Игра

      В любой сложной ситуации Шинья старался полагаться лишь на себя. Если остался один на один с бедой и всякий от него отвернулся, значит, точно выкрутится, но только стоило кому-либо вмешаться, то все, его ждал провал. В свое время наивно принимая помощь Ферида, он как глупый теленок шел на поводу взрослого и более опытного омеги, а ведь у того на первом месте стояла вовсе не благодетель и забота о сироте, а немалая сумма денег от покойного Джиро Хиираги. Не сказать, что все действия со стороны Ферида исходили только из расчета, но определенно их большая часть. Шинья видел, как Ферид принимал его за дурачка и вешал всякие небылицы о крепком союзе истинных пар. Именно с такой ноты началось их знакомство и именно это всегда останавливало его быть более откровенным с Феридом.       Раньше, он действительно нуждался в совете состоявшегося омеги и надо себе признать, что Ферид был действительно отличным примером для подражания: умный, ловкий, морально сильный и коварный. Альфы как щеночки бегали вокруг него и выполняли любую его прихоть. Так надо уметь и этому так просто не научишься. Да, определенно Ферид прекрасный наставник, но ни как не друг. Даже его мимолетные добросердечные порывы перечеркивали иные, истинные мотивы. Вот, как и сейчас.       Шинья стоял под дверью палаты и отчетливо слышал тихий голос Ферида, который недовольно высказывался в его сторону.       — …и как долго это будет продолжаться? Метка меткой, но открой глаза, вы определенно из разных миров. Ты — уже даже не наследник, а владелец многомиллиардного состояния, он — жалкий нищеброд без образования. Я бы еще понял, будь он, действительно красив, а то так, долговязая шпала, — парировал Ферид. — Такой только на любителя.       — Не твое ума дело кто в моем вкусе, а кто нет. Я люблю его.       «…люблю его», — Шинья превратился в сплошное ухо. Никогда еще он не слышал от Курэто таких слов.       — И вообще, к чему этот балаган? Мне казалось, тебе нравится Шинья, а тут столько негатива? — уставший голос Курэто указывал на то, что он неважно себя чувствует и этот разговор дается ему с трудом.       — Это что, шутка такая? Когда это он мне нравился? Убогая размазня, что и дня без моей помощи не прожила бы. Я ненавижу таких слабаков. Посмотри в кого ты из-за него превратился? Жалко смотреть, — с презрением щелкнув языком, Ферид стал говорить громче. — Если бы не часть от капитала старика Джиро, я бы и пальцем не пошевелил, чтобы сохранить ваш мнимый союз. Собачники меня уже заклевали, требуя свои десять миллионов.       — Меня не интересует завещание Джиро и ты вместе с ним. Ты чертов актеришка, все время скрывал правду только из-за парочки миллионов? Сколько обещал тебе дед? Я дам втрое больше, только исчезни.       — Какие мы ранимые. Не прикидывайся святошей, у самого тоже рыльце в пушку. Ты же сам согласился на брак из-за денег, а теперь став богатеньким уже и нос от меня воротишь? Да, мой милый Курэто, правду никто не любит. Если хочешь и дальше деградировать, милости прошу, оставайся тут и работай жалким докторишкой, — Ферид кипел, и его словесный поток было невозможно остановить. — Ах, да, как это я забыл, у нас же правая ручка переломана, и мы теперь не сможем оперировать. Прощай хуева туча лет обучения и практики, — издевательски тянул он каждое слово.       «Десять миллионов. Шинья никогда не забывал ни о контракте, ни ту самую причину, по которой он вообще вышел замуж за Курэто Хиираги, но в глубине душе, все же наивно полагал, что есть люди, которые поддерживают с ним связь без корысти. Ферид не из их числа. Везде стояли деньги». Еще немного послушав перепалку Курэто и Ферида, Шинья так и не решился войти в палату, а молча ушел. Трусость ли это? Кто знает. Он не мог ответить себе даже на этот вопрос. Все же Ферид пусть и из корыстных целей, но не оставил его. Это не Ферид ему лгал, а он принял желаемое за действительное, как и в случае с Курэто.       Чувствуя себя опустошенно и мерзко, Шинья вышел из больницы. Вечерний ветер трепал его короткие светлые пряди, и он невольно вспомнил как точно так же, почти четыре года назад бродил вдоль аллей городского парка и размышлял о своем будущем. И вот он вновь на распутье. Из обрывков фраз, Шинья понял, что Курэто действительно оказался в городке случайно и правда, не знал, что он жив в отличие от Ферида. Да и не стал бы Курэто искать его только из-за завещания. После смерти Тэнри он стал сказочно богат…       На этой мысли Шинья завис. «Курэто невероятно богат, но тем не менее живет непонятно где и работает каким-то доктором в бесплатной больнице. Точнее работал…»       — Ты же мечтал построить кардиоцентр, — вспомнил омега признания Курэто на дальнейшее. — Неужели ты и правда стал таким из-за меня? — в глазах неприятно щипало, сердце сжалось. Обхватив себя руками, Шинья присел на пустую лавочку. — Идиот, — себе или же тому, о ком давно пытался забыть, прошептал парень. — И почему я вновь чувствую себя виноватым?       Ферид стоял в тени и безмолвно наблюдал за терзаниями Шиньи. Он знал, что тот слышал его в больнице и нарочно задел самые болезненные темы. Людям сложно напрямую говорить о своих чувствах и желаниях. И пусть он немного приврал, зато какой результат. Деньги ему нужны, но он не самая последняя мразь, чтобы опустится так низко и в самом деле предать друзей. Тем более что от союза этих двух он останется только в выигрыше. Вся жизнь игра и порой в ней победитель не тот, кто сорвал большой куш, а тот, кто ушел, как ему казалось, ни с чем.       — Джиро, ты определенно был гением, но тут моя миссия заканчивается, — печальная улыбка коснулась его губ, и Ферид, как призрак, скрылся в чаще парка.

***

      Ни завтра, ни после завтра, ни через три дня, Шинья так и не пришел проведать Курэто. Миссис Нортон сообщив, в какой день выписывают доктора Хиираги, заботливо предложила свою машину, «Мол — это лучше, чем такси и уж, тем более, надежнее, чем байк».       — Я не собираюсь забирать его из больницы. Не маленький, доберется, — упирался Шинья. Он и сам не раз думал в качестве компенсации за спасение от якобы приставал, предложить свою помощь, но пойти на это не хватало духу.       И все же, в день выписки, Шинья стоял под воротами больницы и ждал бывшего мужа. Несколько бессонных ночей омега провел в размышлениях над всем что было и что есть. Перепалка Ферида и Курэто не выходила у него из головы. Он не знал, чему верить, а главное кому. Вдруг эти слова о любви просто пустые фразы, что безосновательно срываются из уст во время ссоры? «И снова ты пленил все мои мысли», — глаза в упор смотрели на вышедшего из больницы Курэто: потертые синие джинсы, серая, немного растянутая майка и небольшая спортивная сумка, что висела на здоровом плече. Но даже такой простой, потрепанный и с гипсом на руке Курэто привлекал жадные, полные желания взгляды бет и омег.       — Привет, — Шинья стоял против солнца и в его слепящих лучах Курэто не сразу рассмотрел, кто с ним поздоровался.       — П-привет, а-а, — растерянно начал альфа, — а что ты тут делаешь?       Забрав у удивленного Курэто сумку с вещими, Шинья бросил: — Меня миссис Нортон попросила отвезти тебя домой, так что не радуйся сильно и расскажи куда ехать.       — Мартин стрит, 69/2. Дом с лилиями.       — Я что, похож на таксиста? По-нормальному объясни, — фыркнув, Шинья забросил вещи в багажник.       — Ну для начала, я живу в тридцати километрах отсюда, так что выезжай за черту города, — мягко ответил Курэто.       Тридцать километров это не триста и кроме коротких уточнений по поводу дороги, они не общались. Курэто не выглядел хмурым, уж скорее озадаченным. Он и не надеялся после той ночи, вот так вот увидится с Шиньей, а тут он сам проявил инициативу и предложил подвезти. Он понимал, что миссис Нортон не зря ежедневно наведывалась к нему и что-то вынюхивала, но поверить в то, что это с подачи Шиньи, даже в самых сладких мечтах не мог. Его мальчик не такой. Он не станет что-то делать через третьи руки.       — Приехали, — вырвав Курэто из страны грез, немного резко сказал Шинья.       С огромным сожалением Курэто посмотрел на свой съемный дом. Они и правда, приехали. Ему не хотелось так просто отпускать Шинью. Он чувствовал, нет, знал, что если омега сейчас уедет, то они больше никогда не встретятся. Размолвка с Феридом многое прояснила. Это не из-за Шиньи он так скатился, это без него он стал таким. Этот удивительный юноша, который подарил ему маленькую принцессу, давал ту внутреннюю силу, в которой нуждается каждый человек. Он вдохновлял и поддерживал его, бескорыстно любил и искренне верил, что они и правда, будут счастливы.       Шинья искоса глядел на альфу и мысленно содрогался от того, что собирался сейчас сказать: — В общем, Курэто, я хотел поблагодарить тебя, что тогда вступился. Грег все неправильно истолковал и решил, что ты какой-то озабоченный…       — Озабоченный? — вспомнив в каком виде тогда шествовал Шинья, кашлянув в кулак, Курэто не мог не согласится с умозаключениями того беты. — Не стоит извиняться. Это ты прости, не стоило мне тебя отпускать.       — Ну, в тот вечер такси и не сыщешь.       — Я не о празднике, Шинья. Я говорю о том, другом, вечере трехлетней давности, — с тоской в глазах и болью в голосе, Курэто нежно смотрел на мужа. — Я очень сильно виноват перед тобой.       — Хм, — крепче сжав побелевшими на костяшках пальцами руль автомобиля, Шинья старался сдерживать эмоции. — Я же сказал, что это все в прошлом и разговор окончен. Выходи, — желваки вновь заиграли на скулах.       — Шин… — Курэто дотронулся до руки мужа, но тот тут же ее одернул.       — Что еще?       — Пожалуйста, познакомь меня с Наной.

***

      «Пожалуйста, познакомь меня с Наной». Легко сказать, да только Шинью аж передернуло от этой просьбы. Парень сразу понял, о чем именно попросил Курэто. Он хочет предстать перед Наной не просто как какой-то дядя, а как ее настоящий отец.       — Чертов альфа, — тихо возмущаясь, он раз за разом, прокручивал в голове спонтанное решение. — И на кой я согласился? — ему не хотелось делить дочь с кем-то еще, и вообще спрятал бы ее от всего мира, но это все равно не реально.       В первый, действительно удобный день, когда Шинье не на работу, а у Наны в садике выходной, он скрепя зубами решил приехать к блудному мужу в гости. — Не снимай их, — поправив одной рукой нежно-голубые, в тон пышного платьица, заколки дочки, Шинья нервно повернул руль автомобиля в сторону дома Курэто. Если бы кто-то знал, как он не хотел сегодня сюда ехать, даже придумал сотню уважительных причин, лишь бы не знакомить Нану с ее отцом, но оттягивание проблемы — это не решение.       Просьба Курэто привести Нану хоть и была для Шиньи неприятна, но лучше это сделать и забыть. Тем более, что он в серьез задумался над предложением Норито о переезде в другой штат. Это не будет побег, просто там больше возможностей, чем в этой глуши и возможно, он, наконец, продолжил обучение. Не все же ему неучем ходить.       — Нана, сейчас я познакомлю тебя с одним дядей, а ты постарайся его запомнить. Хорошо? — Шинья знал, что Нана рассеянная и плохо запоминает события и во многом очень сильно путается, так что не рассчитывал, что эта встреча станет для нее чем-то особенным. Уж скорее она припомнит, где видела красивую куклу, чем имя того, с кем играла полчаса назад.       Припарковав машину, Шинья взял Нану на руки и пошел к дому Курэто. Не успел постучать в дверь, как та резко отворилась. Будто альфа дежурил под ней.       — Привет.       — Привет, — застыв в изумлении, проговорил омега.       Такого Шинья не ожидал. Более недели прошло с того дня как выписали Курэто и он, если честно, даже не задумывался как альфа будет справляться сам с поломанной рукой. Небритый с взъерошенными, немного отросшими волосами, что как воронье гнездо, торчали в разную сторону и до ужаса помятая, и видимо давно не стираная, одежда. Как ни странно, но Шинья не почувствовал отвращение или брезгливость от неряшливого вида бывшего супруга, уж скорее в нем разыгрались омежьи инстинкты — жалость и сострадание.       — Какой кошмар, — еще не отойдя от увиденного, Шинья заметил за спиной Курэто клубы серого дыма. — А это еще что?       Быстро поставив Нану на порог, омега влетел в дом. Сизый, разящий гарью дым, валил из маленькой духовки. Мигом, повернув вентиль, Шинья выключил печь.       — Что ж ты не следишь? Так и угореть можно, — достав из духового шкафа нечто жутко черное и шипящее, он бросил это в мойку и открыл воду, чтобы остудить сие творение. — И что это было? — указал Шинья на источник дыма и смрада.       — Вроде － шарлотка, — озадаченно почесав затылок здоровой рукой, Курэто с грустью посмотрел на свой первый в жизни пирог. — Я старался.       С северной стороны съемного деревянного домика рос чудесный фруктовый сад. Шинья сразу заметил его, и чтобы проветрить дом от запаха гари, он по-хозяйски вышвырнул Курэто именно туда. Поставив кухонный стол и заварив травяной, так как у альфы иного и не было, чай, он сел с Наной на некое подобие лавочки. Не к этому он готовился, и теперь вся его пафосная, продуманная до мелочей, язвительная речь катилась к чертям.       — И как мне ребенку объяснить, что этот брутальный дядя ее отец, а, Курэто? — прижав к себе, совсем не заинтересованную в происходящем, Нану, Шинья устало улыбнулся.       — Ну может, ты поможешь этому бруталу стать прежним лапочкой? — совсем невинно, как ребенок, в ответ усмехнулся альфа.       — Ох, подлец. И когда это ты был лапочкой? — от злости не осталось и следа. Словно парни вернулись в то время, когда они могли беззаботно флиртовать друг с другом, и от этого было только хорошо.       — Ну, что Нана, твой папа поможет мне стать красивым?       — Ты и так класивый, — не глядя, увлеченно рассматривая свои новые туфли, ответила девочка. — Но если папа тебя выкупает, то ты станесь есе класивее.       — Ребенок плохого не посоветует, — тут же подхватив слова дочери, Курэто.       — А, я думал, у меня один ребенок, — закатив глаза к небу, обреченно вздохнул Шинья.