Душа оборотней

Тсунаеши уныло и без особого энтузиазма посмотрел на восемнадцать волков, которые теперь стали частью их отряда и послал лёгкую волну спокойствия, стараясь не погрузиться в ауру новичков. Они ещё не привыкли, и резкое вмешательство может им навредить. Все парни выстроились в линию, но в этот раз стартовая линия для начального забега с препятствиями. Десять километров, лишь в начале дорога шла равниной, потом были скалы, дальше следовало три километра пустыни, два — болото и оставшиеся – джунгли. Финишной чертой была вышка, и по совместительству смотровой пункт. Казалось, что один лишь Тсуна не испытывал азарта и адреналина. Рядом Риохей с широкой улыбкой подпрыгивает на месте и наносит невидимые удары рукой; чуть в стороне Ямамото спокойно улыбается и лишь кончиками пальцев оглаживает рукоять катаны; Ламбо лениво потягивается, но начинает делать легкую разминку; Хаято с наслаждением выкуривает сигарету и разминает мышцы; Мукуро хитро щурится и бросает взгляды на новичков, наверное, снова хочет накинуть на них иллюзию, чтоб точно вечером пришли поплакаться. Альфа хмуро стоит в стороне, собираясь бежать последним, чтоб в случае чего подобрать отстающих. Но по его довольному оскалу ясно, что он наслаждается такой своеобразной охотой и собирается припугнуть неопытных юнцов. — Нет, и ещё раз нет. Никто не будет их обижать, — нахмурился Савада и сурово посмотрел на своих оборотней, окутывая их теплой аурой, мысленно предупреждая, что если они ослушаются, то он не будет их лечить после миссий. Оборотни наигранно кивнули, даже не постарались правдоподобно раскаяться и обменялись быстрыми понимающими взглядами. Савада возвел глаза к небу и попросил терпения. Нет, вот сегодня он точно напишет заявление на отпуск. Молодняк бросал любопытствующие взгляды, только пятеро из них были полукровками. Волчонки пахли возбуждением и предвкушением, голодно облизывая и порываясь тут же сорваться с места. Хибари не стал использовать пистолет для объявления старта, лишь резко придавил своей аурой и грозно прорычал: — Вперед. Большего и не потребовалось. Тсунаеши не стал рваться вперед, знал, что впереди будет сложнее, особенно на болоте, а сейчас нужно войти в ритм и медленно поглощать энергию, попутно следя за волчонками. Риохей низко и радостно завыл. Тсунаеши усмехнулся, ласково лизнул в скулу, разделяя его счастье. Он давно не выбирался, так как был ранен и Савада категорически запрещал ему напрягаться, и теперь оборотень мог вволю набегаться. Звонким тяфканьем откликнулся Ламбо, он был уже далеко впереди. Бовино был самым быстрым и ловким в их отряде. Такеши засмеялся и согласно завыл, ему тоже нравилось вот так отпустить себя и полностью положиться на свои инстинкты. Гокудера неохотно ответил рычанием, и пакостливо усмехнулся, поджигая динамит и разрушая небольшой мост, теперь волчатам придется идти в обход, по камням. Мукуро бежал рядом и слабо улыбался, на что Тсуна подозрительно покосился и недоверчиво спросил: — Прячешь их? Рокудо показушно обиделся и без слов ускорился, оставляя парня одного. Савада не чувствовал за собой вины, так как знал, что иногда Мукуро насылал на него иллюзии, покрывая мелкие пакости сокомандников. Через пару метров он нагнал одного из новеньких, тот выглядел немного запыхавшимся, но держал хороший ритм. И Савада немного поделился с ним энергией, восстанавливая фон, на что оборотень ошеломленно замер и удивленно посмотрел на Тсуну. Савада не ожидал, что оборотень почувствует его вмешательство, что говорило о его высокой восприимчивости, а это было очень хорошо для их отряда. Оборотень был высокий, жилистый, со светлыми волосами, которые были зачесаны назад и голубыми глазами. Тсунаеши робко улыбнулся и побежал дальше, сокращая путь через реку, которая сразу же приведет его к джунглям. На башне ожидаемо находился Ламбо, скучающе положив подбородок на перила и наблюдая за местностью. Савада плюхнулся рядом, достал из рюкзака травы и нитки с бусинами, собираясь сплести один оберег, пока было время. — Ты жульничаешь, — Бовино улёгся рядом на живот, зачарованно наблюдая, как ловкие пальцы быстро нанизывают бусины на нитку, сплетая с травами и непонятными камешками. Савада ласково потрепал по голове подростка и поцеловал в нос, окутав теплом. Такеши появился, как всегда незаметно, укусил за ухо и пристроился подбородком на плече, наблюдая за плетением с легкой улыбкой. Мукуро сел рядом, подперев щеку рукой, и коснулся своей аурой, делясь энергией и понемногу подпитывая Тсуну. Риохей взбирался громко и счастливо победно завыл, от чего птицы на ближайших деревьях испуганно вспорхнули. Мягко и бережно коснулся мозолистой рукой щеки Тсуны и, получив теплый взгляд и солнечную улыбку, успокоился и примостился сбоку, немного сдвинув Ямамото. Хаято покурил перед тем, как взобраться на вышку и съел пару сладких ягод, чтоб перебить сигаретный дым, легко взбираясь и подходя к Тсуне, поднимая голову парня и пару раз укусив за подбородок и мягко поцеловав в губы. Савада звонко засмеялся и ласково чмокнул в ответ, после чего подрывник перестал хмуриться и лег на бок. Оборотни любили смотреть, как Тсунаеши плетет обереги, было в этом что-то завораживающе, будто священное таинство, и они стали свидетелями создания нечто прекрасного и волшебного. Тсунаеши – их Душа, их Волчье Божество.