Ужасное лето.

Прошло два часа с того времени, как уточку перенесли в комнату тройняшек. Поночка наконец очнулась, но ещё не до конца пришла в себя, так как не понимала, где собственно находиться. Девочка даже не замечала близнецов, которые столпились вокруг неё. Наконец уточка перестала вертеть головой в разные стороны и предприняла первый шаг, чтобы хотя бы присесть на кровать. К несчастью из-за слабости у неё это с первого раза, к сожалению, не получилось, и она чуть не упала с неё, но Дьюи вовремя удержал её, не позволяя упасть. — Поночка, как ты? — спросил Дьюи с беспокойством. — Ты нас слышишь? — всхлипнул неожиданно Луи. — Видишь меня? Сколько показываю пальцев?.. Хьюи прямо ей под нос показал свои четыре пальца. На счастье этот метод сработал, и Понка потребовала это прекратить. Голос её был внятным, но сердитым. — Хьюи, перестань сейчас же! Четыре пальца, сколько ж ещё... — недовольно пробубнила она. — Извини... — виновато произнёс утёнок в красном и поспешил отойти от неё подальше, чтобы не получить по одному месту, если вдруг её рассердить посильнее... Тройняшки с облегчением вздохнули. С их подругой всё хорошо, но по ней было прекрасно видно, что она пока что слаба после той драки. Дьюи усадил девочку поудобнее на своей кровати, на которой она была. — Понка, ты как? — повторил Дьюи свой вопрос всё с тем же беспокойством в голосе. Поночка выпрямила спину, взглянула спокойным, но слабым взглядом на утёнка в синей одежде, но на вопрос всё же ответила: — Всё нормально... Пройдёт... — Поночка дотронулась до макушки, где была небольшая шишка. Видно она ударилась тогда головой об стену, когда Гога оттолкнул её. Удар хоть и правда, вышел сильным, сильнее самого толчка ботаника, но жизни уточки ничто не угрожает - это главное. Дьюи присел возле девочки на кровати. Кровать была широкой, поэтому на ней места хватило двоим. По его сигналу, Хьюи и Луи побежали на кухню за тазиком с холодной водой и тряпкой, чтобы в воде потом её намочить. Самое главное, что сейчас Поночке нужно - это забота и любовь. Всё это ей подарят родные и близкие, также верные и лучшие друзья. Да и что ещё нужно для счастья, а? Пока двух братьев не было, Дьюи решил спросить Поночку о том письме. Правда ли всё это? — Слушай. Знаю, ты сейчас слаба, но я должен кое-что спросить у тебя... — сказал паренёк. — Что именно? — спросила уточка. — Ты так говоришь, будто что-то обо мне знаешь... — тут она резко прикрыла руками рот и покраснела. — Знаю не только я, но и мои братья. Мы слышали, как ты и Гога ругались. Мы решили не вмешиваться в ваши дела, надеясь на то, что вы всё сами уладите. Но зря мы не вмешались. Тогда бы ты щас была бы в лучшем состоянии... — он сделал глубокий вдох... — Короче говоря, мы застали Гогу с бумажкой. Ты была без сознания. Но мы так испугались за тебя. Особенно я, что даже и не знал, что с тобой будет теперь... А спросить я хотел одно, что в письме ты писала, это не ложь? Я хочу знать ответ на всё это. Уточка побледнела. Хотя она впала в такое состояние уже после того, как утёнок упомянул про бумажку. Самое пугающее было то, что Дьюи всё узнал и братья его тоже... Неужели Гога им рассказал? А может они читали все втроём, или Дьюи читал, а Луи и Хьюи слушали его? Понка не догадывалась, что близка была к третьему варианту. Поночка смотрела на парня растерянно. Дьюи же увидел в глазах подружки стыд, он чувствовал, что она думает об этом. Утёнок взглядом умолял её: "Не молчи..." "Скажи, как есть". "Я пойму и не буду смеяться над тобой!" Понка вдохнула побольше воздуха и призналась. Всё равно уже близнецы всё знают. Нет смысла скрывать правду от того, кого любишь. — Да. Всё то, что я писала тебе, была чистая правда. Я не говорила ничего, потому что стеснялась и боялась. Думала, что ты засмеёшь меня и поймёшь неправильно. Я хотела подкинуть тебе незаметно конверт с письмом, но не успела его даже анонимно подписать... — она недоговорила дальше, так как заметила удивлённый взгляд парня. — Знаю. Подписывать анонимно было бы глупо, ведь моя подпись всё равно в тексте в конце имеется. Так что анонимность в этом случаи была бы просто смешной. Да и всё равно я не успела его даже в конверт положить. Ворвался этот Гога. Он всё прочёл и всё понял. Грозился показать тебе и твоим братьям это. Вот потому то мы и подрались. Я не готова была, хоть и думала вручить письмо тайно. Вот и вышло всё не совсем так, как хотелось бы. — Но теперь-то всё хорошо, — он улыбнулся, беря девочку за руку. — А где Гога? — спросила уточка вдруг, вспомнив про ботаника. — Не бойся. Он ушёл. — Он обещал отомстить. А когда пытался отдать письмо тебе и Хьюи с Луи, он говорил, что это только начало мести... — Ну, месть у него не удалась. Я же не смеялся. Братья тоже не смеялись, но были в шоке, как и я. Поночка промолчала, лишь мило улыбнулась. Но после чего неожиданно упала к нему на грудь и нежно прошептала: — Я люблю тебя... — Я тоже тебя люблю, моя милая Поночка, — утёнок вначале прижал её к себе, а потом, подняв её личико к своему лицу, стал приближаться к клюву уточки. Несмотря на то, что она была младше его, чувствам это всё равно не мешало. Она тоже приблизила клювик, а после они сошлись в поцелуе. Увидев бы такую картину любой полицейский, наверное, подал бы в суд на опекунов. Типа, "что современная молодёжь творит в таком возрасте? "Ни стыда, ни совести у детей нет". Но любви все возрасты покорны. Наконец в комнату пришли Хьюи и Луи. Лу увидев брата и подругу целующимися, чуть не уронил себе на ногу таз с водой, но Хью успел поймать тазик, чтобы вода с него не пролилась на пол. Да и сам утёнок в красном тоже был в шоке. "Значит, текст не врёт"... — подумал Хьюи.