(в моём плейлисте только ты)

Когда выходит трек Чихо, Хёк зависает на афтепати после показа. С ним его крю и хороший настрой (был буквально секунду назад), он забивается в угловую туалетную кабинку, открывая уведомление, и испытывает неприятное волнение, будто узнает что-то, что ему не понравится. Пальцы холодеют, и почему-то Хёк какое-то время не решается запускать видео. Такое чувство, что они с Чихо очень давно не общались, несмотря на недавний концерт, на котором они были вместе. Чихо тогда почти не разговаривал, только сел грузно рядом, наплевав на свободные места, и всё время смотрел только на сцену. Хёк повыше натянул шарф – хотелось отгородиться от происходящего. Чихо ужасен со всем этим своим творчеством: на него накатывает время от времени, и это всё, будто липкий снег, сваливается в огромный ком вместе с кучей дел, вместе с проблемами, которые есть всегда, и вот Чихо сидит, надутый и серьёзный, думая о чём-то своём и разговаривая почему-то со всеми, кроме Хёка. Он так и не прокомментировал новый релиз Хёка, пусть даже слушал демку, но это же совсем не то. Хёк подправил аранжировку и кое-где поменял акценты. (он думал, что Чихо оценит) Боже, он свалил чарты в начале года, так сложно заметить, что ли? Наверное, Чихо занят кучей своих дел, но Хёку почти плевать. Он ненавидит всё это, думать о Чихо ненавидит тоже. От этих мыслей становится… не по себе. Хёка это злит, он подключает наушники и включает видео. В конце концов, он думает совсем не о том, и заценивать новые релизы своих друзей, блин, нормально. Друзья всегда так делают, и если Чихо по какой-то причине не сделал этого, то пошёл он подальше. Без особого интереса Хёк следит за клипом и музыкой, если честно, он бы промотал чуть дальше, если бы не увидел в кредитах к треку имя Чихо. Боже, этот текст слишком незаурядно печальный. Или у него просто такое настроение. Сознание Хёка, в которое неожиданно врывается голос Чихо, лишь немного подёрнуто алкоголем, ровно настолько, чтобы что-то (например, чужой голос) воспринималось в несколько раз эмоциональнее и глубже. Он говорит о разлуке и путанице, о сожалениях, и это неожиданно так больно. Он тонет в голосе Чихо, и даже не замечает, как перематывает – смотрит на его лицо, на мягкие черты, изломанные тоской и печалью, на сожаление. Чихо похож на большого побитого пса, стрёмная ему досталась роль. Хёк не досматривает и не дослушивает: у него нет сил, а противное чувство вдруг оправдывает себя. Хёк думает, что подобные песни не пишут просто так. Чихо уж точно. Он откидывает голову на стенку кабинки и смотрит в потолок – тот блестящий и какой-то слишком вычурный для такого места. Голос Чихо совсем не выходит из головы. Хёк быстро печатает: «чихо-щи, как давно вы в лиричной меланхолии?» Телефон щёлкает – Хёк блокирует его сразу же, когда видит, что Чихо зашёл в онлайн. Он занят, у него тут череда лондонских модерн-показов. Хёк просто хороший друг, который, блин, не оставляет без внимания релизы своих не-таких-хороших друзей. Они редко нахваливают друг друга, потому что давно знакомы и многое понимают без слов, чаще всего все их комментарии сводятся примерно к таким сообщениям. Блин, красивая музыка. Пусть даже Чихо писал не сам, Хёк чувствует его во всём этом, и это красиво. Ладно, возможно, их отношениям действительно нужен был перерыв, потому что всё стало как-то странно: все эти взгляды, прикосновения и куча слов, которые Чихо производил на свет. И, возможно, это нормально, что Чихо с головой ушёл в дела группы. Он похож на лодку, плавающую между двух берегов, и ему действительно сложно из-за этого, так что нет ничего удивительного в том, что Чихо не ставит в приоритет сразу две вещи, а меняет их местами. Хотя вообще-то хотелось бы, чтобы всё было немного по-другому. Телефон разрывается вибрацией неожиданно, Хёк резко опускает голову – перед глазами начинают плясать точки. Блять, Чихо кидает ему видеозвонок. Конечно, Хёк принимает. - Ты в туалете? Лицо Чихо близко к камере, и это должно быть хотя бы немного забавным, но у Хёка щемит сердце. Чихо растрёпанный и какой-то весь домашний. А, точно, в Корее ведь ночь. - Это единственное тихое место, - Хёк усаживается на закрытую крышку унитаза. - Ты послушал. - Ага, и посмотрел. Чихо молчит, просто смотрит – его глаза бегают туда-сюда, и Хёк нервно поправляет бандану, натягивая пониже. - Ты слишком грустный. Настолько вжился в образ? Чихо усмехается в ответ: - Это близкий образ. - У тебя… всё в порядке? - Неа, - как-то слишком просто и быстро отзывается тот. Хёк не спрашивает, может ли помочь. Очевидно, что нет. Он никогда этого не мог. На самом деле, никто и никогда не мог помочь Чихо, он слишком сложный и сильный, чтобы ему помогать. Никто не справляется с проблемами лучше, чем сам Чихо. Вместо тупых вопросов и бессмысленных утешений Хёк говорит: - Ты справишься, - и у этих слов нет никакого подтекста. Чихо со всем справится, в этом суть. - Хёк-а, я скучаю. - Мы виделись совсем недавно. - Ты закрыл почти всё своё лицо, я не насмотрелся. Не успев подумать, Хёк стягивает с себя бандану, почти сразу же смущаясь от тупости происходящего. Его высветленные волосы смотрятся странно в тусклом свете туалета, а чёлка залохматилась и взмокла под банданой, но он всё равно смотрит в экран, прямо на Чихо, хотя и чувствует, как по шее идёт жар. - Хочу прикоснуться к тебе. - Ты что такое несёшь? Хватит делать всё ещё более странным. - Я решил кое-что для себя… пока писал эту песню. Смотри на меня, пока я буду это говорить. О, боже, Чихо ужасен. Хёк ненавидит эту его черту, потому что Чихо даже не в курсе, сколько порой нужно храбрости, чтобы посмотреть кому-то в глаза, он всегда смотрит прямо, и это чувство абсолютно точно ему не знакомо. Хёк ненавидит смотреть в глаза. Тем более в глаза Чихо. От их взгляда сложно дышать. - Когда я сижу один дома или в студии и думаю, что хотел бы кого-нибудь увидеть, это всегда ты. Когда у меня есть набросок, и я хочу его кому-нибудь показать, это всегда ты. Когда у меня выдаётся свободное время, человек, с которым я хочу его провести, – всегда ты… - Блять, ты всё портишь. Остановись, - под конец голос Хёка исчезает и превращается в стрёмный скулёж, как будто он героиня драмы. Чихо явно ни к чему хорошему не клонит. Хёка бросает в жар, и ладони его нагреваются, становятся влажными. Он чувствует, как испарина начинает легко покрывать шею. - …когда я хочу кого-то поцеловать, это всегда ты. Господи, что за хуйня? Это становится последней каплей, Хёк тупо сбрасывает звонок, даже не смотря на лицо Чихо – ничего хорошего он точно там не увидит. Прилипчивые партии из нового трека смешиваются в голове, и это чем-то напоминает паническую атаку. Хёку жарко и плохо, блять, зачем он вообще написал этому придурку? Боже, что он тут нёс? У него же свои дела, своя жизнь, зачем вмешивать в это Хёка? У них классные мягкие отношения, когда можно завалиться посреди ночи к другому домой с бутылкой бухла и просидеть до утра, почти не разговаривая, когда можно поделиться мыслями о музыке, набросками, которые писались тупо в стол, а потом раздуть их до полноценного релиза. Какие нахрен поцелуи? Он же только что в любви признался, да? Хёк сжимает лицо руками и трёт его, ерошит волосы, забив на приличный вид. Его сердце колотится, как сумасшедшее. Класс, своим ночным вбросом Чихо свёл с ума каждую клеточку тела Хёка. Его слова крутятся в голове, долбятся о виски и не дают покоя. Хёк вспоминает, сколько раз хотел схватиться за руку Чихо, когда та болталась поблизости, и сколько раз хотел дотянуться до неё, когда она отдалялась, вспоминает вообще всё, что может вспомнить о Чихо, и понимает вдруг, что его желания были весьма близки к тому, что сказал Чихо. Хёк никогда не думал, что хочет его поцеловать или что-то в этом роде, но он смотрел, всегда смотрел только на Чихо. Хёк ни о ком не думал в романтическом плане, о Чихо не думал тоже, но кроме него он никого не замечал. Боже, всё это время мир Хёка так забавно вращался вокруг Чихо. Он вспоминает уставшее лицо Чихо в экране телефона, и понимает вдруг, что желание просто видеть всегда было желанием чего-то большего. Такой тупой самообман, что хочется ударить себя по лицу. Хёк смотрит на время: класс, он сидит в туалете уже второй час. Набирая Чихо, он даже не надеется на ответ. - Я не могу поцеловать тебя прямо сейчас, хочешь сердечко пальцами покажу? - Ты позвонил без видео, гений, - тихо выдыхает Чихо, а потом смеётся, говоря, что его эти сердечки затрахали уже. Хёк смеётся в ответ, и они почти сразу же разъединяются. Посреди ночи, когда Хёк без сна валяется в номере, Чихо пишет: «ты же понял, что это было как бы признание?» «чихо-щи, я даже ответил на него» В ответ Чихо шлёт отвратный эмодзи-поцелуйчик, и сердце Хёка заходится так, что пульс начинает долбиться в ушах.