Хроники Киллана. Кристалл Эниннгов

      Дальше они шли в тишине.       «Она даже это увидела…» — Карлае казалось, что её шрамы горят бенгальскими огнями, и их видят все кому не лень. Она чувствовала себя отверженной. «Это же надо так вляпаться. Хотеть не выделяться и получить весь букет, который выделяет тебя из всех. Просто гениально. У космоса фантастическое чувство юмора». Она чувствовала себя так, словно её уличили в чревоугодии во время поста. Стыд, поднимающийся из недр живота, заливал щёки краской. К счастью, этого никто не видел.       Зато это могла чувствовать капитан. Она чувствовала приглушённый, колючий запах стыда. И она понимала, что ткнула пальцем в болезненное место.       «Морлок меня дёрнул за язык, спросить такую вещь…» — размышляла она, но мысли быстро переключились на более интересные размышления.       «Когда воину в бою не хватает сил или возможностей победить соперника, он может обратиться к силам в поле концентрации. Но эти силы никогда не даются просто так. Они всегда просят что-то взамен. Если ты когда-то овладеешь этой техникой и будешь просить помощи в поле концентрации, будь уверена, что тебе хватит возможностей расплатиться», — прозвучало у Грейс в голове голосом бабушки.       «Если Карлая просила силу в поле, то это может объяснить слухи. Она была мертва, и это видели все. Она была в бессознательном состоянии несколько минут. Затем с криком поднялась и продолжила битву. Но техникой выхода в поле концентрации, даже в состоянии смерти, владеют единицы… Это требует длительных, изнуряющих тренировок на протяжении долгих лет. Ей не может быть столько лет… Ей даже сотни нет… Верно?» — капитан украдкой кинула взгляд на напарницу.       Они подошли к стоянке старкаров. Карлая активировала машину и села за управление.       — Я за навигатора, — коротко прокомментировала она, активируя транспорт и поднимая его в воздух, — летим к восточным воротам. Они пропустят нас в Технический город.       Грейс не возражала.       «Что мы имеем? Первое. Она прекрасно знает мир людей, самих людей и их психологию. Игнорирует лидеров этого мира и сочувствует положению низких. Второе. Она доводит дело до конца. Любой ценой. Третье. Она — килланец, и она была брокаром», — на этой мысли Грейс неторопливо повернулась к напарнице, смотря на её горбатый профиль. Рифт вела транспорт одной рукой, второй подпирая голову и облокачиваясь на стекло.       «Та ненависть к килланцам, те слова, когда мы летели к разлому… не связаны ли они с тем, что она пережила? Её эмоции… — капитан отвернулась к окну, смотря на проносящиеся мимо неоновые огни — …страх, гнев, стыд, печаль… Такие яркие, насыщенные. Неужели десница не знает элементарных правил этикета? Очень сомневаюсь. Это, скорее, похоже на неконтролируемые эмоции, когда их швыряют, как ненужный товар… — она закрыла глаза, вспоминая все детали. — Но тогда, у колонны, что это было? Все её чувства я ощущала на своей коже, а затем они просто исчезли. Словно их никогда и не было. Неужели она их просто подавила, проигнорировала? Но зачем?»       Поток мыслей Грейс растерянно умолк. Некоторое время в её голове не было ничего, кроме зияющей пустоты, затем, проведя ладонью по лицу, она продолжила свой анализ.       «И наконец. Четвёртое. Если верить рассказанному, то она, возможно, владеет техникой поля концентрации. Опять же, откуда она это знает? Кто её этому обучил? Если она выросла на Киллане, откуда у неё такие обширные познания о мире людей? А если выросла среди людей, то откуда у неё возможные знания о технике концентрации? Одно с другим не вяжется… Сплошные сплетни и слухи. Ни одного факта», — Грейс открыла глаза, смотря на свои руки. Складывалось ощущение, что она пыталась удержать скользкую рыбу.       «Если чувствуешь, что вселенная сопротивляется твоему желанию проникнуть в её тайны — оставь их. Дай им возможность привыкнуть к тебе. Сформулируй свой вопрос по-другому. Посмотри на это с другой стороны», — так часто говорила ей мама.       — Прежде чем мы попадём в Технический город, есть то, что ты должна знать, — прервала тишину Карлая, потирая верхнюю губу и осторожно трогая нижнюю. — Это важно, — продолжила она, — поэтому постарайся услышать и понять всё, что я тебе скажу.       Грейс повернулась к напарнице. Карлая выглядела постаревшей. Что-то случилось с ней и её лицом. Десница напоминала старую птицу со всё ещё злым, но потускневшим взглядом.       — Я слушаю, — ответила Грейс.       — Технический город, — начала Карлая, морщась, — это то, из чего вырос Верхний город Марса. В Нижнем, в Техническом, сконцентрированы все водоочистительные системы, и при этом это самое неблагополучное место. По сравнению с ним разлом — детский лепет. Есть оружие? — Грейс достала небольшой, органической формы пистолет, стреляющий плазмой.       Карлая скосила глаза, оценивая оружие.       — Хорошо. Держи его поблизости, но не доставай, пока я не отдам команду, — она опустила руку, потирая бедро, — я попрошу тебя делать то, что я скажу, и тогда — когда я скажу. Договорились?       Грейс молча кивнула головой.       — Технический город, — продолжила Карлая, — его другое имя, это, по сути, место ссылки. Там обитают все неугодные, уродливые, больные и старые, поэтому ничему не удивляйся. И не комментируй, пожалуйста, — с нажимом произнесла десница.       — Как интересно, — протянула Тс’Ахира, смотря, как рядом с ней пронёсся старкар, и человек рьяно продемонстрировал ей средний палец. Капитан недоумённо хмыкнула.       «Странные обычаи у этих созданий…»       — Разве у людей не принято заботиться о тех, кто немощен и слаб? Зачем они заставляют страдать себе подобных? Это же нелогично… — продолжила она развивать свою мысль.       Десница хохотнула, запрокинув голову кверху.       — Знаешь, если бы люди знали, зачем они заставляют страдать других, они бы стали просветлёнными.       — Кем?       — Неважно. В отношениях людей формулировка, почему они заставляют страдать других, — скорее риторический вопрос. Это их стиль жизни — страдать.       «Впрочем, как у всех, живущих в этой вселенной», — добавила про себя Карлая.       Грейс же одарила её внимательным взглядом. Ей было странно слышать от советницы фразы, которые никак не вязались с «люблю человечество каким бы оно ни было». Это больше походило на критический анализ.       — Но оттуда же можно вырваться, это же не пожизненная ссылка? — продолжала расспрашивать капитан.       — Ну как сказать, — протянула десница, обгоняя едва ползущий старкар, — теоретически можно. Практически — очень сложно.       — Почему?       — Потому что, денег, что ты там можешь заработать, едва хватает на оплату дани и еду. В редких случаях — на воду.       — Что за дань? И почему нужно платить за воду? Это же… базовая вещь, необходимая для жизни?.. — в лёгкой растерянности спросила Грейс.       — В Техническом городе, — отвечала Карлая, автоматически поглаживая шрам на виске, — существует один закон — деньги. Если ты платишь покрывающей тебя организации — ты живешь. Не платишь — труп или раб. Чёрный город — рассадник криминальных группировок, где каждый утверждается за счёт слабых, — десница прогнулась в спине, разминая затёкшие мышцы. — И там же процветает торговля людьми. Если у тебя нет денег, но есть здоровье — добро пожаловать на рынок, где тебя купит более зажиточный человек.       — Мерзко.       — Согласна, — поддержала её Карлая, — если бы можно было, я бы их всех отправила в специальный котёл в Аду, — и в этих словах не было ни намёка на злость.       Грейс насторожилась. Она уловила тонкий запах сырости. Десница пахла угнетением и обречённостью. Грейс покосилась на советницу, которая сидела, устало подперев одной рукой голову, а второй — вяло направляя старкар.       «Она вымотана и потрёпана. Это случившиеся в переулке так на неё повлияло? Тогда напрашивается вопрос — как давно она была брокаром? Не похоже, чтобы она справилась с этим переживанием. Больше похоже на то, что это всё ещё делает ей очень больно…» Грейс чувствовала, как в душе ворочается сочувствие и желание облегчить боль.       — Что касается воды… — продолжала Карлая, — вода Марса изначально непригодна к питью. Она проходит длинный путь очистки и потом подается наверх. Те, кто не может купить себе чистую воду, часто становятся жертвами отравления или мутаций. Отсюда нередкие вспышки болезней и конфликтов, которые пресекаются расстрелом и полной зачисткой района. Районы выжигают огнём и химикатами. Но спустя некоторое время люди всё равно спускаются и обживают эти места.       — Ты так рассказываешь, словно это не город, а тюрьма, — недоверчиво проговорила Грейс, скептично хмурясь.       Напарница безразлично пожала плечами:       — Я рассказываю, что есть, но ты права. Это и есть тюрьма. Искусственно созданная, культивируемая группировками и государством. Если ты родился в Нижнем городе, тебе очень повезёт, если ты доживешь до сорока.       — И как мы собираемся там что-то искать? — мрачно заключила Грейс.       — В Чёрном городе есть крайне интересные вещи. Незаконные и очень любопытные. Чип — как раз такая вещь. У нас есть связной, который укажет нам, где ставили этот чип и смогут рассказать о нём.       — Подожди, — махнула рукой Грейс, — если этот город так ужасен, то почему именно здесь? Чип — это не кольцо и не камень, он требовал медицинского вмешательства и скрупулёзной работы. Я тебе не верю, — честно добавила Грейс, — у нас этим занимаются специально обученные воины, а сейчас ты мне говоришь, что люди, — она пожевала язык, придерживая яркие эпитеты при себе, — способны делать такие операции, здесь? В этой клоаке?       — Ты вправду хочешь знать ответ на этот вопрос? — уточнила Карлая, вполоборота смотря на Грейс и массируя висок. Головная боль не уходила.       — Да, — ответила капитан, — я должна знать всё об этом месте.       Карлая скривила губы в деланно печальную гримасу.       — Всё так, всё. Сама попросила, — старкар вильнул в сторону, словно нахальная девица бедром, — только избавь меня потом от причитаний, какие люди невежественные. Даже слушать не буду, — и это был не сарказм. — Раз хочешь знать всё, то начнём с азов. Чёрный город строится на жёсткой иерархии. Нищие, лорды, бароны, рыцари и шуты. С именами не заморачивались — сделали кальку из средних веков. Нищие те, кто выживает на зарплату; лорды — могут пить воду два раза в неделю, ну а бароны — местные правители и жирующий класс. Рыцари — по старинке — военные, которые могут в себе умещать любой класс, будь то нищий или барон. И шуты, люди без особой деятельности, но каким-то волшебным образом приспособившиеся к жизни в этом городе.       На последней фразе Грейс вопросительно приподняла брови.       — В Чёрном городе можно найти всё, что нельзя найти на чёрном рынке. Парадокс, — Карлая зло и криво усмехнулась. — Но, наполовину узаконив чёрный рынок, люди породили подпольный рынок. Сюда входят любые операции, запрещённые в виду гуманности, опыты, запрещённая продукция и абсолютно всё, что тебе придёт в голову. И всё это недорого. Порой бесплатно. Но без гарантий. Вообще. Ты можешь умереть через пять минут — и это норма, — Карлая кинула косой взгляд на капитана, которая сидела, скрестив руки на груди.       Грейс не чувствовала особого вдохновения от её рассказа.       — Я всё ещё жду, когда ты мне расскажешь, почему мы ищем чип именно здесь.       — Любая хорошая клиника у людей трижды подумает, прежде чем возьмётся за операцию на мозге килланца. Люди нас в равной степени боятся и ненавидят. Оперирующий врач скорее отрежет себе руку, чем притронется к килланцу. Люди уверены, что если с нашим братом что-то случится, мы придём с войной…       — Мы не… — хотела возмутиться капитан, но Карлая не дала ей закончить.       — Не перебивай, пожалуйста, — жёстко заявила она, — я пересказываю, как нас видят люди. Правда это или нет — дело пятое. Мы в глазах людей завоеватели. Люди не разбираются, можем ли мы любить или чувствовать боль, или не можем. Им на это глубоко плевать. Собственно, как и тебе. Именно этим вы и похожи, — Карлая не могла упустить эту шпильку, и Грейс это почувствовала. Только она открыла рот, чтобы возразить, как Карлая продолжила: — Но суть не в этом. Суть в том, что на Земле за такую операцию на килланце не возьмутся, а вот в Техническом городе — запросто. Достань деньги — и у тебя будет чешуя дракона. Более того, если этот чип — запрещен или экспериментальный, то поставить его могли только здесь, — они плавно приземлялись перед массивной стеной. — Официальной информации о том, какой это чип, где он ставился — нет. Хотя у людей операции такого типа имеют документацию и маркировку чипа. И все клиники, в которых есть услуга имплантирования чипа в мозг, Олимп проверил лично. В них поднять историю болезни и причину установки чипа — пять минут. В нашем с тобой случае нет даже приблизительного понимания, что это за вещь.       — А янусы? — в свою очередь уточнила Грейс, — вдруг это их технология?       Карлая злорадно усмехнулась.       — Янусы в принципе отвергают любую технику, вживлённую в органику. У них за это предусмотрена смертная казнь и штраф родственникам такой величины, что они тебя воскресят из могилы и ещё трижды казнят.       Грейс задумчиво хмыкнула.       — Этого я не знала. А информации твоего связного можно доверять? Олимп его зовут?       — Да и да.       — Он нас не подставит? — Карлая могла бы оскорбиться на этот вопрос, но не стала.       — Нет. Я его знала задолго до того, как он стал знаменитостью. Он мой друг.       Грейс фыркнула про себя: «У какого килланца есть друг янус, который знаменит в мире людей?»       Транспорт медленно приземлился. Карлая заглушила двигатель и вздохнула, положив голову на руки, сложенные на приборной панели. Грейс уже с нескрываемой тревогой наблюдала за ней, обдумывая, как к ней обратиться.       Карлаю же с каждой минутой всё сильнее окутывало плотное одеяло безысходности. Оно душило.       Стена, под которой начинался Чёрный город, порой снилась ей в кошмарах. Она давила её своей тяжестью и хоронила в бесконечных количествах больных, покрытых струпьями, топила в гное и высасывала силы, как голодный вампир.       «Будь ты проклят — Чёрный город. Просто будь проклят, тварь», — с невыносимой тоской подумала Карлая, сжимая кулаки.       Пережитое в переулке, конфликты с Грейс, неудавшийся допрос существенно подточили её силы и эмоциональный настрой. Карлая не соврала бы себе, если бы сказала, что впервые спускается в него в таком раздёрганном и нервном состоянии. Она должна была вести за собой воина, но она прекрасно понимала, что ей едва ли хватит сил на саму себя.       У Чёрного города была одна особенность, которую она не могла объяснить, — он тянул силы и эмоции, как живой мертвец. Если после посещения разлома просто хотелось вымыться, как от грязи, то после Чёрного города — хотелось повесится.       — Грейс, — не поднимая головы, позвала её Карлая, — есть ещё кое-что, — её голос звучал безжизненно. Капитан нахмурилась. Запах сырости стал сильнее.       — Этот город, — Рифт подняла голову, смотря на стену, — я не знаю, как тебе это объяснить, но он вытягивает силы. Он в прямом смысле слова вытягивает силы и эмоции. После него остаётся чувство пустоты и бессмысленности существования. Скажу честно — после его посещения иной раз хочется покончить с собой, — она повернулась к Тс’Ахире. — Его энергия способствует тому, что люди не могут в нём жить слишком долго. Они плодятся от отчаяния, так как секс — единственная радость, которую они могут себе позволить, и они так же скоротечно умирают. Мы с тобой не ладим, и, если мы будем пререкаться в городе, это может плохо закончиться. Если не для тебя — то для меня, — Грейс внимательно смотрела на неё. По сравнению с тем, как десница выглядела, когда они направлялись к Лоре, сейчас она выглядела замученной.       — Я не понимаю, о чём ты говоришь. Я не понимаю тебя.       — Поймёшь, когда мы спустимся. Выполняй чётко, что я скажу. Никаких вопросов. Просто выполняй. Захочешь поговорить — поговорим после. Понятно? — Грейс коротко кивнула ей.       В голове роилась масса вопросов, но что-то подсказывало ей, что сейчас не лучшее время выяснять детали. Её начала пробирать тревога.       «Что-то здесь не то… Со всем этим местом что-то не то… Ощущение, словно мы говорим о живом существе. Но ведь этого не может быть, верно?»       На разломе она чувствовала трепет и злость на людей за то, что те так безалаберно нарушали границы Виджашты. Сейчас она чувствовала тревогу. Стена нависала над ней, как огромный вал воды. От неё захватывало дух и в тоже время пропадала воля к жизни.       «Поскорее бы убраться отсюда».       — Отлично. На входе с охраной говорю я. Ты — молча следуешь за мной. И одень маску. Так будет проще, — Карлая промолчала, что взгляд Грейс, пропитанный презрением и омерзением к людям, может стать причиной конфликта. Хотя, даже и без взгляда, у них была высока возможность вляпаться в него.       Хорошо одетые килланцы без охраны для некоторых могли показаться легкой добычей.       «Отчаяние — двигатель безрассудства. Особенно если это подпитывается неудовлетворённостью», — думала десница.       Карлая закрыла глаза, начиная глубоко и медленно дышать и концентрируясь на кончиках пальцев и дыхании. Она всегда так делала, когда ей предстояло тяжёлое задание. Это помогало очистить голову от лишних мыслей, давало кристально чистую картину происходящего и в разы повышало внимательность и реакцию.       Правда, после таких практик, Карлае требовалось восстановление, но сейчас она об этом не думала.       В первую очередь обещание, данное Мередит, — выполнить задание. Потом всё остальное.

***

      Контрольный пост они прошли быстро. Молодые люди, облачённые в военную форму, как показалось Грейс, даже не придали им значения. Проверка ИД-карты заняла не больше полминуты. Гораздо дольше они сравнивали лицо Карлаи, которая представилась госпожой Костой, с её документами. На Грейс они лишь кинули беглый взгляд.       — Так значит, я твой заказчик? — едва улыбнувшись, спросила она, смотря на опущенную голову напарницы.       — Ага. Ты мой клиент, которому я помогаю решить вопрос с одним человеком. Ты наняла меня, чтобы не пачкать руки, заплатила мне баснословную сумму, и теперь я отвечаю за тебя головой, — Карлая говорила это ровным, безэмоциональным голосом.       — К чему этот фарс?       — Ты не представляешь для военных никакого интереса до тех пор, пока я вписываюсь за тебя. Если возникнут вопросы — они придут ко мне. За это ты мне и платишь.       Лифт, в котором они спускались, вздрогнул и остановился.       — Главное правило — делать, что я скажу и когда скажу. Не высовывайся и молчи, — Грейс молча кивнула ей головой, и они обе накинули капюшоны, скрывая свои лица.       Двери лифта со скрипом отворились.