя его на вкус, - звучит красиво, - Бев рассмеялась звонким смехом. - Да, Хельге тоже нравилось. Собственно, она и дала мне это имя. - Ну что же, Беверли Хела Айдера, я Карлая Лэя Рифт, и мне очень приятно с вами познакомиться, - торжественно заявила килланка, делая серьезное лицо. Беверли, смотря на нее, приобняла ее за плечи. - Лэя? Звучит очень нежно, - Карлая на это лишь усмехнулась, ничего не сказав. Сейчас ей в компании Беверли было как никогда спокойно и свободно. «И все же это мой дом» Через пару дней, Карлая получила от генерала сообщение, что пришла пора пройти обряд пятнадцатой весны