***
Рамси нет уже неделю. Вместе со своими «ребятами» он рыщет по снегам вокруг Винтерфелла, пытаясь отыскать беглянок, но всё без толку. Такой конфуз не мог не сказаться на репутации Болтонов. Женитьба Рамси на наследнице Старков была призвана примирить северян с новой властью, а теперь лорду Русе приходится полагаться только на силу. Снег на время прекратился, и северные лорды прибывают в Винтерфелл один за другим. Арнольф Карстарк, Хозер и Морс Амберы, жирный Виман Мандерли и тощая Барбри Дастин. Мрачные, угрюмые лица. Взгляды исподлобья. Северяне склонились, но они не сломлены. «Север помнит», — прошептал человек Мандерли человеку Амберов, думая, что их никто не слышит. Но у лорда Болтона уши повсюду, и уже через час его палач сдирал с обоих кожу. — Стена полностью очищена от одичалых, ваше величество, — докладывает Болтон. — Увы, все дозорные, включая вашего досточтимого предка, перебиты дикарями. Нам потребуются новые рекруты, чтобы заселить все три замка заново. — Девятнадцать замков, лорд Болтон. Я намерен восстановить численность Дозора до максимального уровня. — У нас нет столько людей, ваше величество. Напомню вам, что одичалые, а до них железнорожденные, нанесли Северу серьёзный ущерб. Деревни опустели, а запасов еды едва хватает, чтобы поддерживать нынешнюю численность войска. — Я возьму кредит в Железном Банке. За Узким морем можно купить как провизию, так и наёмников. — Это было бы весьма полезно, ваше величество. Как говорил один знакомый наёмник, для войны нужны три вещи: деньги, деньги и ещё раз деньги. Первую сумму, занятую в Железном Банке, я почти потратил. К счастью, Тирион вовремя платил им проценты, так что новый займ не проблема. В первый же день в Винтерфелле я послал ворона в Белую Гавань, капитану «Морской Звезды», отплывавшей в Браавос. И сегодня пришёл ответ. Тихо Несторис, старый знакомый, прибыл обратным рейсом и направляется в Винтерфелл. Вместе с ним едет ещё один человек. Живя в Браавосе, мы с сестрой часто ходили мимо лавки Ниро Метаксеса, единственного в городе кузнеца, умеющего работать с валирийской сталью. Этому искусству он обучился в Квохоре, ещё в молодости. Для актёров его товары были слишком дороги, но сейчас я не поскупился. За труды мастеру обещано сорок тысяч золотых драконов. Два живых дракона тем временем выросли до размеров лошади, и соответственно вырос их аппетит. Лесной дичи, большая часть которой попряталась по зимним норам, им уже не хватает. По моему приказу люди Болтонов дают им по барану каждый день. Подросшие драконы держатся по отдельности: Кайрос поселился в заброшенной Первой Твердыне, а Иштар облюбовала незамерзающий пруд возле сожжённой богорощи, и частенько купается в нём. Изменился и их нрав. Драконы стали более дикими. Одному солдату, неосторожно подошедшему слишком близко, Кайрос опалил руку. Теперь он не подпускает к себе никого, кроме меня, и даже сестрёнка его побаивается. А мне страшно приближаться к Иштар, которая слушается только Дени. Живот сестрёнки вырос до угрожающих размеров, но чувствует себя она прекрасно. Румянец не сходит с её щёк, лицо округлилось, а аппетит уступает только Сэму и леди Болтон. Дени легко подружилась с ней. Двух дам можно часто увидеть в столовой, прогуливающимися по двору, молящимися у костра. По приказу Мелисандры согнанные Болтоном каменщики быстро возводят храм из красного кирпича, и жрица уже взяла себе двух учеников, юношу и девушку из простонародья. Я стою на крепостной стене, вглядываясь во мрак. В чёрном небе вьются белые снежинки. Опять метель. «Ибо ночь темна и полна ужасов», — завывают верующие. Мормонт выглядит несчастным. Пост командующего потерял, к Дени не приблизился, а Аша более недоступна. Пиратскую принцессу теперь трахает Тирион и, судя по её довольному виду, в постели карлик достаточно хорош. — Ваше величество. Джон поднялся по узкой лестнице и смотрит во тьму вместе со мной. — Визерис, — улыбаюсь я. — Мы всё же родственники. Джон хмурит брови. — Никто не поверит, ваше величество. Всё королевство знает, что я сын Эддарда Старка, и я сам привык считать себя таковым. Стоит ли становиться сыном Рейгара, если я все равно останусь бастардом? — Я мог бы вас узаконить, как узаконил Рамси. Джон невесело усмехается. — Можете, но не станете. Я не дурак, ваше величество. У сына Рейгара больше прав на трон, чем у брата Рейгара. Вам не нужен потенциальный соперник. А он проницателен. Как раз вчера мы с сестрёнкой обсуждали, что делать с Джоном, и решили, что признавать его Таргариеном опасно. До сих пор Джон не дал мне повода сомневаться в его верности, но о его возможных детях этого сказать нельзя. Меньше всего мне хотелось бы нового Танца Драконов. — Вы правы. Таргариеном я вас не сделаю. А вот Старком могу. Джон явно удивлён. — Старком, ваше величество? Но ведь права на Винтерфелл принадлежат моим сёстрам… — он быстро поправляется, — то есть, кузинам? — Санса с Арьей сбежали и находятся неизвестно где. К тому же в глазах многих лордов мужчина, пусть даже бывший бастард, выглядит предпочтительней женщины. — А как же Болтоны? Вокруг ни души. Ветер усиливается, и слова улетают в белую мглу, едва достигая ушей собеседника. — Я не уверен в Русе Болтоне. Предавший один раз может предать и второй. Вас же я успел узнать достаточно ещё до того, как выяснилось наше родство. Джон серьёзен. — Разрешите мне подумать, ваше величество. — Думайте. У вас неделя.***
Волчья шкура летит в огонь. Молот бьёт по стали, рукоятка с волчьей головой падает на пол. Остаётся клинок: длинный, широкий, но необычайно прочный и лёгкий. Двуручник из валирийской стали. Семейное достояние Старков. По мужской линии род Старков пресёкся, а дети Сансы и Арьи будут носить фамилии других домов. Лёд им ни к чему. А вот нам с сестрёнкой мечи пригодятся. Из одного двуручного клинка выйдет два одноручных. Когда-то Таргариены владели двумя валирийскими мечами: Чёрным Пламенем и Тёмной Сестрой. Первый из них Эйгон Недостойный вручил своему бастарду, что привело к мятежу Чёрного Пламени, подавить который удалось с большим трудом. Блэкфайры восставали ещё несколько раз, но меч, давший имя их династии, был ими утрачен. Что до Тёмной Сестры, то её последний владелец, Бринден Риверс, сгинул где-то за Стеной. Клинки чуть отличаются по размеру. Тот, что подлиннее, я беру себе, а более короткий достаётся сестрёнке. Глаза Дени светятся от восторга. — Как мы их назовём, братик? Я взмахиваю мечом. Сталь поёт, разрезая воздух. — Песнь Света. В самый раз для Азор Ахая. — А мой будет Танец Теней. Джон ждёт нас возле крипты. В его руке незажжённый факел. — Я принял решение, ваше величество. — Хорошо. Идём вниз. Джон освещает путь факелом, Дени за ним, я замыкаю шествие. Спуск длится целую вечность, но наконец он заканчивается. Мы идём мимо гробниц. Короли Зимы сурово взирают на чужаков, посмевших вторгнуться в ледяное сердце Севера со своими огнедышащями зверями и со своим огненным богом. У гробницы Лианны Старк я останавливаюсь. — Моя мама, — чужим голосом произносит Джон. — Если вы станете Старком, вам придётся называть её тётей. А вот ваш отец. Гробница лорда Эддарда, долго стоявшая пустой, теперь заполнена. Робб почти довёз кости отца до Винтерфелла. Я распорядился похоронить их. — Джон! Арья выскакивает из ниши меж статуй и кидается Джону на шею. Следом за ней чинно выходит Санса, даже после двух недель в подземелье умудряющаяся выглядеть, как леди. Бриенна, усталая и осунувшаяся, появляется последней. — Ваше величество. Как вы и хотели, я исполнила клятву, данную леди Кейтилин, и защитила её дочерей. Если вы пришли сюда, это значит, что мы можем выходить? — Ещё рано, леди Бриенна. Ваша клятва ещё не выполнена. Болтоны по-прежнему в Винтерфелле. — Девочкам тяжело находиться под землей. — Вы можете выбираться на поверхность по ночам. Вас никто не увидит. Бриенна качает головой. — Слишком рискованно, ваше величество. Пока ваши люди носят нам еду, мы лучше останемся здесь. Леди Санса, правда, недовольна, что приходится постоянно носить одно и то же платье, но леди Арье прятаться даже нравится. Арья отрывается от Джона и требовательно спрашивает: — Почему ты позволил Роббу умереть? Джон содрогается. — У меня не было выбора, маленькая сестрёнка. Король Визерис и лорд Болтон решили всё без меня. Теперь серые глазёнки младшей Старк смотрят на меня. — Вы были союзником Робба. Почему вы предали его? Я ждал этого вопроса, но так и не сумел придумать дипломатичного ответа. Что ж, придётся говорить прямо, даже если сёстры Старк возненавидят меня за это. — Ваш брат был дураком и легко наживал врагов. Он дважды терял Винтерфелл, но так и не научился смирению. Торрхен Старк склонил колено перед драконами, а Роббу не хватило на это мудрости. Поэтому он умер. Джон вздыхает. Санса отворачивается, в её глазах блестят слёзы. Арья кусает губы. — А моя мама? Почему умерла она? — Случайность. Ваша мать мне ничем не мешала, и её смерть я не планировал. Арья фыркает. — Я вас не прощу. Хоть вы и спасли нас. — Ваше прощение мне не нужно. Я привёл сюда Джона, чтобы вы стали свидетелями его клятвы. Джон опускается на одно колено. Я вынимаю меч. Песнь Света касается правого плеча Джона. — Джон Сноу, пребываешь ли ты моим верным вассалом отныне и вовеки? — Да, ваше величество. Песнь Света касается левого плеча Джона. — Клянёшься ли ты служить мне верно до конца своих дней, защищать моих друзей и мою страну, хранить мой народ и карать моих врагов? — Клянусь. — Тогда встань — встань Джоном Старком, мастером над законом и лордом Винтерфелла.