***
Исин идет к офисной кабинке Бэкхёна и не удивляется, наткнувшись там на Кёнсу, сидевшего на столе Бёна. Они близкие друзья, поэтому парень, не задумываясь, прерывает их на первый взгляд важный разговор. Парни поворачиваются к Исину, когда он приветствует их ярким «Нихаошки!» и подходит к Кёну. — Су, я просто хотел поблагодарить тебя за подарок, он мне реально очень нравится. — А что тебе подарил Су? Очевидно, не носки, раз ты благодаришь, а не колотишь его. Кёнсу раздраженно фыркает. — Я подарил ему потрясающий подарок. Охрененские подушки на заказ. Там на них фотки его и Чунмёна. Исин снова улыбается, потому что красивое лицо Чунмёна на подушках, с которыми теперь спит парень, — замечательная вещь. Затем он смотрит на Бэкхёна. — И еще, Чунмён просил передать тебе спасибо за… подарок. Просто я все еще не уверен, нравится мне такое или нет… Бэкхён лишь подмигивает Исину, вынуждая Су спросить, что он такое там подарил. — Дверной секс-строп, — гордо отвечает парень, и Кёнсу моментально заливается краской, потому что, блять, как эта херня вообще работает? Но он не спрашивает подробности, потому что Исин перескакивает на другую тему, которую они оба находят очень забавной. — Что с О Сехуном? Я заметил, что он второй день в туалете обедает. Оба друга начинают хихикать, и когда Бэк успокаивается, спешит объяснить: — В прошлую субботу на вечеринке он флиртовал с муженьком мистера Ли и, к сожалению для него, тот всё спалил. Бедный ребенок, он ведь даже не знал, что они вместе. Исин выпучивает глаза от удивления, а потом начинает громко смеяться. — Быть не может! Он флиртовал с Донхэ? Серьезно?! Кёнсу кивает. — Ага, мы там были и все видели. Бля, у мистера Ли чуть ли пар из ушей не шел и его ноздри так раздувались от злости, что я подумал, что они взорвутся. — Еба-а-ать, — кричит Исин, продолжая смеяться и хватаясь за живот. — Опиздоуметь просто! — Ну и, как видишь, Сехун со вчерашнего дня избегает г-на Ли, и у него это пока хорошо получается. Правда, не знаю, когда его удача ему на прощанье ручкой помашет. Исин, наконец, усмиряет своей смех, вытирая выступившие слезки, и Кёнсу добавляет: — В его защиту скажу: Сехун не знал, что Донхэ женат. Он не надел кольцо, так что сам виноват. — Мне вот интересно, Син. Донхэ какая-то модель или что-то типа того? Он настоящий красавчик. Исин сжимает губы и о чем-то думает, прежде чем ответить: — Из того, что мне сказали, Донхэ всего лишь подрабатывал моделью. Ну, это было до того, как он женился. Сейчас он управляет несколькими предприятиями. Он владеет тем мексиканским рестораном в нескольких кварталах отсюда — «Grill5taco». Кёнсу выпускает мягкое «ах», а Бэкхён комментирует: — Не удивительно, что мы всегда едим эти тако, когда очередь г-на Ли заказывать нам обед. И если подумать, это очень даже мило. — Подождите, так Сехун не видел мистера Ли с субботы? О боже, это будет эпично. Буду на чеку. Хочу увидеть как они пересекутся. Надеюсь, что это будет очень скоро, — шаловливо говорит Исин, когда уходит. — Эй, — кричит Бэкхён, и Исин поворачивается к ним, — Позвони нам, когда они встретятся, не будь эгоистом! Исин смеется, прежде чем сказать «не сомневайтесь», и останавливается, глядя на двух других своих друзей. — Подождите, о чем вы, ребята, говорили, когда я подошел? Не оставляйте меня в стороне. — Я давал нашему Кёнсу ценные советы, как заполучить Ч. Кёнсу морщит нос, и Исин отвечает: — Ах, Ч. Чонина? — переключая взгляд на До, — Единственный совет, который я могу тебе дать, ничего не меняй в себе. Тебя достаточно. Сотри все, что он тебе насоветовал. Тебя, такого какой ты есть, достаточно. — Вот!..Этот парень знает, что говорит, — Бэкхён заявляет Кёнсу, который ничего не говорит, хотя по его красным ушам итак уже все очевидно. — Ладно, я пошел, может мне посчастливится понаблюдать за неизбежной кончиной О Сехуна. Увидимся! — машет им Исин, и его глаза подозрительно сверкают, когда он проходит мимо офиса г-на Ли.***
В следующую субботу Кенсу, Бэкхен и большинство их друзей сидели на экстренной встрече, устроенной самим г-ном Паком. И хотя было еще рано (прошло всего несколько часов после обеда), это заставляло Кенсу нервничать и ёрзать на своем стуле, пока г-н Пак рассказывал о будущих предложениях, статистике и возможных стратегиях. Су продолжал смотреть на часы, и не замечал, что Бэкхен смотрит на него каждые пять минут. У них был целый стол, полный еды мексиканской кухни, любезно предоставленный рестораном Ли Донхэ, и все сметали всё в течение тридцатиминутного перерыва. Кенсу сгрыз только несколько картофелин фри, отбиваясь от попыток Бэкхена подать ему кесадилью. С сегодняшнего утра у его желудка были постоянные спазмы, но его медленно отпускало, когда день подходил к концу. Время было уже половина пятого, когда встреча закончилась, и Бэкхен положил руку на плечо Кенсу, когда они вставали, потому что он выглядел просто изможденно. — Эй, ты в порядке? Выглядишь готовым блевануть съеденной картошкой фри. Кенсу заставляет себя улыбнуться, хотя знает, что Бэкхен не купится на это. — Приближается час расплаты, — слабо отшучивается он. Бэкхен несколько раз похлопывает его по спине и говорит: — Ну… просто помни. Это твой выбор. И что бы вы ни решили, я поддержу его. — Мой выбор, — повторяет Су. — Я позвоню тебе позже? Когда я со всем разберусь? — Я отклоню любой другой звонок, если он будет не от тебя. Так что звони в любое время. Они оба идут к рабочему месту Кенсу, и Бэкхен опирается на стену спиной, пока его друг беспокойно движется туда-сюда, собирая несколько вещей, чтобы засунуть их в сумку. После того, как он заканчивает и готов идти, они встречаются глазами, и Кенсу все понимает, даже если Бэкхен ничего не говорит.***
К тому моменту, когда Кёнсу паркует машину на стоянке, часы показывают 5:11 PM. Его накрывает очередная волна беспокойства, когда синего скутера Чонина нигде не видно, но парень успокаивается, когда не находит у консьержа ключа от своей квартиры. Он глубоко вздыхает, выходя из лифта и шагая в сторону нужной двери, чувствуя, как холодок просачивается по его рукам, заставляя их дрожать. Кёнсу открывает дверь, и быстро оглядывает на удивление тихую квартиру. В голову лезет мысль о том, что здесь никого нет, и его сердце бухает в желудок. Дрогнув, он кидает сумку в сторону и отбрасывает ботинки, которые мягко отскакивают от стены с характерным звуком. — Кёнсу? Он чуть ли не подпрыгивает на месте от неожиданности, когда слышит голос Чонина, разливающийся по квартире. Парень выходит из кухни, и сердце Кёнсу возвращается обратно в грудь, начиная взволнованно бухать из-за Чонина. Су проходит вглубь квартиры, слыша: — Я как раз собирался уйти. Просто подумал проверить все, что мог пропустить. О, и вот. — Кёнсу замечает маленькую пластиковую коробочку в руках Кима. Под прозрачной крышкой лежит четыре милых кекса, и Су улыбается, но тут же стирает улыбку с лица, когда замечает, что Чонин абсолютно серьезен. — Мне звонили в прошлый вторник. Ты… ты отказываешься от услуг нашего агентства? Кёнсу мягко выдыхает и отвечает: — Да, отказываюсь. Мне нужно. Моя компания нашла выгодного клиента, которого мы пытались заманить к себе за последние месяцы, и всё удалось. Так что теперь мы вернулись к нашим обычным графикам работы. — Он опустил глаза на контейнер в руках. — Больше никаких зверских ночевок на работе, и мне вернули законные выходные. Появилось достаточно времени, чтобы держать квартиру в порядке. Кёнсу поднимает глаза на Чонина, который безучастно смотрит на него, и пытается весело, приторно-притворно улыбаться, добавляя: — Я, наконец, смогу хорошо поспать, наверстать упущенное чтение манги и даже практиковать тот рецепт, которому ты меня научил. На самом деле, это отличная новость. — Да, и правда отличная, я рад за тебя, — ровным, почти холодным голосом говорит Чонин. — Можешь вернуть это, — он указывает на контейнер, — на следующей неделе, когда я в последний раз приду навести здесь порядок. Сейчас мне надо идти — тренировка, — говоря это, парень поспешно проходит мимо Кёнсу к двери. Кёнсу слышит тиканье часов, отсчитывая секунды. Он должен признаться Чонину. Тот уже надел ботинки и взял свою сумку, а Кёнсу все еще стоит на месте, чувствуя, как собственные внутренности чуть ли не звенят от эмоций, хотя он еще не произнес ни слова. Страх душит его, удерживая в подвешенном состоянии. До не может сдвинуться с места, и Чонин кидает на него последний нечитаемый взгляд, прежде чем безмолвно поклониться и выйти из квартиры. Звук закрывающейся двери эхом проносится по всей квартире, раздражая уши Кёнсу. Он собирается с силами и на тяжелых ногах доходит до дивана, бросает пластиковый контейнер на журнальный столик и плюхается на мягкие подушки. Осталась еще одна суббота, по его мнению, для принятия решения. Но когда он оглядывается вокруг, оглядывает свою мирную и практически безупречную квартиру, он странно замечает, что, хотя здесь всегда и было тихо (конечно, будучи столько лет одиноким), сейчас это место как никогда прежде кажется… пустым. Парень воображает, что следующие выходные, как и все остальные после, будут без Чонина, чувствуя, как дыра в груди становится больше и больше, причиняя невыносимый дискомфорт. Потому что он не увидит улыбку Чонина, когда тот поприветствует его дома, не услышит его мягкий голос, когда он напевает что-то себе под нос, занимаясь какими-то делами, не услышит восторженное мычание, когда он пробует еду, приготовленную Кёнсу. Грудь больно сжимает, словно тисками, когда парень представляет свои субботы, да и вообще всю свою жизнь без Чонина. И именно эта боль вытягивает его из ужасного страха и отлепляет его задницу от дивана, заставляя помчаться к двери. Выбрать прятаться и дальше или быть счастливым? За всю свою жизнь Кёнсу никогда не был настолько уверен в своем решении. Он ищет свои кроссовки, потому что, если бежать за Чонином, то в правильной обуви, чтобы точно догнать его. Парень надеется, что Чонин не успел уйти слишком далеко, потому что, по правде говоря, бегун из Кёнсу никакой. И До Су реально похрен, что ярко-зеленые найки никак не сочетаются с его темно-синим костюмом, потому что сейчас он может позволить себе выглядеть глупо, ведь потратил столько времени на тупые размышления и сомнения. Он уже хватается за дверную ручку, как вдруг слышит звонок и несколько последовательных ударов в дверь. Кёнсу хмурится и открывает. У Чонина в воздухе повисает кулак, потому что он хотел продолжить стучать, но вместо этого выдает удивленное «о», потому что открыли ему неожиданно быстро. Его глаза медленно опускаются к ногам Кёнсу и щурятся, когда он замечает неоновые зеленые кроссовки. — Ты уходишь? — А, ну, вроде? — кое-как отвечает Кёнсу, поскольку его мозг пытается распутать мысли в голове. — Ну, я вернулся за своей мангой. Только той, которую ты уже прочитал. Кёнсу неловко колеблется, когда они оба снимают обувь, и Чонин бросает сумку у двери, а затем следует к книжной полке. До вытаскивает два тома, которые уже прочел, и Чонин хватает их руками, но забирать не спешит. — Я передумал, — он мягко подталкивает их Кёнсу, по-прежнему не отпуская. — Хочу подарить их тебе. Как благодарность за всё, — посмеивается парень. — Боже, звучит так, будто это конец. Хотя у меня есть еще одна суббота. — Чонин пристально смотрит на Кёнсу, который так же пристально смотрит на мангу, которую они держат вместе. — Просто, трудно думать об этом. — Я не… — Кёнсу облизывает губы, пытаясь произнести нужные слова, потому что сейчас самое подходящее время, чтобы рассказать о своих чувствах. — Я не хочу, чтобы ты уходил, — бормочет он, голос мягкий и запыхавшийся, потому что его сердце бьется слишком быстро, и легкие попросту не успевают за ним. Он не может заставить себя поднять глаза, довольствуясь тем, что смотрит на длинные пальцы Чонина, все еще держащие другой конец книжек. — О? Не так давно ты был взволнован тем, что сможешь много времени проводить в своей квартире и следить за ее чистотой. Сказал, что это отличная новость, — говорит Чонин, и его резкие слова заставляют Кёнсу скривиться. — Да… Но это не так, потому что означает, что тебя здесь не будет, — слишком громко вздыхает он и продолжает, только на этот раз громче: — Я не хочу, чтобы ты уходил. Для Кёнсу секунды тянутся, как вечность, прежде чем он слышит: — Почему? Почему не хочешь, чтобы я уходил? — так просто спрашивает Чонин, будто интересуется погодой на завтра. Это смущает, поэтому Кёнсу всё-таки смотрит на парня, лицо которого столь же простое, как и вопрос, хотя на мгновение его глаза всё-таки загорелись. — Потому что тогда ты больше не сможешь попробовать мою стряпню? — Скорее инстинктивно говорит Кёнсу, потому что юмор — надежный щит, когда вещи и люди (особенно люди) становятся очень близкими. Уголки чониновских губ слегка дергаются вверх, но после тут же опускаются обратно. — Это всё? Кёнсу нервно закусывает нижнюю губу, потому что нет, черт возьми, естественно это не всё. — Я не смогу показать тебе ужасную мангу, которую я обычно импульсивно покупаю, потому что мне понравилось оформление или цвет? Чонин сжимает губы, явно показывая, как устал от того, что Кёнсу продолжает увиливать. — Скажи это, Кёнсу. Я не могу каждый чертов раз догадываться сам. Прямо сейчас, Су, назови мне настоящую причину. Мне нужно услышать это от тебя. Иначе… Я уйду- — Ты мне нравишься, — быстро выпаливает До, Чонин заставил его сделать это. Ким внимательно вглядывается в его глаза, когда парень повторяет: — Ты мне, правда, нравишься… настолько, что это пугает… пугает, как сильно- Он готов подсчитать все причины, по которым не хочет, чтобы Чонин ушел, почему ему так необходимо, чтобы он остался. Однако у Су не остается шансов, когда Чонин наклоняется и прижимается к его губам своими. И Кёнсу совершенно этого не ожидал. Он не ожидал, что слова, которые он собирался произнести, так просто разобьются вдребезги и медленно рассыпятся в ничто с каждым движением губ Чонина. Он не ожидал, что губы Кима чертовски теплые, и поэтому сам углубляет поцелуй, чтобы чувствовать больше. И он не ожидал, что Чонин отстранится через каких-то несколько миллисекунд, которые пиздец какие короткие для чего-то столь невероятного. Кёнсу хмурится, невольно отпустив мангу, которую он чудесным образом продолжал держать, и хватает Чонина обеими руками за воротник рубашки, чтобы притянуть к себе и снова впиться в его губы. Его ресницы дрожат, и он чувствует, как руки Чонина легко ложатся на его талию, когда парень наклоняет голову, чтобы лучше ухватиться за губы Су. Из уст последнего вырывается томный вздох, потому что это его первый настолько мягкий, медленный и сладкий поцелуй, но одновременно с этим — настойчивый и сильный. Этот сталкивающийся контраст — то, что делает его таким чертовски опьяняющим, зажигающим огонь в груди Кёнсу и заставляющий тепло разлиться по всему его телу. И сейчас этот шумный мир неподвижен. Он постепенно вовсе исчезает, стены квартиры рушатся и сужаются, оставляя пространство только для них двоих. Кёнсу, наконец, отстраняется, глубоко вдыхая, потому что грозится упасть в обморок из-за отсутствия воздуха в легких. Пухлые губы Чонина растягиваются в ухмылке, когда парень выдыхает, и хотя он не выглядит таким же разрушенным, как сейчас чувствует себя Су, биение сердца Чонина под его рукой говорит иначе. — Так значит, я тебе нравлюсь? — Ухмылка перерастает в широкую улыбку, когда Ким замечает румянец на щеках До. Кёнсу, на удивление, не увиливает и медленно кивает, и Чонин поднимает руку, чтобы погладить его по щеке, которая после розового приобрела красный оттенок. — Ты мне тоже нравишься, Кёнсу. Су не сомневается в нем, не тогда, когда яркость улыбки Чонина достигает его глаз, заряжая их блеском, когда он смотрит на Кенсу, словно загипнотизированный. Парень все еще слишком ошеломлен, но вкус губ Чонина еще держится на его губах, когда он облизывает их, и его слова все еще всплывают в голове, и все, что Кенсу может сейчас это — молча смотреть на Чонина, смущенно улыбаясь. Ким отнимает руки Су от своей груди и держит их в своих ладонях. — Эм, Кенсу, что насчет тебя и меня… — он начинает, но останавливается, медленно поднимая брови, когда До качает головой в ответ. — Нет. Подожди, я хочу это сделать. Чонин так сильно хочет прижать Кенсу к груди, потому что он сейчас слишком очарователен. Он успокаивает себя, сжимает руки Су крепче, кивая, чтобы он продолжал. До выдыхает и улыбается, глядя на их переплетенные руки, затем поднимает взгляд на красивое лицо Чонина. — Ким Чонин. Ты пойдешь со мной на свидание? — ДА, МАТЬ ТВОЮ, ДА! — торжествующе кричит Чонин, и Кенсу думает, что это тип крика, который издает человек, когда он выигрывает в лотерею или что-то в этом роде. Чонин считает, что так и есть. — Эм, Кенсу, мне нужен твой номер, — Ким смущенно улыбается, и Су вдруг вспоминает, что они еще не обменялись номерами. Чонин отпускает его руки (к сожалению) и достает из кармана свой телефон, затем передавая его До. Он смотрит, как парень набирает имя и цифры, прежде чем вернуть его Чонину, который продолжает улыбаться. — Тогда... я напишу тебе позже? — Его милая улыбка внезапно ослабевает. — Дерьмо, у меня же тренировка. Я… мне нужно идти. Кенсу кивает и отвечает «Все в порядке», провожая Чонина к двери. Он внезапно чувствует себя застенчиво, наблюдая, как парень надевает ботинки и поднимает с пола свою сумку, и когда Ким выпрямляется, он не знает, что сказать. Несколько секунд проходят в молчании, пока они просто смотрят друг на друга, и наконец Чонин говорит: - Ладно, пока, Кенсу. Он хочет ответить слабым «пока», но Чонин поворачивается, чтобы открыть дверь. Любопытно, что его рука останавливается на ручке, и Кенсу задается вопросом, что не так. Ким неожиданно возвращается и оставляет быстрый чмок на его губах, затем, улыбаясь, отстраняется и, открыв дверь, уходит. Кенсу дотрагивается пальцами до своего рта. «Чонин целовал эти губы,» - счастливо думает он, когда идет к дивану. Хотя плывет — это более подходящее слово, потому что он, похоже, не чувствует земли у себя под ногами. Он чувствует как будто летит, прекрасно парит в облаках, вспоминая то, что только что произошло. Су падает на диван, и щипает свое предплечье. Ауч! Нет, это не сон. Его глаза осматривают квартиру, и все выглядит так же, как и несколько минут назад. Такая же коричневая книжная полка, тот же белый диван, тот же паркет (его глаза натыкаются на два тома комиксов, одиноко забытых на полу), но, хотя все выглядит также, он не чувствует то же самое, и Кенсу улыбается, когда вспоминает почему, крича в свою подушку от радости. Обещание, которое он дал Бэкхену, сразу приходит в голову, поэтому он вынимает свой телефон и набирает текст, потому что он может показаться просто кричащим идиотом, если он позвонит ему. Я сделал это! Я сказал ему, что он мне нравится. Он поцеловал меня, Бэк. Кенсу печатает, улыбаясь, когда снова все вспоминает, а затем нажимает на отправить. Его рука тут же прикрывает губы, когда в его голове вспыхивает образ красных губ Чонина. Для ответа Бэкхену потребовалось меньше минуты. Да! Я же тебе говорил! Просто представь, как я танцую свой ЯЖЕТЕБЕГОВОРИЛ танец, потому что Я ЖЕ ТЕБЕ ГОВОРИЛ! Но более важный вопрос: ты добрался до его ч.? Кенсу чешет свой нос, когда набирает. Мы поцеловались…??? Боооже, ты такой ханжа. По крайней мере, скажи мне, что с языком. Кенсу думает, что Бэкхен — невероятная задница прямо сейчас. Он поцеловал меня и сказал, что я ему нравлюсь, а еще согласился пойти со мной на свидание! ЧТО ЕЩЕ ТЕБЕ НАДО, ГОВНЮК!!! Су смотрит на свой телефон, когда он снова подает звуковой сигнал. Просто прикалываюсь над тобой. Ха-ха. Я горжусь тобой, Су. До смеется над этим и заканчивает переписку коротким «спасибо, Бэк», прежде чем заблокировать телефон и бросить его на кофейный столик. Внезапно истощение просачивается в его поры, волнение и адреналин уже испаряются из его крови. Он удобнее устраивается на диване, и медленно моргает, прежде чем совсем закрыть глаза. Чонин, держащий его так близко к себе — это теплое воспоминание обволакивает его, словно одеяло, усыпляя. И он улыбается, когда ему снятся мягкие бархатные руки и теплые влажные губы, а признание Чонина сладостно звучит в глубине его разума.