***
Килланки сопровождали Карлаю длинным коридором, а когда довели до места, то открыли двери и молча пригласили войти. Оглянувшись по сторонам, сталкиваясь с суровыми взглядами военных, Карлая шагнула в светлую комнату, где был стол, два стула и Мередит. Все самые мрачные предположения Карлаи все больше приобретали реальные очертания. Двери за ней закрылись, заставив ее нервно оглянуться. «Я в ловушке, и выхода из нее нет» Она посмотрела на беспристрастное лицо генерала и спросила - Мастер, что происходит? – в голосе звучало напряжение и настороженность. Мередит лишь указала рукой на стул. - Добрых дней тебе Карлая, прошу присядь. Женщина обогнула стол, становясь лицом к выходу, но оперившись двумя руками об стул, отрицательно покачала головой. - Спасибо, я постою. Генерал не поведя бровью, спокойно села за стол напротив Карлаи и, сложив руки замком, посмотрела на ученицу. В титаническом спокойствии генерала было что-то до дрожи пугающим. - Тебя подозревают в попытке государственного переворота и в покушении на жизнь Ее Величества, - сердце с такой силой бухнуло у Карлаи в груди, что оглушило ее. - Что? – спросила Карлая, думая что ослышалась. - Тебя подозревают в попытке государственного переворота, - Мередит смотрела на Карлаю со спокойствием удава, который при этом не переставал сжимать кольца вокруг жертвы. «Потому что я спасла Императрицу? Перешла дорогу ее бывшей любовнице? Кто-то из сенаторов доложил? В чем я виновата? Почему?» - эти мысли спутанным вихрем пронеслись у Карлаи в голове. Мередит видела, как лицо ученицы стало серым, а затем медленно перетекло в мраморную белизну. - Но как? Кто? – только и спросила Карлая. Она была слишком раздосадованной неудачей на Марсе, слишком уставшей, и этот вызов к Мередит был слишком внезапный, чтобы она успела безэмоционально холодно встретить такую новость. - Кеха рассказал, что работал с тобой ранее, и при каких обстоятельствах вы расстались. «Он? Но какого?» - с затухающей яростью подумала Карлая. «Я должна была это предвидеть, я должна была об этом подумать. Он тонет и хочет утопить и меня» - в своих собственных мыслях она чувствовала изрядную долю отчаяния. - Но все было не так, - запротестовала она, оседая на стул как опавший лист. - У нас нет доказательств, которые опровергли бы слова Кехи. Я ничего не знаю о твоей жизни в прошлом, об обстоятельствах, которые поспособствовали твоему прилету сюда. И раз уж на то пошло, то как именно тебе удалось предотвратить нападение на Ее Величество и какие цели ты при этом преследовала. - Но мастер, - предприняла последнюю попытку Карлая. - Неужели вы будете верить тому, кто нарушал закон? Тому, кто и продолжал бы это делать, если бы…, - она осеклась под острым, как сабля, взглядом генерала. - Ты находишься крайне близко к Ее Величеству. Если в словах капитана есть хоть капля правды, ты предоставляешь гораздо большую опасность, чем Кеха. - Мастер, послушайте. Я не делала ничего из того, что рассказал вам Кеха. - Правда? – и хотя в голосе мастера ничего не изменилось, Карлае показалось, что в ее глазах она увидела тень сарказма. - То есть вы не встречались в баре и не устраивали в нем потасовку и погром? И ты не приказывала ему убраться, пока у него есть ноги, а не окровавленные культяпки? – молчание. «Первый капкан» - со стоном подумала Карлая. Генерал, не моргая, спокойно смотрела на свою ученицу. Карлая отвечала тем же. Она изучала лицо мастера с такой тщательностью, словно от этого зависела ее жизнь. Мередит не портили ни начинавшие четко очерчиваться морщины между бровями, ни едва заметные паутинка в уголках глаз, ни, как сейчас, жестко сжатые губы. Как для Карлаи, небольшой отпечаток прожитых лет придавал этому облику определенную красоту, которую можно было сравнить лишь со вкусом выдержанного вина. «О чем я думаю?» - Все было по-другому, мастер - нарушив затянувшуюся тишину, проговорила Карлая, решив не сдавать свои позиции. - По-другому или нет, но закон обязывает меня заключить тебя под стражу до выяснения всех обстоятельств, - сейчас Клинсаль была тверда, как дамасская сталь. И никакие оправдания, самые пылкие, бурные или жалостливые, не могли ее поколебать. - А кто ведет это дело? - Я веду, - ответила мастер. «Эта женщина, если захочет, может стереть меня в мифическую пыль. И никто ей в этом не сможет помешать, ни одна живая душа. Из всех ролей, мне выпало быть ее подозреваемой. Святые клинки, за что?» - Что будет, если вы не найдете доказательства? Или они будут доказывать мою причастность к тому, что рассказал Кеха? – постаравшись сделать будничный тон, спросила Карлая - Смертная казнь, либо пожизненное изгнание за пределы Киллана, - Мередит вздохнула, а Карлая, наконец, отвела взгляд, уперев его в свои сцепившиеся руки. «Обратно? К людям? Обратно к заказам, ограблениям, бесчисленной тупости, безрассудности и безысходности? К тем, кого никогда не любила, после всего того, что я видела?» - Это самоубийство. Проще сразу в открытый космос шагнуть, - она не заметила, как погруженная в свои бесперспективные мысли о будущем, тихо сказала это в слух. Карлая не страдала суицидальными наклонностями, но жизнь среди людей настолько осточертела ей, что даже намек, что ей придется вернуться, вызывал у нее лишь желание застрелиться. Ей было тесно в человеческом мире. Она видела, как люди ненавидели другу друга, унижали, предавали, фанатично держались за власть, устраивая бойни, лгали и обманывали даже самых близких, и ей было мерзко оставаться среди них. Карлая видела, как сердца тонули в ментальной грязи, похоти и жестокости, и лишь единицы могли сиять и оставаться яркими звездами до конца своих дней. Она чувствовала, что, тесно живя и сотрудничая с людьми, она невольно обмазывается дегтем и грязью как они. У нее складывалось стойкое ощущение, что что-то чистое и нетронутое внутри нее, невинное как младенец, становится сморщенным, смердящим, грубым и потрескавшимся, как дряхлый старик на склоне лет. И этот процесс был необратим. И это было до дрожи пугающим. Карлая боялась, что однажды, проснувшись, она обнаружит, что грязь, которая годами копилась в ней, уже не смывается. И чтобы выжить, нужно просто дать грязи окончательно поглотить себя. «Думать, что ты изгнанник своего мира и быть им на самом деле так же не равнозначно, как иметь счет в швейцарском банке и иметь кредит в нем же» Видимо отчаяние с такой силой захлестнуло Рифт, что это не осталось незамеченным. - Карлая, я не могу пойти против закона, - чуть тише добавила Мередит, и если бы Карлая не была так погружена в свои мысли, она бы увидела легкую тень печали на лице мастера. Генералу в течение всей ее жизни еще не доводилось выносить приговор или хотя бы подозрения, в которых было бы необходимо озвучить об изгнании с Киллана. И сейчас, видя степень отчаяния и безысходности на лице ученицы, она поняла, почему именно это наказание считалось гораздо суровее, чем казнь. - Большую часть своей жизни, когда я была по-настоящему виновна в преступлениях, я уходила от правосудия. А сейчас, когда даже в мыслях не было, что-то нарушать и тем более свершать такие подвиги, как дворцовый переворот, меня обвиняют со всей жестокостью, - мрачно произнесла Карлая. Больше всего Карлае была противна мысль, что сейчас она в глазах Мередит примерно такая же, как и капитан. Ничем не лучше, может быть даже хуже. - Если тебе нечего добавить, то я попрошу гвардейцев проводить тебя до твоих апартаментов. На время проведения расследования ты не можешь покидать своего жилища и контактировать с другими. Единственным лицом, с которым ты можешь общаться – я. Если у тебя будут запросы – адресуй моим гвардейцам, - генерал поднялась с места и направилась к выходу. - Мередит, я не виновна. Вы можете меня обвинить в чем угодно, но только не этом, - Клинсаль взявшись было уже за ручку двери, помедлила и обернулась к Рифт. Женщина поднялась со своего места, тяжело опираясь на стол. Ее взгляд, направленный на Мередит, вызывал крайне гнетущее ощущение. - Я не знаю, в чем меня обвиняет капитан Кеха. Да, я нарушала закон в пространстве людей. Да, я виновна по их законам. Но я никогда не совершала преступлений против империи. Ни прямо, ни косвенно. В этом я могу вам поклясться на своем клинке, - в ее голосе была упрямая решимость. Куда делась та расстроенная и ошарашенная женщина, которая пару минут назад сидела перед генералом? - Учитывая твои отношения с оружием, это довольно смелые слова, - неторопливо и тихо произнесла Мередит, опуская руку, так и не открыв двери. Клинсаль еще не видела свою ученицу в таком настроении. Несправедливость в человеческом мире сделала Карлаю жестокой, а несправедливость на Киллане была способна растоптать все хорошее, что в ней было, и дать волю всему мазуту и дегтю в ее сердце. Сама Рифт почувствовала лишь укол этого состояния, а Мередит уже увидела, на что способна ее ученица, если даст волю хаосу, который черными клубами дыма затаился в глубине ее сердца. - Вы сами сказали, что правосудие Киллана - это решение проблем без слухов. А ответственность за содеянное несет лишь тот, кто нанес ущерб, - продолжила Карлая. - Тогда помоги мне найти истину, - наконец сказала Мередит. - Как? - Мне нужна правда, и только правда о твоей жизни. Чем ты занималась все то время, до Киллана. И чем меньше деталей ты утаишь от меня, тем больше шансов, что мы сможем найти то, что тебя оправдает, - первый раз в жизни Карлая от всей души пожалела, что вела скрытый образ жизни, а учитывая род ее занятий, она поняла, что это будет исповедью на гильотине. Она молча кивнула в знак согласия. - Завтра вечером мы продолжим наш диалог, а сейчас отдыхай. Тебе понадобятся силы, - на прощание кивнув головой, Мередит вышла из помещения. Как только за ее спиной закрылись двери, Рифт села, запустив руки в волосы, и уставилась тупым взглядом в стол. Так она просидела до тех пор, пока к ней не пришли гвардейцы, которые проводили ее в апартаменты. Теперь ее место жительство превратилось в тюрьму с комфортом.***
Придя в свои апартаменты, Карлая думала, что из-за всех переживаний она не сможет сомкнуть глаз, но стоило ей лечь, как она сразу же заснула, проспав до полудня следующего дня. Проснувшись, она перевернулась на спину, положив руку на лоб. Настроение было паршивым, даже паскудным. Мозг словно и не отдыхал, продолжал крутить одну и туже пластинку. «Меня подозревают в государственном перевороте. Но почему именно сейчас? Почему именно сейчас, когда Кеха оклеветал меня? Почему раньше ни у Мередит, ни у Лис не возникало вопросов к моему прошлому, а сейчас это внезапно стало краеугольным камнем? Неужели Мередит и в правду думает, что я стала бы замышлять переворот? Словно у меня врагов мало…» Она перевернулась, обхватив подушку двумя руками. Смотря, как за окном, медленно обгоняя друг друга, несутся облака и редкие лучи солнца пытаются пробиться на землю. На душе было дождливо, сыро и тоскливо. Впервые за долгое время Карлая почувствовала, что ей страшно. Что ее мутит от неизвестности, а живот буквально прилипает к позвоночнику в ожидании допроса. Не хотелось ни есть, ни пить. «Почему раньше, если меня в чем-то подозревали, это не вызывало таких эмоций? Почему я вела себя так уверенно, словно ничего преступного не свершала? Почему сейчас меня буквально трясет от страха и озноба?». И тотчас в голове прозвучал тихий ответ. «Потому что тебе было нечего терять» - Карлая фыркнула. Она попыталась выгнать эту мысль, как запоздалого и нежеланного гостя, но он был упрям, и следующие его слова прозвучали гораздо громче. «Тебе было безразлично, умрешь ты или будешь жить. Твоя апатия была и твоим спасением, и ярмом. А сейчас тебе очень даже есть что терять. Семья, да, можешь отмахнутся, но в глубине души, тебе приятно, что у тебя есть Мира и Исра. Триша – думаю я буду прав, если ты к ней относишься как к матери. Беверли, да, да, не смотря на одну встречу, тебе было хорошо в ее компании, и ты хочешь повторить это, но не знаешь, как это выразить. Лис – твоя страсть и слабость. И наконец Мередит.» «Заткнись» - прошипела про себя Карлая, с опаской понимая, что сейчас услышит то, что прячет от себя примерно в том же углу, откуда выполз этот гость. «Ведь ты…» - гость резко замолк, оставляя Карлаю один на один в темноте, полной догадок и внутренних ощущений. Она зарылась лицом в подушку, крепко зажмуривая глаза. Так она пролежала пару минут. «Ладно. В конце концов я пока что жива, мое дело ведет генерал, воин, который может докопаться до смысла бытия. Не то, что виновна я или нет. Мне просто нужно быть честной с ней и отвечать на все ее вопросы» В комнате послышался тяжелый вздох. «Я-то думала, что самым большим испытание будет снять одежду перед мастером и жрицей. Как же я ошибалась...».Тем временем…
- Добрых лун и ночей, госпожа Налиф. Спасибо, что нашли время и приехали ко мне, - сказала генерал, встав со своего места, прикладывая сжатый кулак к сердцу и склоняя голову. Мира ответила ей таким же поклоном и села в кресло. - Чем я могу вам помочь, генерал Клинсаль? - Я вызвала вас, чтобы уточнить некоторые детали вашего с Карлаей знакомства. Посол слегка подалась вперёд. - Карлая снова нарушила правила? У нее какие-то проблемы? Она в беде? – Мередит, свернув голографичное окно, которое до этого висело перед ее лицом, оперлась руками на стол и, смотря куда-то поверх плеча Миры, ответила. - У Карлаи сейчас непростое положение. Ее подозревают в попытке государственного переворота, и чтобы во всем разобраться, мне нужно как можно больше информации. Ваша честность поможет и мне, и ей разобраться в этом деле. Лицо Миры не дрогнуло, но ее губы побледнели. Она откинулась на кресло и, не сводя настороженного, подозрительного взгляда с лица генерала, ответила. - Могу я уточнить, кто ведет это дело? - Я веду, - спокойно ответила Мередит, переведя взгляд на Налиф и замечая, как у нее слегка дрогнули крылья носа и поджались губы. «Их объединяет неуловимая мимика» - подумала про себя Мередит, вспоминая лицо Карлаи. - Если я хоть чем-то могу помочь Карлае, я с радостью это сделаю, - спокойно добавила Мира. Она остерегалась Клинсаль. Лично, они были мало знакомы, пересекались лишь на совместных аудиенциях у Ее Величества, но, заочно, посол была достаточно наслышана о генерале. Строгая, справедливая, всегда спокойная и уравновешенная Клинсаль была прекрасным стратегом и тактиком. Гвардейцы, которые проходили обучение под ее присмотром, считались элитой среди военных и очень часто составляли львиную долю личной гвардии Ее Величества. Генерал блестяще билась несколькими видами оружия, хотя предпочтение отдавала нагинате. Хорошо знала историю, прекрасно разбиралась в своде законов Киллана, а по некоторым сведениям Миры, Клинсаль была хорошо сведуща и в древнем законе. Хотя, правда это или нет, никто не спешил проверять. Так же, по слухам, генерал вела простой, как многие говорили, аскетичный образ жизни – без излишеств и роскоши. О личном генерала ничего не было известно. Хотя, как подозревала сама Мира, генерал уже давно была одинока и оттого большую часть времени проводила за государственными делами. Те, кто входил в дом Клинсаль: советник, помощники, две младших сестры генерала, родители, даже учитель Мередит, все они обладали блестящей репутацией. Несмотря на то, что в делах политики фигурировала только генерал, а остальные члены ее дома, либо давно были в отставке, либо спокойно вели жизнь простых воинов, за ними не было замечено ни одного скандала, подозрения или конфликта. Казалось весь род был, как и сама генерал, сдержанным, учтивым, обходительным, но неизменно держащим дистанцию, не позволяя никому приблизиться ближе, чем позволено. Дом Клинсаль обладал благородством в крови и с честью нес наследие прошлых лет, собственно, как и его глава – Мередит Клинсаль. - Как вы познакомились с Карлаей Рифт? – Мередит сразу начала со спорных вопросов, и Мира это поняла. - Мы нашли ее в капсуле, среди космоса, когда возвращались домой с дипломатической миссии. - Мы? - Я и доктор Тришхандея Айдера. - Вы знаете, что капсула с килланцем делала в открытом космосе? – Мира постаралась выдохнуть и как можно спокойнее ответить. - Нет. Но есть предположения. По рассказам самой Карлаи они с Кайяной Кварк были на флагмане «Страж Далеон», куда они прибыли в поисках кристалла Эниннгов. В ходе поисков кристалл был найден, а сам флагман, так как находился в газовом облаке и в астероидном поле, начал разваливаться на части. Кайяне удалось улететь на корабле Карлаи, а сама она осталась на флагмане. Каким-то чудом ей удалось найти отсек со спасательными капсулами и катапультироваться в открытый космос. Из-за того, что капсула попала в движущееся астероидное поле, она была очень повреждена, как и сама Карлая, - Мередит, не глядя на посла, делала заметки у себя в блокноте. - Как Кайяна Кварк узнала про кристалл? - Этого я не знаю. Сама Карлая ссылалась на некую Киру Бейкер, женщину, человека, ее начальника, который помог Кайяне найти информацию о нашем флагмане, - генерал сделала пометку, что было бы неплохо узнать об этой Кире Бейкер. - В документах говорится, что Карлая Рифт была взята вами на службу в качестве советника и помогала вам за пределами Киллана, это так? – Мира опустила взгляд на идеально, почти зеркальный стол генерала. Этот вопрос рано или поздно должны были задать. - Не совсем, - небольшая пауза. Она не хотела говорить, почему она так поступила, но сейчас это было жизненно необходимо. Она почувствовала на себе спокойный взгляд генерала. - Карлая Рифт моя племянница. Ее отцом был Гор Крон, мой старший брат. Тесты, которые провела Тришхандея Айдера это подтвердили, - Мередит продолжала смотреть на посла. Она знала кем была Карлая с легкой подачи Ее Величества. - И все же, почему вы указали Карлаю как своего советника? – настаивала она. - Это был единственный вариант официально задокументировать и обосновать присутствие Карлаи на Киллане. Я могла дать ей свою защиту, и это не вызвало бы никаких подозрений и вопросов. - Значит, до этого вы никогда не встречались с Карлаей, верно? – задала последний уточняющий вопрос Мередит. - Верно, - и у Миры непроизвольно вырвался тяжелый вздох. - Я не знала, что у меня есть кто-то из моей, - тут она запнулась. - Продолжайте, - добавив в свой голос участия, сказала Мередит. - Кто-то из моей бывшей семьи. Если бы я знала, я бы забрала ее домой гораздо раньше, - генерал сделала себе заметку. - Вы сказали Карлае о том, кто ее отец? - Да. - Как она отреагировала? Мира в первый раз позволила себе улыбнуться кончиками губ. Сейчас те события казались ей даже милыми. - Она со мной три дня не разговаривала, считала, что я пытаюсь ее удержать или разжалобить. - Вы разговаривали после того, как рассказали Карлае об ее отце? - Немного, но не так, как хотелось бы, - Мира помнила тот утренний разговор, на который уже не надеялась. Ту откровенность Карлаи, которая давалась ей с трудом, и те эмоции, которые при этом рассказе испытывала она сама. Тогда, под давлением всех событий они галопом неслись вперед. Заседание, покушение, бой, резкое назначение Карлаи советником, а им так и не удалось поговорить открыто и честно, и сейчас Мира об этом очень жалела. - Карлая была в зале сената в день покушения на Ее Величество, и была она там по вашей протекции. Вы заранее знали, что жизни Ее Величества что-то угрожает? Мира не сразу ответила на этот вопрос, ей понадобилось мужество, чтобы остаться спокойной и непроницаемой. Этот день в ее памяти до сих пор играл кровавыми отблесками стали. - Подозревала. - Почему вы ничего не предприняли, чтобы сорвать покушение? - У меня было мало времени. Со своей стороны я сделала все, чтобы обезопасить Ее Величество. - Что именно вы сделали, чтобы спасти Императрицу? – тут Мира подняла взгляд и посмотрела прямо в глаза генералу. - Этого я вам не могу сказать. - В данном случае империю и ее законы представляю я, и вы можете быть со мной откровенны, - про себя немного удивившись, сказала генерал. - К сожалению, я не уполномочена давать ответ на этот вопрос, - Мередит, до этого из-подо лба смотря на Миру, подняла голову, видя во взгляде посла упрямую решимость. Совсем как у Карлаи. «До чего они похожи…» - подумала она про себя. - Отказываясь сотрудничать со мной, вы можете навлечь на себя дополнительную ответственность и подозрения в соучастии государственного переворота, вы понимаете это? - Да, - чуть тише добавила Мира. - Прошу простить мои слова, но, учитывая историю вашего рода и то, что у вас есть племянница, прямой потомок Крон, и она подозревается в покушении на Ее Величество и в перевороте, вы понимаете, как это может сказаться на доме Налиф и на вас самой? – две женщины испытующе смотрели друг на друга. - Я прекрасно это осознаю генерал, - еще тише добавила посол. - И даже после этого вы не можете мне ничего сказать? - И даже после этого, - повисла пауза. После этого Мередит вздохнула, словно речь шла о каком-то пустяке, и спросила. - Кто уполномочен дать мне ответ на этот вопрос? – Мира молчала, потом наконец ответила. - Ее Величество. Генерал посмотрела куда-то в сторону. «Тройка посвященных в дела империи». В последнее время Мередит все больше казалось, что рядом с ней происходит что-то странное. Некоторые события словно попали в зону ее слепого пятна, и она была просто не в состоянии их увидеть. - Вы знаете, чем занималась Карлая до прилета на Киллан? - Не особо, - рассеяно ответила Мира, словно потеряла интерес к допросу. - Она говорила, что была наемницей, что у нее был личный корабль, но чем именно она занималась я не знаю, - Мира потупила взгляд. Она боялась за Карлаю, за себя и за Исру, но врать она не могла. - Подозреваю, что она могла служить в войсках и быть снайпером. - Почему вы так думаете? – оживилась Мередит. - Тесты, который проводила доктор Айдер, когда Карлая встала на ноги, показывали высокий уровень точности и концентрации. Тесты были проведены на самом высоком уровне сложности, и Карлая прекрасно с ними справилась. Сложив то, что она знала, а точнее то, как ученица не рассказывала ровным счетом ничего из своей прошлой жизни, ее замкнутость, настороженность, вспомнив ее откровение о первом убийстве, те эмоции, которые она испытывала. Для Мередит не оставалось сомнений о роде действий Карлаи. Но эти выводы были не в пользу ученицы. «Она была киллером» подумала она. - Я уверяю вас, что Карлая никогда не желала зла Ее Величеству, - с теплотой и почти мольбой произнесла Мира, смотря на беспристрастное лицо генерала. Та кинула на нее лишь короткий взгляд. - Когда вы в последний раз общались с Карлаей? Мира замялась. - Больше полугода назад. В последний раз мы разговаривали, когда она лежала в больнице после арены смерти. - У меня больше нет вопросов, посол. Спасибо, что уделили мне время. Если мне еще что-то будет нужно, я вам заранее сообщу, - вежливо ответила Мередит, поднимаясь со своего места. Мира Налиф тоже была вынуждена подняться с кресла и поклонится в прощальном жесте, но она не спешила уходить. - Генерал Клинсаль, у меня к вам есть просьба личного характера. - Да? – Мередит чуть приподняла бровь. Это было не в духе посла, что-то у кого-то просить. - У Карлаи была не самая простая жизнь. Она всю жизнь жила среди людей, практически в изгнании. Кроме того, как вы уже знаете, она является наследником моего дома. Кто бы что не говорил о событиях прошлых лет, но мне бы очень не хотелось хоронить наследника своей крови или видеть его изгнание, - Мире эти слова дались с трудом, словно ей опять насыпали песок в горло. Она замолчала, смотря на лицо генерала, и хотела продолжить, но горло стиснули стальные обручи боли. Вместо этого, сильно понизив голос, она сказала. - Помогите ей выйти из этого дела невредимой. Я верю, что она не совершала того, в чем ее обвиняют. Мередит сначала не поверила своим ушам, а затем спросила. - Посол, вы понимаете, о чем просите и кого? - Прекрасно понимаю. Кроме того, что вы генерал армии, и охраняете спокойствие и безопасность Ее Величества, вы еще и мастер Карлаи, которому вручили в руки ее жизнь. - Госпожа Налиф, вы ходите по острию клинка, прося меня о таком. Если закон нарушен, то ответственный должен понести наказание, и вам это, как никому другому, известно. - При всем моем уважении к вам, генерал, но что бы вы почувствовали, если бы ваш единственный, любимый воин, которого вы недавно обрели, умер от руки беспристрастного правосудия? – Клинсаль, не ожидав эмоциональности от всегда спокойного и в какой-то мере отстраненного посла, молчала. - Есть ли смысл в правилах, обетах, если ты вынужден идти против тех, кого любишь? Безвольно стоять напротив них и смотреть на смерть или изгнание, если свод законов запрещает протянуть руку помощи и сострадания? Есть ли смысл в таком правосудии? – взгляд генерала стал невыносимо тяжёлым, и в кабинете стало тесно. Тем не менее Мира продолжила. - Помогите Карлае. Я верю, что она не виновна, и это все, о чем я могу вас просить, - закончила Мира. Если поначалу Мередит хотела сухо выпроводить посла из своего кабинета, не давая никаких ответов, то увидев взгляд Миры, в котором была вся невысказанная боль утраты, она смягчилась - Я сделаю все, чтобы найти истину. Большего обещать не могу. Если Карлая невиновна, тогда и вам, и ей нечего бояться. - Спасибо, генерал, - произнесла Мира и, поклонившись, вышла из кабинета. Мередит медленно опустилась на свой стул, тяжело вздохнув и рассеяно проводя рукой по гладко убранным волосам. Простые слова посла, которые в какой-то степени имели отношение и к ней лично, задели глубоко спрятанные струны, которые отзывались во всем теле и уме неприятной дрожью.В резиденции Налиф
- Вы знали, что ваша супруга прибудет с гостями? - Да. Незадолго до своего прилета Мира написала мне письмо, в котором уведомляла меня, что приедет не одна. - Вы знали Карлаю Рифт до встречи? - Нет. - Вы когда-нибудь слышали о ней? От своей супруги или от каких-то других лиц? - Нет. - Как бы вы описали вашу первую встречу? Исра спокойно подперла голову рукой, смотря на женщину гвардейца, затянутую в форму цвета стали. Не успела Мира покинуть дом, как им нанесли визит трое военных, один из которых полковник из личного состава Ее Величества, вел допрос Исры. Два ее помощника ожидали внизу. Госпожа Налиф наотрез отказалась беседовать при посторонних лицах, и никакие уговоры, а тем более угрозы, здесь были неуместны. - Она была напугана, очень осторожна и немного агрессивна. - В чем выражалась агрессия Карлаи Рифт? - Она болезненно реагировала на прикосновения и любые попытки сократить физическую дистанцию. - Как вы думаете, что могло вызвать подобную реакцию? – полковник, ведя допрос госпожи Исры, почти не смотрела на нее. У нее сегодня должен бы быть выходной, но внезапный вызов на работу испортил все планы. Она хотела, как можно быстрее закончить свою работу и вернуться к своему весьма приятному время препровождению. А вот Исра не сводила внимательного, гипнотического взгляда с женщины. - У нее было очень тяжелое и непростое путешествие. Думаю, усталость и то, что с ней произошло, вполне обосновывали ее реакцию. - Что вы имеет ввиду под тяжелым и непростым путешествием? - Я знаю только то, что она оказалась на борту корабля с травмами несовместимыми с жизнью, и доктору Айдере пришлось приложить много усилий, чтобы вернуть ее в мир живых. - Вы говорите «вернуть ее в мир живых», значит ли это, что на момент, когда вы нашли ее в капсуле, она была в бессознательном состоянии? - Насколько мне известно, Карлая находилась в коме больше трех дней, - Исра наконец опустила глаза, рассматривая свои ногти, а затем и кольцо на безымянном пальце. - Когда она приехала к вам, она полностью поправилась? Были ли у нее еще какие-то проблемы со здоровьем? - Были. Доктор Айдера некоторое время жила у нас, чтобы помочь Карлае восстановиться и скорректировать ее дальнейшие нагрузки, - с грустью ответила Исра, вспоминая, как Карлая каждый день ходила на процедуре к Трише. Сейчас она была бы рада снова увидеть свою названную дочь. - Проявляла ли Карлая Рифт интерес к политическим делам империи? Были ли вопросы, которые бы косвенно касались безопасности империи? - Я бы сказала, что по прибытии Карлае ни до чего не было дело кроме ее самой. За все время, что она жила у нас, она ни разу не проявляла интереса ни к делам империи, ни тем более к ее безопасности. Все, что ее волновало – было она сама, - Исра усмехнулась, и девушка кинула на нее осуждающий взгляд. - Она пыталась с кем-то связываться, с кем-то из местных? - Полковник, - мягко произнесла Исра, но в этой мягкости было что-то змеиное, угрожающее, - как я уже сказала, Карлая была очень напугана, и все, что она старалась сделать, это как можно больше оградить себя от контактов. Она не хотела общаться даже с нами, не говоря уже о ком-то другом. Гвардеец вспыхнула от такого намека на ее невнимательность, и она впервые подняла голову и нарочито спокойно проговорила. - С чем было связано такое поведение? Кроме тяжелого путешествия, как вы выразились, - ей было неприятно, что госпожа Налиф относилась к ней, как к ребенку. Этого не было внешне, она чувствовала это внутренне. Исра мягко улыбнулась и, участливо смотря на гвардейца, ответила почти ласковым голосом. - Я думаю, причина такого поведения скрывается в том, что несколько часов назад, до того, как она попала на корабль к Мире Налиф, над ней жестоко надругались и оставили умирать. Она пережила физическое и моральное унижение, а это не способствует хорошему настроению и бодрому расположению духа, - гвардеец, делавшая записи, на моменте, когда Исра произнесла «надругались», невольно замерла, а потом продолжила записывать. Насилие среди Килланцев было редким явлением, если не исключением. Поэтому, когда госпожа Налиф сказала об изнасиловании Карлаи, это прозвучало что-то сродни отрезанию конечности ради забавы. - Вы говорили с ней на эту тему? – чуть помедлив, спросила гвардеец. - Нет. Карлая не из тех воинов, кто охотно делится своими переживаниями. - Исходя из того, что вы рассказали, госпожа Налиф, можно ли сделать вывод, что случившееся с Рифт могло послужить толчком к экстраординарным поступкам? – Исра задумалась и уже с серьезным лицом ответила. - Нет. Она была слишком напугана и шокирована тем, что с ней произошло. Она боялась того, что вокруг неё, и старалась отгородиться от внешнего мира, замкнувшись в себе. - Как вы можете объяснить столкновение между Карлаей Рифт и Кайяной Кварк на заседании сенаторов? - Очень просто, - внезапно тяжело вздохнув, ответила Исра, взглядом скользя по стенам за спиной гвардейца. - Кайяна Кварк и была той, кто над ней надругался. Столкновение в сенате было их личным счетом, - гвардеец на секунду задержал руку над планшетом, а потом, подняв голову, осторожно, словно не веря услышанному, переспросила. - Кайяна Кварк? Значит они были знакомы еще до прилета обвиняемой на Киллан? Исра резко выпрямилась, переводя взгляд на килланку, в котором читался суровый вызов. - Буду признательна, если в моем присутствии и под сводами моего дома вы не будете называть Карлаю Рифт обвиняемой. Она часть моей семьи, и до тех пор, пока не будет доказана ее вина, попрошу отзываться о ней только по имени, - гвардеец вспыхнула от гнева. Она не привыкла, чтобы с ней так общались, но Исра продолжила - Кайяна Кварк и Карлая вместе работали в деле по добыче кристалла Эниннгов. То, что именно Кварк доставила кристалл на Киллан, думаю, это то вам известно? – гвардеец торопливо делала заметки в своем блокноте. Лично для нее не было никаких сомнений в том, что Карлая с Кайяной сговорились с целью сместить Ее Величество. А потом в Рифт взыграла алчность, и она, не захотев делиться властью, спихнула на Кайяну, что ей в прочем удалось, судя по тому, что она была советницей и любовницей императрицы. Один килланец не мог вынести такого количества событий. Где-то явно была ложь, но конечно высказать такие мысли в слух полковник не могла. Ее задачей было получить ответы, а не судить о том, что было. - Вы знаете, когда они познакомились? - Насколько мне известно, они познакомились друг с другом, только когда вместе отправились искать кристалл. Дальнейшие вопросы были похожи на те, которые Мередит задавала самой Мире. И ответы Исры не далеко уходили от ответов супруги. И все же некоторые вопросы не были заданы. Они касались непосредственно родства Карлаи и Миры, и их совместной работы за пределами киллана. «Значит окружение генерала не знает, что Карлая наследник Крон. Что же, тем лучше» - подумала про себя Исра, прощаясь с полковником. Дома, встретив Миру, она заметила ее подавленность. - Я боюсь за Карлаю, - призналась она ей за обедом, - нам так и не удалось поговорить, а сейчас она снова в шаге от смерти. Исра, молча взяв ее ладонь в свои руки и приложив к своей груди, тихо сказала. - Не переживай. Мередит не даст ее в обиду. - Откуда ты знаешь? Сегодня на допросе она не показалась мне той, кто будет спасать ее любой ценой. На это Исра лишь приложила ее ладонь к своей щеке и, закрыв глаза, произнесла. - Поверь мне, дорогая. Мередит сделает все, чтобы ее вытащить, - в ответ супруга лишь тяжело вздохнула и, отложив приборы, полуобняла ее свободной рукой. - Мне просто ничего не остается, как надеяться, что Мередит не будет столь тверда в своих убеждениях, как обычно. Исра недолго молчала, потом, слегка отстранившись, пальцами подняла голову Миры и сказала. - Мередит не так проста, как ты думаешь. Она мастер Карлаи, и, должна признать, один из лучших. - Мне бы твое спокойствие, - обронила Мира, закрывая глаза, чувствуя, как на нее накатывает непомерная усталость, - мне бы твое спокойствие…***
Ближе к полудню Мередит чувствовала, что сегодняшний день уже прошелся по ней. Еще едва ли минула половина суток и были выполнены все задачи, но она уже чувствовала себя уставшей. Стоя напротив большого окна в своих апартаментах, где она могла коротко передохнуть и отобедать, недалеко от своего рабочего кабинета, Мередит прикрыла глаза. Ее плечи, которые до этого всегда были гордо расправленны, слегка поникли. Допрос четы Налиф был не особо информативным. Большую часть информации она и так знала, хотя кое-что все же было новым. Например, то, что Триша некоторое время гостила у Налиф, помогая Карлае встать на ноги, а из этого вполне следовало, что между ними обеими сформировались если не дружеские, то вполне доброжелательные отношения. Или, например, то, что на важный и нужный вопрос, что Карлая делала на заседании, ее отправили к Аталанте. У Мередит были подозрения, что в зале сената произошло больше, чем предотвращение убийства Ее Величества. И ответ Миры лишь подтвердил ее догадку. «Если бы Мира точно знала, что грозит Ее Величеству, она могла бы задержать Кайяну, задержать Ее Величество, сорвать заседание. Но ничего этого не было сделано. Значит, она не знала наверняка. Значит, она была не уверенна в правильности своего выбора. Но она сделала все, чтобы изменить ход заседания. Что?» Ее взгляд остановился на белой вершине горы, которая в кристально чистом воздухе была видна как на ладони. И тут у нее мелькнула догадка, такая же ослепительная, как снег, который блестел в лучах солнца. На секунду она даже затаила дыхание, а потом обернулась назад, словно ожидала кого-то увидеть. Но, никого не увидев, снова повернулась к окну и провела рукой по лицу. Сердцем Мередит понимала, что Кеха тонет. Его ждала в лучшем случае смертная казнь, в худшем – изгнание. И ни то, ни другое не сулило ему ничего хорошего, и в одержимости он тянул за собой Карлаю. «Если он утонет, то хотя бы не он один» - размышляла Мередит, понимая мотивы Кехи. Но обвинения были серьезны, а недостаток информации не давал ей право отмахнутся от них. Она не могла позволить находиться рядом с Ее Величеством тому, кто мог хотя бы косвенно навредить Лис. «Карлае может дорого обойтись ее молчание по жизни» - думала она про себя. Но она готова была пойти на многое, чтобы доказать ее невиновность. И в данном случае, кроме слов самой Карлаи, которую ей еще предстояло допросить, ей нужны были еще и неопровержимые факты. Как бы ей не хотелось, но другого варианта она не видела, кроме как попросить помощи у третьего лица, которое могло бы достать любую информацию. И именно в этот миг, словно отвечая на ее мысли, в апартаментах раздался писк вызова по каналу. Мередит подошла к столу и, активировав кристалл, который служил одноразовым приемником вызова и был зашифрован, произнесла. - Я слушаю. Через пару секунд из глубокой тишины послышался механизированный, лишенный любых эмоций голос. - Вы хотели связаться с Белым Бароном…