Дракон Севера

      Отсюда, с нависающей над маленькой долинкой скалы, полуразрушенный форт лежал как на ладони. На вид он не выглядел большим: всего лишь одна невысокая пузатая башня да кусок обвалившейся стены. Но Муртаг подозревал, что вряд ли всё было так просто: достаточно вспомнить храм Холодных Родников или крепость Хелгена. Наверняка подземелья гораздо больше надземной части.       — Их логово большое? — Муртаг вопросительно взглянул на Барбаса. Прислужник Вайла наверняка знал гораздо больше, чем говорил, так пусть хоть чем-то поделится!. Еще б знать, можно ли доверять его словам … Барзуловы даэдра! Чем больше Муртаг узнавал подробностей о «простом» поручении, тем всё более невыполнимым оно выглядело в его глазах. Мало того, что предстояло сунуться в логово вампиров, так еще и нужно было как-то выполнить условия и вытащить служителя Вайла — живого и здорового.       Да и сама по себе мысль о грядущей схватке с вампирами не вызывала воодушевления. Уж лучше б там засели драугры, или даже тролли — и с теми, и другими Муртагу доводилось сражаться. Он бы больше обрадовался даже не самым дружелюбным существам из его родного мира. А вот вампиров он пока ещё не встречал и о том, на что они способны, знал только с чужих слов. Которым ещё и не доверял полностью.       — Я же говорил, — проворчал в ответ Барбас, — там сохранились подвалы, и наши клыкастые друзья, скорее всего, прячутся там.       — Ты ничего не говорил, — жёстко отрубил Муртаг. — Раз за разом болтал, что всё будет ясно на месте. Мы на месте; и что-то мне ничего не ясно.       Часть ночи они потратили на составление хотя бы примерного плана действий, несмотря на катастрофическую нехватку знаний. Теперь, возле вампирского логова, этот самый план приходилось соотносить с реальностью.       Барбас демонстративно шаркнул несколько раз лапой по земле, словно что-то закапывал. Поутихшее было желание отвесить нахальному псу пинка снова возросло. Каждый раз, когда это исчадие открывало пасть, Муртагу все больше начинало казаться, что его послали с ними не в качестве проводника, а для усложнения и без того непростого дела.       — Тебе просто надо больше слушать, может, тогда и не задавал бы глупых вопросов, — фыркнул Барбас. Муртаг медленно выдохнул. Все-таки эта блоховозка явно целенаправленно доводила его. Нужно просто быть умнее и не вестись, и пусть эта псина подавится своим ядовитым языком.       — Каджиту интересно, что нужно было услышать, — фыркнул Захба, перебирая арбалетные болты. Парочку, с почерневшими от времени наконечниками, уступающими размером остальным, он отложил в сторону. — Ты не говорил ничего по делу. Ни про то, что там внутри, ни про то, сколько этих вампиров и с какой стороны от входа эти твои стоки. Каджит подозревает, что ты вовсе не помощник.       — Действительно. — Муртаг сложил руки на груди. — Тебе что, поручено нас запутать ещё сильнее и сделать всё для того, чтобы нас там сожрали? Или почему тогда ты утаиваешь от нас то, что для этого дела знать необходимо?       Вряд ли это в самом деле проняло прислужника Вайла, но, по крайней мере, он хотя бы немного поумерил свою несговорчивость.       — Только не надо корчить передо мной талморских дознавателей, — фыркнул Барбас. — Все равно так себе получается. Смотрите, вон сам вход в башню — его и отсюда видно. Двери там нет. А спуститься в стоки можно ниже по течению того ручья…       Ну вот, теперь это уже больше напоминало серьезный разговор.       — Они наверняка стерегут оба входа — не такие же они глупцы, верно? — предложение Барбаса пробраться в подземелья через стоки казалась Муртагу слишком рискованным. Но, если подумать, серьёзно рисковали они в любом случае. Нужно было что-то делать, пока солнце ещё высоко — уходить от вампиров затемно точно плохая затея. В идеале нужно было по-тихому пробраться к темнице, вызволить пленника и так же тихо убраться, возможно, по пути свернув шеи самым наблюдательным и настырным из кровопийц. Но вряд ли на самом деле это окажется так просто.       Барбас фыркнул.       — Чтобы стеречь стоки, нужно о них знать. Но если сунуться в лоб, сбежится весь гадюшник, а других путей нет. Оставайтесь здесь и никуда не лезьте. А я взгляну поближе.       С последними словами вся язвительность слетела с Барбаса, как шелуха, от него словно повеяло нездешним холодом. Муртаг сжал рукоять Крапивника — все-таки не стоило забывать о том, что их хвостатый проводник вовсе не слишком болтливый пёс, а демоническая тварь, истинные сила и мотивы которой им неизвестны.       Серый пёс почти мгновенно отыскал малоприметную тропинку и быстро исчез из вида среди камней, вереска и невысокого кустарника.       Барбас отсутствовал довольно долго — судя по солнцу, прошло больше часа, и Муртаг уже начал всерьез беспокоиться об исходе дела. Что, если проводник попался — или просто сбежал? Вполне могло выйти, что так. Тогда придётся срочно решать, что делать дальше и как вызволять этого служителя, Обливион его побери.       Время шло, тревога нарастала с каждой минутой, и потому, едва заметив среди кустарника внизу движение, юноша схватился за меч. Мимоходом он отметил, что и Захба вскинул арбалет, заряженный тем самым болтом с почерневшим наконечником. Но тревога оказалась напрасной: легко сливающийся с окружением Барбас наконец-то возвращался.       — Серебро? — негромко уточнил Муртаг у приятеля, взглядом указав на наконечник болта. Захба кивнул:       — Да. Каджит слышал, что серебро вредит вампирам серьезней, чем сталь. — Он пожал плечами и после непродолжительной паузы добавил: — Каджит не уверен, что это не вымысел, но припас пару болтов на всякий случай. Не спрашивай, как.       Муртаг понимающе склонил голову. Сам он не подумал об этом — но он и не был знаком со многими местными опасностями. Все-таки компаньон в лице каджита появился у него очень вовремя.       Примерно через пару минут до них добрался Барбас. Он все ещё оставался убийственно серьёзен и начал безо всяких предисловий:       — Как я и думал, это молодняк, но с ними наверняка мастер, а то и парочка вампиров постарше и посильнее. Охраняют вход в башню, но на глаза не показываются, и нам тоже не нужно попадаться. Поэтому за мной, быстро, и пригнитесь!       Муртаг по-прежнему не доверял прислужнику даэдра, но выбора не оставалось, поэтому приходилось идти на риск. Из сделки с Вайлом без выполнения его условий все равно не выпутаться.       Барбас повёл их вниз уже по другой тропе, вьющейся между скал и невысоких кривых сосен. Но отсюда из форта вряд ли могли видеть чужаков. Тропа, несколько раз свернув, уткнулась в русло ручья, и пес, невзирая на холодную воду, направился вверх по течению. Оставалось только последовать за ним. Но недолго — Барбас замер, навострив уши. Муртаг заметил, что Захба тоже к чему-то прислушивается. Стараясь не шуметь, юноша натянул на лук тетиву и потянулся за стрелой.       «Один из их трэллов у входа, — неожиданно услышал он в своей голове голос Барбаса. — За той скалой. Нас пока не услышал, но его нужно убить до того, как он поднимет тревогу. Стойте здесь».       Муртаг озадаченно переглянулся с Захбой, в то время как Барбас абсолютно бесшумно двинулся дальше и скрылся за скалой.       «Идите за мной, — вновь обратился он мысленно к ведомым через несколько секунд. — Но очень тихо, и держитесь скалы. Он нас не заметит, если не разорётесь и не станете бегать и размахивать руками».       Муртаг подумал было о полуслепых слугах вампиров, но эту мысль быстро вытеснило воспоминание о том странном путешествии после вызволения из темницы. Путешествии сквозь Обливион, как он знал теперь. И о том, как Барбас каким-то образом — магией? — скрыл его присутствие от местных обитателей. Но тогда Муртаг стоял к проводнику вплотную.       Но время тянуть не стоило. Юноша двинулся вперед, медленно и осторожно, взвешивая каждый шаг. Неторопливо обогнул скалу, внимательно глядя по сторонам. Хорошо, что его серый плащ по цвету частично сливался с камнями, но если у врага острый взгляд — все равно заметят… Это если не говорить о существах, чьи чувства намного превосходят людские.       Он так увлекся высматриванием возможного противника, что в первые секунды и не обратил внимания на то, что Захба остался на месте, только напрягся, будто готовясь к броску. Выходит, он услышал другое распоряжение.       «Верно понял. И шевелись, где ты там копаешься?»       Муртаг раздражённо стиснул зубы. Если б Барбас ещё хоть немного придерживал свой ядовитый язык!.. Самого пса юноша заметил не сразу: тот притаился среди молодой кленовой поросли у самого берега. Нет, сама по себе мохнатая кочка мало походила на часть ландшафта, но Барбас, скорее всего, умел отводить глаза.       «Стой. Впереди и внизу, у большой сосны».       Стоков, через которые Барбас предлагал проникнуть в руины форта, Муртаг не увидел. Но тайный ход на то и тайный. Зато врага заметил сразу же — лысеющий, вроде бы, человеческий мужчина стоял вполоборота к нему в тени старой кривой сосны. Почти сразу бросились в глаза неестественно-землистого цвета кожа часового и его полная неподвижность. Если бы Муртаг не был заранее предупрежден, он, скорее всего, мог бы и не обратить на него внимания.       «Замри! Постой, не стреляй — этого одной стрелой ты не убьёшь. Не шевелись резко — или даже я тебя не скрою».       Значит, все-таки то, что их до сих пор не заметили — заслуга Барбаса. Теперь ещё разобраться бы, как снять часового, не подняв тревоги…       «Если будешь слушать, что я тебе говорю, проблемы с этим не возникнет, — пришёл ответ. — Для начала убери лук. Медленно».       Муртаг удивился, но предпочел сделать так, как советовал Барбас. Нет, прислужнику Вайла юноша не верил ни на грош, но особого выбора не было. Поступить по-своему и поднять шум, тем самым оповестив вампиров? Может, под солнечный свет они и не выйдут, но будут готовы к встрече. Нет уж. Да и сам этот часовой, охранявший вход. Слуга вампиров? Что он такое?       «Хорошо. Теперь достань кинжал — тоже медленно. Я тебя скрою — только постарайся двигаться осторожно, или он тебя заметит. Ты должен отсечь ему голову, и быстро».       «Кинжалом?» — мысленно перепросил Муртаг, все сильнее подозревая, что Барбас вновь решил понасмешничать. Впрочем, Крапивник — это все-таки не просто кинжал…       «Думаешь, я не разглядел, что это за оружие? Им — получится, но действуй быстро. Давай!»       Плавным движением вытянув Крапивник из ножен, Муртаг направился в сторону часового, стараясь не поднять шума и не допускать резких движений. Барбас наверняка отводил глаза врагу, но о звуках речи не шло. Муртаг умел ходить практическим бесшумно, тем более, вокруг отнюдь не стояла мёртвая тишина. Звенел ручей, шумел ветер — не каждое ухо смогло бы различить на этом фоне едва слышные шаги. Но если под ногой хрустнет какая-то ветка, или ещё что-то в таком духе… Муртаг не смог сдержать неуместной кривой усмешки. Он привык смотреть одновременно и за врагом, и себе под ноги.       «Пожалуй, стоит попытаться зайти ему со спины, иначе он может заметить меня раньше времени», — прикинул юноша, осторожно смещаясь вправо. Может, так поступают только головорезы, но враг всегда остается врагом, а благородно лезть в лоб — часто не лучший вариант. К тому же, Муртаг сильно сомневался в том, что этого часового можно было считать в прямом смысле живым.       Осторожный шаг. Скользкие камни под ногами — удержать бы равновесие и не свалиться в ручей. Тогда о маскировке точно придётся забыть. Ещё шаг. Часовой каким-то неживым движением оборачивается, заметив резкое движение — но это всего лишь впорхнувшая с ветки птица. Муртаг почти неслышно выдохнул: вовремя — он как раз едва удержал равновесие.       Ещё шаг. Вода позади, но теперь нужно незаметно подобраться к врагу. Здесь пришлось удвоить осторожность: под ногами валялись шишки и сухие ветки. К тому же, Муртаг не знал, сколько ещё его будет прикрывать магия Барбаса, и удастся ли убить часового достаточно быстро. Так же плавно и аккуратно юноша обогнул сосну, подкрадываясь к врагу.       Тот в последний момент успел что-то почувствовать и начал уже оборачиваться, но Муртаг оказался быстрее. Схватив часового за остатки волос, он дернул того назад и ударил Крапивником. Он не ожидал, что отделить голову от тела получится в два взмаха. Магическое оружие рассекло плоть и кости с такой легкостью, словно горячий нож — кусок воска.       Но того, что произошло дальше, Муртаг не ждал. Мёртвое тело на глазах принялось словно бы расползаться и иссыхать — и обратилось кучкой праха раньше, чем коснулось земли. Юноша непонимающе нахмурился, глядя на останки часового. И снова он не слышал ничего, подобного тому, что только что увидел.       «Потому что это был труп, поднятый колдовством, — вновь послышатся в голове голос Барбаса. — Они все разваливаются, стоит их обезглавить. А теперь стой там, пока не сотворил какую-нибудь глупость!»       Интересно, почему псина не сказала этого раньше?       Муртаг чуть усмехнулся, проигнорировав подначку. Вроде бы, у него получилось убить часового тихо. Или, скорее, уничтожить, раз тот был уже мёртв. Муртаг не хотел знать, осознает ли и помнит что-то подобная нежить, или это просто марионетки без души. Он не знал и того, кем был этот бедолага до своей первой смерти, судя по одежде, он мог оказаться как охотником, так и каким-нибудь проходимцем с большой дороги. И все же сам факт таких неживых слуг вызвал у юноши отвращение. Может, здесь, в Нирне, в этом на самом деле не было ничего особенно мерзкого, а этот человек сам напал на вампиров и потерпел поражение, но Муртагу не нравилось такое отношение к врагу, пусть даже и к мёртвому. К тому же, так и вспоминался Храм Холодных Родников. Нет уж, никакой нежити!       И, кроме того, Муртаг лишний раз убедился в том, насколько опасным оружием являлся Крапивник. Да, действительно хорошо, что он не попал к Назиму или в руки ещё какого-нибудь человека, или эльфа (мера, как их звали здесь), или зверолюда с не самыми чистыми помыслами.       Барбас и бесшумной тенью следующий за ним Захба подошли спустя несколько секунд. Каджит выглядел весьма воинственно, арбалет в его руках не дрожал, и Муртаг заметил, что Захба убрал стальной болт и заменил его на болт с серебряным наконечником. Поймав взгляд товарища, каджит довольно усмехнулся.       «По крайней мере, пока вы двое не нашумели, — Барбас хоть и находился рядом, но обращался к ведомым мысленно. — Не болтайте. А теперь нужно шевелиться, пока солнце ещё высоко».       Сами стоки оказались большой каменной трубой, почти скрытой кустами снежноягодника. Приказав им подождать, Барбас исчез в чёрной пасти лаза. Через несколько минут Муртаг снова услышал голос прислужника Вайла в своей голове:       «Идите и смотрите внимательно под ноги, наши клыкастые друзья оставили несколько примитивных ловушек. Лаз ведет в темницы, так что, может, еще повезёт схватить Колдера и унести подальше ноги до заката».       Это звучало слишком складно. Чересчур складно, и Муртаг предпочел не тешиться пустыми надеждами.       «А как же охрана?»       «В темнице её не должно быть много — это тебе не тюрьма Имперского Города. Всё, не до болтовни!»       Не должно быть много — это не значит, что ее там нет. Это просто предположение.       Муртаг переглянулся с Захбой. Тот тоже явно не слишком-то доверял проводнику — в этом юноша был уверен. Но промедление действительно вряд ли могло завершиться чем-то хорошим: кто знает, вдруг сейчас время смены часового у стоков? Перед тем, как лезть вслед за Барбасом, Муртаг сбросил заплечный мешок и вытащил одну из склянок. Что Барбасу, что Захбе отсутствие освещения вряд ли причинит серьёзные неудобства, но сам он видеть в темноте не умел, магический свет же их выдаст. Сделав глоток и убрав склянку обратно, Муртаг на всякий случай закрыл рот и нос плащом и, пригнувшись, последовал за проводником.       Хоть стоки и оказались достаточно просторными, Муртагу все равно приходилось идти, пригнувшись, чтобы не впечататься головой в низкий свод. Не забывал он и поглядывать под ноги. Хоть дно стоков давно уже высохло, покрывшись грязной коркой, пропустить что-то при невнимательности было не так уж сложно. Особенно если не видеть в темноте. Но так он заметил три грубоватые ловушки — скорее всего, они были рассчитаны на то, чтобы задержать вторженца и поднять шум. Ещё Захба бы не влез в эти вампирские сюрпризы…       Но каджит держался молодцом, и за то время, пока они шли к Барбасу, он не издал почти никакого шума. Кошки есть кошки — даже настолько большие и похожие на людей…       Туннель забирал вверх, и вскоре Муртаг увидел и проводника: тот замер у стены, подобравшись. Впереди забрезжил свет — будто отсветы от масляной лампы.       Барбас обернулся, совсем по-человечески кивнул и медленно потрусил вперёд, явно призывая следовать за ним. Очень скоро туннель закончился тупиком. В своде зиял большой проем, ничем не закрытый. Наверх вела грубо сделанная деревянная лестница, которую, похоже, тут поставили вампиры или их слуги. Логично — стоки-то они явно использовали как второй ход.       Вокруг царила почти полная тишина, нарушаемая только звоном капель и чьими-то тихими стенаниями. Но в какой-то момент Захба неожиданно уверенно направился к лестнице — так же медленно и осторожно, как недавно сам Муртаг, когда подбирался к часовому.       «Не лезь, всё испортишь!» — услышал он предостережение Барбаса. Каджит начал осторожно подниматься — ох, только бы не заскрипела лестница! Ещё несколько секунд. Стоя на одной из перекладин, Захба, теперь высовывающийся наружу по пояс, вскинул арбалет. Послышался щелчок. И в ответ на него — тихий шелест, почти сливающийся с прочими шорохами.       — Каджит снял стража, — шепнул Захба, обернувшись, и выбрался из стоков окончательно. Следом поднялся и Муртаг. В последний момент шевельнулась мысль о том, а как же будет выбираться Барбас, но тот каким-то образом присоединился к ним спустя несколько мгновений.       Воняло падалью. По каменному полу пролегли несколько желобков, тянущихся к стоку. В нескольких шагах лежала кучка праха — только это и осталось от трэлла вампиров. Захба с деловитым видом подошёл к останкам и поднял из них свой болт. Похоже, серебро для этой нежити было столь же губительно, как и обезглавливание. И главное — действовало столь же быстро.       «Проклятье! Знал бы об этом заранее — запасся бы серебряными наконечниками!»       Муртаг осмотрелся. Темница выглядела, как… темница. Стена сразу за спуском с токи. Старая, но явно ещё прочная дверь в паре десятков шагов напротив. И несколько камер вдоль боковых стен, закрытых решётками. Источником света служили парочка подвешенных к потолку масляных светильников — видимо, даже вампирам не нравится в полной темноте.       — Кто здесь? — послышался слабый голос со стороны одной из решёток. Муртаг остался на месте и едва успел перехватить ринувшегося было на звук Захбу. Каджит непонимающе обернулся, и Муртаг покачал головой. Захба остановился, поняв товарища без слов. Кто знает, какие хитрости ещё могли придумать вампиры?       — Осторожность лишней не бывает, а? — негромко съязвил Барбас. — Шевелитесь, здесь не стоит задерживаться.       Пока все складывалось удачно — слишком удачно для такого дела. Муртагу это не нравилось. То, во что втянул его даэдрический владыка, не могло быть настолько простым по определению. Значит, либо Вайл решил подшутить над должником, либо стоит ждать подвоха.       Муртагу ближе был второй вариант. Тем не менее, он и Захба взялись осматривать клетки. Как вскоре выяснилось, живой пленник здесь находился только один — тощий норд в грязной дорожной одежде и со сбившимися в колтун волосами. Судя по виду, в плену у вампиров он уже давно… В прочих клетках обнаружились несколько мёртвых тел. Вот что было источником вони.       — Помогите мне! — почти взмолился пленник, протягивая худые руки сквозь решётку. — Прошу, вытащите меня отсюда! Не оставляйте меня здесь!       — Тише! — Муртаг приложил палец к губам, и пленник замолчал, словно ему заткнули рот. — Если не привлечёшь внимания этих кровопийц, мы тебя вытащим. Как тебя зовут?       — Колдер, — выдохнул бедолага. — Меня зовут Колдер, добрый имперец… Пожалуйста! Не оставляй меня здесь, эти твари меня сожрут!       «Надо же, он ещё жив, — вновь мысленно заговорил с Муртагом Барбас. — Тебе повезло. А теперь не мели зря языком — вытаскивай его из этой клетки!»       Муртаг внимательно осмотрел решётку. Выглядит внушительно, так просто не сломать… А что замок? Взламывать — непозволительно долго, это точно, нужно найти способ попроще. Может быть, у тюремщика были ключи…       Захбу, как оказалось, посетила та же мысль — он уже вернулся к останкам стража и копался в прахе, пытаясь отыскать что-то полезное. Но через несколько секунд он бросил это бесполезное занятие и, выпрямившись, пожал плечами:       — Каджит ничего не нашёл, — и вернулся к решётке. — Бесхвостый, попробуй-ка ковырнуть замок Крапивником!       Муртаг удивленно вскинул бровь. Использовать ценный магический кинжал как отмычку? А впрочем, учитывая его исключительную всепробивающую силу… Почему бы и нет?       К радости юноши, металл медленно, но поддавался. Но слишком медленно… Минута протекала за минутой, а замок все еще держался. Тем не менее, дело уже близилось к завершению.       …И двери с грохотом распахнулись. Колдер взвыл от ужаса. Муртаг и Захба резко обернулись.       — Значит, не показалось, — медленно произнес стоявший в дверях рослый седой мужчина, обращаясь к своим спутникам — Не припомню, чтобы мы ждали гостей.       Его можно было бы принять за обычного старого норда — если бы не почти свинцовая бледность и светящиеся ярко-оранжевые глаза. Такие же, как и у двух его спутников — молодых с виду мужчины и женщины. Все трое были одеты в живописные лохмотья, испятнанные чем-то бурым. Невольно Муртаг почувствовал укол страха.       «Барзул! Этого ещё не хватало!»       Они ждали вампиров — и всё равно их появление вышло внезапным. Но Муртаг не был бы собой, если бы в этот момент полнейшим образом растерялся.       — Не стойте столбами! — рявкнул вдруг Барбас, тоже видевший, что прятаться дальше нет смысла. Муртаг обернулся к Захбе:       — Закончи с замком, скорее! — бросил он почти скороговоркой, пихнув каджиту в руки Крапивник, и выхватил меч. Всё равно он не слишком-то рассчитывал на то, что схватки с вампирами удастся избежать…       Успел юноша на волосок: скрежет металла о металл — и вампирша отпрянула. На её лице читалось разочарование — она явно надеялась покончить с противником одним ударом. Но и тот оказался скамповски сильным и быстрым. Только вот умения обращаться с коротким грубым тесаком ей, похоже, недоставало…       Но вампирша не спешила нападать снова. Как заметил походя Муртаг, двое её собратьев так и не сдвинулись с места. Он подозревал, что вряд ли долго продержится в бою против трех вампиров разом, да и в этом форте их наверняка гораздо больше трех.       — Вы посмотрите-ка, — глумливо усмехнулся вампир-старик — видимо, главный в этой троице. — Да у нас тут герой!       По его знаку вампирша отступила, но тут же все трое изготовились к бою. Муртаг серьёзно опасался за исход этой схватки, понимая, насколько ничтожно малы его шансы, но отступать всё равно было слишком поздно.       Что ж, это возможность испытать в бою новообретённые силы и меч работы Йорлунда.       Вампиры не спешили, очевидно, считая себя хозяевами положения, что было недалеко от истины. Но это впечатление оказалось обманчивым: в одно мгновение притворная неспешность сменилась вихрем движений.       — Фус!       Упругая волна рванула вперёд, взметнув в воздух пыль, и хлестнула по ринувшимся в атаку кровопийцам. Увы, в Голосе Муртага пока что не было достаточно силы, и потому Крик лишь заставил их отшатнуться. Но этим ходом юноше все-таки удалось сбить врагов с толку — на несколько секунд те замешкались. Послышался щелчок — Захба, вместо того, чтобы курочить дальше замок клетки, схватился за арбалет. Болт с серебряным наконечником вонзился младшему вампиру-мужчине чуть выше правого локтя. Рассыпаться от этого в прах, подобно слугам-часовым, тот не спешил, но пронзительно взвыл от боли. Серебро все-таки жгло проклятую тварь!       Враги отвлеклись. Муртаг стремительно атаковал вампиршу. Резкий удар, она отшатнулась, зажимая неглубокий порез на шее.       «Идиоты! Сначала мастера, а потом уже птенцов!»       Под «мастером» Барбас, очевидно, имел в виду старика. Но пока Муртаг отражал атаку вампирши, тот успел исчезнуть из виду. Краем глаза юноша заметил, как раненый вампир с криком выдрал болт из раны, но секундой позже второй вонзился ему прямо в глазницу. Но наперерез самому Муртагу уже метнулась тень…       На миг ему показалось, что сама тьма, обретя материальность, ударила его в грудь, отбрасывая назад и вышибая воздух из легких. В стороне послышался лязг решётки. В следующую секунду Муртаг распластался на полу, и к нему теперь уже вновь неспешно приближался мастер. За его спиной Захба с трудом отбивался от вампирши — только благодаря своей ловкости каджит, похоже, всё ещё оставался цел. Пленник забился в угол камеры, невзирая на то, что дверь теперь была распахнута настежь: похоже, случайно пришедшийся по ней сокрушительный удар завершил дело. То ли бедняга Колдер перепугался до невменяемости, то ли понимал, что шансов прорваться через вампиров и сбежать у него мало, даже несмотря на то, что те отвлеклись…       — Нет!.. — невольно вырвалось у Муртага, когда он осознал, что они, по сути, уже проиграли. Тем не менее, сдаваться просто так на милость кровопийцам он не собирался. Меч! Проклятье, где его меч? Похоже, отлетел в сторону, когда вампир отправил Муртага в короткий полет…       Вампир, видимо, вдоволь повеселившись, наблюдая за его потугами, усмехнулся и коротко свистнул, словно подзывая кого-то… Нет, не «словно», а подзывая! Послышалось клацанье когтей по камню. В открытых дверях показалась тень, быстро приблизившаяся, и стало видно, что это крупная гончая. Но от живой собаки эту тварь отличало полное отсутствие кожи, а мышцы выглядели черными и словно бы покрытыми какой-то коркой снаружи. Отсутствие губ позволяло рассмотреть полный набор острых зубов. Глаза твари, грязно-белые, лишённые зрачков, тускло светились в полумраке.       Мастер-вампир поднял руку…       …и, резко переменившись в лице, заорал от боли. В тот же миг гончая ринулась к Муртагу.       — Фус!       В этот раз Крик словно проскрёб по глотке острыми когтями, но, тем не менее, он оттолкнул тварь, заставив ее проехаться лапами по полу. Муртаг, пошатываясь, поднялся на ноги, сотворяя пламя над ладонью — меч искать сейчас не с руки. Мастеру-вампиру было в это время не до него: Муртаг и забыл, что их, как и вампиров, здесь трое, а Барбас не только болтливый проводник, любящий выводить его из себя, но и здоровенный волкодав северной породы. Серый пёс повис на руке вампира, игнорируя все его попытки оторвать неожиданного противника от себя. Послышался хруст костей.       Гончая, издав тихий свирепый рык, бросилась к Муртагу, прямо навстречу устремившемуся к ней пламени. В воздухе повис запах палёного мяса. Тварь то ли впала в исступление, то ли просто не чувствовала боли — во всяком случае, колдовской огонь не заставил её отскочить. Юноша едва успел убраться с траектории броска гончей, предоставляя ей решётку одной из камер. Старый металл загудел от столкновения с врезавшейся в него нежитью.       Муртаг окинул быстрым взглядом подземелье, превратившееся в поле боя. Барбас упорно продолжал грызть руку мастера-вампира, стремясь повалить его. Вампирша обернулась на шум за спиной — и этого хватило, чтобы Захба вонзил Крапивник ей в грудь. К сожалению, он не сумел убить ее одним ударом — вскрикнув от боли, вампирша с силой оттолкнула каджита в сторону, крепко приложив его о прутья решётки…       Рык рядом напомнил Муртагу о том, что отвлекаться ещё рано. Обожжённая гончая не утратила желания разорвать чужака на части. Уворачиваясь от броска, юноша заметил блик от лампы почти у себя под ногами.       Меч! Его меч!       Добраться бы до него раньше, чем проклятая псина снова набросится. В этот раз Муртагу вновь удалось не попасться ей в зубы и в последний момент ещё и пнуть гончую под морду. Живой собаке полагалось взвизгнуть или издать хоть какой-нибудь звук, но нежить только молча отпрянула. Её дыхание обожгло ледяным холодом даже сквозь штанину и сапог.       Прямо напротив, у решётки, оглушённый Захба тряс головой, пытаясь подняться. А раненая вампирша нуждалась в лечении — но для этого она предпочла не кровь недавнего противника. Ворвавшись в камеру, она схватила пленника и, резко дёрнув его к себе, впилась клыками в его шею. Скованный ужасом, тот беспомощно обмяк в смертельных объятиях вампирши.       Всё насмарку! Сейчас эта тварь сожрёт Колдера — и кто знает, какую плату тогда потребует за нарушение «сделки» коварный божок. Барбас все ещё боролся с мастером-вампиром, и от этого факта Муртаг ощутил укол злости. Прислужник Вайла наверняка легко мог прикончить кровопийцу, но не спешил этого делать, словно и тут насмешничал. Но он хотя бы отвлекал самого сильного противника — и на этом спасибо…       Пинок не сильно задержал гончую — нежить замешкалась лишь на долю секунды, но и это — уже преимущество. Совершив обманный выпад, Муртаг метнулся в противоположном направлении, к мечу. Успел вовремя: схватив меч, юноша отпрыгнул в сторону и резко развернулся. Перед лицом мелькнула оскаленная пасть. Муртаг едва не закашлялся, не столько от холода, сколько от мерзкого зловония, вырвавшегося из глотки твари. Ещё и плащ, как назло, во время всей этой смертельной пляски сбился и больше не закрывал лицо. Едва ли не в последний момент Муртаг подался назад — и сделал стремительный выпад, всадив клинок прямо в разверстую пасть. Послышался треск, гончая дернулась всем телом, но остановить свой бросок уже не могла. И все-таки ей удалось вновь опрокинуть Муртага на пол, но меча из рук тот не выпустил, удерживая башку твари на расстоянии от себя. Ну и тяжёлая же, зараза! Одно хорошо — на проверку эта нежить оказалась послабее тех же драугров. По крайней мере, рана оказалась для нее если и не смертельной, то серьёзной точно. Гончая засучила лапами. Собравшись с силами, Муртаг оттолкнул её от себя, с хрустом выдернув меч из пасти, и одним движением вскочил на ноги. Юноша видел, как Захба почти в тот же момент набросился на вампиршу со спины, обрушив на неё град ударов. Гончая, шатаясь, тем не менее, поднялась на лапы и вновь ринулась в атаку, но настолько неуклюже, что Муртагу не составило труда увернуться и перерубить шею твари. Нежить рухнула на пол, так же быстро, как и неживые слуги вампиров, обращаясь в прах.       Юноша обернулся к мастеру-вампиру, которого по-прежнему успешно отвлекал Барбас. Пользуясь этим, Муртаг рубанул его сзади по шее. Обезглавить одним ударом не вышло, но вампир рухнул на пол, словно лишившаяся всех нитей марионетка. Очевидно, удалось перерубить позвоночник. Рана эта наверняка скоро бы затянулась, но вторым ударом Муртаг окончательно отрубил вампиру голову.       Добив мастера, Муртаг резко обернулся к Захбе, но увидел, что помощь тому уже не требуется. Каджит вымученно, но победно усмехнулся и продемонстрировал приятелю окровавленный Крапивник. От вампирши осталась только неопрятная кучка праха и тряпья на полу камеры.       Победный настрой улетучился, стоило только бросить взгляд на Колдера. Бедняга забился в угол камеры, трясясь от ужаса и прижав тощие руки к шее. Но, по крайней мере, он был жив.       Муртаг выдохнул. Яростный бой с вампирами продлился от силы минуту или полторы, но шум наверняка могли услышать.       «И услышали. Или ты надеялся, что вампиры так вовремя оглохнут?»       Барбас оскалил окровавленные зубы — без сомнений, он встревожено прислушивался к чему-то. Шерсть на его загривке поднялась.       — Закройте дверь, — отрывисто бросил прислужник Вайла одновременно с тем, как и сам Муртаг подумал о том же. — И заприте её.       В этот раз ни Муртаг, ни Захба не стали медлить. Хоть этих трёх вампиров удалось одолеть сравнительно легко, в форте их могло оказаться ещё немало. Тяжёлые створки, пусть и пострадавшие от беспощадного хода времени, хоть на какое-то время способны были задержать врагов.       Порыжевший от ржавчины, но все ещё крепкий засов в четыре руки удалось задвинуть на место. Для вампиров это — лишь небольшая задержка, но всё же стало немного спокойнее. Маленькая фора уже что-то значила.       — Теперь не будем задерживаться. — Муртаг кивнул в сторону пленника. Тот пусть и был заметно истощён и насмерть перепуган, но идти на своих двоих все же мог.       Они торопились — пока солнце высоко, у них есть преимущество перед вампирами. Оставалось побыстрее выбраться из подземелий и добраться до лошадей — и уйти как можно дальше, чтобы вампиры не смогли выследить их, если они решат мстить. И не забыть про ловушки — к счастью, и Муртаг, и Захба запомнили их расположение.       Уже на выходе из стоков Захба вдруг как-то странно повел усами и хмыкнул:       — Каджит всегда думал, что вампиры сильнее.       — Думал? — фыркнул Барбас. — Вы едва справились с двумя птенцами и их полудохлой псиной, и то лишь потому, что и мастер силой не отличался, и я его отвлекал.       — Но ты не спешил его прикончить, — хмуро ответил Муртаг, обернувшись. Барбас раздражённо мотнул головой:       — А я и не должен был — по-хорошему, дело-то только твоё! И ты ведь не забыл главное условие? — и окинул оценивающим взглядом Колдера: — Вернуть его здоровым у тебя уже не выходит. А живым быть он перестанет очень скоро.       — И как, всё ещё тишина?       — Рано ещё судить. — Одинокий Шквал пожал плечами. — Стража предупреждена, но Виндхельм большой. Пока всякую блоху поймать удастся…       — Но свежий ожог на половину лица трудно скрыть и трудно не заметить, — парировал Ниден. — Если только он не прячется там, где никто не присматривается к окружающим.       После сборища самозваных дознавателей Ниден не остался в таверне — благо, Одинокий Шквал настоял, чтобы данмер на время поселился в его доме. Это никого бы не удивило — подумаешь, встретил старого друга, с которым ходил когда-то на одном корабле. И никаких лишних подозрений. И значит, никаких лишних разговоров. Хоть в Виндхельм талморцам и не было дороги, но не стоило их недооценивать — глаза и уши у них могли обнаружиться везде. А подставлять друга под удар данмер не желал.       А теперь ещё этот изувер, бродящий по улицам, и они оказались в самой середине шумихи.       — Уже слышал, что никого с такими ранами или прячущего лицо из города не выпускали. На пути в доки такого не видели тоже. А что до Квартала Серых — не мне тебе рассказывать, что там внутри. — Хозяин дома поморщился. — Как бы они не выделывались, а ссориться со стражей себе дороже, так что любого, подходящего под описание, они сами принесут на блюдечке. Так что, уверен, кем бы ни был этот мясник, он наверняка прячется на самом видном месте.       В голосе Одинокого Шквала слышалась злая досада. Ведь вчера они видели его. Ещё чуть-чуть — и убийца оказался бы схвачен, но — вот незадача! — попадать в руки правосудия или, тем более, разъярённых горожан тот категорически не желал. А теперь он словно провалился сквозь землю.       Ниден сцепил руки в замок, оперевшись локтями на выскобленную столешницу. Скорее всего, друг был прав, хотя и иные варианты исключать не следовало.       — Вполне вероятно, что он может оказаться ещё и уважаемым человеком, — произнес он, скорее, рассуждая вслух. — Или кем-то, кого считают совершенно безобидным. Что мы можем о нем сказать, кроме того, что это мужчина и что он владеет магией? Вполне вероятно, что официально он с этим никак не связан, а то и вовсе притворяется ярым противником колдовства?       — И не стоит забывать о жрецах. Старшие жрецы все на виду, но остальные… — Одинокий Шквал не договорил и устало вздохнул: — Посему выходит, что только и остается — ждать, пока Хермир не поправится достаточно и не расскажет, кто на неё напал. Или пока стража не поймает нашего подгорелого красавца.       Ниден кивнул.       — Получается, что так. С другой стороны, с такими ранами он, скорее всего, отсиживается где-нибудь.       Воцарилось молчание. Ниден рассматривал окно — хорошее окно, небольшое, как и все здесь, но закрытое не пузырем, не промасленной бумагой или тканью, а стеклянное. Несколько маленьких мутноватых стеклышек в свинцовой раме. Если бы детали этой головоломки, в которую данмер впутался, точно так же встали на свои места, как эти стекла… Если бы понять, что он упускает — и все они. Похоже, в Виндхельме Ниден теперь застрянет надолго.       Так и хотелось подойти к стылой воде Белой реки и спросить: «Ниден, Ниден, ну и во что ты опять вляпался?»       Затянувшуюся паузу прервал хозяин дома, словно угадав мысли друга:       — Ты можешь оставаться здесь, сколько пожелаешь. Может, Виндхельм и не самый приветливый город в Скайриме, но спрятаться от талморцев здесь легче, чем где-то ещё.       Ниден улыбнулся уголком губ. Улыбка вышла довольно мрачная.       — Думаю, при желании они найдут меня и здесь. Тем более, что местные сплетники уже вовсю обо мне судачат…       — Ну, ещё бы — учитывая твою привычку приходить куда угодно, как к себе домой, и приниматься командовать, как будто так и надо — даже если тебя втянули во все случайно! Вот и в этот раз также. — Не выдержав, хозяин дома рассмеялся, но тут же посерьёзнел и добавил негромко, словно опасаясь, что разговор могут подслушать: — Наше убежище в Фолкрите цело, племянник за ним следит. Только как долго останется кто-то, кто будет туда возвращаться?       В его голосе слышались печаль и скорбь напополам с застарелой болью, и Ниден ответил как можно увереннее:       — Нас и тех, кто с нами сотрудничает, больше, чем думают наши большие друзья. А кого-то они не замечают прямо у себя под носом.       — Тут меня не может не радовать их слепота, — усмехнулся Одинокий Шквал, понимая, о ком говорит Ниден. — Если оно, конечно, в самом деле так.       Разговор прервал громкий стук: кто-то нетерпеливо забарабанил в дверь. Хозяин и гость переглянулись. Несложно было догадаться, что новости, кто бы их ни принес, ожидаются плохие…       На пороге стоял совсем молодой смутно знакомый норд — через несколько секунд Ниден признал в нем младшего сына Брунвульфа Зимнего Простора. Парнишка тяжело дышал после долгого бега и выглядел взволнованным.       — Не торопись, Вали, — посоветовал ему Одинокий Шквал. — В чем дело?       Парнишка перевел дыхание и выпалил:       — Меня… послал отец. Сказать… Эльда подняла тревогу. Говорит… говорит, Сусанна с утра… отправилась на рынок… Дело к вечеру, а её все нет… И её… на рынке… никто не видел.       Ниден отлично владел собой, и потому сохранил спокойный вид, хоть ему и очень захотелось выругаться. Похоже, его предположение, что убийца временно скроется, чтобы зализать раны, не оправдалось.