О волках и лисах

Дерек любил Бостон. Нет, даже больше. Он его обожал, он сам выбрал этот город, и не пожалел ни разу. Но в этом году погода в Бостоне была мерзкой, если не подобрать словца покрепче. Вот и сегодня, он как раз заканчивал отчет за декабрь, когда коготочки царапнули его пижамную штанину. Дерек посмотрел на часы. Уже девять. Завтра на работу можно не выходить, если отправит отчет сегодня, так что гулять с Баки можно хоть до полуночи. — Ну, что, дружище? Гулять? — спросил Дерек и пес радостно закружился, помахивая хвостом. Баки был биглем, который достался ему от Коры. Коре щенка подарил ее парень прямо перед тем, как она с ним порвала и улетела в Барселону заниматься фотографией. Бывший не захотел Баки, а когда из уст Коры слетело слово «приют» Дерек сам вызвался забрать собаку. Так они и жили с тех пор вместе. Дерек всегда хотел собаку, и предпочитал более крупные породы. Ему раньше представлялось, как он будет бегать со своим псом десятки километров каждый день. Но жил он в квартире, а не доме, и мини был ему в самый раз. Дерек выглянул на улицу. Детишки смеялись и катали снеговиков, снега намело, по меньшей мере, по колено, снежинки проносились мимо окна с ужасающей скоростью. — Ого, — заметил Дерек. — Похоже, в Бостон заглянуло Рождество. Ну, что, Бак, одеваемся? Он затянул все такого же радостного пса в темно-синий комбинезончик и взял поводок с ошейником с табуретки в прихожей. Кажется, Дерек недооценил метель. Острые снежинки впивались в глаза с такой силой, что они быстро заслезились. Он практически шел на ощупь, тогда как Баки тянул поводок, барахтался в сугробах и яростно гонялся за своим хвостом. Дерек пытался хоть как-то придержать шапку одной рукой, другой удержать пса, но балансировать становилось все трудней. С каких это пор в Бостоне такие зверские метели? Он не сразу услышал хриплое дыхание, но точно расслышал «Уэйд, ко мне!», а потом он оказался на спине прямо в сугробе. Все, что он отчетливо запомнил, это два горячих, мокрых языка, тихое рычание Баки и глаза цвета темного шоколада над ним. Так невыразимо хотелось отрубиться. Просто в этом сугробе и под этими звездами. Когда это звезды стали так отчетливо видны в городе? Он давно не ездил к родителям. Давно не набирал Кору. Интересно, как она там, и еще… В реальность его вернул лай Баки и незнакомый голос. — Мистер? Вы живы? Черт, Уэйд, если на меня подадут в суд — забудь о новом ошейнике, понял? Дерек резко сел, и тут же начал глубже проваливаться в мягкий снег. Незнакомец быстро подал руку и Дерек поднялся. Голова немного кружилась. Казалось, что он отморозил себе все, что мог. Баки радостно гавкал у его ног по правую сторону, по левую сидел незнакомый алабай, а прямо по курсу стоял незнакомый парень. — Простите, черт, я не знаю как это вышло. Мы только успели за порог дома переступить. Уйэд обожает снег и обожает варенье. Вы не ели варенье? Он мог учуять запах на руке или что-то в этом роде. А, вы же в перчатках. Уэйд! Сидеть! Плохой, плохой мальчик. Дерек поднял руку ладонью к незнакомцу и парень миролюбиво замолчал. — Все в порядке, — сказал он. Алабай сидел смирно и бросал неуверенные взгляды на хозяина. Баки сочувственно смотрел на нового знакомого. — У вас милый пе… Уэйд. — Люблю Дэдпула, — сразу же просиял парень. — А Уэйд, он вообще такой вот. Его хрен заставишь рычать да охранять, дай только облизать кого-то. Он был мамин, но теперь он мой. Простите еще раз, он иногда не сдержан, прямо как его хозяин, — парень издал нервный смешок. — Вам нужна помощь? Что-то болит? Я могу принести аптечку, у меня есть, наверное, все виды обезболивающих. Часто ушибаюсь. Бывает. Ну, я тебе покажу, поганая псина, — он пригрозил пальцем алабаю и пес еще сильнее опустил голову. — Давайте я все-таки вам чем-то помогу. Может чаю? Обожаю чай. Вы любите чай? Можем и кофе. Какой у вас замечательный пес. Бигль? Скотт не считает мелкие породы вообще собаками. А мне нравятся. Я вообще всяких люблю. А вы? А Дерек все смотрел. Смотрел на этого подвижного, нервного, не замолкающего парня и не мог оторваться. На руках у него были красные перчатки с оленями, но даже они не скрывали тонких длинных пальцев. Из-под шапки выбилось несколько непослушных прядей. Свои невероятные глаза он жмурил из-за колючего снега, отчего в уголках глаз появлялись мелкие морщинки, и они совершенно его не портили. Нос и щеки раскраснелись. Он говорил и бурно жестикулировал. Но внезапно умолк и вопросительно посмотрел на Дерека. Ему задали вопрос? Черт, он все прослушал. Там, кажется, было что-то о любви. Он явно слышал слово «люблю». Он беспомощно посмотрел на Баки, но тот лишь одобрительно гавкнул. Значит, таки правильно услышал. — Да, — сказал Дерек. — И я люблю. Парень удивленно моргнул и сглотнул. Тем вечером они отправились к Стайлзу (так звали парня) пить самый вкусный (по скромному мнению Дерека) чай. Отчет он так и не сдал, а в мае и вовсе бросил эту опостылевшую работу. Именно тогда и имело начало то, что позже называли «семейным делом». Много воды с тех пор утекло. Их псы подружились, квартиры были проданы и куплен совместный дом, они занялись любимым делом и вместе. Стали до невозможного противными (по нескромному мнению Коры), и каждый раз рассказывая свою историю знакомства сперва детям, а затем и внукам, неизменно во время рождественского ужина, Кора закатывала глаза, Лора и Талия подпирали рукой подбородок и слушали. А Баки и Уэйд (а потом и их преемники) носились по дому, сбивали елку и валялись в сугробах.