***
В шатре Манса тепло и уютно. Поев горячей похлёбки и накормив драконов, мы с Дени возвращаемся к текущим делам. — Так кто же из нас Азор Ахай? — Любой, — пожимает плечами Мелисандра. — Или оба. Это неважно. Важно, что у нас есть драконы. — У меня есть драконы, — с улыбкой поправляет Манс. — Дракон не собака! Вы не сможете подчинить их. Только моя семья владеет искусством приручения драконов. Вам не обойтись без меня, Манс. — Пройдут годы, прежде чем они вырастут. За это время я что-нибудь придумаю. — Когда они вырастут, будет поздно. Уже через год они станут неуправляемы. А ваш лучший варг сгорел. По тому, как морщится Манс, я догадываюсь, что идея управлять драконом с помощью варга приходила ему в голову. — Даже если вы правы, почему вы думаете, что я не могу обойтись без драконов? Я поглаживаю спинку красно-золотого дракончика. Кстати, надо бы придумать ему имя. — Можете. Вы даже можете захватить Север, хотя южнее Перешейка я бы на вашем месте не совался. Ров Кейлин защитит вас с юга, Стена с севера, и вы благополучно переживёте зиму. А весной Железный Трон пошлёт войско и уничтожит вас… если только на нём не буду сидеть я. Манс широко улыбается. — Да вы наглец! Чтобы пленник предлагал победителю повоевать за него — такого ещё не бывало. — Так или иначе, вам придётся договариваться с тем, кто будет править Семью Королевствами. И поверьте, договориться со мной намного проще, чем с Серсеей. — Это правда, — подаёт голос Тирион. — Моя милая сестрица скорее родит детей от законного мужа, чем станет разговаривать с какими-то там дикарями. Манс больше не улыбается. — Хорошо. Ваши условия? — Я помогу вам попасть на ту сторону Стены, и замолвлю за вас слово перед Роббом Старком, если он ещё жив. На Севере достаточно свободной земли, чтобы прокормить весь вольный народ. Если же Старк мёртв, Север ваш, и я обещаю не посягать на его независимость в будущем. Взамен вы поможете мне вернуть трон… и разумеется, вы немедленно освободите всех моих людей и вернёте им оружие. Король за Стеной раздумывает недолго. — По рукам.***
К воротам в Стене подъезжают семь лошадей и восемь всадников. Сестрёнка сидит позади меня и держится за мой пояс. Тирион, Мелисандра, сир Джорах, Клиган, Бриенна и Джон Сноу едут каждый на своей лошади — после победы над Коттером Пайком свободных скакунов у Манса немало. Интересно, кому теперь принадлежит мой вороной, оставшийся в Королевской Гавани? Надеюсь, что не Петиру Бейлишу. Я слишком доверчив. Мелисандра лгала мне, как и Бейлиш. Она обещала гибель Манса и победу Пайка, зная, что будет наоборот, ибо видела это в пламени. Она также видела, что смерть Пайка приведёт к возрождению драконов. Она рассказала мне об этом с улыбкой: победителей не судят. — Кто идёт? — окрик часового. — Визерис Таргариен, — надменно отвечаю я, — законный правитель Семи Королевств. Пауза. — Вы едете из лагеря одичалых. Они отпустили вас за выкуп? — Именно так. — А где Коттер Пайк? Где остальные дозорные? — Коттер Пайк убит. Дозорные частью убиты, частью в плену. Манс наотрез отказался отпускать пленных «ворон», видимо опасаясь, что я не сдержу слово и тогда Чёрный Замок с усилившимся гарнизоном взять будет непросто. Лишь для Джона Сноу Король за Стеной сделал исключение: дозорному предстоит убедить своих братьев в его смерти. — А Манс? — Я убил его, — Джон лжёт, не моргнув глазом. — Теперь одичалые решают, кто будет новым королём. Они были так заняты спором, что мне удалось перерезать верёвки и бежать. Решётка ползёт вверх. Из туннеля выходит здоровенный парень в чёрном и крепко обнимает спешившегося Джона. — Гренн, старина! — Ты жив! Мы уж думали, Манс тебя прикончит. — Ему это почти удалось, — криво улыбается Джон, — но Коттер Пайк и король Визерис вовремя отвлекли его. Взгляд Гренна устремляется на меня. — Это все ваши люди? — Все. Пока мы едем по туннелю, драконы беспокойно шевелятся под моим тяжёлым плащом. Я решил скрыть их, пока Манс не войдёт в Чёрный Замок. Я пообещал Джону, что никто из дозорных не погибнет, если только сам не полезет под меч. Обманывая своих братьев, он спасает им жизнь, ведь в случае штурма Манс перебьёт всех — так я сказал Джону, и он согласился со мной, хоть и не без колебаний. Наконец мы на южной стороне. Гренн тянется к вороту, чтобы опустить решётку. С хищной улыбкой Сандор Клиган приставляет кинжал к его горлу. — Не так быстро, парень. Гренн застывает на месте, его недоумённый взгляд обращается к Джону с немым вопросом. Джон вздыхает. — Я обманул тебя, старина. Манс жив, и он убил бы нас, если бы король Визерис не договорился с ним. Чтобы спасти Дозор, я сделал то, что сделал. Прости меня. Какой-то толстый дозорный, лицом смахивающий на лягушку, бежит к нам. Увидев поднятую решётку и кинжал Пса, он резко останавливается. — Что это значит?! Брось оружие, ты! Это измена! Я не потерплю! Тирион выступает вперёд. — Потерпишь, Слинт. Сосискообразный палец Слинта тычет в меня. — Ага! Вот он, ложный король! И Бес, как удобно! Его величество Томмен будет очень рад, когда я пришлю ему ваши головы. У Яноса Слинта есть кое-какие связи, да-да! Я вернусь в столицу и вновь стану лордом, вот увидите! — Ты станешь трупом, если сейчас же не заткнёшься, — рычит Клиган. — Молчать, изменник! Ты имеешь дело с Яносом Слинтом. Я не прощаю измены, как мог убедиться Нед Старк. Зря он это сказал. Лицо Джона темнеет от гнева. Он тянется к рукояти меча, но в последний момент отдёргивает руку, видимо не желая проливать кровь брата-дозорного. Слинт понимает его по-своему. — Ага! Струсил! Оборотень и изменник, вот ты кто. Янос Слинт выведет тебя на чистую воду. Как такой человек вообще мог занять пост командующего городской стражей?! Я намеревался пощадить всех дозорных, но это уж чересчур. — Клиган, — я демонстративно закатываю глаза, — он меня утомил.***
Чтобы пройти через Стену, войску одичалых требуется три дня. Мамонты в туннель не пролезут, поэтому Манс направил их к Восточному Дозору. Кроме Яноса Слинта, ни один чёрный брат не погиб, но выжившие напуганы и подавлены. Я часто ловлю на себе их угрюмые взгляды, полные неприязни. Только Джон отнёсся к моему решению с пониманием. Когда я прошу его отвести нас с Дени к мейстеру, дозорный удивлённо спрашивает: — Разве вы не знаете, кто мейстер Чёрного Замка, ваше величество? — Нет, а что? — Эймон Таргариен. Брат вашего прадеда. — Он жив?! — Ему сто два года и он ослеп, но его ум по-прежнему остр. Я провожу вас к нему. Услышав наши имена, старик плачет. — Визерис, Дейнерис. И малыш Джейк. Я не надеялся дожить… — Мейстер Эймон, моя сестра потеряла зрение. Это случилось два дня назад и… — Как это произошло? — перебивает мейстер. — У меня был сон, — почему Дени ничего мне не сказала? — Я видела себя в пламени, вместе с Визерисом. Мы были невредимы, и у нас были драконы! — Драконы? — очень тихо спрашивает Эймон. Вместо ответа я открываю кожаную сумку. Дракончики сразу высовывают свои любопытные головы, красный шипит, синяя — оказалось, это самка — щёлкает зубами. — Пророчество, — шепчет мейстер. — Лесная ведьма убедила Эгга попытаться, и его ошибка стоила жизни ему и принцу Дункану. Кто бы мог подумать, что жрица Рглора... Старик надолго замолкает, мне даже кажется, что он уснул. — Боги сыграли со мной злую шутку, Визерис. Теперь, когда я стар и немощен, я нужен моей семье больше всего. Увы, пойти с вами я не могу. Я присяжный мейстер и дал клятву служить Дозору. Но всё, что в моих силах... Подойди поближе, дитя. Тонкие бледные пальцы мейстера массируют глазные яблоки Дени через закрытые веки. — Зрение вернётся, — говорит Эймон спустя минуту. — Огонь сжёг роговицу, но взамен вырастет новая. Понадобятся месяцы, возможно, годы. Это произойдёт быстрее, если к глазам прикладывать тряпицу, смоченную настоем болиголова. Я чувствую огромное облегчение. — Не знаю, как и благодарить вас. Дени для меня всё. — Визерис, — мягко улыбается старик, — ты отблагодаришь меня сполна, если выполнишь своё предназначение. Война дня и ночи, о которой давеча толковала леди Мелисандра, не выдумка. Забудь о троне, это не главное. Ты ли обещанный принц, или же это твоя сестра — вы одно целое, и спасение мира ляжет на ваши плечи.