***
4 года спустя. 844 год. Роза, Каранес (восточный ковчег). Темные улицы Каранеса освещала яркая луна и россыпь звезд. По ним медленно шел человек, которого ласково обдувал ночной ветер, развевая короткие белые волосы. Позади него по земле волоклись два мертвых тела, обхваченные за ноги тонкими, но крепкими щупальцами кровавого цвета. Парень медленно брел к своему дому, часто оглядываясь назад, проверяя, не потерялось ли одно из тел. Седовласый предусмотрительно замотал их в собственную кофту, крепко перевязав длинными рукавами, чтобы не оставлять за собой кровавый след. Проблемы ему были ни к чему, так что лучше уж пожертвовать одной вещицей, а потом просто-напросто её сжечь и в дальнейшем жить спокойно. На руках была уже давно засохшая кровь, которая впрочем совершенно не причиняла дискомфорта, корочкой покрывая красные чешуйки. Канеки уже подходил к собственному дому, мечтая о том, как бы поскорей отмыться и разделать двух горе-насильников, что надоумились попытаться зажать его в темном переулочке. Это займет какое-то время, и полу-гуль естественно не выспится и может даже опоздать на работу. Но лучше уж так, чем потом мучиться с неприятным запахом в доме и закапыванием трупов на заднем дворе. И это еще не факт, что у него потом найдется время для этого. За очередным поворотом показался его дом, маленький, одноэтажный, с новой черепицей, которую Кен укладывал со своим соседом, добрым дядькой Фридрихом. Канеки отомкнул замок на двери, проходя в маленькую прихожую. Разувшись, он поволок тела в сторону кухни, по совместительству служащей и столовой, и гостиной одновременно. Откинув край ковра, парень открыл люк подвала, спускаясь в него, затаскивая следом свою ношу. Тела глухо бились о каждую ступеньку, сползая следом за полу-гулем. В подвале расположились многочисленные полки с банками на три литра, заполненными различными органами и мелко измельченными частями тел. В помещении было сыро и холодно, за счет чего содержимое банок не портилось достаточно продолжительное время, а затхлый воздух неприятно щекотал чувствительный нос седовласого. В дальнем углу стоял громоздкий дубовый стол, а на стене над ним расположился целый набор разнообразных ножей, пил и пара больших портных ножниц. Оставив почивших мужиков у этого самого стола, Кен убрал кагуне. Подойдя к одной из полок он взял большой таз и неполные банки с разнообразными органами. Поставив банки на стол, а таз под край стола справа, парень вновь вернулся к трупам. Обрезав рукав кофты взятыми со стены ножницами, полу-гуль одним рывком вытянул ее из-под начавших уже синеть мужчин. Откинув в сторону уже по сути не нужную тряпку, Канеки принялся разрезать одежду на своих сегодняшних жертвах. POV Канеки Если бы мне лет восемь назад сказали, что я преспокойно буду разделывать людей в подвале собственного дома, насвистывая под нос незатейливую песенку, я бы собственноручно вдарил тому человеку по роже с ноги. Нет, честно, раньше для меня подобное было дикостью, но не сейчас. В последние три года для меня это стало так же естественно, как почистить зубы с утра или пойти на работу. Первые два года меня еще преследовало чувство вины или чего-то подобного, но со временем я привык и не видел в этом ничего страшного. Более того, мне начало это нравиться, и я будто стал зависим от вида крови. Хах, слышала бы меня сейчас Тоука. «Лучше страдать самому, чем причинять боль другим» — говорил я когда-то. Мда, я конкретно так поменял взгляды на жизнь. Ведь когда у тебя есть только ты и защищать-то по сути некого, то конкретно так задумываешься «а нахрена тогда эти страдания, ради кого?». У меня нет никого. Я один в этом мире и не стремлюсь подпускать людей слишком близко. Терять кого-то очень больно… Так, стоп! Хватит об этом, слишком много лет прошло, чтобы о чем-то жалеть. Надо бы переодеться, и замочить вещи, а точнее потом будет сложно отстирать кровь. Поднимаюсь обратно на верх, сразу же направляясь в ванную, где быстро скидываю с себя грязные вещи, кидая их в стоящий на полу таз. Заливаю туда холодную воду, кинув кусочек мыла, которое я сам делаю (выпросил рецепт у соседки). В доме не так уж и холодно, только начало осени, да и климат в здешних краях довольно теплый, так что прохожу к спальне в чем мать родила. Стесняться мне нечего, живу один, да и шторы на окнах довольно плотные, к тому же я не зажег свечи и в помещении было довольно темно, но у меня это не вызывало никакого дискомфорта: в темноте я вижу не хуже, чем днем. Наскоро натягиваю первое попавшеесе нижнее белье и вновь возвращаюсь в подвал. Босые ноги немного мерзнут, когда я ступаю по дощатому полу, но это не критично. По спине пробегают мурашки, а волосы неприятно приподнимаются, из-за чего провожу по ним рукой. Вдохнув полной грудью затхлый воздух, подхожу к кучке из двух тел и вытягиваю одно из них, крепко перехватив его за ноги. Затащить его на стол оказалось секундным делом. Мужчины были крепкими по телосложению и довольно мясистыми, так что я не смог сдержаться и облизнул сухие губы, сглотнув густую слюну. Топориком отделяю сначала руки, потом отпиливаю ноги, разделив их на двое: — бедро и голень — отложив их в сторону, ступни тоже отпиливаю, выкину в таз. Следом за ногами от тела была отделена голова. Поставив ее на стол срезом вниз, беру ножницы, принимаюсь отделять участок кожи с волосами, делая это как можно аккуратнее. Вновь беру в руки пилу, осторожно распиливая голову напополам, стараясь не задеть нежный мозг. Достаю сначала глазные яблоки, обрезая нерв и помещая в банку с другими глазами. То же самое проделываю с мозгом, разломив распиленную голову надвое, которую выкинул за ненадобностью. Процесс доставляет удовольствие, и я чувствую разливающееся по телу возбуждение. Меня, наверно, так не заводили даже модели из порно-журналов, которые я листал в свою бытность студентом. С туловищем заканчиваю довольно быстро, разрезав брюхо и разламываю грудную клетку. Кишки и желудок отправляются в стоящий под столом таз, валясь туда с неприятным хлюпающим звуком. Сердце, печень и почки расфасовываю по банкам, а с туловища срезаю все остальное, оставив только кости и нижнюю часть, так как мерзко. Я никогда не слышал, чтобы кто-то ел гениталии человека: Щелкунчик не в счет, там вообще все было запущено. С оставшимся телом проделываю все то же самое и под конец у меня мутнеет в глазах от запаха крови — как же хочется есть! Меня хватает только на то, чтобы по быстрому срезать мясо с отложенных в сторону конечностей, распихать их по банкам и поставить оные на полки. Я схватил в охапку банку с печенью и, кажется, сердцами — было не до разглядываний содержимого — быстро поднимаясь на верх. Оставив сегодняшний ужин на столе, бегом направляюсь в ванную, чтобы смыть с себя кровь. Как же хорошо, что я не чувствую дискомфорта от холодной воды, так что не задумываясь залезаю в ванну, врубаю душ на полную мощность. Отмывшись, я поужинал и отправился спать, попутно посмотрев на стоящие на тумбочке часы: было уже за полночь. Стирку отложу на завтра, так даже лучше. Надеюсь, я не просплю на работу, завтра ведь моя смена. END POV Канеки Утром, как не странно, он проснулся весьма бодрым и выспавшимся. Канеки повалялся еще пару минут на кровати, сверля сонным взглядом часы. Ногой скинув с себя одеяло, парень лениво сел, сразу же ставя ноги на холодный пол. Глубокий вдох и он встает с насиженного места, на автомате ведя свое тело к ванной комнате. Все еще на автомате умывается, чистит зубы и идет обратно, чтобы одеться. Выбор падает на светло-коричневые бриджи до середины щиколотки, белую водолазку с рукавом в три четверти и темно-зеленую безрукавку с крупными пуговицами. Одевается быстро, не забыв под конец поправить волосы, взлохмаченные в процессе. На пороге его ждут черные шлепанцы, в которые Кен ныряет на ходу и покидает свой дом. До работы идти минут пять от силы, так что он не особо спешит. На торговой улице было уже довольно шумно, с разных сторон слышались то выкрики и ругань, то тихие шушуканья. Да, тема разговоров была одна: этой ночью пропало еще два человека. И так уже несколько лет. Военные не могли ничего сделать, так как преступник не оставлял после себя никаких улик и скорее всего орудует ночью, так как свидетелей тоже не было. Были предположения, что это мелкий титан, что смог неведомым образом оказаться за стенами, но они сразу же отпадали, ибо не логично и вообще тупо. В общем, расследование этого дела застопорилось еще на начальных стадиях, чем были недовольны местные жители. Канеки как раз подходил к лавочке с пряностями, где выстроилась очередь из трех местных теток-сплетниц, что уже не первый год пытаются засватать парня с кем-нибудь. Сам седовласый на эти попытки только улыбался и вежливо отказывался. — Ах, Кен, милый, ты наконец пришел! — всплеснула руками улыбчивая приземистая женщина, с короткими рыжими кудряшками на голове, россыпью веснушек на широком носу и большим ртом. — Доброе утро, Миссис Эрл, — мягко улыбнулся полу-гуль, попутно доставая ключ от лавки. Пройдя внутрь, парень сразу же занял свое место за прилавком. — Что-то понадобилось? Женщины слишком уж синхронно охнули и сложили руки на груди. — Мы так за тебя переживали, когда услышали, что еще двое пропало этой ночью, — запричитала брюнетка среднего роста, Миссис Таркенс. Канеки на это тихо засмеялся, облокотившись на стойку. — Да что со мной станется-то? — пожал он плечами Миссис Уэйл, высокая блондинка лет тридцати с приятными чертами лица, хлопнула в ладоши, хитро блеснув ярко-голубыми глазами. — Ну как же! — сладко пропела она. — Ты же такой завидный жених! Хорош собой, хозяйственен, холост и еще так молод! Миссис Эрл и Миссис Таркенс переглянулись, сразу же вперив заинтересованный взгляд на седовласого. — Кстати, Кен, а сколько тебе? — приложила к губам аккуратный пальчик брюнетка. Канеки немного растерянно похлопал длинными ресницами, приподняв брови. — Ммм… нууу… — замялся парень, не зная — соврать или сказать правду. — Ну не стесняйся! — захлопала в ладоши эмоциональная Уэйл, немного подпрыгивая на месте. — Тридцать три… — вжал голову в плечи полу-гуль, отводя взгляд в сторону. — Аааа? — ошарашенно протянули дамы, немного поддавшись вперед, что заставило седовласого отпрянуть от прилавка и отступить на шаг назад. — Да не может быть! — всплеснула руками брюнетка. — Ты же совсем молоденький с виду… Кен присел на табуретку, немного неловко улыбнувшись. Придется как-то выкручиваться и придумывать оправдание своей внешности. — Ну… Гены! — выпалил он первое, что пришло в голову. — Эх… мне б такие гены… — вздохнула Миссис Эрл. — Вот тем более! — внезапно заговорила блондинка. — Тебе уже за тридцать, не думал остепениться, найти себе девушку, завести детей? — Хотелось бы, но… — улыбка парня стала грустной и он поднялся с табурета. — Простите. Вы ведь пришли за специями? — резко перевел тему разговора. Женщины тревожно переглянулись, но продолжать разговор не решились. Купив все необходимое, они ушли, оставив Канеки одного со своими мыслями. Он, наверное, уже и не сможет ни в кого влюбиться…***
845 год. Роза, Каранес (восточный ковчег). Прошло уже полгода со дня, когда в Каранесе пропало еще двое человек. Страсти в городке утихли и жизнь вошла в привычное русло. На торговой улице было всё так же шумно и ярко, как и всегда. Всё новые и новые слухи расходились по округе, одна версия была невероятнее другой. Люди сплетничали, иногда создавая эту самую «сплетню» из воздуха. Канеки молился всем известным ему богам, чтобы про него тоже не сочинили какую-нибудь сказку, которую потом будет знать весь город. И ладно если будет что-то безобидное, но ведь фантазия народа безгранична: как что придумают, хоть за голову хватайся. Сегодня в свою лавку заявилась хозяйка, статная женщина лет пятидесяти высокого роста в довольно дорогой одежде. Ее угольно-чёрные волосы, поддетые сединой, были заделаны в аккуратную невычурную причёску. Темно-карие глаза цепко оглядывали начисто выдраенное помещение, остановившись на троих своих рабочих, что почему-то пришли на работу сегодня всем составом. Впереди стоял Кен, как самый старший, ответственный и долгий работник. Его легкая улыбка говорила сама за себя и Миссис Канс позволила себе немного расслабиться. Этот парень был весьма приятен в общении и ему можно было довериться, что женщина и делала, оставляя его за главного в этой лавочке. — Добрый день, Миссис Канс, Вы так неожиданно решили навестить нас. Я думал, Вы приедете как минимум через месяц, — поприветствовал её седовласый. Женщина не смогла сдержать ответной улыбки. — Добрый день, Кен, Мария, Анита. Я ведь ещё неделю назад отослала вам письмо о том, что приеду. Канеки задумчиво поднял глаза к потолку, но как бы не пытался вспомнить, было ли письмо или нет, в голову ничего не шло. — Кажется, оно не дошло, — неловко засмеялся он. — Ничего страшного, — снисходительно кивнула хозяйка. — Главное, что вы сегодня всем составом. Итак, у вас все в порядке? — перешла она к делу, проходя за прилавок, доставая из-под него учетную книгу. — Товар поступает в срок? — Все лучше некуда, — облокотился на прилавок полу-гуль. — Товар приходит, продаётся, не портится. За помещением следим и всю документацию ведем исправно, — отрапортовал он ей, наблюдая, как тонкие пальцы перелистывают страницы книги, иногда пробегаясь по строчкам, заполненным его аккуратным почерком. — Никаких проблем не возникало? — не отрываясь от своего дела, вновь спросила Миссис Канс. — Никак нет, — улыбнулся женщине Кен, становясь похожим на кота. — Ну что я могу сказать — вы прекрасно справляетесь с работой. Не буду вас отвлекать, работайте, — похвалила их Канс, покидая лавку с пряностями. — Приезжайте еще! — помахал ей вслед парень. Канеки облегчённо выдохнул, рухнув на табурет. Каждый приезд хозяйки был достаточно напряжённым и морально истощал его. Анита и Мария переглянулись и подскочили к парню, обеспокоенно оглядывая его. — Кен, ты в порядке? — помахала перед его лицом Анита - русоволосая девушка хрупкого телосложения. — Выглядишь не очень… Вторая девушка, шатенка, чуть выше своей коллеги, согласно покивала. Канеки улыбнулся, польщенный их беспокойством. — Все в порядке, просто я немного переволновался, — мягко успокоил он девушек. — Повезло ещё, что мы решили сделать генеральную уборку с утра и успели до приезда начальницы. — Это да, надо сказать спасибо пекарю: бедняга бежал быстрее её повозки, чтобы сообщить о том, что Миссис Канс едет сюда, — весело щебетала Мария. Седовласый на секунду задумался и в его голову пришла хорошая идея, как поблагодарить их случайного спасителя. — Девочки, отнесете тогда ему корицу. Он давно ее просил, но никак не мог зайти забрать, а ведь уже и заплатил. Я тогда запру лавку. У вас же свои ключи с собой? — на это ему ответили кивками. — Вот и хорошо. — Ты куда-то собираешься? — не стала скрывать любопытства Анита. — Ничего такого, всего лишь хочу навестить кое-кого в Шиганшине. Так что лавка остается на вас, — ответили ей. — И когда ты уезжаешь? — немного расстроено спросила шатенка. — Сегодня вечером, — Канеки поднялся с табурета, вытаскивая из-под прилавка свою недочитанную книгу, кидая ее в сумку. — Я договорился со своим соседом, он поедет туда за чем-то, ну и меня как раз довезет, — пожал он плечами. Полу-гуль прошел мимо девушек в кладовую, вытащив оттуда два пятикилограммовых мешка с корицей. — Вот, передадите пекарю и скажите «Спасибо», — потрепал он их по головам, на что получил возмущенные взгляды из-за испорченных причёсок. Выйдя из лавки, Канеки сразу же замкнул дверь и направился в сторону своего дома, чтобы собрать еще пару вещей в дорогу. Идея навестить дедушку Рональда пришла спонтанно. Просто захотелось узнать, жив ли еще этот неугомонный и как дела у Эммы и её семьи. Сразу же по приходу домой он достал из шкафа небольшой рюкзак, положив туда пару сменных вещей. Сборы не заняли много времени, так что к трём часам дня парень был готов. Седовласый как раз замыкал дверь, когда к порогу подкатила старенькая повозка с дядькой Фридрихом на месте кучера. — Добрый день, — с вежливой улыбкой поздоровался с соседом Кен, залезая в повозку. — Привет, думал, мне придётся тебя ждать, а оно вона как получилось, — басисто хохотнул Фридрих. Сосед Канеки был высоким и крепким мужчиной с приличной, но аккуратно стриженой бородой, лет сорока пяти. Этот человек всегда был весел и мыслил позитивно. Например, когда они с ним чинили крышу на доме седовласого Фридрих упал с неё, вывихнув ногу, но продолжал отшучиваться. Он хороший человек, всегда готовый прийти на помощь, невзирая на трудности. — Я еще вчера приготовил все необходимое, так что проблем не возникло и я быстро собрался, — объяснил Кен, поудобнее усаживаясь на расстеленном по полу сене. — Это хорошо, раньше выедем, раньше приедем, — согласился с ним мужчина, подгоняя запряжённую сивую кобылку тонким прутиком. До ворот они добрались довольно быстро, задержавшись немного на посту, где военные спрашивали, куда они держат путь и с какой целью. А вот большую часть дороги парень просто проспал, подложив под голову свой рюкзак. Только ближе к Шиганшине его разбудил Фридрих, сообщив о скором прибытии. Канеки ещё минут десять сидел, потирая глаза кулаком и мило зевая. Наблюдавший за этим краем глаза мужчина зычно рассмеялся, смутив этим парня. — Поди ночью не выспался? — весело завёл разговор Фридрих. Полу-гуль покачал головой, прикрыв глаза. — Нет, что Вы, выспался, просто эта неделя была загруженная. Товара много завозили, к тому же сегодня мы генеральную уборку сделали и начальница приезжала. В общем, устал немного, — с улыбкой закончил он. — Понятно всё с тобой. Проехав через пост, они направились в сторону торговой улицы, где уже и разминулись. За столько лет, что Кен не был Шиганшине, здесь почти ничего не изменилось. Все те же дома, улицы, продуктовые лавки, магазинчики и пабы. Дом дедушки Рональда был в трех кварталах от торговой улицы, так что парню пришлось немного пройтись. По пути седовласый встретил много знакомых, которые и его узнали, здоровались и добро ему улыбались. Канеки как раз собирался завернуть за угол, как услышал неподалёку звуки потасовки. Дрались явно дети, ибо голоса были характерными. Любопытство взяло своё, и он направился в сторону звуков. За другим поворотом была пустынная улица, посередине которой мутузили друг друга дети по десять лет. Четверо на двоих. Те двое были шатен с зелеными глазами и девчонка, с явными японскими чертами лица, что закрывал красный шарф. Возле стены, сжавшись в комочек, сидел маленький блондин, явно друг той отчаянной двойки. Ситуация хоть и не была весёлой, но вызвала на лице полу-гуля улыбку. Он, не спеша, вышел из-за поворота, приближаясь к детям, что, кажется, и не заметили его. — Так и будете драться, или всё же у вас проснётся совесть, и вы наконец-то перестанете? — с той же улыбкой спросил седовласый, остановившись в двух метрах от замерших драчунов. — Валим! — дал команду один из них, так что четверка мальчишек драпанула что есть мочи, скрывшись за поворотом. — Никакого воспитания… — проворчал парень, смотря им вслед. Где-то сбоку послышался всхлип, и Канеки опустил взгляд, обращая внимание на оставшуюся на месте троицу. Девчонка с шатенистым мальчишкой как-то недоверчиво на него поглядывали, загораживая собой товарища, что до сих пор сидел под стенкой. — Зачем Вы вмешались? — недовольно подал голос зеленоглазый. — Мог бы и не лезть, — улыбнулся ему Канеки. — Но четверо на двоих — это как-то нечестно, как думаете? — Мы бы справились… — надулся мальчишка, сложив руки на груди. — П-простите… — всхлипнул блондин, поднимаясь с насиженного места и вытирая слезы. — Спасибо Вам, — искренне поблагодарил он. Седовласый кивнул, принимая благодарность. — Идите по домам, уже довольно поздно, — посоветовал он детям, разворачиваясь и возобновляя свой путь. «Дети такие смешные…» — с грустью подумал он. — «А ведь у меня тоже могли бы быть дети… Вот только не успел я признаться Тоуке в своих чувствах, а сейчас уже поздно, да и чувства поостыли.» — парень тяжело вздохнул, проведя ладонью по волосам. — «Так, снова депрессивные мысли. Что же это со мной? Хотя, все нормально — это обычное моё состояние последние несколько лет. Какой ужас. Я старею. Это наверное ранний маразм.» — от последней мысли полу-гуль прыснул в кулак. Да уж, что только в голову не взбредёт от скуки. Остановившись напротив двери в дом Дедушки Рональда, Канеки, немного замявшись, постучал. По ту сторону раздались тихие шаркающие шаги, и дверь отворилась. Из-за неё высунулся хозяин дома, постаревший, ещё больше осунувшийся, но всё с таким же живым блеском в глазах, в которых промелькнуло небольшое удивление. Миг и Кена сжимают в крепких объятьях. Парень обнял своего бывшего начальника в ответ, не способный сдержать счастливую улыбку. — Я уж думал, ты совсем забыл старика, целых пять лет от тебя не весточки. Уже и с мыслью свыкся, что помру, а тебя не увижу, — весело говорил Рональд, пропуская парня в дом. Канеки прошел внутрь, сразу же направившись на кухню, оставив свой рюкзак под дверью своей старой комнаты. — Простите, как-то все завертелось — работа, дом, новые знакомства — совсем забыл про Вас, — стал оправдываться седовласый, присаживаясь на стул. Старик присел напротив, заговорщицки сверкнув глазами. — Ну, дык невесту ты там себе нашёл? Кен неловко почесал затылок, отрицательно покачав головой. — А что ж ты так? Вот тебе уже сколько лет? Тридцать три! А ты всё холост! Ещё и девственник, поди, — возмущенно загалдел дедушка Рональд. — Ну вот про девственника Вы совсем уж загнули. Я довольно популярен у женщин, знаете ли, — немного смущенно возмутился парень. — Ладно, хорошо, верю, — хохотнул старик. — И надолго ты к нам? — На пару дней, работа не щадит. - усмехнулся он. Рональд почесал лысую макушку, согласно покивав. — Эх, поздно уже, давай на боковую, завтра наговоримся, — притворно-возмущенно заворчал он. — Хах, хорошо-хорошо, завтра так завтра, — согласился с ним парень. Пожелав друг другу «Спокойной ночи», они легли спать. Всё же, день был весьма насыщенным… «Не хочу быть один…» — промелькнула последняя мысль в голове полу-гуля, перед тем, как он заснул.