ЛОС-АНДЖЕЛЕС, АВГУСТ
Чонгук просыпается и крайне недовольно мычит, потому что чувствует себя максимально отстойно, но будильник уже звенит во всю, пусть ему и кажется, что спал он всего каких-то жалких пару часов. Он с горем пополам приоткрывает глаза и трет их, нахмуриваясь, потому что за окном еще темень, а его будильник какого-то черта разрывается, как бешеный. И только спустя несколько мгновений до него наконец доходит, что сейчас не утро, а все еще глубокая ночь, и никакой это не будильник, а чертов звонок. Он по памяти шарится на прикроватной тумбочке и ищет телефон, надеясь как можно скорее обматерить этого ублюдка, который додумался звонить ему среди ночи. Минимальная яркость дисплея кажется Чонгуку ослепляющей в кромешной темноте, и его заплывшие глаза успевают разобрать только небольшие цифры вверху экрана — два часа после полуночи — прежде, чем он проводит по экрану и подносит трубку к уху. — Кто это? — немного раздраженно спрашивает он, голос жутко сонный и хриплый, а в ответ слышится тишина в несколько секунд. — Привет. На этом моменте Чонгук окончательно просыпается, черт, он настолько бодр, что готов пробежать хоть целый марафон. — Тэхён? — Я тебя разбудил. — Да, — Чонгук садится на кровати и прижимается спиной к прохладной стенке. — Ты меня разбудил. — Прости, — на том конце провода слышится короткий шорох. — Черт, в Лос-Анджелесе сейчас два часа ночи? Я даже не заметил, что уже так поздно. Или рано. Это зависит от твоего мировоззрения, не так ли? Типа стакана, который наполовину пуст или наполовину наполнен, и прочая херня. — Что тебе нужно? Да, он ведет себя дерьмово. И у него есть полное право поступать так. Тэхён вздыхает, по ту сторону линии слышится лишь тишина. — Я в Америке. — М, правда? — Чонгук устало потирает свои глаза. — В Нью-Йорке. — Круто. — Я тут на съемках для какого-то журнала, забыл название. Состояние просто ужасное после перелета, — вновь недолгое молчание. — Должен отметить, что Бургер Кинг тут херовый. — Тэхён, что тебе надо? — с уставшим выдохом переспрашивает Чонгук. — Я просто… — Чонгук слышит, как он тяжело сглатывает. — Просто подумал о тебе. — Ты подумал обо мне. — Весь этот американский воздух заставил меня вспомнить о тебе, да, и что, черт возьми, убей меня теперь за это. — Ты не должен поступать так дерьмово, Тэхён, — говорит Чонгук и прикрывает глаза. — Я не… — Это эгоистично, — шепчет Чонгук. — Ты ведешь себя как конченый эгоист. А затем вновь повисает тишина. Чонгук бесстрастно вглядывается в темноту и начинает разбирать какие-то очертания собственной мебели спустя некоторое время. Тэхён дышит медленно и тихо. — Вот так вот, — Тэхён всхлипывает. — Такой вот я чертов эгоист! — Постой, ты что… блять, не плачь, какого вообще черта… — Я и не плачу! — Тэхён снова всхлипывает, в этот раз громче, а Чонгук ебаный слабак, потому что у него сердце в этот же миг больно сжимается. — Это не ты тут рыдать должен! — Мне жаль, что я эмоциональная сука, понятно?! — Давай не будем ругаться хотя бы по телефону, — Чонгук тяжело вздыхает. — Просто… просто прекрати плакать, не заставляй меня чувствовать себя последним дерьмом. — Слушай, я просто подумал о тебе и почувствовал себя херово, и… и я подумал, что нам нужно поговорить! — Тэхён негромко бормочет что-то на корейском. — Я соскучился. — Какой же ты все-таки ублюдок, Тэхён. — Да, но нам все равно нужно поговорить. — Знаю. — Ты ведь будешь на Чемпионате ЧК? — Да, конечно. — Может, там тогда и поговорим? Имеется в виду, после выступлений, конечно. Мы должны поговорить, — Тэхён прочищает горло. — Я хочу. Чонгуку тоже очень хочется поговорить. Ужасно. И черт с ним, даже если это ни к чему не приведет, они хотя бы постараются сделать что-то. У них ведь общие друзья, им в любом случае еще предстоит встретиться за пределами катка, и, скорее всего, не раз, так что будет глупо просто играть в молчанку до скончания века. — Конечно, — Чонгук кивает, даже если Тэхён не может видеть этого. — Давай. — Хорошо, — в голосе Тэхёна слышится облегчение. — Спасибо. — Но даже если разговора не состоится, хотя бы не игнорируй меня. Не делай вид, будто меня там вообще нет. Он молчит несколько мгновений, прежде чем снова подать голос, более мягкий и спокойный: — Я бы никогда так не поступил, Чонгук, — говорит он, и слышать это почему-то даже приятно. — Никогда. Чонгук решается поверить ему в этот раз. — Тогда увидимся там, — отвечает он. — Прости, но уже поздно, и ты меня типа немного озадачил, так что… — Это я виноват, что позвонил в такое время, не извиняйся, — Тэхён коротко хихикает. — Возвращайся ко сну, спящая красавица. Чонгук смеется практически неслышно, потому что он уже привык. Привык к этим забавным подколам, так что все в полном порядке. — Доброй ночи, Ким. — Доброй ночи, Чон.ЧЕМПИОНАТ ЧЕТЫРЕХ КОНТИНЕНТОВ, ТАЙБЭЙ, 2018
Чонгук не ожидал, что в Тайбэе будет так тепло. Конечно, по ощущениям совсем не лето, но все равно прилично жарко и, черт возьми, чересчур влажно. Он облегченно вздыхает, когда они с Намджуном наконец добираются до отеля: с обоих реками стекает пот, губы пересохли и одежду, неприятно липнущую к телу, хочется с себя поскорее содрать. — Встретимся на ужине, ладно? — говорит Намджун, как только они регистрируются и получают свои ключи. — Хочу побыстрее смыть с себя все эти семь потов. — Фу, это звучит убого. Намджун тяжело вздыхает и нажимает на кнопку вызова лифта. — Тебе никогда не говорили, что ты ужасно раздражаешь? Чонгук переводит на старшего выразительный взгляд. — Что ж, спасибо тебе огромное. — Иногда это звучит так, будто ты нарочно докапываешься. То есть понятно, что это стремное выражение, но оно как никогда подходит ситуации, так что, типа, заткнись просто уже. Чонгук продолжает пялиться на Намджуна, пока тот сканирует собственным взглядом закрытые двери лифта. — Даже не верится. Окей, вообще больше ничего нахуй не скажу. Слышится характерный звук, и двери лифта раскрываются. Чонгук первым быстро заходит в лифт, а Намджун немного неуверенно заходит следом. — Я не это имел в виду. Чонгук просто пожимает плечами и встает в угол лифта, как можно дальше от Намджуна, пока тот нажимает на кнопку четвертого этажа. — Кстати, мне Юнги писал, сказал, что они будут здесь завтра. Чонгук молчит. — Наверняка придут к нам на тренировки. И снова тишина. Намджун тяжело вздыхает. — Ты это серьезно? Чонгук красноречиво поднимает свой средний палец. — Ты ведешь себя как ребенок. Он подносит подушечку пальца к губам. В кармане вибрирует телефон, так что он быстро достает его и просматривает уведомление. Taehyung Ты в отеле? Чонгук нахмуривается и быстро печатает ответ. ага Taehyung Комната 501 — Вот же сученыш, — шипит Чонгук, злостно запихивая телефон обратно в карман. — Блин, да Гук, я же не хотел так сильно тебя обидеть, — Намджун смотрит на него, вылупив глаза. — Что?.. Да не ты, Господи, — лифт останавливается на четвертом этаже, и они оба выходят из него. — Тэхён написал. — И? — Он, кажется, возомнил себе, что я для него доставка секса на дом. — А разве это не так? — Намджун вздергивает бровь. — О, моя комната. — Мы не трахаемся больше, — отвечает Чонгук, проходя к своей комнате, которая всего лишь через три двери. — Я идиот, и… — Начал чувствовать что-то? — Намджун смотрит на него этим тупым взглядом, который так и орет: «Я же говорил». — Пофиг, — Чонгук коротко машет ему. — Увидимся за ужином.*****
Приняв долгий горячий душ и приготовив спортивный костюм для завтрашних тренировок, Чонгук стоит недолго у своего багажа и достает оттуда чистую приличную одежду, ну, а потом, конечно же, идет к Тэхёну в комнату. Он стучит дважды и уже чувствует, что сорвется, если Тэхён действительно позвал его за сексом, а потом дверь открывается, и… черт возьми, как же он скучал. — Привет, — Тэхён широко улыбается, красные волосы очаровательно растрепаны, а кожа чуть покрасневшая, все еще влажная под футболкой. Наверняка он тоже совсем недавно вышел из душа. — Привет. Чонгук все еще стоит на пороге и разглядывает Тэхёна, у которого рот немного приоткрыт, будто бы он что-то сказать хочет. А затем он моргает и расплывается в еще более широкой улыбке. — Я чай сделал, — говорит он. — Выпьем чаю? — Да… да, почему бы и нет. — И мы можем поболтать. Не тот самый разговор, — Тэхён волнует зубами свою нижнюю губу. — Просто поболтать. За чаем. И посмотреть Нетфликс, если в отеле живой вай-фай. — Хорошо, — Чонгук почему-то тяжело сглатывает. — Да, конечно. Тэхён делает шаг назад и впускает Чонгука внутрь. Комнаты у них совершенно одинаковые, разве что у Тэхёна вещи валяются повсюду, и только пару чехлов с костюмами аккуратно сложены в одном месте. Возле небольшого кофейного столика, на котором их ждут две чашки с чаем, от которых все еще исходит пар, стоят два стульчика. Тэхён немного дергано указывает ему на один из стульчиков, и Чонгук понимает, что он не один тут на нервах. Чонгук садится, и Тэхён делает то же самое следом, притягивая к себе согнутые колени, и… — На тебе что, ебучие шортики*? Тэхён замирает. — Я… да? — Оу. Твою мать. — Клянусь, я не пытаюсь тебя соблазнить. Они просто удобные. — Нет, не волнуйся, все нормально, — Чонгук немного нервозно берет свою чашку и дует. — Это же просто ноги. Чего я там не видал. Тэхён сжимает губы в тонкую линию. Выразился, конечно, не самым удачным образом. Черт. Тэхён наклоняется чуть вперед и тоже берет свою чашку, осторожно дует и поднимает на Чонгука глаза: — У тебя нос стал крупнее? — Серьезно? — Чонгук выразительно вздымает бровь. — Прости, я запаниковал. — Давай просто… ну, знаешь, начнем с основ, — Чонгук делает глубокий вздох. — Как ты? — Хорошо, — Тэхён улыбается, уже более расслабленно. — Ты? — В порядке, тренировался, как бешеный, до вчерашнего дня. — То же самое, — Тэхён кривится. — Джин с Хосоком пытались меня убить в этот раз, а не натренировать. — Намджун сегодня сказал мне, что я раздражаю! — недовольно восклицает Чонгук, да, черт возьми, он все еще помнит об этом. — Просто потому что я сказал, что выражение «Семь потов» стремное. — Но оно реально стремное… — Ну, вот, говорю же, абсурд! — Не могу поверить, что Намджун, этот чертов интеллектуал, использовал такое отстойное выражение, — Тэхён цокает языком. — И когда ты только начал так разговаривать? — Чонгук сводит брови к переносице. —Я выучил много новых слов! — Тэхён мгновенно расцветает, глаза загораются неподдельной радостью, и он выглядит настолько очаровательно, что у Чонгука едва ли остаются силы не схватиться за сердце на эмоциях. — Хочу казаться умным во время интервью. — Ты и так умный. — Хочу звучать умнее этих белых журналистов. — А вот это уже неплохая причина учить английский, — Чонгук усмехается и пробует чай. Он все еще очень горячий, но все равно вкусный, оставляющий хорошее послевкусие и разливающуюся по телу приятную теплоту, пусть за окном и без того солнце палит безжалостно. — Ты знал, что Шома Уно тоже тут? — припевает Тэхён. — Он такой очаровательный паренек, я видел его на Чемпионате Мира среди детей еще три года назад. — Значит, он вполне может надрать нам зад. — Может, — улыбка с лица Тэхёна исчезает. — Боже, и правда может. Чонгук вздрагивает. Шома еще молод, но уже безжалостен, пусть и немного неуверенно приземляется иногда. И еще он очаровашка, а судьи любят такое. — Давай не будем думать об этом, — Чонгук мотает головой. — Все будет в порядке. — Да. Конечно будет, — Чонгук видит улыбку Тэхёна через чашку. — У меня хорошее предчувствие, знаешь? — Да? — Пиздецки в себе уверен. — И правильно, — Чонгук смотрит на содержимое своей чашки. Повисает недолгое молчание, когда Чонгук снова смотрит на Тэхёна, а тот ему улыбается до жути мило с этими своими розовыми щеками и тупой теплотой в глазах. И это, черт возьми, приятно. Разговаривать с ним так, словно ничего и не произошло, чувствовать себя достаточно свободно, чтобы говорить то, что в мыслях вертится. И Чонгук понимает, что скучал по всему этому сильнее, чем по ощущению тела Тэхёна в собственных руках. — Глянем Нетфликс? — Предложения? — спрашивает Чонгук, а Тэхён пожимает плечами. — Не знаю. Леди Баг и Супер-Кот? — Чего? — Ты не знаешь, что такое Леди Баг и Супер-Кот?! — глаза Тэхёна расширяются в удивлении. — Нет?.. — Это просто лучший мультфильм на свете! Маринетт — дерзкая сучка, и вся история крутится вокруг якобы безответной, но на самом деле не такой уж и безответной любви. А еще она наполовину китаянка, наполовину француженка. — Ты убедил меня еще на моменте с дерзкой сучкой, но после якобы безответной, но на самом деле не такой уж и безответной любви я просто готов на тебе жениться. В итоге все кончается тем, что они смотрят весь первый сезон. И Чонгук ни капли не жалеет. Когда Чонгуку все же приходится уйти для ужина с Намджуном, — потому что если он на него не явится, то света белого ему завтра не видать — Тэхён на прощание машет ему рукой из своей кровати, зарытый в подушках и одеяле, с теплой улыбкой и сонными глазами. И он влюбляется чуточку сильнее.