A dream on a Victorian night

Осенние ливни окутали замок мрачной дымкой и не прекращающимися туманами. Шли недели, и Сайто вернулся к своей прежней жизни: он занимался лошадьми, помогал Джону по дому и иногда выбирался в тот самый лес. Ночные кошмары мучили его все реже, однако, с господином он не пересекался. Раны на его теле затянулись, только память еще хранила жуткие образы монстра с кровавыми глазами. В один из таких туманных дней Сайто шел в конюшню после обеда. Но когда он оказался у входа, увидел высокую темную фигуру возле одной из лошадей. Шики стоял подле прекрасной англичанки, поглаживал ее гриву, и губы его шевелились. На несколько секунд конюх остолбенел - он не знал, как ему быть, что делать. Ему невероятно сильно хотелось убежать как можно дальше. - Не стой под дождем, - тихо проговорил Шики, не оборачиваясь. Этот голос заставил Сайто поежиться, и даже осенний ветер не казался ему таким холодным, как воспоминания о той ночи. С огромным трудом парень сделал шаг, затем еще несколько и, наконец, остановился поодаль от господина. - Милорд, - он учтиво поклонился, не поднимая глаз. - Ты хорошо стараешься, - так же тихо начал Шики, - лошади просто в прекрасном состоянии. Медленно лорд переходил от одного скакуна к другому, каждого поглаживая и угощая сахарком. Сайто даже показалось, что на лице его отражалось какое-то умиротворение и тень улыбки – едва различимой, одними уголками губ. Однако, сам он стоял, не в силах пошевелиться, будто его заковали в цепи и пригвоздили к стене. Голова кружилась, а к горлу подступил отвратительный ком. Когда Шики повернулся к нему лицом, Сайто начало трясти, душа наполнилась страхом, и он инстинктивно сделал пару шагов назад. - Сайто, я… - Шики сделал попытку подойти поближе, отчего Сайто побледнел и попятился назад. – Ты боишься? Конюх смотрел прямо в алые глаза, пытаясь унять дрожь. - Прошу Вас, не надо, - тихо прошептал он. В памяти Шики моментально вспыхнули образы окровавленного, умоляющего Сайто. Эти образы, словно лезвия, врезались в грудь, и он пошел прочь из конюшни. Только перед самым выходом он остановился и едва повернул голову: - Я больше никогда не причиню тебе зла. Никогда. Прежде чем до конюха долетели эти слова, мужчина уже скрылся в тумане. Ночью Сайто вновь проснулся от кошмара. Он сильнее закутался в одеяло и перевернулся на другой бок, однако, уснуть ему так и не удалось. День за днем в одно и то же время Шики приходил в конюшню, и Сайто старался к этому времени закончить всю работу, чтоб только с ним не сталкиваться. Но порой он все же задерживался и при каждой встрече с господином покрывался ледяным холодом. Всякий раз лорд пытался начать разговор, но Сайто ограничивался лишь парой фраз. И всякий раз, когда Шики пытался приблизиться к парню, того словно молнией прошибало. Он то и дело пятился назад, опуская глаза. А ночью он все так же видел кошмары. Порой он просыпался от собственного крика со слезами на щеках и ощущением, словно раны вновь кровоточат. Однажды, когда погода была особо скверной, Джон велел Сайто не выходить из замка. - Джон, мне нужно проверить лошадей! – упрямился парень. – А вдруг они боятся грозы? - Да что с ними станет, они накормлены и в тепле, не переживай ты так. Сайто… отдохни немного, в последнее время ты слишком изматываешь себя работой. - Ладно, - буркнул парень и побрел в свою комнату. Однако, спустя пару часов скука на него навалилась просто смертная, поэтому он решил чем-нибудь себя занять. На улице уже было совсем темно, а затянутое тучами небо делало мир еще более мрачным. Сайто бродил по замку, будучи полностью погруженным в свои мысли. Даже не разбирая толком, куда идти, парень забрел в какую-то комнатушку, где были сложены старые вещи. И здесь, в мерцании одной лишь свечи он заметил маленькую потайную дверь. Что же, это куда более интересно, чем сидеть в четырех стенах. Дверь оказалась не заперта, и он уверенно шагнул в темный узкий проход. Неизвестно сколько времени он бродил по лабиринтам и, в конце концов, услышал тихие голоса. Он начал двигаться в сторону этого звука, и вскоре слова стали различимы. Подойдя максимально близко, он услышал разговор господина с Джоном. - …время, мой господин… Раны его слишком глубоки. К тому же, вряд ли после такого… - Я понимаю, Джон. Я прихожу к нему каждый день и вижу, как он шарахается, как его кожа становится белее снега, как руки начинают дрожать. Он ненавидит меня и боится. Что же, я это заслужил. Мой чудовищный поступок не имеет никакого оправдания. Удивительно, что парень еще говорит со мной. - С позволения, милорд, не думаю, что Сайто Вас ненавидит. У него слишком доброе сердце. - Пожалуй ты прав. Он слишком добр. Несколько минут между собеседниками воцарилось молчание, и Сайто уже было подумал выбираться. Только он повернулся, как вновь услышал голоса. - Джон, как обстоят дела у барона? - Чрезвычайно плохо, милорд. На днях у него был произведен обыск и найденные доказательства послужили достаточным основанием, чтобы поместить его в темницу, да еще и все имущество конфисковать. - Правда? - О да, милорд. Его преступление так ужасно, что даже у Скотланд Ярда кровь стыла в жилах. Суд состоится в ближайшие дни и поговаривают, что его казнь – лишь вопрос времени, поскольку решение по этому делу давно уж принято. - Джон, Сайто не стоит знать о судьбе барона. Не хочу, чтобы воспоминания об этом человеке терзали его. И еще, никто не должен знать, что я причастен к судьбе барона. - Разумеется, милорд. - Жаль лишь, что убиваю я его не собственноручно. С удовольствием посмотрел бы, как его поросячьи глаза наполняются ужасом, как смерть подступает к нему шаг за шагом. И как он перед самым концом осознает, почему я лишаю его жизни. - Нет, милорд, все к лучшему. Не стоит марать себя этой грязью. - Ты прав, Джон. Ступай. - Слушаюсь, милорд. Несколько минут Сайто так и продолжал стоять, прислонившись к холодной стене. В голове мелькали слова Шики, а затем пришло осознание. Без труда парень нашел выход из лабиринта, будто знал тайные ходы этого замка. Он вернулся в свою комнату и прилег на кровать. Не могу поверить, что он сделал это ради меня, проносилось в голове конюха. Разве лорд способен о ком-то заботиться, кроме себя? Однако, барон заслужил такую участь. Его бессвязные мысли прервал стук в дверь. - Сайто, могу я войти? – дверь приоткрылась, и в комнату вошел Джон, держа на руке поднос. – Я принес тебе чай, чтоб согреться. - Спасибо, Джон, - присаживаясь на кровати, улыбнулся парень. - У тебя все в порядке? - Да, просто… - Господин... - скорее утверждал, нежели спрашивал дворецкий. Сайто слабо кивнул и потупил глаза. - Послушай, - начал Джон, передавая Сайто чашку, - я знаю, что поступок лорда не имеет никакого оправдания. Никогда прежде я не видел, чтоб он так себя вел. Да, он грубый, жестокий, циничный и невероятно эгоистичен. Однако, я знаю лорда с самого детства и ни разу не видел, чтоб он улыбался, я имею ввиду искренне улыбался. Понимаешь? В раннем возрасте родителей господина убили на его глазах, и некоторые родственники пытались отобрать у него все наследство. Тогда у него был только я да несколько лошадей. Он всегда был скрытным мальчиком, а как остался один – и вовсе ушел в себя. Даже на похоронах родителей он не проронил ни слезинки. Слишком в юном возрасте ему пришлось учиться всему в одиночку: управлять, отдавать приказы, принимать важные решения, заключать сделки и находиться в обществе. Поначалу его никто не воспринимал всерьез, однако молодой господин с детства обладал невероятным умом и находчивостью. Будучи таким молодым, он умудрялся принимать решения, которые в дальнейшем сослужили прекрасную службу Короне. Сама Королева отмечала его способности, не единожды вызывала его ко двору. И все же, лорд это воспринимал как должное с присущей ему холодной учтивостью. Свой замок близ столицы, который достался ему по наследству, он сжег. Все говорил, что место это проклято. Этот же замок также принадлежит ему, однако долгие годы он пустовал из-за своей плохой репутации. Видишь ли, мать Шики была очень суеверна. Говорила, что здесь водятся химеры, что по замку бродят призраки. Помню, как она несколько раз уговаривала своего мужа продать его, однако он был непреклонен. - По правде сказать, замок действительно мрачноват: здесь всегда плотно зашторены окна, никогда не слышно смеха или веселья, даже слуги разговаривают полушепотом. Почему так, Джон? - Господин не любит устраивать званые вечера или приемы. При дворе ему приходилось посещать балы, и красавицы из самых знатных домов теряли рассудок при виде молодого лорда. По секрету скажу тебе: танцует он словно бог. Только вот ему все это было не в радость. - Понимаю. - Что ж, кажется, я засиделся. Пора готовиться ко сну. И правда, Сайто даже не заметил, что на улице давно уж ночь. - Сайто, я не смею тебя просить простить его, ведь нет ему прощения. Просто, посмотри на него другими глазами. - Другими глазами? Как же можно смотреть на человека, который в буквальном смысле рвал твою плоть, избивал до крови…человека, которого ты умолял остановиться, но так и не был услышан? Как можно смотреть на это воплощение демона? - Ты прав. И пускай для тебя это не имеет значения, но он раскаивается. Он желает лишь одного – заботиться о тебе так, как заботится обо всех нас. - Каким же образом? - У господина слуг очень мало, но каждому из них он когда-то спасал жизнь. Не всегда это было в прямом смысле слова, однако каждый из нас знавал на себе заботу и щедрость лорда. - Джон, я хочу уйти, - внезапно выпалил Сайто. - Знаю, что он купил меня как одну из своих лошадей. И все же, я хочу покинуть этот замок. - Но куда же ты пойдешь, притом зимой? - Не знаю. - Сайто, это безрассудно. - Находиться рядом с ним невыносимо. Прошу, Джон, помоги мне. - Вот что, - поразмыслив, сказал Джон, - не будь таким глупцом и подожди хотя бы до весны. Это время поможет тебе разобраться в себе и как следует подумать. Если желание твое останется прежним, я помогу тебе уйти. - Хорошо, я подожду. Но весной я уйду отсюда. - Добрых тебе снов, Сайто, - поднимаясь, сказал Джон. Находясь уже у двери, Джон обернулся и добавил: - Не нужно его ненавидеть. Он вовсе не демон, каким его видят, а всего лишь загнанный зверь. Сайто не сразу смог уснуть после этого разговора, прокручивая в голове историю Джона. И в сон он проваливался уже далеко за полночь с надеждой, что рано или поздно он покинет это место.