Будь начеку, держи ухо востро (Ear to the Ground, Eye to the Sky)

Всякий раз, выезжая за пределы Горы, Торин ожидает увидеть Драконово Запустение: серо-коричневую пустошь, усеянную каменными глыбами, простирающуюся насколько видит глаз. Однажды утром, выдвигаясь из ворот Эребора и направляясь в Дейл вместе с Фрерином, он вслух бормочет себе под нос: — Бесплодна и в то же время нет. Неприятно думать, что мы всё ещё уязвимы. Фрерин, поигрывая поводьями, тупо переспрашивает: — Чего? — Пойми, Фрерин: Одинокая гора названа очень метко. У нас нет соседок-гор, чтобы укрыть нас; у нас нет тучных лугов, чтобы сеять злаки. Мы должны брать в союзники всех, кого сможем. Еда из Дейла, мир с Лихолесьем, единение с Железными холмами — это нелегко, и таких союзников никем не заменишь. — Хммм, — тянет Фрерин, кажется, всерьёз задумываясь. А потом заискивающим тоном начинает: — Да, Ваше величество! Я благодарю тебя, о Мудрый! Я так впечатлён… твоею мудростию! — Не зови меня так! — огрызается Торин, запрещающий называть себя Мудрым с тех пор, как впервые услышал такой титул. — Но ты такой царственный! — кричит в ответ Фрерин. Вскоре Торин узнаёт, что Фрерин начал работы, чтобы Эребор начал обеспечивать себя необходимым сам, по крайней мере, в том, что касается еды. Совет с трудом одобряет его предложение о разведении овец и крупного рогатого скота, чтобы паслись на зеленых равнинах, окружающих Гору. Фрерин даже подумывает о том, чтобы попросить торговцев, направляющихся в Эред Луин, привезти овчарок для выпаса скота. На удивление, новое занятие полюбили юные писцов: те помогали выгонять ягнят и телят на выпас, а затем коротали день, лежа на траве и читая под солнцем. Прошло несколько месяцев, и преемник Гириона, Бард, которого Торин изо всех сил старается не называть Бардом Первым, признаёт, что ему неприятно такое бурное развитие сельского хозяйства у гномов. — Вы недовольны тем, что мы вам поставляем? — хмурясь, спрашивает Бард, сидя во главе стола переговоров. — Довольны, — отвечает Торин. — Но наше число постоянно растет. Гора может вместить многих, а вот прокормить — куда меньше. Если у вас когда-нибудь случится нехватка зерна или заболеет ваш скот, пострадают оба наших королевства. Продадите вы нам последнюю буханку хлеба? Даже если продадите, то мы не купим. Лорд Бард встревожен, но не согласен. Торин, видя это, барабанит костяшками пальцев по столу и говорит: — Представьте, что ваш народ почти полностью питался бы той пищей, которую мог бы выделить вам ваш сосед. Скажите мне: вы бы не чувствовали себя уязвимыми? Не чувствовали бы призрачные муки голода, просто думая о беде, что может стрястись? С этими словами Лорд Дейла, наконец, соглашается: — На моей памяти ни один неурожай не длился больше года-двух. Но это не значит, что большого голода не может быть никогда или что мы не должны быть к нему готовы. Затем он откидывается на спинку стула и задумчиво смотрит на Торина, внезапно так похожий на своего отца. — Вы бы не умерли с голоду, вы же знаете. Король эльфов поможет гномам. Торин хмурится, сбитый с толку переменой темы. — Он продал бы нам всё, что мог, в разумных пределах, но даже его запасы далеко не безграничны. Бард начинает посмеиваться про себя без всякой видимой Торину причины и говорит: — Что ж, полно. Давайте драться из-за цен на пшеницу.