Little Games

Юра лежал на кровати уставившись в потолок. Последние гимны Чемпионата Европы отгремели, все затихло в их питерской квартирке. И обидно даже не то, что пропустил важное соревнование из-за глупой травмы. И не то, что с нового года видел своего парня только через экран или монитор. Юра скучал. Слишком. Перевернулся на вторую половину кровати и уткнулся носом в подушку Отабека. Специально не стирал, чтобы запах остался. Отабека не хватало на катке, он всегда качал головой, если Юра делал глупости. Не хватало когда он делал покупки, Отабек всегда подбрасывал овощей в их тележку и втихаря менял обезжиренный Юрин творог на пятипроцентный. Не хватало на кухне, потому что Юра практически не умел готовить, а Отабек делал это мастерски. Но особенно его не хватало в их постели. Одинокие вечера перетекали в одинокие ночи и превращались в одинокие дни, и Юра тут загибался. Сообщение с поздравлениями осталось непрочитанным. Наверное, отдыхал, отсыпался. Плисецкий заставил себя встал и уныло поплелся на кухню. Насыпал овсянки в тарелку, включил чайник. Это максимум кулинарного мастерства на сегодня. По телику крутили бред и Юра быстро выключил. На каток в единственный выходной не тянуло, решил прогуляться. Морозное, снежное воскресенье не помешало людям высыпать из теплых домов на улицы. Нога практически не беспокоила, на Олимпиаду стоило надеяться, но Юра предпочитал не напрягать ее почем зря. Потому, после короткой прогулки, забрел в кофейню, где было их с Отабеком первое свидание. Неожиданно никаких негативных эмоций его одинокое здесь присутствие не вызвало. Он занял любимый угловой столик, заказал американо. Американо он не любил, зато его любил Отабек, а он любил Отабека. Юра вздохнул от собственной глупости. Это ж надо было так втрескаться. Игнорируя флирт баристы, бросил сдачу в банку для чаевых и вышел. В четыре уже начало темнеть. Решил зайти в зоомагазин за кормом для кота и в супермаркет за вином. К черту. Пусть Яков завтра хоть удавит на тренировке. Его парень вернется с золотом, право имеет, повод есть. В прихожей до Юры донеслись звуки и запахи из кухни. Плисецкий бросил пакеты в коридоре, игнорируя возмущение кота, и побежал на кухню. Отабек надел фартук поверх толстовки и джинс, что-то слушал в наушниках и переворачивал пасту на сковороде. Словно почувствовав взгляд на себе, он снял наушники. — Юр, — смущенно сказал он. — Прости, не позвонил, сразу на самолет… — Ой, замолчи, — Плисецкий рывком притянул его к себе. Губы Отабека были такими сухими, будто он только с улицы. Но такими, такими родными. Он едва успел сдержать вздох облегчения, не позориться же перед Отабеком. Нельзя показывать своего отчаяния. Его левая рука прижалась к Юриной спине, правой он все еще держал лопатку. Юра подергал за змейку его толстовки. — Сгорит ведь, — виновато прошептал Отабек и качнул головой в сторону плиты. — И черт с ним, — сказал Юра и еще раз потянул за змейку, закусил нижнюю губу и сделал свои самые невинные глазки. Алтын отодвинул сковороду с огня, выключил плиту. Юра победным рывком вернул его к себе, но Отабек не сопротивлялся. Он подхватил Юру и тот сразу же обвил его талию ногами. — В спальню, чемпион, — скомандовал Плисецкий. — Я думал, ты голодный. — Сейчас ты меня накормишь. Отабек издал полный отчаянья звук. Кот провел их невозмутимым взглядом и положил лапу на выпавший пакетик корма.