What a Beautiful Mess This Is

Один из обычных вечеров проходит на кухне Кёнсу, где один парень моет посуду, а другой вытирает её и выставляет в шкаф. Кёнсу посмеивается над забавной историей, которую рассказывает Чонин, и получается настолько громко, что звук отскакивает от стен, подавляя все шумы в квартире. Кёнсу даже чуть не упустил мимо ушей сказанное Чонином «Я люблю тебя». Су давится смехом и смотрит, широко раскрыв рот, на Чонина, пока тот осторожно ставит последнюю тарелку в шкаф и поворачивается к Кёнсу, улыбаясь своей милой улыбкой. — Я не жду, что ты сразу ответишь мне тем же самым. Знаю, что для тебя это пока слишком рано, учитывая твои прошлые отношения. Но этого слишком много, чтобы продолжать держать в себе. — Он смотрит прямо в глаза До, который не сдвинулся с места, и говорит: — Я люблю тебя, — и хотя его голос мягкий, звучит он достаточно громко, чтобы заглушить все посторонние звуки, и эти слова — единственное, что сейчас эхом звучит в голове Кёнсу. — Почему… — заторможено начинает старший, но Чонин тут же его перебивает. — Ну, потому что… — он отходит к столешнице, глаза утыкаются в полотенце, которое руки скручивают сами по себе. Парень оглядывается на Кёнсу, стоящего позади, и ослепительно улыбается. — Потому что я не могу представить кого-то другого на твоем месте. Оставаясь в субботу вечером, закончив все эти хозяйственные дела, я был настолько… счастлив. Ты единственный человек, которого я хочу видеть рядом каждую свободную минуту. — Нет, — говорит Кёнсу, снова хихикая. Однако Чонин кажется расстроенным, и парень протягивает руку, хватая его за запястье, потому что тот, похоже, собрался уходить. — Нет, — повторяет старший, и, несмотря на то, что он больше не смеется, его глаза продолжают улыбаться и блестеть. — Я хотел сказать, почему ты считаешь, что для меня пока рано, хотя я уже влюблен в тебя? — И теперь здесь очередь Чонина замереть с открытым ртом. Кёнсу делает к нему шаг, становясь еще ближе и сжимая его руки в своих. — Я тоже тебя люблю, Чонин. Просто я ёбненький трус, который ждал, пока ты скажешь это первым. Прости. — Чонин несколько раз моргает и закрывает рот, продолжая смотреть в глаза напротив. — Может скажешь что-нибудь? Я нервничаю вообще-то. — Старший водит большими пальцами по тыльным сторонам ладоней парня, пытаясь вызвать хоть какую-нибудь реакцию. — Ты влюблен в меня? — наконец произносит Ким, и края губ До ползут вверх, потому что Чонин, похоже, сомневается. Кёнсу чувствовал легкую невесомость в груди, но в то же время, осознание того, что Чонин любит его, и это внезапное признание создают странную смесь эмоций, охватывающих все его внутренности. — Да, очень сильно, — отвечает он, и едва заканчивает фразу, как вдруг Чонин накрывает его губы своими. Руки Кёнсу тут же обхватывают шею парня и цепляются за него, как за спасательный круг, потому что целует Чонин всегда крышесносно. Горячее тело Чонина прижимает хрупкого парня к столешнице, и последний хнычет, когда руки младшего пробираются под его футболку, опаляя его кожу прикосновениями своих пальцев. Чонин отстраняется всего на миллиметр, его руки останавливаются на талии Су, а сбитое дыхание чувствуется на устах старшего. — Ты влюблен в меня, — будто в бреду повторяет он, и на этот раз он точно в этом убежден. Кёнсу не отвечает, его разум всё еще витает вокруг намека на нечто большее после этого поцелуя. Он за шею притягивает Чонина к себе, желая вновь слиться в поцелуе, желая большего от этого поцелуя, и их языки встречаются во рту До снова и снова. Кёнсу понимает, что этого становится недостаточно, чувствуя, как руки Чонина вырисовывают зигзаги на его спине. Я хочу больше- — Я хочу тебя, — задыхается он, когда губы Кима скользят по линии его челюсти. Его ногти впиваются в шею Чонина, когда тот влажно целует его за ушком, а когда начинает нежно посасывать мочку — из уст Кёнсу вырывается стон. — Блять, я хочу тебя, — преднамеренно громко повторяет парень на тот случай, если Чонин не услышал его в первый раз. Ким крепче прижимает его к себе и тянет назад. Темными от возбуждения глазами он сканирует раскрасневшееся лицо Кёнсу. Его всё еще влажные и чуть припухшие от поцелуев губы такие манящие, что приходится бороться с самим собой, чтобы не споткнуться и не упасть на пол. — Кёнсу, ты уверен? — спрашивает он, и пока он мысленно кричит «скажи да», уже готовится к тому, чтобы утихомирить своё возбуждение, если вдруг старший всё же откажется, потому что он любит Кёнсу и не станет заставлять его. Но старший берет ладошками его лицо и оставляет на губах поцелуй. Неожиданно его правая рука спускается к стояку Чонина и массирует его, заставляя Чонина задыхаться от переполнявших его чувств. Его рот раскрывается в немом стоне, пока продолжается восхитительное трение, и Ким поддается бедрами вперед, желая сильнее почувствовать мягкие пальцы Кёнсу. Без предупреждения, Чонин хватает Кёнсу за запястье, соединяет их бедра вместе и- Вот чёрт, у Кёнсу там всё так же твердо, как и у него. Проведя другой ладонью по изгибу талии Кёнсу, пока руки последнего снова обвивают его шею, Чонин продолжает тереться своим стояком о стояк своего парня, и тот задыхается, утыкаясь носом в его шею. — Спальня, — пытается сказать Кёнсу и чуть ли не кричит, когда Чонин заводит руку за его спину и сжимает упругую ягодицу. — Чонин, — умоляет он, и Чонин мысленно чертыхается, прежде чем, наконец, отступить, чтобы Кёнсу увел их в комнату. Он все еще немного дезориентирован из-за недостатка кислорода и из-за сильного желания почувствовать Чонина в себе, поэтому ему требуется несколько секунд, чтобы отойти и направиться в спальню. Они сметают всё, что попадается на пути, потому что Чонин не может попридержать руки и губы, чтобы не ласкать ими старшего. Они не успевают дойти до спальни, как Кёнсу припечатывают к стене и устраиваются между его ног, одновременно с этим оставляя многочисленные засосы на шее. Старшему требуется собрать все свои силы в кулак, чтобы оттолкнуть Чонина, открыть долбанную дверь в гребаную спальню и затащить их обоих внутрь. Они падают на мягкую постель, путаясь в конечностях друг друга, и Кёнсу недовольно скулит, пытаясь следовать за губами Чонина, когда тот приподнимается, чтобы Кёнсу лег немного выше, блять, на подушки! До лежит, задыхаясь от вожделения, проходящего по его венам. — Малыш, ты точно уверен? — задыхаясь, снова спрашивает Чонин, и Кёнсу замечает, как стиснуты его зубы и как он крепко сжимает покрывало по обе стороны от Су. До него сразу же доходит — Чонин сдерживается изо всех сил. И, судя по твердости его стояка, упирающегося в бедро Кёна, старший предполагает, что Ким хватается за каждую унцию воли, просто чтобы быть уверенным в том, что Кёнсу готов переступить эту линию, потому что секс — серьезный и важный шаг. Чонин уже готов вытащить свой член и перерисовать эту линию, а Кёнсу думает, что невозможно любить Чонина еще больше, но он любит. Кёнсу оглаживает его руки, чувствуя под пальцами выпирающие от напряжения вены, и Чонин перестает так сильно сжимать покрывало. — Да, да. Я провел слишком много ночей, лаская самого себя и представляя, как ты вколачиваешься в мое тело. Или представляя тебя под собой, представляя твое лицо, когда я вхожу. — Чонин стонет, а Кёнсу протягивает руки и обхватывает его шею. — Чонин, я так тебя хочу, хочу почувствовать тебя в себе, — говорит он, и Ким, не теряя времени, наклоняется, чтобы обхватить его губы своими и между поцелуями шептать «я люблю тебя». Чонин приподнимается и, схватив подол своей рубашки, тянет её вверх нарочно медленно, заставляя Кёнсу с открытым ртом и блеском в глазах рассматривать смуглую кожу и кубики пресса. Язык Чонина показывается в уголке его губ. Чёрт возьми, он специально дразнится, скользя рукой по своей груди и шипя, когда пальцы сжимают бусину соска. Это зрелище так возбуждает Кёнсу, что тот опускает руку на свою промежность и массирует эрекцию, напряжение которой отлично чувствуется через ткань джинсов. — Не дразни меня, я же, блять, умру, — выдает он, и Чонин ухмыляется. Он быстро выскакивает из своих штанов и нижнего белья, представая перед старшим во всей своей обнаженной красоте. — Ты нереален, — говорит Кёнсу, протягивая пальцы к крепкой груди и спускаясь по четким кубикам пресса. Пальцы продолжают скользить ниже, и Су нерешительно касается возбужденного члена, который стоит колом между его ног. Чонин задерживает дыхание, когда Су размазывает прозрачную смазку, вытекающую из головки его члена, и начинает ему надрачивать. Он смотрит, как младший медленно закрывает глаза и приоткрывает рот, издавая короткие стоны пока Кёнсу надавливает пальцем на уретру. — Стоп, Кёнсу, я спущу прямо сейчас, если ты продолжишь касаться меня, — стонет Чонин, и старший отпускает его, следя за тем, как парень начинает расстегивать его рубашку, едва не вырвав несколько пуговиц с корнем от желания поскорее раздеть До. Он небрежно избавляет старшего от джинсов и нижнего белья. Полностью обнаженный, Кёнсу падает на постель, и Чонин нависает над ним, бегая глазами по телу парня. И один только взгляд заставляет Кёна чувствовать себя неуверенно и отвести глаза. Чонин удобно устраивается между его ног, и парень задыхается от восхитительного трения, когда их эрекции соприкасаются без какой-либо ткани между ними. — Боже, ты великолепен, — слышит старший и, застенчиво улыбается, когда видит, как загораются глаза Кима, когда он говорит «ты». Ким чмокает Су в пухлые губы, прежде чем переключиться на шею, а потом на грудь, оставляя по пути засосы-укусы, пока горячие руки скользят по бокам. Кёнсу стонет и выгибается, когда Чонин вбирает чувствительный сосок и с силой посасывает его. Руки невольно путаются в волосах младшего, когда тот прикусывает бусинку, а потом снова посасывает. Ким продолжает гулять губами по обнаженному телу Кёнсу, проходя носом по блядской дорожке, греховно ведущей к самому члену. Влажный рот Чонина проходится по всей длине члена Кёнсу, что заставляет старшего скручиваться на простыни, ногтями впиваясь в кожу головы младшего, когда тот начинает резко двигать головой вверх вниз. — Чонин, нет… я не могу… — кричит Кёнсу, и младший обводит языком головку, прежде чем с характерным звуком выпустить эрекцию старшего изо рта. — В следующий раз я зайду гораздо дальше, — шепчет он себе под нос. Глаза Кёнсу затянуты пеленой возбуждения, когда Чонин набрасывается на него и жадно целует, вторгаясь языком в его рот. Кёнсу все еще в оцепенении, когда Чонин отстраняется, чтобы спросить, есть ли у него смазка, и его глаза темнеют, когда До перекатывается на живот и подползает к тумбочке. Он открывает верхний ящик и вынимает оттуда бутылек, чуть не уронив его, когда Чонин впивается зубами в одну из его аппетитных половинок. Он тут же зализывает свой укус, и Кёнсу глубоко вдыхает так необходимый ему сейчас воздух, потому что он так сильно возбужден сейчас, что не может даже мыслить трезво. Парень взвизгивает, когда Чонин грубо возвращает его в центр кровати и выхватывает у него смазку. Младший кусает губы при виде Кёнсу, столь красивого, с разведенными ногами, готового ко всему. Он открывает бутылочку со смазкой дрожащими руками, затем смачивает пальцы и скользит по эрекции До, слегка сжимая ее, прежде чем спуститься ниже к колечку мышц. Кёнсу задерживает дыхание, сердце стучит как бешеное, когда он чувствует, как в него проникает один палец. Несмотря на все его волнение и рвение, Ким удивительно нежный, когда растягивает старшего, изучая его лицо, прежде чем добавить еще один палец, а затем еще один, и все это он делает слишком медленно. Чонин настолько красив обнаженный, что это даже слишком эротично. Кёнсу не выдерживает и вытаскивает его пальцы, наконец говоря «достаточно, я готов, пожалуйста, Чонин, давай уже». И младший хмурится, отвечая ему, что этого недостаточно, он давно не занимался сексом, и это будет больно, если они будут слишком нетерпеливы. Су материться, громко и резко, заставляя Чонина нахмуриться. — Я… я… блять, я пользовался вибратором последние несколько недель, это… — он не договаривает до конца, потому что Чонин резко оказывается на нем, затыкая его поцелуем, устраиваясь так, чтобы ноги Кёнсу обхватили его талию. — Скажи мне, — выдыхает Чонин прямо в губы Кёнсу, — ты представлял, что это мой член трахает тебя? — Да, да, боже, да, только твой, — кричит он, и Чонин настолько мысленно заворожен образом Кёнсу, трахающего себя с игрушкой, что не замечает, как кусает его шею и бездумно впивается в нее зубами. Он слезает с Кёнсу, извиваясь на кровати, чтобы что-то вытащить из штанов. И уже раскатав презерватив, Чонин встает на колени между бедер старшего, его глаза загораются, когда он дразняще приставляет кончик своего члена к анусу Кёнсу. Он удивляет старшего тем, как до сих пор еще держится, медленно миллиметр за миллиметром входя в Кёнсу, останавливаясь каждый раз, чтобы дать Су привыкнуть, потому что сам Кёнсу не может дождаться, чтобы уже почувствовать всю длину члена Чонина, растягивающего его чувствительные стенки. Наконец член Чонина полностью оказывается в нем, и Су приподнимается, опираясь на локти. Он забывает как дышать, когда Ким медленно подается бедрами назад и начинает толкаться, постепенно набирая обороты и начиная жестко трахать Кёнсу, вырывая у парня стоны, которые кажутся настолько грязными, что Чонин никогда бы не подумал, что его парень умеет так стонать. Кёнсу хватается за плечи Чонина, ногтями царапая его кожу, и подстраиваясь под плавные движения кимовских бедер до тех пор, пока его тело не начинает охватывать оргазменные спазмы и Су начинает буквально кричать. Чонин не останавливается, двигаясь в нем под тем же углом, все сильнее и глубже, и у старшего уже начинает болеть горло от всех этих стонов и криков, просящих о том, чтобы Чонин двигался быстрее и глубже. Он обхватывает собственный член рукой, и ему хватает несколько твердых движений и вида чистого экстаза на лице Чонина, чтобы с криком кончить, покрывая живот младшего белыми разводами, чувствуя как оргазм пульсирующими толчками разливается по всему его телу. Кёнсу все еще подрагивает после оргазма, когда Чонин заставляет его покрепче обхватить ногами свою талию и начинает быстро двигать своими бедрами. До ничего не может поделать, кроме как содрогаться под ним. Складка между бровей Чонина углубляется, и Су приподнимается на локтях, чтобы покрыть лицо Чонина влажными поцелуями, чувствуя на языке его соленый пот. Один особенно сильный толчок под нужным углом заставляет Кёнсу видеть звездочки перед глазами и громко простонать: «О, боже, дааа, малыш», и Чонин замирает на мгновение, задыхаясь, и кончает с именем Кёнсу на губах. Он хватается за бедра старшего, ногтями оставляя полумесяцы на его коже, пока подергивается, спуская себя в презерватив, а Су сжимает его член в себе, чтобы чуть растянуть оргазм. Чонин падает сверху на Кёнсу, грудь тяжело вздымается, и старший обхватывает руками его спину, улыбаясь, когда слышит мягкое: «Я люблю тебя», которое Чонин шепчет ему в плечо. Младший поднимает голову, чтобы встретиться глазами с Кёнсу и спросить: — Ты как? Кёнсу кивает, и Чонин откидывает голову назад. Несколько минут спустя, Су говорит хриплым голосом: — Никогда бы не подумал, что слово «малыш» так на тебя подействует. — Чонин смеется, щекоча своим дыханием его кожу.  — Ты должен называть меня так почаще. — он перекатывается с Кёнсу, чтобы улечься рядом, и стаскивает презерватив, завязав его узлом. — Только если ты будешь продолжать меня так хорошо трахать, — шутит Кёнсу и смотрит, как Чонин встает, чтобы выбросить презерватив в мусорку. Полный обзор на голую фигуру Чонина, полутвердый член, висящий между его ног, заставляет До по-настоящему задаться вопросом, что он сделал в прошлой жизни, чтобы заслужить кого-то столь совершенного.  — Душ? — спрашивает Чонин, когда садится на кровать, осторожно вытирая пот с лица Кёнсу ладонью. — Я слишком устал, — отвечает парень и вдруг смеется, а Ким смотрит на него, как на умственно-отсталого. — Сержант Кай сейчас имеет совершенно другое значение для меня, — объясняет он, и Чонин меняется в лице. — О Боже, Кёнсу! — кричит младший, и Су продолжает смеяться. Чонин встает с кровати и собирается сказать ему чтобы он тоже поднимался, но вместо этого говорит:  — Я пойду, возьму что-нибудь, чтобы вытереть тебя. Он возвращается с мокрым полотенцем, и Кёнсу просто сияет, смотря на то, как парень осторожно вытирает его, как будто он очень хрупкий. — Кстати, я запрещаю тебе использовать какие-либо игрушки. Теперь мой член в твоем распоряжении.  — Спасибо, это очень мило, — говорит Су, и Чонин многообещающе ему подмигивает, заставляя снова смеяться. Парень копается в шкафу в поисках какой-нибудь одежды для сна. Когда они одеваются (Чонин выбирает только боксеры) и уже лежат в постели, младший прижимает Кёнсу к своей груди. Он оставляет целомудренный поцелуй на его губах, и проводит носом по щеке своего парня, бормоча «Я люблю тебя» в его волосы и начиная уплывать в царство Морфея.

***

Кёнсу просыпается с волосами Чонина во рту и онемевшей рукой, видя, что парень решил сделать ее своей подушкой. Чонин, спящий под утренним светом, — это то, что Кёнсу никогда раньше не видел, и он кажется безумно влюблен, потому что Ким выглядит просто сногсшибательно с грязными волосами и слюной, вытекающей из уголка его открытого рта. Он решает не целовать его, не зная, насколько плохо у него пахнет изо рта, и когда старший пытается сдвинуться, Чонин открывает глаза. — Доброе утро, — говорит он довольно сонно и вытягивает руки над головой, как кошка. Кёнсу глазами блуждает по его голому торсу и отводит взгляд, потому что этот вид заставляет его сердце биться чаще. Он удивленно вскрикивает, когда Чонин обнимает его и тянется за утренним поцелуем, который Кёнсу прерывает рукой, из-за утреннего дыхания, как объясняет он, чтобы стереть недовольный взгляд с лица Чонина. — Любовь — это… чувствовать утреннее дыхание друг друга, потому что твой поцелуй того стоит, — отвечает он, сладко целуя Кёнсу в губы. — Бля, ну не настолько ранний же, — возмущается До, когда Чонин отстраняется и вытягивается на кровати. — Ой, мое горло все еще болит, — говорит он, несколько раз прочищая горло. — Так бывает, когда ты громко кричишь, как, например, прошлой ночью, — отвечает Чонин, сдерживая ухмылку на полных губах. — Я… я же не громко! — возражает Кёнсу, явно оскорбленный. — Да? — Ким опасно приближается ближе, губы так близко к губам Су, что он чувствует теплоту его дыхания, когда младший говорит: — Я отчетливо помню, как ты кричал мне на ухо, умоляя двигаться быстрее, «Чонин глубже… да, вот так», — громко стонет Чонин, имитируя лицо Кёнсу во время секса. — О Боже! — кричит Кёнсу. — И это тоже, — смеется Чонин, и когда он оглядывается на Кёнсу, начинает смеяться еще сильнее. Красный, как помидор, До прячется за подушкой, и, хотя Чонин знает, что он пытается скрыть свое смущение, выглядя угрожающим, только кончается все тем, что он выглядит обиженным. — Просто заткнись, — огрызается Кёнсу. — Мне нужно отлить, — говорит он и встает, чтобы избежать смущения. Небольшая боль в его нижней части тела заставляет парня двигаться очень медленно, и Чонин ловит его, обнимая рукой за талию. Парни мгновенно замирают, когда выходят из комнаты и видят в гостиной беспорядок — пара рамок и декоративных ваз опрокинуты, и Кёнсу не совсем помнит, когда они врезались в столик, потому что теперь он лежит на боку рядом с диваном, а органайзер, который стоял на столе, теперь на полу, и вокруг разбросаны ручки. — Господи, ну и бардак, — бормочет он. — Мне нравится, — комментирует Чонин, и старший с любопытством смотрит на него. — Здесь всё просто кричит о том, что «вы были на пути к занятию любовью». Мы должны сделать так, чтобы здесь каждый день был такой беспорядок. Единственный подходящий ответ, который Кёнсу может придумать, — это уставиться на него. На что Чонин только смеется и ведет его в ванную. Ким ждет парня внутри и молча смотрит, как Су идет к аптечке, чтобы достать ополаскиватель для рта. Он полоскает рот, после сразу вытирая его и осматривая свои губы в зеркало. — Ненавижу то, как немеют мои губы после этого дебильного ополаскивателя. — Он зажимает верхнюю губу зубами и кусает, пытаясь вернуть чувствительность. Чонин смотрит на него, смутившись. — Ты… ты сейчас серьезно?  — А? — пространный взгляд Кёнсу, постоянно кусающего свои губы, оставляет Чонина дезориентированным. Старший стоит в тонкой футболке и боксерах, кусая свои полные губы, и от этого вида Чонин чувствует, как тепло распространяется внизу живота. Несколькими быстрыми шагами Чонин преодолевает расстояние между ними и становится позади Кёнсу, руками оглаживая его талию. Он смотрит на него сквозь зеркало и выдыхает ему на ухо: — Я знаю один способ, — и разворачивает Кёнсу к себе лицо, после чего целует его, мягко и медленно, полный контраст с прошлой ночью. Сейчас же они не торопятся, наслаждаясь тем, как идеально их губы подходят друг другу. Чонин невольно сжимает его ягодицу, потому что Кёнсу настолько мягкий и податливый, что хочется слиться воедино и чтобы этот момент продолжался вечность. Кёнсу обнимает Чонина за шею, притянув его ближе и склоняет голову, намереваясь углубить поцелуй. Младшему приходится собрать всю свою решимость, чтобы оттолкнуть его, рукой придерживая грудь Кёнсу, чтобы он не притянул его обратно. — Что? — спрашивает старший, смущаясь. Он пытается обхватить Чонина, но тот не дает этого сделать, переплетая их пальцы вместе. — Помедленней, — говорит он и целует его в щеку, чтобы успокоить. — Или ты хочешь, чтобы наш второй раз был здесь? Плитка в ванной комнате может быть не очень удобной. Румянец, разливающийся по лицу Кёнсу, говорит Чонину, что он не задумывался об этом. До несколько раз моргает, прежде чем его взгляд сосредотачивается на губах Чонина. — Я люблю их, твои губы. Думаю, я мог бы проводить дни, просто целуя тебя. Он подходит ближе и проводит пальцем по губам Чонина, все еще влажным и безумно красным, как бы доказывая свою точку зрения, и дыхание Кима сбивается.  — Ты постоянно угрожаешь моему здравомыслию, ты это знаешь? Кёнсу так звонко смеется, что его смех отскакивает от плиточных стен, и он продолжает улыбаться, когда Чонин притягивает его за футболку, ловя его губы своими. На этот раз поцелуй не такой нежный, с легкими покусываниями. Руки Чонина скользят по груди старшего, задевая соски, прежде чем спуститься на талию, а голая грудь Чонина настолько теплая, что Кёнсу ощущает это тепло своей кожей даже через футболку. Руками Чонин спускается ниже, обхватывая задницу Кёнсу, заставляя Кёнсу прижаться бедрами к его. Удовлетворенно отмечая, что Кёнсу уже такой же твердый, младший цепляется за его гладкие бедра и тянет на себя, заставляя старшего обхватить талию Чонина. Он осторожно выносит его из ванной, и Кёнсу использует это время, чтобы покрыть засосами его шею. Чонин стонет, когда парень слишком сильно кусает его, и перед тем, как войти в спальню, Ким бормочет на ухо Кёнсу, голосом полным похоти:  — Давай посмотрим, сколько раз я смогу заставить тебя назвать меня «малышом».